Geum.ru

Учреждение Российской академии наук Институт Европы ран великобритания перед всеобщими выборами 2010 г. Доклады Института Европы

Вид материалаДоклад

Содержание


III. Некоторые аспекты внутреннего развития
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8

Некоторые итоги антикризисной политики Великобритании


Какие итоги в конце 2009 г. можно подвести после пребывания у власти лейбористской администрации, точнее после вступления в июне 2007 г. в должность премьер-министра нынешнего лидера партии Г. Брауна?

Первый правительственный срок «новых лейбористов» (1997–2001 гг.) прошёл под знаком надежд и ожиданий. Концепция «третьего пути» имела широкий резонанс, символизируя обновление социал-демократии на рубеже тысячелетий. Второй срок (2001–2005 гг.), на фоне широко обсуждавшихся в средствах массовой информации реформ в сфере здравоохранения и образования, в конечном итоге прошёл под знаком «иракской» темы. Громкие расследования, связанные с правомерностью начала военных действий против Ирака в 2003 г., проводимые во главе с лордом Хаттоном, а затем лордом Батлером, взбудоражили общественное мнение. В результате внешнеполитическая тема в определённой мере затмила на страницах британских газет все остальные сюжеты.

Третий же правительственный срок «новых лейбористов», несмотря на вызвавшее немалые споры антитеррористическое законодательство 2008 г., а также скандал с возмещением депутатам расходов из казны, прошёл под знаком экономического кризиса. Это главное, что останется в памяти от правления лейбористов. Экономика Великобритании, относительно стабильно развиваясь практически все предыдущие долгие годы пребывания Г. Брауна на посту министра финансов и закрепив за ним имидж «железного канцлера», с его переходом в новое качество, на должность премьер-министра, дала сбой.

К концу 2007 г. кризис ипотечного кредитного рынка США докатился до «туманного Альбиона». Широкомасштабное финансирование банками ненадёжных заёмщиков повлекло за собой весьма тяжёлые для британской экономики последствия. В сентябре 2007 г. на грани краха оказался «Нозерн Рок» – пятый по величине ипотечный банк Великобритании. Всего спустя полтора месяца после того, как Г. Браун занял премьерское кресло, акции «Нозерн рок» стремительно покатились вниз. В итоге рыночная стоимость банка, составлявшая до кризиса, в начале 2007 г., 5 млрд ф.ст., в конце 2007 г. сократилась до 430 млн.25 В феврале 2008 г. в качестве чрезвычайной меры «Нозерн Рок» был национализирован.

В марте 2008 г. начались проблемы в другом крупнейшем ипотечном банке Великобритании «Галифакс Бэнк оф Скотлэнд». Из-за появления на бирже панических слухов о его скорейшем крахе акции банка упали на 17%. Осенью 2008 г. государство объявило о национализации ещё одного, восьмого по величине банка Великобритании «Брэдфорд энд Бингли». Под ударом оказался ещё ряд крупнейших банков, таких как «Ройял Бэнк оф Скотлэнд», «Ллойдс ТСБ», «Барклайз», акции которых существенно упали в цене.

Стремительно стали ухудшаться другие экономические показатели Великобритании. Наблюдалось сокращение жилищного рынка, увеличились цены на газ, электроэнергию. Если во втором квартале 2008 г. изменение ВВП было фактически на нуле (-0,1%), то в третьем, впервые с начала 1990-х гг., было отмечено снижение на 0,7%, в четвёртом – на 1,8%. Тем самым правительство было вынуждено признать, что Великобритания официально вступила в состояние рецессии. Наконец, согласно подсчётам Национальной статистической службы, в первом квартале 2009 г., с января по март, падение ВВП Великобритании было зафиксировано на максимальном уровне 2,4%. Всего же с начала кризиса сокращение ВВП на декабрь 2009 г. составило примерно 5,9%.

Если обратиться к безработице и инфляции, то статистика также удручает. В августе 2008 г. количество безработных в Великобритании впервые в XXI в. поднялось до отметки 5,7% и составило 1 млн 790 тыс. человек – рекордный показатель с 1999 г. Более того, текущая динамика роста безработицы за последние месяцы оказалась наихудшей с 1991 г. Летом 2009 г. уровень безработицы достиг уже 2 млн 470 тыс. человек, что составило 7,9%26. Положение усугублялось тем, что ещё с апреля 2008 г. была отменена минимальная ставка налогообложения в 10%, что в условиях кризиса негативно отразилось на материальном положении наименее обеспеченных жителей Соединённого Королевства. Несмотря на то что основная ставка налога была одновременно сокращена с 22 до 20%, реформа вызвала неоднозначную реакцию в обществе. Инфляция по индексу потребительских цен в сентябре 2008 г. поднялась до рекордных с момента прихода «новых лейбористов» к власти 5,2%27. В дальнейшем началось её снижение.

Какие же меры предпринимало правительство Г. Брауна и Английский банк в плане борьбы с навалившимися финансовыми и экономическими проблемами? Прежде всего, лейбористы с самого начала поставили своей задачей не допустить крах банковской системы. Для этого колоссальная по масштабу государственная поддержка была предоставлена банковскому сектору, а целый ряд крупнейших банков страны был либо полностью, либо частично национализирован. Несмотря на то что некоторые экономисты высказывали сомнения в правомерности столь жёсткой меры, как фактическая национализация, в целом она позволила сохранить пострадавшие банки «на плаву», однако стоила государству огромных финансовых затрат. По предварительным данным Национальной аудиторской службы, к концу 2009 г. на поддержку банковской системы было потрачено более 850 млрд ф.ст.28

Беспрецедентные шаги были предприняты в отношении регулирования банковской процентной ставки. До кризиса она составляла 5,7%. Уже в декабре 2007 г. банковская ставка была снижена до 5,5%, а затем, в 2008–2009 гг. её новые показатели побили все возможные рекорды. К концу 2008 г. ставка была уже на уровне 2% (в декабре 2008 г.) – самое низкое значение с 1951 г. В феврале 2009 г. Банк Англии снизил процентную ставку до 1%. Такого последние 300 лет своей истории страна не знала. И, наконец, с марта 2009 г. банковская ставка упала до беспрецедентных 0,5%29. Чем был продиктован столь кардинальный шаг? Не имеющая аналогов в современной британской истории мера призвана была оживить экономику и реанимировать кредитный и финансовый рынок.

Ещё одной реформой, которая, по замыслу кабинета Брауна, должна была способствовать борьбе с кризисом, явилось сокращение на год налога на добавленную стоимость (НДС) с 17,5 до 15% с декабря 2008 г.30 Цель заключалась в том, чтобы стимулировать потребительскую активность населения. Тем самым Великобритания стала первой страной Евросоюза, снизившей ставку по НДС.

Более того, правительство лейбористов объявило о намерении увеличить с 2010 г. верхний предел налоговой ставки до 50% для тех жителей Великобритании, чей доход превышает 150 тыс. ф.ст. в год31. Таким образом, «новые лейбористы» впервые заявили о своего рода возвращении к традиционному курсу «старых левых» – налогу на богатых.

В результате, с одной стороны, огромные государственные затраты на поддержку экономики, снижение доходов от налоговых поступлений, сокращение НДС привели к тому, что бюджетный дефицит страны за последний 2008/2009 финансовый год достиг 90 млрд ф.ст.32 Государственный же долг Великобритании осенью 2009 г. составил более 820 млрд ф.ст. или примерно 59% ВВП33. Многие эксперты уже сейчас признают, что это существенно осложнит восстановление экономики страны на долгие годы вперёд.

С другой стороны необходимо признать, что в условиях серьёзного экономического спада лейбористское правительство не бездействовало. Выступая на последней ежегодной конференции британского конгресса тред-юнионов в сентябре 2009 г., Г. Браун неоднократно намеренно возвращался к экономическому кризису начала 1930-х гг., проводя параллели с нынешней ситуацией. В частности он подчёркивал, что важнейших урок «Великой депрессии» 1930-х гг., – идея о том, что в данных условиях активное, относительно жёсткое государственное вмешательство оправдано и необходимо. Есть основания полагать, что оно действительно оправдано. К этой же мысли Браун возвращался в своём программном выступлении на ежегодной конференции Лейбористской партии осенью 2009 г. Несмотря на все трудности, лейбористское правительство едва ли можно обвинить в бездействии или некомпетентности. Сложно сказать, привёл бы иной курс к более благоприятному результату.

Тем не менее, хотелось бы обратить внимание ещё на один момент. Свою роль в том, что шансы Консервативной партии на победу в 2010 г. гораздо выше, нежели в июне 2001 и в мае 2005 гг., помимо всего прочего, сыграло следующее обстоятельство. Г. Браун, придя к власти, с одной стороны, стремился дистанцироваться от предыдущей эпохи своего предшественника Т. Блэра, дав понять, что готов открыть новую страницу в истории Лейбористской партии. С другой, – равнозначного концу XX – началу XXI в. заряда идей новому кабинету явно недоставало. В этой связи к концу первого десятилетия XXI в. действительно можно говорить о некоей исчерпанности идеологической конструкции лейбористов. И экономический кризис в данной ситуации мало что изменил. Едва ли можно обоснованно утверждать, что именно рецессия не позволила «новым лейбористам» в конце нынешнего десятилетия обрести «новое дыхание». Проблемы у Лейбористской партии накапливались давно. Следовательно, неблагоприятная экономическая конъюнктура, скорее всего, будет лишь одним из факторов, хотя и существенным, который скажется в конечном счёте на исходе всеобщих парламентских выборов 2010 г.


^ III. Некоторые аспекты внутреннего развития


А.А. Носкова


Палата лордов в ожидании второго этапа реформы


Реформирование Палаты лордов оставалось одной из широко обсуждаемых проблем политической жизни Великобритании на протяжении всего ХХ в. Предметом дискуссии стали способ комплектования верхней палаты парламента, численность её членов, а также продолжительность работы её сессий.

Лейбористская партия вслед за либералами рассматривала Палату лордов как недемократический и архаичный институт. Традиционно её представители придерживались идеи ликвидации верхней палаты, но уже в 1980-х гг. проект обсуждать прекратили. С середины 1990-х гг. лидеры лейбористов выступали за преимущественно назначаемую Палату лордов. Они опасались, что в случае избрания её членов, она могла бы иметь больше возможностей по отклонению правительственных законопроектов. Межпартийные переговоры в конце 1998 г. привели к компромиссу, который позволил 92 наследственным пэрам участвовать в законодательном процессе до начала второго этапа реформы Палаты лордов. В 1999 г. по инициативе лейбористов был принят Парламентский акт, который исключал наследственных пэров из верхней палаты и рассматривался как первый этап реформы. Рекомендации по содержанию второго этапа были выработаны Королевской комиссией. Они предусматривали сокращение членов верхней палаты до 550 человек. Большинство из них назначались бы специальным комитетом, меньшинство – избирались бы на региональной основе. Срок работы верхней палаты планировалось ограничить тремя парламентскими сроками или 15 годами.

В ноябре 2001 г. правительство выпустило «Белую книгу», посвящённую реформированию Палаты лордов. Содержавшиеся в ней предложения отличались от рекомендаций Королевской комиссии несколько большей численностью членов новой верхней палаты.

Ранее Консервативная партия обозначила свою позицию по вопросу. Она выступила за преимущественно выборный состав Палаты лордов и подчёркивала, что полномочия палаты в законодательном процессе ни в коем случае не должны уменьшаться. Либеральные демократы поддерживали проект преимущественно избираемой на региональной основе верхней палаты парламента.

В феврале 2003 г. в Вестминстере прошло голосование по докладу объединённого комитета двух палат парламента, предложившего несколько вариантов второго этапа реформы верхней палаты. Палата лордов высказалась за полностью назначаемую верхнюю палату парламента, а Палата общин поддержала проект преимущественно выборной палаты. Стало очевидно, что среди членов парламента существуют серьёзные межпартийные и внутрипартийные противоречия относительно второго этапа реформы.

С мая 2006 г. проблемой реформирования Палаты лордов стал заниматься известный лейбористский деятель Джек Стро. Примерно в то же время разгорелся скандал вокруг продажи титулов пожизненных пэров. СМИ утверждали, что существовала возможность получить место в Палате лордов в обмен на крупное пожертвование в фонд Лейбористской партии. После этого скандала идея комплектования верхней палаты в основном из назначаемых членов была полностью дискредитирована. В 2007 г. правительство опубликовало третью «Белую книгу». После её обсуждения Палата общин проголосовала за полностью выборную верхнюю палату. Со своей стороны Палата лордов, как и прежде, высказалась за полностью назначаемую палату. Таким образом, лейбористскому правительству стала очевидна необходимость скорректировать прежний курс своих действий.

С марта 2007 г. в течение года лидеры двух важнейших политических партий вели закулисные переговоры по выходу из сложившейся ситуации. Обсуждаемый способ комплектования верхней палаты был ограничен вариантами, получившими наибольшую поддержку Палаты общин, которые предполагали 100 или 80%-ную выборность её состава. Достигнутый в ходе межпартийных консультаций компромисс позволил правительству опубликовать в июле 2008 г. новую «Белую книгу». В ней предлагалось сделать членство в верхней палате выборным на 100 или 80% и продлить срок её созыва до 15 лет. Лидеры всех политических партий продемонстрировали согласие с утверждением, что состав Палаты лордов должен избираться как минимум на 80%. Однако среди заднескамеечников правительственный проект так и не получил единодушной поддержки. Выражая их мнение, баронесса д’Cуза, руководитель фракции независимых пэров в Палате лордов, сделала следующее заявление: «Существует мнение, что предложенные меры окажут негативное влияние на функции данной палаты и, в частности, на процесс принятия законодательства. <...> Это первый случай со дня начала моей работы в Палате лордов, когда мнение, высказанное пэрами при голосовании, столь последовательно игнорируется»34.

Примечательно, что во время обсуждения «Белой книги» 2008 г. большое внимание было уделено проекту в контексте всего комплекса конституционных реформ. Политолог Мэг Рассел, один из ведущих специалистов по данному вопросу, полагает, что проведение реформы Палаты лордов будет, скорее всего, предшествовать введению новой избирательной системы для выборов в Палату общин. Это объясняется тем, что способы избрания депутатов в обе палаты не должны дублировать друг друга35.

В июле 2009 г. Лейбористская партия показала свою готовность к активным действиям, инициировав принятие законопроекта, вносящего некоторые изменения в систему управления государством36. Он предусматривает, что процедура сохранения численности наследственных пэров в количестве 92 человек будет приостановлена. Данная процедура неоднократно подвергалась критике. Лорд Стил, пэр от Партии либеральных демократов, обратил внимание на возможность злоупотреблений ввиду недостатков системы перевыборов наследственных пэров: у либерал-демократов было шесть кандидатов на перевыборах и четверо избирателей; а «перед проведением избирательной реформы 1832 г. к “гнилому местечку”, округу Олд Сарум, было приписано по меньшей мере одиннадцать избирателей. Лейбористская партия на перевыборах пэров имела одиннадцать кандидатов и только трёх избирателей. При объявлении результатов мы наблюдали спектакль, когда клерк парламента говорил, что новый член избран в британский парламент двумя голосами против одного»37. Первую попытку приостановить перевыборы наследственных пэров лейбористы предприняли в 2003 г., однако, натолкнувшись на сопротивление оппозиции, отступили. Частные инициативы отдельных пэров, например, либерал-демократа лорда Авебури в 2006 г., были признаны несвоевременными, так как не имели поддержки правительства. Наконец, в июле 2009 г., через год после публикации последней «Белой книги», лейбористское правительство представило на рассмотрение проект закона, позволяющий свести со временем на нет членство оставшихся наследственных пэров. Таким образом, оно показало свою готовность начать второй этап реформы.

Окончательные позиции политических партий по содержанию будущей реформы будут сформулированы в предвыборных манифестах. Их выработка началась ещё во время консультаций перед публикацией последней «Белой книги»38. Проекты во многом станут результатом межпартийного компромисса, и поэтому можно ожидать, что они не будут отличаться друг от друга кардинальным образом. Как и на выборах 1997 г., поддержка населения будет означать получение партией мандата на проведение преобразований, поэтому специальный референдум по вопросу проводиться не будет39. Уже сейчас известно, что в случае победы лейбористы намерены завершить реформирование Палаты лордов в 2011 г.40 Лидеры Консервативной партии также не видят смысла затягивать решение вопроса. Как известно, в 2011 г. исполнится сто лет со дня принятия Парламентского акта 1911 г., который впервые решительным образом изменил конституционное положение Палаты лордов. Таким образом, 2011 г. может стать вдвойне знаменательным в судьбе верхней палаты парламента Великобритании.

В целом опросы общественного мнения свидетельствуют о том, что для населения страны главным приоритетом является эффективность законодательной работы Палаты лордов, а не наличие в её составе выборных членов41. Эти данные подтверждают мнение о том, что по сравнению с более передовой элитой, рядовые избиратели чаще придерживаются традиционных взглядов по вопросам конституционного устройства государства.

Англичанам, вероятно, будет трудно полностью отказаться от идеи почётного членства в парламенте достойных представителей нации, например, бывших премьер-министров. Отсюда, наиболее перспективным можно считать проект смешанного состава верхней палаты. Соотношение между численностью выборных и назначаемых членов будет сильно зависеть от баланса политических сил в момент принятия окончательного решения по содержанию второго этапа реформы Палаты лордов.

Выдающийся политический деятель Герберт Асквит во время политического кризиса 1909-1911 гг. неоднократно повторял, что правильный способ действий в отношении Палаты лордов – это ждать, и потом уже смотреть, что делать дальше42. Данная линия поведения представляется актуальной и сейчас, накануне очередных парламентских выборов.


Г.С. Остапенко


Построение мультикультурной модели

общества или наступление ислама?


C 50-х гг. XX в. во многие европейские страны хлынули потоки иммигрантов. Большей частью – это выходцы из афроазиатских государств, по преимуществу исповедующие ислам. Наметившаяся тенденция к увеличению численности мусульман, как и причастность их представителей к терроризму, побуждает население Европы задумываться об угрозе исламизации их отечеств. Франция путём законодательства пытается оградить свою культуру и традиции от исламского влияния. Великобритания избрала более широкий спектр действий.

Вместе с тем, если мы посмотрим на состояние британского общества, то становится очевидным, что в решении исламского вопроса оно расколото.

В настоящее время в Соединённом Королевстве живут более 2,5 млн приверженцев ислама, или более 3% населения страны. Причём около половины из них – граждане Британии по рождению. Две трети мусульман имеют азиатское происхождение: пакистанцы (660 тыс.), индийцы и бангладешцы. Сюда же входят иранцы и иракцы. Отдельную группу составляют арабы.

По данным христианских исследователей, число мусульман, посещающих мечети, к 2010 г. превзойдёт численность прихожан англиканских храмов, а к середине XXI-го столетия мусульман в Великобритании станет больше, чем христиан43.

В Лондоне обосновались около 750 тыс. мусульман, и они говорят на 50 языках. К этническому разнообразию добавляется религиозное. В соответствии с этническим происхождением, интерпретацией Корана и типом организации мусульманское население представляет собой мозаичную картину. Разобраться в исламских течениях и их структурах довольно сложно. Особо выделяются реформисты, традиционалисты и одно из самых радикальных течений – джихадисты как сторонники «Аль-Каиды».

Из многочисленных и аморфных по своей структуре организаций наиболее представительным является Совет мусульман Великобритании (Muslim Council of Britain), объединяющий более 400 организаций и признанный правительством.

Обострение общественного внимания к исламскому вопросу в первое десятилетие XXI в. было вызвано терактами 11 сентября 2001 г. в США и 7 июля 2005 г. в Лондоне. После этих событий волна враждебности к исламу прокатилась по всей Великобритании. Нападению подверглись около десяти мечетей. Было ограничено функционирование ряда экстремистских мусульманских ассоциаций, но некоторые из них возобновили свою деятельность под другим названием или под видом правозащитных организаций.

Наибольшей известностью пользуется организация «Аль-Мухаджирун» («Эмигранты»), отличающаяся политической гибкостью, с отделениями в европейских, азиатских государствах и на Ближнем Востоке. Цель её идеологов – создание всемирного исламского государства, не признающего национальных границ. Главное препятствие к достижению поставленной цели – атеистический Запад. Подчинение его планируется путём «идеологического воздействия, без кровопролития», но не исключается и применение насилия. В годы чеченских войн организация содействовала подготовке британской мусульманской молодёжи для отправки в Чечню. Структура мимикрирует, но её идеи остаются востребованными44.

В последние годы страхи по поводу радикализации исламской общины породили и выступления министра внутренних дел Джона Рида, а также директора контрразведки МИ5 Элизы Маннингем-Буллер в августе и ноябре 2006 г. Дж. Рид объявил о раскрытии заговора по угону самолётов трансатлантических рейсов. Э. Маннингем-Буллер в одном из своих редких публичных выступлений упомянула о выявлении 200 незаконных группировок с более чем 1,5 тыс. участников и о раскрытии 30 заговоров45. Характерно, что в большинстве из них была задействована мусульманская молодёжь, родившаяся в Великобритании.

О растущей радикализации мусульманской молодёжи в возрасте 16-24 лет по сравнению с их родителями свидетельствуют опросы общественного мнения и, в частности, исследование 2007 г. по заказу научного центра, «Полиси эксчейндж» («Poli-cy Exchange») близкого к Консервативной партии.

Исследование показало, что почти треть из 320 тыс. молодых мусульман считает необходимым введение в Британии законов шариата. Подобных взглядов в возрастной категории старше 55 лет, то есть, как правило, первого поколения мусульманских переселенцев, придерживаются около 17%. К тем, кто изменил исламу, приняв другую веру, 31% представителей молодого поколения требуют применения смертной казни. Сторонников такой меры в старшей возрастной группе насчитывалось 19%. О предпочтительном ношении женщинами хиджаба – головного убора, закрывающего лицо мусульманок, – заявили 74% молодых людей, исповедующих ислам. Из старшего поколения такую точку зрения разделяли 28% респондентов. Около 13% молодых опрошенных не скрыли того, что они восхищаются организациями наподобие «Аль-Каиды». В возрастной группе старше 55 лет таких оказалось 3%. Таким образом, очевидно разделение в исламских общинах между умеренным большинством, лояльным или принимающим ценности западной демократии, и растущим меньшинством с враждебным отношениям к таким идеалам.

При данном опросе молодых мусульман, как и во многих других случаях, заметным было их ощущение отчуждённости от общества, недовольство несправедливостью со стороны работодателей, а также при найме жилья, устройстве детей в детские учреждения и школы.

Со времени вовлечения Британии в войну с Ираком мусульманское население активно проявляет себя в протестных акциях. Мусульманский вопрос остаётся и вопросом внешней политики.

Обескураживающим был вывод исследования «Полиси эксчейндж». Его авторы связывали радикализацию исламской молодёжи с политикой построения мультикультурной модели общества, усиленно внедряемой в Британии с 90-х гг. XX в. По их мнению, достижение культурного многообразия, то есть предоставление каждой этнической группе равных прав для политического, экономического и культурного участия в жизни государства, идёт в ущерб национальной идентичности британского населения и углубляет противоречия между исконными жителями Британских островов и их новыми гражданами46.

Упрёк был обращён в сторону правящего лейбористского кабинета. И действительно, после победы Лейбористской партии на выборах 1997 г. мусульмане вошли в Палату общин и Палату лордов, добились введения строки о религиозной принадлежности в перепись населения 2001 г., а мечети получили государственные субсидии. Все эти нововведения сопровождались появлением новых исламских газет, организаций, созданием специального телеканала и открытием исламского банка47. Лондон стал важным финансовым центром для исламского капитала.

Между тем, лидер оппозиционной Консервативной партии Д. Камерон оценил результаты опросов мусульманской молодёжи, проведённых исследовательской организацией «Полиси эксчейндж», как чрезвычайно тревожные. По его словам, стремление радикальных мусульман к созданию шариатского государства «зеркально отражает подходы Британской националистической партии, которая выступает за очищение британского общества от инородцев». Последнее означало выселение «цветных»48 иммигрантов, как именовали в Британии темнокожих переселенцев, с их новой родины.

Ответ на вызовы приверженцев радикального ислама Д. Камерон нашёл в проведении следующих мероприятий: в ужесточении контроля за иммиграцией, возведении барьеров против любого экстремизма, борьбе с бедностью и предоставлении молодёжи хорошего образования.

«Полиси эксчейндж» выдвинул ряд предложений, направленных на достижение национального согласия и адресуемых будущему консервативному правительству. Среди них: обеспечение подготовки имамов в самой стране и финансирование строительства мечетей за счёт британских организаций. Предложения были обоснованы, так как имамы, как правило, прибывали из стран Ближнего Востока и на их же средства на Британских островах возводились мечети. И то, и другое влекло за собой зависимость от экстремистских организаций, базирующихся в ближневосточном регионе.

В свою очередь лейбористские правительства Т. Блэра и Г. Брауна отнюдь не бездействовали. Заявления Д. Камерона свидетельствовали по существу о согласии консерваторов с курсом, проводимым лейбористами. После терактов в Лондоне 7 июля 2005 г. кабинет Т. Блэра ввёл суровые антитеррористические меры. Одновременно принимались законы, ограничивающие любую дискриминацию. К тому же, курс на борьбу с бедностью, провозглашённый лейбористами, предусматривал введение льгот для оздоровления и обучения детей иммигрантов. Сразу после терактов премьер-министр провёл ряд встреч с лидерами исламских организаций и священнослужителями. В результате 500 представителей мусульманского духовенства Великобритании подписали религиозный эдикт (фетву), который запрещал мусульманам проводить взрывы-самоубийства, а смертников назвал не мучениками, а преступниками49. С осуждением терактов выступило большинство мусульманских организаций.

В попытках организовать диалог с мусульманами власти организовали консультативные группы под названием «Вместе предотвратим экстремизм» (Preventing Extremism Together), учреждена Комиссия за равенство и права человека, учитывающая и религиозную дискриминацию50. Путь к диалогу постоянно ищет Церковь Англии.

При этом даже в сложной обстановке большинство политических деятелей избегают резких выпадов против ислама и его почитателей. Сказываются традиционные для британцев толерантность, политкорректность, а также опасения быть уличёнными левыми антирасистскими организациями в дискриминации приезжих.

Нельзя сказать, что усилия правительства не приносят своих результатов. Помимо старшего поколения последователей пророка Мухаммеда, значительная часть их детей вовлечена в политические и интеграционные процессы и благодаря им усваивает новые формы поведения в общественной и частной жизни. Но при всём этом они сохраняют верность исламу и оберегают свою идентичность. Наименьшие изменения произошли в положении женщин и отношении к ним в семье иммигрантов.

В сложившейся ситуации одна часть британцев ещё верит в целесообразность построения мультикультурного общества и возможности адаптации переселенцев к основным ценностям западной демократии. Другая опасается терактов и в разной форме проявляет своё недовольство.

В последнее время в прессе широко обсуждались три вопроса: о правомочности шариатских судов, реформе преподавания религии в государственных школах и ношении женщинами мусульманской одежды.

Обсуждение правомочности шариатских судов началось с сенсационного заявления Архиепископа Кентерберийского Рована Уильямса. В одной из лекций в феврале 2007 г. духовный лидер англиканской церкви выразил уверенность в неизбежности применения некоторых установлений шариата в юридической практике. По его мнению, шариатские суды могут выступать в качестве официальной альтернативы гражданским судам и, в первую очередь, в таких вопросах, как заключение или расторжение брака между супругами51. В подтверждение своей мысли Архиепископ сослался на то, что около десятка шариатских судов, не имеющих официального статуса, уже действуют на территории Великобритании. Мусульмане обращаются к ним, так как считают, что вопросы брака и развода находятся в ведении небесных сил52.

У Архиепископа нашлось немало противников среди религиозных и политических деятелей. Так, например, член Генерального синода Церкви Англии Элисон Руофф призвала Уильямса уйти в отставку. В более мягкой форме с осуждением сенсационного высказывания главы англиканской церкви выступили и министры.

Фактически же после заявления Архиепископа число шариатских судов в Великобритании заметно возросло. Так, например, Исламский шариатский совет, основанный в 1982 г. и функционирующий как судебный орган по гражданским делам, к февралю 2008 г. рассмотрел около 7 тыс. дел о разводе. Всё это, так или иначе, свидетельствует о стихийном возникновении параллельной судебной системы.

Внимание общественности также привлекло решение конференции Национального профсоюза учителей (март 2008 г.). Предметом обсуждения форума стало содержание общего урока по религиоведению, посвящённого в основном христианскому вероучению и включённого в программу государственных школ с 1944 г. Вместо него учителя предлагали ввести курсы отдельного религиозного обучения для англикан, католиков, мусульман, иудеев и других групп верующих. Для проведения подобных уроков школы должны приглашать представителей соответствующего духовенства, включая христианских священников, раввинов, имамов. Все эти преподаватели, по замыслу учителей, могут быть и наставниками своих учеников, что повлияло бы и на их нравственное воспитание. Подобный поход, как говорилось в документах конференции, положил бы конец социальному и этническому разобщению учеников. Вместе с тем тенденция отчуждения и изолированности от общества характерна для воспитанников религиозных заведений и в первую очередь школ при мечетях.

Лояльность проявили учителя и к ношению ученицами хиджаба. Более того, по их рекомендации, школам следует позаботиться о выделении времени и мест для индивидуальных молитв мусульманских учащихся, а также об их специальной еде.

Инициатива учителей вызвала неоднозначную реакцию. В её поддержку выступили некоторые представители интеллигенции и мусульманские организации. В свою очередь жёсткое неприятие новшеств последовало со стороны членов Национального светского общества, представителей англиканской церкви и ряда парламентариев. В итоге предложения конференции учителей остались нереализованными.

В преддверии Рождества 2009 г. в прессе появились призывы отказаться от пышных торжеств в связи проведением этого христианского праздника, поскольку Великобритания – многонациональная и многоконфессиональная страна. Кроме того, один из самых крупных британских телеканалов «Ченэл 4» планировал показать альтернативное королевскому телеобращение к нации. Его героиня – жительница Зимбабве, страны-члена Содружества, Хадиджа. Ожидалось, что на ней будет предписанный исламом никаб – одежда, полностью закрывающая тело.

В целом можно сказать, что значительная часть британцев готова примириться с внедрением некоторых правил ислама в их культуре и быте, что вписывается в модель мультикультурного общества. Однако очевидно и недовольство бездеятельностью правительства в связи с официальным и неофициальным отступлением от норм западной демократии и культурных традиций Британии. Недовольство проявилось в том, что на выборах 2009 г. в Европарламент два члена Британской националистической партии (БНП) впервые получили мандаты.

Кроме того, неприятие, особенно со стороны женских организаций, вызывает неравноправное положение мусульманок в семейной иерархии. Ставится вопрос и о малой эффективности воспитательных мер, направленных на приобщение мусульманской молодёжи к демократическим ценностям.

С требованием прекратить строительство мечетей и усилить контроль за их деятельность выступают христианские церкви. К открытым антиисламским акциям прибегают некоторые праворадикальные организации. Так, например, в последние месяцы 2009 г. Лига английской обороны провела антиисламские манифестации в разных британских городах. В них участвовало несколько сот человек. Манифестанты несли плакаты с надписью «Верните нам нашу страну». В ходе этих маршей произошли столкновения с антифашистскими организациями.

Ближайшее будущее покажет, удастся ли правительству ослабить проявления недовольства коренных британцев в отношении мусульман.


Е.С. Шварц