Научно-исследовательская программа история безгина О. А. Кпроблеме возникновения сельской кредитной кооперации в России

Вид материала

Программа

Содержание Библиографический список Сценичность как основа драматического текста Библиографический список Межкультурная коммуникация P выражен местоимением 1 л. ед. ч., соответственно эта форма является и Su Sa не только местоимением ich Р можно говорить о дистанцированности автора речи – Su Atrraktiver, guterzogener Er Hübsche Sie Buntes Leben geniessen Gross, blond, blaue Augen, sucht «soul-companion» Bei Liebe: Lust auf Kind. Du bist, wie ich, gross, gutaussehend, sportlich und Sympathischer € – Millionär sucht alleinerziehende junge Mutter! Grosserbin, Ende 50/170. Individualist, 40, …bittet um couragiertes Signal..; Traummann, 32… s.adäquate Partnerin… Attraktive 37jährige… sucht den Mann 34jähr. Neu-Hamburgerin (Paris-Heimkehrerin) wünscht sich stilsicheren Mann.. Sehr gut ausss. u. aussergew. waage-frau Männer sind von Mars, Frauen von der Venus Dahinter ist ein kluger Kopf Unsere Freundin

Подобный материал:

• Темы курсовых работ по курсу «Кредитная кооперация» Социально-экономические предпосылки, 17.92kb.
• К. И. История потребительской кооперации России. Учебное пособие М., 1998. Часть, 1364.83kb.
• Тематика курсовых работ по дисциплине «кредитная кооперация», 14.64kb.
• Темы курсовых работ По дисциплине «Теория и практика кооперации» примерная тематика, 43.79kb.
• Круглого стола «Развитие сельской кредитной кооперации в условиях реализации Национального, 48.67kb.
• Программа Международной научно-практической конференции, посвященной 180-летию потребительской, 72.07kb.
• История развития кредитной системы в России, 1176.27kb.
• Районная целевая программа «Развитие кредитной потребительской кооперации в системе, 126.81kb.
• Научно-исследовательская программа (далее буду писать нип) схематично может быть представлена, 49.9kb.
• Швырков А. И. Конец демократии? Или демократия как научно-исследовательская программа, 123.88kb.

^ Библиографический список

1. Цветаева, М. Собрание сочинений : в 7 т. Т. 7. Письма / М.Цветаева. – Сост., подгот. текста и коммент. Л. Мнухина. – М. : Эллис Лак, 1995. – С. 408. (Далее письма М. Цветаевой цитируются в тексте по данному собранию сочинений с указанием тома и страницы.)
   
2. Марина Цветаева в воспоминаниях современников: годы эмиграции. – М. : Аграф, 2002. – С. 77.
   
3. Цветаева, М. Поэт и время // Цветаева М. Собрание сочинений : в 7 т. Т. 5. Автобиографическая проза. Статьи. Эссе. Переводы / М.Цветаева. – Сост., подгот. текста и коммент. А. Саакянц и Л. Мнухина. – М. : Эллис Лак, 1994. – С. 333.
   

УДК 82-2


^ СЦЕНИЧНОСТЬ КАК ОСНОВА ДРАМАТИЧЕСКОГО ТЕКСТА


Б.В. Тюркин


В статье рассматривается теоретический вопрос о своеобразии жанровой природы драматургии как одного из трёх родов литературы. Сценичность любой пьесы, о которой в своих трудах говорят величайшие литературоведы и психологи, позволяет увидеть все нюансы подвижной природы драматических жанров.


Филологический анализ художественных произведений конкретных литературных жанров доказывает необходимость обращения к причинам подвижности и изменчивости жанровой природы, позволяющей глубже раскрыть поэтику художественного текста, особенно драматического.

Сегодня можно встретить разнообразные варианты определения жанра. Одно из самых современных и академических звучит так: «Жанр (от фр. genre – род, вид) – тип словесно-художественного произведения, а именно: 1) реально существующая в истории национальной литературы и обозначенная тем или иным традиционным термином разновидность произведений (эпопея, роман, повесть, новелла в эпике; комедия, трагедия и др. в области драмы; ода, элегия, баллада и пр. в лирике); 2) «идеальный» тип или логически сконструированная модель конкретного литературного произведения, которые могут быть рассмотрены в качестве его инварианта (это значение термина присутствует в любом определении того или иного жанра литературы). Поэтому характеристика структуры жанра в данный исторический момент, то есть в аспекте синхронии, должна сочетаться с освещением его в диахронической перспективе» [7, с. 265]. Сложность жанрового явления подчеркивается здесь наличием двух значений, второе из которых и отражает динамическую природу сущности жанра.

Классический вариант определения предлагает В.Б. Шкловский: «Жанр – установившееся единство определенных стилевых явлений, проверенных в своем соединении на опыте, как удачные, имеющие определенную эмоциональную окраску, и целиком воспринимаемые как система» [9, т. 1, с. 491]. Давая полное представление о литературном жанре, автор уточняет: «Жанры развиваются последовательно и как будто непрерывно, но эта непрерывность ступенчата.

Ступени этой непрерывности ощущаются как взаимно противоречащие.

Жанр существует в самоотрицании, в столкновении уже стертых, но не забытых и в отрицаниях оживших степеней» [9, т. 1, с. 492]. В этом дополнении четко обозначена «недолговечность» любого литературного жанра. Рано или поздно он обязательно начнет изменяться и разрушаться, причем не только по прихоти автора-новатора¹⁵, но и в силу ряда объективных причин. Главная из которых – подсознательное желание выйти за пределы жестко обозначенных структурных норм, не актуальных для развития современного этапа культурно-исторического процесса.

Более сложным определение жанра выглядит в работе современного аналитика В.И. Тюпы: «…Жанр – это текстообразующая сторона дискурса: некоторая конвенция, взаимная условность общения, объединяющая субъекта и адресата высказывания. Феномен жанровости есть металингвистический язык (диалект) культуры. Он предполагает исторически сложившуюся систему традиционных конвенций (привычных условностей организации текста), позволяющих донести до адресата авторские интенции (термин классической риторики), то есть «предметно-смысловые» нахождения или изобретения говорящего» [8, с. 125]. Здесь понимание жанровой природы не ограничено текстовым пространством литературного произведения, а выходит на дискурсивный уровень, связанный с жизнью любого текста в повседневном общении людей. Интересным является уточнение данного определения: «Иначе говоря, жанр представляет собой исторически продуктивный тип высказывания, реализующий некоторую коммуникативную стратегию текстопорождения» [8, с. 125], где сочетание «коммуникативная стратегия» указывает на исключительную подвижность жанра, заложенную при его появлении и дальнейшем формировании.

Наличие столь многоструктурных определений жанра стало возможным благодаря фундаментальным открытиям М.М. Бахтина, концептуальным для теории которого явилось понятие речевого жанра, базирующееся на функционировании речевых конструкций в различных сферах человеческой деятельности: «Использование языка осуществляется в форме единичных конкретных высказываний (устных и письменных) участников той или иной области человеческой деятельности. Эти высказывания отражают специфические условия и цели каждой такой области не только своим содержанием (тематическим) и языковым стилем, то есть оборотом словарных фразеологических и грамматических средств языка, но прежде всего своим композиционным построением. Все эти три момента – тематическое содержание, стиль и композиционное построение – неразрывно связаны в целом высказывании и одинаково определяются спецификой данной сферы общения. Каждое отдельное высказывание, конечно, индивидуально, но каждая сфера использования языка вырабатывает свои относительно устойчивые типы таких высказываний, которые мы и называем речевыми жанрами» [1, с. 250]. При этом учитывается вся сложность и поливалентность такого емкого понятия, как речевой жанр, поэтому возникает необходимость его иерархического расщепления¹⁶.

Основной принцип создания нового жанра художественной литературы – это одновременно и учет определенных качеств, характерных лишь для него, и обращение к уже существующим классическим жанровым канонам. Огромную сложность вызывает излишняя разбросанность определяющих черт конкретного жанра литературы и взаимозаменяемость их совокупности (например, комедия-фарс, драма-мелодрама и т. д.). Поэтому ни аналитики, ни сами писатели не стремятся к слишком развернутой системе того или иного литературного рода, а используют устоявшееся, традиционное жанровое наименование (каноническое), которое будет адаптироваться к новым явлениям современности.

По мнению М.М. Бахтина, «если нельзя изучать литературу в отрыве от всей культуры эпохи, то еще более пагубно замыкать литературное явление в одной эпохе его создания, в его, так сказать, современности. Мы обычно стремимся объяснить писателя и его произведение именно из его современности и ближайшего прошлого (обычно в пределах эпохи, как мы ее понимаем). Мы боимся отойти во времени далеко от изучаемого явления. Между тем произведение уходит своими корнями в далекое прошлое» [1, с. 350]. Поэтому роль жанра становится связующей для различных временных этапов существования художественного произведения: «Особо важное значение имеют жанры. В жанрах (литературных и речевых) на протяжении веков их жизни накопляются формы видения и осмысления определенных сторон мира. Для писателя-ремесленника жанр служит внешним шаблоном, большой же художник пробуждает заложенные в нем смысловые возможности» [1, с. 351]. Помимо значимости роли автора художественного произведения, здесь очевиден особый подход к осмыслению внутренней природы литературного жанра. Каждый род литературы имеет свою доминанту, индивидуальный аспект. Для драмы – это сценичность, которая заложена не автором, а формально-содержательной традицией рода.

Современный философ В.Г. Щукин, обращаясь к учению М.М. Бахтина, приходит к выводу об «универсальности» понятия «жанр» для определения филологического образа мира¹⁷. Он заключает: «Жанр, понимаемый как вид любого целенаправленного акта, процесса или состояния, как типологически конкретное выражение целостности бытия, рассматривается мною в качестве универсальной категории, относящейся не только к искусству, но ко всей социокультурной среде, где мы на каждом шагу встречаемся с типами социального поведения, то есть с его жанрами» [10, с. 51]. Исследователь доказывает центральное положение жанра для филологической картины мира в связи с пространственно-временными отношениями (или хронотопом) художественного произведения.

О сценической природе драматического текста много размышляли ученые-семиотики во главе с Ю.М. Лотманом, который отмечал органическую связь между театром и семиотикой как наукой: «Все виды искусства связаны с проблемами художественного общения, то есть с семиотикой. Однако немногие из них затрагивают столь разнообразные и многогранные ее аспекты. От грима и мимики до норм поведения зрителя в зале, от театральной кассы до ритуализованной «театральной атмосферы» – в театре все семиотика. Виды ее столь сложны и разнообразны, что сцену с полным основанием можно назвать энциклопедией семиотики» [5, с. 603]. Однако исследователь подчеркивает, что понятие «текст» в театре и литературе имеет различное содержание: «Другая сложность состоит в том, что текст спектакля отличается от аналогичного понятия в таких искусствах, как живопись, скульптура или литература. Там мы имеем дело со стабильностью текста, – в театре, напротив, текст напоминает исполнительские и фольклорные тексты тем, что реализуется не в некой единой, раз и навсегда данной форме, а в сумме вариаций вокруг некоторого непосредственно не данного инварианта» [5, с. 597]¹⁸.

Вывод, к которому приходит Ю.М. Лотман в ходе своих размышлений о семиотике сценического текста и драматургического, таков: «Понятие текста не совпадает в драматургии и театре: написанная (напечатанная), но не поставленная пьеса с точки зрения драматургии – полноценный текст, с точки зрения театра – это лишь важнейший компонент для создания текста. Для драматурга пьеса может быть сообщением, адресованным читателю. Для театра сообщением может быть только сценическая постановка. Конечно, драматург может совмещать в своем лице и профессионального театрального деятеля, для которого существование текста начинается с момента постановки. Не следует, однако, забывать, что ни Пушкин, ни Грибоедов своих основных пьес на профессиональной сцене не видели» [5, с. 596]. Таким образом, можно заключить, что «подвижность» жанровой системы драматургии объясняется семиотикой сцены, а сами отношения между пьесой и ее театральным воплощением носят сложный характер.

Чешский теоретик искусства, эстетик и филолог Ян Мукаржовский в своих исследованиях, опираясь на учение Зиха, отмечал: «Если же мы посмотрим на драму без пристрастия, продиктованного духом времени, то неизбежно увидим, что это одновременно и поэтический жанр, однородный с лирикой и эпикой и равноправный с ними, и один из элементов театра; разумеется, по своей художественной направленности драма может склоняться то к одному, то к другому полюсу. <…> Во всяком случае, между драматической поэмой и театром существует напряжение: чрезвычайно редко драма бывает поставлена без драматургической переработки, и выражение «сценическая редакция», как правило, всего лишь эвфемизм, маскирующий напряжение между театром и поэтическим искусством. «Воплощая» драму на сцене, актер и режиссер свободно решают (порой вопреки воле драматурга), какие стороны поэтического произведения они выделят, какие – оставят в тени; от воли актера зависит затем, как он обращается со «скрытым смыслом» текста, то есть с тем, что не может быть непосредственно высказано в диалоге, но тем не менее составляет неотъемлемую часть драмы» [6, с. 371–372]. Данное заключение созвучно с выводами Ю.М. Лотмана о различии «текстового пространства» драматургии и сцены, но далее Ян Мукаржовский замечает, что во взаимоотношениях пьеса – театр огромную роль играет временной фактор. Поэтому вывод теоретика: «Таково, следовательно, отношение между театром и драмой: постоянное напряжение и потому подверженное изменениям. Но в принципе ни театр не подчинен поэтическому искусству, ни поэтическое искусство театру: и та и другая крайность может иметь место лишь в определенные периоды развития, в другие же периоды между обеими сторонами существует равновесие» [6, с. 373]. Все это определяет отношение теоретиков литературы к жанру в целом (не только драматическому) как к явлению «модальному», но переживающему процесс «деканонизации» в современном литературном процессе.

К обобщающим выводам приходит С.Н. Бройтман в своей «Исторической поэтике»: «В силу их принципиальной модальности характеристика новых жанровых форм должна строиться не как описание их канона, а как выявление их подвижной, пластичной, «лично-родовой» (М.М. Гиршман) внутренней меры. Теоретически это положение эксплицировано сравнительно недавно: «Понятие «внутренней меры» столь же необходимо в изучении нетрадиционных жанров, как понятие «канон» в изучении жанров традиционных» (Н.Д. Тамарченко). В отличие от уже знакомого нам канона – порождающего принципа, данного от начала «игры», внутренняя мера проясняется в творческом итоге художественного акта и обусловлена не нормативной установкой, а «направлением собственной изменчивости жанра» (М.М. Бахтин). Выявление ее предполагает установление тех «пределов, между которыми происходит варьирование и историческое движение форм» (Н.Д. Тамарченко)» [2, с. 368]. Так, становится очевидным, что причиной «подвижности, пластичности» и основой «лично-родовой внутренней меры» драматических жанров литературы становится их сценичность.

Характерно, что и психологическая наука приходит к подобным заключениям. Л.С. Выготский в книге «Психология искусства» называет драму «наиболее трудным для понимания видом искусства» [3, с. 217], поскольку не видит драматического текста без его сценического воплощения, а выводы А.А. Леонтьева восходят к лотмановскому видению текста. Исследователь выделяет три составляющие положения психолингвистики, раскрывающих сущность любого художественного и не художественного текста:

«Образ содержания текста принципиально динамичен. Он не есть, а становится, и лишь в постоянном становлении – его бытие» [4, с. 142].

За текстом стоит «изменяющийся мир событий, ситуаций, идей, чувств, побуждений, ценностей человека» [4, с. 142].

«Понимание текста – это процесс перевода смысла этого текста в любую другую форму его закрепления» [4, с. 141].

Таким образом, любой художественный текст «пластичен» по своей сути. Однако если понимание эпического и лирического текста затруднено переводом «в любую другую форму закрепления», которую читатель должен найти самостоятельно, то «иное выражение» драматического текста предопределено его сценичностью.


^ Библиографический список

1. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества / М.М. Бахтин. – Сост. С.Г. Бочаров ; текст подг. Т.С. Бернштейн и Л.В. Дерюгина ; примеч. С.С. Аверинцева и С.Г. Бочарова. – 2-е изд. – М. : Искусство, 1986. – 445 с.
   
2. Бройтман, С.Н. Историческая поэтика : учеб. пособие / С.Н. Бройтман. – М. : РГГУ, 2001. – 420 с.
   
3. Выготский, Л.С. Психология искусства / Л.С. Выготский ; под ред. М.Г. Ярошевского. – М. : Педагогика, 1987. – 344 с.
   
4. Леонтьев, А.А. Основы психолингвистики / А.А. Леонтьев. – М. : Смысл, 1999. – 287 с.
   
5. Лотман, Ю.М. Об искусстве / Ю.М. Лотман. – СПб. : Искусство-СПб., 2000. – 704 с. : ил.
   
6. Мукаржовский, Я. Исследования по эстетике и теории искусства : пер. с чеш. / Я. Мукаржовский. – М. : Искусство, 1994. – 606 с. – (История эстетики в памятниках и документах).
   
7. Тамарченко, Н.Д. Жанр / Н.Д. Тамарченко // Литературная энциклопедия терминов и понятий / под ред. А.Н.Николюкина. – Ин-т научн. информации по общественным наукам РАН. – М. : Интелвак, 2003. – Стб. 263–265.
   
8. Тюпа, В.И. Аналитика художественного (введение в литературоведческий анализ) / В.И. Тюпа. – М. : Лабиринт, РГГУ, 2001. – 192 с.
   
9. Шкловский, В.Б. Избранное: в 2 т. / В.Б. Шкловский. – М. : Худож. лит., 1983.
   
10. Щукин, В.Г. О филологическом образе мира (философские заметки) / В.Г. Щукин // Вопросы философии. 2004. – № 10. – С. 47–64.
    

ЛИНГВИСТИКА и ^ МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

УДК 81'42


РЕАЛИЗАЦИЯ КАТЕГОРИИ СУБЪЕКТА

В ОБЪЯВЛЕНИЯХ О ЗНАКОМСТВАХ


С.П. Анохина


В настоящей статье рассматриваются результаты исследования материала объявлений о вакансиях, который иллюстрирует тезис о дисперсности дискурсного субъекта, а также демонстрирует видовые особенности его структуры.


Объявления о знакомствах относятся к фактическому дискурсу. Одним из конституирующих внутренних признаков дискурса является «многослойность» категории субъекта. В объявлениях о знакомствах эта «многослойность» проявляется в том, что в них различаются субъект высказывания или автор речи (в дальнейшем Su), субъект поиска партнера или адресант (в дальнейшем Sa) и грамматический субъект, представленный собственно языковыми средствами в текстовой ткани или грамматическое лицо (в дальнейшем P).

В большинстве случаев все эти типы субъектов представлены в одной языковой форме, но наличие случаев расхождения их языкового выражения и служит основанием к их выделению как отдельных типов субъектов. Небезынтересным представляется и номинация субъекта-адресанта. Вышесказанное и обусловило обращение к данному фактическому материалу, описание которого в указанных аспектах предлагается ниже.

Начнем с тех случаев, когда грамматический субъект ^ P выражен местоимением 1 л. ед. ч., соответственно эта форма является и Su, и Sa: Ich bin anspruchsvoll; Ich, 37, mit vielen Facetten…; Mit Anfang 30 habe ich meine beruflichen Ziele bereits verwicrkrlicht; Die verbliebenden Jahre meines Lebens möchte ich…; Ich bin Tausende von Meilen gegangen, ich habe Flüsse überquertBerge versetzt. Ich habe gelitten und Qualen über mich ergehen lassen. Ich habe der Versuchung widerstanden und bin der Sonne gefolgt, um Dir gegenüberstehen zu können und Dir zu sagen, dass ich Dich liebe. Последний текст приведен с целью проиллюстрировать такую стилистическую фигуру как синтаксический параллелизм; следует отметить также, что это уникальный случай (по нашему материалу) такого выражения дискурсного субъекта, который может быть представлен, как и для вышеприведенных случаев, формулой Su = Sa = P : Pron «ich».

Совмещение всех указанных типов субъектов наблюдается и при их выражении глагольной флексией 1 л. ед. ч., то есть это принципиально та же формула дискурсного субъекта, модифицированная в языковом выражении P: Su = Sa = P: Vf (Verbumflexion ), например: Suche ihn, sehr gut studiert… Bin sympathisch… Встречаются случаи употребления и той, и другой формы выражения P, но они довольно редки; причем глагольная флексия предшествует местоимению, то есть Р имеет выражение Vf + ich: Ist das die Midlife-Crisis? Bin Klinikarztin… Und doch habe ich Sehnsucht nach einem Partner…

Особый случай дискурсного субъекта представляет собой номинация ^ Sa не только местоимением ich, но и местоимением wir, где Sa приписывает свои определенные характеристики объекту поиска и представляет собой, таким образом, некую переходную форму между Sa, дистанцированным от Su, и не дистанцированным: Wir teilen die Leidenschaft fur Sinnlichkeit, Zärtlichkeit und Erotik. Ich bin aus dem Geschaftsleben ausgeschieden… Подобный дискурсный субъект может быть представлен формулой (Su + O) = Sa } = P: Pron wir + ich  (стрелка указывает направление дистанцирования )

Если попытаться представить градацию дистанцированности Sa от Su как полевую характеристику, то к околоядерному дискурсному субъекту в плане большей дистанцированности Sa и Su можно отнести случаи выражения дискурсного субъекта именем существительным – переносная номинация в сочетании с местоимением ich – прямая номинация, и именно в такой последовательности: 33jährige Akademikerin, mehrsprachig, charmant und liebevoll… Nach 3-Fach-Studium an der Universität Köln… befinde ich mich in leitender Position. Ich bin ein glücklicher Mensch und lebe im Rheinland. Данный дискурсный субъект может быть представлен формулой Sa  = Su} ≠ P: Nom. + ich. В первом переходном случае Sa стремится к идентификации с Su, во втором – наоборот, что и показывают места каждого из этих субъектов в соответствующих формулах дискурсного субъекта.

При других средствах выражения грамматического субъекта – ^ Р можно говорить о дистанцированности автора речи – Su от субъекта – адресанта – Sa. Cтепень такой дистанцированности может быть различна. В случаях, если Р выражен не только местоимением 3-го л. ед. ч., но и местоимение ich, степень дистанцированности наименьшая. Такой дискурсный субъект может быть представлен формулой Sa  = Su} = P, в которой выражение Р может быть представлено вариантами: sie, sie/er + ich. Для более убедительной иллюстрации данного типа дискурсного субъекта приведем несколько объявлений полностью.

Nicht nur für einen Sommer!

Attr., sportl.Sie ( Ende 30/165-blond) wünscht sich Mann (40 bis 55) mit Herzenwärme zum Verlieben. Verbindliche Gemeinsamkeiten, Harmonie und Lebensstil sind auch Ihre Lebensgefühle. Gerne freue ich mich auf Ihre Zuschrift, bitte mit Bild Raum D/E, unter 1510420 an F.A.Z. 50267 Ffm.

^ Atrraktiver, guterzogener Er

Vermögend, selbst., zielstrebig, 33J., sucht alleinstehende, gutaussehende, sehr weibliche Sie zw. 25 u. 35 J., ab ca 170 cm, finanziell unabhangig.

Bitte nur ernstgemeinte Zuschriften mit Bildern unter 1510722. F.A.Z. 60267 Ffm.

Как видим, субъект-адресант имеет особое графическое оформление – написание со строчной буквы, что является еще одним семиотическим критерием выделения различных субъектов в структуре дискурсного субъекта данного типа фатического дискурса.

«Средняя» степень дистанцированности субъекта-адресанта от субъекта автора наблюдается в случаях их выражения только местоимением Sie:

^ Hübsche Sie

Kultivirt,m.Haus am Meer wünscht Akademiker,65–75 J., zum Verlieben und Verwöhnen. Zuschriften erbeten unter 1510348. F.A.Z.60267 Ffm.

Гораздо большая степень дистанцированности субъекта – адресанта от субъекта-автора наблюдается в случаях, если грамматический субъект не выражен вообще, либо изначально, а затем он выражен местоимением ich. Таким образом, данный дискурсный субъект может быть представлен формулой Sa  = Su}(= P). (Скобки показывают переменность грамматического субъекта в ткани дискурса.) Такой тип дискурсного субъекта мы находим в следующих объявлениях.

^ Buntes Leben geniessen

Die Farben und Geruche einer Landschaft aufnehmen, über Markte bummeln, gute Gespräche führen, Natur, Kunst, Kultur erleben, sich gemeinsam auf Neues einlassen… Möchten Sie dies mit mir (w., 54/170, stud., Raum Stuttgart) erleben? Möchten Sie mich begleiten? Zuschrften erbeten unter 1507769. F.A.Z. 60267 Ffm.

^ Gross, blond, blaue Augen, sucht «soul-companion» Bei Liebe: Lust auf Kind. Du bist, wie ich, gross, gutaussehend, sportlich und studiert.

Наибольшая степень дистанцированности субъекта-адресанта от субъекта-автора наблюдается при их номинации именем существительным как в прямом, так и в переносном значениях; формула такого дискурсного субъекта: Sa  = Su} = P: Nom. Тематические области номинации при этом самые различные: от общего указания на гендер до знака зодиака. Нередко в объявлении присутствует несколько таких тематических областей.

Это может быть самая общая характеристика: ^ Sympathischer € – Millionär sucht alleinerziehende junge Mutter! Grosserbin, Ende 50/170. Иногда в номинации субъекта-адресанта такая общая характеристика сопровождается некоторыми уточнениями, например в отношении социального положения: Lady sucht Gentleman, Witwe, Mitte 50/170. К такой же общей характеристике можно отнести и номинацию словом Frau, которая, однако, во многом конкретизируется определениями: Blonde, schlanke, jung und frisch gebliebene Frau von 60 mit kulturellen Interessen… sucht passenden… Partner..; Dame (Witwe)… sucht ebensolchen… Herrn…

Конкретизация общей характеристики субъекта-адресанта в отношении его характера происходит при следующих номинациях: ^ Individualist, 40, …bittet um couragiertes Signal..; Traummann, 32… s.adäquate Partnerin… Еще большая его конкретизация происходит при номинации существительным, обозначающим профессию: Mediziner, Raum 5… sucht DIE EINE für ALLES; Charmanter Apotheker… sucht niveauvolle warmherzige Partnerin..; Attraktive Ärztin mit Kinderwunsch… sucht Mann von Format..; Fröhliche Rechtsanwältin, 34/168… möchte nach grossem beruflichen Engagement wieder mehr Privatleben haben..; Attraktive Bankkauffrau mit weiblichen Attributen… wünscht sich einen neuen Start..; Erfolgr. Unternehmer, 38 J..; социальное положение: Charmante Witwe, …wünscht sich gepflegten… Freund..; Witwe, 65/175… sucht niveauvollen Herrn..; Bildhübsche Witwe, 52/175…

К другим тематическим областям номинации субъекта-адресанта относятся: возраст: ^ Attraktive 37jährige… sucht den Mann, <…>, национальность: Zierliche Japanerin… su. IHN..; место жительства: Dresdnerin, 74… wünscht sich verlässlichen Herrn..; Flexible Hanseatin: Es fällt mir natürlich schwer..; образование (это указание на высшее университетское образование ): Akademiker, 32 Jahre alt, …möchte sein Herz verschenken.; …beruflich engagierte, attraktive Akademikerin… sucht den humorvollen… Lebenspartner; Akademikerin (43) sucht Mann mit Niveau und Bildung..; Akademikerin, 65, 175, …sucht adäquaten unabhängigen Gefahrten; 33j. Akademikerin… sucht Partner…

В наименовании субъекта-адресанта может быть совмещено несколько тематических областей, например: место жительства и профессия: Sehr vermögender HANSEAT, WIRTSCHAFTSJURIST und DIPLOMKAUFMANN: Klingt trocken, spröde, kühl; место жительства и социальное положение:

Barfuss oder Lackschuh

^ 34jähr. Neu-Hamburgerin (Paris-Heimkehrerin) wünscht sich stilsicheren Mann..; внешность и профессия:

Eine Traumfrau erster Klasse!

Dolmetscherin, 52J. – 178 gross – Topfigur, eine Schönheit, mit der ein Mann zurechtkommen sollte – ..; возраст, привычки и профессия: Junggebl. Mitfünfziger, NR ( Nichtraucher – S.A.) Facharzt Dr. Med… wünscht sich eine harmon. Beziehung zu einer niveauvollen Frau…

Кроме прямой номинации, встречается и переносная номинация субъекта-адресанта. Начнем с его номинации знаком зодиака, что отсылает к содержанию данного знака и, таким образом, опосредованно, к характеристике самого субъекта-адресанта:

^ SEHR GUT AUSSS. U. AUSSERGEW. WAAGE-FRAU

…gesch. Fabrikantengattin… möchte nur adäquaten und seriosen Lebenspartner..;

Stuttgarter Waage-Lady sucht ihren Stern; ATTRAKT. (STIER)-MANN 35/178, …Kurzum ich su.die Frau zum Heiraten…

Другой разновидностью метафорической номинации являются имена прецедентные, например, из греческой мифологии:

^ Männer sind von Mars, Frauen von der Venus

Gerade das kann eine Beziehung so interessant gestalten. Venus (40, 1,65)… sucht dafür einen attr. …Märsianer…

Встречается переносная номинация и на основе синекдохи:

^ Dahinter ist ein kluger Kopf,

der abseits des Zeitgeistes seinen eigenen Weg geht. …Suche Chancen auf das grosse Glück zu zweit… Junggebliebener Lockenkopf, 45, 182 Journalist… sucht schöne, inelligente, stilvolle Lebensgefährtin unter 40.

В тех случаях, когда субъект речи ( автор ) – третье лицо по отношению к субъекту-адресанту, наблюдается расщепление дискурсного субъекта, общая формула которого Su ≠ Sa} ≠ P. Такой дискурсный субъект представлен в следующих объявлениях:

^ Unsere Freundin

ist seit drei Jahren Witwe, finanziell unabhängig… Wir meinen, sie ist zu jung und aktiv, um den Rest ihres Lebens allein zu verbringen…

Tippse sucht Mann für ihre Chefin!!!

Ich suche gutaussehenden, sportl.und gebildeten Mr.Right für meine Chefin. Meine Chefin ist eine charmante, attraktive 34-erin…

Итак, материал объявлений о вакансиях иллюстрирует известный тезис о дисперсности дискурсного субъекта, но, с другой стороны, демонстрирует видовые особенности его структуры, в отличие, например, от субъекта художественного дискурса, в структуре которого различаются субъект-автор, субъект-высказанной речи и субъект-невысказанной речи, который в целом определяется как субъект-персонаж.


УДК 81’33.373-374