Статья подготовлена в рамках семинара, см
| Вид материала | Статья |
- И. И. Чиронова Терминосистема «формы предпринимательской деятельности» в английском, 168.71kb.
- Литература и медицина: трансформация образа врача в русской литературе XIX века, 158.96kb.
- Исторические аспекты эстетического воспитания детей и молодежи средствами массовой, 50.91kb.
- Принципы осуществления, 55kb.
- Т. Е. Арсеньева коммуникативные стратегии образовательного радиодискурса статья, 117.05kb.
- Зав кафедрой Мировой экономики ргтэу, 148.07kb.
- С. г шевченко Методика маркетингового исследования комплекса услуг консультационной, 208.84kb.
- Программа семинара 21 ноября (понедельник) 30 10. 00 Регистрация участников семинара, 22.54kb.
- Статья подготовлена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда, 211.37kb.
- Статья подготовлена учителем технологии моу «сош№45», 68.25kb.
Сама процедура татуировки несет в себе символику насилия и боли, становясь элементом посвятительного испытания. Показателен эпизод нанесения татуировки шестнадцатилетней девушке - члену питерского отделения НБП. Мы приводим его в описании молодого социолога А.Топоровой, которая в течение нескольких месяцев находилась в тесном общении с членами этой организации:
""Лимонка", "лимонка" на плече. Я даже присутствовала при том, как девушке накалывали. Происходило у Гребнева на квартире… Машинкой. Вот этой, не которая как бор-машина, а в виде ручки накалывали черной тушью, переводку… Ну, естественно, она пила "анестезию", а все – за компанию... При мне происходило… При этом я… говорила: - Ксюша, Ксюша, ну ты подумай, что ты делаешь, это же на всю жизнь! – Она говорила: - Ну и что, партия – это на всю жизнь!.. Вот. Это как бы такой момент, важный момент, что вот… Гребнев сказал, что: - Вот правильно, что на всю жизнь. Если человек просто потусоваться, он так не сделает. А если, говорит, он сделает, то это как бы… испытание. У меня просто был шок, когда я на все это смотрела, с татуировкой. Кровища льется, антисанитарные условия, ей 16, пойдет на всю жизнь. Она держалась, она не могла при этом показать. Может, ей и было больно, но не показывала. Потому что при этом те, которые ей сделали, ей говорят: – Выпей еще водки, и усни… И вот она выпила это и свалилась; ей докололи, она допила и свалилась спать…"
Описываемый эпизод произвел на очевидицу неизгладимое впечатление, а наша задача - его семантический анализ. Маркирование тела групповой символикой должно обозначать принадлежность к группе - именно телесную принадлежность: тело тем самым отдается во власть группы. Поэтому важно не показать, что больно, - т.е. продемонстрировать готовность тела претерпеть даже боль: сильный знак принятия власти группы. Именно это значение, отметим, оговаривается самими участниками, прежде всего групповым лидером (воплощающим эту власть). Отметим еще, как девушку спаивают водкой, так что она теряет власть над своим телом: "выпила и свалилась", - превращаясь в пассивный объект группового воздействия.
Семантика боли очевидна и в некоторых других практиках маркирования тела, таких, как пирсинг (прокалывается кожа и туда вставляются украшения - колечки, шарики, палочки и пр.) или скарификация - нанесение шрамов ножом или раскаленными предметами, причем порезы (ожоги) наносятся по определенному рисунку и представляет собою настоящее клеймение. Встречается также плетение кос из полосок кожи, сначала отделенных от тела, а после переплетения вживляемых обратно. Смягченная и самая распространенная форма такого типа декорирования тела - ношение многочисленных сережек (отличительный знак лесбиянок - несколько сережек в правом ухе).
Пирсинг и скарификация наиболее характерны для панк-культуры, вообще акцентирующей отталкивающий натурализм боли, телесного разрушения и разложения. Болевая символика, впрочем, сочетается с сексуальной. Например, металлические украшения вставляют чаще всего в интимных местах и эрогенных зонах: говорят, что это доставляет особое сексуальное удовольствие и новые ощущения как их обладателю, так и его партнеру. Опять отметим сочетание значений "насилия/боли" и "сексуальности" в практиках маркирования тела.
Соотношение того и другого неодинаково в различных направлениях молодежной культуры. Акцент на насилие/боль, разрушение, нарушение целостности тела характерен для панков и пост-панковских субкультур (и скинхэды, и национал-большевики обнаруживают, нередко сами указывают, связь с панк-культурой). В сообществах, близких по стилю хиппи, а также богемных кругах маркирование тела не менее популярно, но тяготеет к минимизации боли. Татуировки наносятся в тату-салонах с обезболиванием, изображения усложняются, семантика боли утрачивается или затушевывается прихотливостью художественных образов. Часто вообще обходятся без уколов и надрезов, ограничиваясь росписью тел специальными красками, вываливанием их в перьях, пигментах и проч., что воспринимается как художественный перфоманс (от англ. performance - представление, постановка). Зато тела эти почти обязательно полностью обнажены. Сексуальная символика здесь выступает на первый план.
Подводя итог теме маркирования тела, сформулируем: тело помечают знаками принадлежности к группе и - непринадлежности социуму, который жэти знаки обычно шокируют. Иными словами: выводится из-под власти социума и передается во власть группы.
Впрочем, таков смысл маркирования тела для внешнего наблюдателя или группового лидера. А для самого обладателя тела?
Можно посмотреть и по-другому: тело маркируется знаками агрессии и сексуальности - базовых телесных функций (именно тех, что более всего социально значимы: функции, выходящие за рамки одного тела, связывающие его с другими). Обозначается способность (и утверждается право) тела осуществлять эти функции. Вероятно, именно этот смысл - демонстрации социальных потенций тела - значим для непосвященного в идеологические тонкости большинства участников акций.
Остается вопрос: почему или каким образом знаки витальных функций становятся групповыми символами? Не потому ли, что эти функции играют консолидирующую роль, опосредуя образование сообществ и поддержание групповой сплоченности?
Общая стратегия социального "проявления" тела реализуется не только в практиках формирования его внешнего облика, но и в "открытии" его основных витальных функций: репродуктивной, силовой, пищевой и т.д. Значительная часть групповой активности состоит в демонстративном, публичном проявлении этих функций, а еще больше - дискурсе на эту тему. Сообщество задает определенные правила телесных отправлений, формирует тот или иной культурный стереотип их реализации.
Заметим, что чаще всего акцентируются такие телесные отправления, как сексуальность, насилие и боль, трапеза и питие, испражнение и разложение, безумие и смерть. Это как раз те функции тела, которые позволяют ему выйти за свои собственные рамки, обеспечивая связи с другими, распространяясь в окружающий мир и тем самым приобретая коммуникативный смысл (смерть и безумие воспринимаются и мифологизируются в рассматриваемой среде тоже как "выход", освобождение из телесной оболочки).
Репродуктивность.
Репродуктивная самоидентификация (выбор и демонстрация репродуктивной роли) - одна из основных составляющих групповой идентичности. По этой же линии проходит и межгрупповое размежевание. Можно наметить несколько моделей репродуктивного поведения, типичных для молодежной субкультуры: отказ от пола; экспериментирование; гиперболизация признаков пола.
Символическая бесполость.
Неопределенность репродуктивного статуса, непроявленность сексуальной функции тела реализуется в различных формах демонстрации “бесполости”, отказа от пола. Наши материалы фиксируют две его формы: (а) унификация признаков пола на уровне внешнего облика и поведения или (б) аскетизм, табуирование всей репродуктивной сферы.
Целый ряд сообществ культивируют аскетизм: демонстративный отказ от сексуальной активности. Эта практика характерна, в основном, для организаций (политических, религиозных) и в их дискурсе связана с “отдачей себя без остатка общему делу”. В качестве примера приведем "революционный аскетизм" комсомольцев (речь идет о ЛО РКСМ).
Девушки, составляющие около половины участников разнообразных комсомольских мероприятий, по словам одного из бывших комсомольцев, во время их "даже более активны, чем молодые люди… На митингах они старались поддерживать стереотип этот "комсомолки 20-х годов" - в кожаной куртке, в юбке до колен и в косынке, но не красной, но завязанной по тем модам". И почему-то добавляет: "Мне кажется, у них просто не было личной жизни, когда они пришли в комсомол". Комсомольская жизнь тоже не поощряет такого рода проявлений: "Комсомольцы - они постоянно вместе. Личные интересы там никто никак не проявлял, не выражал. Обсуждение личной жизни для них, по-моему, просто табу. Ну, на мероприятиях не та обстановка, а внутри (т.е. в своей среде. - Т.Щ.) они предпочитают обсуждать какие-то партийные проблемы". - Я спросила: что это - аскетизм? - "По крайней мере, они стараются это показать… критикуют мероприятия молодежные, типа дискотек - "буржуазный стиль жизни"". Вероятно, образ "комсомолки 20-х годов", в нарочито асексуальной одежде, один из символов "революционного аскетизма". А сам он лишь фиксация реального положения - неопределенности репродуктивного статуса.
Можно упомянуть аскетические практики (ритуального воздержания, целибата) в разного рода религиозных сообществах и школах восточных единоборств. Мужчины-нудисты (натуристы) вырабатывают у себя навык воздерживаться от эрекции на пляже и в других местах коллективного обнажения (некоторое сходство с практикой йоги); в нудистской среде практикуются даже испытания - возбуждающие игры, пляски и проч., - во время которых эрекция неприлична (оскандалившиеся ложатся на живот или бегут в воду).
Еще одно проявление символической бесполости – стиль “унисекс” в одежде и поведении, характерный для значительной части молодежных объединений, от скинхэдов, панков, хиппи и ролевиков до футбольных фанатов. Характерны наблюдения А.Илле, многие годы - футбольного фаната, а теперь профессионального социолога: "Ну вот мне просто кажется, что нет какого-то специфического отношения… к женщинам. То есть там: фанат и фанат". - "А поведение женщин во время матча – оно такое же, как и у мужской части фанатов?" - "Да. Нет, ну они не носят там высокие ботинки, но там джинсы и такая же курточка… В принципе они не очень выделяются там из массы. Ну, пилоты реже, но, как правило, там джинсовые куртки там, еще что-нибудь. Ну, похожи. Они там юбки не носят, да. В основном, такой - универсальный стиль одежды…".
У лесбиянок отказ от традиционной модели женственности приобретает нередко форму символического травестизма. Характерные типы посетительниц лесбийских дискотек - "мужеподобные" женщины (в мужской одежде, с нарочито мужскими движениями, нередко и голосом) и "девушки-мальчики" (очень короткая стрижка, в одежде стиль "унисекс").
Символическая бесполость, стиль "унисекс" в одежде - знак отказа от гендерных моделей, принятых в остальном обществе. Тем самым молодежная субкультура расчищает поле для формирования собственных моделей гендерного поведения.
В целом можно заключить, что символическая бесполость во всех ее проявлениях: и стиль "унисекс" в одежде, и демонстративный аскетизм - знак репродуктивной неопределенности, непроявленности сексуальной функции.
Существует и противоположная тенденция: межполовые различия, напротив, гиперболизируются. Некоторые группировки культивируют резкий половой диморфизм. Пример - нацболы: по наблюдению А.Топоровой, мужчины у них "стригутся коротко… Вообще это не заставляют, но предпочтительно. Вообще это загадочно: предположим, у мужика – бритые волосы или короткие, а у бабы – длинные. Это забавно". Замечу, что акцентируются прежде всего признаки маскулинности, а женственность осознается как их отсутствие. Подчеркивание полового диморфизма обычно коррелирует с демонстрацией подчиненного положения женщины и мужского главенства (у нацболов и во многих сообществах национал-традиционалистской ориентации, напр., неоязычников).
Свободная любовь
Другое воплощение той же стратегии "социального проявления тела" - культ "свободной любви", принесенный в свое время хиппи на знамени сексуальной революции и популярный по сей день в ряде молодежных сообществ. Тусовки - фри-лавочки - характерны для хипейской системы и близких им сорокоманов, эту практику с энтузиазмом поддерживают анархисты и другие леваки. Сексуальная свобода характерна для натуристов (как, впрочем, и свобода других телесных отправлений); впрочем, занимаются этим все-таки удалившись в кусты, а не на самом пляже.
На самом деле под "свободной любовью" понимается несколько разных практик. Во-первых, практика брачного поиска (и вообще поиска, смены и выбора сексуального партнера). Вот, скажем, как описывает тусовки - фри-лавочки - один из сорокоманов: "Тут были какие-то странные тусовки у некоей Стеллы... Туда в принципе приходили все, кто знал, кто мог, то есть, никого оттуда не выгоняли... свой аромат и своё обаяние в этом деле было. Полная, в общем-то, свобода, отвязность, наличие энного количества молоденьких мальчиков и девочек, плюс ко всему не стеснявшихся ни в выпивке, ни в словах. Киряли, естественно, киряли, в общем-то. В то же время, общались, приставали друг к другу как-то, танцевали - замечательно было. Очень было мило. Ну, перезнакомились со многими... выбрали себе... " Свое бытие в сорокоманском сообществе человек описывает как прежде всего реализацию стратегии брачного поиска: "В жизни я был, в общем-то, правильным, совестливым, серьёзным молодым человеком. С целями, понимаешь, с апломбом, с амбициями. А в "Сороке" я был такой Бармалей, понимаешь (смеется) что-то - у-у-у! Что-то такое бегающее вокруг, хватающее в основном окружающих девочек. Хотя, в общем-то, я был смирен в сексуальном отношении". - "А были кто-то не смирные?" - " Да, естественно. Многие, скажем, просто террористы... - “Это озабоченность?” - “Просто человек, живущий активной жизнью: смена ощущений, смена декораций, смена людей в конце концов. Понимаешь, я очень сомневаюсь в том, что кто-нибудь не хотел бы это попробовать, попробовать жить такой жизнью. Но некоторые это могли, не только в "Сороке". Но в "Сороке" это было гораздо легче и проще" . В данном случае, говоря о "свободной любви" как особенности тусовочного быта "Сороки", человек имеет в виду снятие некоторых ограничений, которое обеспечивает возможность эффективного поиска партнера (в идеале - постоянного, т.к. он тут же говорит о свадьбах в среде сорокоманов и о том, что сам нашел здесь любимую женщину).
Во многих сообществах - от фан-клуба до партийной ячейки или религиозной секты - мотив поиска партнера (предполагается - сексуального) - едва ли не основной (правда, не всегда проговариваемый) мотив группирования. Его значимость отмечают нудисты и участники секций восточных единоборств. В группе айкидо, о которой мы упоминали, по словам одной из ее бывших участниц, "ребята изначально знают, - говорит одна из бывших айкидок, - что эти виды единоборств - они больше для мужчин", потому "ребята вот девушек воспринимают как приходящих - да, вот - познакомиться…” Групповая мифология определяет стратегию сексуального поиска скорее как женскую, но она значима и для мужчин. “Когда они видят, что на тренировке есть девушки, - у меня такое ощущение, что они даже больше… лучше тренируются, что ли (смех). Все-таки вот эти вот отношения - они очень (подогревают). Особенно, когда возникают симпатии. То есть - второй стимул для того, чтобы не пропускать тренировки” (первый - отношения с тренером, нередко тоже сексуально окрашенные). Фактор взаимной симпатии иногда проявляется в выборе спарринг-партнера на тренировках. Отмечается 3 случая свадеб между участниками группы. Примечательно, что вскоре после свадьбы пары, о которых шла речь, ушли из секции и вообще из айкидо.
Почти директивный характер репродуктивно-поисковая активность принимает в среде национал-большевиков: на одном из собраний Гребнев (председатель СПб организации НБП – Т.Щ.), по воспоминаниям А.Топоровой,даже требовал, чтобы каждый из активистов “познакомился с девкой, влюбил в себя и привел ее в партию”. Это требование особенно актуально на фоне того, что "активисты, за редким исключением (2-3 человека) холосты. И вообще у нацболов есть "проблемы с девушками" (т.е. отсутствие у многих отношений с девушками осознается как проблема). Показательно, что нацболы, нашедшие себе "постоянную девушку", нередко уходят из партии и меняют образ жизни. Партия может быть для юных радикалов, кроме всего прочего, еще и местом брачного поиска.
Репродуктивная неопределенность ("одиночество"), свойственная молодости, и поиск партнера - одна из главных движущих сил групповой активности, пожалуй, в большинстве молодежных группировок. Отсутствие возможности брачного поиска может оказаться причиной ухода из сообщества, в других отношениях вполне устраивающего. Молодая девушка, давно интересуясь клубом самодеятельной песни “Четверг”, уже знакомая с песенным творчеством его членов, была разочарована именно стилем принятых там гендерных отношений: "Ну, у меня лично была цель в клуб "Четверг" сходить, послушать, что там такое - на авторскую песню, - рассказывает одна из девушек-сорокоманок. Но, посетив наконец клуб, она почувствовала разочарование: Какой этот клуб "Четверг"; в абсолютном большинстве он, скажем так, выхолощен." - "Выхолощен?" - "Да. Там какое бы то ни было... культ платонических чувств и отношений, и отношения какие бы то ни было реальные, живые чувства между мужчиной и женщиной там искореняются и выгоняются. Несколько, как-то так, некоторая искусственность". После нескольких посещений ходить туда перестала. Возможно, именно здесь лежит линия разделения между молодежной культурой и взрослыми объединениями, даже близкой идейно-эстетической направленности (“по духу”). Линией разделения оказывается различие возрастных гендерных стратегий. Взрослый семейный досуг для молодежи лишен цели и смысла. А то, что для молодежи обычный поиск партнера, в глазах взрослых предстает как “свободная любовь”.
Во-вторых, говоря о "свободной любви", часто имеют в виду разнообразие форм сексуального поведения, свободу от общепринятых стандартов. На практике это выражается в распространении экспериментальных форм сексуальности, в том числе чаще всего упоминаются групповой секс и однополая любовь.
Групповой секс.
Об этом много говорят, но редко в первом лице, потому рассказы носят несколько мифологический характер. Упоминаются промискуитетные формы сексуальности у хиппи, но скорее в фольклоре (анекдотах, телегах). "Полную неупорядоченность" сексуальных отношений отмечают у национал-большевиков, вообще-то считающихся "правыми": "Ну, у них там… с половой жизнью вообще очень странно, потому что у них там свободно… как бы все со всеми, и у них там… они… это другая среда, я не знаю… ну, там полная неупорядоченность". Во всяком случае, таковая провозглашается.
Более определенно говорят о ритуальных радениях в некоторых религиозных сообществах. Е.Островская описывает такого рода практики в буддийской общине Карма-Кагью, последователи которой имеются в Санкт-Петербурге и многих других российских городах. Прежде всего, это ваджровая любовь во время Пховы (ежегодного слета адептов, проводящегося в одном из городов России и СНГ). После завершения обязательных лекций и медитаций адепты участвуют (вместе с основателем и духовным главой этой организации - датчанином Оле Нидалом) в дискотеке, на которой поощряются любовные связи (нередко вполне промискуитетные): таким образом возникает и обозначается ваджровый союз - духовная общность адептов движения, как между собою, так и - опосредованно - с лидером общины О.Нидалом, поскольку он присутствует и танцует вместе со всеми на дискотеке, благословляя и сакрализуя общую сексуальную расторможенность.
Элементы групповой сексуальности присутствуют или, во всяком случае, обозначаются, и в повседневной практике общины. После совместной медитации между участниками приняты ласковые поцелуи. Раз в неделю (по рекомендации О.Нидала) они моются в бане - совместно мужчины и женщины. Сексуальные связи во время этих помывок участники отрицают, в то же время подчеркивая консолидирующее значение банных процедур ("возникает раскрепощенность, чувство полного доверия"). В этом же ряду можно отметить коллективные бани у нудистов, где моются также вместе мужчины и женщины: среди мотивировок - те же мотивы "раскрепрощенности" и "доверия". Возле нудистского пляжа в кустах есть Тропа Любви - место уединения, порой сразу нескольких пар. Впрочем, сведения о групповом сексе в среде натуристов противоречивы: одни из завсегдатаев пляжа говорят об обилии там нимфоманок, другие это отрицают, как и групповой секс.
Тема (однополая любовь).
Еще одно проявление экспериментальной (поисковой) сексуальности - ТЕМА (однополая любовь). Есть сообщества геев и лесбиянок, центром сосредоточения которых становятся, как правило, дискотеки (назовем, напр., в Питере гей-клубы "Маяк" и "69", а также излюбленные места лесбиянок - дискотеки "Каприз" и "Грешники").
Мотив однополой любви, как голубой, так и розовой, получил распространение в среде сорокоманов, под названием "Тема". Самый известный там гей (во всяком случае, он представлялся как гей) - Капитан Джой. Именно ему приписывается (самими сорокоманами) открытие в "сороке" ТЕМЫ:
“