Кафедра психологии
| Вид материала | Документы |
- Мещеряков Борис Гурьевич, кафедра психологии Венгер Александр Леонидович, кафедра психологии, 312.32kb.
- М. В. Ломоносова факультет психологии кафедра общей психологии программа, 128.66kb.
- М. В. Ломоносова Факультет психологии Кафедра общей психологии Курсовая, 399.83kb.
- А. С. Пушкина факультет педагогики и психологии кафедра психологии реферат, 248.2kb.
- Бакалаврская программа № по направлению психология кафедра, 359.07kb.
- Бакалаврская программа № по направлению психология кафедра, 389.94kb.
- Московский городской психолого-педагогический университет факультет Психологии образования, 727.08kb.
- Московский городской психолого-педагогический университет факультет Психологии образования, 532.6kb.
- Академия социального образования (ксюи) факультет педагогики и психологии кафедра специальной, 797.47kb.
- Волгоградский государственный университет Кафедра психологии, 77.35kb.
144 Дифференциальная психология
Тестирование десяти таких младенцев в возрасте от 4 месяцев до 1 года (ср. 14) показало существенное замедление развития их поведения. Мало кто из них был способен при представившейся возможности на спонтанную реакцию. У них была плохая координация, а хватательные движения появлялись с запозданием. Только один из десяти младенцев был в состоянии ползать ранее, чем в 1 год, хотя все они могли сидеть без поддержки. С другой стороны, их социальные реакции были достаточно развиты, видимо, вследствие того что семьи были большими и их члены были единственными стимуляторами в окружающей младенца среде. У детей старше одного года были нормальные социальные реакции, способности к обучению и «интеллектуальная продуктивность», но они страдали от недостаточно развитой координации и неспособности активно выражать свои желания. Увидев незнакомые предметы, дети проявляли интерес и желание рассмотреть их, но делали это робко и неуклюже, в новых для себя ситуациях им часто требовалась помощь взрослых.
Обычаи, ограничивающие двигательную активность младенцев, были также зафиксированы у некоторых индейских племен Америки, таких как Наваго и Гопи. В этих племенах новорожденные дети туго пеленались в одеяло и тщательно привязывались к жесткой доске. Находясь в таком положении, младенец не мог поворачиваться и даже двигать руками и ногами. В первые три месяца своей жизни он находился в этих пеленках, его чистили и купали каждый день, лишь в течение часа. Позже ему позволяли больше времени проводить вне колыбели. Деннис (17) сообщает, что, несмотря на такие жесткие ограничения движений, когда дети Гопи и Наваго освобождаются, они могут так же хорошо сидеть, ползать и ходить, как и белые американские дети. Во время коротких периодов, когда их освобождают от пеленок, они обычным образом выгибаются, тянутся к предметам и тащат их в рот, берут игрушки и засовывают их в рот и демонстрируют другие признаки характерного моторного поведения ребенка с неограничиваемой активностью. Представляет интерес также то обстоятельство, что исследователи не нашли существенной разницы между средним возрастом, когда начинали ходить дети, воспитывавшиеся в такой традиционной манере, и средним возрастом, когда начинали ходить обычные белые американские дети. В группе из 63 детей, воспитывавшихся согласно
Наследственность и среда: методология 145
обычаям Гопи, средний возраст, когда они начинали ходить, был 14,95 месяцев; а для 42 детей Гопи, воспитывавшихся без жесткого ограничения движений, этот возраст составил 15,05 месяцев. Такое различие не является статистически существенным (22).
Аналогичные результаты были получены в ходе исследования 110 японских и корейских детей, протестированных в возрасте между 1 месяцем и 3 годами (46). По результатам тестов на моторное развитие эти дети не показали отставания, хотя согласно традициям матери носили их на своих спинах ежедневно в течение длительного времени.
Результаты этих исследований не вполне соответствуют друг другу, первое исследование показало гораздо большие функциональные нарушения, явившиеся следствием недостатка двигательной активности, чем было выявлено в ходе двух других исследований. Конкретные данные, очевидно, зависят от множества факторов, таких как природа и степень ограничений, а также возраст, в котором они прекращаются. Весьма вероятно, например, что сами по себе моторные ограничения приводят к гораздо меньшим нарушениям функциональной деятельности, чем в сочетании с недостаточностью сенсорной стимуляции и социальных контактов. На развитие конкретных функций, находившихся под наблюдением, воспитание, несомненно, влияло по-разному. Исследователи в целом сходятся во мнении, что определенные простые моторные функции, появляющиеся в раннем младенчестве, почти полностью зависят от созревания, в то время как многие другие функции для своего нормального развития требуют сравнительно коротких периодов для наработки.
Многие современные исследования культурных различий в практике воспитания детей касались воздействия определенных аспектов занятий с ребенком на его последующее личностное развитие. При этом особое внимание уделялось степени дозволенности или строгости при обучении процессам одевания, отхода ко сну, приема пищи и других подобных функций. Развернутое применение этого подхода можно найти в обзоре Уайтин-га и Чайльда (87). Эти исследователи, используя данные по 75 первобытным сообществам, полученные ими в материалах крос-скультурных исследований Иельского института человеческих отношений, отобрали для проверки множество гипотез, рассмат-
146 Дифференциальная психология
ривающих влияния различий в практике воспитания детей на их личностное развитие. В рамках нашей собственной культуры такие исследования были связаны с влиянием различий в практике воспитания детей разных социальных классов (15). Поскольку все подобные исследования имеют дело с более сложными и тонкими различиями, а также с более отдаленными результатами тех или иных влияний, чем рассмотренные выше исследования моторного поведения, то сделанные в их рамках открытия сложнее интерпретировать. Возможность того, что какие-то другие, неизвестные и неконтролируемые факторы, могут быть решающими для проявления исследуемых групповых различий в личностных качествах индивидов, представляет собой серьезную методологическую проблему. В последующих главах, касающихся социоэкономических и других культурных различий, мы вернемся к анализу этих исследований (гл. 15).
Можно упомянуть о наличии большого массива доступных данных по влиянию социоэкономических различий на интеллектуальные функции, о котором также пойдет речь в главе 15. Поскольку специфически классовые различия, отражающиеся в вербальных, счетных, пространственных и механических склонностях, коренятся в соответствующих различиях домашнего окружения и образования, эти исследования могут рассматриваться как дальнейшее применение того же самого подхода. Некоторые недавно проведенные исследования касаются, прежде всего, факторов, присутствующих в домашнем окружении, с помощью которых можно впоследствии найти объяснение зафиксированным с помощью тестов групповым различиям. Примером может послужить проведенное Милнером (59) исследование влияния социальных классовых различий во взаимодействии родителей и детей на скорость чтения и уровень языкового развития первоклассников (ср. гл. 15).
^ Подготовка и индивидуальные различия. Еще один тип исследований, касающихся влияния предшествовавшего опыта на поведенческое развитие, в котором рассматриваются обучение и воспитание в школе, будет обсуждаться нами в главе 7. Эти исследования включают в себя множество контролируемых лабораторных экспериментов, помогающих ответить на вопрос, увеличиваются или уменьшаются индивидуальные различия после периода единообразного развития некоторой простой функции.
Наследственность и среда: методология 147
Испытуемыми в таких исследованиях обычно являются студенты колледжа или его выпускники, иногда ученики школ.
Впечатляющий по своим размерам объем данных накоплен по проблеме воздействия школьного образования. К этой категории относится группа противоречивых исследований, касающихся воздействия детского сада на IQ ребенка. Несколько исследователей собрали данные об эффективности специальных подготовительных программ в развитии интеллекта слабоумных испытуемых. Это исследование будет обсуждаться в главе 12, посвященной проблеме интеллектуальной неполноценности. Еще одна группа исследований связана с отношениями между школьным обучением и умственным развитием в старшем возрасте. Далее следует анализ долговременных тенденций в развитии общего интеллектуального уровня населения по отношению к периодически происходящим изменениям в сфере образования.
^ СТАТИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ РОДОВЫХ СХОДСТВ И РАЗЛИЧИЙ
Пятый и последний подход к анализу наследственности и окружающей среды заключается в статистическом анализе родовых сходств и различий. Этот подход будет обсуждаться в главе 9. Интерпретация таких сходств и различий осложняется тем, что близкие родственники, как правило, живут вместе. Окружающая среда для людей, живущих в одном и том же доме, является более сходной, чем в какой-либо другой ситуации, внешней по отношению к экспериментальной ситуации. В результате два класса факторов — наследственных и связанных с окружающей средой — действуют в одном и том же направлении, а именно, увеличивают сходство внутри обыкновенной семьи, в отличие от влияния на случайно выбранных индивидов. Чем теснее наследственное отношение, тем сильнее проявляется близость окружающей среды. Так, родители и дети, братья и сестры обычно живут в одном и том же доме; в то время как более далекие родственники, такие как дяди и племянники или двоюродные братья и сестры, вступают друг с другом в более редкие контакты. Вследствие сходства жилищных условий на родственников воздействует не только общая окружающая среда, но и они сами, образуя
148
Дифференциальная психология
окружающую среду друг для друга, через такое взаимное воздействие могут становиться в некоторых отношениях еще более близкими. Так или иначе, семьи представляют собой отличный пример воздействия окружающей среды, усиливающей поведенческое сходство их членов. В то же время тот факт, что члены одной и той же семьи несут в себе в разной степени общую наследственность, делает родовые сходства главным источником данных для проверки гипотез, связанных с факторами наследственности. При этом следует помнить о том, что само по себе родовое сходство не может рассматриваться как свидетельство наличия общей наследственности. Чтобы продемонстрировать действие наследственных факторов, потребуются дополнительные анализы и контрольные процедуры.
^ Исследования родословной. Проявление семейных родословных относительно некоей особой и легко идентифицируемой характеристики может способствовать получению ценных данных, касающихся факторов наследственности. Методы анализа родословной, используемые генетиками, особенно хорошо зарекомендовали себя при исследованиях простых физических отклонений, таких как альбиносность, перепонки на пальцах, наличие лишних пальцев или «копыта» и множества других более редких и более серьезных уродств или патологий. При помощи этих техник можно также анализировать некоторые психологические отклонения.
Однако применение анализа родословной к большинству психологических качеств обычно сталкивается с непреодолимыми препятствиями. Главная трудность связана со множественностью факторов, влияющих на психологические свойства. В результате большинство исследований родословной в психологии ограничиваются демонстрацией того, что определенные качества, такие как слабоумие, безумие, музыкальный талант или выдающиеся научные способности, имеют тенденцию к воспроизводству в роду. Эти данные — их мы будем рассматривать в главе 9 — являются по существу описательными и практически не могут служить основанием для объяснения наблюдаемых сходств.
^ Корреляционные исследования родовых сходств. Степень сходства между родственниками можно выразить с помощью корреляционного коэффициента (ср. гл. 1). Например, высокая
Наследственность и среда: методология 149
положительная корреляция между результатами теста на умственные способности отцов и сыновей будет показывать то, что сыновья, отцы которых обладают высокими показателями, имеют тенденцию демонстрировать такие же высокие результаты. Большинство корреляционных исследований касалось степени родства между показателями родителей и детей, между близнецами и другими детьми данных родителей. Меньшая часть исследований имела дело с более слабыми родственными отношениями, такими как между двоюродными братьями и сестрами или между дедами и внуками.
Во всех исследованиях, связанных с близнецами, важным является различение однояйцевых и разнояйцевых близнецов (ср. гл. 3). Напомним, что однояйцевые близнецы несут в себе одну и ту же наследственность. Поэтому все различия между ними являются результатом пренатального или постнатального воздействия факторов окружающей среды. С другой стороны, разнояйцевые близнецы имеют большее генетическое сходство, чем простые братья и сестры. Таким образом, сравнивание степени сходства психологических качеств между однояйцевыми близнецами, разнояйцевыми близнецами и просто братьями и сестрами открывает новые возможности для анализа действия наследственности и окружающей среды.
^ Исследования особых родовых отношений. Некоторые исследователи увидели в исследовании приемных детей новые возможности для определения влияния наследственности и окружающей среды. Такие исследования позволяют получить несколько групп данных. Например, можно изучать те изменения, которые произошли в результате изменения места жительства ребенка после переезда в дом приемных родителей, а также степень сходства приемных детей со своими собственными родителями, с приемными родителями и с детьми приемных родителей. Этот метод может применяться также для исследования однояйцевых близнецов, воспитывавшихся отдельно друг от друга у разных приемных родителей'. С этой точки зрения также могут быть ис-
1 Стоун (78) предложил использовать в подобных исследованиях определенные виды животных, которые в норме имеют многочисленное потомство, обладающее одинаковой наследственностью. Среди них клоны одноклеточных организмов и многочисленные потомки таких позвоночных, как бро-
150 Дифференциальная психология
следованы дети, воспитывавшиеся в интернатах. Основные результаты исследований, проведенных в русле каждого из перечисленных подходов, будут даны в главе 9.
РЕЗЮМЕ
Рассматривая методы, которыми пользуются психологи для исследования наследственности и окружающей среды, важно помнить о той проблеме, о которой шла речь в 3 главе. Это вопрос не о том, от чего зависит данный признак — от фактора наследственности или от факторов окружающей среды — и не о степени влияния каждого из факторов. Поднимаемый данными исследованиями вопрос заключается в идентификации специфических наследственных факторов и факторов окружающей среды, влияющих на развитие каждой функции, и состоит в том, как эти факторы связаны с возникновением наблюдаемых индивидуальных различий. Самое непосредственное отношение к этим проблемам имеет исследование влияния «структурных», или органических, условий на развитие поведения, поскольку наследственность может влиять на поведение только через соответствующие структурные характеристики.
Классификация методов, используемых в психологических исследованиях влияния факторов наследственности и окружающей среды на поведение, может включать пять основных групп: селективное выведение, исследования нормативов развивающегося поведения, исследование структурных факторов в развитии поведения, исследование влияния на поведение предшествующего опыта и статистический анализ родовых сходств и различий.
^ Селективное выведение психологических свойств с успехом применялось несколькими исследователями, работавшими с крысами, кроме этого, было положено начало подобной работы с другими видами животных. У крыс выводили такие признаки, как обучаемость прохождению лабиринта, спонтанная активность и эмоциональность. Дальнейшие исследования позволили сделать
неносцы. Это позволяет изучать однояйцевых близнецов на гораздо большем материале и в лучше контролируемых условиях, чем это возможно в случае работы с обычными испытуемыми.
Наследственность и среда: методология 151
предположение, что различия наследственных ветвей по признаку обучаемости прохождению лабиринта, возможно, больше связаны с эмоциями и мотивами, чем со способностями, как таковыми. То, что эндокринная активность также играет важную роль в различиях поведения представителей разных наследственных ветвей, получило подтверждение в проведении сравнительных исследований поведения существующих собачьих пород.
^ Исследования нормативов развивающегося поведения проводились пренатально и постнатально на животных и на людях при помощи таблиц, содержащих нормативные соотношения возраста и поведения. Такие исследования действия фактора созревания свидетельствовали в основном о внезапном появлении определенной активности, возникающей без предварительной подготовки, а также о единообразии этапов развития поведения. Результаты показывают, что и у людей, и у животных значимое поведенческое развитие начинается еще до рождения. В свете этих открытий, есть основания считать, что и после рождения возможно внезапное появление тех или иных форм поведения. Этапность является тем общим принципом развития поведения, который характерен как для пренатального, так и для постнатального периодов. В целом эти результаты показывают, что созревание имеет важное значение для происходящего в раннем возрасте развития простых сенсомоторных функций. Однако было бы неверным обобщать такие наблюдения и распространять их на развитие более сложных, символических функций в более старшем возрасте.
Исследования роли структурных факторов в развитии поведения проводились по-разному. Это могли быть таблицы, содержащие сравнительные данные по развитию различных физических качеств у представителей разных селективно выведенных наследственных ветвей, наблюдения за физическими изменениями, сопутствующими развитию поведения, искусственное манипулирование структурными факторами (например, экспериментальное удаление или стимулирование определенных зон коры головного мозга) и статистические исследования индивидуальных различий физических и психологических качеств. С помощью этого подхода удалось получить мало позитивной информации, касающейся тех структурных различий, которые могли бы быть однозначно идентифицированы с индивидуальными различиями в поведении. Даже когда такие соответствия оказыва-
152 Дифференциальная психология
ются найдены, многие вопросы, связанные с их причинной связью, остаются без ответа. Дальнейшее обсуждение этого подхода содержится в главе 5.
Среди исследований влияния предшествующего опыта на поведение многочисленные эксперименты над животными показали, что на модификацию многих форм поведения влияет приобретаемый индивидом ранний опыт, который считался до последнего времени «инстинктивным». Способность к обучению зависит от предыдущего обучения. Пока сравнительно мало экспериментальных исследований было проведено на младенцах. Используя метод ограничения двигательной активности и метод близнецового контроля, исследователи вновь пришли к признанию важности факторов созревания в раннем сенсомо-торном развитии, но полученные данные по ряду методологических соображений нельзя считать окончательными. Исследования «диких детей», найденных живущими в изоляции или среди животных, помогают найти ту степень, до которой дети усваивают типично человеческое поведение, общаясь исключительно с окружающими людьми. Исследователи культурных различий, существующих в практике воспитания младенцев, подтверждают достоверность результатов, полученных в исследованиях другого типа, например, то, что ограничение двигательной активности в младенчестве само по себе не влияет на появление определенных простых моторных реакций и что задержка в развитии остальных моторных функций быстро преодолевается, как только соответствующая практика становится доступной. Психологов также интересовало исследование возможных влияний других культурных различий в практике воспитания младенцев на их последующее личностное и интеллектуальное развитие. Более полное обсуждение этих исследований будет дано в главе 15. К исследованиям, связанным с влиянием предшествующего опыта на поведение, относятся также эксперименты по изучению школьного обучения на индивидуальные различия — об этом речь пойдет в главе 7.
Пятым общим методом является статистический анализ родовых сходств и различий, подробнее он будет рассмотрен в главе 9. Сюда относятся исследования родословных или историй родов; всевозможные родственные корреляции, выражаемые в показателях тестов; исследования воспитывавшихся порознь од-
Наследственность и среда: методология 153
нояйцевых близнецов, приемных детей и детей, выросших в условиях интерната.
БИБЛИОГРАФИЯ
1. Ames, Louise В. The sequential patterning of prone progression in the
human infant. Genet. Psychol. Monogr., 1937, 19, 409—460.
2. Beach, F. A., and Jaynes, J. Effects of early experience upon the behavior
of animals. Psychol. Ruli, 1954, 51, 239-263.
3. Brudy, E. G. Genetic basis of spontaneous activity in the albino rat. Сотр.
Psychol. Monogr., 1942, 17, No. 5.
4. Carmichael. L. The development of behavior in vertebrates experimentally
removed from the influence of external stimulation. Psychol. Rev., 1926, 33, 51-58.
5. Carmichael, L. A further study of the development of behavior in vertebrates
experimentally removed from the influence of external stimulation. Psychol. Rev., 1927, 34, 34-47.
6. Carmichael, L. A further experimental study of the development of behavior.
Psychol. Rev., 1928, 35, 253-260.
7. Carmichael, L. An experimental study in the prenatal guinea pig of the origin
and development of reflexes and patterns of behavior in relation to the stimulation of specific receptor areas during the period of active fetal life. Genet. Psychol. Monogr., 1934, 16, 339—491.
8. Carmichael, L. Ontogenetic development. In S. S. Stevens (Ed.), Handbook
of experimental psychology. N.Y.: Wiley, 1951, 281—303.
9. Carmichael, L. The onset and early development of behavior. In L. Car-
michael (Ed.), Manual of child psychology. (2nd Ed.) N.Y.: Wiley, 1954, 60-185.
10. Coghill, С. Е. Anatomy and the problem of behavior. Cambridge; Univer.
Press, 1929.
11. Coronios, J. D. Development of behavior in the fetal cat. Genet. Psychol.
Mongr., 1933, 14, 283-386.
12. Cruikshank, Ruth M. Animal infancy. In L. Carmichael (Ed.), Manual of
child psychology (2nd Ed.). N.Y.: Wiley, 1954, 180-214.
13. Craze, W. W. Maturation and learning in chicks. /. сотр. Psychol., 1935,
19, 371-409.
14. Danzinger, L., and Frankl, L. Zum Problem der Funktionsreifung. Erster
Berieht uber Entwickhlugsprufungen en albanischen Kindern. Z Kinderforch., 1931, 43, 219-254.
15. Davis, A., and Havighurst, R. J. Social class and color differences in child
rearing. Amer. sociol. Rev., 1946, 11, 698—710.
154
Дифференциальная психология
16. Dennis, W. Infant development under conditions of restricted practice
and of minimum social stimulation: a preliminary report. /. genet. Psychol., 1938, 53, 149-158.
17. Dennis, W. Does culture appreciably affect patterns of infant behavior? J.
soc. Psychol., 1940, 12, 305-317.
18. Dennis, W. The significance of feral man. Amer. J. Psychol., 1941, 54,
425-432.
19. Dennis, W. Is the newborn infant's repertoire learned or instinctive? Pnychol.
Rev., 1943, 50, 330-337.
20. Dennis, W. A further analysis of reports of wild children. Child Developm.,
1951, 22, 153-158.
21. Dennis, W. and Dennis, Marsena, G. Behavioral development in the first year
as shown hv forty biographies. Psychol. Rec, 1937, 1, 349—361.
22. Dennis, W., and Dennis, Marsena G. The effect of cradling practices
upon the onset of walking in Hopi children. /. genet. Psychol., 1940, 56, 77-86.
23. Forgus, R. H. The effect of early perceptual learning on the behavioral
organization of adult rats. /. сотр. physiol. Psychol., 1954, 47, 331-336.
24. Fromme, A. An experimental study of the factors of maturation and practice
in the behavioral development of the embryo of the frog, Rana pipiens. Genet. Psychol. Monog., 1941, 24, 219—256.
25. Fuller, J. I. and Scott, J. P. Heredity and learning ability in infrahuman
mammals. Eugen. Quart., 1954, 1, 28—43.
26. Furchtgott, E. Behavioral effects of ionizing radiations. Psychol. Bull.,
1956, 53, 320-334.
27. Gesell, A. Wolf child and human child. N.Y.: Harper, 1941.
28. Gesell, A, The ontogenesis of infant behavior. In L. Carmichael (Ed.), Manual
of child psychology. (2nd Ed.) N.Y.: Wiley, 1954, 335-373.
29. Gesell, A., et al. The first five years of life. N.Y.: Harper, 1940.
30. Gesell, A. and Amatruda, Catherine S. Developmental diagnosis. (2nd Ed.)
N.Y.: Hoeber, 1917.
31. Cesell. A., and Thompson, Helen. Twins T and С from infancy to adoles-
cence: a biogenetic study of individual differences by the method of co-twin control. Genet. Psychol. Monogr., 1941, 24, 3—122.
32. Gos, M. Les reflexes conditionnels chez I'embrvon d'oiseau. Bull. Soc. sci.
Liege, 1935, 4, 194—199, 246—250.
33. Hall, С S. Emotionality in the rat.V. сотр. Psychol., 1934, 18, 385-404;
1936, 22, 61-68, 345-352; 1937, 24, 369-376.
34. Hall, C. S. The genetics of behavior. In S. S. Stevens (Ed.), Handbook of
experimental psychology. NY.: Wiley, 1951, 304—329.
35. Hall, C. S., and Klein, S. J. Individual differences in aggressiveness in rats.
J. сотр. Psychol., 1942, 33, 371-383.
36. Halverson, H. M. The acquisition of skill in infancy. J. genet. Psychol.,
1933, 43, 3-48.
Наследственность и среда: методология 155
37. Harris, H. E. An analysis of the maze-learning scores of bright and dull rats
with reference to motivational factors. Psychol. Rec, 1940 4 130-136.
38. Hayes, Catherine. The ape in our house. N.Y.: Harper, 1951.
39. Hayes, K. J., and Hayes, Catherine. The intellectual development of a
home-raised chimpanzee. Proc. Amer. philos., Soc, 1951, 95 105-109.
40. Hayes, K. J., and Hayes, Catherine. Imitation in a home-raised chimpanzee.
J. сотр. physiol. Psychol., 1952, 45, 450—459,
41. Hayes, K. J., and Hayes, Catherine. The cultural capacity of the chimpanzee
Human Biol., 1954, 26, 288-303.
42. Hebb, D. O. The organization of behavior. N.Y.: Wiley, 1949.
43. Heron, W. T. The inheritance of brightness and dullness in maze learning
ability in the rat. /. genet. Psychol., 1941, 59, 41—49.
44. Hilgard, J. K. The effect of early and delayed practice of memory and
motor performances studied by the method of co-twin control. Genet. Psychol. Monogr., 1933, 14, 493-567.
45. Hirsch, J., and Tryon, R. C. Mass screening and reliable individual
measurement in the experimental behavior genetics of lower organisms. Psychol. Hull; 1956, 53, 402-410.
46. Hofstaetter, P. R. Testuntersuchungen an japanischcn Kindern und das
Reifungsproblem. Z. Kinderforsch., 1937, 46, 71 — 112.
47. Hooker, D. The prenatal origin of behavior. Lawrence: Univer. Kansas Press,
1952.
48. Hunt, E. L. Establishment of conditioned responses in chick embryos. /.
сотр. physiol. Psychol., 1949, 42, 107—117.
49. Hard, 1. M. C. The wild boy ofAveyron. (Transl. by C. and M. Humphrey.)
N.Y.: Appleton-Century-Crofts, 1932.
50. Kellogg, W. N. A further note on the «wolf children» of India. Amer. J.
Psychol., 1934, 46, 149-150.
51. Kellogg, W. N., and Kellogg, Luella A. The ape and the child. N.Y.: Whittlesey
House. McGraw-Hill, 1933.
52. Kuo, Z. Y. Ontogeny of embryonic behavior in aves: I. The chronology and
general nature of the behavior of the chick embryo. /. exp. Zooi, 1932, 61, 395-430.
53. Kuo, Z. Y. Ontogeny of embryonic behavior in aves: III. The structure and
environmental factors in embryonic behavior. /. сотр. Psychol., 1932, 13, 245-272.
54. Kuo, Z. Y. Ontogeny of embryonic behavior in aves: IV. The influence of
embryonic movements upon the behavior after hatching. /. сотр. Psychol., 1932, 14. 109-122.
55. Kuo, Z. Y Development of acetylcholine in the chick embryo. /. Neurophysioi,
1939, 2, 488-493.
56. Levinson, B. Effects of fetal radiation on learning. /. сотр. physiol. Psychol.,
1952, 45, 140-145.
156 Дифференциальная психология
57. Lindsley, D. В. Heart and brain potentials of human fetuses in utero. Amer.
J. Psychol, 1942. 55, 412-416.
58. Luchins, A. S., und Korgus, К. Н. The effect of differential post-weaning
environment on the rigidity of an animal's behavior. J. genet. Psychol., 1955, 86, 51-58.
59. Milner, Esther. A study of the relationships between reading readiness in
grade one school children and patterns of parent-child interaction. Child Develpm., 1951, 22, 95-112.
60. Munn, N. L. The evolution and growth of human behavior. Boston: Houghton
Mifflin, 1955.
61. Pratt, К. С The neonate. In L. Cannichael (Ed.), Manual of child psychology.
(2nd Ed.) N.Y.: Wiley, 1954, 215-291.
62. Riess, B. F. The effect of altered environment and of age on mother
young relationships among animals. Ann. N. Y. Acad. Sci., 1954, 57, 606-610.
63. Rundqist, E. A. Inheritance of spontaneous activity in rats. J. сотр. Psychol.,
1933, 16, 415-438.
64. Scott, J. P. Genetic differences in the social behavior of inbred strains of
mice. /. Hered, 1942, 33, 11-15.
65. Scott, J. P. New directions in the genetic study of personality and intelligence.
Eugen. News, 1953, 38, 97-101.
66. Scott, J. P., and Charles, Margaret S. Some problems of heredity and
social behavior. /. gen. Psychol., 1953, 48, 209—230.
67. Scott, J. P., and Fuller, J. L. Research on genetics and social behavior at
the Roscoe B. Jackson Memorial Laboratory, 1946—1951-a progress report. J. Hered., 1951, 42, 191—197.
68. Searle, L. V. The organization of hereditary maze-brightness and
mazedullness. Genet. Psychol. Monogr., 1949, 39, 279—325.
69. Shirley, Mary M. A motor sequence favors the maturation theory. Psychol.
Bull., 1931, 28, 204-205.
70. Shirley, Mary M. The first two years: Vol. I. Postural and locomotor
development. Vol. II. Intellectual development. Minneapolis: Univer. Minn. Press, 1931, 1933.
71. Silverman, W. Shapiro. F., and Heron. W. T. Brain weight and maze learning
in rats. /. сотр. Psychol., 1940, 30, 279-282.
72. Singh. J. A. L., and Zingg, R. M. Wolf-children and feral man. N.Y.: Harper,
1942.
73. Smith, Marian W. Wild children and the principle of reinforcement. Child
Develpm., 1954, 25, 115-123.
74. Spelt, D. K. The conditioning of the human fetus in utero J. exp. Psychol,.
1948, 38, 338-346.
75. Sperry, R. W. Mechanisms of neural maturation. In S. S. Stevens
(Ed.), Handbook of experimental psychology. N.Y.: Wiley, 1951, 236-280.
Наследственность и среда: методология 157
76. Squres, P. С. Wolf children of India. Amer. J. Psychol., 1927, 38, 313—
315.
77. Stockard, C. H., Anderson, O. D., and James, W. T. Genetic and endocrine
basis, for differences in form and behavior. Philadelphia: Wistar Inst. Press, 1941.
78. Stone, C. P. Methodological resources for the experimental study of innate
behavior as related to environmental factors. Psychol. Rev., 1947 54, 342-347.
79. Stratton, С М. Jungle children. Psychol. Bull., 1934, 31, 596-597.
80. Straver, L. C. Language and growth: the relative efficacy of early and
deferred vocabulary training, studied by the method of co-twin control, Genet. Psychol. Monogr., 1930, 8, 209-319.
81. Tait, С D., Jr., Wall, P. D., Balmuth, Muriel, and Kaplan, S. J. Behavioral
changes following radiation. II. Maternal behavior and maze performance. USAF, Sch. Aviat. Med., 1952, Spec. Вер. ii.
82. Thompson, W. R., and Heron, W. The effects of restricting early experience
on the problem-solving capacity of dogs. Canad. J. Psychol., 1954, 8, 17-31.
83. Thompson, W. R. The heredity-environment problem, Bull. Marit. psychol.
Ass., 1955, 30-10.
84. Tinbergen, N. The study of instinct. London: Oxford Univer. Press, 1951.
85. Tryon, R. C. The genetics of learning ability in rats: preliminary report.
Univer. Calif Pub/. Psychol., 1929, 4, 71-89.
86. Tryon, R. C. Genetic differences in maze-learning ability in rats. 39th
Year*., Nat. Soc. Stud. Educ, 1940, Part I, 111-119.
87. Whiting, J. W. M., and Child, I. L. Child training and personality: a cross-
cultural study. New Haven: Yale Univer. Press, 1953.
88. Wickens, D. D., and Wickens, Carol. A study of conditioning in the
neonate. /. exp. Psychol., 1940, 25, 94—102.
89. Zingg, R. M. Feral man and extreme cases of isolation. Amer. J. Psychol.,
1940, 53, 487-517.
90. Zingg, R. M. Reply to Professor Dennis' «The significance of feral man».
Amer. J. Psychol., 1941, 54, 432-435.
Глава 5 ТЕЛОСЛОЖЕНИЕ И ПОВЕДЕНИЕ
Психологи, изучающие отношение между телосложением1 и поведением, могут вести исследование по любой из нескольких магистральных линий. Существует несколько возможных подходов к данной проблеме — они были упомянуты в предыдущей главе, — это сравнительный анализ параметров телосложения в наследственных ветвях селективно выведенных качеств, исследование изменений в телосложении, происходящих одновременно с развитием поведения, искусственное изменение структурных условий и исследование отношений между индивидуальными различиями телосложения и психологическими свойствами. Дифференциальную психологию интересует, прежде всего, последний из них. Им-то мы и займемся в настоящей главе.
Исследование отношений между телосложением и поведением подразумевает поиск ответов на множество вопросов, как теоретических, так и практических. Во-первых, такое исследование должно касаться этиологии поведения. Важной сферой изысканий является не только сама по себе роль структурных факторов в поведении, но это оказывается первым шагом к идентификации наследственных факторов в развитии поведения. Как мы помним, наследственность может влиять на поведение только через структурные характеристики. Другой теоретический вопрос, который лежит в основе многих исследований телосложения и поведения, касается распределения и природы качеств. Под эту категорию подпадают также исследования конституциональных типов, о которых речь пойдет в главе 6. С точки зрения практики интерес к отношению телосложения и поведения происходит от желания оценивать людей и предсказывать их поведение на основе их внешности.
1 Условимся, что под термином «телосложение» мы будем подразумевать все структурные свойства индивида, включая анатомические, физиологические и биохимические.
Телосложение и поведение 159
^ РАСПРОСТРАНЕННЫЕ ЗАБЛУЖДЕНИЯ, КАСАЮЩИЕСЯ ТЕЛОСЛОЖЕНИЯ И ПОВЕДЕНИЯ
Попытки судить о способностях и качествах человека на основании параметров его внешности, вероятно, уходят корнями вглубь веков, к самым ранним социальным взаимодействиям между людьми. Время от времени, эти попытки оформлялись в такие теории, как френология и физиогномика, основанные соответственно на анализе формы головы и черт лица. В настоящее время эти псевдонаучные концепции ограничиваются практикой современных шарлатанов, а также отражены в фольклоре и языке. Интеллектуальный «высокий лоб» и «яйцеголовость», рыжий цвет волос, говорящий о горячем темпераменте, свидетельствующий о непостоянстве, белый цвет волос, бегающий взгляд обманщика, квадратная челюсть, связанная с твердостью характера, и множество других ассоциаций — все эти и многие другие примеры, которые читатель сможет сам привести без труда, свидетельствует об укорененности таких заблуждений в общественном сознании.
Подобные традиционные ассоциации между качествами называются «социальными стереотипами». Литература и искусство многое сделали для того, чтобы увековечить их. Поспешные суждения о людях и заблуждения, имеющие место в повседневном общении людей, часто основываются на подобных ассоциациях. Человек не должен так просто верить во френологические и физиогномические принципы, чтобы не оценивать с этих позиций ни окружающих людей, ни самого себя. В конце концов, существуют и другие теории.
У читателя может возникнуть вопрос: «Раз эти убеждения существуют веками, возможно, это означает, что в них что-то есть? Если бы они не имели под собой никаких оснований, то разве не были бы они рано или поздно забыты?» Ответ будет: «Нет». Причины живучести таких стереотипов те же самые, что и у суеверий, и у прочих расхожих человеческих заблуждений.
Во-первых, если мы хорошо вспомним, мы должны признаться себе в том, что обычно припоминаем отдельные случаи, которые подтверждают некое расхожее мнение, и склонны забывать сотни случаев, опровергающих его. Повседневные разговоры полны таких ссылок на отдельно взятые случаи. «Я знаю,
160 Дифференциальная психология
что блондинки ветрены... посмотри на Мюриель!» «Разве квадратная челюсть не является признаком решительности? У меня есть кузен, он именно таков» — и так далее, и так далее. Френологи и другие псевдоученые полагаются в основном на подобную софистику. В их книгах приводится множество примеров, специально подобранных для иллюстрирования их утверждений. Один из таких случаев, на который они любят ссылаться, связан с Дэниелом Вебстером, окружность головы которого составляла 24,5 дюйма и в черепе которого в определенном месте был выступ, который должен был свидетельствовать о сверхразвитости литературного таланта. Но френологи не обращают внимания на тысячи других писателей с черепами среднего или малого размера, имеющими выступы в самых разных местах. Единственно приемлемая процедура проверки любой гипотезы, конечно же, требует исследования полноценных выборок; отдельные случаи, как бы многочисленны они ни были, ничего не доказывают.
Другой тип заблуждений связан со склонностью переносить данные, характеризующие случаи патологических отклонений на индивидуальные различия, находящиеся в пределах нормы. Например, из существования микроцефалов, или идиотов с маленькими головами, не следует положительной корреляции между размерами черепа и умственными способностями у всего населения. У идиота-микроцефала для нормального интеллектуального развития не хватает мозгового вещества. Но среди людей, чей мозг находится в пределах нормы, большой размер черепа не означает наличие больших интеллектуальных способностей. Существование такой связи должно быть доказано в ходе исследований больших групп нормальных людей.
Третье, что надо иметь в виду при оценке исследований отношения между параметрами телосложения и психологическими свойствами, это то, что сами по себе социальные стереотипы имеют тенденцию к увековечиванию веры в определенные обобщения. Если существует широко распространенное мнение о том, что человек с узким подбородком имеет слабую волю, то о человеке с таким подбородком окружающие будут судить как о слабохарактерном человеке. То, на что не обратят внимания у других, у данного человека будут считать проявлением слабости его характера. Этот тип заблуждений характерен не только для причинно-следственных трактовок взаимоотношений людей в
Телосложение и поведение 161
повседневной жизни, но также для определенного сорта психологических исследований, в которых оценки психологических качеств коррелируют с измерениями телосложения. Доминирование физиогномических стереотипов присутствует, что очевидно, в результатах исследований оценки индивидов по их фотографиям. И хотя такого рода суждения не имеют отношения к объективным поведенческим свойствам сфотографированных испытуемых, характеристики, даваемые разными людьми тем, кто изображен на фотографиях, имеют друг с другом выраженное сходство (ср. , напр., 70).
Влияние социальных стереотипов может заходить еще дальше, изменять восприятие человеком самого себя и влиять на его последующее поведение. То, что люди утверждают о ком-то, может быть важным фактором, определяющим его поведение. Если ребенку постоянно говорить, что он тупой и глупый, то он в конце концов может поверить в это и вести себя соответствующим образом. Если человека игнорируют и не воспринимают всерьез, то ему трудно будет стать лидером. Так наличие социального стереотипа способствует формированию порочного круга. Чем более распространенным является некоторое представление, тем более оно способно влиять на восприятие индивида окружающими и на его самовосприятие, тем больше находится «свидетельств», которые, как кажется, подтверждают изначальное мнение окружающих о нем. Необходимо заметить, что когда социальный стереотип подобным образом воздействует на человека, обладающего определенным телосложением, это может привести к возникновению реальной связи между телосложением и поведением. Это не иллюзия и не преувеличение, как было в рассмотренных нами выше трех типах заблуждений. Как бы то ни было, важно научиться распознавать возникновение рассмотренных ошибок. Нельзя приписывать корреляцию наследственным связям, конституциональным факторам и т. п.