Авторская речь как объясняющий фактор построения драматургического текста

Вид материала

Автореферат

Содержание The daughter [ Preface Sequel Основные положения диссертации опубликованы в следующих статьях

Подобный материал:

• Рабочий план по курсу «Лингвистический анализ художественного текста» Кафедра русского, 40.98kb.
• Терентьева Людмила Михайловна пояснительная записка Авторская программа, 50.3kb.
• Параллельная речь в построении сюжета драматургического произведения, 480.22kb.
• Программа: Отделение восточных языков / Русский язык и литература Данные о преподавателе, 202.15kb.
• Десять способов построения касательной к окружности, 19.97kb.
• Тема опыта, 381.63kb.
• Владимир Семёнович Высоцкий родился в Москве в 1938 году рассказ, 49.13kb.
• Командообразование в организации как фактор эффективности совместной деятельности, 154.57kb.
• Обзор рынка ценных бумаг за 10 — 16 октября 2011, 59.23kb.
• Нарушение требований точности словоупотребления: употребление слов в несвойственных, 177.4kb.

Следующий связующий персонаж, миссис Хиггинс, можно считать типичным представителем высшего аристократического сословия, эталоном истинной леди, а возможно даже и прообразом того, в кого хотел превратить Элизу профессор Хиггинс: If an imaginative boy has a sufficiently rich mother who has intelligence, personal grace, dignity of character without harshness, and a cultivated sense of the best art of her time to enable her to make her house beautiful, she sets a standard for him against which very few women can struggle, besides effecting for him a disengagement of his affections, his sense of beauty, and his idealism from his specifically sexual impulses. [p.132]

Это подтверждается и через прямую речь персонажей: HIGGINS. Oh, I cant be bothered with young women. My idea of a loveable woman is something as like you as possible. I shall never get into the way of seriously liking young women: some habits lie too deep to be changed. [Rising abruptly and walking about, jingling his money and his keys in his trouser pockets] Besides, theyre all idiots. [p. 65]

Что касается миссис Эйнсфорд Хилл, то она также является представительницей высшего общества, но при этом ее можно назвать полной противоположностью миссис Хиггинс. Несмотря на свои манеры, она не имеет того достатка, который позволил бы ей существовать в соответствии с ее положением в обществе: MRS. HIGGINS. The advantages of that poor woman who was here just now! The manners and habits that disqualify a fine lady from earning her own living without giving her a fine lady's income! Is that what you mean? [p. 82]

Таким образом, если миссис Хиггинс является примером того во что хочет превратить Элизу профессор Хиггинс, то миссис Эйнсфорд Хилл это то, во что, как мы полагаем, Элиза, скорее всего, может превратиться, поскольку профессор Хиггинс не дает ей ничего кроме умения правильно и красиво говорить по-английски.

Особого упоминания заслуживает еще одна героиня Клара Эйнсфорд Хилл, поскольку через характер ее поведения автор отражает черты характера Элизы, связанные с ее решимостью и непримеримостью, которые возникают у нее в критические моменты ее жизни:

Клара	Элиза
Clara parts reluctantly [p. 12]	LIZA [rising reluctantly and suspiciously] Youre a great bully, you are [p. 41]
^ THE DAUGHTER [violently] Will you please keep your impertinent remarks to yourself [p. 18]	Eliza flinches violently; but they take no notice of her [p. 91]
THE DAUGHTER. Oh, how tiresome! [She follows angrily]. [p. 20]	LIZA [angrily] Youre going to let yourself down to marry that low common woman! [p. 118]

В результате проведенного анализа видно, как в определенных чертах совпадает поведение Клары и Элизы, что, собственно, и позволяет нам сделать вывод и взаимосвязи данных персонажей, закодированной на глубинном уровне авторского ракурса и декодированной на поверхностном уровне через сюжетную перспективу.

Кроме того, у данного действующего лица есть еще одна особенность. Клара, подобно Элизе, возрождается как личность, однако данный аспект раскрывается Б.Шоу только в рамках Sequel: Clara's snobbery went bang. Life suddenly began to move with her. Without knowing how or why, she began to make friends and enemies. Some of the acquaintances to whom she had been a tedious or indifferent or ridiculous affliction, dropped her: other became cordial…People she had thought deeply religious, and had tried to conciliate on that tack with disastrous results, suddenly took an interest in her, and revealed a hostility to conventional religion which she had never conceived possible except among the most desperate characters. [p. 140]

В тексте самой пьесы нет даже намека на начало преобразований. Все это дает нам право рассматривать внетекстовые ремарки в пьесе «Пигмалион» не просто как дублирующие идею, указанную в основном тексте пьесы. Preface и Sequel наиболее полно раскрывают основные авторские положения, еще шире отворяя перед нами двери в творческую лабораторию Б.Шоу.

Заключение

В данной диссертационной работе была сделана попытка изучить ту роль, которую призвана нести внетекстовая авторская речь при транслировании реципиенту ключевой идеи произведения.

В отличие от текстовой речи, роль внетекстовой авторской речи заключается в ее способности действовать как особый элемент текста, обладающий уникальной возможностью независимо от прямой речи персонажей передавать авторские мысли реципиентам. В связи с этим внетекстовая авторская речь ложится в основу создания принципиально нового типа речи в драме, значительно расширяющего возможности автора произведения для отображения своей мировоззренческой позиции. Ее особенность заключается в синтезе в рамках одного драматургического произведения элементов устной и письменной речи, которая чаще всего характерна для прозы, что позволяет наиболее широко раскрыть фигуру автора в речи, где он выступает в качестве как бы незримого, но названного персонажа, открыто излагающего свою точку зрения в Preface и Sequel и подтверждающего ее внутритекстовым содержанием пьесы. Таким образом, драматургическое произведение оказывается представленным в виде трехсоставного монолита:

Рис. 3

Автор




текст




^ Preface Sequel


Реципиент


Сам монолит выступает в таком случае как явление моноцентричное, где авторская речь носит прерывающийся характер, но с обязательным возвратном на драматурга, поскольку выдвинутые им положения психолого-философского характера, будучи раскрыты и детализированы в текстологической авторской речи, находят свое обоснование именно во внетекстовой авторской речи.

Таким образом, проведенное исследование позволило посмотреть на авторскую речь в драме как на самостоятельный комплексный структурный элемент, который не сводится к одной лишь ремарке, т.е. текстовому виду авторской речи, а являет собой сложный и многоаспектный феномен, представленный в виде иерархического синтеза ее внетекстового, общесценического вида, сконцентрированного в Sequel и Preface и ее текстового, частносценического вида (сконцентрированного в мизансценах, сценах и актах). Благодаря такой комплексно синтезированной структуре, авторская речь включает в себя комбинирование в рамках одной пьесы элементы сразу двух крупных жанров, драмы и прозы, которые, взаимодействуя друг с другом, создают единое, наиболее четкое представлении о философско - мировоззренческой концепции автора.

В этой связи внимание было уделено таким теоретически значимым вопросам, как:

1. вопросу о классификации авторской речи на текстовую и внетекстовую, а также их взаимодействии;
   
2. вопросу о сопоставлении элементов авторской речи в прозе и драме, а также синтезировании их функций в рамках одной пьесы;
   
3. классификации различных элементов авторской речи по их структурно-выразительным признакам;
   
4. тождественному характеру отображения главной идеи драматургического произведения, как через реплики персонажей, так и с помощью языковых и речевых средств письменной речи, оформленных в виде текстовой и внетекстовой авторской речи, и образующих в своей совокупности новый тип авторской речи в драме;
   
5. вопросу о семантической выразительности отдельных грамматических частей речи в авторской речи в плане отражения ими главной авторской идеи драматургического произведения;
   
6. роли невербального аспекта характеристики персонажа в передаче мировоззренческой позиции автора своим реципиентам.
   

^ Основные положения диссертации опубликованы в следующих статьях:

1. Ершов М.В. Структурно – семантическая организация текста. Поверхностные и глубинные единицы текста // «Актуальные проблемы языкового образования в XXI веке»: Материалы научной конференции преподавателей, аспирантов и соискателей кафедры иностранных языков. – Москва, 2009. – С. 42 – 46.
   
2. Ершов М.В. Функциональные особенности ремарки как составной части авторской речи в драматургическом произведении // «Актуальные проблемы профессионального образования в современных условиях». – Москва, 2009. – С. 66 – 70.
   
3. Ершов М.В. Ремарка как составная часть авторской речи в драматургическом произведении // «Языки мира – мир языка»: Сборник документов и материалов международной научно-практической конференции 24 – 25 ноября 2009г. – Москва, 2010. – С. 101 – 104.
   
4. Ершов М.В. Внетекстовые ремарки как функциональный элемент авторской речи в драматургическом произведении // «Язык: категории, функции, речевое действие»: Сборник материалов 4-й межвузовской научной конференции 21-22 апреля 2011 г. – Москва, 2011. – С. 81 – 86.
   
5. Ершов М.В. Функциональное расширение ремарки// Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Лингвистика». –2011. – №3. – С. 41 – 46.
   
6. Ершов М.В. Оппозиционный характер представления инварианта в драматургическом произведении (на материале пьесы Б.Шоу «Пигмалион») // Вестник МГГУ им. М.А. Шолохова. Серия «Филологические науки». – 2001. – №3. – С. 79 – 86.
   
7. Ершов М.В. Функциональное развитие драматургической авторской речи во внесюжетном времени// Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Лингвистика». –2011. – №4. – С. 31 – 35.