Кафедра: Психологии и педагогики Направление

Вид материала

Документы

Содержание Тема 5. Использование психолога в качестве консультанта, специалиста и эксперта. Использование психолога в качестве консультанта и специалиста на предварительном следствии Судебно-психологическая экспертиза: цели и задачи Судебно-психологическая экспертиза эмоциональных состояний

Подобный материал:

• Бакалаврская программа № Кафедра: Кафедра психологии и педагогики. Направление : Психология., 232.72kb.
• Бакалаврская программа № Кафедра: Психологии и педагогики. Направление : Психология, 182.04kb.
• Петербургский Государственный Университет Факультет психологии Кафедра педагогики, 132.99kb.
• Рабочая программа лекций по дисциплине «Основы педагогики и психологии», 35.27kb.
• А. С. Пушкина факультет педагогики и психологии кафедра психологии реферат, 248.2kb.
• Академия социального образования (ксюи) факультет педагогики и психологии кафедра специальной, 797.47kb.
• В г. Брянске кафедра социальной психологии и коррекционной педагогики федина, 160.21kb.
• Научно-образовательный потенциал художественной педагогики фрг 13. 00. 01 общая педагогика,, 852.92kb.
• Программа № Кафедра: Психологии и педагогики Направление : 521016 «Психологическое, 116.53kb.
• Бакалаврская программа кафедра: Психологии и педагогики Направление : Психология Дисциплина:, 67.89kb.

ОБЩАК

А.Гуров, первый (или, по крайней мере, один из первых в России) заявивший во всеуслышание о существовании организованной преступности и возглавивший первое управление по борьбе с организованной преступностью, являющийся, безусловно, одним из крупнейших специалистов в этой области, выделяет три разновидности общих денежных касс (общак), создаваемых преступными сообществами, обусловленные двумя факторами их создания — местом создания и контингентом пользователей:

• кассы, создаваемые из паевых взносов членов организованных преступных сообществ, занимающихся противоправной частнопредпринимательской деятельностью (в настоящее время эти кассы — общаки практически прекратили свое существование, так как почти не осталось тех областей, в которых бы не развивалась частнопредпринимательская деятельность на законной основе. Правда, сюда можно отнести различную антизаконную деятельность, подпадающую под определенные статьи УК, например, организация притонов, различных публичных домов под маской массажных кабинетов, выпуск порнографической продукции и т.д.);
  
• кассы (общаки), создаваемые в местах лишения свободы;
  
• общак, действующий в условиях свободы. Этот вид общака образуется более сложным путем, чем общак в ИТУ и складывается из следующих источников:
  
  • вклады различных категорий профессиональных преступников (карманников, домушников , мошенников, сбытчиков краденого, сбытчиков наркотиков и других категорий). Причем взносы делают, как правило, подавляющее большинство преступников;
    
  • различного вида рэкет (осуществляется зачастую под видом создания крыши для различных организаций, государственных и негосударственных, банков и т.д.);
    
  • отчисления за помощь во взыскании долгов, разрешении споров между предпринимателями, осуществления функций третейского суда и т.д.
    

Изначально общак создавался с вполне благородной целью (пусть и не совсем благородными методами) — для оказания помощи лицам, попавшим в места лишения свободы, а также их родственникам. Но за последние несколько десятилетий функции общака сильно изменились.

Имеются сведения, что существует даже общероссийский общак, и общая его сумма исчисляется сотнями миллионов долларов. Назначение общака следующее:

• помощь ворам в законе, другим авторитетам, их семьям;
  
• помощь другим осужденным и их семьям;
  
• для дальнейшего расширения преступного бизнеса;
  
• на подкуп представителей исполнительной и законодательной властей (чиновников, депутатов всех уровней с целью обеспечения лоббирования интересов преступных сообществ, а также получений различных льгот и привилегий для контролируемых преступными сообществами предприятий, фондов, банков и др.);
  
• на подкуп сотрудников ОВД, РУОПа, ИТУ, СИЗО, прокуратуры и судов;
  
• для легализации преступного бизнеса, постепенного его перевода на “законные рельсы”;
  
• для создания материальной и финансовой базы преступных объединений;
  
• для выполнения пропагандистско-психологической функции;
  
• для организации противодействия сотрудникам пенитенциарных учреждений.
  

Необходимо отметить, что в преступных сообществах значительно развиты разведывательная и контрразведывательная организация, что позволяет с достаточной долей уверенности знать, на кого можно наехать с целью извлечения прибыли.

Для сохранности общака выделяются отдельные, пользующиеся доверием лидеров преступного мира, лица, которым предоставляются значительные полномочия, вплоть до вынесения смертных приговоров в отношении лиц, допустивших нарушения “финансовой дисциплины”. В ИТУ общаком, как правило, ведает один человек, наиболее приближенный к местному неформальному лидеру (вору в законе, а в его отсутствие положенцу или смотрящему). Сам хранитель общака в ИТУ также не может без разрешения тратить чтобы то ни было под страхом смерти. Определить хранителя общака в ИТУ довольно сложная задача, так как он обычно очень законспирирован, внешне может выглядеть вполне законопослушным зеком, не нарушающим режим содержания (что, кстати говоря, ему и не рекомендуется делать).


Существенно затрудняла многолетние исследования и публи­кацию материалов господствовавшая в обществе ортодоксальная доктрина преступности в условиях развитого социализма, в соответствии с которой преступность в социалистическом обществе рассматривалась как случайное явление, не имевшее коренных социальных причин и обусловленное пре­имущественно недостатками воспитания (семейного, школьного, коллек­тивного) и самой работой правоохранительных органов. Практика показа­ла, что только признание обусловленности преступности коренными соци­альными причинами (социально-политическими, социально-экономичес­кими, социально-культурными, социотехническими, социально-бытовыми, социально-воспитательными, социально-правовыми, социально-медицинскими, организационно-управленческими, социально - психологическими и др.) позволяет определить стратегию профилактической работы в этом направлении.

В связи с бурным ростом молодежной преступности, ее профессио­нализацией и организованностью и параллельно набирающей темпы вуль­гарной преступностью за последние годы наблюдается, с одной стороны, возрождение традиционного воровского "закона", а с другой стороны - вес большее размывание граней этого классического закона, падение профес­сиональной "этики преступного мира". На девальвацию этических ценнос­тей преступной среды влияет падение нравов в обществе. Этот процесс идет как бы по двум направлениям:

1. обесценивание результатов труда людей, крайнее неуважение к
   частной и государственной собственности и как результат - развитие стя­жательских тенденций у подростков и молодежи, следствием чего является
   рост корыстных преступлений и крайних проявлений вандализма;
   
2. обесценивание человеческой жизни и как результат - рост насиль­ственных преступлений, а также агрессивности и уровня жестокости по от­ношению к жертве.
   

В связи с расширением сферы преступных проявлений, выходом преступности на межнациональную и международную арену криминальная субкультура утратила свою былую целостность как общая субкультура во­ровского мира. Она все больше превращается в систему взаимосвязанных субкультур преступных сообществ, специализирующихся в разных сферах криминальной деятельности. Наибольшее развитие наряду с традиционной воровской субкультурой получили тюремная субкультура, субкультура рэке­тиров, бомжей, мошенников, представителей теневого бизнеса, мира проституток и сутенеров, фарцовщиков и спекулянтов, вуль­гарных преступников (беспредельщиков).

Основные социально-психологические феномены в разных подкультурах (притязания, статус, роли, самоутверждение, межличностные отношения и др.) сегодня существенно трансформируются, наполняются новым криминальным содержанием. При этом основные элементы криминальной субкультуры носят, как правило, полуфункциональный характер.

Каждый структурный элемент криминальной субкультуры имеет свои закономерности, механизмы возникновения, развития, изменения, ко­роче говоря, свою динамику. С этих позиций путем ряда последовательных срезов в течение длительного времени были прослежены способы образования кличек и процессы их изменения: история возникновения и развития "общака", динамика татуирования и изменения содержания рисунков, аббревиатур, надписей и т. п. под влиянием молодежной моды; влияния интернационализации преступного мира на интернационализацию уголов­ного жаргона.

Таким образом, в результате многолетних исследований и проведенных теоретических обобщений создана социально-психологическая теория криминальной субкультуры несовершеннолетних и молодежи. Значение данной теоретической концепции заключается в том, что она диктует необ­ходимость определить взаимосвязь и последовательность применения мето­дов исследования. Ведь исследователь криминальной субкультуры попадает в сложную ситуацию. Он не может прийти в криминальную группу, напри­мер, в банду (шайку) и провести там социометрические измерения. Как правило, он имеет дело с преступной группой, которая уже попала в сферу деятельности правоохранительных органов и находится в изоляции. Поэтому исследование носит ретроспективный характер и связано с реконструк­цией тех межличностных отношений, которые сложились в группе на момент совершения преступления.

В теории и на практике сложились два противоположных подхода к рассматриваемой проблеме, которые непосредственно проявляются в орга­низации процесса перевоспитания несовершеннолетних и молодых пре­ступников в специальных воспитательных и исправительных заведениях и профилактической работе с подростками и молодыми людьми на свободе.

Один подход заключается в недооценке социально-негативной роли криминальной субкультуры в эскалации подростково-юношеской преступ­ности и криминализации личности подростка и юноши. Эта позиция не позволяла видеть взаимосвязь преступности молодежи и ее "духовной" ос­новы - криминальной субкультуры, которые друг без друга не существуют. При этом не учитывалась притягательность криминальной субкультуры для подростков и юношей. Все это отнюдь не способствовало организации профилактики молодежной преступности.

Другой подход заключается в переоценке влияния криминальной суб­культуры на личность подростка и молодого правонарушителя. Сторонники такого подхода считают преодоление криминальной субкультуры нереаль­ным, что само по себе предопределяет порочный вывод о ненужности про­филактической работы.

Признание реальности криминальной субкультуры не означает, что с ее существованием надо мириться. Существенно уменьшить вред крими­нальной субкультуры вполне вероятно.

Для этого необходимо:

- постоянное пролонгированное изучение криминальной субкультуры в целях своевременного выявления в ней новых тенденций и установление степени их привлекательности для подростков и юношей;

- прогнозирование динамики преступности в стране и динамики
криминальной субкультуры в целях выработки упреждающих мер;

• максимальное обесценивание "воровского закона" и других норм традиций криминальной субкультуры в общественном мнении молодежи;
  
• формирование общечеловеческих ценностей в молодежной среде и умелое их противопоставление ценностям уголовного мира;
  
• формирование личностной устойчивости у каждого подростка и юноши к влияниям криминальной субкультуры с учетом возрастных психологических особенностей;
  
• активизация нормотворческой деятельности среди молодежи по регулированию поведения различных ее групп на социально-позитивной основе с учетом возрастных особенностей;
  
• своевременное изменение методов профилактики с учетом изменений в криминальной субкультуре и реакций подростков и юношей на ее ценности;
  
• организация психологической службы во всех социальных институтах, связанных с работой с несовершеннолетними и молодежью (в школах, профессиональных учебных заведениях, интернатах, детских домах, спецшколах, спецПТУ, ВТК, в армейских подразделениях и т. п.) и определение практическим психологом диагностических, прогностических, коррекционных и профилактических функций с учетом потребностей преступной среды подростков и молодежи.
  

^ Тема 5. Использование психолога в качестве консультанта, специалиста и эксперта.

Использование психолога в процессе предварительного следствия. Психолог – консультант. Психолог – специалист. Психолог – эксперт. Цели и задачи судебно-психологической экспертизы. Судебно-психологическая экспертиза эмоциональных состояний. Понятие аффекта. Индивидуально-психологические особенности личности подследственных.


^ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ПСИХОЛОГА В КАЧЕСТВЕ КОНСУЛЬТАНТА И СПЕЦИАЛИСТА НА ПРЕДВАРИТЕЛЬНОМ СЛЕДСТВИИ

Применение психологических знаний способствует правильно­му решению задач раскрытия и расследования преступлений и перевоспитания лиц, совершивших преступления. Судебно-психологических знания в деятельности органов по поддержа­нию правопорядка реализуются различным образом и в первую очередь непосредственно работниками правосудия, обеспечи­вая правильную диагностику личности, индивидуальный под­ход к человеку, выбор и применение наиболее соответствующих ситуации тактических приемов и таким образом способствуют решению практических задач борьбы с преступностью на под­линно научной основе.

Однако не во всех случаях сами органы и лица, представля­ющие правосудие, могут использовать все данные и методы се­годняшней психологической науки.

Использование психолога в процессе предварительного следствия осуществляется в настоящее время в форме:

- консультанта по делу;

- специалиста;

- эксперта.

Высокий профессионализм и пси­хологическая культура работников правоохранительной системы не ис­ключают, а скорее создают предпо­сылки для использования психологов при расследовании и рассмотрении в суде уголовных дел.


^ СУДЕБНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА: ЦЕЛИ И ЗАДАЧИ

Судебно-психологическая экспертиза представляет собой исследование, прове­денное сведущим лицом — экспертом — на основе специальных познаний в обла­сти психологии с целью дачи заключения, которое после соответствующей его проверки и оценки следователем либо судом будет являться доказательством по уголовному делу.

Предметом судебно-психологической экспертизы является изучение конкретных процессов, свойств, состояний и механизмов психической деятельности чело­века, имеющих значение для установления истины по уголовному делу.

Объектом судебно-психологической экспертизы является психическая деятельность здорового человека.

В центре исследования всегда находится личность подэкспертного (обвиняемого, потерпевшего, свидетеля).

К компетенции судебно-психологической экспертизы относятся:

• установление способности несовершеннолетних обвиняемых, имеющих признаки отставания в психическом развитии, полностью сознавать значение своих действий, руководить ими;
  
• установление способности обвиняемых, потерпевших и свидетелей адекватно воспринимать имеющие значение для дела обстоятельства и давать о них правильные показания;
  
• установление способности потерпевших по делам об изнасиловании (в том числе малолетних и несовершеннолетних) правильно понимать характер и значение совершенных с ними действий и оказывать сопротивление;
  
• установление наличия или отсутствия у подэкспертного в момент совершения преступления состояния аффекта или иных непатологических эмоциональ­ных состояний (сильного страха, депрессии, эмоционального стресса, фру­страции), способных существенно влиять на его сознание и деятельность;
  
• установление наличия у лица, предположительно покончившего жизнь самоубийством, в период, предшествовавший его смерти, психического состоя­ния, предрасполагавшего к самоубийству, и определение возможных при­чин возникновения этого состояния;
  
• установление ведущих мотивов в поведении человека и мотивации отдельных поступков как важных психологических обстоятельств, характеризующих личность;
  
• установление индивидуально-психологических особенностей подэкспертного, способных существенно повлиять на его поведение и на формирова­ние у него намерения совершить преступление;
  
• установление структуры преступной группы на основе имеющихся данных о психологических особенностях личности ее участников, которые позво­ляют занимать лидирующее или какое-либо иное положение в группе.
  

Кроме того, проводятся судебно-психологические экс­пертизы (СПЭ), направленные на определение наличия или отсутствия у лица, управлявшего техническим устрой­ством, психического состояния, существенно повлиявшего на его способность управлять им (на транспорте, на про­изводстве).

Новое применение получила в последнее время СПЭ социально-психологической структуры преступной группы, эту экспертизу используют в отношении участников организованных преступных формирований.

В компетенцию судебно-психологической экспертизы не входит оценка юридических признаков субъективной стороны преступления, юридическая квалифи­кация, моральная оценка личности и поведения подэкспертного, решение вопросов медицинской диагностики. Юридическое основание для производства судебно-пси­хологической экспертизы — соответствующее постановление следователя или опре­деление суда.

При назначении судебно-психологической экспертизы должны быть правильно сформулированы вопросы, ставящиеся перед экспертом. Они не должны выхо­дить за рамки его профессиональной компетенции, в частности носить правовой характер.

Так, недопустима подмена психологических понятий (физиологический аффект, эмоциональное состояние, эмоциональная реакция) правовыми, например: «вне­запно возникшее сильное душевное волнение».

Перед экспертом-психологом не могут быть поставлены вопросы относительно достоверности показаний допрашиваемых лиц.

Формулируя вопросы, необходимо учитывать: 1) общий предмет, объекты и научно-методические возможности СПЭ; 2) уголовно-правовое, уголовно-процессуальное и криминалистическое значение фактов, устанавливаемых с помощью заключе­ния экспертов и 3) конкретные обстоятельства дела, в которых возникли повод и основание для назначения СПЭ.

Основная функция вопросов, ставящихся на разрешение экспертов, состоит в том, чтобы с максимальной точностью и полнотой раскрыть перед ними предмет назначаемой экспертизы. Понятно, что исчерпывающий список вопросов соста­вить невозможно, поскольку для этого потребовалось бы проанализировать все без исключения уголовные дела, по которым СПЭ не является исчерпывающей и нуждается в совершенствовании; так и предлагаемые экспертам по каждому виду СПЭ вопросы следует рассматривать только как типовые, нуждающиеся в уточнении и конкретизации.

Любые психологические исследования в рамках судебно-психологической экс­пертизы состоят из следующих этапов:

• изучение экспертом поставленных перед ним вопросов и уяснение предме­та судебно психологической экспертизы;
  
• постановка задач исследовательского характера;
  
• отбор методов исследования в соответствии с поставленными задачами;
  
• непосредственное проведение исследования;
  

а) психологический анализ материалов уголовного дела;

б) наблюдение за подэкспертным;

в) беседы с подэкспертным;

г) применение инструментальных методов исследования индивидуально-психологических особенностей подэкспертного;

• анализ и обработка полученной информации;
  
• работа со специальной литературой;
  
• составление заключения эксперта.
  

Заключение эксперта наряду с другими фактическими данными является доказательством по уголовному делу.

В соответствии со статьей 73 УПК РФ в предмет доказывания по уголовным делам входят мотивы преступления. Однако это обстоятельство по сравнению с другими наиболее трудно для исследования, поскольку мотивы не всегда осозна­ются преступником либо подменяются им социально приемлемой мотивировкой.

По некоторым делам практически отсутствуют прямые доказательства мотива преступления. Для их установления недостаточно обычных, традиционных доказательств. Такие преступления часто относят к безмотивным. Но поскольку полностью безмотивных преступлений не бывает, для выяснения мотива преступления следует использовать специальные познания в области психологии.

Судебно-психологическая экспертиза помогает полнее познать личность обвиняемого и мотивы его криминогенного поведения. С целью уменьшения ошибок, допускаемых иногда судами при квалификации преступлений, целесообразно обязательное проведение такой экспертизы по делам о преступлениях несовершенно­летних, при неосознаваемых мотивах взрослых преступников и при наличии дан­ных, дающих основание полагать, что преступление было обусловлено аффектогенным мотивом.

При помощи судебно-психологической экспертизы удается объяснить поведение обвиняемого, выяснить его психологическую установку и стимулы, побудив­шие его к действию.

Эксперты-психологи определяют мотив преступного поведения как процесс, отражающий влияние внешних и внутренних факторов на поведение человека. Их задача сводится к исследованию потребностей, убеждений, психических свойств личности, влияния среды. С учетом данных обстоятельств они могут дать ответ, что данный мотив чужд конкретной личности.

Таким образом, судебно-психологическая экспертиза в состоянии дать полную характеристику личности обвиняемого, без исследования которой нельзя устано­вить юридический мотив совершения преступления по некоторым категориям дел.

Уголовно-правовое значение судебно-психологической экспертизы заключено в том, что она способствует установлению признаков личности, которые явля­ются элементами состава преступления: возраста, внезапно возникшего сильного душевного волнения, беспомощного состояния потерпевшего, мотива преступле­ния.

Судебно-психологическая экспертиза — одно из средств, обеспечивающих соблюдение уголовно-процессуального закона при производстве предварительного расследования и рассмотрения дела в суде.

В целом же судебно-психологическая экспертиза способствует раскрытию и расследованию преступлений. Данные, полученные в ходе экспертного исследования, также помогают правильной организации процесса оказания исправитель­ного воздействия на лицо, совершившее преступление.

Необходимость получения дополнительной информации помимо диагноза заболевания и заключения о вменяемости диктуется гуманистической направлен­ностью судопроизводства. Судьи, заинтересованные в определении меры наказа­ния и тактики исправления, которые будут максимально способствовать ресоциализации преступника, нуждаются в характеристике его индивидуальности не только с правовых, но и с социально-психологических позиций. Действительно, такие свой­ства, как эмоциональная несдержанность психопатов, внушаемость олигофренов, утомляемость и аффективная взрывчатость лиц с остаточными явлениями органи­ческого поражения мозга, повышенная чувствительность страдающих неврозами, могут обусловливать наклонность к эксцессам, некритичное отношение со стороны непосредственного окружения, снижение прогностических возможностей мышле­ния и ослабление волевого регулирования поведения. У этих лиц иначе формирует­ся чувство вины, и способ восприятия исправляющего влияния властных санкций, которые связаны с наказанием, отличается от обычного. Названные свойства должны быть учтены и использованы для обоснования применения конкретных мер воз­действия.


^ СУДЕБНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА ЭМОЦИОНАЛЬНЫХ СОСТОЯНИЙ

Данный вид экспертизы назначается работниками следственных или судебных органов в тех случаях, когда возникает вопрос о возможности квалифицировать действия обвиняемого (подсудимого) как совершенные в состоянии сильного ду­шевного волнения (физиологического аффекта) и это состояние предусмотрено законодателем в качестве смягчающего вину обстоятельства по делам об убий­ствах и нанесении тяжких телесных повреждений.

Насильственные преступления против личности, в особенности убийства и нане­сение телесных повреждений, нередко являются завершающей фазой конфликта, который происходил между преступником и потерпевшим. Развитие конфликт­ной ситуации между людьми обычно сопровождается возрастанием уровня эмо­ционального напряжения участников конфликта. При этом нередки случаи, ко­гда один или несколько участников конфликта своими действиями провоцируют дальнейшее развитие конфликтной ситуации и это обстоятельство, преломляясь через индивидуальные особенности личности, способствует возникновению со­стояния сильного душевного волнения на стадии, предшествующей совершению насильственного преступления. Подобные ситуации, как указывалось выше, учи­тываются законодателем, а для разрешения вопроса о соответствующей квали­фикации такого преступления работники правоохранительной системы должны получить заключение эксперта-психолога. Таким образом, уголовное право учи­тывает особенности состояний и условий, в которых находится лицо, совершив­шее преступление, причем эти обстоятельства существенно ограничивают меру его осознания, свободу волеизъявления и расцениваются как смягчающие обстоя­тельства.

Высокая степень эмоциональных переживаний специфически воздействует на характер познавательных процессов и на структуру сознания субъекта. Это воз­действие приводит к феномену сужения сознания, что, в свою очередь, делает де­ятельность субъекта односторонней, негибкой. Психологии известен ряд эмоцио­нальных состояний, характеризующихся высоким эмоциональным напряжением. К ним относятся состояние физиологического аффекта (сильного душевного вол­нения), стресс (психическая напряженность) и фрустрация. Ниже мы последова­тельно рассмотрим особенности этих состояний.

Состояние аффекта характеризуется краткостью и «взрывным» характером, ко­торое обычно сопровождается ярко выраженными вегетативными (например, из­менение цвета лица, выражения глаз и др.) и двигательными проявлениями.

Состояние аффекта формируется у субъекта очень быстро и в течение долей секунды может достичь своего апогея, оно возникает внезапно не только для окру­жающих, но и для самого субъекта. Обычно аффект протекает в течение нескольких десятков секунд. Как уже указывалось, он характеризуется высокой напряженностью и интенсивностью реализации физических и психологических ресурсов человека. Именно этим объясняется, что в состоянии аффекта физически слабые люди наносят большое количество смертельных телесных повреждений, т.е. совершают те действия, на которые они были способны в спокойной обстановке.

Состояние аффекта дезорганизующим образом воздействует на высшие психические функции. Как уже указывалось выше, происходит сужение сознания, что резко снижает контроль за поведением в целом. Одним из последствий аффективного состояния является частичная утрата па­мяти (амнезия) в отношении событий, которые непосредственно предшествовали аффекту и происходили в период аффекта.

Существует несколько механизмов возникновения аффектов. В первом случае возникновению аффекта предшествует достаточно длительный период накопле­ния отрицательных эмоциональных переживаний. В этом случае характерно длительное состояние внут­реннего эмоционального напряжения, и иногда незна­чительное дополнительное отрицательное воздействие (очередное оскорбление) может явиться «пусковым ме­ханизмом» развития и реализации аффективного состо­яния.

Возможны ситуации, когда аффективный механизм формируется под воздействием одноразового чрезвычайно значимого для субъекта события (внезапно вернувшийся из командировки супруг застает свою жену в постели со своим другом). Возможен и промежуточный механизм, когда повторное отрицательное воз­действие раздражителя было отсрочено во времени (от нескольких минут до не­скольких лет): человек внезапно встречает своего прежнего оскорбителя, который возобновляет прежнюю травлю субъекта.

Особенность физиологического аффекта заключается в том, что он воспринима­ется как необычная, парадоксальная, чуждая личности подследственного форма реагирования. Часто подследственный положительно характеризуется на работе и в быту, имеет позитивные социальные установки, высокую степень самоконтроля. Однако взаимоотношения подследственного с потерпевшим, как правило, отли­чаются конфликтностью, причем конфликт может возникнуть как непосредствен­но в ситуации деликта, так и задолго до него. В любом случае возникший конфликт глубоко затрагивает высокозначимые потребности подследственного, угрожает си­стеме его ценностей. Характерно, что сложившаяся ситуация переживается под­следственным как безвыходная, неразрешимая. Такое восприятие сложившегося положения может быть вызвано как объективными причинами — реальная угроза со стороны жертвы, дефицит времени принятия решения и др., так и субъективными особенностями подследственного, его повышенной ранимостью, чувствительнос­тью, обидчивостью, склонностью к «застреванию» на психотравмирующих мо­ментах, недостаточной гибкостью поведения и т. д.

Очень важной является оценка динамики и специфики непосредственно само­го преступления.

Сам момент совершения преступления представляет собой внезапный выплеск накопившегося эмоционального напряжения, неуправляемую аффективную раз­рядку. Пусковым стимулом аффекта может служить как угрожающее, агрессив­ное действие потерпевшего на высоте конфликтной ситуации, так и незначитель­ное, внешне безобидное воздействие, играющее роль «последней капли» на фоне продолжительного конфликта.

Подверженности аффекту способствуют предшествующие неблагоприятные условия, воздействующие на обвиняемого, — болезненное состояние, бессонница, хроническая усталость, перенапряжение и др.

Очень важной является оценка динамики и специфики непосредственно само­го преступления.

Сам момент совершения преступления представляет собой внезапный выплеск накопившегося эмоционального напряжения, неуправляемую аффективную раз­рядку. Пусковым стимулом аффекта может служить как угрожающее, агрессив­ное действие потерпевшего на высоте конфликтной ситуации, так и незначитель­ное, внешне безобидное воздействие, играющее роль «последней капли» на фоне продолжительного конфликта.

Подверженности аффекту способствуют предшествующие неблагоприятные условия, воздействующие на обвиняемого, — болезненное состояние, бессонница, хроническая усталость, перенапряжение и др.

Момент аффективной разрядки наступает неожиданно, внезапно для самого обвиняемого, помимо его волевого контроля. Происходит частичное сужение созна­ния — ограничивается поле восприятия, внимание концентрируется целиком на предмете насилия. Вследствие "этого орудием преступления может стать первый подходящий предмет, оказавшийся в поле внимания, возможность выбора ограни­чивается. Сознание переполняется слепой яростью, гневом, обидой, соответственно изменяется внешний вид — искажаются черты лица, изменяется его цвет, расширя­ются зрачки глаз. Обвиняемый слабо реагирует на внешнее воздействие, может не обращать внимания на свои ранения, вид крови. Поведение приобретает черты негибкости, становится упрощенным, утрачиваются сложные моторные навыки, требующие контроля сознания, действия стереотипизируются, доминируют дви­гательные автоматизмы — в криминалистической картине преступления может присутствовать множественность наносимых ударов и ранений, их однотипность, скученность и явная избыточность. Произвольность, сознательный контроль дей­ствий при этом снижается, но усиливается их энергетика, движения приобретают резкость, стремительность, непрерывность, большую силу.

Длительность подобного состояния может колебаться от нескольких секунд до нескольких минут, после чего наступает резкий и стремительный спад эмоцио­нального возбуждения, нарастает состояние опустошения, крайней усталости, происходит постепенное осознание содеянного, часто сопровождающееся чув­ством раскаяния, растерянности, жалости к потерпевшему. Нередко обвиняемые сами пытаются помочь жертве, сообщают о случившемся в милицию, реже — убе­гают с места происшествия, не пытаясь скрыть следы преступления. В дальней­шем нередко обнаруживается забывание отдельных эпизодов преступления.

Физиологический аффект необходимо различать от патологического. В отли­чие от физиологического, патологический аффект рассматривается как острое кратковременное психическое расстройство, возникающее внезапно и характеризующееся следующими особенностями:

а) глубокое помрачение сознания;

б) бурное двигательное возбуждение;

в) полная (или почти полная) амнезия.

Действия в состоянии патологического аффекта отличаются большой разрушительной силой, а в постаффективной стадии наблюдается глубокий сон. Патологический аффект — это болезненное состояние психики, и поэтому его эксперт­ная оценка должна осуществляться врачом-психиатром.

В ряде случае, если у обвиняемого обнаруживаются признаки умственной отсталости, психопатические черты, если имеются данные о перенесенных им черепно-мозговых травмах, неврологических нарушениях и других отклонениях, не связан­ных с психическим заболеванием, является эффективным проведение комплексной психолого-психиатрической экспертизы, на разрешение которой ставятся вопросы, относящиеся к компетенциям обоих видов экспертиз.

Сложным является вопрос о диагностике физиологического аффекта в состоя­нии алкогольного опьянения. Сведения об употреблении обвиняемым алкоголя до совершения преступления не снимают с экспертов необходимости тщательно исследовать его индивидуально-психологические особенности, анализировать раз­витие ситуации деликта, другие обстоятельства дела, чтобы в каждом конкретном случае решать вопрос о наличии или отсутствии аффекта. Поэтому правомерно на­значение СПЭ на предмет аффекта в отношении обвиняемого, находившегося в со­стоянии алкогольного опьянения, особенно в случае легкой степени опьянения.

Квалифицированная оценка эмоциональных состояний подследственного или свидетеля в значительной степени зависит не только от опыта психолога, но также от объема информации о личности и поведении субъекта преступления в матери­алах уголовного дела. К сожалению, в процессе допросов и других следственных действий следователи редко фиксируют свое внимание на особенностях самочув­ствия, настроения подследственного перед случившимся. Очень важен также опрос свидетелей о том, как выглядел подследственный перед случившимся и в момент деликта, какие особенности в его поведении наблюдались после случившегося.

В процессе допроса подследственного, особенно на первых этапах следствен­ных действий, следователю необходимо выяснить у него следующие моменты:

• соматическое состояние накануне деликта (наличие соматических, нерв­ных и других заболеваний, наличие хронической усталости, бессонницы и др.);
  
• особенности межличностных отношений подследственного с жертвой (наличие конфликтов, их специфику и способы их разрешения);
  
• особенности личности жертвы (особенности темперамента, характера, особенности взаимоотношений в семье и др.);
  
• особенности и динамику взаимоотношений с жертвой (что послужило источником конфликта, были ли раньше конфликты; если были, то, как они разрешались; есть ли общие знакомые с жертвой, общие интересы и др.).
  

В материалах уголовного дела обязательно должны быть характеристики на подследственного, причем не только бытовые и производственные, но и характе­ристики свидетелей. При опросе свидетелей рекомендуется задавать такие, на­пример, вопросы: «Является ли для вас неожиданным поступок подследственно­го?» или: «Соответствуют ли особенностям личности подследственного его поступки?»

Ответы свидетелей на эти вопросы имеют высокую информативную значимость для эксперта-психолога. По данным ряда исследований и нашим собственным данным, лица, совершившие преступления в состоянии физиологического аф­фекта, отличаются повышенной заторможенностью, уравновешенностью, отсут­ствием агрессивности и выраженной эффективности. Содержательная сторона их деяний не согласуется с их личностными характеристиками.

В постановлении о назначении судебно-психологической экспертизы эмоциональных состояний следователем ставятся следующие вопросы.

1. Каковы индивидуально-психологические особенности подследственного?
   
2. Каковы особенности межличностных отношений жертвы и подследственно­го (социально-психологическая характеристика динамики их межличност­ных взаимоотношений, их конфликта, анализ способов разрешения конф­ликтных ситуаций и др.)?
   
3. Как выявленные личностные характеристики могли повлиять на особенно­сти поведения подследственного в исследуемой ситуации?
   
4. В каком психическом состоянии находился подследственный в момент совершения деликта?
   
5. Находился ли подследственный в состоянии физиологического аффекта
   или ином эмоциональном состоянии, оказавшем существенное влияние на
   его поведение?
   

Вопрос об ином эмоциональном состоянии уместен, так как подследственный в момент совершения преступления мог находиться в таком психическом состоя­нии, которое по своему дезорганизующему влиянию на поведение не достигало глубины физиологического аффекта, но оказало негативное влияние на сознатель­ное регулирование его поведения. Такими эмоциональными состояниями, оказыва­ющими дезорганизующее влияние на поведение человека в ситуации конфликта, могут быть стресс и фрустрация. Эти эмоциональные состояния диагностируются психологом и могут интерпретироваться юристом как состояния сильного душев­ного волнения и рассматриваться в качестве смягчающего ответственность обстоя­тельства.

В психологии стресс понимается как состояние психического напряжения, возникающее у человека в процессе деятельности в наиболее сложных, трудных условиях, как в повседневной жизни, так и при особых экстремальных состояниях. Стресс может оказывать как положительное, так и отрицательное влияние на деятельность человека, включая даже полную ее дезорганизацию. Объективными признаками, по которым можно судить о стрессе, являются его физиологические проявления (повышение артериального давления, изменение сердечно-сосудистой деятельности, мускульное напряжение, учащенное дыхание и др.) и психологиче­ские (переживание тревоги, раздражительность, ощущение беспокойства, уста­лость и др.). Но главным признаком стресса является изменение функционального уровня деятельности, что проявляется в ее напряжении. В результате такого боль­шого напряжения человек может мобилизовать свои силы или, наоборот, в резуль­тате чрезмерного напряжения функциональный уровень понижается, и это может способствовать дезорганизации деятельности в целом. Различают физиологиче­ский и психологический стрессы. Физиологический стресс вызывается непосредственным действием неблагоприятного стимула на организм. Например, мы по­гружаем руки в ледяную воду, и у нас возникают стереотипные реакции (мы отдергиваем руки).

Психологический стресс как более сложное интегративное со­стояние требует обязательного анализа значимости ситуации, с включением ин­теллектуальных процессов и личностных особенностей индивида. Если при фи­зиологическом стрессе реакции индивида стереотипны, то при психологическом стрессе реакции индивидуальны и не всегда предсказуемы. Возникновение пси­хологического стресса в определенных жизненных ситуациях может отличаться не в силу объективных характеристик ситуации, а в связи с субъективными особен­ностями восприятия ее человеком. Поэтому невозможно выделить универсальные психологические стрессы и универсальные ситуации, вызывающие психологиче­ское напряжение в равной мере у всех людей. Например, даже очень слабый раздра­житель в определенных условиях может играть роль психологического стресса или один даже. Очень сильный раздражитель не может вызвать стресса у всех без исклю­чения людей, подвергшихся его воздействию. Эти факторы являются очень важны­ми при оценке эмоционального состояния человека, особенно в судебно-следственной практике.

Судебно-психологическая экспертиза не ограничивается простой констатаци­ей факта — был аффект или не был. Перед экспертом стоит задача установления причинных связей эмоциональных реакций подэкспертного. Описание психологи­ческих закономерностей возникновения эмоциональных реакций у подэкспертного помогает суду и следствию осветить важные аспекты юридического понятия «внезапно возникшее сильное душевное волнение».

Важным является также разграничение физиологического аффекта от такого эмоционального состояния, как фрустрация.

Фрустрация, как уже отмечалось, — это психическое состояние дезорганиза­ции сознания и деятельности человека, вызванное объективно непреодолимыми препятствиями. Несмотря на многообразие фрустрирующих ситуаций, они ха­рактеризуются двумя обязательными условиями: это наличие актуально значи­мой потребности и наличие препятствий для осуществления этой потребности. Необходимым признаком фрустрации является сильная мотивированность лич­ности к достижению цели, удовлетворению значимой потребности и наличие пре­грады, препятствующей достижению этой цели.

Поведение человека в период фрустрации может выражаться в двигательном беспокойстве, в апатии, в агрессии и деструкции, в регрессии (обращении к моде­лям поведения более раннего периода жизни).

Необходимо отличать псевдофрустрационное поведение человека от истинного фрустрационного поведения. Для фрустрационного поведения характерно нарушение мотивированности и целесообразности, при псевдофрустрационном поведении сохраняется одна из перечисленных выше характеристик.

Например, человек находится в состоянии ярости, стремясь достичь какой-либо цели. Несмотря на ярость и агрессивность такого человека, его поведение целесообразно.

Двое молодых людей подошли к незнакомому человеку с целью ограбления и попро­сили его дать прикурить. Незнакомец грубо отказал в просьбе, и они стали его избивать, затем взяли кошелек и убежали. Один из них, который нанес первый удар пострадавшему, утверждал, что тот оскорбил его, и он был в слепой ярости. Однако поведение этого моло­дого человека нельзя рассматривать как фрустрационное, так как он имел определенную цель — ограбить пострадавшего.

Такое псевдофрустрационное поведение характеризуется частичной утратой контроля со стороны воли человека, но оно целесообразно, мотивированно и со­храняет контроль со стороны сознания.

Фрустрационное поведение — это то поведение, которое не контролируется ни волей, ни сознанием человека, оно дезорганизовано и не имеет содержатель­но-смысловой связи с мотивом ситуации. При таком поведении свобода осозна­ния и волеизъявления ограничена. В связи с этим фрустрацию можно выделить как особое состояние, которое юристы могут рассматриваться как смягчающий фактор.

Исследования лиц, совершивших преступления в состоянии фрустрации, вы­явили у них основные личностные и поведенческие характеристики, предраспола­гающие к преступлению. Это глубокая эмоциональная вовлеченность в ситуацию, тенденция оценивать свои потребности как высокозначимые, недостаточная аде­кватность поведения. Повышенная эмоциональная вовлеченность в ситуацию про­является у них в эмоциональном отклике на любые, даже несущественные стимулы. Фрустрация проявляется не только в агрессивных формах поведения. В неко­торых случаях наблюдается «уход в себя» (эмоциональное замыкание) с целью ослабления эмоционального дискомфорта. Иногда наблюдаются регрессивные формы поведения.

На специфику поведенческих реакций существенное влияние оказывают лич­ностные характеристики, особенно степень эмоциональной устойчивости. Эмо­циональная неустойчивость является существенным, предрасполагающим к фру­страции фактором, она проявляется у субъекта в повышенной чувствительности и в возбудимости, эмоциональной раздражительности, в недостатке самоконтро­ля и тревожной самооценке.

Тенденция оценивать индивидуальные потребности как высокозначимые у фрустрированной личности обусловлена как внешними, так и внутренними фак­торами. Внутренний фактор определяется интеллектуальными и личностными ха­рактеристиками подследственных. Исследования показали, что такие личности характеризуются неадекватной самооценкой, низким уровнем психической адап­тации, эгоцентризмом, ригидностью, слабыми коммуникативными качествами. Причем если при физиологическом аффекте и стрессовом состоянии опре­деляющую роль в развитии динамики этих состояний играет внешний фактор, то со­стояние фрустрации связано с внутренним фактором — с личностной структурой объекта. Состояние фрустрации может способствовать возникновению сильного душевного волнения, и его можно рассматривать как смягчающее вину обстоятель­ство.

Эффективная оценка этих состояний зависит от профессионального опыта психолога, а также от объема и качества информации о личности и поведении под­следственного в изучаемых ситуациях деликта, представленных в материалах уголовного дела.