Geum.ru

Статья подготовлена в рамках семинара, см

Вид материалаСтатья

Содержание


Идеологии или стили?
НБП (Национал-большевистская партия Э.Лимонова).
Экологический лагерь в Воронеже, лето 1998 г.
Внешний вид.
Питейная культура.
Подобный материал:
  1   2   3   4

Щепанская Т.Б. Антропология молодежного активизма //Молодежные движения и субкультуры Санкт-Петербурга. Ред. В.В.Костюшев. СПб., 1999. С.262-302. (статья подготовлена в рамках семинара, см.: u/gaudeamus/1999/05/gopniki.php

 Идеология и стиль

 Социальное тело

 Формирование тела

 Маркирование тела

 Сексуальность

 Питейные практики

 Насилие и боль

В настоящей статье предпринимается описание форм социальной активности молодежи в антропологической перспективе. Все многообразие форм молодежного активизма мы намереваемся разложить на сопоставимые элементы - витальные практики - и описать в терминах репродуктивного, силового, питейного, пищевого, территориального поведения. Такой подход позволяет обнаружить в калейдоскопическом разнообразии проявлений молодежного активизма - политических, правозащитных, экологических, спортивных, досуговых и проч. объединений - определенные закономерности, которые проявляются как раз на уровне практик и их интерпретации. Представленные в статье материалы дают возможность по-новому увидеть процессы социализации, самоорганизации сообществ, а также символизации и реализации лидерства.

^ Идеологии или стили?

(вместо введения)

Что лежит в основе консолидации молодежных сообществ? Каким образом молодежная среда распадается на множество течений и группировок? Что их разделяет и объединяет: цели? Идеологии?

Идеологическая индифферентность

Приведем выдержки из отчетов (опубликованных в анархо-прессе) о двух съездах анархических организаций.

Леворадикальное издание "Трава и воля" сообщает, что в сентябре 1998 г. в Москве, "на люберецких щебневых карьерах" состоялось мероприятие под названием "2-й Основополагающий Смыслоопределяющий слет ДвУРАК". После ряда театрализованных акций и попойки "была намечена программа действий Движения. Правда, из-за плотного угара никто впоследствии так и не вспомнил ни одного ее пункта".

5-7 сентября 1998 г. в Москве прошел очередной съезд АДА (Ассоциации Движений Анархистов), где присутствовали участники и гости из Железногорска, Липецка, Москвы, Санкт-Петербурга, Казани, Волжского и др. С точки зрения рядового участника все событие выглядело следующим образом: "Интересно, что никто к съезду не готовился, ни у кого не было никаких предложений и т.д. …Результат - все вопросы решались спонтанно… ничего конкретного так и не решили: "Действовать каждому самому по себе и в зависимости от обстановки", - решение съезда".

Это фрагменты внутреннего дискурса анархо-организаций. Характерно, что в отчетах подробно описываются театрализованные акции, попойка на корабле, панковски мрачное место проведения съезда (щебневые карьеры в Люберцах) и его атмосфера - полная спонтанность, ничего конкретного, а главное - "плотный угар". Зато демонстративно акцентируется незначимость программ, идей, решений. Такое отношение к идеям и целям здесь норма и имеет свое определение - апофигизм или совсем ненормативное - по…уизм, являясь элементом жизненного стиля, отклонения от которого среда готова корректировать: "Если бы было по-другому, как по телеку, - пишет участник съезда АДА, - я бы просто выпил и чего-нибудь отчебучил" (обратим внимание на анархистский по стилю способ коррекции).

Перед нами проявление феномена идеологической индифферентности, чрезвычайно характерной особенности молодежного активизма. Те или иные его проявления обнаруживаются в большинстве исследованных сообществ, как политических, так и, тем более, неполитических. Члены молодежной организации ЛДПР, по наблюдениям М.Соколова (см.статью в этой книге. -- Т.Щ.), формулируют "партийные идеи" порой прямо противоположным образом, причем такой разнобой не встречает противодействия со стороны руководства партии, а скорее поддерживается. Вполне беспечны в вопросах идеологии питерские национал-большевики. Социолог, несколько месяцев наблюдая изнутри их сообщество, затрудняется точно ее определить: "Они… – “право-левые”. Нет, по внутреннему статусу они вообще – в большинстве своем вообще нет никаких убеждений. Ладно, просто вот – тусовка… Вот у меня с девочкой интервью замечательное было… У них совершенно сознание не развито. У этой же девушки спрашиваю: - Ну ты книжки читаешь? – Нет у меня времени книжки читать, потому что только книжку открою – друзья приходят…" Не может разрешить ее затруднений и А.Гребнев, лидер питерских национал-большевиков, который, похоже, вовсе не в идеологии видит динство своей партии: "Здесь куча людей с совершенно разными представлениями… Кто-то по убеждениям более правый, кто-то более левый. В общем-то люди разные… Или он просто фашист, или просто коммунист. Идеология у нас достаточно широкая, и люди как-то уживаются". Наблюдая повседневную жизнь петербургских скинхэдов, молодые исследователи отметили феномен "несоответствия между декларируемой идеологией и реальным поведением… К примеру, ценность, которую можно условно обозначить как “здоровье нации”, активно декларируется, но в то же время очень часто имеют место такие модели поведения, как коллективное и индивидуальное распитие спиртных напитков (преимущественно пива), которые могут быть направлены на что угодно, но только не на достижение вышеупомянутой ценности". Подобное несоответствие идейных установок и поведения отметила и А.Топорова, наблюдая повседневную жизнь питерской ячейки НБП. Идеология явно не единственный (возможно, и не главный) фактор, формирующий поведение. Неполитические (напр., сорокоманы, система) или неформально-политические группировки (анархисты) порой прямо отрицают наличие у них идеологии или постулируют идейный плюрализм как основу своей платформы.

В целом, выясняется, что лишь немногие в каждом из сообществ способны связно изложить его идеологию, так что ее вряд ли можно рассматривать как действительно консолидирующий фактор. Возможно, реальные факторы вообще не проговариваются и даже не осознаются, тем не менее, могут быть реконструированы аналитическим путем.

Факторы единения.

Обратимся к высказываниям самих членов и лидеров описываемых сообществ. Что их привлекает в сообщество? В каких терминах они описывают групповое единство?

^ НБП (Национал-большевистская партия Э.Лимонова). В беседе с молодым социологом лидер питерского отделения НБП А.Гребнев идеологические проблемы обсуждает без особого интереса, а когда пытается изложить свои взгляды, тут же переходит на проблемы стиля жизни: "Убеждения я практически не менял. Я всегда хотел жить так, как я хочу... Это жизнь с той идеологией, которая порождает в тебе нормальные мужские желания... Про идеологию партии я могу тебе рассказать. Ну, какие у тебя вопросы?" - говорит он интервьюеру. - "Программу тебе я пересказывать не буду, лучше дам прочитать... Я воспринимаю партию как построение общества нормальных людей..." Говорит о том, как пришел в НБП от панков, привлеченный радикально-"злыми" по тону публикациями в партийной газете "Лимонка". В его восприятии НБП главное – маскулинность и активизм. Иными словами, привело его сюда скорее стремление к реализации определенного стиля жизни, чем идеи (точнее, он идеи определяет в понятиях стиля): "Есть как бы стереотип – “что должен делать НБП-шник”: ну вот НБП-шник должен иметь много женщин; пить много водки, быть готовым в любой момент кого-то заколбасить (т.е. избить. - Т.Щ.)". Сорокоманы видели в "Сороке" сообщество "близких по духу”: "То есть единение - не знаю на какой почве; близости - не близости, а вхождения в круг каких-то людей, отличающихся от всех остальных". Литературные объединения. Молодые поэты, выбирая для себя и посещая то или иное поэтическое объединение, говорят фактически о том же: “Для меня всегда крайне важна атмосфера в любой “команде””. Футбольные фанаты видят смысл своей общности отнюдь не толоько в футболе (как общей ценности). Настоящий фанат – не всякий болельщик, а тот, кто ездит на выезда (т.е. в другие города на матчи любимой команды) и участвует в фанатских войнах. Эти формы времяпрепровождения оказываются едва ли не более важными составляющими идентичности, чем сам футбол. Фанаты и журналисты замечают, что "часто, добираясь до конечного пункта своего вояжа, эти гастролеры считают дело выполненным и отмечают событие при помощи грандиозного количества горячительных напитков, что в конечном итоге приводит их в вытрезвитель. О футболе в таких обстоятельствах и не вспоминают". Ряд сообществ определяют себя посредство телесных практик, приобретающих характер культовых. Их самоназвание фиксирует прежде всего телесный облик: скинхэды, они же лысые, бритоголовые; наоборот, волосатые (хиппи) или телесные практики: нудисты (от nud - обнаженный); качки (те, кто занимается культуризмом - накачиванием мышц), лесбиянки и геи.

Можно заметить, что в качестве объединяющих факторов указывают особенности жизненного стиля, "отличающие" людей и атмосферу данного сообщества от "всех остальных". Возможно, в урбанизированном мультикультурном социуме стиль становится более значимым, чем идеология, фактором консолидации. Особенно это заметно в молодежной среде. Конкретизируя понятие стиля, чаще всего указывают специфику витальных практик: силового, питейного, репродуктивного поведения, а также внешнего облика - телесной культуры.

Фактор размежевания.

С другой стороны, различие жизненных стилей становится фактором размежевания, даже несмотря на наличие общих идей. Приведем в качестве иллюстрации рассказ члена партии МХД об одной совместной акции нескольких молодежных движений и организаций. Наличие общих идей (экологической и антиармейской, разделяемых всеми участниками) позволяло надеяться на успех акции.

^ Экологический лагерь в Воронеже, лето 1998 г.. Совместная акция протеста против строительства новой АЭС в Воронеже, прошедшая летом 1998 г., - пример межгруппового взаимодействия. Инициаторы - СПС (Свободный профсоюз студентов) и СоЭС (Социально-экологический союз, организация, наследующая идеологию "Новых левых"). Участвовала молодежь как левой (анархисты, радикальные комсомольцы - РКСМ(б), радикальные зеленые), так и правой (МХД - Молодые христианские демократы, "Яблоко", ДВР) ориентации. Акция, кроме непосредственно протестной, преследовала еще и другую задачу: консолидировать молодежное движение вокруг экологических лозунгов. По мысли устроителей, "экология - она всех должна как бы объединить…" Все съехались в Воронеж, но объединения не получилось. Участник, член МХД (т.е. перед нами "взгляд справа"), называет следующие факторы нестыковки.
Территориальное разделение. Молодые либералы в большинстве своем "как-то сразу откололись, не захотели общаться очень активно. Ну, идея (объединения. - Т.Щ.) в общем-то провалилась". Объясняет: "Вот у них (т.е. анархистов. - Т.Щ.) сам образ жизни немножко другой… И вообще условия проживания там были несколько различны". Левые, в осн., анархисты, прибывая, по своему обыкновению, самыми неформальными способами - по трассе, на электричках, - устроились в актовом зале рядом с местом мероприятия. Спали в этом актовом зале в спальных мешках. Правые жили "в комфортных условиях" у соратников - членов местных отделений правых партий, с которыми заранее обо всем договорились.

Организация акций. Продолжая о различиях в образе жизни, мой собеседник конкретизирует: "А другой он тем, что они (т.е. левые. – Т.Щ.) пытаются - чем больше, тем лучше - вот противопоставить себя обществу. Ну, когда можно реально провести, например, ту же самую акцию, подав это уведомление, никаких проблем не испытывая, им обязательно нужно, чтобы их забрали в милицию, вот чтобы показать…" Это обстоятельство оказалось травмирующим для законопослушных правых. "А потом акция была - и забрали всех (смеется). Забрали абсолютно всех, то есть там - правых, левых…" - "А как чувствовали себя правые… во время этой акции - естественно?" - "Нет, очень неестественно. Они себя чувствовали скованно ужасно. Потому что, во-первых, акция была несанкционированная, а они привыкли, если что-то делается, - обязательно посылать уведомление, все предупреждаются. А здесь наоборот - вот как бы они уже изначально поставили себя в противовес существующей власти - ну, радикально поставили, - а они не привыкли к этому. Поэтому они как бы так в сторонке стояли, что-то вот…". Совершенно разные организационные культуры.

^ Внешний вид. Затрудняли взаимодействие некоторые внешние атрибуты. Акция называлась "Марш Мутантов": надели противогазы и пошли к памятнику Ленину у здания Администрации. В роли мутантов левые выглядели вполне естественно, шокируя не только прохожих и администрацию, но и своих правых попутчиков: "У них вид совершенно особый - они как бы одеваются-то (смеется)… одежда у них совершенно как бы неформальная абсолютно. У них все рваное какое-то, вот, как будто вот из помойки люди вылезли. Но это не значит, что одежда грязная - а вот общий вид человека, общий облик вот формировал такое…" Правые "в сторонке стояли", противогазы на себя надевать не спешили и чувствовали себя неуютно. В целом акция прошла, пресса среагировала, задержание в милиции прошло без последствий, "но осадок все равно какой-то остался вот неприятный".

^ Питейная культура. Обратная поездка вместе с анархистами этот осадок усилила. – "Почему?" - "Да потому что они еще дебош устроили в поезде, когда ехали… Мы вот вместе с ними в вагоне ехали, ну они там нажрались все как скоты, как свиньи, начали там такие беспределы там вытворять… Ну и все: они там напились, и их всех выгрузили, не помню, в Мичуринске или в Рязани - просто всех. Они там морду друг другу хотели набить вначале…". Последняя капля, завершающий аккорд.

Говоря о "провале" объединительной попытки, мой собеседник концентрирует внимание на различиях между либеральной и анархической молодежью в манере пить, спать, одеваться, вести себя в поезде и во время акции - т.е. в образе (точнее - стиле) жизни. Опыт совместной акции - внешне вполне удавшейся - оказался травмирующим именно из-за стилевого несоответствия. Есть целый ряд идей, объединяющий разные молодежные сообщества. Тем не менее, это не ведет к слиянию и даже эффективному взаимодействию группировок: основным фактором является вовсе не идея. Сходство или различия в стиле жизни - в области витальной культуры - представляется (прежде всего, самим членам молодежных объединений) более актуальными.

Итак, молодые люди практически во всех группировках, тусовках и партиях, не сговариваясь, демонстрируют идеологическую индифферентность, в то же время акцентируя стиль жизни (и прежде всего телесную культуру) как определяющий фактор внутригрупповой идентичности и межгрупповых связей (объединения или раземежевания). Следовательно, изучение стилевых особенностей может иметь едва ли не большую прогностическую (для оценки, напр., перспектив объединения/разделения конкретных партий и движений или вектора их миграции в политическом поле) значимость, чем анализ провозглашаемых идей и ценностей. Поэтому далее мы сосредоточим внимание на витальных, в первую очередь, телесных практиках (репродуктивных, силовых, пищевых, рекреативных и проч.) - имея в виду, что нам важна их коммуникативная роль: место в самоорганизации и взаимодействиях сообществ. В определенном смысле стиль и есть область преобразования витальных стратегий в коммуникативные. Но прежде очертим концептуальную схему описания.

Несколько слов о концепции "социального проявления" тела.

Витальная культура молодости может быть понята в рамках концепции “социального проявления” тела.

Молодость - время социального самоопределения, имеющего, в частности, телесное измерение: в этот период тело человека "проявляется" в социальном мире. До тех пор оно скрыто, "невидимо" - потому что несамостоятельно и лишено ряда основных способностей взрослого тела, прежде всего репродуктивной. Детство для социума бестелесно - бесполо, бессмертно (лишено права на смерть, травмы, болезнь: ср. в сообщениях СМИ о разного рода катастрофах отдельно указывают, сколько "в том числе" пострадало детей, - как о том, что еще сильнее, чем сам факт катастрофы, нарушает порядок вещей). Телесные функции (формирующиеся силовая, репродуктивная и пр.) блокируются социумом посредством системы табу. Молодость - время проявления тела в социальном пространстве: обретения им социальной значимости, а следовательно - видимости и свойств, витальных функций (от силовых до репродуктивных), - которые затем предъявляются социуму. По существу, речь идет о телесном измерении процесса социализации.

Конкретные практики молодежных движений: в своем большинстве укладываются в концепцию "социального проявления" тела. Тогда внутригрупповые процессы можно представить как "формирование" тел в соответствии с нормами данной субкультуры, а публичные акции - как их размещение в социальном пространстве (освоение территории). Замечу, что это не только наша абстрактная описательная схема: именно так - в терминах формирования ("нового рождения", "перерождения", "совершенствования", "украшения" и т.п.) тела процесс описывается в собственно внутригрупповом дискурсе. Мы просто воспроизводим аутентичную для изучаемой среды (может быть, вообще для обыденного сознания?) систему видения и вербализации социальных процессов как “телесных” или в терминах телесности. Телесные практики интересуют нас постольку, поскольку играют в описываемых сообществах знаковую роль и, следовательно, важна их интерпретация во внутригрупповом дискурсе (фольклоре, саморефлексии членов молодежных объединений). Поэтому в нашем анализе мы будем опираться в основном на фольклорные (под которыми понимаем стереотипно-нормативные для данной среды) тексты, производимые и транслируемые в рамках молодежных сообществ.

Итак, начнем с процессов внутригрупповых процессов. Рассмотрим функционирование молодежных сообществ как совокупность форм телесного - репродуктивного, силового, пищевого (в том числе питейного) поведения. Наша задача выяснить их роль в процессах самоорганизации и внутригрупповой коммуникации.

Формирование и маркирование тела.

Принадлежность к тому или иному молодежному сообществу во многих случаях переживается их членами как приобретение новой телесной формы, модификация собственного тела в соответствии с нормой (эстетической, физической) сообщества.

В жизни многих молодежных объединений заметную роль играют разного рода формирующие практики: накачивание мышц (любера 1980-х, скинхэды и прочие качки) и занятия силовыми единоборствами (те же плюс неоязычники, разного рода военно-исторические клубы); обнажение (нудисты), похудание и голодание (экстрасенсы и адепты восточных единоборств), демонстрация сексуальной ориентации (лесбиянки, геи). Тело как будто заново создается: конструируется, лепится, обретая не только социальное, но и новое физическое бытие. Воспроизведение группового телесного образца становится важным элементом идентичности. Разные направления молодежной культуры формируют совершенно различные тела - уже здесь заметно размежевание.

Можно заметить две ярко выраженные тенденции в формировании телесного облика: наращивание мышечной массы (маскулинно-атлетический телесный идеал) - и, напротив, ее минимизация (бесплотно-аскетический, связанный с пацифистской жизненной ориентацией, бесполый). Речь идет именно о маскулинном и бесполом (а не феминном в точном смысле слова: некоторые признаки феминности у тех же хиппи только обозначают сглаженность мужских черт, а не женственность в общепринятом смысле) вариантах телесности. Иными словами, в большинстве сообществ регулируется в первую очередь мужской облик, и речь идет о разной степени выраженности маскулинного комплекса: от гиперболически демонстративной до почти полностью нивелированной. Женские роли "достраиваются" как дополнительные к мужским и регламентируются в гораздо меньшей степени.

Прическа. Едва ли не самое большое внимание в процессе формирования тела уделяют прическе, преимущественно мужской. Здесь два направления: отращивание длинных волос у мужчин и, наоборот, экстремально короткая стрижка. Длинные волосы – хайр (от англ. hair – волосы) обычны в среде индеанистов и ролевиков, нередки - у сорокоманов, анархистов, некоторых "зеленых", отличая пост-хипповское направление молодежной культуры, с ее несколько феминной ориентацией, культом "природы", "естественности" ("никаких ножниц: волосы растут - и пусть растут!") и "свободы" ("во все времена стригли только рабов!"). Другое – “маскулинное” – направление молодежной культуры отличают варианты короткой стрижки: бритая голова (скинхэды, от англ. skinhead: букв. кожаная голова - бритоголовые), выбритые виски (современные панки), иногда дополненные невыстриженным, окрашенным в яркие цвета гребнем вдоль продольной оси головы (панки 1980-х) и просто очень короткая стрижка (популярная у нацболов, а среди женщин – у лесбиянок, считающих ее своим опознавательным знаком).

Стоит отметить, что короткая стрижка или бритье голов у мужчин практически всегда коррелирует с декларируемой агрессивностью (национал-почвеннического толка или вообще без идеологического обоснования), так что фактически является ее знаком.

Лицо. Процесс формирования затрагивает и лицо, оформление которого и само выражение имеют знаковый смысл во многих молодежных сообществах. Именно по выражению лица часто отличают "своего" от "чужого". Скажем, хиппи во время путешествий по трассе устраивается на ночлег в другом городе. Ищет на местной тусовке таких же людей, пипл: "Вначале в глаза смотрю, а потом уже на все эти феньки… Узнаем – по улыбке…" (СПб, 1987 г.). Граффити Ротонды фиксируют хипейский стереотип взгляда - отрешенного, нежного, неопределнно-печального: "Есть глаза у него – в них волшебная сказка…" "И стареющий юноша в поисках кайфа лелеет в глазах своих вечный вопрос". "Взгляд, уводящий в свою реальность" и т.д. (Ротонда, 1987-88 гг.). В сообществах "стриженных" (от панков до скинхэдов) популярны устрашающие гримасы с демонстрацией зубов и угрожающего выражения лица. Н.Нартова говорит о знаковой роли взгляда и в среде питерских лесбиянок: "Респондентки отмечали особый взгляд, когда девушка заинтересованно смотрит на других девушек".

Итак, молодежная культура направленно формирует тело (обозначает его формирование - появление) для социума. Наибольшее внимание уделяется при этом формированию мышечной массы и головы - ее силуэта (посредством прически) и отдельно лица, взгляда.

Маркирование тела.

Отдельно отметим популярные практики маркирования тела (посредством татуировки, росписи, просто украшения), посредством которых тело обретает знаковость, а тем самым значимость для окружающих, т.е. становится социально "видимым", проявляясь в социальном мире.

Пожалуй, наиболее заметный способ маркирования тела -