Аллы Васильевны Сергеевой, кандидата филологических наук, автора многих учебник

Вид материала

Учебник

Содержание Часть четвертая

Подобный материал:

• «Связи с общественностью в условиях чрезвычайных ситуаций» Аннотация к диссертации, 83.66kb.
• Н. н получила диплом кандидата филологических наук по специальности: «Теория немецкого, 36.81kb.
• Специфика изучения произведений фантастики в 5-9-х классах средней школы, 547.75kb.
• Тема диссертации, 50.26kb.
• «Тобольская государственная социально-педагогическая академия им. Д. И. Менделеева», 345.4kb.
• Эволюция лирического героя в поэзии м. Турсун -заде, 1088.86kb.
• Пьесы исхаки на тему интеллигенции аспект «новой драмы» Диссертация на соискание ученой, 2879.13kb.
• А. А. Беловицкая доктор филологических наук, профессор Н. Д. Бурвикова Москва, Логос., 4088.96kb.
• Программа факультативного курса, 705.83kb.
• Iv фольклористика, 1780.45kb.

260

ка, но в этом плане несколько ближе для них германский тип (10%) характера, а также американцы (7,1%).

Очевидно, что русские отчетливо понимают более европейс­кий тип своей культуры, особенно если речь идет о националь­ном характере. Однако в экономическом аспекте мнения росси­ян сдвигаются: менее четверти населения страны полагает, что в стране моя£т развиваться экономика западного типа. Конкурен­ция, индивидуализм и невмешательство государства в экономи­ку не принимаются людьми, противоречат исконным россий­ским традициям.

Учитывая актуальность евразийской темы в современных по­литических дискуссиях, интересно рассмотреть евразийскую тен­денцию. Менее всего она выражена в культуре, несколько силь­нее, но примерно на том же уровне — в экономике. Зато по на­циональному характеру русские действительно чувствуют себя евразийцами: с этим согласны 40% населения страны. Значит, нельзя говорить о «чистом евразийстве» русских. Скорее, они сами воспринимают Россию как «европейско-евразийскую страну». «Азиатский» компонент их сознания слишком слаб, и его не стоит понимать просто как тягу или особую симпатию к Японии, Китаю, Индии или арабским странам. В общем русские ощущают себя почти европейцами, но не совсем. В доказательство того, что у них нет особой симпатии к Востоку, можно привести веский аргумент: ни одна из восточных стран не рассматривается рус­скими как желательное место эмиграции. Для этой цели они вы­бирают или США, или Западную Европу.

Итак, для русских ясна европейская природа их культуры и относительная близость европейского и русского менталитетов. Но, как это ни покажется странным, они при этом не очень стремятся войти в «европейский дом». Здесь не наблюдается ни­чего даже отдаленно напоминающего эйфорию в странах Вос­точной Европы или Прибалтики по отношению к Западу. Еще несколько лет тому назад в СМИ активно обсуждалась тема: «Является ли Россия частью Европы?» По этому поводу неоднок­ратно собирались даже «научные» конференции. Сейчас же, по­смотрев на карту мира, где Европа видится лишь небольшим полуостровом огромного азиатского материка, русский в ответ на такой вопрос может пожать плечами. Самосознание русских стремительно и ощутимо меняется.

Конечно, россияне понимают, что в ближайшем будущем перспектива слияния России с «единой Европой» невозможна ни по политическим, ни по экономическим соображениям. И вместе

261

с тем эта перспектива мало привлекает русских как желанная цель в будущем, которой стоит добиваться всеми силами. Во всяком случае, в поддержку идеи интеграции России с Евро­союзом высказалось только 2% россиян, хотя уровень доверия их к Европейскому союзу довольно высок: ему доверяют 20% россиян, что значительно выше, чем уровень их доверия к соб­ственному правительству. В сознании русских постепенно ук­репляется отстраненность по отношению к «западному миру». Тональность такого настроения можно выразить примерно сле­дующей фразой: «вы уж там сами по себе, а мы как-нибудь сами по себе тоже».

Доказательством такой отстраненности от других стран мо­жет служить и отношение граждан России к возможности ин­теграции с бывшими республиками СССР. Русские с нарастаю­щим скепсисом относятся к таким перспективам. Особенно большой урон понесла ранее популярная идея создания тройственного союза славянских стран: «Украина + Россия + Белоруссия». За эту идею сейчас выступает только 12%, что на 20% меньше по сравне­нию с 1995 г.¹⁰⁶ Самое интересное, что против идеи такого со­юза особенно активно выступает молодежь в возрасте до 24 лет: 35,8% считает, что «Россия должна остаться самостоятельным государством, ни с кем не объединяясь».

А вот старшее поколение (люди старше 55 лет) выступают за то, чтобы «создать СНГ» и «восстановить СССР». Можно пред­полагать, что со сменой поколений идеи старшего поколения об объединенном государстве уйдут в прошлое, и все сильнее будет обозначаться тенденция к независимости России. Своеобразный изоляционизм молодых парадоксально уживается в их головах с идеей расширения горизонтов деятельности — в бизнесе, в воз­можностях работы за границей, в туризме. Этим молодые рус­ские несколько напоминают американцев, для которых интересна только поверхностная, отрывочная и чисто прагматическая ин­формация о других странах и народах, не затрагивающая чело­века глубоко, не трансформируя его ментальности.

Половина людей старшего поколения (пенсионного возрас­та) все еще полагает, что «великие события русской истории сле­дует рассматривать как служение России всему человечеству». Однако в социально активных возрастах поддержка этого тезиса сужается, а среди молодых его поддерживают еще меньше. Не исключено, что в будущем превращение России в «открытую» экономическую систему будет уравновешиваться нарастанием ее культурно-психологической «закрытости» и самодостаточности,

262

и может принять форму противопоставления своей «особеннос­ти» остальному миру. Это, однако, не означает свертывания эко­номических связей с остальным миром. Речь идет только о пси­хологическом сдвиге в сознании россиян.

Итак, в восприятии россиянина отношение к западному миру как бы разделяется на две крайности. С одной стороны, обоб­щенный образ Запада для них негативен: россияне против чу­жого геополитического влияния, давления на них извне, вме­шательства в свои внутренние дела, практицизма и «бездухов­ности общества потребления», особенно это касается людей старшего возраста. Они испытывают недоверие к добрым намерениям по отношению к ним со стороны западных политиков.

С другой стороны, в плане материально-технической культу­ры страны с высоким экономическим развитием ими восприни­маются априорно положительно благодаря культурной близос­ти, общности истории, традиционному практицизму русских и умению перенимать новинки. Очень положительно воспринима­ется Германия, на опыте которой построена послепетровская го­сударственность и система образования. Италия с ее рафиниро­ванной культурой вообще представляется духовной родиной по­ловины русских художников и писателей XIX века. Англия симпатична русскому сознанию своим консерватизмом, уваже­нием к монархии и притягательным благородством английских «джентльменов». А Франция для русских — эталон Европы, близкий им по многим характеристикам: мягкий климат, богатая исто­рия и архитектура, изысканная кухня и особенно — культурное родство с Россией. Здесь, как нигде в мире, присутствует осо­бое, традиционное отношение к русской культуре, исторически сложившийся (и, к счастью, не утерянный) интерес ко всему, что связанно с русскими корнями. Не случайно, по данным Института комплексных социальных исследований РАН¹⁰⁷ на вопрос: «Какая страна вам больше нравится!», 78% россиян назвали Францию, 68,1% — Германию, 64,1% — Англию, 62,8% — Ин­дию, и затем по убывающей — Канаду, Японию, Китай, США, Израиль и другие страны.

В сознании русских разных возрастов имеется устойчивое единое «ядро», в котором изменения под давлением реальности проис­ходят медленно, накапливаясь от поколения к поколению. Об­щий вектор этих изменений направлен в сторону большей ути­литарности, индивидуализма и прагматичности сознания. Однако в любых возрастных группах остаются неизменными главные компоненты представлений о себе и об окружающем мире. Это:

263

1) свободолюбие, которому гораздо ближе идеал древнерусского вече, чем западная модель демократии; к тому же эта ценность понимается россиянами своеобразно — как внутренняя свобода духа; 2) гражданское сознание, чувство патриотизма, осознание связи своей собственной судьбы и судьбы страны; 3) способ­ность добровольно подчинить свои личные интересы интересам общества; 4) государственность, как сила, способная выражать и отстаивать общие интересы, представлять ясные и высокие цели развития. Таким образом, не этнонациональный, а социокультурный компонент и раньше, и сейчас продолжает выступать как базо­вая конструкция в сознании русских.

Итак,

1. Изучение изменений в российской ментальности за после­
   дние годы показывает, что жизненные цели и ориентиры не
   укладываются в образ «типичного россиянина», который назой­
   ливо повторяется в СМИ: он, якобы, живет либо сиюминутными*
   удовольствиями, либо мечтой о какой-то далекой жизни. Еще
   более он отличается от «совка» — типичного советского че­
   ловека, который жертвует многим из личной жизни для счастья
   будущих поколений. Сегодняшние россияне живут заботами о
   семье, о детях, о здоровье и интересной работе, т.е. они живут
   «простыми радостями бытия», не заносясь в облака, но и не
   впадая в «муравьиные» хлопоты.
   
2. Сознание русских противоречиво: в нем сочетаются самые
   противоположные мнения и оценки. Это результат проблемной
   ситуации, в которой уже почти 15 лет находится российское об­
   щество. Разрушение государственных, социальных и професси­
   ональных связей, смена лидеров и аутсайдеров в обществе, эт­
   нические конфликты, имущественное расслоение — все это вместе
   породило в головах людей взаимоисключающие суждения и
   «парадоксы». Вместе с тем в массовом сознании русских на­
   блюдаются и доминирующие процессы. Перечислим их кратко.
   
3. Несмотря на взрывной характер исторических процессов в
   России в последнее время (см. Введение) россияне продолжа­
   ют существовать как единая общность. Культурные исоциальные
   стереотипы в сознании россиян изменяются пока медленно.
   В «историческом самосознании» россиян нет явных «разры­
   вов»: оно цельно. Ни одно из поколений не «оторвалось» от
   других и не является лидером в изменении общества: как мо­
   лодые не в силах создать новую страну по «европейским об-
   

264

разцам», так ветераны не могут осуществить коммунистический реванш. Молодежь, конечно, более агрессивна и готова «драть­ся за свое место под солнцем», она не стесняется в выборе средств для самоутверждения. Но во все времена молодежь отличала «дерзость», а потом все возвращалось «на круги своя».

4. Еще недавно россияне не придавали этническим призна­
   кам особого значения, а теперь они все более ясно осозна­
   ют свое национальное своеобразие, иногда даже исто­
   рическое «одиночество* России среди других цивилизаций.
   Они по-прежнему уверены, что западный человек не в состо­
   янии понять их до конца.
   
5. Доминанта массового сознания русских — установка на «смысл
   жизни». Русский архетип можно определить так: это уравно­
   вешенно деятельный человек. Ему чужда муравьиная хлопот­
   ливость и линейная направленность жизни к одной цели, но не
   менее чуждо и пассивное, созерцательное восприятие жизни.
   Человек, конечно, должен трудиться, но по настроению, по внут­
   ренней потребности. Цель жизни для него — не «умножить
   богатство», а жить так, «как хочется, получая моральное удов­
   летворение».
   
6. Приходится признать, что деловые качества россиянина ос­
   тавляют желать лучшего. Активность, дисциплинированность, личная
   инициатива, аккуратность и точность выполнения всех инструк­
   ций, обязательное доведение дела до конца вопреки всем пре­
   пятствиям, способность достаточно долго концентрировать свое
   внимание на чем-то одном, манера ровно и спокойно трудить­
   ся достаточно долгое время без «перекуров» и «авралов» не
   являются его отличительными чертами.
   

7. В то же время россиянам свойственны другие замечатель­
   ные качества: доброта, душевность, щедрость, широта души, до­
   верчивость, способность горячо увлекаться (трудом, идеями) и
   приветливость. Таким образом, положительные качества русских
   имеют «неэкономический», гуманитарный характер.
   
8. В условиях кризиса россиянам помогают выжить такие их
   качества, как изобретательность, смелость, умение рисковать, спо­
   собность адаптироваться в любой ситуации и безграничное тер­
   пение.
   
9. В основе социальных представлений русских лежит идея со­
   циальной справедливости. Это не просто эгалитаризм: рус­
   ские принимают богатство, стремятся к нему, хотя и не считают
   его главным показателем ценности человека. Они убеждены, что
   оплата должна быть «по трудовому вкладу». Деятельность, ко-
   

265

торая не оставила после себя общеполезного продукта, за труд не принимается. Богатство, возникшее из спекулятивной игры, в их глазах аморально, даже если при этом не нарушены законы.

10. Организация труда в русском архетипе подчиняется извест­
    ному принципу коллективности. Это значит, что отдельные
    предприятия и фирмы могут хозяйствовать самостоятельно, по
    своей инициативе, но не только ради собственного обогаще­
    ния, а в конечном итоге во имя общего дела. Плоды такого
    «дела» должны быть доступны для всех, для всего общества.
    Деятельность любого предприятия должна приносить практи­
    ческую пользу как можно большему количеству людей. Значит,
    «экономические» понятия россиян неотделимы от «соци­
    альных». Экономический успех любого предприятия восприни­
    мается не только как результат гениальности его руководителя,
    но и как итог совместных усилий, т.е. всего коллектива.
    
11. Важная доминанта русского сознания — представление о
    государстве. 4^{ТО не} столько политико-правовой, сколько_х со­
    циальный институт, участник экономических отношений, он
    обязан контролировать соблюдение принципа социальной спра­
    ведливости. При этом русские единодушны в том, что кон­
    троль государства должен быть обязательным в базовых от­
    раслях — транспорте и энергетике: «командные высоты» в этих
    сферах, по их мнению, должны оставаться за государством. Частный
    капитал допускается в мелкий и средний бизнес, в сферу об­
    служивания. Такое распределение ролей напоминает экономи­
    ческую модель НЭПа в 20-е годы при Ленине. Оно и сейчас
    кажется русским оптимальным по своей экономической эффек­
    тивности и справедливости. Вместе с тем для русских государ­
    ство — это не только «регулирующее устройство». Оно не­
    пременно должно иметь цель, смысл, «направляющую идею» и
    этим отличаться от государств западного типа, где подобная функция
    принадлежит гражданскому обществу.
    

12. В определении общей цели развития страны граждане Рос­
    сии расходятся. И виновато в этом, по их мнению, государство,
    которое не справляется с ролью «ведущего». Государство без
    определенного «образа будущего» для русских — вроде бы
    даже и не вполне государство. Отсюда отчуждение людей от
    политики, от государства, а также поддержка всяческих оппози­
    ционных движений.
    
13. Федеральный центр утратил функции «заботливого госу­
    дарства», и их охотно принимают на себя региональные адми­
    нистрации, более близкие к людям и их нуждам. Таким обра-
    

266

зом, традиционная государственность не рухнула, она просто ушла «вниз», на места. Отсюда рост местного патриотизма, воз­рождение локальных традиций. Местные власти пользуются воз­растающим доверием населения.

14. Русские своеобразно понимают демократию и относят­
    ся к ней чисто прагматически. Для них гораздо важнее ре­
    шение социальных задач, усиление общенародного начала в
    противовес интересам олигархов. Авторитаризм «сильной вла­
    сти» воспринимается ими не как «отмена демократии», а на­
    оборот, как ее усиление, если при этом справедливо наказыва­
    ются те, кто действовал не «для народа», а «для себя и своего
    кармана».
    
15. С пониманием демократии тесно связана и трактовка сво­
    боды. Личной свободе русские не придают особого значе­
    ния, и не потому что она не так уж важна. Все опросы обще­
    ственного мнения фиксируют, что жизнь без свободы потеря­
    ла бы для многих россиян смысл. Свобода в русском
    понимании — это скорее возможность вести «жизнь по душе»,
    «быть самому себе хозяином», чем реализация каких-то
    политических прав. Понимание свободы как «внутреннегосо-
    стояния» (т.е. ценность «внутренней свободы») — для рус­
    ских традиционно.
    
16. И в российских, и в западных СМИ повторяется одна и та
    же мысль, соблазнительная своей простотой: «Раньше в Рос­
    сии господствовало патерналистское сознание, а теперь
    ему на смену идет индивидуалистическое сознание». Си­
    туация не будет казаться столь простой, если проследить, как
    русские понимают идею «равенства». Оказывается, 2/3 русских
    предпочитают равенству доходов равенство возможностей: по­
    ловина русских ставит равенство возможностей выше индиви­
    дуальной свободы, и треть считает, что главная цель развития
    страны — создание «общества равных возможностей». Значит,
    русские отнюдь не стремятся «все отнять и поделить поровну»,
    как это часто толкуется в либеральных СМИ.
    
17. Вместе с тем известно, что у русских весьма развиты дух
    личного соперничества и ревность к достижениям «соседа» (об
    этом ч. И, гл. 3), чем они очень удивляют иностранцев. Часто
    россиянам психологически трудно согласиться с превосходством
    человека, начавшего с такой же «стартовой позиции» и добив­
    шегося большего успеха. Для них это гораздо труднее, чем для
    представителей других культур, которые относятся к чужим ус­
    пехам и богатству более спокойно и даже могут усмотреть в
    

267

успехе «сильного» пример для подражания. А в некоторых куль­турах чужой успех — это не личный проигрыш, а выигрыш об­щества в целом (Япония). Для русских же чужой успех и бо­гатство воспринимается как личное отставание, отсюда за­висть, уязвленное самолюбие, комплексы, неприязнь к победителю и т.п.

18. Вообще индивидуализм и эгоизм сами русские восприни­
    мают негативно, как моральный дефект. Чтобы пережить свой
    личный «дефект», русские бессознательно стремятся окружить
    себя как бы двумя оболочками: первая (внутренняя) — это бли­
    жайшее окружение, компания друзей с особым душевным сти­
    лем общения; вторая (внешняя) -— это сильное государство.
    Чем сильнее индивидуализм, тем острее нужда в обеих оболоч­
    ках.
    
19. В свое время (1991 г.) кризис командного социализма бук­
    вально расколол страну на две части, «две нации»: демократов
    и консерваторов. Парадоксально, но финансовый кризис 1998 г.
    произвел прямо противоположный эффект. Он усилил наме­
    тившийся в обществе процесс консолидации на основе общих
    культурных ценностей, но также на уровне чисто «челове­
    ческих оценок» того, что происходит в стране. Множество лю­
    дей (и богатых, и бедных) почувствовали себя одинаково обма­
    нутыми и обкраденными, поэтому политические разногласия ушли
    на второй план и не столь остры, как всего несколько лет тому
    назад.
    

Вообще, с тех пор интерес к политике пошел на спад, российс­кое общество снизило градус политизированности.

20. В условиях новой реальности XXI века российское обще­
ство предъявляет власти новый социальный заказ:

1. повышение роли государства в управлении экономикой и
   отчасти коммерческих банков (при обязательном сохранении
   частного сектора в малом и среднем бизнесе);
   
2. возвращение государства в социальную и идеологическую
   сферы, необходимость выработки цели развития страны;
   
3. сохранение индивидуальных прав и свобод с одновре­
   менным восстановлением законности, равенства всех перед
   законом, ограничение роли олигархов.
   

^ ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ДЕЛОВОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО С РУССКИМИ