Социально-экономическое и политическое положение Чечни во второй половине хiх-начале ХХ в
| Вид материала | Автореферат |
- План: введение. Екатерина 2: личность и политика. Социально-экономическое и политическое, 5.44kb.
- Социально экономическое развитие калмыкии во второй половине XIX начале, 346.74kb.
- Содержание: Глава Экономическое и политическое положение в России в конце 19 начале, 159.93kb.
- Социально-экономическое и культурное развитие малочисленных народов Сибири во второй, 461.75kb.
- Итоги и значение Английской буржуазной революции. Социально-экономическое и политическое, 29.17kb.
- Основные тенденции развития Константиновского межевого института во второй половине, 49.11kb.
- Изобретение автомобиля и становление мировой автомобильной промышленности во второй, 249.62kb.
- Аграрная реформа, 302.04kb.
- Русская культура в первой половине ХIХ, 141.81kb.
- -, 2629.54kb.
§ 2. Источниковая база исследования
Большой интерес и значение для раскрытия темы диссертации представляют архивные материалы из Российского Государственного военно-исторического архива (РГВИА). Они проливают свет на мероприятия царского правительства по установлению российской колониальной администрации в Чечне, по аграрной и переселенческой политике торгово-экономических отношений и др.
Воссоздать картину развития русско-чеченских, отношений в пореформенный период помогают архивные документы Государственного архива Российской Федерации, в состав которого вошел бывший Центральный Государственный архив Октябрьской революции (ЦГАОР), характеризующие социально-политически и хозяйственные мероприятия царизма, направленные на упрочение своего положения в крае, установление связей с представителями социальных и религиозных верхов и др. В политике царизма в рассматриваемое время на месте занимают взаимоотношения с горскими верхами, в том числе и с представителями сельских общин. (Ф. ДП. ОО. 1905. Дд. 62,5ч. 61; 1350 ч. 71; 1872 ч. 59; 2555 т. 2; 2555 т. 4; 2555 т. 10; 2555 т. 9; 2555 т. 7; 2555 т. 5; 2555 т. 3; 2540 т. 6, ч. 2; 1350 ч. 71, 2540 т. 6; ДП VII, 1905, д. 2503, д. 1615; ДП. 00. 1906. д. 40; д. 9 ч. 59; д. 716; д. 4 ч. 62, д. 40; д. 25 ч. 73; д. 725 ч. 79; ДП. ОО. 1907, оп. 7, д. 1 ч. 60; д. 180 ч. 5; ДП. IV, 1907, д. 74 ч. 10, д. 74 ч. 10, д. 749, 74 ч. 9, 74 ч. 8, 74 ч. 2, 74 ч. 1, 74 ч. 7, 74 ч. 6, 74 ч. 3, 8 ч. 60; ДП. VI, 1907, д. 475, 5 ч. 60, 80 ч. 60, 180 ч. 5, 7 ч. 47, 252, 510; ДП, VII, 1907, д. 1 ч. 60; 2ч. 10; 5 ч. 60; ДП. 00, 1909, д. 5 ч. 60. ДП ОО 1906 (II), 9 ч. 18, 78, 700 ч. 45; ДП оо 1907, 2 ч. 10; 1907, 5 ч. 60; ДП ОО 1908, д. 3ч. 3; 5 ч. 60; 9 ч. 62; 14 ч. 3; 32 ч. 65; 80 ч. 62; ДП ОО 1909, д. 5 ч. 60; 9 ч. 62 А; 5 ч. 78; ДП ОО 1906 (II), 9 ч. 18, 78, 700 ч. 45; ДП ОО 1907, 2 ч. 10; 1907, 5 ч. 60; ДП ОО 1908, д. 3 ч. 3; 5 ч. 60; 9 ч. 62; 14 ч. 3; 32 ч. 65; 80 ч. 62; ДП ОО 1909, д. 5 ч. 60; 9 ч. 62 А).
Использованы документы Центрального Государственного исторического архива, хранящиеся в Санкт-Петербурге (ЦГИ СПб) Ф.1405, Оп. 108, д. 7756; Ф. 37, оп. 58, д. 305, 344; Ф. 1276, Оп. 1, д. 61, 82, 146; оп. 2, д. 64; Ф.1326, оп. 6, д. 356; оп. 7, д. 13; Ф. 37, оп 66, д. 2289; Ф.273, оп 12, д. 527; Ф. 1405, оп.10, д. 3370; Ф.1289, оп. 22, д. 38, 37; Ф.1276, оп. 3, д. 31, 186, 194, 162). Богатый материал по исследуемым проблемам нами извлечен из Центрального Государственного исторического архива Грузии в городе Тбилиси (ЦГИАГр. Ф. 11, оп. 1, д. 115; оп.63, д. 161; Ф. 187, оп. 1, д. 5986; Ф.270, оп. 1, д. 3, 4, 20; Ф. 1087, оп. 1, д. 120, 167, 650; Ф.94, оп. 1, д. 437, 543; Ф. 12, оп. 1, д. 41, 63, 83, 107, 139, 241, 313, 314, 515, 662, 1462, 2086, 2106, 2898; оп. 2, д. 324,890, 1034 № оп. 8, д. 208; оп. 10, д. 137, 138; оп. 11, д. 107; Ф. 1, оп. 1, д. 399; Ф.1 (с) оп. 1, д. 24, 41, 59, 317, 332; Ф. 113, оп. 2, д. 288, 330, 451, 528, 1126; оп. 27, д. 8, 58, 590, 1420; Ф. 114, оп. 2, д. 330, 431 (а), 721).
Несмотря на значительные успехи в изучении истории развития промышленности и становления рабочего класса Чечни до революции, многие вопросы этой проблемы не до конца решены до сих пор: это во-первых, процесс формирования пролетариата на грозненских городских предприятиях, особенно на мелких; во-вторых, специфика комплектования кадров рабочих и изменения их состава на промысловых и городских предприятиях на разных этапах становления; необходимо исследовать вопрос о сельскохозяйственных рабочих; требует своей разработки также и вопрос о заработной плате рабочих вообще. Нужен не только анализ, но и синтез накопленных в конкретных исследованиях материалов, обобщения содержашихся в них выводов с целью выявления закономерностей и особенностей становления и формирования рабочего класса дореволюционной национальной окраине России - Чечне.
^ Глава 2. Установление Российской администрации в Чечне во второй половине XIX – нач. XX в. Глава состоит из пяти параграфов. В первом параграфе «Территория и население» дается описание территории Чечни, в частности, известной Чеченской равнины, которая по плодородию могла сравниться с Кахетинской равниной в Грузии и давала превосходный урожай всех видов зерна в достаточном количестве не только для удовлетворения жителей самой описываемой равнины, но и излишки его вывозили на продажу в горную Чечню, Ингушетию и в Дагестан. Кроме того, в параграфе дано описание чеченского этноса и численность населения Чечни во второй половине XIX века. В данном параграфе приводится характеристика территориального деления Чечни, так как в соответствии с ним функционирует система органов власти. Административно-территориальное устройство - это разделение страны на территории (части), в соответствии с которыми строится и функционирует система местных органов власти; исследован широкий круг вопросов, связанных со становлением Российской администрации в Чечне.
В Чечне были созданы 3 округа: Грозненский, Аргунский и Веденский. В Терской области был образован еще новый округ – Кизлярский в основном с казачьим населением. Как и прежде, игнорировались этнические и другие особенности при включении той или иной территории в округ.
В параграфе отражен этнический состав населения округов, а также данные о количестве земель, входящих в каждый округ.
^ Второй параграф I главы посвящен проблеме установления органов управления в Чечне во второй половине XIX – начале ХХ в. Многократные территориально-административные деления Терской области царских властей привели к созданию системы управления, которую власти и в исторической литературе нарекли «военно-народной», хотя народного в этой системе было мало. Организационным началом этого управления в Чечне явилось создание в 1852 г. «Чеченского управления» и введение «Правил для управления покорными чеченцами», в которых был учтен опыт послевоенных административно-территориальных преобразования. Таким образом, с окончанием Кавказской войны и образованием в 1860 г. Терской области, начинается новый этап в территориальном делении и в создании административного управления. В последующем управление постоянно менялось с целью его совершенствования, чтобы приспособить край к изменявшимся условиям в интересах развивающегося российского капитализма «вширь». Вместе с тем, территориально-административное деление и введение более или менее однотипного управления для населения края имели и позитивные последствия. Царские власти при создании административного аппарата использовали традиционные методы управления, вкладывали в них социальное содержание, устраивающее колониальную политику. Вместе с тем нужно отметить, что поступательное общественное развитие нельзя было остановить, постепенно устранялись экономическая и политическая раздробленность, замкнутость горских обществ и др.
Процесс присоединения Северного Кавказа к России не был актом единовременным, он длился несколько веков и имел периоды относительно мирного развития или обострения отношений, перераставшие в вооруженное сопротивление со стороны горских народов, как ответную, закономерную реакцию на активизацию захватнической политики царского правительства. Кавказская администрация в 50-е годы XIX в. приступила к преобразованию приставские управлений в военно-народные округа с привлечением к управлению представителей от местного населения.
Административные преобразования включали в себя и укрупнение аулов путем переселения жителей мелких аулов и хуторов в более крупные, тем самым властями прежде всего преследовались фискальные и полицейские цели. При создании органов местного управления предписывалось применять к ним правила общего «Положения» от 19 февраля 1861 г. Эти требования в определенной степени были учтены в разработанном под председательством начальника Терской области генерала М.Т. Лорис-Меликова «Положении о сельских (аульных) обществах в горском населении Терской области», утвержденном наместником Кавказа 30 сентября 1870 г.1 Чеченцы в результате многовековой колонизации их земель, создания казачьих войск (Терского и Сунженского) в результате частых территориальных разделов и переделов, не имели единой непрерывной территории. При административном устройстве области в 80-е гг. XIX в., в условиях усиления реакции в России, станицы и аулы, расположенные чересполосно или рядом оказывались часто в составе разных административных управлений.
^ В параграфе «Судопроизводство и его роль в административной власти» говорится о том, как царское правительство по мере завоевания Кавказа вводило российские административные органы власти и судопроизводство на местах среди горских народов. В 1785 г. царизм ввел (установил) на Кавказе наместничество. По мере присоединения той или иной территории к России с задачами «присмотра за поведением» населения, соблюдения ими российских законов, назначались из числа русских армейских офицеров приставы.
Своеобразие сложившегося веками общественного строя, полное несоответствие применяемого на практике горцами в судопроизводстве адата или шариата действующим в Российской империи законам, вынуждали колониальные власти отказаться от попыток немедленно ввести на Северном Кавказе административно-судебную систему по российскому образцу. Царские власти, создавая для горцев специфичную систему управления и судопроизводства, пытались, используя народные обычаи (адаты) и религиозные убеждения (шариат), а также привлекая к судопроизводству выборных от горского населения, подчинить горское население полностью своей власти. Руководителями судебных учреждений назначались царские (русские) офицеры, которые обязывались не допускать применения противоречащих интересам царизма адатных и шариатских норм.1
В первые годы существования горские словесные суды был загружены массой мелочных тяжб и исков. После утверждения "Положения о сельских (аульных) обществах ... в Терской области" наместником Кавказа 30 сентября 1870 г., были созданы аульные управления. С вводом «Положения» в действие в чеченских аулах в равнинной Чечне были учреждены "аульные суды", а в нагорной полосе вводились участковые суды на несколько поселений (аулов) с компетенцией аульных судов. С началом деятельности аульных и участковых судов им передаются уголовные дела по маловажным преступлениям, совершенным в пределах сельского общества: захват чужого поля; употребление при торговле неправильных весов и аршин; кража стоимостью до 30 рублей и др. Аульный и участковый суды для разбора этих дел собирались по мере накопления дел в свободное от сельскохозяйственных работ время. Решения и приговоры этих судов приводились в исполнение старшиной аула или его помощником.2
Горские словесные суды являлись первой инстанцией судебно-административных установлений, действовавшие непрерывно в составе председателя и депутатов (судей), кадия по выбору населения и др. Эти суды не имели второй судебной инстанции, жалобы на их решения приносились начальнику области, а самая высшая (последняя) инстанция апелляции являлся наместник Кавказа, кому она и приносилась. На Горские словесные суды имелись со стороны населения многочисленные нарекания на несоответствие председателей возложенной на них задачи и др. О произволе этих судов говорят и факты практического отсутствия надзора за их личным составом, отсутствия дисциплины судей и др. Зависимость судопроизводственных норм от усмотрения председателя суда развивало стяжательство, увеличивало преступность, поддерживая бытующее мнение на безнаказанность виновных, судебного произвола и др.
В четвертом параграфе главы говорится об общественных отношениях и освобождении зависимых сословий в чеченском обществе. В условиях общинного устройства, когда все члены общества являлись крестьянами-общинниками, в «лаевском» или «оьзда-наховском» сельском обществах были богатые и бедные. Большинство чеченских обществ были многотайповыми, нередко среди выходцев из «лаев» встречались богатые люди, и, наоборот, выходцы из «оьзда нах» были бедны. Как видим, традиционное сословное деление общества в имущественном отношении в Чечне не всегда совпадало с социальным (классовым). Как известно, мероприятия по освобождению зависимых сословий среди горских народов на Северном Кавказе проводились поэтапно. В 1866 г. в Тифлисе был создан Особый комитет под председательством генерала Карцева, а затем сменившим его генералом Святополк–Мирским для освобождения горских крестьян. Для непосредственного освобождения зависимых крестьян (лаев) в Чечне была создана специальная комиссия. Так, по официальным данным в 1867 г. было освобождено 343 зависимых крестьян в Чечне и 35 – в Ингушетии.
Пятый параграф второй главы посвящен анализу деятельности сельского (аульного) общественного управления и сельской общины в Чечне во второй половине XIX в. при этом автор указывает, что сельская община в Чечне традиционно являлась демократической организацией самоуправления крестьян, хранительницей традиций и выразительницей коллективного мнения и т.д. Община играла немаловажную роль и в решении земельных споров между крестьянами и отдельными аулами, охране природных богатств, раскладке податей и т.д. Проводя административные реформы, власти сохранили, хотя и значительно измененную, сельскую общину для горского населения Северного Кавказа, в том числе и среди чеченцев. Говоря о сельском общественном управлении, следует отметить, что оно состояло из сельского схода, сельского старшины и сельского суда. К участию в работе сельского схода с правом голоса допускались главы хозяйственных единиц (дымов) – старший по возрасту мужчина. Основные вопросы общественной жизни села (аула) решались сельским (аульным) сходом. Сельский сход состоял из всех совершеннолетних домохозяев, принадлежавших к составу сельского общества и составлявших по камеральному описанию отдельных дымов и, кроме того, из всех назначенных по выбору сельских должностных лиц. К участию в сходе не допускались находящиеся под судом члены общества и т.д.
^ Глава 3. Земельные отношения в Чечне во второй половине XIX - нач. ХХ в. Глава третья состоит из четырех параграфов. В первом параграфе «Аграрные преобразования 60-70-х годов XIX в.» нами указывается, что в 60-е гг. XIX в. в Чечне на равнине была проведена крестьянская (земельная) реформа, которая включала в себя: размежевание земель между сельскими обществами в надельно-передельное общинное пользование; разграничение земель в частную собственность горским владельцам, царским офицерам и чиновникам; освобождение зависимых сословий (лаи) от владельцев и др. Земельная реформа 60-70 гг. XIX в Чечне, как и в целом в Терской области, носила ограниченный характер, не сразу она привела к радикальной ломке патриархально-феодального быта горских народов Терека. В результате земельной реформы – размежевания земли между сельскими обществами и частными собственниками на равнине - основная масса горских крестьян получила в общинное надельно-передельное пользование минимальные земельные участки; в результате земельной реформы зимние и летние пастбища, леса были изъяты у горцев и объявлены казенными.
Во втором параграфе исследуются вопросы землевладения и землепользования в Чечне во второй половине XIX - начале ХХ в.
В формах землевладения и землепользования сельских общин в рассматриваемое время сохранилось много средневековых черт, рыночные связи были относительно узки, что сковывало развитие товарно-денежных отношений. Необходимость проведения аграрных преобразований в Чечне была обусловлена как условиями, которые сложились в ходе колониальной политики царизма, особенно в условиях многолетней войны, а также отменой крепостного права и проведением буржуазных реформ в России.
В конце XIX в. общественно-экономический строй Чечни был многоукладным, здесь были: патриархально-феодальный, мелкотоварный и капиталистический уклады. Капиталистический уклад был еще слаб, его развитию мешали остатки прошлых общественно-экономических формаций и колониальная политика царских властей. Вместе с тем, новые зарождающиеся товарно-денежные отношения постепенно проникают в экономику чеченских крестьянских хозяйств, часть хозяйств все больше втягивается в общероссийский рынок.
Рассматривая в третьем параграфе обострение земельного вопроса в нагорной полосе Чечни, мы пишем, что царизм в горской среде создавал новый имущий класс землевладельцев, включая в его состав старые и новые горские верхи. Именно на эту верхушку мыслилось царизмом опереться в усилении своей политики и власти в крае в политических и экономических вопросах. Обосновывая необходимость создания такого класса среди чеченцев, высшие царские власти писали: «Класс помещиков, владельцев полезно образовать и в обществах, имеющих демократическое устройство, чтобы выдвинуть из среды народа, в пример прочим, и дать в обществе вес тем личностям, которые своей полезной службой и преданностью заслужили особое внимание правительства. Эти люди, значительно обеспеченные против других в материальном отношении, в случае какого-нибудь брожения умов в народе, будут первыми деятелями в нашу пользу. Эти лица полезно было бы также отличить назначением им в собственность поземельных участков, с целью поселить в народе убеждение, что верная и полезная служба в глазах правительства стоит не ниже рождения»
Аграрные преобразования на Северном Кавказе, как и отмена крепостного права в России, носили грабительский, антинародный характер. Оценка, данная «освобождению» крестьян в России в 1861 г., называла его «бессовестнейшим грабежом крестьян, было рядом насилий и сплошным надругательством над ними»1, которая вполне применима к крестьянской реформе и аграрным преобразованиям 60-70-х гг. XIX в. на Северном Кавказе в целом, и в частности в Чечне, хотя объективно они носили позитивный характер.
^ В четвертом параграфе данной главы исследуется вопрос земледелия и землепользования казачества. Проблема землепользования и землевладения терского казачества, привлекает исследователей с давних пор, хотя работ, непосредственно посвященных землевладению и землепользованию терских казаков, и не так много. Начало землепользования у терских казаков относится ко второй половине XVI в., когда они основали свои первые городки по Тереку. За прошедший с этого времени период и до конца XIX в. формы и размеры землевладения и землепользования у казачества претерпели значительные изменения. В одних случаях это было связано с естественным ходом исторического процесса - увеличением населения, освоением и заселением новых территорий (земель), соответствующим общественно-экономическим развитием укладом; в других случаях искусственным насаждением правительством угодных ему форм землевладения и землепользования, что создавало экономическую основу завоевательной политики; как известно, царизм этим активно занимался и после окончания Кавказской войны.
Рассмотрев земельно-правовые вопросы, автор переходит к анализу аграрной политики царизма в Чечне в рассматриваемое время. Царское правительство не сумело решить земельный вопрос. Наблюдаемая с давних времен неравномерность земельного обеспечений аулов (с диапазоном от 0,002 до нескольких десятков десятин пашни на душу) по-прежнему сохранялась. Ненормальное соотношение угодий, чересполосица, дальноземелье сохранились до конца существования царизма.
^ Глава 4. Развитие сельского хозяйства в Чечне во второй половине XIX - нач. ХХ в.
Глава четвертая состоит из четырех параграфов. В первом параграфе «Условия развития сельского хозяйства», в частности, сказано, что в пореформенный период, как результат развития капитализма «вширь», происходила ломка докапиталистических отношений и на окраинах России. Под влиянием развития общероссийской экономики в пореформенный период в Чечне развиваются товарно-денежные отношения, хотя и медленно, происходит «капитализация» крестьянского хозяйства, в первую очередь, на равнине. Возникают предприятия по переработке продукции сельского хозяйства. Проникновение капиталистических отношений в экономическую и общественную жизнь способствовало отходу ежегодно из аулов и станиц Чечни большого количества безземельных горских крестьян в поисках работы в разные районы России: в промышленные центры, на строительство Владикавказской железной дороги, на грозненские нефтяные промыслы, в товарные кулацкие хозяйства и т.д.
В начале ХХ в. в Чечне растет применение наемной рабочей силы в сельском хозяйстве, что явилось результатом проявления земледельческого капитализма. Кроме местных батраков, в период сенокоса и уборки хлеба в терских и сунженских станицах, в равнинных горских аулах Чечни, в кулацких и владельческих хозяйствах работали и пришлые русские крестьяне из южных и центральных губерний России.
По описанию современников, сжатый хлеб на полях обычно связывали в снопы, из снопов составляли копны и оставляли их на некоторое время для просушки. Часть работников была занята жатвой, другие занимались перевозкой и молотьбой хлеба. Обмолот сжатого хлеба у чеченцев происходил на специально подготовленном для этого гумне. Самым распространенным методом молотьбы у горских крестьян была работа с помощью животных: посредине гумна (тока) равномерно раскладывали снопы и гоняли по кругу волов или лошадей. В малоскотных хозяйствах для молотьбы использовали каменные катки. На равнине в начале XX в. более состоятельные хозяева использовали для просеивания зерна механические решета и веялки.
Во втором разделе главы исследуется развитие хлебопашества в Чечне во второй половине XIX – начале XX в. Как известно, с древнейших времен горцы сеяли зерновые земледельческие культуры: рожь, ячмень, просо, овес, пшеницу, кукурузу, рис. К концу XIX в. удельный вес пшеницы и других злаковых культур в посевах стал снижаться за счет увеличения посевов кукурузы, ставшей наиболее товарной (рыночной) культурой. Расширяются посевы ячменя и овса, как фуражных культур. Переселенцы из европейских губерний России привозили с собой новые, крупнозернистые сорта злаковых, которые хорошо приживались в равнинных и в предгорных районах Чечни. На распространение тех или иных видов культур оказывали влияние почвенно-климатические условия и социально-экономические факторы. Анализ данных о посевах показывает, что имущественное положение хозяев в определенной степени отражалось и на посевах тех или иных злаковых растений, а также видах возделываемых культур и размерах посевов. К концу XIX века в Чечне расширились посевы огородных и бахчевых культур. Чеченцы сажали тыкву, капусту, морковь, редьку, редиску, чеснок, лук, свеклу и т. д. Получает распространение, особенно в нагорной полосе, картофель. Все большее распространение среди чеченцев и казаков в конце XIX - начале XX века получают бахчевые культуры, особенно арбузы и дыни. Земледелие больше приобретает товарный характер и тесно связывается с внутренним и внешним рынком.
Об успешном развитии земледелия (хлебопашества) можно судить по данным о посевах и сборах хлебов. Так в 1876 г. в Чечне, куда в то время в Грозненский округ административно входили и казачьи станицы, было посеяно около 10 тыс. четвертей пшеницы, а в 1891 году только одни чеченцы, без казаков посеяли 14,8 тыс. четвертей. Приводимые ниже цифры показывают исключительно быстрый рост посевов кукурузы в Чечне. В 1888 г. было посеяно 10, 2 тыс. четвертей кукурузы, в 1893 г. – 14,1 тыс. четвертей. За пять лет (с 1888 по 1893 гг.) посевы кукурузы, яровой пшеницы, ржи, картофеля увеличиваются более чем на 1/3 (139%). В общих цифрах посев хлебов в Чечне по неполным данным с 30 тыс. четвертей в 1888 г. увеличился к 1892 г. до 36,4 тыс. четвертей (121 %). Относительно быстрый рост хлебопашества в Чечне был связан с развитием товарно-денежных отношений и с ростом спроса на сельскохозяйственную продукцию. Рост земледелия особенно усиливается в конце XIX в. На подъем хозяйства и экономическое оживление положительно повлияло и прохождение через Чечню Владикавказской железной дороги.
В третьем параграфе «Животноводство» отмечается, что, наряду с земледелием, животноводство являлось одним из основных отраслей хозяйства чеченцев с древнейших времен. Во второй половине XIX века животноводство продолжало оставаться ведущей хозяйственной отраслью населения Чечни, особенно в нагорной полосе. Большое значение в горном животноводстве имело наличие летних и зимних пастбищ. Животноводство для чеченцев являлось жизненно важной хозяйственной отраслью, как в целом для всего горского населения Северного Кавказа, а в нагорной и предгорной полосе, можно сказать, чуть ли не единственным занятием.
В горной Чечне на 100 жителей приходилось скота – 114,6 голов, таким образом, где имелось пахотное малоземелье, крестьяне стремились его компенсировать увеличением количества скота, в основном за счет овец. В равнинной Чечне на 100 жителей приходилось 99 голов крупного рогатого скота. Не имеющих совсем крупного рогатого скота у ингушей было – 5,4 %, у чеченцев – 3,9 %, в то время, как у кабардинцев было бесскотных – 5,1 % домохозяев, у осетин – 6,2 % у терских казаков – 10,4 %. Такое относительно небольшое, при существовавшем малоземелье, количество домов, не имеющих вообще крупного рогатого скота, у чеченцев и ингушей, современники считали «парадоксальным» явлением. В малоземельной горной полосе число домохозяев не имеющих крупного рогатого скота, составляло в Чечне всего 1,44 % и в Ингушетии 1,3 %, тогда как на относительно малоземельной равнине оно возрастало до 5,2 % и 5,4 % соответственно. На равнине наблюдалось увеличение бесскотных хозяйств в селениях, где размеры общинных земельных наделов были малыми.
Говоря о мелком рогатом скоте, в частности, в данном параграфе отмечается, что в экономической жизни горцев, особенно в нагорной полосе, значение содержания овец возрастало. В Чечне в начале 90-х годов XIX века насчитывалось до 365 тыс. голов мелкого рогатого скота, из которых овец – около 75 %, а остальные 25 % - козы. На каждые 100 душ населения обоего пола в среднем у чеченцев приходилось 196,2 голов мелкого рогатого скота. Равнинные чеченцы имели на 100 жителей 119,5 голов мелкого рогатого скота, ингуши – 154 головы. В горной полосе чеченцы и ингуши имели мелкого рогатого скота почти в 2,5 – 3 раза больше, чем на равнине.
В рассматриваемое время коневодство играло незначительную роль в экономической жизни чеченского крестьянства, для хозяйственных целей лошадь традиционно использовалась мало. Лошади имелись в основном лишь у зажиточных семей и употреблялись главным образом для верховой езды, джигитовок. В конце 80-х – начале 90-х годов XIX века в Чечне насчитывалось 17094 лошади. На 100 жителей населения у чеченцев приходилось всего 9,2 лошадей, что в 5 раз меньше, чем у кабардинцев, в 3 раза меньше, чем у русских крестьян и в 2,5 раза меньше, чем у терских казаков.
В четвертом параграфе данной главы рассматриваются проблемы, связанные с аграрным вопросом на съездах народов Терека (1 - 5 съезды 1918 г.) Как известно, революционеры Терека решили поддержать идею созыва съезда народов Терской области, своим участием и действиями использовать сам съезд для срыва провокационных замыслов реакционеров и объединения прогрессивных сил под знаменами свободы, использовать решения съезда для достижения мира на полиэтничном Тереке, а также решения актуальных очередных задач.
Первый съезд проходил в г. Моздоке 25 – 31 января (6 – 13 февраля) 1918 года и вошел в историю как первый Моздокский съезд (сессия) народов Терека. На одном из первых заседаний при определении программы съезда сразу после начала его работы в повестку для обсуждения, вслед за вопросом о текущем моменте был, включен земельный вопрос. Выступавшие в поддержку этого предложения заявляли, что «без разрешения земельного вопроса успокоение в области невозможно». При завершении съезда 31 января 1918 г. было принято «обращение съезда ко всем народам Терской области», где в числе первоочередных задач стоял земельный вопрос. В «обращении» говорилось, что «земельный вопрос в области должен быть разрешен коренным образом с тем, чтобы были удовлетворены нужды и интересы всего трудового земледельческого населения в области всех национальностей». Пламенный патриот чеченского народа А. Шерипов дал высокую оценку Моздокскому съезду. Он говорил: «…идите бить тех, кто вас когда-то обижал, берите ту землю, которая вам когда-то принадлежала…»
Второй съезд народов Терека, как известно, проходил в г. Пятигорске с 16 февраля по 15 марта 1918 года. В повестке дня съезда был поставлен после обсуждения «политического момента», земельный вопрос. В целом, аграрному (земельному) вопросу уделил много внимания второй съезд (сессия) народов Терека. Почти каждый оратор при обсуждении любого вопроса говорил о необходимости решения аграрного вопроса. От имени чеченского народа А. Шерипов заявил, что «теперь у нас определенное течение – землю должны получить трудящиеся на ней, без различия племен и религий. Главный вопрос для нас земельный, а Совет Народных Комиссаров решает его именно так, как мы хотим. И не только на бумаге, но и на деле…» Выступая повторно на вечернем заседании А. Шерипов, вновь подчеркнул остроту земельного вопроса в Чечне и необходимости срочно его решить.
Земельный вопрос оставался одним из главных и на третьем съезде народов Терека, который проходил с 22 по 29 мая 1918 г. в г. Грозном. Еще в период подготовки к созыву съезда в газете «Известия», выходившей в то время в Грозном, в номере от 1 мая было помещено «Телеграфное сообщение» Терского Совнаркома о программе работы III съезда, в котором одним из первых значился «Доклад комиссара земледелия о разрешении земельного вопроса в области». В газете «Народная власть» от 12 мая была помещена статья за подписью «Председателя Терского Совета Народных Комиссаров Будачидзе и секретаря Совета Ратнер под заголовком «Задача съезда», в которой авторами со всей ответственностью был поставлен «земельный вопрос».
Проходивший во Владикавказе с 23 июля по 21 августа 1918 г. четвертый съезд народов Терека с первых заседаний обсуждает земельный вопрос. Активный участник революционной борьбы на Кавказе С. Кавтарадзе, выступая на этом съезде 31 июля, как делегат рабоче-крестьянской демократической фракции, говорил о своеобразии Терской области в социальном и национальном отношении. По его словам, в Терской области «национальная борьба почти совпадает с классовой. Ингуш борется с казаком не потому, что он казак, а потому, что ингуш безземелен, обездолен, а казак владеет землей. И правильна политика Советской власти если она опирается … на ингушей и чеченцев… Помните историю завоевания Кавказа? Девять десятых горцев ушли на голые скалы… Здесь говорили, что мы называем казаков буржуями. Мы только констатируем факт». И далее автор приводит статистические данные: 202 140 казаков имеют 280 9760 дес. Удобной земли, или на душу 13,9 дес.; 823 161 человек не казаки имеют 1084032 дес., или на душу 1,3 дес. И делает вывод, что получаемые казаками блага прочего населения превышают почти в одиннадцать раз.
Аграрный вопрос в Чечне, как и в целом в Терской области, оставался острым и нерешенным и после съезда народов Терека, проходившего во Владикавказе с 28 ноября по 9 декабря 1918 г. Съезд обсудил и принял решение по аграрному вопросу, которое оценивается, как позитивное. Выступивший на съезде чеченский делегат Т. Эльдарханов от имени чеченского народа заявил: «Я нахожу, что земельный вопрос в том неоконченном виде, в каком он оставлен Грозненским съездом, дальше оставаться не может». Он призывал делегатов съезда срочно разрешить земельный вопрос в Терской области, как он «разрешен Советской властью». По его словам, земельный вопрос – источник гражданской войны в Терской области. До тех пор, пока он не будет разрешен, нет гарантии от вспышек гражданской войны». С поддержкой предложений Т. Эльдарханова по земельному вопросу и необходимости немедленного разрешения его, для чего необходимо создать отдельный орган, выступили ряд делегатов съезда.