Н. Г. Чернышевского Е. В. Акулова Жанры немецкого повседневного общения Учебное пособие

Вид материала

Учебное пособие

Содержание 4.1. Кросскультурное изучение РЖ (А. Вежбицка ) 4.2. Многоуровневые жанровые модели 1) коммуникативная цель жанра 3) образ адресата 6) диктумное (событийное) содержание 7) языковое воплощение 1) функциональность (Funktionalität) 2) ситуативность (Situativität) 3) тематичность/содержание (Thematizität) 4.3. Моделирование жанра с помощью выявления набора внутрижанровых стратегий и тактик Стратегии внутрижанрового поведения 4.4. Когнитивные модели изучения жанров речи Таб. 5. Textmustermodell [Sandig 2006: 489] Situationsbeteiligte (Rollen) Materielle Textgestalt Textsorte bzw. Ebenen der Texttypologisierung Kognitive Ebene Вопросы и задания

Подобный материал:

• Г. В. Психология делового общения. Бороздина Г. В. Психология делового общения : Учебное, 2307.7kb.
• Н. Г. Чернышевского Л. Н. Чернова повседневная и частная жизнь горожан в XIV-XVI веках, 1605.19kb.
• В. М. Шаталова Культура русского речевого общения Учебное пособие, 1496.68kb.
• Н. Г. Чернышевского молодежная политика региона учебное пособие, 2033.98kb.
• Учебное пособие Москва Издательство «Права человека» 2002, 964.28kb.
• Н. Г. Чернышевского гигиена труда учебное пособие, 887.49kb.
• Учебное пособие Томский политехнический университет 2009 удк 000000 ббк 00000, 1895.66kb.
• Учебное пособие рпк «Политехник» Волгоград, 917.7kb.
• Учебное пособие Рекомендовано учебно-методическим советом угаэс уфа-2009, 2459.47kb.
• Учебное пособие Житомир 2001 удк 33: 007. Основы экономической кибернетики. Учебное, 3745.06kb.

Вопросы и задания


1. Что объединяет русских и немецких исследователей, работающих над созданием классификации жанров речи?

2. Определите жанр приведенных ниже текстов. К каким классам/группам жанров они относятся. Укажите, на какую классификацию жанров речи вы опирались.


a) текст с интернет-сайта


Das Raketenauto: von 0 auf 1000 in 16 Sekunden

Schneller als ein Kampfjet


Tornado-Pilot Andy Green will es wissen und am Boden schneller sein als Kampfjets in der Luft. Sein Ingenieursteam entwickelt einen überschallschnellen Wagen, der Mach 1,4 erreichen soll – 1609 km/h. Vor zwölf Jahren durchbrach der Brite im legendären „Thrust SSC“ mit 1227 km/h als erster Mensch die Schallmauer jetzt holt er zum ultimativen Temporekord – aus: Der mit einem doppelten Raketenantrieb ausgestattete „Bloodhound SSC“ soll von 0 auf 1000 km/h in nur 16 Sekunden beschleunigen – das ist schneller als eine Revolverkugel. In 40 Sekunden soll der 12,8 Meter lange und 6500 Kilogramm schwere „Bluthund“ seine Höchstgeschwindigkeit erreicht haben. Dabei wird seine edle Verkleidung aus Carbon und Titan pro Quadratmeter eine Last vom doppelten Fahrzeuggewicht auszuhalten haben. Pure Rekord-Manie? Nein, der „Raketen-Bluthund“ soll Forscher neue Erkenntnisse über Aerodynamik und Materialien ermöglichen. Für den britischen Forschungsminister Lord Drayson gehört es zu den größten Herausforderungen der Ingenieurwissenschaften, einen der mächtigsten Hybrid-Raketenmotoren zu bauen und „Räder zu designen, die unglaublichsten Kräften gewachsen sein müssen“. www.bloodhoundssc.com

(PM/ 06/2008)


b) газетный текст




c) газетный текст


Bücher! Suche lesefähige Bücher aller Art.

Kostenlose Abholung – kein Ankauf! Tel. *********


d) текст на почтовом ящике





e)



Dein Handy ist

aus(( melde dich!

Lara








f) текст из Интернета


dcco: sind die patientenverfügungen auch für den rettungsdienst verbindlich? es kann ja nicht immer sofort überprüft werden ob die verfügung auch wirklich vom patienten stammt und rechtmäßig ist.

WISO-Experte: In der Notsituation in der der Rettungsdiensts tätig ist, wird man der Patientenverfügung nicht unbedingt folgen, weil man zuwenig Anhaltspunkte dazu hat ob der Patient das Verfügte wirklich noch will.

vacat: Wer kann überhaupt eine Patientenverfügung abgeben?

WISO-Experte: Jeder, der einwilligungsfähig ist.

DirkWeber: Kann prinzipiell jeder (auch der Hausarzt, Bruder) als Vertrauenperson eingesetzt werden?

WISO-Experte: Ja.


Список рекомендуемой литературы

1. Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Социальная психолингвистика: Хрестоматия. / Сост. К.Ф. Седов. – М.: Лабиринт, 2007. – С. 197 – 236¹⁸.
   
2. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения. – М.: Наука, 1993.
   
3. Дементьев В.В. Теория речевых жанров. – М.: Знак, 2010.
   
4. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. – Волгоград: Перемена, 2002.
   
5. Седов К.Ф. Человек в жанровом пространстве повседневной коммуникации // Антология речевых жанров: повседневная коммуникация. – М.: Лабиринт, 2007. – С. 7 – 38.
   
6. Федосюк М.Ю. Нерешенные вопросы теории речевых жанров // Вопросы языкознания. – 1997. - № 5. – С. 102 – 120.
   
7. Филиппов К.А. Лингвистика текста: курс лекций. – СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2003. – С. 183 – 206.
   
8. Шмелева Т.В. Модель речевого жанра // Жанры речи. – Вып. 1. – Саратов: Колледж, 1997. – С. 88 – 98.
   
9. Adamzik K. Aspekte der Gespächstypologisierung// Text- und Gesprächslinguistik: ein internationales Handbuch zeitgenössischer Forschung / hrsg. von Klaus Brinker. – Bd. 16. – Hbd. 2. – Berlin, New York: de Gruyter, 2001. – S. 1472 – 1484.
   
10. Brinker K. Textfunktionale Analyse // Text- und Gesprächslinguistik : ein internationales Handbuch zeitgenössischer Forschung / hrsg. von Klaus Brinker. – Berlin; New York: de Gruyter, 2001. – Bd. 16. – S. 175 – 185.
    
11. Fix U. Texte und Textsorten - sprachliche, kommunikative und kulturelle Phänomene / Ulla Fix. – Berlin: Frank & Timme, 2008.
    
12. Gansel Ch.; Jürgens F. Textlinguistik und Textgrammatik: eine Einführung. – 2., überarb. und erg. Aufl. – Stuttgart: Vandenhoeck & Ruprecht, 2007.
    
13. Vater H. Einführung in die Textlinguistik : Struktur, Thema und Referenz in Texten. – München: Fink, Wilhelm/BRO, 2001. – S. 157 – 184.
    

4. Некоторые модели изучения жанров речи


На протяжении всей истории лингвистического изучения речевых жанров не раз предпринимались попытки разработать жанровую модель, которая могла бы объяснить природу речевых жанров и помочь при их изучении Главная трудность, с которой не раз сталкивались исследователи, работающие в данном направлении – противоречивость исследуемого материала:


«<…> модели оказывались с неизбежностью противоречивыми – поскольку противоречив, чрезвычайно разнороден был сам анализируемый материал» [Дементьев 2010: 12].


Вероятно, в виду сложности и универсальности жанров речи не существует единой модели их изучения (см. [Седов 2007а: 5]. Именно поэтому сегодня исследователи все чаще отказываются от глобальных объясняющих моделей, предпочитая им исследование жанров речи с помощью локальных моделей [Там же].

В настоящем разделе мы обратимся к некоторым моделям изучения жанров речи. Из всего многообразия существующих подходов к изучению речевых жанров, разнообразных методик, жанровых моделей мы отобрали те, которые, как нам кажется, могут успешно применяться на практике.


^ 4.1. Кросскультурное изучение РЖ (А. Вежбицка )


Исследовательница из Польши А. Вежбицка попыталась воплотить бахтинскую идею единой системы речевых жанров в рамках семантической теории элементарных смысловых единиц¹⁹ [Вежбицка 1997: 103 – 109]. Предложенная ей концепция оригинальна:


«<…> до сих пор появилось только одно направление изучения речевых жанров, принципиально отличное от всего того, что когда-либо было высказано М.М. Бахтиным либо его непосредственными последователями: это идущее от А. Вежбицкой и получившее апробацию в ее исследованиях и исследованиях созданной и возглавляемой ею Семантической школы в Канберре» [Дементьев 2010: 10].


А. Вежбицка моделирует РЖ при помощи последовательности простых предложений, выражающих мотивы, интенции и другие ментальные акты говорящего, определяющие вид данного высказывания. Структура РЖ представлена в данном исследовании как сложная совокупность РА, организованных в соответствии с некой целесообразностью. Приведем в качестве примера формулы двух РЖ в польской лингвокультуре:


«Вопрос

хочу, чтобы ты представил себе, что я не знаю того, что знаешь ты, и что ты хочешь мне это сказать

говорю это, потому что хочу, чтобы ты мне это сказал


Просьба

хочу, чтобы ты сделал для меня нечто хорошее (Х)

говорю это, потому что хочу, чтобы ты это сделал

не знаю, сделаешь ли ты это, потому что знаю, что ты не обязан делать то, что я хочу, чтобы ты делал» [Вежбицка 2007: 73].


Очевидны плюсы, которыми обладает предложенная А. Вежбицкой модель изучения РЖ, – наглядность, легкое сравнение разных жанров, благодаря ей сравнение национальных культур посредством наборов разных универсальных и национально-специфичных речевых жанров. К недостаткам следует отнести сам язык парафраз, не раз уточнявшийся А. Вежбицкой и другими учеными. Как она признает, предложенные формулы РЖ не окончательные и могут быть улучшены [Вежбицка 2007: 73]. Кроме того, как отмечает В.В. Дементьев, данная модель малопригодна для описания синтактики РЖ [Дементьев 2010: 10].


^ 4.2. Многоуровневые жанровые модели


Именно сложная природа речевых жанров подтолкнула исследователей к необходимости создания многоаспектных и многоуровневых жанровых моделей, комбинирующих и синтезирующих различные параметры (коммуникативная цель, специфика коммуникативной ситуации, особенности языкового воплощения и пр.) их изучения. Приведем примеры подобных моделей в российской и немецкой лингвистике.


«Анкета речевого жанра» Т.В. Шмелевой

Концепция речевых жанров Т.В. Шмелевой основана на жанре-высказывании, который имеет определенные жанрообразующие признаки и является результатом речевого действия, т.е. акта. Разработанная Т.В. Шмелевой «анкета» речевого жанра в качестве главного, типологически значимого признака содержит признак «коммуникативная цель», являющийся в сущности заимствованным из теории РА понятием «иллокутивная сила высказывания». Всего же данная анкета состоит из семи пунктов:

^ 1) коммуникативная цель жанра;

2) образ автора: «информация о нем как об участнике общения, которая «заложена» в типовой проект (схему – Е.А.) жанра»;

^ 3) образ адресата: типические представления об адресате;

4) образ прошлого: информация о предшествующих эпизодах общения;

5) образ будущего: информация о последующих эпизодах общения;

^ 6) диктумное (событийное) содержание: «вносит ограничения в отбор информации о мире и вносит дифференциации более частного характера, вплоть до различения конкретных РЖ»;

^ 7) языковое воплощение: спектр лексических и грамматических ресурсов жанра [Шмелева 1997/2007].

Первые шесть пунктов относятся к реальностям действительности и общения, и только последний пункт касается собственно языковых особенностей. Вот что говорит Т.В. Шмелева об иерархии данных признаков:


«Если говорить об иерархии жанрообразующих параметров РЖ, то надо сказать, что лингвистически наиболее важен именно параметр языкового воплощения <…> Создать подробное описание языкового воплощения РЖ – и есть представить его ПОРТРЕТ <…>» [Шмелева 2007: 88].


Данная модель, действительно, охватывает различные аспекты РЖ и имеет большой объяснительный потенциал, но и она перестает работать в случае, если мы, например, имеем дело сложными переходными жанровыми формами или же с близкородственными жанрами. Предметом критики явился и «прагматический» крен данной модели:


«<…> в традиции, идущей за речеактовым (иллокутивным) анализом – и в значительной степени идущей за Бахтиным, - речь, в том числе речевые жанры, рассматривается прежде всего с точки зрения, «чтó» хотел сказать говорящий, а также «чтó» воспринял слушающий, но не «о чем» была речь. Этот «прагматический» крен исправляет пункт – тип диктумного (событийного) содержания говорящего» [Дементьев 2010: 109; см. также Федосюк 1997: 107].


В ходе применения на практике модель РЖ Т.В. Шмелевой потребовала внесения уточнений. С такой необходимостью столкнулась Н.Б. Лебедева при работе с жанрами естественной письменной речи [Лебедева 2007]. Ею была создана коммуникативно-семантическая модель жанров естественной письменной речи:


«Она имеет цель учесть максимальное число субстанциональных участников и несубстанциональных компонентов, объединяемых в категорию «фациента», конституирующих ЕПР (естественную письменную речь – Е.А.), и параметры (функциональные признаки) фациентов <…> Модель конституируют следующие фациенты: 1) Автор («Кто?»); 2) Коммуникативно-целевой фациент («Зачем?»); 3) Адресат («Кому?»); 4) Объект коммуникации – Знак («Что?»), включающий диктумное содержание и языковое воплощение; 5) Графико-пространственный параметр («Как?»); 6) Орудие средство («Чем?»); 7) Субстрат, материальный носитель знака («На чем?»); 8) Носитель субстрата («В чем?»); 9) Среда («Где?»); 10) Время восприятия знака («Когда?»); 11) Фациент «Ход коммуникации»; 12) Фациент «Социальная оценка»» [Лебедева 2007: 118].


Первые четыре пункта заимствованы из модели Т.В. Шмелевой, необходимость введения остальных была подсказана спецификой объекта исследования – жанрами естественной письменной речи (как отличить граффити, поздравительную открытку, запись в книге жалоб и предложений и пр.).

Таким образом универсальная модель Т.В. Шмелевой может быть дополнена и трансформирована в частные модели жанров различных видов и сфер общения²⁰.


Признаковая матрица Б. Зандиг

Предшественницей многоуровневых моделей в немецкой лингвистике можно считать признаковую матрицу Б. Зандиг²¹. Как мы отмечали ранее, немецкая исследовательница для изучения жанров/ типов текстов бытового общения разрабатывает признаковую матрицу, включающие такие параметры, как вид манифестации текста (письменный/устный), степень подготовленности акта коммуникации, количество коммуникантов, вид контакта, характерные черты начала, середины и конца текста, тема текста, наличие личных местоимений, императивных и темпоральных глагольных форм, использование средств языковой экономии и языковой избыточности, присутствие невербальных средств, отношения между коммуникантами. Данная модель, как это отмечалось ранее, не подходит для классификации жанров речи, но может быть использована для их изучения, например, для исследования жанра газетное интервью А. Дэттмера [Dettmer 2003] и др.


Модель речевого жанра В. Гейнеманна и Т. Фивегера

В. Гейнеманн и Т. Фивегер определяют речевой жанр как ограниченной число экземпляров текста со специфическими общими признаками, которые прослеживаются одновременно на разных уровнях жанра – на уровне коммуникативной функции (ученые выделяют 4 базовые функции – самовыражение /Sich-Ausdrücken, вступление в контакт /Kontaktieren, информирование /Informieren, побуждение к действию /Steuern, а также эстетическое воздействие и общение), на уровне коммуникативной ситуации, в специфике коммуникативных стратегий, типах структурирования текста, в языковом воплощении жанра [Heinemann, Vieweger 1991: 135, цит. по Vater 2001: 177].

Впоследствии [Heinemann M., Heinemann W. 2002; см. также Gansel 2008] данная модель уточняется, выделяются 4 уровня описания жанра:

^ 1) функциональность (Funktionalität): понимается в широком смысле, включает 3 типа функций – внутреннюю текстовую функцию/Textfunktion (ее индикаторы содержатся в тексте, напр., императивы сигнализируют об апеллятивной функции и пр.) и две внешних – функцию, выполняемую в данной сфере/Bereichsfunktion, функция воздействия/ Bewirkungsfunktion;

^ 2) ситуативность (Situativität): сведения о социальной системе, социальных отношениях и коммуникативных ролях участников данного эпизода общения, выполняемой в ней жанровой функции, канале/средстве коммуникации и пр.;

^ 3) тематичность/содержание (Thematizität): включает специфику внутрижанровых стратегий, типы структурирования текста (Verfahrens- und Strukturierungstypen) и пр.;

4) языковое оформление (Formulierungsadäquatheit) (цит. по [Gansel, Jürgens 2007: 88]).

Если ранее [Heinemann, Vieweger 1991] выделяемые уровни модели речевого жанра находились в иерархической зависимости друг от друга (главной считалась коммуникативная цель), то в поздней модели [Heinemann M., Heinemann W. 2002] говорится о сосуществовании данных измерений/уровней («Miteinander der Dimensionen/Ebenen»)²². Ученые считают свою модель открытой для дополнений и видоизменений благодаря тому, что каждое измерение поддается субдифференциации, также могут быть выделены различные субклассфификационные категории (напр., для уровня функциональности – базовые функции и т.п.) [Там же: 149].

Согласно М. Гейнеманн и В. Гейнеманну, специфика жанра проявляется в актуальном наборе признаков категориальных уровней и их субклассов (см. Рис. 9.) [Там же: 147].


Рис. 9. Аспекты идентификации жанра [Heinemann M., Heinemann W. 2002: 146]




Textebenen 1 2 3 4




Differenzierungsaspekte a b c d




Merkmale α β χ σ


Merkmalbündel 2dα ^ 2cα ^ 3ad…







Integration


1 = Funktionalität; 2 = Situationalität; 3 = Thematizität; 4 = Formulierungsadäquatheit

a, b, c, d … = Symbole für Differenzierungsaspekte der einzelnen Ebenen, z.B. zu 2: d = >Ungebungssituation<

α, β, χ, σ… = Symbole für Merkmalsausprägungen,

z.B. zu 2d: α = LOC





Идея о многоуровневой жанровой модели В. Гейнеманна и Т. Фивегера получила развитие рядом ученых [von der Lage-Müller 1995, Sandig 1997, Adamzik 2008: 165 и далее] и успешно применяется на практике, иногда с некоторыми изменениями (напр., в исследовании [Furthmann 2006] канал/средство коммуникации рассматривается как самостоятельный уровень, определяющий жанровую специфику, сравн., [Gansel 2008]).


Трехуровневая модель коммуникативного жанра (Т. Люкманн, С. Гюнтнер)

Томас Люкманн и его последовательница Сюзанна Гюнтнер в своих работах [Günthner, Luckmann 2002; Günthner 1995; Luckmann 1988, 1986 и др.] разрабатывают трехуровневую жанровую модель, выделяя:

- внутреннюю структуру жанра (Binnenstruktur);

- промежуточный уровень – его ситуативную реализацию (situative Realisierungsebene);

- внешнюю структуру (Außenstruktur) [Günthner, Luckmann 2002].

К внутренней структуре жанра исследователи относят внутритекстовые, вербальные и невербальные компоненты:


«<…> Gesamtmustern recht unterschiedlicher Elemente aus Worten und Phrasen, Gesamtregistern, Formeln und formularischen Blöcken, rhetorischen Figuren und Tropen, Stilmitteln wie Metrik, Reimschemata, Listen, Oppositionen usw., Lautmelodien, spezifischen Regelungen der Dialogizität wie Redebezugbestimmungen, Reparaturstrategien und Festlegungen von Themen und Themenbereichen» [Там же: 225]


Устройство уровня ситуативной реализации жанра исследователи моделируют, обращаясь к особенностям коммуникативной ситуации, характеристикам коммуникантов и отношений между ними, их коммуникативным ролям, мене ролей, фазам тематической прогрессии, коммуникативным стратегиям и т.п. [Там же: 228].

Коммуникативный/речевой жанр определяется социальным контекстом, вписывается в него, именно поэтому, моделируя внешний уровень, авторы обращаются к характеристикам социального контекста жанра.

Данная модель может быть успешно применена на практике (напр., [Hormuth 2009: 85]), так как подобно приведенным выше моделям она учитывает как реальности действительности и общения, так и собственно языковые особенности.

Завершая данный обзор, нужно сказать, что многоуровневых моделей изучения речевых жанров существует довольно много²³, набор выделяемых уровней может различаться в зависимости от взглядов автора на природу речевого жанра (сравн., например, многоуровневую функциональную модель К. Бринкера [Brinker 2001: 181 и далее], стиль текста как отдельный аспект данной модели [Gläser 1990], модель Н. Яних [Janich 2008: 192] и пр.). Общим для всех многоуровневых моделей без исключения является выделение внешнего (ситуативного) и внутреннего (языкового) уровней.


^ 4.3. Моделирование жанра с помощью выявления набора внутрижанровых стратегий и тактик


Важным аспектом изучения жанров речи является анализ внутрижанровых стратегий и тактик. Каждый РЖ имеет определенный набор внутрижанровых стратегий и тактик: например, стратегия аргументирования признается доминантной для письменных РЖ претензии и официальной жалобы [Черкасская 2009], стратегия самопрезентации для объявления о знакомстве, резюме [Черкасова 2007], стратегии убеждения и манипуляции для жанров СМИ [Двойнина 2010; Степанов 2003, Попова 2002 и др.], в РЖ ссора преобладают агрессивные тактики – «угроза», «инвектива» (оскорбление), «возмущение», «обвинение», «упрек», «колкость», «насмешка», «демонстрация обиды», «угрожающее молчание» [Седов 2003: 209].

Вслед за К.Ф. Седовым, внутрижанровую тактику мы понимаем как речевой акт, обслуживающий трансакцию (в монологическом жанре это сверхфразовое единство, выступающее в роли минимальной текстовой единицы – микротекста), который обозначает сюжетный поворот (насмешка, упрек, просьба, совет) [Седов 2007б: 15]. При таком понимании данного понятия термины тактика, речевой акт, субжанр тождественны. Приведем пример тактики «колкость»:


- Я тебе сочувствую//

- В чем?

- Ну/ ты понимаешь/ о чем я говорю//

- Нет/ не понимаю//

- А ты подумай/ на досуге// [Там же: 32].


В рамках жанрового взаимодействия внутрижанровые тактики сочетаются линейно: так, приведенная в примере тактика «колкость» в рамках речевого жанра беседа может вызвать в качестве ответной реакции одну из агрессивных тактик, например, «оскорбление».

^ Стратегии внутрижанрового поведения²⁴ определяют общую тональность внутрижанрового общения, они влияют на тактические предпочтения говорящего, определяясь индивидуальными особенностями языковых личностей коммуникантов [Седов 2007б: 15].

Понятия стратегия и тактика соотносятся между собой как конечная цель общения и конкретные шаги для ее достижения, реализации, как целое-часть – тактика есть простейший элемент стратегии [Галимова 2009: 55; Антонова 2007; Иссерс 2006; Степанов 2003 и др.]. Например, в исследовании Н.А. Антоновой отмечается, что императивная стратегия является генеральной стратегией педагогического дискурса (в частности – общения на уроке) и реализуется с помощью разнообразных тактик (далее примеры Н.А. Антоновой): тактики концентрации внимания (Сформулируй правило/ комментируй//), стимуляции физической и умственной деятельности (так/ хорошо/ вспомним правило…), поддержания побуждения (Как вы думаете/ что значит это выражение?//), регулирующей (Тишина в классе!//) и контролирующей тактик (Быстро!// Продолжаем работу!//) [Антонова 2007: 233].

Как отмечает К.Ф. Седов, разные ситуации общения характеризуются различной степенью стратегической и тактической свободы, предоставляемой говорящим [Седов 2007б: 15]. Письменные жанры более жесткие, чем устные, в случае публичного общения степень свободы говорящего значительно меньше, чем в условиях бытового общения. Исследования жанра устного бытового общения беседа свидетельствуют о малой степени жесткости данного жанра, как в отношении выбора средств речевого воплощения, так и в отношении внутрижанровых стратегий и тактик (в этой связи трудно говорить о наличии определенных доминантных стратегий и тактик): в зависимости от коммуникативной реакции беседа легко трансформируется в конфликтную, кооперативную или другие плоскости [Сахарова 2009: 431; см. также Плотникова, Копылова 2009]. В свою очередь, в основе жанра устного публичного общения теледебаты лежит ограниченный набор стратегий – стратегии дискредитации, нападения и самозащиты. Стратегии дискредитации и нападения реализуются, главным образом, с помощью тактик обвинения и оскорбления, стратегия самозащиты – с помощью тактик оспоривания и оправдания [Саунина 2009].

Очевидно, что стратегиями и тактиками речевого поведения определяется вариативность в выборе речевых средств выражения внутри жанра [Седов 2001: 115]. Изучение тактических предпочтений говорящего в рамке определенных жанров (напр., болтовни) делает возможным определение его языковой личности, уровня ее коммуникативной компетенции. К такому выводу приходит К.Ф. Седов:


Так, в рамках болтовни конфликтный агрессор будет проявлять себя в тактиках инвективы, насмешки, упрека, колкости, обвинения и т.д.; конфликтный манипулятор – в выговорах, приказах, просьбах, наставлениях, нравоучениях, советах и т.п.; активный эгоцентрик обнаружит тенденцию навязывания собственных тактик в виде перебивов, вопросов, на которые сам же дает ответы и т.п.; пассивный эгоцентрик в общении будет демонстрировать полное несоответствие избираемых тактик общему тематическому развитию интеракции; кооперативный конформист проявит тяготение к поддакиванию, переспросам, утешениям, комплиментам, выражению сочувствия и т.д.; кооперативный актуализатор будет использовать тактики, которые демонстрируют неформальный интерес к темам, интересующим собеседника, и готовность активно и деятельно помочь ему и т.п. [Седов 2007б: 17].

Представленный подход к изучению речевых жанров, несомненно, продуктивен, вместе с тем и он не лишен недостатков, главным из которых является субъективность выделения отдельных тактик²⁵, а в ряде случаев – сложность разграничений стратегий и тактик.


^ 4.4. Когнитивные модели изучения жанров речи


Изучение лежащих в основе речевых жанров жанровых схем / шаблонов

Данное направление (Text(sorten)musterbeschreibung) широко представлено в немецкой стилистике и лингвистике текста²⁶ [Sandig 2006; Malá 2002; Brinker 2001; Lenk 1999; Burger 1990; Sandig 1986 и мн. др.] и в русском жанроведении [Седов 2007, 2001; Сидорова 2005; Исупова 2003; Шмелева 1997; Баранов 1997; Алефиренко и др.].

Большинство выполненных в данной области исследований опирается на следующие положения:

- в речевом сознании существуют схемы жанров, выполняющие функцию когнитивного инструмента, позволяя идентифицировать принадлежность того или иного текста к данному жанру [Седов 2007, 2001; Шмелева 1997: 91; Гольдин 1997; Heinemann 2008: 143; Adamzik 2008, 2005; Schmidt 1987: 377 и др.]; это вполне соответствует когнитивно-конструктивной функции жанров – быть своеобразным руководством к действию для отправителя и средством идентификации текстов для их получателя [Долинин 1999: 10; Wrobel 2001: 462 и др.]:


«Textmuster sind Teilmengen des Interaktionswissens der Kommunizierenden. Sie fungieren als gesellschaftlich determinierte, von Individuen interiorisierte Schemata / Muster, die auf komplexe Interaktions- und Textganzheiten bezogen sind. Sie basieren auf kommunikativen Erfahrungen der Individuen und werden als Orientierungsraster zur Auslösung kognitiver Prozesse einer bestimmten Klasse mit dem Ziel der Lösung spezieller kommunikativer Aufgaben aktiviert» [Gansel, Jürgens 2007: 93].


- схема речевого жанра репрезентирует в общей форме информацию о жанрообразующих признаках данного жанра (причины данного социального взаимодействия, характеристика коммуникативной ситуации, специфика речевой реализации и пр.) [Исупова 2003; Heinemann 2008: 143; Jakobs 2008: 262; Sandig 2006: 488 и далее; Wrobel 2001: 462 и др.];

- человек овладевает жанровыми схемами в индивидуальном порядке, они качественно и количественно различаются у людей с разным коммуникативным опытом:


Textsorten sind «Teilmengen des Interaktionswissens der Kommunizierenden. Sie fungieren als gesellschaftlich determinierte, von Individuen interiorisierte Schemata/Muster, die auf komplexe Interaktions- und Textganzheiten bezogen sind. Sie basieren auf kommunikativen Erfahrungen der Individuen und werden als Orientierungsraster zur Auslösung kognitiver Prozesse einer bestimmten Klasse mit dem Ziel der Lösung spezieller kommunikativer Aufgaben aktiviert. [...] diese Routine-Formeln auf der Textebene (ADAMZIK 1995:28) dürfen als fest gewordene, stereotype und in hohem Grade standardisierte Textmuster betrachtet werden» [Heinemann 2000: 24]


- схемы жанров обнаруживают следующие признаки: они многокомпонентны/многоуровневы [Sandig 2006: 489; Heinemann, Viehweger 1991: 147 и др.], легко воспроизводятся [Ehlich, Rehbein 1979: 260], устойчивы, благодаря чему реализуется их когнитивно-конструктивная функция, но в то же время гибкие, способные к изменениям [Heinemann 1989], нечеткие [De Beaugrande, Dressler 1981:193]; отдельный текст как конкретная реализация определенной жанровой схемы отличается большей вариативностью, динамичностью [Koch, Oesterreicher 2008: 214; da Costa 2005: 72 – 74];

- жанровые схемы и их составляющие находятся в прямой зависимости от социально-культурного контекста [Акулова 2010, Седов 2007б, Jakobs 2008: 262, Fix 2008 и др.];

- жанр, схема жанра, конкретный экземпляр текста связаны следующим образом: жанр – группа текстов, построенных по определенной жанровой схеме [da Costa 2005: 72 – 74]²⁷. Жанр и схема жанра обозначают две стороны одного явления: мы способны распознавать жанровую принадлежность текста, схема жанра отражает квалитативный аспект этого процесса, это некое указание, руководство для коммуникантов, содержащее сведения об обязательных и факультативных признаках жанров, о содержательных, формальных и функциональных особенностях их применения, тогда как жанр – его квантитативный аспект, это класс текстов, построенных по одной схеме [Fix 2008: 71]:


«Gemeinsam erfaßt man mit ihnen (mit den Termini Textmuster und Textsorte – Е.А.) den Sachverhalt, daß wir aus unserer Alltagserfahrung heraus Wissen über Textkonventionen haben und Merkmale kennen, die jeweils einer Gruppe von Texten eigen sind. Diese Merkmale lassen sich, wie wir schon gesehen haben, einer jeweiligen Textproposition, Textillokution und Textlokution zuweisen. Mit ‘TEXTMUSTER’ soll nun der QUALITATIVE ASPEKT dieser Textgruppe erfaßt werden. Man kann es als eine Anweisung für den Umgang mit Texten betrachten, eine Anweisung, die prototypisches und Freiräume enthält. Es informiert über die jeweiligen inhaltlichen, formalen und funktionalen Gebrauchsbedingungen für Texte dieser Textsorte, also über gemeinsame thematisch-propositionale Grundelemente, gemeinsame handlungstypisch-illokutive Grundelemente und über die gemeinsamen stilistisch-fomulativen Mittel.

Mit dem Terminus ‘TEXTSORTE’ wird der QUANTITATIVE ASPEKT des Phänomens erfaßt, der nämlich, daß es Gruppen von Texten mit gemeinsamen Mustern gibt. Unter einer Textsorte ist demnach eine Klasse von Texten zu verstehen, die einem gemeinsamen Textmuster folgen».


В Германии изучение речевых жанров/типов текстов с помощью жанровых схем оформляется в отдельную дисциплину – лингвистику жанровых/текстовых схем (Textmusterlinguistik – [Sandig 2006: 3]), функционирующую в составе лингвистики и стилистики текста. Ниже остановимся на концепции ведущей ученой в области стилистики текста Б. Зандиг.

^ Таб. 5. Textmustermodell [Sandig 2006: 489]

Textmuster(wissen) Benennung(en) in der Sprache

Handlungstyp Gesellschaftlicher Zweck: - sozialer Sinn - Art der Problemlösung Situationseigenschaften: -Problemsituation - Institution/Handlungsbereich - Kanal und Textträger - Medium ^ Situationsbeteiligte (Rollen): - Sprecher/Schreiber - Adressat(en) /Rezipient(en) - Beziehungsart

Handlungsmittel: Textsorte Prototypische Eigenschaften Handlungshierarchie: - konstitutive und fakultative Teilhandlungen - generelle Textherstellungshandlungen, die genutzt werden - eingelagerte Themenstruktur Sequenzmuster - textmusterspezifisch - allgemeine Sequenzmuster, die nutzbar sind Formulierungsmuster - Lexeme/Kollokationen /Gliederungssignale/stereotype Textkonstitutive (Heinemann/Vieweger 1991, 166f.) - allgemeine Formulierungsmuster - global (Fachsprachen, Stilebenen, Sprachökonomie…) - auf (Teil-)Themen bezogen: Frames - auf Teilhandlungstypen (auch Sequenzpositionen) bezogen - stilistische Handlungsmuster/allgemeine Darstellungsmuster: Dialogisieren, Kontrastieren, Muster der Themenentfaltung… ^ Materielle Textgestalt graphische (+bildliche) Gestalt/lautlich prosodische Gestalt Durchschnittsumfang (Länge, Dauer)

Б. Зандиг определяет схему жанра как стандартный (konventionell) шаблон для решения типовых проблем, возникающих в результате социального взаимодействия; жанровые схемы, как справедливо считает она, типизированы, социально детерминированы, исторически изменчивы:


«Muster sind wiederholt anwendbar, sie sind sozial eingespielt und typisiert, haben konventionelle und (bezogen auf eine Gemeinschaft) intersubjektive Geltung, sind damit auch historisch veränderlich, und man kann Fehler machen in Bezug auf das Muster, aber auch intentional davon abweichen» [Там же: 488].


Жанровая схема содержит сведения о типе (неречевого) действия, о жанре и его прототипических характеристиках (среди них – тематическая структура, речевые шаблоны, форма реализации текста, объем и пр.) (см. выше Таб. 5).

Качественно новым данный подход к изучению речевых жанров трудно назвать. По сути, для моделирования схемы жанра используются рассмотренные в пункте 4.2. многоаспектные/многоуровневые модели жанров, просто несколько иначе расставлены акценты – это когнитивный подход, а схема жанра – когнитивная структура. Подобным образом выстраивается модель для исследования речевых жанров К. Ганзель. (см. Рис. 10.).


Рис. 10. Отношения между центральными компонентами типологизации текста [Gansel 2004] по [Furthmann 2006: 85]).




Kommunikationsbereich Mediensystem

Systemtheoretische Grundlagen

Soziale Systeme

Reflexivität

Funktionalität

Irritation

bildet aus


Textklassen

(Textsorten in Kommunikationsbereichen,

z.B. Massenkommunikation)


^ Textsorte bzw.

Medienformat/-gattung Text-/Formulierungsmuster

Variation und Ausdifferenzierung (kognitive Prozesse/Schemata:

aufgrund bestimmter Kriterien Orientierungsraster psychischer

Systeme; konventionalisiert

Textsortenwandel und prozedural offen; global

und lokal; Vagheit; Flexibilität;

Textsortenvariante Repetitivität)

(manifeste Untersuchungsobjekte (Gruppe

von Textexemplaren) im Rahmen einer Textsorte)




^ Ebenen der Texttypologisierung Kognitive Ebene

Существенный недостаток моделирования жанров с помощью схемы жанра это нечеткость данной когнитивной структуры – в большинстве случаев конкретную реализацию получают не все составляющие жанровой схемы, именно поэтому она может быть смоделирована лишь условно.


Теория прототипов и полевая модель жанра

Проблемы, с которыми сталкиваются исследователи речевых жанров, обусловлены тем, что «капризна» вся прагматическая сфера коммуникации и в том числе и речевые жанры [Лебедева 2007: 117; Adamzik 1995: 28 и др.], свойства, правила, применяемые к одним РЖ, нехарактерны для других и пр., нечеткие границы между отдельными жанрами, сложность вызывает и существование большого количества гибридных жанровых форм [Malá 2002: 113]:

«До сих пор далеко не ясны механизмы, которые помогают носителю языка ориентироваться в бесконечно многообразных ситуациях общения <…> Не решена принципиальная для жанроведа-лингвиста проблема соотношения речевых жанров и языка. <…> наконец, многие коммуникативные смыслы не поддаются полному исчислению и обычно ускользают при системно-структурном лингвистическом анализе» [Дементьев 2010: 493].


Именно поэтому для изучения РЖ по мнению некоторых лингвистов более подходит теория прототипов (Р. Лакофф). Работающие в этом направлении ученые полагают, что необходимо отказаться от представления о существовании четких жанровых границ, для изучения РЖ нужно использовать полевую модель: ядро включает типичные черты жанра, периферию конституируют факультативные признаки [Lüger 1995: 152; Schröder 2003: 259, в российском жанроведении см. напр., Федосюк 1997: 108 – 109]. Типичные представители жанра – жанры, которые по своим признакам ближе всего относятся к ядру:


«Aus dieser Perspektive dürfte es der Textrealität auch wesentlich näher kommen, wenn man die Vorstellung scharfer Textsortengrenzen <…> aufgibt; stattdessen könnte man <…> Textsorten als prototypische Phänomene betrachten, für die einige Merkmale zum Kernbereich gehören, andere dagegen peripherer Natur sind. Typische Vertreter einer Textsorte wären also Textexemplare, deren Eigenschaften weitgehend mit denen des Kernbereichs übereinstimmen, Misch- und Übergangsformen ließen sich nach ihrer Nähe oder Ferne zum jeweiligen Kernbereich charakterisieren» [Lüger 1995: 152 цит. по Schröder 2003: 259].


В рамках данного подхода определение речевого жанра можно сформулировать следующим образом: речевой жанр – это класс текстов, выделенный на основании сходства с прототипической схемой жанра:


Eine Textsorte ist eine Klasse/Menge von Texten, die sich aufgrund der Ähnlichkeit mit einem prototypischen Textmuster konstituiert [Schröder 2003: 259].

На тех же положениях базируется используемый в исследовании Н.Б. Лебедевой «доминантно-детерминантный подход»: он заключается в выявлении доминантных признаков данного жанра, которые могут затем лечь в ядерную зону его описания [Лебедева 2007: 120], выявленные доминантные признаки (помимо них детерминантными могут быть и некоторые дополнительные признаки) детерминируют прочие жанровые характеристики.


Фреймовое моделирование речевых жанров

Общая идея фреймового способа представления знаний была сформулирована М. Минским применительно к процессу зрительного восприятия объектов. По определению М. Минского, фрейм – это некая структура данных для представления стереотипной ситуации, содержащая сведения об определенном объекте и выступающая как целостная и относительно автономная единица знания [Минский 1979: 7]. Согласно М. Минскому, в долговременной памяти человека хранится большой набор систем фреймов, который используется, например, при распознавании человеком зрительных образов. С этой целью в памяти активируется такой фрейм (или система), который в наибольшей степени соответствует гипотезе о воспринимаемом объекте, что и обеспечивает большую скорость его распознавания и осмысления. В том случае, если не удается найти необходимый фрейм, происходит приспособление наилучшего из имеющихся в сознании фреймов к реальной картине, и он запоминается для последующих применений [Там же: 18].

Такое представление о фреймах получило дальнейшее развитие и интерпретацию, и сегодня в научной литературе представлены различные определения фрейма (см.: [Гельпей 2007; Попова, Стернин 2003а; Жаботинская 2003; Лазарев, Правикова 2002; Красных 2002; Тарасов 1989 и др.]). «Краткий словарь когнитивных терминов» выделяет несколько направлений в понимании этого популярного термина:

- языковое (система выбора языковых средств, связанных с прототипом сцены);

- психологическое («аналитические леса», с помощью которых постигается собственный опыт);

- собственно когнитивное (единица знаний, организованная вокруг некоторого понятия, обладающая конвенциональной природой).

Фрейм в настоящее время, как правило, отождествляется со стереотипной ситуацией, включающей в себя некоторое множество конкретных однородных ситуаций. Большинством ученых признается и двойственная природа фрейма, выступающего, с одной стороны, как структура статичная, а с другой – как структура динамичная. Статичные когнитивные структуры представлены собственно фреймами, а динамичные – сценариями или фреймами-сценариями [Минский 1979]. В зависимости от класса ситуаций различают фреймы визуальных образов, фреймы – сценарии, семантические фреймы и т.д. [Новиков 1989: 66 и др.].

Следуя за В.В. Красных, мы понимаем фрейм как когнитивную структуру в феноменологическом поле человека, основанную на вероятностном знании о типических ситуациях и связанных с этим знанием ожиданиях по поводу свойств и отношений реальных или гипотетических объектов [Красных 2002: 165].

Большинство исследователей разделяют мнение о существовании в речевом сознании некой схемы жанра, позволяющей идентифицировать принадлежность того или иного текста к данному жанру [Шмелева 1997: 91; Гольдин 1997; Седов 2001 и др.]. Фреймовый анализ жанров речи весьма продуктивен во многом благодаря способности фрейма как семантической модели, содержащей минимально необходимое количество признаков объекта, выражать идею объекта и представлять собой схематическую типизацию тех или иных стереотипов поведения или целенаправленных процедур [Каменская 1990: 28]. Это вполне соответствует когнитивно-конструктивной функции жанров: быть своеобразным руководством к действию для отправителя и средством идентификации текстов для их получателя [Долинин 1999: 10]. Фреймовому моделированию отдельных жанров речи посвящены работы [Пьянкова 1998; Громова 2007 и др.], для представления сложного речевого события фрейм используется в [Бабичева 2007] (см. также фрейм как способ представления концепта – [Денисова 2006 и др.]). Немецкими лингвистами понятие фрейм также активно используется, напр., для моделирования текстового макроуровня [Scherner 2001; Figge 2001; Sandig 1986; Rehbein 1983; de Beaugrande, Dressler 1981 и др.].

Фрейм как категория анализа далеко не универсален, но может эффективно использоваться для моделирования РЖ с жесткой структурой. Так например, жанр объявление о знакомстве, может быть представлен в виде трехкомпонентной фреймовой модели: вершину фреймовой структуры ОЗ представляет фрейм ЖЕЛАЕМЫЕ ОТНОШЕНИЯ, вокруг него организованы фреймы САМОПРЕЗЕНТАЦИЯ и ПОРТРЕТИРОВАНИЕ. Каждый из фреймов состоит из определенного количества слотов, напр., фрейм САМОПРЕЗЕНТАЦИЯ в женских объявлениях о знакомстве включает слоты «внешний» человек, «внутренний» человек, возраст, имущественное положение, женщина по отношению к мужчине, социальная и профессиональная принадлежность, увлечения, национальность, которые в свою очередь подразделяются на отдельные терминалы (подробнее см. часть 2, раздел 1.). Схема лингвистического анализа при этом выглядит следующим образом: анализируется эмпирический материал, далее выдвигается гипотеза в отношении возможного фреймового состава данного жанра, проводится последующий компонентный анализ средств речевого воплощения жанра, на основании которого делаются выводы о принадлежности конкретных номинаций тому или иному слоту/терминалу. В конечном итоге оценивается степень проработанности той или иной структурной области фрейма, важным показателем является частота употребления данной номинации в тексте.


Итак, существуют различные подходы²⁸ к изучению речевых жанров, главным, пожалуй, является тот факт, что на сегодняшний день не существует единого универсального подхода, который успешно бы функционировал для анализа всех без исключения жанровых форм. Выбор того или иного подхода определяется материалом и объектом исследования.


^ Вопросы и задания


1. Ознакомьтесь с работой Т.В. Шмелевой [Шмелева 1997]. Чем отличается речевой жанр просьба от речевого жанра приказ? Для выявления их жанрообразующих признаков воспользуйтесь «анкетой речевого жанра» Т.В. Шмелевой.

2. Ознакомьтесь с работами из списка рекомендуемой литературы – [Пыжонков 2010; Митягина 2009; Антонова 2007]. Как вы думаете, какие внутрижанровые стратегии и тактики характерны для гипержанра академического дискурса семинар?

3. Какому из представленных подходов наиболее близка приведенная ниже модель анализа жанров речи (см. ниже Рис. 11.). Почему?


Рис. 11. Модель лингвистического анализа жанров речи

[Janich 2008: 192]




Список рекомендуемой литературы

1. Антонова Н.А. Стратегии и тактики педагогического дискурса // Проблемы речевой коммуникации. – Вып. 7. – Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2007. – С. 230 – 236.
   
2. Вежбицка А. Речевые жанры // Жанры речи. – Саратов: Колледж, 1997. – С. 99 – 111. или Вежбицка А. Речевые жанры [в свете теории элементарных смысловых единиц] // Антология речевых жанров: повседневная коммуникация. – М.: Лабиринт, 2007. – С. 68 – 80.
   
3. Дементьев В.В. Теория речевых жанров. – М.: Знак, 2010. – С. 83 – 103.
   
4. Лебедева Н.Б. Жанры естественной письменной речи // Антология речевых жанров: повседневная коммуникация. – М.: Лабиринт, 2007. – С. 116 – 123.
   
5. Митягина В.А. Коммуникативные действия в академическом дискурсе: экзамен как жанр // Жанры речи. – Вып. 6. – Саратов: Наука, 2009. – С. 337 – 345.
   
6. Пыжонков С.В. Статусно-ролевое общение: учебная группа как разновидность малой группы // Личность – Язык – Культура: материалы II Всероссийской науч.-практ. конф. 27-28 ноября 2008г. – Саратов: Наука, 2010. – С. 432 – 436.
   
7. Седов К.Ф. Человек в жанровом пространстве повседневной коммуникации // Антология речевых жанров: повседневная коммуникация. – М.: Лабиринт, 2007. – С. 7 – 38.
   
8. Шмелева Т.В. Модель речевого жанра // Жанры речи. – Вып. 1. – Саратов: Колледж, 1997. – С. 88 – 98.
   
9. Adamzik K. Textsorten und ihre Beschreibung // Textlinguistik: 15 Einführungen / hrsg. von Nina Janich. – Tübingen: Günter Narr Verl., 2008. –S. 145 – 176.
   
10. Dürscheid Ch. Medien, Kommunikationsformen, kommunikative Gattungen // Linguistik online. – № 22. – 1/05.
    
11. Figge U.L. Die kognitive Wende in der Textlinguistik // Text- und Gesprächslinguistik: ein internationales Handbuch zeitgenössischer Forschung / hrsg. von Klaus Brinker. – Berlin; New York: de Gruyter, 2001. – Bd. 16. – S. 96 – 113.
    
12. Fix U. Textsorte – Textmuster – Textmustermischung: Konzept und Analysebeispiele // Texte und Textsorten - sprachliche, kommunikative und kulturelle Phänomene. – Berlin: Frank & Timme, 2008. – S. 65 – 82.
    
13. Gansel Ch., Jürgens F. Textlinguistik und Textgrammatik: eine Einführung. – 2., überarb. und erg. Aufl. – Stuttgart: Vandenhoeck & Ruprecht, 2007. – S. 92 – 112.
    
14. Heinemann W. Textpragmatische und kommunikative Ansätze // Textlinguistik: 15 Einführungen / hrsg. von Nina Janich. – Tübingen: Günter Narr Verl., 2008. – S. 113 – 144.
    
15. Heinemann W. Textsorte – Textmuster – Texttyp // Text- und Gesprächslinguistik: ein internationales Handbuch zeitgenössischer Forschung / hrsg. von Klaus Brinker. – Berlin; New York: de Gruyter, 2001. – Bd. 16. – S. 507 – 523.
    
16. Janich N. Intertextualität und Text(sorten)vernetzung // Textlinguistik: 15 Einführungen / hrsg. von Nina Janich. – Tübingen: Günter Narr Verl., 2008. – S. 177 – 198.
    
17. Sandig B. Textstilistik des Deutschen. – 2., völlig neu bearb. und erw. Aufl. - Berlin; New York: de Gruyter, 2006. – S. 487 – 532.
    
18. Scherner M. Kognitionswissenschaftliche Methoden in der Textanalyse // Text- und Gesprächslinguistik: ein internationales Handbuch zeitgenössischer Forschung / hrsg. von Klaus Brinker. – Berlin; New York: de Gruyter, 2001. – Bd. 16. – S.186 – 195.