Geum.ru

Учебник истории Латвии Систематический курс для основных и средних школ

Вид материалаУчебник

Содержание


Глава x. реформы 60-х годов и национальное движение
3. Руссификация и полонизация.
Глава xi.
89. Рабочий вопрос
91. Усиление реакции.
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6
^ ГЛАВА X. РЕФОРМЫ 60-Х ГОДОВ И НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ

§ 77. Законы о крестьянах (1860—1866). Несмотря на, крайне неблагоприятные условия, мелкое крестьянское землевладение, все таки, завоевало право на существование, и местное дворянство, в силу новых условий хо­зяйственной жизни, вынуждено было с этим примириться.. Но за свою свободу латышскому крестьянству пришлось заплатить очень дорого. Использовав до крайних пре­делов рабочую силу крестьян, присвоив лучшие участки, их земель, помещики с развитием денежного хозяйства решили присвоить и крестьянские капиталы. Это они достигни продажею земельных участков в соб­ственность крестьянам. Реформы 60 г. г. положили прочное начало крестьянскому землевладению. При продаже кре­стьянских участков балтийские дворяне-помещики сохра­нили за собою право назначать цены по своему усмо­трению, а также диктовать крестьянам условия выкупа. Но крестьяне преодолели все эти крайне обременительные условия.

Постепенный ход крестьянского законодательства был следующий: в 1860 году было объявлено Положение о Лифляндских крестьянах, по которому было оставлено в силе свободное соглашение, но вместе с тем была дана возможность крестьянам заключать контракты на более продолжительные сроки. Вместо барщины была опреде­лена денежная аренда. Благодаря новому положению, часть крестьян смогла устроиться в качестве арендаторов и таким образом более или менее обеспе­чить свое благосостояние. Закон 1863 года обеспечил крестьянам свободу передвижения. До сего вре­мени крестьяне не могли выбирать местожительство по личному усмотрению, без особого разрешения нельзя было даже временно отлучаться на заработки. Но для получения разрешения надо было уплатить все подати и повинности, что не всегда было возможно. Кроме того, во­лостной суд всегда мог задержать отъезжающих, если это требовалось местными хозяйственными условиями. Новый закон о паспортах дал крестьянам возможность выбирать местожительство и род занятий по личному усмотрению каждого.

В 1864 году вышел закон о порядке продажи и покупки крестьянских земель. Хотя крестьянам уже раньше (1849 г.) разрешалось покупать земельные участки, но как дворяне, так и крестьяне относились к этому недо­верчиво. Но жизнь скоро доказала, что гораздо выгоднее заплатить выкуп, чем нести бремя барщины.

В 1865 году было отменено телесное наказание, а через, год (1866) было издано новое положение о волостном самоуправлении и судах.


§ 78. Крестьянское землевладение с этого времени начинает быстро рости, несмотря на крайне стеснительные условия покупки земельных участков. Крестьянам прихо­дилось платить в сорок раз более средней стоимости зе­мель. Уплата рассрочивалась обычно на 12—20 лет, в определенные сроки. Неуплата в срок давала помещику право немедленно обратить участок в продажу с публич­ного торга. Несмотря на тяжелые условия покупки, без­денежье и прочие препятствия, крестьяне, однако, ухвати­лись за приобретение земельных участков, как за един­ственное средство, которое могло их освободить от вековой власти помещиков. С этого времени начинается покупная горячка: в один год продавали по 1000 и более участков.. Крестьяне бросились покупать участки, часто не имея ни-каких средств, не понимая условия продажи, обременяя себя непосильными долгами. Такой спрос на землю наи­большую выгоду принес помещикам. Помещики сильна обогатились: начали постройку новых замков, завели мно­гочисленную прислугу, предпринимали заграничные по­ездки.

При продаже крестьянских земельных участков поме­щики не преминули использовать свои привилегии включили в „свободные договоры" ряд пунктов, ограничи­вающих права крестьян-собственников: помещики оставили за собою права охоты и рыбной ловли даже на крестьян­ских землях, оставили за собою лучшие луга и леса; ли­шили крестьян права открывать на своих землях торговые ш промышленные заведения.

§ 79. Квотная земля. Мы уже указывали выше (§ 76), что помещики захватили часть крестьянской земли, т. н. квоты. Ревизия сенатора Манассеина (в 80-ых годах) об­наружила ряд крупных злоупотреблений с крестьянскими землями. Следующие цифры показывают, как распорядились помещики квотной землей, которая предназначалась якобы для безземельных батраков: 71.000 дес. ее были проданы; 18.000 десятин присоединены к мызной земле; 5.000 — сданы в аренду; 15.000 — заселены батраками; 160.000 дес. раз­биты на усадебные участки и сданы в аренду. Следова­тельно, значительная часть квотной земли, вопреки закону, находилась в пользовании помещиков.

§ 80. Волостное самоуправление по закону 1866 года получило больше самостоятельности и имело теперь сле­дующую организацию: главным учреждением был волост­ной сход, в котором могли участвовать все совершенно­летние хозяева и арендаторы; батраки избирали от каждых 10 человек одного представителя. Выборные от волостного схода ведут все хозяйство данной волости — заведывают школами, приютами, податями и имуществом волости. Главный исполнительный орган волости — волостная управа, которая составляется из старшины» его помощ­ников и писаря. Волостной суд разбирает несложные гражданские и уголовные дела. Но утверждение или неутверждение постановлений волостных управ и сходов по-прежнему оставалось в руках дворян, занимавших все места в уездном и губернском управлении, высшие адми­нистративные и судебные должности замещались только дворянами. Поэтому пределы деятельности волостных са­моуправлений были весьма узкие и в большинстве случаев -определялись волею и раз'ясиениямп дворян.


§ 81. Развитие школ и образования до 1860 года. Петр I оставил в силе шведское уложение о школах (§ 45) и предписал возобновить все существовавшие школы. Но дворянство, захватившее в свои руки все управление краем, оставило это предписание неисполненным. В каждом при­ходе для школы был отведен порядочный участок земли, но не было ни помещений, ни учителей. На ландтагах дворяне много говорили о необходимости строить школы, но, боясь издержек, за дело не брались, и долгое время все оставалось по старому. В уложении 1819 года вновь говорится о школах. В каждом приходе должно быть учреждено приходское училище, которое имеет целью:
  1. готовить учеников к поступлению в уездные училища;
  2. подготовлять для имений и волостей писарей, учителей и других должностных лиц. По волостям учреждаются волостные школы, содержание которых возлагается на крестьян, а надзор остается за помещиками и пасторами. Посещение волостных школ обязательно и бес­платно для всех крестьянских детей, начиная с 10 лет
    и до тех пор, пока пастор не признает их получившими достаточное образование.

Но долгое время эти постановления существовали только на бумаге: помещикам не было охоты строить для крестьян школы, а крестьянские волостные общества были так бедны, что им это было не под силу. Но когда под. давлением дворянского своеволия и страшного голода ла­тыши толпами искали .спасения в православии (§ 75), не­мецкие помещики, боясь усиления русского влияния, при­нялись более деятельно за школьное дело. Для пригото­вления учителей в Валке была открыта учительская семи­нария (1839), во главе которой был поставлен латыш Ц и м з е, получивший вполне немецкое образование. Валкская семинария просуществовала до 1890 г. и выпустила в свет свыше 400 учителей. Все они получили немецкое образование и не мало способствовали онемечиванию ла­тышского народа, Валкская семинария готовила учителей для приходских школ, а приходские шкоы в свою очередь готовили волостных учителей и разных должностных лиц. Но всеобщее обучение долго еще не было осуществдено: к началу 1849 г. в Лифляндии всего существо­вало только 9 волостных школ.

§ 82. Роль младолатышей в школьном деле. Великие реформы 60 г. г. принесли окончательное раскрепощение латышам. С улучшением хозяйственного быта в народе возростает стремление к образованию. Образованные ла­тыши остаются верными своему народу, с гордостью называли себя латышами и начали бороться за равные с другими народами права. Прежде всего нужно было сбро­сить опеку немецких дворян, которые и духовно и хозяй­ственно сковывали творческие силы латышского народа. Завязалась сильная борьба между немцами и молодой ла­тышской интелигенцией. Передовых вождей латышского национального движения немцы прозвали младолатышами. Младолатыши искали себе помощи среди русских общественных деятелей и у русского правительства. В Пе­тербургской печати появляются обширные статьи против исключительного положения дворян в Прибалтийском крае. На эти статьи обращает внимание правительство и, в про­тивовес немцам, усиливает здесь русское влияние: в Риге открывается русская учительская семинария, а в деревне, при каждой церкви — церковно-приходская школа. Боясь, с появлением русских школ, потерять всякое влияние на народ, дворяне в спешном порядке ввели всеобщее обяза­тельное обучение. Повсюду открываются волостные школы; для подготовления волостных учителей дворянство откры­вает особые семинарии. Надзирать за обучением в воло­стных школах и за домашним обучением должны были церковный попечитель (помещик) и пастор.

Итак, под давлением разных веяний извне зародилась и выросла латышская народная школа. Первоначальное образование в ней давалось исключительно на родном языке,. немецкий и русский языки были обязатель­ными только в приходских школах.

§ 83. Национальное возрождение. Трудные условия борбы с немецким дворянством и необходимость искать поддержки в русских общественных кругах придали первому латышскому национальному движению характер руссофильства. Это обеспечивало латышам поддержку со стороны русских. Руссофильство первых латышских нацио­налистов позволило им кое-что сделать для своего народа. Главными деятелями в деле национального возрождения были: Кришьяныс В а л д э м а р с (1825—1891), Ю р и с Аллунанс, Андрейс Спагис, Кришьяныс Баронс, Аусеклыс, Атыс Кронвалдс и др. Это были деятели первого боевого периода национального движения, и потому деятельность их отличается особой энергией и страстностью. Им приходилось прокладывать первые борозды, принимать на себя первые удары противников. Это были убежденные народники, ставившие перед собою широкие цели хозяйственного и духовного осво­бождения народа от дворянской опеки и привилегии. 'Немцы ненавидели латышских народников и прозвали их м л а д о д а т ы ш а м и (jaunlatvieši, § 82). Рассмотрим ближе жизнь и деятельность выдающихся мл а до латышей.

1. Кришmяныс Валдэмарс был сын крепост­ного крестьянина, первоначальное обучение получил в убогой волостной школе. Собственными силами он при­готовился в среднее учебное заведение, как крепостной получает от генерал-губернатора разрешение и на 24 году жизни поступает в гимназию и учится в ней пять лет. По окончании средней школы продолжает образование в Дерптском (Юрьевском) университете, где изучает государственные науки. Окончив университет, Валдэмарс всю свою жизнь посвятпл незгстанному труду на пользу своего народа. Он был писатель, журналист и известный общественный деятель; кроме того он был знатоком море­плавания, много в этой области поработавшим. Деятель­ность Валдэмара была чрезвычайно обширна и в то же время всегда глубоко продумана. Своей подвижностью и энергией и своими всесторонними дарованиями он обратил на себя внимание русского правительства и влиятельных кругов славянофилов. Опираясь на их поддержку, он многое сделал для латышского национального движения, служа истолкователем и защитником его перед русским обществом и правительством.
  1. Андрей с Спагис был сподвижников Валдэмара; он отстаивал права латышского народа на са­ мостоятельное существование, на родную культуру и язык
    пред Западной Европой и в частности — Германией. Его статья о местном землевладении, написанная на немецкое языке, являлась обвинительным актом против балтийских баронов и произвела большое впечатление в немецких кругах, заставив многих взглянуть совершенно иначе на земельные дела Латвии.
  2. Атыс Кронвалдс (1837—1875) был горячим патриотом, всецело преданным делу национального воз­рождения. Он доказывал, что латыши имеют такое же право на образование и культурную жизнь, как немцы ипрочие народности (немцы отрицали возможность образования среди латышей); он говорил, что на ла­ тышском языке должно вестись обучение в низших и высших школах и что только национализм может дать латышам истинное культурное развитие и полное освобождение от чужих влияний. Первая заповедь Кронвалда была — латыш должен быть латышом во всех отношениях — и в душе, и в словах, и в делах. Великая любовь к своему
    народу, к его языку, обычаям, неустанная, самоотвержен­ная работа по возрождению угаснувшего национального чувства выдвигает Кронвалда на одно из первых мест
    среди дружной семьи первых народников.
  3. Кришьяныс Бароне — неустанный собира­тель латышских народных песен, свой, труд начал вместе с первыми народниками и продолжает его по сие время.
    (Бароне родился в 1835 г.) Всего собрано было им более 240-000 народных песен с разных концов Лат­вии. Пополнение громадного сборника народного творчества все еще продолжается, особенно много нового материала дает Латгалия. Кришьяныс Бароне, всю свою жизнь посвятивший собиранию и приведению в порядок на­родных песен, сохранил от забвения десятки тыс.
    песен и положил твердую основу национальному культур­ному строительству латышей. Сам Бароне заслужил все­ общее уважение и, назван отцом народа. Чтобы дать ему возможность спокойно продолжать великий труд, ему от государства назначена пожизненная пенсия (1920).

5. Аусеклыс-Крогземис является талантливым поэтом, вздохновенным певцом возрождения, силы и мощи народной. Поэзия его отличается богатством форм, чисто­тою языка и легким звучным стихом. По своему внешнему блеску и богатому внутреннему содержанию произведения Аусеклыса напоминают лучшие стихи Пушкина и Шил­лера. Как горячий патриот и убежденный националист, Аусеклыс часто ищет темы для своих произведений в ста­рине латышского народа, когда свободный народ свободно совершал свои обряды под священными дубами и от из­бытка чувств воспевал красоту природы и плодородие ма­тери-земли.

§ 84. Газеты и литература. Первая газета на латыш­ском языке „Latviešu avizes" стала выходить в 1822 году. Она издавалась под сильным влиянием церкви и потому имела характер религиозно-нравственный. В 1856 г. начи­нает выходить другая газета „Mājas viesis”, в которой при­нимают участие первые латыши, получившие высшее обра­зование — Кр. Валдэмарс, Юрис Аллунанс и Кр. Баронс. Первые ученые латыши, которые сами на себе испытали все тягости телесного и духовного рабства, прекрасно по­нимали великое значение образования и убедительно при­зывали народ к просвещению. Юрис Аллунанс издал сборник „Sēta, Daba, Pasaule", в котором освещал вопросы политические и хозяйственные; Валдэмарс писал о море­плавании и народном образовании; Бароне учил познавать свой народ и свою родину. С 1862 года Валдэмарс в Петербурге стал издавать газету „Peterburgas avizes". Эта газета открыла крестьянам ту завесу, которою до сих пор дворяне прикрывали свое чрезвычайно выгод­ное положение, пользуясь темнотой народной. Реформы 60-х годов (§ 77) наметили широкий путь народному раз­витию, но нужно было заботиться, чтобы народ мог их ис­пользовать в полной мере. Поэтому газета давала не только критику дворянского властвования и самоуправ­ства, но обращала серьезное внимание на научные, поли­тические и хозяйственные вопросы. Газета будила уснувшее было в народе национальное самосознание, уважение к своему языку и обычаям. Дворяне не могли терпеть этого нового движения и новой газеты, называли младо-латышей фантазерами и „осушителями Балтийского моря. По настоянию дворян газета была закрыта (1865). Несмотря на свой короткий век, газета „Peterburgas avizes" сделала свое дело: своими смелыми статьями она пробу­дила национальное сознание широких масс народа, доказав всем, что и латыш имеет право думать и говорить; она влекла народ к образованию и национальному единению и самобытности.

§ 85. Германизация. Когда латыши стали проявлять свои национальные стремления и вместе с тем желание освободиться от немецкой опеки, дворянство и духовенство нашли, что новое движение опасно для них и стали искать средства против этого. Средство скоро было найдено: епископ Вальтер на ландтаге (1864) предложил дворянам деятельно взяться за онемечивание или герма­низацию латышей. Совет епископов был признан правильным, и с этого времени начинается усиленная гер­манизация латышского населения. Стремление к нацио­нальному образованию подвергалось насмешкам и презрению, немцы всюду старались доказывать, что школы, наука и вообще культура на латышском языке не мыслимы: все это доступно и понятно только на немецком: языке. Гер­манизация шла довольно успешно, тем более," что правя­щим классом в стране были немцы, и потому все должности и все выгодные места предоставлялись только немцам или, по крайней мере, знающим немецкий язык. Ко времени национального возрождения насчитывают уже около 50-000 онемеченных латышей. Но расцвету германизации был положен конец, с одной стороны, улучшением материаль­ного и правового положения латышей в связи с реформами 60-х годов, с другой — призывом младолатышей к националь­ному самосохранению и освобождению от немецкой опеки.

§ 86. Руссификация. После великих реформ 60-х г, г. в России наступила сильная реакция, от которой особенно сильно пришлось терпеть Латвии, как стране с нерусским населением. Правительство Александра III всеми мерами проводило в жизнь основное правило русификаторов: в России должен быть „один царь, одна вера, один язык". Управление школами было передано в руки русских ин­спекторов, которые изгнали из школ родной язык и ла­тышские книги. Школы перестали быть образовательными учреждениями и превратились в заведения для обрусения латышских детей. Для газет была введена строгая цен­зура, которая не позволяла оглашать действия руссифика-торов. То же наблюдалось во всех административных и судебных учреждениях: всюду назначались русские чи­новники, вводился русский язык. Но каждое насилие рождает известного рода противодействие. Так было и здесь: латышское общество скоро сознало пагубное влия­ние русских школ, в которых дети теряли напрасно время, возвращаясь домой без знаний и подготовки к будущей жизни. Латышская нация была в опа­сности: с Запада на нее н а с я г а л и немцы, с Востока — русские. Отражать германизацию и руссификацию нужно было новой латышской интеллигенции, которая и взяла на себя по примеру младолатышей, за­щиту своей нации. Но в вопросе о мерах противодей­ствия русско-немецкой реакции, не наблюдается в среде интеллигенции того единодушия, с каким действовали младолатыши: теперь руководящие силы латышского народа разделились на два лагеря. Либералы надеялись улуч­шить положение путем реформ, действуя совместно с рус­ской интеллигенцией и опираясь на прогрессивные круги .русского общества. Радикалы, напротив, утверждали, что улучшение возможно лишь после политического пере­ворота в России и что для этого нужно подготовить на­родные массы к предстоящей революции. Деятельность радикалов стала известна под названием нового тече­ния (Jaunā strāva).

§ 87. Латгалия после освобождения крестьян. 1. Зе­мельный вопрос. Крестьяне Латгалии были освобо­ждены от крепостной зависимости в 1861 году, каждый из

них получил при этом в собственность тот участок, кото­рый он имел до 1861 г., причем помещики имели право удержать за собою V3 крестьянской земли. Крестьяне оставались по прежнему жить в деревнях, где их земель­ные участки не превышали 20 десятин. Переходя по на­следству, эти участки раздробились на столь мелкие ку­сочки, что во многих местах владельцы их не имели ни­какой возможности с них пропитаться.


2. Бурлачество или отхожие промыслы составили в Латгалии весьма распространенный род заня­тий, к которому крестьяне должны были прибегать, не
имея возможности просуществовать со своих земельных участков. В особенно бедственном положении находились хозяйства, имеющие земельную норму менее 10 десятин. Многим хватало хлеба лишь до нового года. Мужчины весною оставляли свои хозяйства и отправлялись во вну­треннюю Россию, где занимались земляными работами, н постройках, рубкою и сплавом леса и т. д. Многие хо­ зяйства из года в год лишались на лето рабочих рук и потому приходили в совершенный упадок.


^ 3. Руссификация и полонизация. С целью обрусения русское правительство в Латгалии совершенно запретило печатание книг на латышском языке (1865). С такою же целью был запрещен родной язык в школах, которые поэтому совершенно теряют свое значение: дети в. них выучивались несколько говорить по-русски — и только. Матери сами кое как обучали своих детей родному языку. Единственным пособием к тому были старые молитвенники.. Издание новых было запрещено правительством. Един­ ственною книгою был календарь Мантейфеля, но потом и
тот был запрещен. Иногда евреи тайком привозили из Польши и из-заграницы старые молитвенники и продавали их за высокую цену. При таких условиях, разумеется, не могли развиться духовные силы народа. С другой сто­ роны, поляки, пользуясь забитостью и невежеством лат­гальцев, успешно повели дело полонизации (§ 57).


^ ГЛАВА XI.

ЭПОХА ПОЛИТИЧЕСКИХ ПЕРЕМЕН.

(1886 — 1918).

§ 88. Jaunā strāva (новое течение). Отстаивая права латышского народа на самобытное и свободное существо­вание, латышская интеллигенция держалась двух главных направлений (§ 86). Открытая борьба против самодержа­вия была немыслима. Поэтому приверженцы нового те­чения вынуждены были свои истинные планы и намерения скрывать или действовать косвенными путями. В 1886 г. в Риге начинает выходить газета „Dienas Lapa", вокруг которой и начинает группироваться т. н. новонаправленцы (jaunstrāvnieki). В самом начале их оппозиция латышскому народничеству эпохи национального возро­ждения носила вполне примирительный характер. Но затем новое течение окрепло, оформилось и стало на почву классовых интересов латышской демократии. Противо­речия между латышскими безземельными батраками и кре­стьянами-хозяевами, между латышами-рабочими и домовла­дельцами в городе обозначились уже раньше. Создался у латышей свой богатый класс или буржуазия и неимущий класс или пролетариат. Новонаправленцы вы­ступили в защиту интересов последнего. Новое течение скоро приобрело многих сторонников, хотя преследования посыпались со всех сторон и закрыли для них почти все пути к открытой (легальной) деятельности. Быстрый и в то же время серьезный успех нового движения среди ла­тышей об]ясняется всецело социально-экономическим строем народной жизни. Выяснилось, что значительная часть латышского народа обречена остаться без­земельными батраками и рабочими. С ростом грамотности и образования, эта часть населения начала сознавать свое положение и искать выхода из него. И это естественно привело к образованию нового идейного течения, целью которого было выдвинуть назревшие во­просы, как-то: рабочий вопрос, женский вопрос, борьба против самодержавия и капитализма и др.

§ ^ 89. Рабочий вопрос всплыл после того, когда часть крестьянства приобрела в собственность земельные участки. (§ 78). Хозяева теперь образовали класс мелких земельных собственников, которые с течением времени приобрели зажиточность и создали для себя лучшие условия жизни, между тем как безземельные крестьяне должны тэыли наниматься рабочими к ним и часто оставались без работы и куска хлеба. Это породило недовольство среди ба­траков, и они стали искать лучших условий жизни в го­родах. Но и здесь счастье улыбалось немногим, боль­шинство же пришлого элемента превратилось в простых рабочих на фабриках и заводах. В 90-х годах, когда в Риге собралось уже большое число рабочих, начинается их. об'единение в разные кружки и общества, которые в большинстве об]единились вокруг нового направления (§ 88), стали приверженцами исторического материализма и со­циализма. В газетах, обществах и на разных собраниях стали обсуждать нужды рабочего класса и рабочий вопрос. Очевидно, образовалась новая сила — латыш­ский рабочий класс.

§ 90. Женский вопрос. Ни великие реформы, ни на­циональное движение не затронули положение женщин. Оно было почти такое же, как и во времена крепостниче­ства: женщина не имела никаких общественных и поли­тических прав. Но новое время предъявило и женщине новые требования. Теперь находилось воспитывать уже не покорных рабов и слуг, а самостоятельных людей, ко­торые были бы полезны для себя и других, для своего об­щества и народа. Но сами женщины не имели нужных знаний и образования, а в обществе все еще господство­вал взгляд, что женщина должна быть только домашней прислугой. Новое направление поставило на очередь во­прос о женском образовании и равноправии, о привлече­нии их к общественной жизни. Призыв новонаправлепцев встретил среди женщин живой отклик. Во главе женского движения стала Эльза Розенберг, впоследствии замеча­тельная поэтесса и писательница Аспазия. Она напи­сала целый ряд статей, пьес и рассказов на тему о равно­правии женщин (эмансипация женщин).


§ ^ 91. Усиление реакции. Новое направление вызвало сильное противодействие со стороны правительства, кото­рому усердно помогали дворяне. Латыши были лишены свободы слова, собраний, печати и вероисповедания, не могли открывать нужные им образовательные учреждения, их родной язык был изгнан из школ и учреждений, обра­зованные люди должны были часто покидать свою родину, так как здесь должности предоставлялись лишь русским и немцам. Для местных дворян-немцев настало опять благо­приятное время, чтобы наложить свою тяжелую руку на возрождающуюся латышскую нацию. После реформ 60-х годов дальнейшее уравнение в правах крестьян и дворян совершенно приостановилось, и целый ряд дво­рянских привиллегйй по-прежнему задевал интересы как хозяев, так и безземельных. Хотя дворянам принадлежало несравненно больше земли, чем крестьянам, они не пла­тили никаких податей в пользу волости. Прочие обще­ственные обязанности — поправка дорог и мостов, под­водная и охранная повинности и пр. — ложились, главньш образом, на крестьян. Только дворянам принадлежало право на открытие торговых, промышленных и питейных заведений, только дворяне имели право рыбной ловли и охоты — даже на проданных крестьянам землях, во многих приходах, помещики, без ведома прихода, имели право назначать пасторов. Для наблюдения за крестьянскими самоуправлениями учреждались должности крестьянских комиссаров, которые замещались опять-таки баронами и лицами из дворянского происхождения. Комиссары часто вмешивались в дела волостей, приостанавливая и отменяя решения, задевавшие интересы дворян и несогласные с реакционными намерениями русского правительства.

§ 92. Социализм в Латвии постепенно развился из „нового направления" (§ 88 и 89), вожди которого с 1893 года определенно стали на путь пропаганды социа­лизма (Райнис, Янсонс, Стучка, Розиньш и др.). С этой целью в разных городах и местечках Латвии учреждаются тайные кружки, члены которых старались сами ознакомиться с сущностью социализма и распространяли новые идеи дальше. Идейно и материально социалистические кружки поддерживались эмигрантами, которые присылали сюда нелегальную литературу и намечали ближайшие цели деятельности. Деятельность кружков шла весьма успешно, и скоро их число возросло до того, что явилась необходимость в более широкой организации, которая их об'еди-нила бы. Такая организация была создана в 1904 году в. лице „Латышской социалдемократической рабочей партии", в программе которой были намечены следующие главные пункты: на основании всеобщего, равного, прямого и тайного голосования выбирается учредительное собрание; вместо самодержавия учреждается демократически-федеративная республика, с широким само­управлением для отдельных частей государства; уничто­жается постоянное войско с заменой его народной мили­цией; церковь отделяется от государства; вводится подоход­ный налог; улучшается положение рабочего класса путем законодательных мер и т. д. Это была первая латыш­ская политическая партия, хотя она вынуждена была вести свою деятельность тайно (нелегально).

§ 93. Революция 1905 года. Причины, вызвавшие ре­волюцию, были весьма разнообразны. На некоторые из них мы указали выше (§§ 89 и 91). Кроме социальных стремле­ний рабочего класса, общим врагом всех сословий латыш­ского народа было — немецкое дворянство, которое было тем опаснее, что имело в своих руках большую власть. На каждом шагу приходилось отмечать враждебное отно­шение немцев к возрождающейся латышской культуре и к передовым людям латышского народа. В революции 1905 года ярче всего выражена борьба латышей со своим вековым врагом и притеснителем — не­мецким дворянством. В этой борьбе объединились три общественные силы:

а) латышские националисты— за права латышской национальной культуры, за националь­ную школу, свободу печати, уравнение в правах латышей с немцами и т. д.;

б) латышские крестьяне — за равноправие, увеличение земельных наделов, уравнение податей; их прямой и ближайший противник был — наде­ленный иривиллегиями немецкий помещик;

в) безземель­ные крестьяне и рабочие выступили с широкими социальными требованиями (§ 92).

Уже в самом начале XX века во всей России заме­чалось брожение и недовольство существующим порядком. То же происходило и в Латвии. Социалдемократы вели оживленную агитацию против правительства и существую­щего государственного строя. Чтобы успокоить страну, русское правительство обещало провести некоторые более или менее важные реформы, оставляя при том нетронутыми основы самодержавия (в декабре 1904 г.). Общество такими обещаниями не удовлетворилось. 9 января 1905 года не­сколько десятков тысяч рабочих во главе со священником Районом пошли к Зимнему дворцу (в Петербурге) довести до сведения царя, помимо министров и чиновников, свои желания и нужды. Рабочих к Зимнему дворцу не допу­стили, и когда они отказались разойтись по домам, по ним открыли огонь. Сотни павших и раненных рабочих покрыли Петербургские улицы. Это послужило сигналом к восста­нию в широких размерах. Начались забастовки, демонстра­ции, убийства должностных лиц и т. д. Революционное движение охватило и Латвию. Летом 1905 года оно при­няло уже широкие и угрожающие размеры: начались воо­руженные нападения на лиц, которых считали противни­ками революции и врагами народа; начались поджоги, разо­ружение полиции, погромы винных лавок и трактиров, разрушение телефонных и телеграфных линий, уничтоже­ние волостного делопроизводства и. т. д. Помещики, видя бессилие полиции, стали образовать кружки самоохраны и организовали так называемую „почетную полицию", которая во главе военных отрядов старалась подавить революционное движение. Но подобные меры послужили только к худшему: народ с негодованием восстал против „почетных полицейских" и поджоги и насилия стали повторяться еще чаще.

Положение в России стало весьма угрожающим: на­чалась забастовка железных дорог, которая потом перешла во всеобщую забастовку рабочих и служащих разных ве­домств. Фабрики, торговые заведения, школы и учрежде­ния прекратили работу. Последствием всеобщей забастовки был — манифест 17 октября 1905 года, в котором царь Николай II обещал гражданам России конституцион­ный образ правления и ряд гражданских свобод.

После объявления манифеста начался период собраний и конгрессов. На конгрессе латышских учите­лей (10—13 ноября) было постановлено ввести в школы новую программу и перейти к преподавании на родном языке учащихся. На конгрессе уполномоченных от волостных обществ (19—-20 ноября) было поста­новлено прекратить сношения с существующими прави­тельственными учреждениями, упразднить волостные управы и избрать на их место исполнительные комитеты, не пла­тить общественных и государственных податей и т. д. Вернувшись домой, делегаты при помощи общих собраний стали постановления конгрессов проводить в жизнь. Между тем правительство в нерешимости не предпринимало про­тив революционеров никаких шагов. Помещики спасались от народного гнева в городах и заграницей, а их имуще­ство и замки сжигались. Но уже в начале декабря поло­жение изменилось; в России революционное движение по­шло на убыль, и правительство принялось за окончатель­ное подавление его на окраинах империи.

§94. Карательные отряды и реакция. Для усмирения революционеров вся Латвия была разделена на районы; каждый район вверялся особому отряду, начальникам кото­рых были даны чрезвычайно широкие полномочия. Это были т. н. карательные отряды или экспедиции. Во­оруженного сопротивления отряды почти нигде не встре­чали. Отряды занялись упразднением революционных учреждений и восстановлением старого порядка, розыскивали главарей революции, казнили их или наказывали нагайками...


§95. Расцвет культуры. Наблюдается подъем в сельскохозяйственной жизни. Большую роль в сельском хозяйстве сыграли общества, которые заботились о специальном образовании, устраивали лекции, курсы, выставки, издавали сельскохозяйствен­ные книги и журналы и т. д. Устраивались также показа­тельные поля, предпринимались меры к улучшению пород рогатого скота ы к развитию молочного хозяйства вообще.

В области духовной культуры прежде всего нужно отметить успехи в развитии латышской науки и в образовании. Ученые труды И. Кродзнека пролили новый свет на историю латышских племен, а филологи— К. Милэнбахс, И. Эндзелыньш и И. Пдакис положили на­учные основы изучению латышского языка.

После 1905 года латышская народная школа получила право в первые два года вести обучение на родном языке. Не удовлетворяясь начальным образованием, латышская молодежь в большом числе ищет среднего и высшего образования. Доступ в правительственные гимназии, из-за громадного наплыва учащихся, был затруднителен. Это обстоятельство вызвало открытие целого ряда частных средне-учебных заведений (Олава, Малдона, Кеныня и др.). Главными двигателями внешкольного образования были разного рода просветительные общества. Устраи­ваемые ими лекции, чтения, диспуты, библиотеки и читаль­ни успели очень многое сделать в деле распространения образования в народных массах. Могучим орудием в этом отношении были газеты и журналы, из которых на­зовем газеты: „Dzimtenes Vestnesis”, „Latvija”, „Jauna Dienas Lapa”; литературно-научных журналов было два — „Druva" и „Domas".

Особенное развитие получает изящная литера­тура. Из писателей новейшего времени отметим — К. Скалбэ, Анна Бригадер, И. Акуратэрс и И. Яунсудрабиньш, которые примыкают к семье стар­ших, каковыми являются: Рудолфс Блауманыс, Я. Поруке, А. Ниедра, Аспазия и Райныс. Одни из них — Блауманыс, Скалбэ, Акуратэрс и Порукc — рисуют сельский быт, стремления, идеалы и разочарования образованной крестьян­ской молодежи. Другие (Аспазия, Райныс) являются

искренними и убежденными демократами, пророками и проповедниками лучшего будущего, верующими в победу правды над неправдою. Третьи (Ниедра, Эглытс) в своих сочинениях изображают жизнь и стремления молодой интел­лигенции, одновременно затрагивая новые философские и общественные вопросы и проповедуя национальные идеалы..

§ 97. Мировая война не только приостановила рас­цвет культурной жизни латышского народа, но внесла во многие отрасли ея полную разруху. Война для Латвии была тем более разрушительной, что Латвия по своему географическому положению должна была стать местом военных действий. Германия объявила России войну в августе 1914 года, а весною 1915 года германские войска, уже взяли Либаву и дошли до берегов Западной Двины. Таким образом Курляндия очутилась под властью герман­ских оккупационных войск и па некоторое время была от­резана от остальной Латвии. Часть населения Курляндии,, напуганная рассказами об ужасах германского нашествия, в паническом страхе поднялась с родных мест и бежала в Россию. Многие к тому были принуждены отступающими русскими войсками, которые всем приказывали бежать, опустошая поля и жилища. Громадная волна курляндских беженцев увлекла с собою и часть лифляндского и лат­гальского населения. Рижские фабрики, школы и государственные учреждения были вывезены в Россию. За ними последовали рабочие, служащие и чиновники. Таким образом, по разным военным обстоятельствам, Латвию покинули сотни тысяч человек. Вместе с тем Латвия поте­ряла лучшие фабрики, массу лошадей, рогатого скота и разного другого имущества.

§ 98. Революция 1917 года. В связи с неудачами на фронте и массою разных злоупотреблений в командовании и снабжении армии в столицах еще в 1916 году замечалось сильное брожение. Снабжение больших городов (Москвы, Петрограда и др.) продуктами первой необходимости — мукою, мясом, сахаром и пр. — было весьма затрудни­тельным. Наконец, роспуск Государственной Думы в самый разгар войны переполнили чашу терпения народа: в марте 1917 года в Петрограде вспыхнула революция. Монархия была низвергнута и на место нея учреждено Временное Правительство. Дальнейшую судьбу России должно было определить Учредительное Собрание. С верою и надеждою все приветствовали революцию и Временное Правительство. Но революционное движение скоро приняло непредвиденное направление. Дисциплина в армии упала, сол­даты отказывались идти в наступление и стали уходить с фронта. Скоро власть перешла в руки крайних левых социалистов-большевиков. Пользуясь общим раз­валом на русском фронте, немцы в 1917 году взяли Ригу, а затем скоро овладели всей Латвией.

§ 99. Диктатура дворян. После захвата Латвии гер­манцами здесь была введена военно-полицейская власть, которая во всех отношениях прнслушивалась к голосу местных дворян. Они в это время и являются полными хозяевами края. Латыши вновь очутились под хозяй­ственным и духовным гнетом немцев, который давил живые силы народа, как и во времена крепостничества. Сво­бодное передвижение граждан было приостановлено, и без разрешения нельзя было переезжать из села в село. По­дати и повинности были столь велики, что крестьянам мало чего оставалось иа свои нужды. В школах препода­вание велось на немецком языке, детей воспитывали в германском духе. Все частные школы с национальным направлением были закрыты. По плану германских властей, Лифляндия, Курляндия и Эстляндия должны были обра­зовать под покровительством Германии особое Балтийское терцогство. Был намечен также план колонизации Латвии немцами. В одной Курляндии намеревались по­селить более 3 миллионов немцев. После ужасов военного раззорения и ешустошения латышскому народу вновь угрожала великая опасность: сильная еще в военном отно­шении Германия собиралась поработить ла­тышей в хозяйственном и политическом отно­шениях и путем усиленной колонизации уничтожить их, как нацию.