Прогулкапоарбат у
| Вид материала | Рассказ |
СодержаниеПроникновение в арифмомантию Зогаре", или "Книге Сияния Книге Иецира Талмуде (Санхедрион |
"Во многой мудрости много печали
и кто умножает познания,
умножает скорбь".
Еккл. 1:18
Лишь люди с неустойчивой нервной организацией
идут впереди человечества и дарят нас своими
интуитивными прозрениями.
Васили Кандинскийй
В словах эпиграфа речь идет о классической вибрации. По крайней мере, я их понимаю именно так.
Франция. Париж. 17-й век.
"Жил - был Анри Четвертый, он славный был король..." -хорошая песенка, если бы не такой трагический финал.
А жизнь веселая штука - вино, женщины, охота, женщины, вино, охота... Лишь бы не сидеть между двух стульев протестантизма и католицизма. Двух незыблемых ветвей одного и того же Христианства.
Но, какая из них правовернее?
До сих пор ортодоксы в Северной Ирландии доказывают взрывами и убийствами свою правоту. Для чего?
Но вот семнадцатый век.
Однажды мэтр Д' Омбер, придворный астролог короля Франции Генриха Четвертого, известного, однако, как и Генрих Наварский, впрочем, равно, как и Генрих Бурбонский, в приватной беседе поведал суверену, что сможет определить дату смерти каждого, ежели узнать число судьбы данного лица.
Весьма заинтригованный таким сообщением король назначил ему время аудиенции, дабы обсудить всё в деталях.
На следующий день Д' Омбер явился во дворец с небольшим красного дерева ларцом, внутренняя часть которого представляла странную конструкцию из желобов, по которым двигались разноцветные шарики, приводившие в движение зубчатые нумерованные колеса.
По ходу движения шарики, изготовленные из различных пород камня, непременно попадали на один из трех механизмов - подобие весов - определявших их дальнейшее направление.
Итогом действия становилось искомое число, указываемое в хрустальных окошечках крышки.
По ходу беседы, астролог пояснял принцип действия устройства, а также интересовался некоторыми датами жизни короля.
Их беседа продолжалась не более трех часов, однако, по ее окончанию Генрих был необычайно бледен и взволнован.
В тот же день мэтр Д' Омбер покинул Париж. Более нигде, никто и никогда его не встречал и не видел. Однако, совершенно ясно, что тайная дата собственной смерти стала королю известна.
Нужно отметить, что два титула Генриха - Бурбонский и Наварский - было уникальным и единственным прецедентом во всей тысячелетней истории Франции.
В злосчастный день, определенный астрологом, король, не находя себе места, нервно метался по дворцу. К полудню, созрел некий план.
«Не нужно сидеть в одиночестве. Необходимо посетить своего первого министра. Заодно, скоротать время в компании приятных ему людей».
Равальяк притаился на низеньком балконе сразу же за поворотом на улицу Сен – Томе. Убийца давно поджидал свою жертву.
К тому же, помог случай. Движение экипажу перегородила сломавшаяся крестьянская повозка.
Пока охрана её оттаскивала, удар кинжала настиг короля, ехавшего по узкой парижской улочке в открытой карете.
Ровно через два часа после смертельного ранения, то есть в два часа по полудню (четырнадцать часов), Генриха не стало.
Кто был убийца, долго оставалось такой же тайной, как и исчезновение ранее придворного астролога. Но, что достоверно известно, так это цифры. Кратная цифра два, а так же цифра четырнадцать. Собственное роковое число. Число судьбы короля Генриха, ставшее ему известным с помощью расчетов магического ларца мэтра Д' Омбера.
Или же других расчетов с помощью древнейших манускриптов - магических книг-преданий, Галахов, предсказаний - всего того, что входит в понятие КАББАЛА, произведенных парижским магом и алхимиком. Евреем мсье Дум Бером.
Выбирайте сами.
***
Россия. Смоленск. Июнь. 1912 год.
Согласно императорскому указу от 1887 года к началу двадцатого столетия черта оседлости еврейского населения по территории государства Российского проходила через города Южной Малороссии. – Одесса, Житомир, Киев. И, дальше Белороссии – Смоленск, Витебск.
Множество еврейских местечек находилось на Смоленщине.
Чудесным летним вечером четыре неразлучные подружки - Маруся Меркурьева, Лёля Мачульская, Варя Сомова и Фира Гольбиц - направлялись к дому Фирочки.
Тринадцатилетние девочки хохотали "до упаду" над чем-то им одним понятным и смешным.
Стоял конец июня. Летняя теплынь. Поспели вишни. Смех, шутки. Безудержное девчоночье веселье.
Сбежали вниз, к Днепру и через главный мост стали переходить на противоположную сторону.
За жаркий солнечный день деревянные перила и настил прогрелись, источая уютное тепло. От воды в воздухе пахло речной прохладой, свежестью и первозданной чистотой расцветающей природы.
В руках у каждой девчушки по полной банке спелых ягод, собранных в огромном саду за домом Варечки Сомовой.
В те времена Смоленск утопал в садах. Из них самым крупным считался Лопатинский. И чинная публика: господа в канотье и котелках, дамы в огромных шляпах-клумбах, выгуливали по аллеям своих отпрысков обоего пола в ставших недавно модными матросских костюмчиках.
В центре сада находился большой пруд. По нему праздничными днями, шумными развеселыми компаниями горожане частенько катались на лодках. Пели под гитары последние романсовые шлягеры.
Неподалеку была устроена танцевальная веранда, на которой в воскресенье днём играл полковой оркестр с бравым капельмейстером во главе. А вечером, благородная публика, по преимуществу студенческая молодежь, осваивала новые, пришедшие из-за границы, танцы.
Рядом, на взгорке возвышалась плетеная дранкой большая беседка, где, так же, праздничными вечерами играл новомодные мелодии, приглашенный из столицы оркестр лёгкой музыки.
В вечерние часы веранда освещалась гирляндами электро - лампионов, поднятых и закрепленных на вершины деревянных шестов, изготовленных в форме шестиконечных звезд Давида.
Душой девчоночьей компании была неутомимая рассказчица, фантазерка и пересмешница Мусенька, являвшаяся, к тому же, и лучшей плясуньей. Она знала все последние модные танцы.
Особено ей удавались па де труа, па де зефир, па д`эспань и кадриль. «Les Mesdames a gauche, les chevaliers a droits, changer votre place»! (Дамы налево, кавалеры направо, поменяться местами!)
Фирочка искренне завидовала и всегда живо, с восторгом интересовалась новыми -pas-. С удивлением внимая рассказам про уроки танцев в выпускном классе учительской семинарии. Находившейся на Большой Вознесенской улице, в здании женского Епархиального училища, которую в этом году заканчивала Муся.
Что касается двух других. Голубоглазой блондиночки Лёлечки - дочери купца первой гильдии Станислава Мачульского, гимназистки первой Мариинской женской гимназии, что располагалась на Благовещенской улице. Да пышноволосой красавицы Варечки - дочери железнодорожного кондуктора. О них можно сказать следующее.
Покойный Мусин папа, так рано и нелепо скончавшийся от несвертываемости крови после удаления зуба, работал кондуктором вместе с Варечкиным отцом. Поскольку мамы не стало еще раньше, то Муся, как полная сирота государственного служащего, имела право на среднее специальное образование в учебном заведении, которое находилось под личным попечением-патронажем государыни - императрицы Александры Федоровны.
Впрочем, так же можно отметить, что красавец – поляк, купец первой гильдии Мачульский был в Смоленске владельцем единственного, громадного красного автомобиля марки "Симпсон". Катаясь на нем по воскресным дням среди городских улиц, приводил в священный трепет местных обывателей.
А между тем за шутками и смехом девочки уже дошли до Фириного дома, находившегося в пригороде правобережного Заднепровья.
Двор был увешен стиранным бельем, а забор пестр от сушившихся на нем тряпичных плетеных половичков. И даже, сидящая на табурете перед калиткой, бабушка Дора казалось сушилась в лучах заходящего солнца.
Специально для встречавшей их хозяйки Мусей тут же был поставлен импровизированный спектакль.
Девочки, построившись парами, друг против друга, Фирочка с Мусей, а Лёлечка с Варей, начали своих «Бояр».
«Бояре, а мы к вам пришли,
Молодые, а мы к вам пришли.
Бояре, открывайте ворота,
Выводите к нам невесту навсегда.
Бояре, она замужем,
Молодые, она замужем»…
И так далее, и тому подобное. Всё заканчивалось звонким девчоночьим хохотом.
Заметим, что Фирочка, как и Муся, так же была полной сиротой.
Года за полтора до описываемых событий случилась трагедия - в очередном еврейском погроме погибли ее родители, и теперь бабушка с дедушкой воспитывали единственную внучку.
Дедушка Фиры был кантором местной синагоги, Муся его знала, как человека ученого, весьма почитаемого всей еврейской общиной.
Правда, виделись они довольно редко, свободное от службы время тот проводил за чтением тяжелых и толстых фолиантов в кожаных переплетах священных книг, стоя за деревянной конторкой кабинета, в задней части своего небольшого домика.
***
Каждое утро Эфроим Гольбиц, кантор хоральной синагоги, каждое утро по Большой Дворянской мимо Городской Думы степенно шествовал к себе на работу, а несшие службу городовые приставы при его приближении, вытягивались и брали "под козырек".
Да, Эфроим был степенным порядочным евреем, уважаемым за свой ум в округе не только единоплеменниками. Множество книг находилось в его библиотеке. Он владел не только ивритом, но и другими халдейскими языками. К примеру, древнеарамейским.
О разном говорилось в этих замечательных писаниях, но одно его постоянно притягивало, как будто, кто-то извне вкладывал ему в руку "Книгу судеб".
Вообще, в древнееврейской литературе не существует полной определенности в трактовании сути предсказываемого. Закон внутреннего предания, или мистическая КАББАЛА, утверждает, что любое суждение не должно открывать конечной ясности. И это являлось ГАЛАХОЙ, - то есть, правилом.
В главной из каббалистических книг, в "^ Зогаре", или "Книге Сияния", сказано, что четверо животных - Ганиэль, Кафзиэль, Азриэль, Аниэль - глядят на Восток, на Запад, на Север, на Юг. Сидят в небесах и составляют чудовище полное глаз (человек, бык, лев, орел) в едином целом.
Четвероликие ангелы в "^ Книге Иецира", другой каббалистической книге, составляют суть десять чисел. Которые вместе с двадцатью буквами алфавита послужили Богу для сотворения нашего мира. И согласно "Зогаре" ангелы эти спустились с небес, увенчанные буквами.
В книге, продиктованной бесконечной мудростью, ничто не может быть случайным, даже количество слов в ней содержащихся, или порядок букв их составляющих.
И в каком бы веке это не происходило, именно таким логическим путем шли все каббалисты. Побуждаемые проникнуть в тайну Господа, занимались подсчетом, комбинированием и перестановкой букв Священного Писания.
Ведь смыслы Писания бесконечны, как число оттенков на павлиньем хвосте. В ^ Талмуде (Санхедрион, 65Ь) указано: "Если бы праведники захотели сотворить мир, они смогли бы это сделать, составляя различные сочетания букв непроизносимого имени Бога". Заметим, что в слове «эмет» - истина - достаточно убрать всего лишь одну первую букву, чтобы вновь полученное слово - "мет" - означало* -смерть.
- Несчастлив тот, кто часто ошибается, но втройне несчастлив! -познавший ИСТИНУ. –
Эфроим мучился, что никак не мог вспомнить, откуда пришла эта фраза.
Между тем, пророчество, начиная от Иеремии, было всегда отличительной чертой национального характера евреев, и Эфроим, также, интересовался возможностью проникновения, с помощью нумерологии, в тайну будущих событий. Он полностью освоил все двадцать четыре фолианта собрания священных еврейских книг, часть которых и является пророческими. Так, четвертую книгу, называемую "Книгой чисел" - БЕМИДБАР - он мог пересказать наизусть. Он великолепно знал ГАГИОГРАФЫ, или писания книги "Пророчества" Иеремии в 52-х главах.
Но истинное отдохновение он находил, делая всевозможные расчеты с помощью магического, красного дерева ларца, присланного в огромном ящике в числе другой помощи местной еврейской общине лет десять назад из Парижа.
Стояло жаркое лето, и, в комнатах с закрытыми окнами, было душновато. Горели свечи. Эфроим смахнул набежавшую капельку пота, перевернул страницу лежащей на конторке книги, подслеповато взглянув в текст, на одной ноте монотонно тихо стал распевать очередную главу псалма божественной хвалы. Черная круглая шапочка на его макушке совершала однообразные круговые движения.
***
А в соседней комнате подруги рассматривали Фирины "художества. Для своих тринадцати лет рисовала Фирочка замечательно. Тысячелетняя скорбь, ужас и горе притисняемого народа, в сочетании с живым восприятием окружающей природы, людей, событий - все нашло свое место в ее рисунках.
Это увлечение, очевидно, и сказалось на её дальнейшей творческой судьбе. До 1941-го года Фира работала в одном из южных издательств художником-иллюстратором. Сейчас же, будущий иллюстратор веселилась с подружками, поясняя содержание рисунков.
Пришла бабушка Дора. Стала накрывать на стол скромное угощение. Муся обожала, пахнущие чесноком и какими-то еще пряностями, острые еврейские кушанья, приготавливаемые в этом доме.
- Сегодня у нас рыба "Фиш".-
Сказала хозяйка.
"О, это очень вкусно!" –
Подумалось Маше. И, желая поделиться необычайной новостью, девочка рассказала всем присутствующим о том замечательном событии, которое назавтра с ней должно произойти.
А завтра, ожидали приезда в Епархиальное училище членов императорской семьи. Все девочки выпускного класса учительской семинарии, встречают царя в центральном соборе Смоленска. Специально для этого пошиты, за счет казны, нежно-лиловые платья с огромными подкрахмаленными сзади бантами - в виде крыльев бабочки.
-... И мы будем представлены государыне-императрице! –
Завершила свой восторженный рассказ Мусенька. Девочки оторвались от рисунков, застыли с трепетным вниманием, слушая новость. Тут же захлопали в ладоши, запричитали, забросали Машу вопросами.
Лишь бабушка Дора, напряженно воспринимавшая рассказ, неожиданно удалилась на заднюю половину дома. Прошло около часа, и в открывшемся проеме двери показалась сутуловатая фигура деда Ефрема, как между собой называли его дети.
Некоторое время, словно в чем-то сомневаясь, дедушка поверх очков всматривался в раскрасневшуюся и сразу застеснявшуюся девочку. Затем, жестом, словно решившись на что-то важное, предложил Маше пройти в свой кабинет. Дверь плотно затворилась, за выскользнувшей бабушкой Дорой.
- -Присаживайся, Муся. –
Он указал на старинное деревянное резное кресло в орнаменте из шестиконечных звезд и высокойспинкой посередине. Маша села.
Они еще некоторое время молча, будто изучая, рассматривали друг друга. Девочка чувствовала, что подходит какой-то решительный момент её жизни.
Через мгновение, несколько освоившись, огляделась, увидела на столе странный, полированный, старинный, деревянный ящик, который в предыдущие посещения она не замечала.
***
Эфроим и раньше выделял Машу среди внучкиных подружек, приглашая к себе на короткие беседы. Пожилым людям свойственно делиться жизненным опытом с молодежью, а заодно воспринимать новое, узнаваемое только в юные годы. Что-то притягивало его в пытливом детском взгляде, гибком уме и неожиданных логических построениях фраз умненькой, рассудительной девочки.
- -Это правда, что ты завтра будешь представлена императрице?-
Луч, отразившийся от линз его очков, пламенем свечи протянулся к Маше, ослепив её на какое-то мгновение. На неё глядело два глаза, два буравчика, две бритвы.
Загипнотизированная его взглядом, она подтвердила.
- -Тогда я должен поделиться с тобой одной тайной. Ты уже
взрослая девочка и поймешь, что это очень серьезно, а у меня нет
другого выбора. Так вот - слушай, Маша, внимательно...
***
Россия, Сочи, Август 2000 год.
"Вот, лежу на пляжу я и млею ...". Читаю в газетенке "Оракул" статью об арифмомантии, о расчетах даты смерти несчастного французского короля. И то ли тридцатипятиградусная жара, то ли свежий ветерок, прилетевший из Турции, но вдруг меня осенило.
Я вспомнил один из самых странных бабушкиных рассказов года за три до ее кончины. Это было время начала горбачевской Перестройки. Стало возможным обо всем писать, говорить, печатать.
Тут моя любимая бабуленька, насмотревшись "Огонька" с фотографиями царской семьи. От нахлынувших воспоминаний раскрылась.
Оказывается, когда-то, в начале века она была представлена членам императорской фамилии. А дело было так.
Перед самой Первой Мировой войной царская семья совершала поездки по крупным городам Империи. Побывали они и в Смоленске.
В это время моя бабушка училась в учительской семинарии, при женском Епархиальном училище. И в один из летних дней 1912 года встречала их вместе с другими воспитанницами на ступенях главного кафедрального собора Смоленска.
И это еще не все. Бабушка открыла мне некую тайну, хранимую ей на протяжении всего советского периода.
Но, в эйфории победы демократии, появления старых атрибутов государственности - флага и двуглавого орла, бабушкина повесть не показалась мне столь уж необычной.
Вскоре она и вовсе была вытеснена из памяти повседневной текучкой. Теперь же, прочитав о расчетах дня гибели Анри Четвертого, я вспомнил в мельчайших подробностях все, что тогда узнал ...
***
Россия. Смоленск. Июнь 1912 год.
-Слушай, девочка. Слушай внимательно. –
нашептывал старый еврей.
- Вот этот ларец помог мне определить страшную тайну - дату смерти государя нашего, Николая Александровича. А примет он ее в муках, позоре и унижении, вместе со своими близкими от руки сына народа еврейского.
Случится же все это в году с цифрой18. И, ежели у тебя появится хоть малейшая возможность - постарайся через императрицу его предупредить. -
…Испуганная таким заявлением девочка, всю ночь не сомкнула глаз, размышляя над словами деда, но так ничего и не придумав, забылась зыбким предрассветным сном. А наутро, с почерневшим взглядом стояла в ряду воспитанниц учительской семинарии на ступенях храма.
Смоленский кафедральный собор, великолепие которого, в свое время, так поразило Наполеона, что при входе тот снял шляпу и преклонил перед ним колено. Тогда же, в архиерейском доме, напротив собора, проживал король Неаполитанский Мюрат…
Минуло сто лет. В это утро собор, как будто излучал изнутри незримую энергию. Волны теплого воздуха лились из дверей открытого храма.
Возможно, это только так ей казалось, но рассевшиеся на крестах и деревьях вороны, особенно зловеще каркали, перекликаясь между собой. Ровно в девять ударили колокола. Подкатило большое открытое золоченое ландо.
Первым на мостовую спрыгнул государь-император в полковничьем мундире при аксельбантах. И быстрым, почти строевым шагом направился внутрь храма. За ним, не отставая ни на шаг, неся на руках цесаревича, следовал огромный усатый матрос с блестящим небольшим горном через плечо.
Царица с великими княжнами не торопилась вслед за мужем. Остановилась перед девичьим рядом. Матерински со всеми поздоровалась, находя для каждой какие-то теплые, нужные той слова. И вот она перед Машей.
- -Что-то, девочка, вижу тебе не здоровиться. -
Обратила внимание Александра Федоровна на ее осунувшееся лицо. Муся хотела, было что-то сказать, но вышло только бессвязное бормотание, еще более озадачившее государыню. Та, повернувшись к свите, наказала не мучить больше больного ребенка, отпустить домой, обязательно показав её врачу.
Процессия двинулась дальше, а моя Мусенька во вполне лихорадочном состоянии была помещена в лазарет, из которого вышла только через три дня. И всю жизнь носила эту огромную страшную тайну, так неожиданно ей доставшуюся по воле старого еврейского кантора.
Кто знает, изменилась бы история России, если бы бабушка сумела рассказать обо всем царице? Поверила бы ей государыня? Стоит ли сегодня задаваться такими вопросами? К чему?
Конечно же, будоражит воображение ужасающий пролог гражданской войны. Располосованные пулями маузеров интернационалистов, и исколотые большевистскими штыками, растерзанные детские тела в доме Ипатьевых.
Последующий дикий семидесятилетний красный террор…
***
"Я до мгновенья жизнь свою отмерил"…
совсем неспроста заявил известный поэт.
Боимся ли мы смерти? Каково наше отношение к ней? Отчего люди при жизни совершают такое количество преступлений? Ради какой мифической цели уничтожают себе подобных? Ради денег, власти, процветания, вседозволенности?
"Сколько возможностей вы унесли и не возможностей - сколько? В ненасытимую прорву земли"…
...Конечно, большинству ныне живущих, ровным счетом, наплевать и на Марину, да и на всех остальных поэтов вместе взятых.
Но все-то заканчивают лишь одним и тем же. Нового ещё никто не придумал. Размером метр на два. Сколько бы золотых дублонов не звенело при жизни в их карманах.
Люди не задумываются над равной для всех закономерностью. Тогда, что же произошло с понятием стыда? Отчего исчез стыд?
Поэтому так часто хочется воскликнуть.
- Для чего, для чего вы, люди, живете? Не лучше ли всем сразу умереть, чтобы не видеть всей этой липкой безобразной грязи, которую сами же и сотворили!
К сожалению, это замечают лишь те, кто не может жить иначе.
А, их явное меньшинство.
***
Россия, ст. Столбовая 2000 год.
Пушкин, пожалуй, первым усомнился, что судьба человека есть следствие его страстей и поступков, то есть возмездие за грехи. Судьба складывается из разных разностей и её можно в какой-то степени сотворить, но можно и вычислить.
На первый взгляд странен факт рождения Изабеллы Ахмадулиной ровно через сто лет после гибели Пушкина в 1837 году, и её смерть ровно через сто лет после смерти в 1911 году Толстого. Но, это лишь на первый взгляд…
…Поэтому возвращаясь к арифмомантии, вспомним, что роковое число для Анри Четвертого было четырнадцать.
Считается, что предсказывать кому-либо дату его смерти - неправомерно. Даже корыстные цыганки за это не берутся.
С другой стороны, если каждый будет знать дату собственной кончины и представлять, что это означает физически, возможно, какие-то положительные изменения и произошли бы в психологии людей христианского мира.
Ведь только два понятия одинаковы, как уравнивающие, так и разделяющие - Жизнь и Смерть.
Я уверен, что определить дату собственной смерти вполне правомерно. А посему.
Судите сами. В моей жизни всегда было странным столкновение и пересечение во всех мыслимых и немыслимых вариациях числа 46.
Прапрабабушка, вольная смоленская крестьянка, Марфа Тимофеевна родилась в 1846 году, а умерла в 1923 году, в год рождения моей мамы. Была похоронена на ныне не существующем Смоленском кладбище в Москве.
Ее внучка, а моя бабушка родилась в 1899 году. Прожив свою жизнь в двух столетиях, останется до конца моих дней самым близким и любимым человеком, сумевшим воспитать, выпестовать внука.
Не стало её в 1992 году, в возрасте 92 (46x2) года, то есть ровно через 46 лет после моего появления на свет в 1946 году, когда ей самой было 46 лет.
Пойдем дальше.
В 1900 году 30 ноября умирает Оскар Уайльд.
О дате его кончины я узнаю ровно через сорок шесть лет после дня своего рождения, хотя тогда я и не придал никакого значения столь мистическому совпадению в цифрах.
Я впервые прочел о переживаниях Дориана Грэя после чего, на всю мою оставшуюся жизнь, писатель стал одним из самых любимых.
Но ведь я сам родился в тот же день. Ровно день в день после его смерти через сорок шесть лет. Тридцатого ноября 1946 года. Таинственная закономерность налицо.
Итак, цифра - 46 -.
Сделаем весьма обоснованное предположение, что цифра 46 имеет принципиальное значение в моей жизни.
Исходя из чего, последующий расчет получается сам собой.
Пусть от нынешнего 2000 года пройдет ещё 46 лет, тогда в 2046 году мне бы исполнилось 100 лет, что совершенно несопоставимо с нынешней моей реальной жизнедеятельностью.
Сегодня ни моё здоровье, ни образ жизни не позволяют сделать такого исключительного заключения.
Скорее всего, придётся цифру 46 поделить на кратное, то есть пополам. Получается 2023 год, дата моего предположительного ухода.
И, скорее всего, к сожалению, это так и есть. Сделаем проверку.
Ныне здравствующая моя мама родилась в 1923 году, когда не стало моей прапрабабушки.
Мой папа ушел из жизни в возрасте 77 лет. Если сложить цифры 1946 плюс 77 то, как раз и получается 2023 год.
Ещё одно имя. Как ни странно, Вадим Шершеневич назвал ту же дату в одной из своих поэм - датой своего второго рождения.
Но, к печальному, в известной степени, выводу сего повествования я шел исключительно по наитию.
"Et vivre a voirе" - "Поживем - увидим" –
рассуждал доблестный Анри Четвертый.
- "А шарик вернулся, а он - голубой"…
А вы сами, что об этом думаете? Или же эти раздумья вовсе не стоят вашего драгоценного жизненного времени?
г. Сочи - Подмосковье, ст. Столбовая
***