Содержание учебника

Вид материала

Учебник

Содержание Отдел iv. семейное право

Подобный материал:

• Тематическое планирование Литературное чтение 1 класс, 105.87kb.
• Тема урока Тип урока, 246.36kb.
• Основного материала учебника физики, 149.62kb.
• I 16 основные вопросы создания учебника 16 русского языка как иностранного, 2681.53kb.
• Ганс Христиан Андерсен. Осказочнике. Бал литературных героев. «Соловей» сказка, 31.71kb.
• А. Л. Содержание Предисловие Вступление. Религия, которая убивает, 11799.62kb.
• Школа при Посольстве России в Бразилии. Экстернат, 38kb.
• Школа при Посольстве России в Индии. Экстернат, 20.83kb.
• Школа при Посольстве России в Индии. Экстернат, 18.01kb.
• Составлять план устного рассказа о герое; давать устный и письменный отзыв о самостоятельно, 33.72kb.

§ 58. Обязательства, возникающие из незаконного обогащения

Литература: Гримм, Очерки по учению об обогащении, вып. 3, 1891–1893; Розенблюм, Неправомерное обогащение (Юр. вестн., 1889, N 2); Полетаев, Иски из незаконного обогащения (Жур. гр. и уг. пр., 1892, N 3); Петражицкий, Иски о незаконном обогащении в ч. 1 т. Х (Вестн. пр., N 1, 2, 3, 4, 5).

I. Общее понятие. К источникам обязательственных отношений, кроме договора и правонарушения, относится незаконное или неосновательное обогащение. Обогащение одного лица за счет другого без достаточного юридического основания создает обязанность возвратить присоединившуюся ценность. Иначе это положение выражается так: никто не должен обогащаться в ущерб другому. Однако в такой форме принцип может повести к ошибочному заключению, будто закон преследует всякую сделку, результатом которой является приобретение одним лицом ценности, превышающей отдаваемый другому эквивалент. Ежедневно совершается масса меновых актов, имеющих своим содержанием передачу далеко не равных ценностей, ежедневно один купец получает прибыль за счет другого, менее удачливого и вытесняемого с рынка конкурента. Такие сделки не противоречат современному правовому порядку и экономическим взглядам общества. Только при наличности некоторых условий, удостоверяющих несоответствие сделки с правовым порядком, возникают право и обязанность возвращения присоединившейся ценности. Рассмотрим признаки наличности обогащения за чужой счет и условий, при которых возникает обязательство возвращения.

а. Предполагается прежде всего обогащение, которое состоит в увеличении ценности имущества, присоединением к нему новой или в сохранении той, которая должна бы выйти из состава имущества. Такой результат получается, с одной стороны, вследствие приобретения права собственности, установления сервитута, права требования, с другой – освобождением от долга, сбережением расходов. Если в момент предъявленного требования о возвращении недолжно полученного вещь погибла случайно, то иск представляется лишенным основания, например, сгорел дом, переданный в форме приданого к несостоявшемуся браку.

b. Необходимо, чтобы обогащение одного лица произошло за счет другого, чтобы имущество другого лица потерпело уменьшение вследствие выбытия из его состава некоторой ценности или вследствие непоступления той, которая должна была войти в его состав. Но уменьшение имущества не должно непременно соответствовать увеличению его на другой стороне. В самом деле, вещь, полученная от другого, может быть продана значительно ниже действительной ее стоимости: из переданной пары лошадей одна могла пасть. В этих случаях величина обогащения ниже величины ценности, на которую уменьшается имущество другого. Но может быть наоборот. К переданной лошади подбирается под масть другая, и ценность пары возвышается; полученный капитал мог быть обращен на весьма выгодные операции, тогда как прежде он лежал в банке.

с. Главным условием для установления обязательственного отношения является обогащение без законного основания при переходе ценности от одного лица к другому, т.е. при обогащении одного в ущерб другому (09, 85). Если одно лицо передает другому ценность или освобождает от передачи ввиду известного основания, которое в действительности отсутствует или отпадает, то переход ценностей при таких условиях противоречил бы воле субъектов того и другого имущества. Таков случай платежа мнимого долга, когда лицо исполняет обязательство в ошибочном предположении его существования или действительности. Здесь имущество одного лица обогащается на передаваемую другим лицом ценность, потому что предполагается наличность основания, которого в действительности нет. Если бы передающее лицо не заблуждалось на этот счет, то оно бы не передало ценности.

Характеризуемое приведенными признаками незаконное обогащение отличается и от договора, и от правонарушения. 1) Для договора необходимо соглашение, для наличности незаконного обогащения это представляется излишним, например при затрате на ремонт чужого дома. Если даже оно вытекает из соглашения, то все-таки в основании его лежит существенное заблуждение, например при платеже недолжного. Если обе стороны согласились, то как бы выгодна ни была сделка для одного из контрагентов, она не подойдет под случай незаконного обогащения и не послужит поводом к возвращению полученного. 2) Для правонарушения необходим умысел или неосторожность в причинении другому вреда, между тем как в случае незаконного обогащения нет ни того, ни другого, и принимающий ценность действует добросовестно. Обогащение является стечением обстоятельств, обогативших одно лицо помимо его воли в ущерб другому, как, например, в случае ведения чужих дел без поручения. При получении недолжного предполагается также неведение со стороны получающего об отсутствии основания для платежа. Если же он знал, то совершил обман, и его ответственность обсуждается по началам обязательств, возникающих из правонарушения. Второе существенное различие правонарушения и незаконного обогащения состоит в том, что правонарушение создает обязанность вознаградить за причиняемый вред, а незаконное обогащение – обязанность возвратить полученную ценность. Отсюда уже следует различие в объеме ответственности. Виновный в правонарушении обязан вознаградить весь причиненный его виною ущерб, тогда как незаконно обогатившийся может отвечать только в объеме обогащения, хотя бы величина эта не соответствовала размеру причиненного этим обстоятельством ущерба.

Объем требования должен сообразоваться не с тем, сколько вреда испытал истец, но с тем, насколько обогатился ответчик. Когда в обладании последнего находился капитал, то при возвращении его должны быть уплачены и узаконенные проценты, если капитал находился в обращении, но не больше, потому что доход, полученный ответчиком свыше обычной нормы, обусловливается не обогащением, а еще личными свойствами его, предприимчивостью, которою истец не мог и не должен пользоваться. Если, с другой стороны, ответчик понес известного рода расходы на сохранение, улучшение вещи, то сумма эта должна быть вычтена из той, которая выражает объем его обогащения.

II. Обоснование обязательства. Незаконное обогащение за чужой счет создает обязательственное отношение между лицом обогатившимся и лицом потерпевшим от того материальный вред. На чем основывается юридически такое обязательство?

Новейшие законодательства устанавливают законом обязанность возвратить полученное без законного основания (герм. гражд. улож., § 812, швейц. обяз. закон, § 62). Следовательно, обогатившийся обязан возвратить потерпевшему потому, что так повелевает закон. А если законодательство той или другой страны, например Франции, не устанавливает такой обязанности? Совершенно невозможно согласиться с мнением Пляниоля, который полагает, что обоснование обязанности возвратить полученное без законного основания при молчании положительного закона следует видеть в естественном праве. Также нельзя признать правильным взгляд Эннекцеруса, что основание требования возвратить лежит в том, что обогащение не может быть оправдано, т.е. что оно не отвечает справедливости. Ни естественное право, ни справедливость источниками права считаться не могут.

Русское законодательство не предусматривает случаи незаконного обогащения за чужой счет как источника обязательства, но нашей практике неоднократно приходилось встречаться с требованиями возвратить недолжно полученное или сохраненное. В поисках обоснования обязательства на данных положительного законодательства, Сенат остановился на ст. 574, которая гласит: как по общему закону никто не может быть без суда лишен прав, ему принадлежащих, то всякий ущерб в имуществе и причиненные кому-либо вред или убытки, с одной стороны, налагают обязанность доставлять, а с другой – производят право требовать вознаграждения. Сначала Сенат решительно высказался, что из ст. 574 вытекает начало, что никто не может без законного основания обогащаться на счет другого (78, 85), а потом стал ссылаться не только на смысл самого закона, сколько на обоснованность ст. 574 "на общих началах справедливости" (83, 32), пока не остановился уже просто на "общем положении права" (91, 81). Действительно, почва под ногами Сената в данном вопросе представляется довольно шаткой. Статья 574 открывает собою в т. Х ч. 1 отдел о праве вознаграждения за понесенные вред и убытки, причиненные чужими действиями, имеющими характер правонарушения, а мы уже видели, какое глубокое различие между правонарушением и незаконным обогащением. Более осторожно поступает Анненков, который ищет основания не в самой ст. 574, а в одном из источников, на которых она построена, а именно на установленной законом 1851 г. обязанности помещика заплатить выводные деньги другому помещику в том случае, когда беглый мужик первого женился на беглой девке второго, право на которую переходило к помещику, кому принадлежал муж. Но если действительно это положение могло способствовать более широкой редакции ст. 574, то все же мы принуждены считаться с тем, что она есть, а не с тем, что она могла бы быть. Еще менее можно искать обоснования в ст. 609 т. Х ч. 1, согласно которой всякий, владевший незаконно чужим имуществом, обязан немедленно возвратить имущество настоящему хозяину оного. В этой статье устанавливается виндикационный иск, который предполагает, что лицо, к которому он обращен, не приобрело права собственности на вещь, тогда как иск по незаконному обогащению допускает, что лицо, к которому он обращен, стало уже собственником. Также неправильно строить обоснование рассматриваемого обязательства на почве принципов, что "в гражданском обороте безмездный переход ценностей не предполагается" (07, 81), потому что здесь обязанность возврата основывается на обогащении за чужой счет без достаточного экономического, а не юридического основания.

Может быть, правильнее всего было бы видеть обоснование обязанности возвратить полученное без законного основания в общем смысле законов, которые устанавливают определенные формы перехода ценностей от одного лица к другому. Переход ценностей вне этих форм противоречит правовому порядку, и потому присвоивший ценность незаконным способом обязан возвратить ее тому, кому она согласно объективному праву принадлежала. Сам Сенат был близок к такому обоснованию (83, 32).

[Проект кн. V имеет в виду главным образом обогащение, полученное по ошибке потерпевшего добросовестным ответчиком (ст. 1172 и 1162). Ответственность за недобросовестное пользование определяется по правилам о вознаграждении за вред, причиненный недозволенными деяниями (ст. 1170, п. 2). Ошибка относительно основания к уплате может касаться не только правовых оснований долга, но и нравственных обязанностей или даже требований приличия (ст. 1167)].

III. Случаи незаконного обогащения. Случаи подобного рода возможны довольно часто и притом со значительным различием в оттенках.

1. Лицо, уплатившее по несущественному долгу в предположении его существования, вправе требовать от лица, получившего выгоду, переданное обратно. Такое требование предполагает: а) что платеж действительно произошел в пользу того лица, к которому предъявляется иск; b) что платеж произошел по несуществующему долгу, потому ли, что никакой сделки не было заключено или что сделка оказалось недействительной с самого начала или позднее, но до платежа; с) что платеж произошел в предположении, что долг существует, следовательно, под влиянием ошибки. [По проекту получивший что-либо во исполнение несуществующего или недействительного обязательства должен возвратить полученное или стоимость его, если не докажет, что требующий знал или должен был произвести удовлетворение или что обязательство после неисполнения сделалось действительным (ст. 1167)].

2. Лицо, передавшее другому ценность или исполнившее в его пользу услугу в ожидании эквивалента, вправе требовать от лица, воспользовавшегося исполнением, полученное обратно, если предположение не оправдывается. Такое требование предполагает: а) что исполнение в смысле передачи, платежа или личной услуги действительно состоялось; b) что исполнение состоялось в ожидании эквивалентного исполнения, юридически обоснованного; с) что ожидаемое эквивалентное исполнение не последовало, однако, не по вине воспользовавшегося уже состоявшимся исполнением.

3. Лицо, произведшее из своих средств расходы в интересе имущества другого, вправе требовать от лица, извлекшего выгоду от затрат, израсходованного обратно. Такое требование предполагает: а) что расходы действительно были произведены; b) что от произведенных расходов произошло приращение ценности в имуществе другого; с) что лицо, произведшее расходы, не было обязано к тому ни договором, ни законом. Подобные случаи незаконного обогащения чаще всего занимали внимание нашей практики. Сенат, например, признал, что посторонний человек, давший через посредство управляющего чужим имением деньги на нужды последнего без воли хозяина имения, вправе требовать с хозяина возмещения данной суммы (87, 13); что банк, в котором был заложен лес несостоятельного должника, вправе, застраховав эту ценность за счет конкурсного управления, обязанного как добрый хозяин само это сделать, требовать причисления уплаченной премии к издержкам конкурсной массы (09, 62); что владелец предприятия, уплативший рабочему вознаграждение за увечье, полученное на работах, исполняемых подрядчиком, вправе взыскать с последнего выданное вознаграждение, хотя бы об этом не было заключено с подрядчиком особого условия (10, 18).



[1] Как было уже указано выше (т. I, стр. 57), в настоящем издании "Учебника" отдел обязательственного права последовательно дополнен предположениями проекта кн. V гражданского уложения, внесенного министром юстиции 14 октября 1913 г. в Государственную Думу. Проект кн. V посвящен обязательственному праву, состоит из 1216 статей и распадается на три раздела: обязательства вообще (ст. 1–197), обязательства по договорам (ст. 198–1147) и обязательства не из договоров (ст. 1148–1216). В основании проекта лежит текст кн. V, выработанный в 1899 г. Редакционной Комиссией с объяснительной запиской в пяти томах; в 1903 г. Редакционная Комиссия составила вторую редакцию, а в 1905 г., когда были готовы проекты первых четырех книг, всем частям объединенного проекта была дана непрерывная нумерация. В 1910 г. Особое Совещание при министерстве юстиции, обсудив весь проект, решило ограничиться введением в действие лишь кн. V (обязательственное право) и из кн. I включить в общую часть обязательственного права постановления о форме договора, пороках воли при заключении договора, об условиях и толковании договоров. Выработанная Особым Совещанием редакция кн. V и предложена министром юстиции Государственной Думе при особой "Записке" (стр. 416), которая после упомянутой "Объяснительной записки" Редакционной Комиссии является необходимым пособием для изучения содержания и текста проекта кн. V. Как видно из "Записки" министра юстиции, проект кн. V предполагается в противоположность первоначальным планам Редакционной Комиссии распространить на всю империю, сохраняя лишь в некоторых случаях субсидиарное действие местных законов. В согласии с предположениями Редакционной Комиссии в проект включены и торговые сделки, поскольку их нормировка не встречается в подготовляемых министерством торговли и промышленности проектах отдельных законов. Таким образом, совершенно нельзя считать законченным и последовательно проведенным в проекте объединение гражданского права и торгового в его целом составе.

^ ОТДЕЛ IV. СЕМЕЙНОЕ ПРАВО

§ 59. Общее понятие о семье и семейных правах

Литература: Сокольский, К учению об организации семьи и родства в первобытных обществах (Жур. Мин. Нар. Пр., 1881, N 4 и 7); Леонтович, К вопросу о происхождении семьи вообще и об ее организации по древнерусскому праву (Жур. Мин. Юст., 1900, N 6, 7 и 8); Квачевский, Семейственные отношения и будущее гражданское уложение (Юр. вестн., 1887, N 2); Ковалевский, О современной русской семье (Всемирн. вестн., 1903, N 2); Боровиковский, Конституция семьи по проекту гражданского уложения (Жур. Мин. Юст., 1902, N 9); Загоровский, Курс семейного права, 1902.

1. Понятие о семье. Семья есть постоянное сожительство мужа, жены и детей, т.е. представляет собой союз лиц, связанных браком, и лиц, от них происходящих. Круг лиц, входящих в этот союз, неодинаков на различных ступенях развития человечества. Под влиянием индивидуализма круги, более отдаленные от центра, каковым является союз супругов-родоначальников, постепенно отпадают и понятие о семье суживается. Современная семья состоит только из отца, матери и детей, причем последние по достижении возмужалости в большинстве случаев тотчас же обособляются в отдельные союзы, мало связанные с первоначальным. Боковые родственники, не успевшие создать самостоятельной семьи, оставаясь в союзе, составляют случайный придаток. Вопрос о том, что следует понимать под именем семьи, не раз вставал перед законом. Понятие о семье лежит в основании льгот по семейному положению, предоставляемых при отбывании воинской повинности (т. IV, уст. воин. пов., ст. 48–59); при назначении пенсий для семейств умерших чиновников (т. III, уст. пенс., ст. 109); при определении круга лиц, имеющих право на материальное обеспечение вследствие лишения жизни члена семьи (ст. 657–661). Во всех этих случаях закон исходит из представления о семье в современном ограниченном смысле. Применительно к семье, построенной на началах, признанных законом, строится представление о семье, живущей вне законных рамок, как сожительство мужчины, женщины и происшедших от них детей.

В основе семьи лежит физиологический момент, стремление к удовлетворению половой потребности. Этим определяется элементарный состав семьи, предлагающей соединение мужчины и женщины. Дети являются физиологическим последствием сожительства. Если состав семьи обусловливается физиологическими причинами, то отношение членов семьи определяется этическим фактором. Положение женщины как объекта удовлетворения физиологической потребности, не выделяющегося из круга других объектов удовлетворения материальных потребностей, сменяется в истории положением ее как самостоятельного члена семьи, связанного с мужем и детьми любовью и привязанностью. Такого же самостоятельного положения под влиянием смягченных нравственных взглядов достигают и дети, которые первоначально стоят наравне с рабами и вещами в домашнем хозяйстве.

Физический и нравственный склад семьи создается помимо права. Введение юридического элемента в личные отношения членов семьи представляется не всегда удачным и чаще всего не достигает своей цели. При чрезвычайном разнообразии этических воззрений в различных слоях общества нормы права, определяющие отношение мужа к жене и родителей к детям, представляются в глазах высших, интеллигентных сфер общества слишком отсталыми, в глазах низших слоев – слишком радикальными, изменяющими вековые воззрения. Если юридические нормы совпадают с этическими, они представляются излишними, если они находятся в противоречии, то борьба между ними неравна ввиду замкнутости и психологической неуловимости семейных отношений.

Юридический элемент необходим и целесообразен в области имущественных отношений членов семьи. В большинстве случаев семья с точки зрения положения ее в народном хозяйстве составляет обособленное, частное хозяйство. Семья имеет общую квартиру, общую обстановку, сообща или через своего представителя, мужа, приобретает средства, необходимые для ее существования. Но общность, необходимая в границах домашней жизни, за пределами ее продолжается или прекращается, смотря по взгляду законодательства. Право или создает между членами семьи полную раздельность имуществ, как, например, у нас, или устанавливает бòльшую или меньшую степень общности. Определение внутренних и внешних имущественных отношений семьи составляет вполне возможную задачу для права.

Семья представляет собой основную ячейку государственного организма и пользуется некоторой автономией. Государство охраняет по возможности неприкосновенность внутренней жизни семьи, опасаясь излишним вмешательством повредить мирным ее отношениям. Родители имеют в отношении своих детей карательную власть; некоторые преступления, возбуждающие в других случаях преследование по инициативе самой власти, допускают вмешательство последней только по жалобе потерпевшего члена семьи.

II. Юридическая природа семейных прав. Семейный союз создает два вида семейных прав, различных по своему содержанию и по своей природе: а) права личной власти и b) права на содержание. К семейным правам не должны быть причисляемы устанавливаемые законом права на взаимную любовь, уважение, почтение, потому что это мнимые права, лишенные санкции, – право имеет дело только с действиями, но не с чувствами. Сюда не следует причислять и тех прав, которые хотя и вытекают из семейного союза, но возникают по поводу смерти членов, с распадением семьи, как право наследования, право на указную часть.

Права личной власти принадлежат мужу над женой, родителям над детьми, опекунам над опекаемыми. Права на содержание принадлежат жене против мужа, детям против родителей, и обратно. Те и другие права имеют то общее, что они носят чисто личный характер, всегда связаны с определенным активным субъектом. Притом они принадлежат лицу как члену семьи, и пока эта связь с семьей не устранится, например, разводом, усыновлением, смертью, это право не может прекратиться, другими словами, активный субъект не может отречься от своего права. Отсюда же как следствие вытекает и неотчуждаемость семейных прав.

На этом общность природы того или другого вида семейных прав прекращается. Праву личной власти соответствует обязанность всех вообще не ставить себя в такое отношение к жене, детям, опекаемым, которое противоречило бы этой власти. Права этого рода не исчерпывается выполнением со стороны подвластного лица какого-либо определенного действия. Иск, основанный на этом праве, следует всюду за лицами подвластными. Отсюда обнаруживается, что права личной власти отмечены абсолютным характером. Напротив, права на содержание принадлежат к разряду относительных прав. это право на определенное действие, к которому обязывается известное лицо как пассивный субъект. Все прочие не несут никакой обязанности и не могут явиться нарушителями права на содержание.

Объектом права личной власти является само подвластное лицо, а не какое-либо действие с его стороны. Однако в настоящее время с признанием личности за каждым человеком эти права впадают в безвыходное противоречие с нормами, охраняющими свободу каждого лица под страхом наказания. Право требовать жену или взрослых детей к совместному жительству сталкивается с запрещением подвергать свободное лицо насильственному задержанию. Отсюда обнаруживается теоретическая несостоятельность этих прав и практическая их неосуществимость. Но все же они признаются современными законодательствами, в том числе и нашим.

[Сенат признает, что семейные отношения покоятся на началах власти, подчинения и покровительства и что закон и государственная власть не касаются семейных отношений, как бы они ни были неблагоприятны для отдельных членов, пока злоупотребление властью и забвение обязанностей не доходит до отрицания основ семейных отношений (08, 95)].