David Guramishvili Georgian-Ukrainian International University,, Iberia" Грузино-Украинский Международный Университет,,Иберия " им

Вид материала

Документы

Содержание Гурам Мархулия

Подобный материал:

• International University «Dubna», 75.47kb.
• International university of fundamental studies международный университет фундаментального, 1323.22kb.
• International University "Iberia", 3634.45kb.
• International university college, 43.44kb.
• Анотація. Описано сучасний етап розвитку конкурентних відносин, 29.62kb.
• 7-й украинский студенческий фестиваль рекламы. Праздник молодой рекламы собирает все, 36.62kb.
• І международный форум  "Физическая ядерная  безопасность", 52.86kb.
• Газета Адвокатской палаты Оренбург­ской области, 658.84kb.
• Eastern Michigan University (usa) Chongqing University of Technology (China) Doğuş, 197.08kb.
• Й истории, за реализацию своих национальных интересов Россия, как ни одно государство, 48.39kb.

^ Гурам Мархулия

Доктор истории, профессор, Сухумский государственный университет

(Грузия)

К истории провозглашения независимости Армении

на грузинских и азербайджанских землях.

После падения царства Багратионов (1801 г.),( армянское царство Багратидов было упразднено в 1045 г.)¹ грузинский народ неустанно вел борьбу за восстановление независимости своего государства. Подъем историко-патриотических настроений народов Центрального Кавказа, последовавший после Октябрьской революции, оказался благодатной почвой для обращения к историческому прошлому своего государства. Вместе с тем идея патриотического долга лидеров политических партий Закавказья неохотно вступала в конфликт с идеей целостности России. Однако первостепенность историко-политических задач заставляла сознательно изменить – Российской родине.

Переломный характер времени, сложные социальные и международные коллизии в конкретных исторических условиях остро ставили вопрос о выработке системы национально-освободительного движения. Однако, действия в этом направлении в грузино-армянских политических кругах не получили приемлемого для обоих народов решения. Главной причиной этого послужил армянский метод «национально-освободительного движения», который приобрел весьма оригинальный характер.

Лидерам армянских политических партий в своей «борьбе за независимость» было неудобно открыто выступать против своих освободителей, тем более, что дашнаки стремились к созданию национально-территориальной основы для будущего независимого Великого армянского государства, поэтому союз с Россией был необходим для реализации своих планов. Дашнаки в осуществлении своей национальной цели возлагали определенные надежды и на грузинских политических деятелей, которые невольно оказались в плену армянской пропаганды проведения административной реформы по этническому принципу. Грузинские политики, не обратив внимания на дальновидный армянский маневр, дали обещание разделить Закавказье по национальному признаку. Однако в изменившейся политической ситуации армянский план провалился, выходом России из войны дашнаки потеряли своего вдохновителя и покровителя, новая, Советская Россия не намеревалась принимать участия в создании Великого армянского государства. Изменилось и отношение грузинских политиков к своим историческим территориям. В такой политической обстановке дашнакам пришлось искать нового союзника для осуществления своей древней национальной идеи. Поэтому армянские политические деятели не спешили создавать армянское государство на базе Ереванской губернии. Грузинские социал-демократы, потеряв всякую надежду на восстановление демократической России, стали готовиться к провозглашению независимости своей страны.

14/27 апреля 1918 года председатель правительства Закавказской Республики А. Чхенкели получил телеграмму от Вехиб-Махмед-Паши, в которой турецкое правительство требовало продолжения Трапезундской конференции² Правительство Закавказской Республики выразило готовность продолжить конференцию в Батуми.

Батумская конференция открылась 11 мая 1918 года³ в ней принимали участие с турецкой стороны Халил-бей, - председатель делегации, Вехиб-паша, Тефик Селим и Нусредин-бей⁴ Со стороны Закавказской Республики в конференции участвовали – А.И. Чхенкели – председатель делегации, Н.Я. Николадзе (Соц.-дем.); А.И. Хатисян, Р.И. Качазнуни (Дашнакцутюн); М.Г. Гаджинский и М.Э. Расул-Задэ (Мусават)⁵ На конференции присутствовали также представители Германии – немецкая делегация состояла из четырех человек во главе с генералом Фон-Лосовым⁶ главной задачей которых было не отдавать всецело Закавказье во власть Турции⁷

На первом пленарном заседании Батумской конференции председателем Закавказской делегации было высказано, что, с точки зрения последней, настоящие переговоры следует рассматривать как прямое продолжение трапезундских, и что в основу их должен быть положен Брест-Литовский договор. Однако Халил-бей дал понять, что турецкая сторона не намерена руководствоваться условиями Брест-Литовского договора⁸ В вопросе отношения к Закавказской республике среди посланников Султана на Батумской конференции вырисовывались три направления:

1. Вехиб-паша считал, что во время переговоров должны быть защищены условия Брест-Литовского договора; 2. Второе направление во главе с Талат-беем считало обязательным отрезать от Закавказья и другие территории⁹ 3. Сторонники Энвер-паши требовали присоединения к Турции всего Закавказья¹⁰ однако такое решение вопроса столкнуло бы Турцию с интересами Германии, так как между Турцией и Германией еще 17 апреля 1918 года был подписан секретный договор о разделе сфер влияния в Закавказье¹¹. Поэтому позиция Талат-бея в отношении Закавказья была более приемлемой для Германии. В соответствии с такой установкой 14 мая 1918 года в Батуми турецкая делегация предъявила делегации Закавказской республики ноту, в которой требовала «передать Турции железнодорожную линию Александрополь-Джульфа»¹². Это означало установление влияния над Азербайджаном и протурецкими районами Северного Ирана, кроме того, определенная часть территории Закавказской Республики и железнодорожная сеть подпадала под контроль Турции.

15 мая А. Чхенкели выразил протест Халил-бею против этой ноты и заявил, что она является нарушением суверенитета Закавказской республики, независимость которой была признана Блистательной Портой¹³. Закавказским правительством сразу же были предприняты соответствующие меры по защите Александрополя¹⁴. О турецком ультиматуме было сообщено председателю немецкой делегации Фон-Лоссову, который, в свою очередь, сообщил оттоманскому правительству, а также правительствам Австро-Венгрии и Болгарии о протесте Закавказской республики на турецкий ультиматум¹⁵. Однако, несмотря на это, турецкие войска того же 15 мая начали военные действия против войск Закавказской республики в районе Александрополя¹⁶. В связи с этим в Батуми А. Чхенкели вновь предъявил протест турецкой делегации¹⁷, однако турецкие войска продолжали наступление и к вечеру 15 мая ими был занят город Александрополь¹⁸.

Анализируя военно-политические события, Акаки Чхенкели того же 15 мая из Батуми отправил очередное секретное письмо национальному совету, в котором говорилось, что: «Турция больше не желает существования объединенного Закавказья, первым шагом выхода из создавшегося катастрофического положения будет провозглашение независимости Грузии, так как проект¹⁹ Турции не приемлем для нас…»²⁰

Согласно письму А. Чхенкели, 16 мая исполнительный комитет национального совета Грузии приступил к подготовительной работе по провозглашению независимости Грузии²¹. Армянские же политические деятели еще не теряли надежды на осуществление своих целей и требовали продолжения военных действий против Турции.

В такой сложной обстановке 19 мая 1918 года А. Чхенкели получил письмо Фон-Лоссова, в котором немецкий генерал предлагал свои услуги в качестве посредника в переговорах с Турцией²². Предложение Фон-Лоссова обсуждалось на заседании (того же 19 мая) Закавказской делегации, приводились доводы за и против²³, в конце концов было решено принять предложение Фон-Лоссова. «Имею честь уведомить вас, что Закавказская делегация принимает предложение добрых услуг, как посредника, которые вам угодно было предложить…»²⁴, - говорилось в ответном письме. Однако вскоре стало известно, что Турция отказывается от посредничества Германии. «К несчастью, моя попытка, по-видимому, не увенчалась успехом»,²⁵ - писал Фон-Лоссов.

В создавшемся трудном военно-политическом положении нужно было действовать быстро и решительно, однако, в Тбилиси медлили с принятием важных решений. Мировая война продолжалась, поэтому трудно было брать ориентацию на то или иное государство и надеяться на его политическую и военную помощь. Однако в создавшемся положении для Грузии ориентация на Германию была единственно правильным решением, так как только Германия могла приостановить продвижение турецких войск. Турция, как союзница Германии, несмотря на геополитические противоречия из-за Грузии, не могла открыто выступить против Германии. На это и надеялись грузинские политики. В свою очередь, и Германии в своей геополитической борьбе необходимо было утвердиться в Грузии. Однако, как было отмечено выше, у входящих в один блок Германии и Турции цели в этом регионе далеко не совпадали и в их взаимоотношениях наблюдались элементы соперничества. Германия планировала после занятия Баку перебросить по Каспию свои силы в контролируемый англичанами североиранский порт Энзели с последующим вторжением в Ирак и выходом в районе Басры к Персидскому заливу²⁶. Воспользовавшись этим положением, грузинские политические деятели обратились к правительству Германии с предложением взять Грузию под свое покровительство²⁷. Грузинское предложение германское командование приняло с радостью, так как Германия теперь независимо от Турции могла пользоваться кавказским сырьем и железнодорожными сообщениями для своих целей²⁸

Согласно взятому курсу, в Батуми же грузинские общественные и политические деятели приступили к составлению акта о независимости, была создана комиссия по составлению акта²⁹. Узнав о намерениях грузинских политиков, дашнаки пришли в ярость, они не сумели реально оценить создавшееся положение, в осуществлении грандиозных планов дашнаки не могли надеяться на помощь Германии, единственным спасением для них были англо-французские силы, но в это время их не оказалось в нужном для них месте, поэтому дашнаки остались одни против тех сил, с которыми намеревались бороться. Отчаянные создавшимся положением, дашнаки не могли примириться с курсом меньшевиков, поэтому А.И. Хатисян требовал от Н.Н. Жордания изменения взятого курса, «если мы тонем – заявил А. Хатисян – то будем тонуть вместе»³⁰, на что Н. Жордания ответил: «Если армяне тонут, то грузины не обязаны тонуть вместе с ними»³¹.

22 мая Н. Жордания с проектом акта о независимости Грузии выехал из Батуми в Тбилиси. А. Чхенкели же, чтобы подготовить национальный совет к принятию важного политического решения, писал: «До последней минуты я не терял надежды подписать договор от имени Закавказья… однако этому мешает турецкая завоевательная политика, они вступили в Ереванскую губернию, в Гяндже сформировали свое правительство³², чем фактически оторвали Азербайджан от Закавказья. Остается только Грузия, которой угрожают со всех сторон… провозглашение независимости Грузии – это единственный путь выхода из создавшегося положения, хотя и в этом случае мы не будем застрахованы от турецкого вторжения, но этой угрозе должно предшествовать провозглашение независимости, чтобы не потерять правовую основу…»³³. В другом месте своего письма А. Чхенкели писал: «Сегодня меня посетил ген. Фон-Лоссов, с которым поделился своими взглядами, он категорически заявил, что остается единственный путь – провозглашение независимости Грузии. Он к тому же отправил сообщение своему правительству, что Закавказская Республика не существует, существует только Грузия, которая завтра провозгласит независимость и просит ее признания и покровительства…»³⁴. В конце письма А. Чхенкели убедительно просил национальный совет немедленно провозгласить независимость Грузии.

Намерения союзников по отношению к Грузии и всему Кавказу вызвали острую дипломатическую борьбу между Германией и Турцией. Чтобы отвлечь внимание турок от Закавказья, немецкое командование пыталось направить их силы в другом направлении. Так, Людендорф, обеспокоенный продвижением турецких войск на Южном Кавказе, телеграфировал в Берлин: «Я повторяю свое требование, чтобы турки обратили свое внимание на Персию и Месопотамию»³⁵. Однако турецкое командование видимо особо не надеялось на успех в «подсказанном» направлении и продолжало свое наступление против Закавказской Республики.

23 мая А. Чхенкели вновь посылает письмо национальному совету, где с определенным недовольством писал: «Я думаю, что вы уже провозгласили независимость, если нет, то мне непонятна ваша тактика…»³⁶. 24 мая в Тбилиси состоялось заседание исполнительного комитета рабочих и солдатских депутатов столицы, где с докладом «О Батумских мирных переговорах» выступил Н. Жордания. Прибытие германской делегации в Батуми, - сказал он в своем докладе, - было неприятным сюрпризом для турок, считавших переговоры с Закавказьем своим частным делом³⁷. Далее в выступлении Н. Жордания было ясно видно, что он полностью разделял взгляды А. Чхенкели и, со своей стороны, пытался убедить исполнительный комитет рабочих и солдатских депутатов Тбилиси в том, что Закавказское союзное государство никакой перспективы не имеет и что уже «Закавказская Республика отсчитывает последние дни своего существования…»³⁸. Такое заключение Н. Жордания не вызвало противоречий, это означало, что германофильский внешнеполитический курс получил полную поддержку³⁹.

Между тем турецкая армия, заняв значительную часть территории Закавказской Республики, продолжала свое наступление, возникла угроза потери столицы – Тбилиси, в городе началась паника. 25 мая к населению обратилось городское самоуправление с призывом сохранять спокойствие⁴⁰. Планам Германии, а также существованию Грузии и Армении угрожала реальная опасность. Поэтому Людендорф вынужден был еще раз обратиться в Берлин к военному командованию с призывом «…чтобы со стороны Турции были приостановлены дальнейшие военные действия против Закавказья»⁴¹. Людендорф предупреждал, что если турецкое правительство из-за политических и экономических стремлений в другом направлении опоздает с защитой собственной территории и создаст нам трудности на Кавказе, откуда мы могли бы выступать против англичан, то оно не может рассчитывать на то, что мы за свой счет вернем ему позже его собственную территорию⁴².

На эти требования Энвер-паша отвечал, что продвижение турецких войск в Закавказье было необходимо ввиду армянских жестокостей⁴³ в отношении мусульман, на что Турция не могла смотреть равнодушно⁴⁴.

Ввиду проявленной Энвером неуступчивости Людендорф отозвал германских представителей с Батумской конференции. 25 мая вечером Фон-Лоссов и сопровождающие его лица покинули Батуми⁴⁵.

В такой военно-политической ситуации в Сейме Закавказской Федеративной Республики между меньшевиками, дашнаками и мусаватистами не было никакого единства⁴⁶. В такой ситуации 26 мая 1918 года на заседании Закавказского Сейма социал-демократическая фракция предложила Сейму признать факт распада Закавказской Федеративной Республики⁴⁷. В своем выступлении И. Церетели по этому поводу отметил: «…Социал-демократическая фракция взяла на себя инициативу поставить этот вопрос здесь в Сейме. Официальным актом Сейм выявит то, что есть в действительности… Нельзя говорить об единстве Закавказья, когда его нет на самом деле. Раз его нет – это надо сказать и против этого не должен спорить ни один человек, к какой бы партии он ни принадлежал…»⁴⁸. Все развивающиеся в Сейме разногласия - писал позднее О. Качазнуни – никакими компромиссами нельзя было примирить. Причиной этого создавшегося положения, по мнению дашнакского лидера, было то, что: «…Грузины видели, что мы являемся для них лишней обузой, что без нас они легко разрешат свои дела. А у азербайджанцев было только одно желание – днем раньше соединиться с турками и с ними вместе вступить в Баку. После победы турок надобность в Закавказской Федерации у азербайджанцев отпала. Грузины были им не нужны, а армяне рассматривались как враги…»⁴⁹. Таким образом, политические интересы народов Центрального Кавказа не совпадали, что и явилось причиной распада Закавказской Республики.

Однако перед самороспуском Закавказского Сейма дашнаки, не успевшие к этому времени создать национально-территориальную основу, - базу для будущей независимой Армении, официально обратились к азербайджанской фракции З.С. о передаче города Еревана, так как создаваемая Армения не имела столицы и четко определенной территории для существования. С условием, что армянские террористические, бандитские формирования прекратят разбои, массовые убийства и грабежи мирного населения, азербайджанские делегаты дали положительный ответ⁵⁰. После этого Закавказский Сейм 26 мая 1918 года принял свое последнее решение, которое гласило: «Ввиду того, что по вопросу о войне и мире обнаружились коренные расхождения между народами, создавшими Закавказскую независимую Республику, и потому стало невозможно выступление одной авторитетной власти, говорящей от имени Закавказья. Сейм констатирует факт распадения Закавказья и слагает свои полномочия»⁵¹.

В тот же день, в воскресенье, 26 мая 1918 года открылось историческое заседание Национального Совета Грузии, на котором с речью выступил Ной Жордания:

«Граждане! Сегодня здесь Вы были свидетелями редкого исторического и вместе с тем трагического акта. В этом зале умерло одно государство, и вот сейчас в этом же зале закладывается фундамент другого государства.

Между этими двумя государствами, из которых одно умерло, а другое зарождается, не могло существовать противоречия интересов.

Новое государство Грузии, которое основывается, не пойдет против интересов какой бы то ни было нации, народа или государства.

Его цель – уберечь себя в современной исторической буре.

И когда эта цель будет достигнута, оно придет на помощь и тем, кого вместе с нашей страной постигло великое испытание.

…Мы желаем поддерживать дружественные отношения с народами, живущими в нашей стране или вне ее.

Мы обратили особое внимание на глубокую трагедию того народа, одна часть которого живет на нашей территории, а другая часть – вне наших пределов. Это армянский народ.

Современные грузины вспомнят древний завет, и армянский народ найдет у нас ту же защиту, которую он находил у грузинских царей.

Мы желаем быть в добрососедских отношениях с народом, составляющим значительное большинство Закавказья – с мусульманами. Мы желали бы, чтобы они последовали нашему примеру – основали свое государство и протянули нам руку для объединения…»⁵². После этого выступления Н. Жордания прочитал «Акт о независимости Грузии». Таким образом Грузия восстановила свою государственность, упраздненную российским самодержавием 117 лет тому назад. Сразу же было сформировано новое временное правительство Грузии в составе:

1. Председатель правительства и Министр внутренних дел – Ной Рамишвили.
   
2. Министр иностранных дел – Акаки Чхенкели.
   
3. Военный министр – Григорий Гиоргадзе.
   
4. Министр финансов, торговли и промышленности – Георгий Журули.
   
5. Министр народного просвещения – Георгий Ласхишвили.
   
6. Министр земледелия и труда – Ной Хомерики.
   
7. Министр юстиции – Шалва Месхишвили.
   
8. Министр путей сообщения – Иванэ Лордкипанидзе
   

Провозглашение независимости Грузии вызвало взрыв негодования и возмущения армянской общественности.⁵³ Оно было расценено как предательство интересов армянского народа. Так, большевик Шаумян следующим образом расценивал провозглашение независимости Грузии: «Объявление независимости Грузии свидетельствует о новом преступлении меньшевиков. Это новая попытка предательства по отношению к соседнему с Грузией армянскому народу, невероятнейшее, бесстыднейшее предательство»⁵⁴.

По мнению дашнаков, грузинские социал-демократы⁵⁵ объявили Грузию отдельной республикой только для того, чтобы начать с Турцией сепаратные переговоры и избавиться от турецких захватчиков отдачей им всей Армении⁵⁶.

Когда вечером 26 мая в Батуми члены Закавказской делегации получили телеграмму от Н. Жордания, что Грузия провозгласила независимость, глава дашнакской делегации А. Хатисян впал в раздумье: «Его мучила мысль, что придется покинуть Тбилиси, тбилисскую обсерваторию и другие обще-краевые учреждения? Вообще в Тбилиси грузины находятся в меньшинстве»⁵⁷, указывал, он и как бы этим сетованием высказывал претензию на столицу Грузии.

Такое отношение к провозглашению независимости Грузии армянских политических и общественных деятелей объясняется тем, что дашнаки к этому времени не сумели подготовить национальную территорию для провозглашения армянского государства. Положение усугублялось и турецким ультиматумом от 11 мая, где Турция требовала «исправления границ», то есть отторжения в пользу Османской империи предполагаемой территории Армении. Вина грузин, таким образом, заключалась в том, что ее политические деятели провозгласили Грузию независимой республикой и оставили армян одних, не поддержав их стремления очистить территорию от турок и азербайджанцев для воссоздания некогда существовавшей Великой Армении.

Впоследствии один из лидеров «Дашнакцутюна» О. Качазнуни, видимо, трезво оценив политическую наивность программы своей партии, отмечал: «…одна из характерных черт нашей национальной психологии – возлагать на других ответственность за собственную недальновидность, которой не избегла и партия Дашнакцутюн»⁵⁸.

Тем временем в Батуми, того же 26 мая, в 9 часов вечера, делегация уже не существовавшей Закавказской Республики получила новый турецкий ультиматум. Турецкое правительство требовало нового «исправления» границ. Согласно ультиматуму, в пределы Турции должны были перейти – Нахичеванский уезд, исключая Ордубад, половина Шаруро-Даралагязского уезда, Сурмалинский уезд, Эчмиадзинский уезд, половина Ереванского уезда, большая часть Александропольского уезда с городом Александрополем и всего Ахалкалакского округа⁵⁹. Кроме того, в турецком ультиматуме выдвигалось требование передачи в распоряжение турецких войск всей железнодорожной сети Закавказья.

Однако за четыре часа до получения турецкого ультиматума Закавказская Республика была распущена, поэтому на турецкий ультиматум бывшие члены делегации Сейма в срочном порядке ответили Халил-бею, что: «Ультиматум, переданный вами правительству Закавказской Республики, не можем передать по назначению, так как Закавказская Республика распалась и Грузия провозгласила независимость»⁶⁰. Несмотря на такое развитие событий, турецкое правительство не растерялось и, тем более, не намеревалось изменить свое отношение к территории Закавказья.

27 мая 1918 года в Тбилиси азербайджанский национальный совет принял постановление о создании независимой Азербайджанской Республики. Этот акт официально был оформлен на следующий день, 28 мая было провозглашено о создании Азербайджанской Демократической Республики, временной столицей Азербайджана был объявлен г. Гянджа ввиду оккупации г. Баку большевиками.

После провозглашения независимости Грузии и Азербайджана очередь оставалась за Арменией. Провозглашение независимости Грузии, так негативно воспринятой дашнаками, вынудило турецкое правительство внести существенные коррективы в своих планах по отношению к Армении. Косвенным подтверждением этого являются слова Энвера, сказанные им несколько позднее, в Стамбуле представителям дашнакского правительства: «Турецкие министры две недели думали – создать Армению или нет, и, наконец, решили создать, потому что так было выгодно как для армян, так и для турок»⁶¹.

После прибытия Ованеса Качазнуни и Александра Хатисяна в Тбилиси они выступили в национальном совете с предложением о восстановлении независимости Армении и скорейшего установления мира с Турцией. По их мнению, теперь именно этот шаг мог защитить армян от трагедии⁶². Предложение дашнаков и их взгляд на создавшееся политическое положение было одобрено Советом. Так, 28 мая 1918 года, поздно ночью, Центральный тбилисский армянский национальный совет вынужден был объявить Армению независимой республикой. Началась новая эра в жизни армянского народа, возродилась утерянная еще в 1045 году самостоятельная государственная жизнь. Однако территория независимой Армении составляла всего 9 тыс. кв. км. гористой и пустынной местности. План создания Великой Армении провалился, хотя руководители Армении и не думали останавливаться на достигнутом, составляли новые планы и искали новых союзников для решения национальной цели.

После провозглашения независимости Армении турецкие войска прекратили свое наступление в районе Сардарабада и Караклиса, а 29 мая военные действия были прекращены на всем фронте. Казалось, что прекращением военных действий турецкое правительство отказывается от предъявленного 26 мая ультиматума, т.е. от определенных территорий. Для выяснения этого вопроса 31 мая 1918 года председатель правительства Грузии Н. Рамишвили в своей телеграмме, адресованной Халил-бею, писал: «…27 мая, в 9 часов вечера, Правительству Грузинской Республики был прислан ультиматум, адресованный Императорским Оттоманским Правительством Правительству Закавказской Республики. Посему я имею честь просить Вас известить меня, касается ли этот ультиматум Грузинской Республики…»⁶³. В своем ответном письме Халил-бей утверждал, что ультиматум относится ко всем национальным правительствам Закавказья, включая и Грузию, и согласился продлить его только на 24 часа⁶⁴. После длительных переговоров между Халил-беем и А. Чхенкели премьер-министр Грузии Н. Рамишвили в ноте от 31 мая заявил о принятии Грузией турецкого ультиматума⁶⁵. Турецкий ультиматум был принят и армянским правительством.

Таким образом, кроме тех областей, которые теряла Грузия по Брестскому договору, то есть – Карса, Ардагана и Батуми, правительствам Грузии пришлось уступить Турции Ахалкалакский и Ахалцихский уезды⁶⁶.

Из Ереванской губернии к Турции отошли Сурмалинский уезд и часть территории Александропольского, Эчмиадзинского, Ереванского и Шаруро-Даралагязского

уездов.

4 июня 1918 года в Батуми был подписан договор мира и дружбы между Императорским Оттоманским правительством и Правительством Грузии и Армении, после чего Турция официально признала независимость Грузии и Армении.

Вскоре 5 июня 1918 года на заседании правительства Грузии был заслушан доклад военного министра г. Гиоргадзе «о положении дел в Борчалинском уезде и о необходимости выяснения границ грузинского государства». После доклада министра, правительство приняло следующее постановление: «Для охраны ныне существующих границ поручить военному министру и министру внутренних дел выставить вооруженные силы на границах уездов Борчалинского, Сигнакского и Тифлисского, для детального же выяснения границ образовать комиссию»⁶⁷.

8 июня 1918 года премьер-министром Грузии было сообщено начальнику германской военной миссии, что правительством Грузии сделано распоряжение о занятии территории по линии Закавказской железной дороги до моста на р. Куре и ст. Пойлы, а по Александропольской линии той же дороги – до середины тоннеля между станциями Караклис и Шагали, хотя, основываясь на государственных границах бывшего грузинского царства с восточной стороны, трактатом 1783 года между Грузией и Россией историческая граница Грузии проходит далее названных пунктов^68.

Однако это распоряжение правительства Грузии вызвало протест со стороны армянского национального совета Тифлиса. В ноте протеста, опубликованной в газете «Борьба», говорилось: «Армянский национальный совет, осведомившись о ноте Грузинского Правительства, в которой оно предписало грузинским частям занять часть железной дороги Тифлис-Александрополь до тоннеля между Шагали-Караклис, ссылаясь на договор 1783 года, заключенный между Россией и Грузией, по которому исторические границы последней простираются еще дальше, полагает: между республиками Грузии и Армении не состоялось соглашения по вопросу о границах двух соседних государств. По одностороннему постановлению Правительства Грузии не может быть разрешен вопрос о границах, которые должны быть установлены договором соглашения между Грузией и Арменией. По своему существу постановление Грузинского правительства противоречит демократическим принципам, основой которых служит самоопределение народов и этнический принцип, чем и руководствовалась до сих пор Кавказская демократия»^69.

Таким образом, как видно из приведенного документа, занятие правительством Грузии исторических территорий страны, по мнению дашнаковцев, «противоречило якобы демократическим принципам» и, безусловно, мешало армянам самоопределяться на грузинских территориях. Правительство Армении и армянский национальный совет были категорически против проведения границ на исторической основе, так как оно угрожало бы существованию возникшей в совершенно другом географическом пространстве армянской государственности. Дашнакские «созидатели» таким образом, требовали от грузинского правительства признания продолжавшейся на протяжении веков ползучей, этнической оккупации исторических областей Грузии⁷⁰.

Правительство Грузии для определения государственной границы между республиками 10 июня 1918 года образовала комиссию в составе – И. Церетели, Д. Ониашвили, П. Ингороква, генерала Одишелидзе. В работу комиссии были приглашены представители Армении и Азербайджана⁷¹. На первом же заседании комиссии от имени национального совета Грузии И. Церетели представителям Армении (Н. Карчикян, Г. Хатисов, Г. Караханов) заявил, что в состав Грузии полностью должны войти Ахалкалаки⁷², Казахи⁷³, Борчало⁷⁴ и Александропольский уезд⁷⁵. В связи с этим представитель Армении Н. Карчикян заявил, что в предложении И. Церетели он видит старый план раздела Армении между Грузией, Азербайджаном и Турцией, к этому он добавил, что Лоре и Ахалкалаки бесспорно принадлежат Армении.

В выше приведенном заявлении переполненного через край «патриотизма» Н. Карчикяна вызывает также интерес мысль о существовании некоего «старого плана раздела Армении». Дело в том, что, по мнению дашнаковцев, грузинские социал-демократы объявили Грузию независимой республикой только для того, чтобы начать с Турцией сепаратные переговоры и избавиться от турецких захватчиков отдачей им всей Армении, хотя истоки этого вопроса восходят к началу Трапезундской конференции, когда в политических кругах Турции не могли даже в мыслях допустить образования Армении.

В дальнейшем, когда интересы Турции столкнулись с интересами Германии, Султанское правительство вынуждено было в некоторых аспектах отказаться от Грузии и Азербайджана. В сепаратных переговорах с грузинскими и азербайджанскими представителями – делегации Закавказского Сейма в Трапезунде, турецкую сторону интересовали предварительные границы будущих независимых государств – Грузии и Азербайджана. Турецкую сторону интересовали территории, на которые она в дальнейшем могла претендовать. Грузинские социал-демократы выразили турецкой стороне надежду, что Грузия будет восстановлена в границах, предусмотренных договором 1783 года между Россией и Грузией. Азербайджан стремился восстановит свою юрисдикцию на бывшее Ереванское ханство, так как это азербайджанское государство было оккупировано Россией. Таким образом, грузинские и азербайджанские представители выразили турецкой стороне свои мнения о возможных границах своих государств. Это высказанное мнение стало известно дашнакам, которые посчитали, что меньшевики и мусаватисты в союзе с Турцией составили план раздела Армении.

Вскоре в вопросе создания новых государств на Южном Кавказе, для борьбы против Советской России, вмешалась Англия, имевшая свои счеты с Турцией и поддерживающая дашнаковцев в их мечте создания «Великой Армении». В результате английского вмешательства турецкое правительство вынуждено было изменить свое отношение к Армении. Опасаясь также напряженного международного положения, Турция предоставила Армении определенную грузинскую и азербайджанскую территорию, ошибочно надеясь, что наконец-то окончательно избавиться от армян и т.н. «армянского вопроса».

Таким образом, плана раздела Армении между Азербайджаном, Турцией и Грузией не существовало. Грузинские представители требовал своих, исторических территорий, однако эти исторические, южные области Грузии были заселены армянами и считались ими «чисто армянскими». Эти мотивы и были приняты дашнаками за «план раздела Армении», о чем «утверждал» Н. Карчикян на заседании комиссии по определению государственной границы⁷⁶.

На заседании комиссии 11 июня был заслушан доклад П. Ингороква. Главные выводы ученого заключались в следующем: «С юга граница Грузии тянется по хребту Малый Кавказ, проходит около южной границы Борчалинского уезда, южнее Караклиса, доходит до северного берега озера Гогчи, сворачивает на север по реке Акстаф, доходит до ст. Дзегам, охватывает Закатальский округ и заканчивается горой Силоват»⁷⁷. Этническую границу П. Ингороква справедливо отвергал, как не отвечающую потребностям государственности.

Представители национального совета Армении, в свою очередь, потребовали Лоре, Ахалкалаки и 2/3 Борчалинского уезда. Эти области, по требованию армянской делегации, должны были войти в пределы Армении. Такое заявление представителей Армении вызвало резкое возмущение со стороны грузинской комиссии, заседание было прервано и в дальнейшем работа комиссии возобновлена не была.

12 июня 1918 года представители Германии сообщили армянскому национальному совету, который еще находился в Тбилиси, что в Константинополе состоится конференция с участием всех республик Закавказья и Центральных государств⁷⁸. Представители армянского национального совета и члены бюро Дашнакцутюна, надеясь, что Батумское соглашение не будет ратифицировано, срочно отправили в Константинополь своих представителей. Однако из-за осложнения германо-турецких отношений конференция была перенесена на неопределенное время.

15 июня правительство Турции предъявило руководству Грузии требование: «Допустить временное отступление от статьи III договора от 4 июня 1918 г., и позволить турецким войскам временно занять часть Борчалинского уезда по реке Каменке и линии железной дороги к югу от моста между разъездом Кобар и станцией Калагеран (на 117 верст)».⁷⁹ Требования⁸⁰ турецкого командования были поддержаны представителями германской военной миссии в Тбилиси. Поэтому правительство Грузии было вынуждено удовлетворить их требования. Турецким войскам было предоставлено право занять линию по правому берегу р. Каменки, а именно: селения Ново-Покровку, Джелал-оглы⁸¹, Николаевку, Гергеры, Вартанлур, Куртан, Дар-Кенд и далее линию от моста на 117 верст Александропольской ветви бывших Закавказских железных дорог до станции Кобер и Калагеран и до селения Марц и Лорут⁸². Территории севернее от этой линии удалось защитить от турецкой оккупации, которые были заняты грузинскими войсками, пунктами расположения которых были селения – Воронцовка, Александровка, Айдербель, Мгарт, Кобер, Кориндж и Цатер⁸³.

Изложенное выше взаиморасположение войск, - с одной стороны грузинских, а с другой – турецких, продолжалось до 18 октября 1918 г. Непосредственного соприкосновения с территорией Армении у Грузинской республики таким образом не было.

Сложные грузино-армянские взаимоотношения усугубились создавшимся положением, к тому же оно осложнилось инцидентом, связанным с переездом армянского правительства из Тбилиси в Ереван. Дело в том, что после провозглашения независимости Армении в Тбилиси и до прибытия правительства дашнаков в Армению Ереванский армянский национальный совет, в свою очередь, образовал «армянское временное правительство», не объявив об этом народу и не декларировав его. В начале июня 1918 года это т.н. правительство делегировало своего представителя в Тифлисский армянский национальный совет для сообщения им следующего ультимативного требования: «Если после получения данного письма через две недели Вы не приедете в Эривань, то мы объявим в газетах Тифлиса и др. местностей, что Вы не являетесь представителями этой страны, и, что разочарованные вами, немедленно будет образовано Учредительное собрание, которое волею народа решит судьбу страны»⁸⁴.

После получения этого ультимативного письма бюро партии Дашнакцутюн и армянский национальный совет, фактически составляющие правительство Армении, напуганные угрозой потери власти, срочно приступили к подготовке к отъезду. 17 июня 1918 года в связи с отъездом армянских правительственных кругов грузинские официальные лица не стали провожать своих армянских коллег⁸⁵. В свою очередь, обиженное руководство Армении несколько часов стояло в тамбуре вагона в жаркий июньский день, выразив тем самым обиду на руководство Грузии за непроявленную толерантность.

Правительство Грузии дало возможность армянскому национальному совету взять принадлежащие им общественные и личные вещи и имущество, в том числе три машины. Однако большая часть необходимого для нового государства с новой столицей снаряжения осталась «в родном Тифлисе», к тому же они досконально были обысканы и проверены на границе Грузии⁸⁶. Униженные этими действиями, высокопоставленные лица Армении затаили в себе злобу и ненависть на руководство Грузии, что проявилось в дальнейших грузино-армянских взаимоотношениях.

19 июня руководители Армении прибыли в Ереван в новую столицу Армении. С первых же минут им открылась ужасающая картина экономического положения страны. Народ голодал, беженцам из Турции приходилось есть траву, эпидемия тифа и холеры унесла жизни десятков тысяч людей – говорили, что оставленная турками территория превратит Армению в кладбище⁸⁷. В этом хаосе руководители Армении думали не об улучшении экономического положения государства, а о расширении его пределов. 30 июня было сформировано первое правительство независимой Армении, бюро «Дашнакцутюна» Премьер-министром Армении избрало видного дашнакского деятеля – Ованеса Качазнуни, Министром Иностранных дел стал – Александр Хатисян, Министром внутренних дел – Арам Манукян, Министром финансов – Хачатур Карчикян, Военным Министром был назначен – Ованес Ахвердян. В дальнейшем состав правительства Армении не раз изменялся, в зависимости от политических обстоятельств.

Для расширения пределов созданной из исторических территории Грузии и Азербайджана Армении, дашнакское правительство в последующем развязала кровопролитные войны с Грузией, Азербайджаном и Турцией, однако потерпело поражение, вскоре же в Южном Кавказе была установлена Советская власть, армянским амбициям был временно положен конец.