Е. В. Ананьева. Впоисках «большой идеи»

Вид материала

Реферат

Содержание Новая франко-британская антанта Визит елизаветы ii в ирландию –

Подобный материал:

• Сущность общения и факторы, его определяющие вопрос, 852.12kb.
• Татьяна Васильевна Казакова, глава района Сергей Ефанов и член Общественной палаты,, 48.06kb.
• Судебная практика, 136.93kb.
• Впоисках затерянного мира энергии, 290.79kb.
• Тема: Массивы, 422.12kb.
• Высокопольная магнитно-резонансная томография: возможности, безопасность, ограничения, 115.85kb.
• Ошо Раджниш. Впоисках Чудесного. Чакры, Кундалини и семь тел, 3681.15kb.
• И. И. Мочалов На обложке использован фрагмент картины И. Шишкина «Рожь», 1440.74kb.
• Философские мысли о творчестве Ф. М. Достоевского, 303.4kb.
• Сказка о силе любви, 27.4kb.

^ НОВАЯ ФРАНКО-БРИТАНСКАЯ АНТАНТА:

«ПЕРЕЗАГРУЗКА» ЕПОБ?¹⁸⁹


К числу заметных событий, ознаменовавших первый год пребывания у власти правительства Д. Кэмерона в сфере внешней политики, несомненно, можно отнести «Соглашение о коо-перации в вопросах обороны и безопасности» с Францией, под-писанное 2 ноября 2010 г. Как оценить это соглашение, каковы его политические последствия? Некоторые аналитики склонны считать его дежурным событием, мало что меняющим в военно-политическом раскладе сил внутри ЕС и Европы в целом. Другие проводят параллели с саммитом в Сен-Мало в декабре 1998 г., которому предрекали стать точкой отсчёта в становлении европейской политики обороны и безопасности. Прямые сопоставления с Сен-Мало вряд ли корректны (до этой встречи военно-политическая интеграция ЕС существовала больше на бумаге, чем в реальности – сейчас ситуация иная). Тем не менее, представляется, что новое франко-британское соглашение в военной области – не рядовое событие и заслуживает вниматель-ного анализа. К слову сказать, не будь этого соглашения, вероятно, события в Ливии развивались бы по иному сценарию.

Два слова о содержании франко-британского соглашения. Если проанализировать декларацию, принятую по итогам саммита в Лондоне, и оставить за скобками дежурные фразы об особой роли двух стран в рассматриваемой сфере, можно выде-лить следующие важные моменты, о которых договорились Н. Саркози и Д. Кэмерон:

1. Усиливается кооперация между вооружёнными силами двух стран путём совместного использования военной техники и оборудования, сооружения совместных объектов военной ин-фраструктуры, свободного доступа на рынки вооружений друг друга, что предполагает усиление промышленной и технологической кооперации.

2. Планируется развивать тесное сотрудничество в сфере технологий, связанных с управлением ядерными арсеналами и их тестированием. В частности, речь идёт о совместном исполь-зовании центра Вальдюк во Франции, где ядерные боеголовки проходят проверку и моделируют ядерные взрывы. К этой работе подключён и британский центр в Альдермастоне.

3. Франко-британская группа высокого уровня интенсифицирует развитие промышленной кооперации в области совмест-ного производства военной техники и систем вооружений. Так, стороны уже договорились о стратегическом десятилетнем пла-не по разработке и производству ракет: с 2011 г. начнётся реализация проекта лёгкой противокарабельной ракеты (FASGW) и доработка крылатой ракеты (SCALP/Storm Shadow). Большие надежды две страны связывают с созданием нового поколения беспилотных летательных аппаратов – дронов, с совместной разработкой атомных подлодок нового поколения, спутниковой связи, запуском в производство военно-транспортного самолёта А400М и самолёта-заправщика (на базе Аэробуса) и пр.;

4. Усиливается операционное взаимодействие вооружённых сил, которое предполагает:

– создание межвойскового экспедиционного корпуса, способного выполнять задачи повышенной сложности. Он включит в свой состав сухопутную бригаду, а также воздушное и морское соединения со своими штабами. При этом задача формиро-вания постоянного боевого соединения не ставится. По сути, речь идёт о совместных силах быстрого развёртывания (типа франко-британского спецназа), которые могут действовать как в интересах двух сторон, так и в рамках НАТО, ЕС, ООН;

– создание к 2020 г. совместной ударной воздушно-морской группы. Великобритания должна оснастить свой будущий авиа-носец системами катапультирования и торможения, приспособ-ленными для обслуживания французских самолётов. На первом этапе будет создана опытная авиационная группа на базе авианосца «Шарль де Голль». В будущем французские и британские лётчики смогут использовать авианосцы обеих стран.

4. Стороны подчёркнули важность борьбы с терроризмом, а также с такими новыми угрозами, как кибер-преступность.

5. С учётом того, что Договор был подписан накануне Лиссабонского саммита НАТО, две стороны отразили в нём совместное видение целого ряда проблем, связанных с нераспростра-нение ОМУ, Ираном, Афганистаном, Пакистаном. Париж и Лон-дон выступили за кооперацию НАТО и ЕС, а также долгосрочное сотрудничество между НАТО и Россией. Была поддержана идея европейской ПРО в «партнёрстве с Россией».

* * *

Закономерен вопрос: что заставило обе страны, отношения между которыми нельзя назвать простыми и гладкими, пойти на такую, по словам Н. Саркози, «беспрецедентную в истории открытость и степень доверия» в столь чувствительной сфере? Неслучайно многие эксперты окрестили это соглашение «новой Антантой». В качестве объяснения можно назвать несколько причин.

Во-первых, Франция, как известно, с начала процесса европейской интеграции выступала за создание «Европы – державы» с сильной и независимой «Европой обороны». Правда, с неболь-шим успехом, так как не получала поддержки союзников, прежде всего США и Британии, не без основания усматривавших в этом курс Франции на ослабление атлантической солидарности. Тем не менее, несмотря на все разногласия, Великобритания ос-тавалась естественным союзником Франции в военно-политиче-ской сфере, хотя и с большой оглядкой туманного Альбиона на Вашингтон. Германия на эту роль никак претендовать не могла.

Не будем забывать, что Брюссельский договор о создании ЗЕС от 17 марта 1948 г. был франко-британской инициативой. Можно вспомнить и Суэцкий кризис 1956 г., когда обе страны действовали сообща. Словом, британо-французский саммит в Сен-Мало 4 декабря 1998 г., послуживший точкой отсчёта ЕПОБ, был закономерностью, а не случайностью. Сейчас ситуация су-щественно изменилась по сравнению с концом 1990-х гг.: Фран-ция вернулась в НАТО, покончила с «системным антиамериканизмом», Саркози убедил Обаму в том, что европейская самостоятельность в вопросах обороны и безопасности не представ-ляет угрозу для США, а, наоборот, дополняет усилия НАТО. Подобная ситуация предоставила бóльшую свободу манёвра и нынешнему британскому руководству.

Во-вторых, примечательно, что «новый курс» в вопросах ев-ропейской безопасности в Сен-Мало, взятый со стороны Брита-нии Т. Блэром более 10 лет назад, продолжило нынешнее коалиционное правительство во главе с консерваторами, которые, как известно, никогда не отличались большим еврооптимизмом. Более того, в своё время они резко критиковали лидера лейбористов за приверженность ЕПБО, грозили после прихода к власти пересмотреть его решение об участии британских военных в силах быстрого реагирования ЕС.

Можно предположить, что изменение позиции Кэмерона связано с тем, что «новый курс» Блэра в вопросах евробезопас-ности оказался весьма продуманным решением, позволяющим Британии усилить свои позиции в столь важной области европейской интеграции. Это тем более важно в свете наметившего-ся в последние годы ослабления интереса США к европейским делам и их стремления переложить часть бремени военных рас-ходов на европейских союзников. Таким образом, продолжив курс, заложенный Бэром в Сен-Мало, нынешний коалиционный кабинет достигает сразу двух целей: укрепляет своё военно-по-литическое влияние в ЕС и остаётся главным связующим звеном между объединённой Европой и США.

В-третьих, военно-политическое сближение двух стран объ-ясняется не в последнюю очередь экономическими причинами. Обе страны проводят масштабные военные реформы. Британия в этом плане ушла вперёд, Франция её догоняет. Французские ВС до 2012 г. должны сократить на 50 тыс. человек, их численность будет доведена примерно до британского уровня – 220 тыс. человек, упраздняются многие гарнизоны, оставшиеся от прошлой эпохи на востоке страны. Франция сокращает военные расходы до уровня 2% ВВП. Кооперация с Великобританией и другими партнёрами даёт большую экономию. Например, совме-стная разработка ракетной техники позволяет странам экономить до 30% на НИОКР и производстве, не говоря уже о дорогостоя-щем ядерном оружии и атомных субмаринах. В общем, такое сотрудничество экономически крайне выгодно и эффективно.

В-четвёртых, на франко-британское военное сближение необходимо смотреть шире – в контексте геополитических сдвигов последних десятилетий. Дело в том, что усиление Германии после её объединения, обвальное расширение Евросоюза на восток болезненно сказались на геополитическом положении Франции, заставили её искать новые политические противовесы, что во многом объясняет желание Парижа улучшить отношения с туманным Альбионом. Собственно сам Саркози, готовясь к борьбе за высший государственный пост, не раз говорил, что в нынешних условиях одного франко-германского мотора интеграции уже недостаточно.

Жан-Пьер Раффарен, бывший премьер-министр, а ныне сенатор, в одной из статей в «Ле Монд» был ещё более откровенен: он сказал, что «настало время поставить франко-герман-ский мотор интеграции на британское шасси». И эту идею не без успеха стал воплощать в жизнь президент Саркози – достаточно вспомнить его удачный официальный визит в Великобри-танию, активное общение с Блэром. Учитывая эти обстоятельства, последний договор, о котором идёт речь, – развитие долго-временного политического тренда по франко-британского сбли-жению. Друг без друга Франция и Британия уже не могут поддерживать статус великих держав.

* * *

Итак, в оценке нового соглашения между Францией и Великобританией в военно-политической области следует выделить два принципиальных момента.

Прежде всего, не стоит перенимать сенсационную тональность ряда комментариев в СМИ. Она объясняется во многом тем, что важнейшим пунктом соглашения стало решение о совместном тестировании ядерных боеголовок на базе двух соответствующих центров – «святая святых» оборонных комплексов Британии и Франции. Это решение действительно беспрецедент-но и говорит о высоком уровне доверия между двумя странами.

Что касается других пунктов соглашения, то они повторяют ранее принятые решения, выполнение которых осталось на бумаге. Можно вспомнить франко-британский саммит в Туке 4 февраля 2003 г., на котором стороны договорились использовать свои авиа-морские соединения таким образом, чтобы иметь в операционной готовности общий европейский авианосец. По-сле той встречи англичане дали добро на создание независимых от НАТО европейских штабных структур. Задолго до лондонского соглашения 2010 г. Британия активно участвовала в программах совместного производства вооружений, военной техни-ки и аппаратуры. Не стоит забывать и о том, что «Соглашение о кооперации в вопросах обороны и безопасности» было подпи-сано в рамках регулярных встреч на высшем уровне руководителей двух стран (то был уже 21-й франко-британский саммит), а не в каком-то особом формате.

Во-вторых, можно предположить, что нынешнее франко-британское сближение в военной сфере открывает новый тренд в ЕПБО, который, судя по всему, будет доминирующим в ближайшие годы. Его суть заключается в том, что Франция как ос-новной закопёрщик сильной «Европы обороны», уже не верит в успех своих попыток подключить к этому процессу большинст-во стран-членов ЕС и делает ставку на более углублённую, выборочную интеграцию с заинтересованными партнёрами по Ев-росоюзу (тем более что Лиссабонский договор предоставляет такую возможность).

Франция и Великобритания предпочли пустым разговорам реальное двухстороннее военно-политическое сотрудничество, необходимое для реализации глобальных амбиций обоих государств. Они пошли на вполне резонный шаг с учётом того, что обеспечивают без малого половину всех военных расходов ЕС, составляющих порядка 200 млрд евро, обладают ядерным потенциалом, боеспособными воинскими частями. Словом, составляют костяк той самой «Европы обороны», о которой фран-цузские политики давно мечтали.

События в Ливии подтвердили правильность выбора, сделанного Францией и Великобританией, ведь на практике в очередной раз выяснилось, что у ЕС нет ни единой внешней политики, ни единой политики обороны и безопасности. Как образно выразился журналист из газеты «Ле Паризьен», эти идеи «умерли и погребены в Ливии». Вместе с тем, военная операция против Джамахирии позволила проверить на прочность но-вый военный тандем и его претензии на особую роль в ЕС.

Впрочем, с самого начала военной интервенции в Ливии бы-ло понятно, что в одиночку, без участия американской военной машины, европейцам не справиться с ведением относительно небольшого, локального военного конфликта. Десять лет, прошедших после югославских событий, по сути мало что измени-ли. Для самостоятельных действий и ОПБО, и «новая Антанта» ещё слабоваты.

Тем не менее, окончательный вердикт выносить рано, ведь геополитическая и экономическая ситуация в мире в начале на-ступившего столетия быстро меняется. Время покажет, насколь-ко активизация франко-британского партнёрства в военно-поли-тической сфере подтвердит или опровергнет выводы доклада На-ционального Совета по разведке США («Global Trends 2025»¹⁹⁰), обнародованного в ноябре 2008 г. В нём в частности говориться: «к 2025 году вряд ли осуществятся идеи европейских лидеров и политических элит о становлении Европы в качестве влия-тельного глобального игрока, способного самостоятельно применять весь спектр политических, экономических и военных инструментов для реализации целей Запада...».


Е.Ю. Полякова^


^ ВИЗИТ ЕЛИЗАВЕТЫ II В ИРЛАНДИЮ –

ПЕРЕЗАГРУЗКА АНГЛО-ИРЛАНДСКИХ ОТНОШЕНИЙ


В мае 2011 г. состоялось знаменательное для англо-ирланд-ских отношений событие – Ирландию посетила королева Елиза-вета II. Несмотря на связанную с визитом определённую эйфорию и в целом положительные оценки визита, в Ирландии его восприняли неоднозначно.

С точки зрения англо-ирландских отношений визит можно рассматривать в трёх аспектах: политическом, экономическом и психологическом.

Британский монарх впервые после обретения страной независимости в 1921 г. посетил Ирландию, и визит приурочили к столетию визита в Ирландию дедушки Елизаветы II – короля Георга V. С тех пор нога британских суверенов не ступала на землю независимого ирландского государства, хотя Северную Ирландию они посещали неоднократно. За время своего почти 60-летнего царствования Елизавета II посетила 129 стран, близ-ких и далёких, но сложные отношения с ближайшим соседом препятствовали королевским визитам.

Надо сказать, что до 1911 г. визиты британских монархов не были редкостью. Только в начале ХХ столетия там побывала королева Виктория (1901 г.), короли Эдуард VII (1903 г.) и Георг V (1911 г.). Как правило, эти визиты преследовали определённые политические цели. Так, Виктория в разгар англо-бур-ской войны стремилась вызвать у ирландцев подъём патриотических чувств, чтобы рекрутировать солдат на войну с бурами. Эдуард VII прибыл в страну во время прохождения в Палате об-щин важного для Ирландии земельного закона, тем самым подав сигнал о его одобрении, рассчитывая на укрепление лояльности ирландцев британской короне.

Поскольку создание ирландского государства происходило отнюдь не мирным путём, англо-ирландские отношения после 1921 г. отличались большой сложностью. После войны за независимость в начале 1930-х гг. разразилась война экономическая. Во время Второй мировой войны отношения обострились из-за нейтральной позиции Ирландии и её отказа участвовать в анти-гитлеровской коалиции. Наконец, последняя треть ХХ столетия была отмечена североирландским кризисом, усилившим напря-жение между Ирландской Республикой и Великобританией.

В результате сложного и длительного, растянувшегося на десятилетия трёхстороннего переговорного процесса между Ве-ликобританией, Северной Ирландией и Ирландской Республикой было подписано соглашение «Страстной пятницы» (1998 г.). За ним стояли многолетние усилия английских и ирландских политиков: М. Тэтчер, Дж. Мейджора и др. Особую роль сыграл Тони Блэр, поставивший задачу урегулировать североирландский конфликт и добившийся ощутимого результата.

Сразу после подписания соглашения заговорили о возможности визита королевы, но потребовалось более 10 лет для его реализации, как и для нормализации обстановки в Северной Ир-ландии на основе достигнутых договорённостей. Было много сомнений и барьеров не только политических, но и психологи-ческих. Они были связаны, в частности, с убийством ирландски-ми республиканцами в Ирландии в 1979 г. члена королевской семьи лорда Маунтбеттена, дяди супруга королевы – герцога Эдинбургского. Нужны были особые, беспрецедентные меры бе-зопасности, которые и были приняты в ходе визита, хотя в сентябре 2005 г. произошло разоружение ИРА, и обстановка с тех пор стала спокойнее.

В конкретную плоскость вопрос был переведён в 2010 г., ко-гда Д. Кэмерон договорился с ирландским премьером Б. Коэном приурочить визит к столетию посещения Ирландии Георгом V. Определённую роль в подготовке сыграл принц Уэльский, встре-тившись в ирландском посольстве в Лондоне с представителями ирландской элиты.

Как справедливо писала английская и ирландская пресса, ви-зит Елизаветы II носил исторический характер. Действительно, он символизировал окончательное признание на высшем уровне суверенности ирландского государства. Именно так его, в основ-ном, и восприняли в Ирландии. Такое отношение показало, что ирландцы ушли от свойственного им долгие годы понимания независимости как противопоставления всему английскому, из-бавились от связанных с Британией болезненных ощущений.

Можно даже сказать, что британская монархия стала пользоваться популярностью в Ирландии. Так, свадьбу принца Уэль-ского смотрели по телевизору 1,3 млн человек, т.е. почти треть населения страны, а визит королевы одобрили (согласно опросам) 80% жителей. Такое было невозможно представить ещё 10-15 лет назад. Подтверждением позитивных перемен в настроениях стала редакционная статья майского журнала «Хистори Айленд» (History Ireland). В ней приводился такой сарказм 1980-х гг.: «Если королева когда-либо посетит Ирландию, мы с изви-нениями отдадим ей страну»¹⁹¹. Тогда казалось, что сама возможность такого события – из разряда нереальных. Визит состоялся во второй половине мая, а в начале месяца в упомянутом журнале появилось несколько статей, посвящённых истории пребывания на ирландской земле королевских особ: Виктории (1901), Эдуарда VII (1903), Елизаветы Австрийской в 1879 и 1880 гг. В другой статье отметили тот факт, что коронация Ели-заветы II в 1953 г., которая впервые транслировалась по телеви-дению, повлияла на создание сети телевещания в Ирландии.

Интерес к подобным сюжетам свидетельствовал о значимости визита для ирландского общества. Сторонники приглашения королевы подчёркивали необходимость продемонстрировать традиции ирландского этикета и гостеприимства. Однако в понимании противников визита приглашение королевы означало низкопоклонство, противоречащее принципам демократии и су-веренитета. В упомянутой редакционной статье говорилось: «Мы приветствуем главу соседнего государства не подобострастно, но как суверенный народ, помнящий своё прошлое и, несмотря на текущие трудности, уверенный в будущем»¹⁹². Таким образом, ирландцы рассматривали приезд Елизаветы как признание равноправия двух государств. В речи на торжествен-ном ужине, устроенном в её честь в Дублинском замке, короле-ва заявила, что Ирландия и Великобритания нашли в себе силы преодолеть комплексы прошлого и стать не просто соседями, но настоящими друзьями и равноправными партнёрами.

По мнению большинства британских и ирландских политиков, визит стал символом примирения двух стран. Об этом сви-детельствовал не только сам факт визита, но и его программа, и произнесённое на ирландском языке начало речи, и даже зелё-ный цвет костюма, в котором Елизавета II сошла с трапа самолёта на ирландскую землю, за что некоторые СМИ окрестили её «изумрудной королевой». В своей речи она почтила память всех, кто погиб во время североирландского конфликта и борьбы за независимость. Судя по прессе, этот жест доброй воли вызвал горячее одобрение ирландцев. Даже лидер республиканской партии Шинн Фейн Дж. Адамс, скептически относившийся к визиту, признался, что был тронут искренностью Елизаветы II.

На следующий день на первой полосе газеты «Айриш Экза-минер» (Irish Examiner) речь британского монарха была напеча-тана под заголовком «Королева говорит!»¹⁹³, который обыгрывал название оскаровского триумфатора 2011 г. фильма «Король говорит!» о Георге VI. Королева посетила памятные для каждо-го ирландца места: мемориал «Сад памяти» в Дублине, где похоронены погибшие в борьбе за независимость, и стадион Кроук-парк, где в 1920 г. британские военные и полиция открыли огонь по зрителям, собравшимся на футбольный матч, в резуль-тате чего погибли 14 человек.

Королевский визит поддержало большинство лидеров ирландских и североирландских политических партий. В частности, Первый министр Северной Ирландии, лидер Демократической юнионистской партии П. Робинсон отметил, что визит стал признаком позитивного развития и нормализации отношений между двумя соседними суверенными государствами. Особую позицию заняла Шинн Фейн, президент которой Дж. Адамс за-явил, что осталось много нерешённых вопросов и нормальных отношений между государствами не будет, пока ирландский ост-ров разделён границей. Он назвал визит преждевременным, бес-тактным и оскорбительным для многих ирландских граждан, особенно для тех, чьи родственники стали жертвами британских военных.

Дело в том, что визит совпал с 37-й годовщиной самого кро-вавого события в истории североирландского конфликта: 17 мая 1974 г. в городах Дублин и Монахан от взрыва бомб, заложенных в четыре автомобиля, погибли 34 человека и 300 получили ранения. Считается, что эти теракты были устроены протестант-скими боевиками, которые действовали при участии британских спецслужб; британские власти до сих пор не рассекречивают связанные с этим преступлением документы. Родственники по-гибших и пострадавших во взрывах, объединённые в организацию «Справедливость для забытых», требуют публикации тайных документов. Секретность результатов расследования терак-та служит камнем преткновения между Великобританией и Ир-ландией. В то же время Адамс выступил с призывом, во избежа-ние беспорядков уважать демократические права всех граждан независимо от их отношения к британской монархии и выражать свои эмоции мирно.

Но звучали и откровенные угрозы. Так, экстремистскую по-зицию заняли члены отколовшейся от ИРА организации «Истинная ИРА». Они обвинили королеву в военных преступлениях и заявили о готовящихся взрывах в центре Дублина и Лондона. Действительно, в ирландской столице и окрестностях обезвредили несколько взрывных устройств. Во время посещения Елизаветой II Сада памяти и её выступления в Дублинском замке прошли многочисленные акции протеста и демонстрации, участники которых забрасывали полицейских бутылками с зажига-тельной смесью. Несколько десятков человек было задержано полицией. Из офиса Шинн Фейн выпустили тысячу чёрных тра-урных воздушных шаров. Не удивительно, что визит сопровож-дался беспрецедентными мерами безопасности с привлечением 10 тыс. полицейских и солдат; на них были израсходованы сред-ства, сравнимые с годовым бюджетом правоохранительных ор-ганов.

Визит имел не только политическое, но и экономическое значение. Ирландия – важный рынок для Великобритании, чей экспорт в республику стоимостью 42 млрд ф.ст. превышает экс-порт в страны БРИК вместе взятые. Одновременно с королевой страну посетили премьер-министр Великобритании Д. Кэмерон и глава Форин-офис У. Хейг для деловых переговоров с ирланд-ским бизнес-сообществом. Для Кэмерона это был первый визит в должности премьер-министра. В обеих странах произошла смена правительств. К власти пришли не только новые лидеры, но и новые политические силы, склонные выстраивать отноше-ния на новом уровне. Возглавив год назад правительство, Кэме-рон принёс официальные извинения за действия британских во-енных, расстрелявших 30 июня 1972 г. мирную демонстрацию в защиту гражданских прав в городе Дери («Кровавое воскресенье»). Тогда погибло 14 человек. Извинения Кэмерона были положительно восприняты в Ирландии, и стали первым шагом в построении нового формата отношений.

Последние годы принесли тяжёлые испытания для ирландской экономики, которая пережила одну из самых глубоких ре-цессий в еврозоне. Результатом этого стало падение правительства. Предоставление кредита размером в 85 млрд евро от ЕС и МВФ под 5,8% было воспринято в Ирландии как национальное унижение, и новое руководство страны поставило вопрос о пересмотре условий займа. На этом фоне в ходе посещения Дублина Кэмероном глава и рландского правительства Энда Кенни выразил благодарность Великобритании за предоставление кре-дита в размере 3,8 млрд ф.ст. для выхода из долгового кризиса. Стороны обсудили экономическое положение Ирландии, сотрудничество в сфере торговли, туризма и трудоустройства. Анг-лийская сторона приветствовала решение ирландских властей о свободном въезде в страну граждан с британской визой, что будет иметь особое значение в период проведения Олимпиады-2012. Кэмерон отметил, что Великобритания и Ирландия – близ-кие соседи и друзья. В развитии двусторонних отношений приоритет отдаётся укреплению торгового, инвестиционного и эко-номического сотрудничества. Также главы правительств выразили намерение активизировать взаимодействие в области региональной безопасности и в рамках Европейского союза.

В Дублинском университете У. Хейг также подчеркнул значение королевского визита для укрепления политических и эко-номических контактов между странами. В свою очередь, министр иностранных дел Ирландии И. Гилмор, иллюстрируя глу-бокие экономические двусторонние связи, отметил, что Соединённое Королевство занимает третье место по объёму инвестиций в Ирландии, тогда как Ирландия – третий европейский инвестор в Соединённом Королевстве. Торговля между странами составляет еженедельно 1 млрд евро и продолжает расти, несмотря на экономический кризис. Каждый житель Ирландии тратит в среднем 3600 ф.ст. на товары, произведённые в Брита-нии. Одним из конкретных результатов визита королевы стало создание Британо-ирландской торговой палаты. По мнению Гилмора, визит королевы благоприятно сказался и на имидже Ирландии; по подсчётам газеты «Сандэй Бизнес Пост» (Sunday Business Post), его следствием станет увеличение в 2011 г. торгового оборота между странами на 2 млрд евро.

Оценивая результаты визита, большинство комментаторов обеих стран сошлись во мнении, что вызывавший поначалу боль-ше скепсиса, чем симпатий, он стал сигналом к окончанию ста-рой вражды и построению отношений нового качества. У. Хейг назвал поездку чрезвычайно успешной, а ирландский премьер Энда Кенни – инвестицией в будущее. Известный ирландский историк Д. Ферритер отметил, что двусторонние отношения ещё никогда не поднимались на такой высокий уровень.


О.С. Кулькова^