Все права защищены. Ни одна из частей настоящего издания и всё издание в целом не могут быть использованы без согласия
| Вид материала | Документы |
- Предавал, 7849.7kb.
- Внимание!!! Все права защищены. Только для личного пользования!!! Перепубликация, 354.69kb.
- © Аман Газиев, 1995. Все права защищены © Плоских В. М., 1995. Все права защищены Произведение, 2584.03kb.
- Первый миллион за семь лет, 3606.82kb.
- У наргис, 640.65kb.
- Инструкция по манипулированию этой книгой, 5317.36kb.
- Т. В. Капитан пропедевтика детских болезней, 38864.79kb.
- И. И. Сергеев психиатрия учебник, 8591.67kb.
- Конспект-анализ проблемы, 2630.6kb.
- Учебное пособие предназначено для студентов, преподавателей, аспирантов, интересующихся, 2508.81kb.
87
- Уезжаем с ним, - Катя была непреклонна. – В таком возрасте и один, там женим.
- А Маша как же?
- У Маши дети, муж крепко на ногах стоит.
- И мог ли я предположить, что зять в крутой бизнес вырвется.
- Нынче у них на Кипре чаще бываем, чем в Москве. Опять же, там к Кипру ближе, чем от нас к златоглавой.
По иронии судьбы Кирилла дома застать сложно, он чаще в Канаде пропадает, чем в их филиале на Святой Земле. Жена местная, две внучки и внук местные, родня местная. Успеете ли вы с Катей местными стать? Язык бы осилить. Родным русский остаётся, хотя украинские слова в твою речь часто попадают. Ведь театр твой был украинским. Это уже позже дирекция стала требовать спектакли на русском языке. Ты стойко сопротивлялся этому брожению в коммерческих раскладах начальства. Когда стали возрождать украинский язык, и не только в театрах, ты оказался одним из первых в этом движении. Нередко русскоязычный канал там, где сейчас живёшь, выдаёт телерекламу на украинском языке. Ощущение у тебя такое, что и не уезжал никуда. Как-то услышал ты из окна соседнего дома украинскую песню… Пошёл на неё. Где Украина, где ты. Оказался у двери, за которую знакомый мотив зазывал. Позвонил, извинился, вошёл, дослушал песню. Поблагодарил и ушёл.
- Червоный - то любов. А чёрный - то журба… - из окна чайкой нежного берега вылетела ещё одна песня: красный – это любовь… чёрный – это печаль…
- Море печали… Море любви… - мысли путали тебя впервые, не запутаться бы в словах. – Родная земля где?
- Пристегните ремни! – самолёт стал приближаться к
88
земле.
В ожидании багажа ты думал о Людмиле Фёдоровне, которой через два дня исполнится восемьдесят лет. Уже после твоего отъезда она дважды падала. Один раз нога подвернулась, в гололедицу скользила по коварному, не заметному для глаза зеркалу метра три. И каждый раз удар приходился в одно и то же место затылка. Горький
результат. Твоя, всё великолепно видящая, Теаро слепа.
Родной город встретил тебя прохладой бабьего лета. Ты бродил улицами хорошо тебе известными, они были так задрапированы под современный вкус, что узнавали скорее тебя, чем ты их. С тобой здоровались, чуть ли не на каждом шагу… Не только друзья, товарищи, просто знакомые.
- Здравствуйте! – ты только мог предположить, что к тебе обращается постоянный посетитель твоего театра.
- День добрый! – с этим зрителем ты общался в фойе не раз.
- Рада вас видеть! – сухопарая дама наклонилась, как деревцо на ветру, у неё было всегда одно и то же место в проходном ряду, разделяющем амфитеатр и партер.
Доброе дело людьми не забудется. Тебя не покидало хорошее настроение. Ты заметил, прохожие выглядели веселее тех, что оставались в год твоего отъезда. Когда же решил отправиться в рабочий район, чтобы увидеть подаренную судьбой малосемейку, тут тебе пришлось столкнуться с озабоченными лицами да с посеревшими ещё больше фасадами домов. До смешного выглядели некоторые подъезды в обрамлении мрамора или седого гранита. То были вкрапления бизнеспланов бытия. Если в центре города випдрапировку можно было принять за шик декорации, здесь лакированные латы на стенах и
89
тротуарах отчётливо подчёркивали закулисную сторону жизни.
И совсем невероятное перевоплощение малосемейки ожидало тебя. Там, где в счастливой минуте закалялась семейная ячейка, сейчас за то же время можно потерять всё… вместе с ячейкой… Скромное здание превращено неизвестно каким фокусником во дворец «изумрудного
города». На крыше мечта иллюминировала – Казино.
Кто знает, чем закончился бы для тебя этот день, не случись приятная встреча… Поспешив к гостинице, где остановился, ты решил сократить дорогу и пошёл через парк. На его тихой аллее в сторонке от громоподобных аттракционов, в тени молодого каштана на скамейке со спинкой полулежали два старичка.
- Дорогие мои пастор и столяр, как я рад вас видеть!
- Михаил Моисеевич! Здравствуйте! – и Колесников не скрывал радости от встречи.
- Здравствуйте, дорогой!.. – словно в образе пастора произнёс тихо свою реплику Щерба. Но вслед объятья, поцелуи. – Михаил Моисеевич, - подтвердив твоё имя и отчество, продолжил, - приятно видеть вас. Не хочу вам задавать банальные вопросы. Но всё же, как вы там?
- Прежде всего, отбросим отчества! Отвык от них за годы разлуки с вами. Согласны?
Старики утвердительно кивнули.
- И прошу отобедать со мной.
- Почему нам не отобедать с приятным человеком?
- Нет причины для отказа, - ответил улыбкой Щерба.
Было видно, что ресторан старые артисты посещали давно.
- Что кушать будем?
- Что не повредит нашим старческим желудкам, - по
90
всей видимости, Сергей Колесников имел в виду цены в меню.
- Понятно, - намёк ты проигнорировал. – А пить что будем? – от твоего взгляда Ефим не опустил глаза.
- Завязал!
- Ефиму Щербе закажем минералку. А нам водочку.
- Быть по-твоему, Серёжа, - сидели вы долго.
На следующий день пошёл в театр. Лишь запахи те. Познакомился с главным режиссёром. Молод, горяч и в себе уверен. Многое не знает, и вряд ли уже узнает. Ты не узнаешь то, что познала для себя молодёжь. И знать не захочешь. Как там говаривал Александр Довженко… Что для одного просто лужица, для другого солнышко, в ней отражённое. Поспешил из театра уйти.
А на третий день, наконец-то, к Людмиле Фёдоровне с букетом чайных роз явился.
- Здравствуй, мой милый! Дай-ка я тебя, Мишенька, поцелую! - после долгих объятий продолжила, - Щёчки, дружок, молоденькие, плечи крепенькие, животика нет. Значит, выглядишь хорошо!.. – застывшего взгляда ты не увидел. – Спасибо за цветы. Благодарю и за подарок.
- Да, но… - смутился ты. – …я его ещё не успел вам вручить.
- Так вручай. Я же его вижу, - эти слова потрясли бы кого-нибудь, но не тебя, эта женщина всё может, - вижу пятно весёленькой расцветки, пока оно близко ко мне. Тяжёленьким пятно оказалось. Что это?
- Телефон новой модели. А оплату за ваши будущие звонки ко мне я оформил на свой счёт. И звоните, когда захотите. Не стесняйтесь! Говорите, сколько хотите.
- Рассказывай, как живёте. Машу давно навещали? У Кирилла что нового?
91
- Живём легко. Дети помогают, так что не пропадём.
- А что? Случается, кому и тяжело?
- Всякое бывает… К Маше полетим, как вернусь. На Кипре они сейчас. Кирилл в Канаде, обещал на юбилей успеть.
- И у кого же юбилей?
- И не стыдно вам? У меня. Скоро шестьдесят…
- Верно. Как это я запамятовала?.. А театр семейный
ваш работает?
- Куда он денется, когда его дети содержат.
- И на какой сцене играете спектакли?
- На своей.
- Неужто, дети купили…
- Купили виллу. Там мы живём. Там детсад внукам. Остановиться есть где, когда кто приедет. Салон велик, во дворе сцену соорудили. В зависимости от погоды то там, то сям играем для русскоязычного окружения. По четвергам концерты устраиваем. Приглашаем наших… которые в «форме» - поют, играют, но найти работу им по профессии сложно. Дети купили старинный рояль.
- Старинный или старый?
- На расстоянии, а видите всё! – смутился и притих.
- Почему замолчал?.. Отбрось волнение. Привыкла я ко всему.
- Так уж и ко всему? Простите, я не о зрении.
- Знаешь, Миша… Раньше многого видеть не желала и сейчас не хочу. Моя жизнь разломилась на две части. В первой я видела всё. Сейчас вижу только хорошее. Во сне и гадость какая пробьётся. Тут же просыпаюсь, а на душе легко. Почему?! Очень просто. Бывало, закрывать глаза приходилось, чтобы многого не видеть. Наедине с вечным побудешь, после чего услышишь: Зри в корень!
92
Сейчас для этого закрывать глаза не надо…
- Людмила Фёдоровна, я пьесу написал.
- И правильно сделал. Принёс почитать?
- Принёс, но…
- Никаких «но»! Живу я при Тарасе. Есть кому вслух почитать. Напиши здесь свой телефон, - и перед тобой оказалась общая тетрадь, на каждой странице во всю её площадь одна запись, - только крупно пиши, тогда могу увидеть. Рецензию по телефону начитаю.
- Спасибо, наша родная Теаро.
- Теаро… Догадался, что значит мой псевдоним.
- Конечно.
- Неужели расшифровал? Давно ли?
- Давно ношу в себе. И меня сей шифр коснулся.
- Значит догадался.
- Теаро. Театральный роман. Театральные романы… Сколько их было. Сколько ещё будет. Но ваш особый.
- Миша, вечером жду. Отметим в семье юбилей мой, помянем Ревенко, Чапаева, родителей, сестру, тётушку.
Все ушли в работе, на покой не торопились…
- Вечером у меня поезд в Киев. Завтра лечу домой.
- Вот это сюрприз! Как же так?!
- Приезжайте к нам с внуком. Вот вызовы вам. Хочу показать вас врачам. Там продолжим наш разговор, мой юбилей отметим.
На вокзал проводить тебя пришла вся семья Ревенко.
Говорили много, но быстро и коротко. Хотелось узнать обо всём, каждому было о чём рассказать. Но минут за пять до отхода поезда наступила тишина. И не только в скоротечной беседе. Затихло всё… Ты садился в вагон. Голоc Людмилы Фёдоровны нарушил святую тишину.
- Миша, я слышу голос Тараса. Читаем твою пьесу…
93
^ НАБЛЮДАТЕЛЬНАЯ ПАЛАТА
Фантасмагория в двух действиях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
ЗВЯГИНЦЕВ
ТОПЛЁНЫЙ
МУРАВЬЁВ
РЕДЬКИН
ВРАЧ
МЕДСЕСТРА
ФЕДЯ И САМУИЛ ( санитары)
НАТАША
НЕЗНАКОМКА
ТОЛПА
^ Действие происходит в наблюдательной палате
соответствующего медицинского учреждения.
В центре большое окно. От улицы оно защищено
решёткой. Там аллея внутрибольничного сквера.
94
^ ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Справа и слева от окна по две кровати .Слева,
ближе к окну, лежит Редькин, на второй кровати
с опущенной головой сидит Муравьёв. Справа
ближняя к окну кровать Топлёнова, который
стоит у окна, он что-то пытается увидеть в
вечерних сумерках. А от четвёртой кровати к
единственной двери с маленькой амбразурой в
коридор резко направляется Звягинцев.
^ КАРТИНА ПЕРВАЯ
З в я г и н ц е в ( в амбразуру ). Люди!..
Ре д ь к и н. Да что же это такое?! Позвольте уснуть.
З в я г и н ц е в. Не позволю. Разве можно спать, когда кому-то плохо? ( ^ Мечется между дверью и кроватью. )
М у р а в ь ё в ( себе ). Муравей.
З я г и н ц е в. От муравья слышу.
В глубине сквера слева на аллее появилась Наташа.
Она идёт в сторону Топлёнова.
Т о п л ё н ы й. Наташа, я хочу быть с тобой. Только ты можешь забрать меня из этого муравейника.
^ Наташа не слышит, уходит по аллее вправо за окно.
Топлёный уходит между кроватями от окна.
На него натыкается Звягинцев.
З в я г и н ц е в ( в ярости ). Что вы тут делаете?
Т о п л ё н ы й. Лечусь.
95
З я г и н ц е в ( уже у двери, кричит в амбразуру ). А я что тут делаю?
Ф е д я ( идёт к амбразуре со стороны зрителей ). Ты орёшь. А уже ночь на дворе.
З в я г и н ц е в. Ты человек?..
Ф е д я. Санитар я.
З в я г и н ц е в. Принеси лекарство.
Ф е д я. Знаю, какое лекарство тебе надо.
З в я г и н ц е в. Вот! Неси! Будь человеком! Выйду на волю, в долгу не останусь.
Ф е д я. Пошёл ты… ( ^ Уходит в сторону зрителей. ) Вам всем завтра будет лекарство.
З в я г и н ц е в ( идёт к кровати, на пути Топлёный ). Вы кто ?
Т о п л ё н ы й. Топлёный. ( ^ Уходит к окну. )
З в я г и н ц е в. А я какой?.. ( Громко смеётся. )
Муравьёв не реагирует. Он занят муравьём.
Р е д ь к и н. Дайте же уснуть. Посмеётесь завтра.
З я г и н ц е в. До завтра надо нам дожить. А при таком сегодня… Завтра. Кто обещает завтра. Кто завтра ждёт. Скажи на милость, кто гарантирует мне это завтра?.. Я завтра – Гамлет у могилы или…
М у р а в ь ё в. Вот там раздолье муравьям.
З в я г и н ц е в. …Вампилова герой.
М у р а в ь ё в. Вампирова братва.
З в я г и н ц е в. О чём вы? Немощь. Я о театре. Запомни имя драматурга. Вампилов Александр.
М у р а в ь ё в ( выпуская муравья ). Ползи!
З в я г и н ц е в. Идите в театр, люди! Там вам напомнят точно, кто все мы и откуда.
96
Т о п л ё н ы й ( у окна ). Оттуда.
Р е д ь к и н. Спать хочу.
М у р а в ь ё в. Ползём.
З в я г и н ц е в. А я лечу.
С а м у и л ( бежит к двери ). Заткнись, артист!
Звягинцев идёт к кровати. Санитар гасит свет. У окна Топлёный. Аллеей сквера уходит Наташа. На пол- пути останавливается. Разворачивается в сторону Топлёного, что-то говорит. Громкий звон сверчка.
Затемнение.
^ КАРТИНА ВТОРАЯ
Рассвет. Солнечный луч проникает в палату.
В сопровождении санитаров входит медсестра.
М е д с е с т р а. Заканчиваем завтракать. Готовим мы к уколам попки. ( собирает посуду и ставит на поднос, он в руках одного из санитаров. ) Живее, живее! Я жду! Дружнее оголяемся.
^ Больные ложатся на животы. Все ногами к проходу и только Топлёный наоборот, так удобнее смотреть в окно.
М е д с е с т р а ( Муравьёву ). Учённый, позвольте мне начать с вас. ( Делает укол. )
З в я г и н ц е в ( смотрит через плечо ). И кто же у нас тут учёный. Кто крестьянка, а кто рабочий? А кто я, догадываетесь?
97
М у р а в ь ё в. Сестричка, рука у тебя лёгкая. Укол, как муравьиный укус. А тебе ( смотрит на Звягинцева ) вот что я скажу. Поднимешь ещё раз шум ночью – убью лично. Задавлю, как муравья.
З в я г и н ц е в. Ещё посмотрим, кто кого.
М е д с е с т р а. Пока я хочу посмотреть, Алик, вы сами понимаете на что.
З в я г и н ц е в. Почему Алик? Я Олег.
М е д с е с т р а. Для меня все алкаши – Алики.
М у р а в ь ё в. А тебя точно давить надо. И отличный получим муравьиный спирт. ( Смеётся. )
З в я г и н ц е в. ( пытается вскочить с постели ). Он ещё смеётся…
М е д с е с т р а. Угомонитесь. Могли иглу поломать.
З в я г и н ц е в. Я свой укол ему уступаю.
М е д с е с т р а ( делая укол ). В следующий раз.
З в я г и н ц е в. Сестра! А рука ваша и впрямь хороша.
М е д с е с т р а ( направляется к Редькину ). Мазохист, а тебе сделать больно?
З в я г и н ц е в. Попал же в компанию…
Р е д ь к и н . Сестрёнка, я его первым порешу, так как спать не даёт. И если ( в сторону санитаров ) вы этого придурка не приструните, задавлю своими руками.
М е с е с т р а. Пока получи должное из моих рук. Как?
( ^ Укол Редькину, переходит к Топлёному. ) А тебе, мой лирик, я бы укольчик не в задницу, а в голову сделала.
З в яг и н ц е в. Правильно! Ведёт себя чудно, вроде она там ( показывает на окно ) есть. Придурок!..
Т о п л ё н ы й. Не хамите, Алик! Не то я буду третьим.
З в я г и н ц е в. Алик. Вы туда же, послушайте, кто вас третьим захочет видеть? При вас горло перекроет.
Т о п л ё н ы й. Я не о выпивке... Третьим подпишусь на
98
убийство… И уж точно, горлянку перекрою.
М е д с е с т р а ( санитарам ). Не волнуйтесь. Укол их успокоит.
Ф е д я. Пора и нам позавтракать.
С а м у и л. Не мешало бы. ( ^ Уходят. )
З в я г и н ц е в ( вслед ). Двое и одна… Коктейль не для похмелья таковой. Любовный треугольник на вкус не сладок. А тут беда, и снова от троих. ( Смеётся. )
А если вдруг убьют?! ( Кричит в окошечко двери. ) Мне перед смертью выпить не мешало б.
Р е д ь к и н. Опять кричит.
М у р а в ь ё в. Дайте отдохнуть.
Т о п л ё н ы й. Наташа, забери меня отсюда.
^ Наташа точь-в-точь повторяет ночную проходку.
З в я г и н ц е в. Двое вроде уснули. Влюблённый дурак не в счёт. Что?.. Уснуть бы самому. Во сне мне выпивка приснится.
Т о п л ё н ы й ( идёт от окна и садится на кровать ). Мне скоро сорок лет. Всю жизнь теряю женщин. О чём я? Когда их находил? Разве что в книжках своих. Там и любовь, и ненависть… Тоска и горе. Могу пошутить. Но чаще над собой. ( Идёт к амбразуре, кричит. ) Эй!.. Кто готов меня послушать?
Р е д ь к и н ( вскочил, говорит сквозь сон ). Кто? Где? Надо же. Теперь молчун орёт.
Т о п л ё н ы й ( подошедшему санитару ). Слушай –ка, друг, позови медсестру.
Ф е д я. Что ещё хотите от неё?.. Укол получили? Да. А таблетки…
Т о п л ё н ы й. Какие таблетки?! Стихи почитать хочу.
99
Ф е д я. Поймите, вы не в библиотеке.
Т о п л ё н ы й. Свои стихи прочесть хочу.
Ф е д я. Так зачем сестричку от дела отрывать?.. Мне и
читайте.
Т о п л ё н ы й. Любите стихи?!
Ф е д я. Не знаю. А вдруг. Читайте. Только тихо.
Т о п л ё н ы й. Смешно, не знает. Что, проверим? Часто стихотворения имеют названия. «О вреде алкоголя».
Ф е д я. Так это надо вам соседу прочитать.
Т о п л ё н ы й. Это стихи, не укол же. Слушайте!
Несу цветы, целую руки,
чем отдаляю мир разлуки.
Согрею нежное плечо.
Грудь обжигает горячо.
Люблю пастельные мотивы
и расстелю постель игриво.
Зажгу свечу, налью вина,
неужто в том моя вина?..
Беда в вине… Коптит свеча,
в постель не влезу сгоряча.
И что за блеклый цвет вокруг,
в груди я чувствую недуг.
Как холодом плечо свело.
Кровинки нет, белым-бело.
Темно. С тобой давно в разлуке,
и роз шипы мне колют руки.
Ф е д я. Всё?
Т о п л ё н ы й. Всё.
Ф е д я. Вам к терапевту обратиться надо.
100
Т о п л ё н ы й. Понял. В поэзии вы, Вася, не сильны.
Ф е д я. Почему Вася? Федя я. Самуил!
Т о п л ё н ы й. Так Федя вы или Самуил?
Ф е д я. Я Федя. А вот Самуил. (^ К амбразуре подошёл Самуил. )
С а м у и л. И что?
Ф е д я. Стихи послушать хочешь?
С а м у и л. Из «Аншлага»?
Т о п л ё н ы й. Из моей книги.
С а м у и л. Откуда?
Ф е д я. Из его книги.
С а м у и л. Не хочу. Федя, ты же знаешь, что книги я не читаю.
^ Санитары ушли. Пошёл к своей кровати Топлёный
и плюхнулся шумно в постель.
Т о п л ё н ы й ( лёжа, но громко читает свои стихи, чем будит Редькина… Просыпаются один за другим и Звягинцев с Муравьёвым. Прислушиваются к стихам ).
Ударом солнечного света
в чудесный миг ржаного лета
явилась ты.
И цвет ланит
небрежно нежностью пленит.
С тобою вечно длится лето.
Любви порыв не без ответа.
И миг смущенья
отразит
невыносимый цвет ланит.
101
Любовь накладывает вето
на свет, ответ и даже лето.
На счастья миг,
где Бог велит -
закрасить бронзой цвет ланит.
В том суть греховного завета
провинциальнейшего лета.
И миг с тобою
не отдам
за бледный лоск столичных дам
Р е д ь к и н. Так это обо мне… Сколько горя я принёс тем, кто поверил в мою любовь, в дружбу. Вот недавно умер друг детства. И я знаю, чего не выдержало сердце его. Мы повздорили с ним, и я потребовал, чтобы он мне не звонил. И я лет двадцать ему не звонил.
Т о п л ё н ы й. После двадцати лет вашей размолвки не выдержало сердце… Не смешите! Он был женат?
Р е д ь к и н. Да.
Т о п л ё н ы й. Так, может, ему жена изменила… И его сердечко позора не выдержало.
З в я г и н ц е в. Дурак ваш друг детства. И стихи ваши дурацкие.
^ Редькин и Топлёный, каждый по своей причине,
набрасываются на Звягинцева, который в этом не
видит пока угрозы для себя.
З в я г и н ц е в. И надо же суметь так написать: Любовь накладывает… ( ^ Прижат к постели, но смеётся. )
Т о п л ё н ы й. …вето…
102
Р е д ь к и н. Что вы ему объясняете?! Он разве поймёт вас… меня?.. ( Хочет обидчику дать подзатыльник. ) Всё, что вы написали, было со мной. Давно, студентом встретил её в селе. Мы полюбили друг друга… Казню я себя всю жизнь. Уехал и забыл. ( Дал подзатыльник. ) И не понять ему, что значит всегда чувствовать вину за содеянное. Слышите топот?.. ( Но Звягинцев пытается себя освободить, Редькин и Топлёный не отпускают. )
М у р а в ь ё в. Это муравьи спешат к остаткам пищи.
З в я г и н ц е в ( из-под двух тел ). Будете высыпать на пол остатки пищи, сбегутся муравьи со всей округи.
М у р а в ь ё в. Заткнись, не то и от меня схлопочешь.
Р е д ь к и н. Да нет же!.. Это те. Кого обидел я. Прошу, прислушайтесь. ( ^ Но нарастает муравьиный шорох. ) Посмотрите в окно и увидите всех, кого я обидел.
М у р а в ь ё в ( переводит взгляд от муравьёв к окну ). Никого. ( Возвращается к своим подопечным. )
Т о п л ё н ы й ( находясь на вершине пирамиды из трёх тел, смотрит в окно ). Не вижу ни людей, ни муравьёв. ( удивлённо смотрит на Редькина. )
Р е д ь к и н ( выползая из живых тисков, идёт к окну, там к нему навстречу бежит толпа, в которой и стар и мал, мужчины и женщины ). Ну, вот же! Смотрите!
^ Редькин убегает между кроватями от окна,
в страхе отворачивается. К тому времени, как
Муравьёв, Топлёный и умудрившийся сделать
это Звягинцев посмотрели в окно, толпа мимо
него пробежала. Затих и шорох.
М у р а в ь ё в. Никого.
Т о п л ё н ы й. Не вижу ничего.