Древний мир, средние века

Вид материала

Учебное пособие

Содержание Глава 67. Как следует судить Публикуется по: Хрестоматия памятников феодального государства и права стран Европы / Под ред. В. М. Корецкого. М., 1961. Ii.2.3. учебно–методические материалы

Подобный материал:

• История мировых цивилизаций: древний мир, средние века, 78.33kb.
• Я. Г. Риер аграрный мир восточной и центральной европы в средние века, 2957.02kb.
• Поэма о Гальгамеше 33, 52.54kb.
• Античность Средние века Новое время, 233.04kb.
• Содержание, 144.05kb.
• Синхроническая таблица древнего востока (древний ближний восток, древний иран, древний, 342.85kb.
• Ю. Л. Говоров История стран Азии и Африки в средние века, 3993.69kb.
• Жильсон Э. Философия в средние века: От истоков патристики до конца XIV века / Этьен, 13290.6kb.
• Виртуальный Древний Восток с. II. Сетевая античность для учебного процесса с. III материалы, 482.34kb.
• "Средневековый европейский город" и "Католическая церковь в средние века, 556.28kb.

^

Глава 67. Как следует судить

§ 1883. Согласно нашим кутюмам, никто не может быть судьей в своем суде и по своему делу по двум причинам: первая – та, что никакой человек никогда не может быть судьей в собственном деле...; вторая – что, согласно кутюмам Бовези, сеньор не судит в своем суде. Судят в его суде только его люди.

§ 1884. Если какой-либо человек с весом (a poi) собирается судить в суде своего сеньора, он должен просить последнего пред­ставить его его пэрам, и тот должен это сделать... <...>

§ 1910. Всякий раз, когда выносится приговор в отсутствие сторон, когда стороны не вызываются, чтобы выслушать решение, его следует повторить в присутствии сторон, с тем, чтобы они могли впоследствии апеллировать в совет. <...>

§ 1914. Как мы уже сказали, решение суда ничего не стоит, если оно было вынесено в отсутствие сторон; оно также ничего не стоит в том случае, если оно было вынесено против несовершен­нолетнего и если этот несовершеннолетний не сможет апеллиро­вать при достижении совершеннолетия. <...>

§ 1920. Да знают все, что никто не имеет права отказаться от обязанности судьи, которые он несет по оммажу; но если у него на то есть какие-то законные основания, он может послать вместо себя (в суд) человека, могущего по своему положению его представ­лять.


^ Публикуется по: Хрестоматия памятников феодального государства и права стран Европы / Под ред. В. М. Корецкого. М., 1961.


ВЕЛИКИЙ ОРДОНАНС 1357 года


Указ, изданный после собрания трех сословий королевства Франции Лангдойля, содержащий многие постановления по различ­ным вопросам.

Карл, старший сын короля Франции, и его наместник, герцог Нормандский и дофин Вьенский. Доводим до сведения всех насто­ящих и будущих, что по нашему приглашению были созваны и собирались в Париже несколько раз, а в последний раз в пятый день и в последующие дни только что истекшего февраля, три сословия королевства Франции Лангдойля, а именно: архиеписко­пы, епископы, аббаты, капитулы, принцы крови, герцоги, графы, бароны, рыцари и пр. и горожане – жители епископских резиден­ций, крепостей и других добрых городов, чтобы подать нам совет и оказать подмогу для освобождения нашего дорогого сеньора отца, чего мы желаем больше всего на свете; а также чтобы подать нам совет и мнение относительно охраны хорошего управления, попе­чения и защиты государства; чтобы с их совета и с их помощью мы могли с божьей помощью сопротивляться и противостоять злым замыслам врагов и изгнать их из пределов государства, чтобы население впредь могло жить в мире и пользоваться полной безо­пасностью; в прежнее время подданные много страдали и испыты­вали и испытывают и в настоящее время большие бедствия от врагов и от дурного управления государством, по вине некоторых чиновников и советников, что доставляет нам большое огорчение; и на наши просьбы три штата почтительно согласились и теперь, как бывало и прежде, как хорошие, верные и честные поданные могут и должны поступать по отношению к их сеньору. Чтобы лучше обсудить наши просьбы, все улучшить и осуществить спол­на, они собрались отдельно и имели большое суждение и совеща­ние, разобрав прежде всего добросовестно и справедливо причи­ны и обстоятельства, вследствие которых государство пришло в такой упадок, а поданные так много терпели и переносили такие бедствия; все произошло от того, что в прошлом мало боялись господа бога и св. церковь, плохо служили им и плохо чтили их; правосудие плохо поддерживалось, осуществлялось и охранялось, государство управлялось людьми корыстными, жадными и нера­дивыми, которые мало или совсем не беспокоились о том, как идут дела и как управляется государство, совсем не думали об обще­ственной пользе, а думали преимущественно о своей частной вы­годе и о выгодах своих друзей, о том, чтобы потакать ими и обо­гащать, исполнять пожелания и возвышать своих приближенных и своих креатур. Три сословия правильно решили, что такие боль­шие недочеты, от которых страдает государство, могут быть впол­не исправлены и уничтожены с помощью божьей только при том условии, если те лица, которые так дурно управляли государством, будут совершенно устранены от управления, отставлены и удале­ны, а вместо них будут поставлены нами во главе правительства хорошие, честные люди, сведущие, рачительные и верные; и чтобы нами и другими судьями и должностными лицами государства впредь отправлялся, поддерживался и охранялся правый и спра­ведливый суд, а всякие притеснения, вымогательства и незакон­ные поборы, которые взыскивались в прежнее время с народа всевозможными способами и путями, займами, правом захвата, соляным налогом и другими обложениями, а также порчей моне­ты и иначе, впредь были прекращены совершенно. Кроме того, три сословия решили, что, когда все эти дурные порядки будут совер­шенно уничтожены и вместо них установятся другие – праведные, справедливые и разумные, – они окажут большую подмогу для скорейшего освобождения, нашего дорогого сеньора и отца и для ведения войны и сопротивления злым замыслам врагов, при усло­вии определенных уступок по четырем требованиям их, на кото­рые мы по их просьбе согласились и даровали им, и еще соизво­ляем и жалуем за их доброе решение и постановление в следую­щем порядке.

1. Мы желаем безусловно, чтобы то, что депутатами и вами будет сделано по совету трех сословий относительно подмоги (aide), относительно реформ, относительно монеты и по другим вопросам, сообразно с инструкцией,, составленной по этому пово­ду, равно как относительно должностных лиц и советников, ниже­поименованных, которые были нам названы и которых мы смести­ли с занимаемых ими должностей, всецело и навсегда вошло в силу и не подвергалось ни каким-либо изменениям, ни отмене.

2. И чтобы эти подмоги, субсидии, налоги были использова­ны исключительно на военные нужды, для которых они и были вотированы ввиду того, что некоторые лица пытались, следуя дурным советам, располагать ими и обращать их на другое упот­ребление, отчего государство терпело большой ущерб, мы прика­зали и приказываем по совету трех сословий, а также обещаем сами верно соблюдать и заставить нашей властью соблюдать и охранять, чтобы все деньги, полученные от подмоги, которую три сословия решили и обещали предоставить на нужды войны, были всецело обращены на военные нужды, со всеми доходами, прибы­лями и пенями, которые на них могут получиться каким бы то ни было образом, так чтобы ни сеньор, наш дорогой отец, ни королева, наша дорогая мать, ни дорогая и любимая супруга наша, герцоги­ня Нормандская, ни братья наши, ни кто-либо иной из принцев крови, ни кто-либо из наших чиновников, лейтенантов, коннетаб­лей, адмиралов, начальников стрелков, ни казначеи, или иные какие-либо должностные лица не могли брать, собирать, требовать или просить из них ничего каким бы то ни было образом иначе, как на военные нужды. Кроме того, мы желаем, приказываем и соиз­воляем, чтобы эти деньги, доходы, прибыли и пени взимали и рас­пределяли не люди сеньора короля, не наши люди, не казначеи или какие-либо иные должностные лица, разумные, честные и состоятельные люди, получившие полномочия, избранные и назна­ченные для этого тремя сословиями, как на границе, так и в дру­гих местах, где придется их распределять. Этим доверенным ли­цам (comnlis) и депутатам мы предоставляем настоящим полную власть и авторитет делать это; эти доверенные лица (commis) и главные депутаты (deputes generaux) понесут присягу нам или кому мы прикажем и депутатам трех сословий или кому они при­кажут; а провинциальные депутаты (deputes particuliers) точно так же принесут присягу перед местными королевскими судьями в присутствии одного или двух представителей от каждого из трех сословий над св. Евангелием, что ни для каких надобностей, како­вы бы они ни были, они не отдадут эти деньги ни сеньору королю, ни нам, ни кому-либо другому, каковы бы ни были приказания, сделанные им по этому поводу, а только чинам армии или тем, кому будет поручено вербовать рекрут в армию, чтобы обратить эти деньги на военные нужды, и чтобы это было твердо и неруши­мо, и чтобы никто не пытался делать противное, мы обещаем иск­ренно и прикажем дать обещание и нашей дорогой супруге герцо­гине, то же самое сделает наша дорогая королева-мать, и принесут присягу над евангелием наши братья, наш дорогой дядя герцог Орлеанский, герцог Бурбонский, герцог Бретанский, наши кузены граф Алансонский, его брат Пьер, граф Этампский, все прочие принцы крови, их чиновники и слуги, что они не будут брать и получать никаких денег из этой субсидии, не будут просить и не заставят просить заимообразно или как-либо иначе. И если кто-либо по назойливости своей или как-либо иначе выпросит грамоту или приказание от нас или от кого-либо иного, противоречащую вышесказанному, мы повелеваем, чтобы главные и провинциаль­ные депутаты (deputes generaux et particuliers), приемщики и дру­гие лица, к которым эти грамоты и эти письменные приказания бу­дут обращены, не были обязаны повиноваться этим грамотам и этим письменным приказаниям; итак, мы строго им запрещаем, так как это может причинить ущерб сеньору королю и нам, чтобы они ни в коем случае не повиновались названным грамотам и письмен­ным приказам; мы желаем, чтобы они принесли присягу над св. евангелием, что будут так поступать. Если случится, что они по­ступят иначе, мы тотчас же лишаем их навсегда и безвозвратно всех государственных служб и должностей и заключаем их в тюрь­му, и мы представляем право людям трех сословий задерживать их и приказывать их задерживать во всяком месте, где они будут найдены, исключая священных мест убежища, и передавать пер­вому королевскому судье, которого они найдут, и заключать их в тюрьму, из которой они не могут быть выпущены и освобождены за уступку своего имущества, или как-либо иначе, до тех пор пока они не уплатят полностью и не возвратят все, что они отдали или истратили из этих денег или из доходов, прибылей, и пени, кото­рые на них получались. И если бы Случилось, что кто-либо из должностных лиц сеньора короля, из наших или кого-либо иного, ссылаясь на письменное приказание или просьбу кого-либо, захо­тели силой их взять, мы желаем и приказываем, чтобы названные депутаты или приемщики оказали им силой сопротивление...

3. Главные депутаты, избранные сословиями для сбора под­моги (aide), могут действовать только с общего согласия или, по крайней мере, чтобы шесть из них, по два лица от каждого со­словия, были одного и того же мнения.

4. Мы обещали искренно, что за подмогу, которую вотирова­ли нам три сословия, ни мы, ни наша возлюбленная супруга гер­цогиня, ни наши братья, ни сами, ни через казначеев, начальников счетных палат или других каких-либо должностных лиц нашего сеньора короля или наших не будем требовать или вымогать или прямо или косвенно, словами или как-либо иначе никого из людей трёх сословий, кто бы они ни были, прелаты, клирики, дворяне или горожане, купцы и пр., давать нам денег или взамен их что-либо иное для какой бы то ни было нужды или необходимости; но мы желаем и приказываем, чтобы все такие поборы отныне были прекращены, и мы отказываемся от десятин, субсидий, соляной пошлины, тальи, от иных обложений и каких бы то ни было поборов. И мы обещаем и желаем, если случится, что кто-либо из должностных лиц сеньора короля или из наших сделает что-либо противное, чтобы ему не повиновались. Мы уничтожа­ем все налоги совершенно и совсем отказываемся от всех десятин, пожалованных или которые будут пожалованы в течение того времени, когда будет собираться подмога, если бы по соб­ственному побуждению святейший отец их дал нашему сеньору отцу, нам или кому-либо из наших.

5. Для того, чтобы как можно лучше обдумать и принять надлежащие меры для ведения войны и чтобы не было и не могло быть никаких ошибок, мы приказали с согласия трех сословий, чтобы названные сословия вновь собрались в Париже в наличном составе или прислав надлежащих уполномоченных в понедельник на ближайшей Фоминой неделе: мы потребуем посредством пи­сем или письменных приказов от наших верных кузенов, герцога Бургундского, графа Фландрского и от населения их земель, от наших дорогих кузин, графини фландрской и графини Алансонской и от населения их земель и от многих других дворян и горо­жан, которые не явились на настоящее собрание, чтобы в назна­ченный день, в понедельник на Фоминой неделе, они явились или прислали бы надлежащих уполномоченных, чтобы изъявить согла­сие и утвердить, поскольку это будет их касаться, установление подмоги (aide), с предупреждением, что если они не явятся и не пришлют уполномоченных, как было сказано, они должны будут подчиниться всему тому, что постановили присутствовавшие на собрании, и постановят разумно те, которые будут присутствовать на следующем собрании; кроме того, в указанный день три сословия могут увеличить, уменьшить, установить или изменить подмогу (aide) сообразно тому, как им покажется лучше; постановление будет сделано ими с общего согласия таким образом; что согласие двух сословий не может связать третьего; далее, так как подмога (aide) вотирована нам только на один год, а бремя войны очень велико и тягостно, и требуется постоянная забота и тщательное внимание, мы повелеваем с согласия трех сословий, которые име­ют большую любовь к народу и большое желание поскорее поло­жить конец войне и поскорее освободить из плена сеньора коро­ля, нашего отца, что без всяких грамот и письменных приказов со стороны сеньора короля или от наших должностных лиц три со­словия могут собраться в Париже или где-либо в другом месте, где им заблагорассудится, два раза или более, если окажется необхо­димым, после понедельника на Фоминой неделе до 1 марта 1357 г., чтобы обдумать и принять необходимые меры для ведения вой­ны, осуществления ордонанса о подмоге (aide) и устройстве хоро­шего управления государством.

6. Впредь не будут получать помилования люди, совершив­шие тяжелые преступления, преднамеренные убийства, изнаси­лование девушек и женщин, поджоги, нарушение божьего мира.

7. Мы строго приказываем и предписываем всем судьям го­сударства отныне и на все последующие времена: если кто-либо совершит преступление против короля и нас, против членов Пар­ламента, членов палаты расследований (Chambre des Enquetes) и палаты прошений (Chambre des Requetes), против бальи, прево и всех прочих, чтобы они скоро и хорошо отправляли правосудие каждый в своей инстанции, отпуская тяжущихся как можно ско­рее и с наименьшими издержками, и чтобы они обращались с ними вежливо и дружественно, также и с бедными людьми, которые будут иметь к ним дело. И так как мы, слышали, что многие тяж­бы и процессы были слишком надолго отложены и просрочены палатой Парламента по вине некоторых из ее президентов, по дружбе, знакомству или недопустимому пристрастию, или же из-за ненависти, питаемой ими к тяжущимся, отчего многие поддан­ные терпели значительные потери и убытки, ибо приговоры, ко­торые должны бы были состояться двадцать лет тому назад, до сих пор еще не постановлены – мы повелеваем, чтобы впредь члены Парламента, заседающие в палате расследований (Chambre des Enquetes), собирались для заседаний с восходом солнца и как мож­но скорее, без всяких отговорок, разыскали бы сами или застави­ли разыскать секретарей и писцов Парламента все процессы, ста­рые и новые, по которым возможно сделать постановление; про­цессы разделят между собой, каждый возьмет свою часть; таким образом все процессы будут рассмотрены и обсуждены, как долж­но; затем каждый день или, по крайней мере, раз в неделю будут делаться постановления до тех пор, пока не будут разобраны все процессы; будут образованы две палаты, одна – чтобы решать тяжбы по докладам, другая – для выслушивания тяжущихся. Мы повелеваем, чтобы они поступили таким образом под страхом быть лишенными своих должностей и навлечь на себя гнев коро­ля и наш. Мы приказываем, чтобы действовали решительно и как можно лучше.

8. Так как мы слышали, что население очень страдало и стра­дает как от того, что должности прево, виконтов, секретарей и многие другие в прежнее время сдавались на откуп, отчего про­исходило много бедствий и много затруднений, так и от того, что лица, которые держат эти должности на откупе, думают только о том, чтобы совершать незаконные притеснения и вымогательства у подданных, и многие из этих должностных лиц недостойны за­нимать эти должности, а также от того, что бальи, сенешалы и виконты были судьями в тех областях, откуда они родом, – мы, желая показать добрый пример высшим судьям и прочим поддан­ным, повелеваем, чтобы должности прево, сельских нотариусов, виконтов, секретарей и др., имеющих отношения к судопроизвод­ству, впредь не продавались и не сдавались на откуп, а замеща­лись лицами на жалованьи и с согласия местных штатов и окрестного населения, а чтобы бальи, сенешалы и виконты не были судьями в тех областях, откуда они родом и в которых они име­ют постоянное жительство; если таковые окажутся среди них, мы желаем, чтобы они были смещены, и мы сами смещаем их насто­ящим постановлением.

9. Запрещается впредь получать за преступления компози­ции...

10. Процессы должны рассматриваться в порядке списка дел, подлежащих слушанию. <...>

13. До нашего сведения дошло по жалобам населения, что все лица, имеющие дело в Счетной палате, каково бы оно ни было – крупное или незначительное, – или наводящие справку о нем, никоим образом не могут ничего добиться и им приходится терять время и тратить деньги и уходить оттуда, ничего не сделав. Кро­ме того, в этой палате слишком много членов, получающих чрез­мерные жалованья, что приносит большие убытки.

От этого могут произойти еще большие бедствия, если не будут приняты меры как относительно количества членов, из ко­торых должна состоять палата, ибо чем значительнее было их чис­ло, тем меньше они работали, так и относительно скорейшего окончания дел. Мы, желая все это скоро и хорошо исправить, для славы и для пользы сеньора короля, нашего отца, нашей и наше­го народа, повелеваем следующее: мы и наш совет назначим оп­ределенное количество членов в эту палату, хороших, честных, разумных и сведущих, которые будут получать достаточное жа­лованье; они обязаны будут приходить в палату с восходом сол­нца; они принесут присягу над св. Евангелием, что хорошо и доб­росовестно будут разбирать дела просителей, в порядке очереди, не заставляя их терять времени, что будут исполнять все, что полагается им по должности. <...>

16. Так как нам хорошо известно, что в прежнее время народ много терпел и страдал от права реквизиций хлеба, вина, съест­ных припасов, провианта, лошадей и пр., которым злоупотребля­ли некоторые люди сеньора короля, наши курьеры и др., мы со­изволяем и обещаем искренно, что впредь навсегда прекращают­ся захваты для короля отца, для дорогой королевы, для возлюб­ленной супруги нашей герцогини, для наших братьев и принцев крови, лейтенантов, канцлеров, коннетаблей, маршалов, начальни­ков стрелков, дворецких, адмиралов, поставщиков, кастелянов, ка­питанов, курьеров и каких-либо иных должностных лиц; и ни ко­роль отец, ни мы, ни кто-либо иной не будем брать с жителей ко­ролевства ни хлеба, ни вина, ни съестных припасов, ни телег, ни лошадей или чего-либо иного, также отказываемся от этого за всех вышепоименованных лиц. <...>

17. Так как многие в государстве так привыкли пользовать­ся правом реквизиций, что, едва ли смогут от него воздержаться, мы желаем, обещаем, соизволяем искренно, что если кто-либо захочет для сеньора короля, для нас или для вышепоименованных лиц воспользоваться правом реквизиций в государстве, ссылаясь на чей бы то ни было авторитет или на какую бы то ни было не­обходимость, за исключением вышеуказанных случаев, всякий мо­жет этому противиться силой и взять обратно отнятое у него без наказания и без штрафа, причем те, которые произвели реквизи­цию, будут рассматриваться как частные лица; если же те, у кого хотят взять, окажутся недостаточно сильными, чтобы оказать со­противление захватчикам, они могут позвать на помощь своих соседей и соседних горожан, которые могут быть созваны криком, звоном колокола или как-либо иначе, в зависимости от того, как им покажется лучше, чтобы оказать сопротивление захватчикам, если же они захотят поколотить, оскорбить или совершить наси­лие, можно от них защищаться таким же способом, не подверга­ясь наказанию или штрафу; кроме того, они будут наказаны за это – те, которые силою захотят взять, – штрафом в учетверенном размере и могут быть преследуемы судом в том месте, в каком заблагорассудится тем, у кого они сделают захват или будут пы­таться силою захватить; в том же случае, если их будут пресле­довать уголовным судом, захватчики подвергнутся наказанию как воры, и каждый может отвести их в заключение в ближайшую тюрьму, действуя при этом в качестве как бы судебного приста­ва; захватчики не могут быть освобождены из тюрьмы и процесс их прекращен даже в том случае, если какое-либо значительное лицо заявит, что захватчик действовал по его приказанию и оно берет на себя ответственность за все; захватчики не могут быть освобождены из тюрьмы уступкой своего имущества или как-либо иначе по тех пор, пока они не заплатят вполне и совершенно удовлетворят за все то, что они силою взяли или силой пытались взять, а также пока они не заплатят штраф, к которому были принуждены; захватчики будут наказаны, как за насилие, за воров­ство и похищение; вместе с тем местные судья не будут оказывать им никакого снисхождения и никакой помощи, а обязаны подвер­гнуть их вышеуказанному наказанию; если же судьи откажут или отсрочат расследование дела после того, как будет подано долж­ное заявление в суд, они должны будут возместить убытки и будут наказаны штрафом, в четыре раза превышающим стоимость взя­того, и телесным наказанием по приговору судьи. <...>

25. Так как лица, стоящие во главе управления водами и ле­сами и некоторые другие стремятся изо дня в день распространить и увеличить существующие заповедные парки для дичи и приоб­рести новые, вследствие чего невозможно с выгодой обрабатывать землю и пашня остается необработанной, а если ее обрабатывают, то урожай гибнет или портится, мы повелеваем и соизволяем, чтобы все заповедные парки, устроенные и увеличенные за последние 40 лет, были совершенно уничтожены, и настоящим поста­новлением совершенно их запрещаем; кроме того, предоставляем каждому право в них охотиться, не подвергаясь за это никакому штрафу. <...>

31. До нашего сведения дошло, что многие советники и чинов­ники короля отца и наши, как из Большого совета, так и другие, имеют обыкновение через посредников вести крупную торговлю, отчего товары нередко вследствие их злоупотреблений сильно повышаются в цене; и, что еще хуже, по причине их высокого положения и их авторитета, находится мало людей, которые ос­меливаются устанавливать цены на товары, которые они или их посредники желают иметь или купить, отчего купцы терпят боль­шой ущерб и обиду, чем мы очень недовольны; поэтому мы пове­леваем всем советникам и чиновникам короля отца и нашим, чтобы ни сами они ни через посредников впредь не занимались торгов­лей, ни обменом денег и не вступали бы в товарищества с други­ми, под угрозой лишиться товаров и подвергнуться другим тяже­лым наказаниям; и мы приказали, чтобы по отношению к ним не оказывалось никакого снисхождения в противоречие с вышеизло­женным; если же будет оказано снисхождение, мы с ним совершен­но не будем считаться; если кто-либо стремится поступать иначе, тот понесет суровое наказание. <...>

33. Мы приказываем, чтобы было объявлено во всеобщее све­дение, что под страхом телесного наказания и лишения имущества никто из дворян и других военных людей не может покинуть ко­ролевство во все время продолжения настоящей войны ни по какой причине, кроме как по постановлению суда или с разрешения короля.

34. Да будет объявлено во всеобщее сведение, что мы запре­щаем под угрозой телесного наказания и лишения имущества всем дворянам и недворянам в течение всей настоящей войны начинать друг против друга войну, явную или скрытую, и подстрекать к войне; мы приказываем, чтобы, если кто-либо сделает противное, местный судья, сенешал, бальи, прево или другие, созвав, если нужно, местных жителей, захватил зачинщиков войны и принудил их безотлагательно, посадив их в тюрьму и наложив арест на их имущество, заключить мир и прекратить войну. <...>

37. Мы приказали и приказываем, чтобы было обнародовано от имени сеньора короля и нашего и запрещено под угрозой по­вешения наемным войскам, королевским или чужим, проходя по стране, реквизировать, грабить и отнимать хлеб, вино, какие-либо съестные припасы или что-либо иное у подданных королевства, где бы они ни проходили и у кого бы то ни было; если они будут стре­миться поступать иначе, мы желаем и приказываем, чтобы все оказывали им сопротивление силой против их насилий, всеми путями и способами, какие они найдут лучшими, призывая сосед­них горожан ударом в колокол или как-либо иначе, как им пока­жется целесообразнее; мы даем им право и власть делать это, предписываем и строго приказываем; также местные судьи дол­жны предоставлять им свою силу, оказывать помощь и содействие, если в этом будет нужда и если к ним обратятся; если они этого не сделают, они будут строго наказаны и будут лишены своих дол­жностей и обязаны будут возместить убытки добрым людям. Кро­ме того, мы желаем, чтобы такие грабители были наказаны так строго и жестоко, чтобы это послужило примером для всех, – как за грабительство и воровство.

38. Пусть будет обнародовано, что если наемные войска при­дут и поместятся в гостинице, они могут оставаться в ней не боль­ше одного дня после того, как они будут зачислены на жалованье; если они захотят остаться дольше, то будут удалены силой; их заставят идти на войну указанными выше способами, если они не приведут уважительной причины, о которой они должны довес­ти до сведения местного судьи.

39. Принимая во внимание мнение и советы трех сословий, а именно – вести беспрерывную войну с нашими врагами на воде и на суше, прилагая все имеющиеся силы, и что настоящая война не может быть доведена до конца иначе, как только при помощи божьей, обещаем искренно представителям трех сословий, что не заключим перемирия с нашими врагами иначе, как по их совету и с их согласия,

40. Мы приказали и приказываем, для того, чтобы мы могли как можно скорее оказать помощь жителям королевства, пусть будет обнародовано, чтобы все люди вооружились по своему со­стоянию; те, которые этого не сделают, будут принуждены воору­житься; это принуждение по отношению к светским людям будет исполнено высшими судьями и мэрами добрых городов в их зем­лях; а по отношению к церковным людям и к клирикам – обык­новенными судьями церкви.

41. Так как депутаты трех сословии сделали нам представле­ние и показали очень почтительно, что в прошлом многому было дано употребление, совершенно несоответствующее назначению, посредством чрезмерных и бесполезных дарений, сделанных лю­дям, которые не были ни достойными ни достаточно значительны­ми, чтобы получать такие чрезмерные дарения, и что эти дарения, если придерживаться разумной точки зрения, не могут и не дол­жны быть за ними закреплены, то они просили нас, чтобы мы эти дарения отобрали назад и присоединили и обратили их снова в состав домена французской короны, часть которого они составля­ют; так как они обратились к нам, как к наместнику нашего воз­любленного сеньора отца и к правителю всего королевства, мы, всегда преисполненные желания увеличить честь и достоинство французской короны и хранить их на надлежащей высоте и в должном порядке, обещали и обещаем искренно депутатам трех сословий, что мы будем поддерживать, охранять и защищать все­ми нашими силами величие, честь, достоинство, вольности фран­цузской короны и все домены, которые ей принадлежат и могут принадлежать, и что мы не будем отчуждать, и не допустим от­чуждения по нашей воле этих доменов. Кроме того, мы им обещали и обещаем искренно, что если что-либо из этого домена или что-либо, являющееся по своему существу и по своим свойствам от­носящимся к домену, было отнято, отчуждено/отделено или обме­нено каким бы то ни было образом, со времени короля Филиппа Красивого, мы будем добиваться и употребим всю нашу власть, чтобы все было возвращено, и опять присоединено к домену, ис­ключая того, что было дано и вручено святой церкви и господу богу должным образом, без ущерба для кого бы то ни было, или дано в результате выделения должной части кому–нибудь из принцев крови, или какое-либо иное дарение сделано им, или дано в виде выделения вдовьей части, или в виде вознаграждения за другое наследство, без всякого обмана и лжи. Что касается других лиц, которые не являются принцами крови и которым могли быть сде­ланы дарения, у них они будут отобраны лишь после тщательно­го обсуждения и совета, потому что может оказаться, что эти люди таковы, что вполне того заслужили и достойны того, что они по­лучили, так что было бы несправедливо отнимать у них сделан­ные им пожалования; с другой стороны, могут быть и такие люди, которые так дурно используют сделанные им пожалования, что вполне справедливо и честно отнять их обратно; у таковых мы немедленно их отнимаем и совершенно аннулируем.

42. Так как в прежнее время многие советники государства относились небрежно к управлению государством и поздно при­ходили на службу, а придя, мало работали, мы в предотвращение сего приказали строго всем и каждому из членов Большого сове­та, которых мы оставили, избрали и утвердили по совету и с одобрения трех сословий, чтобы впредь в той отрасли управления, которую мы им доверим, они разобрали и позаботились обо всех отложенных делах, и мы приказали им принести в этом присягу над св. евангелием. Сверх того, мы им приказали, чтобы ежедневно, около времени восхода солнца, они приходили в назначенное им место и обсуждали, что должно быть спешно исполнено в этот день, выбирая, рассматривая и оканчивая самые крупные и трудные дела; затем мы им приказали, чтобы они заканчивали по поряд­ку все дела, за которые они возьмутся; и когда они примутся или начнут одно дело, – чтобы они доводили его до конца, прежде чем перейдут к новому, если только они не увидят вполне добросовест­но, что произойдет большой вред от задержки нового дела и боль­шая польза от его продвижения; и приказали им, чтобы в таком случае они извещали нас об этом, если им кажется, что хорошо и необходимо так поступить.

43. Мы приказали им принести присягу в том, что они будут заниматься и разбирать исключительно дела, относящиеся к уп­равлению государством и общественной пользе, а не относящие­ся к их частной выгоде или к выгоде их друзей; а чтобы они луч­ше и прилежнее могли ими заниматься, мы назначили и устано­вили большое вознаграждение и жалованье, совершенно достаточ­ное для занятия этой должности; мы приказали, что кто опоздает придти в совет рано утром в назначенный час, тот лишится воз­награждения за весь этот день; а если он обычно это делает, он будет лишен должности и исключен из Большого совета, если он не приведет достаточных, извиняющих его, обстоятельств.

48. Мы прикажем канцлеру, членам совета и другим чинов­никам и советникам нашим принести присягу над св. евангелием в том, что они не будут заключать между собою союзов или всту­пать в заговоры; мы запретим им это строго, под угрозой быть навсегда лишенным государственных должностей в случае, если они будут поступать иначе.

49. Ради расположения к нашим добрым подданным и за ве­ликую преданность, которую они показали в прошлом и проявляют в настоящем, чтобы показать им добрый пример, а прелатов, прин­цев и баронов королевства побудить умерить свои расходы, и чтобы прекратить впредь излишние траты на роскошь для нас и для них, мы обещали сократить расходы на содержание нашего двора и двора нашей любимой супруги герцогини; также поступят наши любимые братья, ваш любимый дядя герцог Орлеанский, наши любимые кузены, графы Алансонский и Этампский, и про­чие принцы крови; мы поручили заботу о нашем продовольствии и о продовольствии вышепоименованных лиц людям хорошим, рассудительным, честным и сведущим в этом деле; кроме того, мы строго приказали нашим дворецким и заведующим продовольстви­ем, чтобы они аккуратно оплачивали то, что они будут покупать для нас, а также дворецким и заведующим продовольствием на­шей дорогой супруги герцогини; а также мы повелели и просили всех принцев крови, чтобы они отдали такие же приказания своим людям и заставили их таким же образом поступать.

50. До нашего сведения дошло и подтверждено жалобами пред­ставителей трех сословий, что очень многие люди испытывают много волнений и беспокойств от преследований за долги ломбар­дам – ростовщикам, как со стороны комиссаров, назначенных для этого нашей дорогой королевой Бланш, так и со стороны чиновни­ков, назначенных после нашим дорогим королем отцом и нами; такие дела ведутся в судах и теперь еще изо дня в день; должни­ков заставляют приходить из отдаленных местностей в Париж и подвергают их многим беспокойствам и притеснениям, вызывая их в суд и в разные дни; так что многие из них, чтобы избежать этих беспокойств и притеснений, уплатили столько, сколько с них вовсе и не причиталось, и, что еще хуже: некоторые ордонансы, спра­ведливые и разумные, изданные королем, согласно которым по истечении определенного времени, а именно после десяти лет, дол­ги совершенно погашались, так что никто не мог уже преследовать за эти долги ни путем продажи имущества, ни путем предъявле­ния иска судебным порядком, некоторые чиновники, вследствие неправильного и недоброжелательного понимания, совсем неудов­летворительно и неразумно разъясняли и толковали эти ордонан­сы. Мы, желая придти на помощь в этих случаях, приостанавли­ваем настоящим распоряжением все дела, иски и судебные разби­рательства по долгам ломбардам до понедельника ближайшей Фоминой недели.

52. До сведения нашего дошло, что некоторые лица, присут­ствовавшие на прошлом собрании трех сословий в Париже около дня св. Ремигия и на следующем собрании, 5 февраля, и которые прибудут на последующие собрания, подверглись или могли под­вергнуться насилиям со стороны некоторых должностных лиц, которые служили при короле отце и при нас; эти должностные лица хотели, если бы были в состоянии, их побить, ранить или убить; поэтому эти лица, которые присутствовали на прошлых собраниях и прибудут на последующие собрания, имеют достаточ­ные основания опасаться с их стороны нападений, и просили нас, чтобы мы оказали им помощь. Мы, желая во что бы то ни стало охранять их и предоставить им полную безопасность и помощь против их недоброжелателей, доводим до всеобщего сведения, что мы берем названных лиц под особую и специальную охрану короля отца и нашу. Сверх того, мы предоставляем каждому из них пра­во для безопасности, защиты и охраны их жизни проходить по всему королевству в сопровождении вооруженных людей, числом до шести, каждый раз, как они найдут это нужным, и никто не может их арестовать или оскорбить, а все население должно их охранять. И мы повелеваем всем судьям королевства, сенешалам, бальи, прево и другим, чтобы они предоставили им и их конвою проходить всюду, где им угодно, не делая возражений и не чиня препятствий по поводу ношения ими оружия. Кроме того, мы же­лаем, чтобы бальи и другие судьи оказывали им помощь и содей­ствие в вышеуказанных случаях, если это понадобится и если к ним обратятся. <...>

61. Все вышеизложенные постановления и каждое из них в том виде, как оно изложено, мы соизволяем, жалуем, утверждаем и одобряем настоящим указом по нашему разумению – и по нашей особой милости ив силу вышеупомянутого права и авторитета, невзирая на некоторые указы, обычаи и права, которые находят­ся с ними в противоречии и которые мы устраняем и совершенно отменяем.


Публикуется по: Социальная история Средневековья. Том 2. Деревня и город позднего Средневековья / Под ред. Е. А. Косминского и А. Д. Удалъцова. М.–Л., 1927. С. 333–346.


^ II.2.3. УЧЕБНО–МЕТОДИЧЕСКИЕ МАТЕРИАЛЫ