Geum.ru

А. В. Гулыга перевод Б. А

Вид материалаДокументы

Содержание


Новое освещение первых принципов метафизического познания
Раздел первый
Подобный материал:
1   ...   14   15   16   17   18   19   20   21   ...   38

Da Jungst die obern Wesen sahn, Was unlangst recht verwunderlich Em Sterbhcher bei uns getan, Und wie er der Natur Gesetz entfaltet: wunderten sie sich, Dass durch ein irdisches Geschopf dergleichen moglich zu geschehn, Und sahen unsern Newton ore, so wie wir emen Affen. sehn.

Pop, [Недавно видели небесны существа, Что смертный открывал законы естества, Дивясь, что человек, столь слабый, малый, бренный, Имеет ум в себе голь острый и отменный. Невтона так почли небесные умы, Как обезьяниным дивимся действам мы.

Поп} («Опыт о человеке господина Попе», перевод Н. Поповского, изд. 2, М., 1787, стр. 29—30.) Каких только успехов в познании не достигает мысль этих блаженных существ, населяющих высшие небесные

253

сферы! И как прекрасно эта ясность познания может отразиться на их нравственном состоянии! Познания разума, достигшие надлежащей степени совершенства и ясности, гораздо более привлекательны, чем чувственные соблазны: они в состоянии властвовать над ними и попирать их. Как прекрасно само божество проявляется во всех этих мыслящих существах, которые, словно море, не волнуемое бурями страстей, спокойно приемлют и отражают его образ! Но не будем в своих предположениях выходить за пределы, предназначенные для естественнонаучного трактата, и только еще раз отметим приведенную выше аналогию: от Меркурия до Сатурна, а может быть еще и дальше (если за Сатурном существуют еще другие планеты), совершенство духовного и материального мира на планетах с правильной последовательностью возрастает и распространяется по мере их удаления от Солнца.

Все это отчасти естественно вытекает из физического отношения местонахождения планет к центру мира, отчасти допускается на основании вероятности; с другой стороны, верный взгляд на превосходнейшее устройство, устремленное на более значительное совершенство обитателей верхних небесных сфер, настолько ясно подтверждает наше правило, что оно почти может притязать на полную достоверность. Быстрота действий, свойственная более совершенным созданиям, больше согласуется с быстро меняющимися периодами времени в этих сферах, чем медлительность неповоротливых и несовершенных существ.

Подзорные трубы показывают нам, что смена дня и ночи совершается на Юпитере в течение 10 часов. Что стал бы делать обитатель Земли, если его поместить на этой планете? 10 часов ему едва хватило бы для отдыха, который требуется его грубому организму, в виде сна. А какую долю остального времени отняла бы у него подготовка к дневным делам, одевание, принятие пищи? И как могло бы не растеряться и не утратить способность к чему-то дельному столь медлительное существо, если бы 5 часов деятельности внезапно прерывались наступлением столь же краткого времени

254

темноты? Наоборот, если Юпитер населен более совершенными существами, которые с более тонким строением сочетают более упругие силы и большую быстроту движений, то можно полагать, что эти 5 часов для них то же самое и даже больше, чем 12 часов дня для более низкого класса — для людей. Как мы знаем, потребность во времени есть нечто относительное, узнать и понять которое можно, лишь сравнивая величину предполагаемого дела со скоростью его исполнения. Поэтому один и тот же промежуток времени, который для одного рода существ кажется лишь мгновением, для другого может оказаться весьма продолжительным временем, в течение которого благодаря быстроте действий происходит целый ряд изменений. На Сатурне по вероятному исчислению его суточного вращения, изложенному выше, день и ночь сменяются еще гораздо быстрее, так что следует предполагать, что его обитатели обладают еще большими способностями.

В конечном итоге все подтверждает приведенный нами закон. Повидимому, природа особенно щедро рассыпала свои богатства в отдаленных краях мира. Спутников, в достаточной мере возмещающих отсутствие дневного света деятельным обитателям этих счастливых мест, больше всего имеется здесь: природа как будто постаралась всячески способствовать деятельности этих обитателей, дабы последняя свободно совершалась почти в любое время. По количеству своих спутников Юпитер имеет явное преимущество перед всеми нижними планетами, а Сатурн в свою очередь — перед Юпитером; прекрасное и полезное кольцо, окружающее Сатурн, надо полагать, есть признак того, что устройство Сатурна еще более совершенно. Наоборот, для нижних планет, обитатели которых отличаются наименьшей разумностью, такое обилие спутников было бы бесполезной роскошью, и они либо совсем не имеют их, либо имеют их очень мало.

Нельзя, однако (этим я предупреждаю одно возражение, которое могло бы опрокинуть все изложенные выше соответствия), смотреть на большее расстояние от Солнца, этого источника света и жизни, как на зло, которое для отдаленных планет только до известной степени

255

смягчается Их обширностью; нельзя думать, что верхние планеты на самом деле занимают менее выгодное положение в мироздании, препятствующее совершенству их устройства, поскольку Солнце оказывает на них более слабое воздействие. Ведь мы знаем, что влияние света и тепла определяется не абсолютной их интенсивностью, а способностью материи их воспринимать и в большей или в меньшей мере противостоять им, и что поэтому одно и то же расстояние, которое для какого-нибудь вида грубой материи могло бы быть названо умеренным климатом, рассеяло бы более тонкие жидкости и оказалось бы для них чрезмерно жарким. Следовательно, для того чтобы отдаленность от Солнца оказалась для Юпитера или Сатурна удачным положением, требуется лишь вещество более тонкое и составленное из более подвижных элементов.

Наконец, совершенство созданий в этих верхних небесных сферах, по-видимому, физически связано еще и с долговечностью, которой они достойны. Разрушение и смерть не в состоянии столько вредить этим превосходным существам, сколько нам, менее совершенным созданиям. Именно та косность материи и грубость вещества, которая составляет специфическую основу несовершенства на низших ступенях, служат также и причиной их расположения к гибели. Когда соки, питающие и способствующие росту животного или человека, усваиваясь его тканями и приращивая массу его тела, перестают увеличивать размер его сосудов и каналов, когда, стало быть, рост завершен, поступающие в тело питательные соки благодаря механическому стремлению питать животное суживают и закупоривают его сосуды и приводят к гибели всего организма путем постепенного окостенения. Надо полагать, что хотя бренности подвержены и самые совершенные существа, однако преимущество, связанное с тонкостью вещества, упругостью сосудов, легкостью и подвижностью соков, которые свойственны более совершенным существам, населяющим отдаленные планеты, задерживает их старение, обусловливаемое косностью грубой материи, и обеспечивает этим существам долговечность, соответствующую степени их совершенства, подобно тому как


256

бренность человеческой жизни точно соответствует ее ничтожеству.

Я не могу закончить это исследование, не разрешив одного сомнения, которое, естественно, может возникнуть при сопоставлении только что изложенных взглядов с нашими прежними положениями. В строении мироздания - в многочисленности спутников, освещающих наиболее отдаленные планеты, в скорости вращения небесных тел вокруг своей оси, в соответствии составляющего их вещества воздействию Солнца - во всем этом мы признали мудрость божью, которая все устроила на благо разумных существ, населяющих эти планеты. Но как теперь с этим учением о целесообразности согласовать механическую теорию, как понять, что исполнение замысла высшей мудрости вверено грубой материи, а предначертания провидения - природе, предоставленной самой себе? Не заставляет ли это нас признать, что устройство мироздания не есть результат действия всеобщих законов природы?

Эти сомнения тотчас же рассеются, если только вспомним, что было сказано выше по этому поводу. Разве механика всех естественных движений по самой своей сути не тяготеет исключительно к таким последствиям, которые во всей совокупности связей вполне согласуются с предначертаниями высшего разума? Как может она с самого начала иметь сбивающие с пути стремления и ничем не сдерживаемое рассеяние, когда все ее свойства, приводящие к этим последствиям, сами определяются вечной идеей божественного разума, в котором все необходимо должно быть взаимосвязано и согласовано? Если хорошенько поразмыслить, то можно ли считать обоснованным взгляд, будто природа - это какое-то противное существо, которое можно удержать в рамках порядка и общей гармонии только принуждением, ограничивающим свободу его действий? Ведь тогда пришлось бы признать, что природа - самодовлеющее начало, свойства которого не имеют никакой причины, и что бог стремится по мере возможности подчинить ее своим замыслам. Чем больше мы познаем природу, тем больше мы убеждаемся, что общие свойства вещей не чужды друг другу и не обособлены. Мы17 Иммануил Кант 257

достаточно удостоверимся в том, что они по самой своей сути родственны между собой и потому сами собой склонны поддержать друг друга в создании совершенного устройства (взаимодействие элементов порождает красоту материального, а вместе с тем успехи духовного мира) и что вообще отдельные вещи по природе своей составляют уже между собой, так сказать в царстве вечных истин, одну систему, в которой они соотнесены друг с другом. Станет также ясно, что эта присущая им родственность объясняется общностью происхождения из одного источника, из которого все они почерпнули существенные свои свойства.

Применим теперь это уже излагавшееся нами рассуждение к данному вопросу. Те же всеобщие законы движения, которые отвели верхним планетам место в системе мира, отдаленное от центра притяжения и инерции, поставили их тем самым и в наиболее выгодные условия, дабы более свободно формироваться в наибольшей отдаленности от центра тяготения первичной материи; вместе с тем они поставили их и в правильное соотношение с действием тепла, распространяющегося по такому же закону из того же центра. А так как именно эти условия позволили небесным телам в этих отдаленных местах более свободно формироваться и способствовали более быстрому возникновению связанных с этим движений, короче говоря, большей стройности всей системы; так как, наконец, мыслящие существа необходимо зависят от той материи, с которой они непосредственно связаны, то неудивительно, что совершенство и материальной, и духовной природы вызвано одной и той же совокупностью причин и имеет одинаковое основание. Таким образом, при тщательном рассмотрении в этой согласованности нет ничего внезапного или неожиданного, и так как мыслящие существа на основании того же принципа были вплетены в общий строй материальной природы, то духовный мир будет в отдаленных сферах совершеннее по тем же причинам, по которым там совершеннее мир материальный.

Таким образом, все во всей природе связано в непрерывной цепи последовательности вечной гармонией, соединяющей друг с другом все звенья. Совершенства

258

бога явственно проявились и на наших ступенях раз-нития, и среди низших видов они не менее прекрасны, чем среди высших.

Welch eine Kette, die von Gott den Anfangnimmt, was fur Naturen Von himmlischen und irdischen, von Engein, Menschen bis zum Vieh, Vom Seraphim bis zum Gewiirm! 0 Weite, die das Auge nie Erreichen und betrachten kann, Von dem Unendlichen zu dir, von dir zum Nichts! Pope [Лик ангельский, людей, зверей, птиц, рыб морских, Гадов и червяков, и насекомых роды, Которым нет числа обилием природы! О цепь, который обнять ни глаз простой... От бесконечного и бывшего до века Распростирается она до человека; От смертных наконец в сплетении своем В даль продолжается и кончится ничем.

Поп] («Опыт о человеке господина Попе», перевод Н. Поповского, изд. 2, М., 1787, стр. 24.) До сих пор путеводной нитью для всех наших предположений верно служили физические соотношения, благодаря чему эти предположения оставались на стезе разумного правдоподобия. Не будет ли нам теперь позволено уклониться с этой стези в область фантазии? Кто укажет нам границу, где кончается обоснованное вероятие и начинаются произвольные вымыслы? Какой смельчак решится ответить на вопрос: владычествует ли грех и на других небесных телах мироздания или же там царит одна добродетель?

Die Sterne sind vielleicht ein Sitz verklarter Geister, Wie hier das Laster herrscht, 1st dort die Tugend Meister. v. Holier [Звезды, возможно, обитель блаженных духов; как у нас царит порок, так там господствует добподетель.

Гал.гер]

259

He является ли несчастная способность грешить свойством некоторого промежуточного состояния между мудростью и неразумием? Кто знает, не слишком ли возвышенны и не слишком ли мудры обитатели отдаленных небесных тел, чтобы снисходить до глупости, которая кроется в грехе, и, наоборот, не слишком ли привязаны обитатели низших планет к материи и не одарены ли они слишком слабыми духовными способностями, чтобы быть ответственными за свои деяния перед судом справедливости? В таком случае одна только Земля, а может быть, еще и Марс (чтобы не лишить себя жалкого утешения, что у нас имеются товарищи по несчастью) находятся на опасной середине, где искушение чувственных соблазнов достаточно сильно, чтобы нарушить владычество духа, а дух не может отречься от способности противиться им, если только в своей косности не предпочитает отдаваться в их власть, одним словом, на той опасной середине между слабостью и силой, где те же преимущества, которые возвышают человека над низшими видами существ, ставят его на высоту, с которой он может вновь пасть бесконечно ниже их. В самом деле, обе эти планеты, Земля и Марс, представляют собой средние звенья планетной системы, и можно не без основания предположить, что и обитатели их занимают среднее положение между двумя крайними точками и по физическим, и по моральным своим качествам. Впрочем, рассуждение на эту тему я охотнее предоставляю тем, кто больше способен удовлетвориться недоказуемыми познаниями и больше склонен брать на себя ответственность за них.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ До сих пор мы как следует не знаем, что такое действительно человек в настоящее время, хотя сознание и чувства должны бы нам дать ясное понятие об этом; насколько же меньше мы можем угадать, чем он должен стать в будущем! И все же любознательная человеческая душа жадно тянется к этому столь далекому от нее предмету, стремясь хоть сколько-нибудь выяснить этот темный вопрос.

К оглавлению

260

Должна ли бессмертная душа во всей бесконечности своей будущей жизни, которую даже могила не прекращает, а лишь видоизменяет, остаться всегда прикованной к этой точке мирового пространства, к нашей Земле? Неужели она никогда не будет причастна к созерцанию остальных чудес творения с более близкого расстояния? Кто знает, не суждено ли ей когда-нибудь узнать вблизи те отдаленные тела мироздания и совершенство их устройства, которые уже издалека столь сильно возбуждают ее любопытство? Быть может, для того и образуются еще некоторые тела планетной системы, чтобы по истечении времени, предписанного для нашего пребывания здесь, уготовить нам новые обители на других небесах? Кто знает, не для того ли вокруг Юпитера обращаются его спутники, чтобы когда-нибудь светить нам?

Позволительно, благопристойно забавляться подобными мыслями; однако никто не станет основывать надежды на будущее на столь сомнительных картинах воображения. Когда человеческая природа уплатит свою дань бренности, тогда бессмертный дух быстрым взлетом вознесется над всем конечным и будет продолжать свое существование в новом отношении ко всей природе, которое возникает из более близкой связи с высшим существом. Тогда это более совершенное существо, заключающее в самом себе источник блаженства, уже не будет разбрасываться между внешними предметами, чтобы найти в них успокоение. Все творение, находящееся, к удовлетворению высшей первичной сущности, в необходимом согласии, должно будет приобщиться к ней и будет взирать на нее не иначе как с чувством неизменного удовлетворения.

Действительно, когда дух исполнен размышлений, подобных настоящим и выше приведенным, тогда вид звездного неба в ясную ночь доставляет такое удовольствие, какое испытывает только благородная душа. При всеобщем безмолвии природы и спокойных чувствах заговорит тогда скрытая познавательная способность бессмертного духа на неизъяснимом языке и внушит неясные понятия, которые можно, правда, почувствовать, но нельзя описать. Если среди мыслящих существ

261

нашей планеты имеются низкие твари, которые, несмотря на все очарования, коими может привлекать их столь высокий предмет, все же в состоянии упорно служить тщеславию, то сколь несчастен земной шар, который мог воспитать столь жалкие существа! Но как он, с другой стороны, счастлив, ибо ему при благоприятнейших условиях открыт путь к достижению блаженства и величия, бесконечно возвышающихся над теми преимуществами, которых способно достичь наивыгоднейшее устройство природы на всех небесных телах!

262

00.php - glava11

^ НОВОЕ ОСВЕЩЕНИЕ ПЕРВЫХ ПРИНЦИПОВ МЕТАФИЗИЧЕСКОГО ПОЗНАНИЯ

1755

263

264

СПОСОБ ИССЛЕДОВАНИЯ Надеясь пролить некоторый свет на первые принципы нашего познания, я намерен изложить свои мысли об этом предмете по возможности кратко; поэтому я буду всячески воздерживаться от излишних подробностей и изложу только самую суть и основы своих доказательств, оставив совершенно в стороне, как снятое платье, всякую высокопарность. Если при этом начинании я кое где не разделяю мнений знаменитых людей, иногда даже называя их по имени, то я все же убежден в беспристрастии их суждения и надеюсь, что этим не будет причинено никакого ущерба подобающему им уважению и что они ни в коем случае не поставят мне этого в вину. При расхождении мнений каждому, конечно, дано право руководствоваться своими взглядами и не запрещается небольшая проверка чужих аргументов, если только при этом отсутствуют всякого рода запальчивость и страсть к спорам. Поэтому я не думаю, чтобы эта беспристрастная критика была признана благосклонными судьями противоречащей долгу вежливости и высокого уважения.

Итак, прежде всего я попытаюсь тщательно исследовать то, о чем обычно, с гораздо большей долей уверенности, чем истинности, говорят как о высшем и над всеми истинами несомненно властвующем принципе противоречия, а затем попытаюсь кратко изложить то, что здесь следует считать более правильным. Далее я рассмотрю закон достаточного основания и все то, что может послужить более правильному пониманию и доказательству этого закона, а также противостоящие ему

265

мнимые трудности и попытаюсь, насколько мне позволят скромные способности моего ума, противопоставить этим трудностям достаточно убедительные доводы. Наконец, я имею в виду сделать некоторый шаг вперед и установить два новых принципа метафизического познания, которые имеют, как мне кажется, немаловажное значение, и хотя они не первоначальные и не самые простые, но более удобные для применения и во всяком случае такие же широкие, как и любой другой принцип Так как в этом своем начинании я пойду по непроторенному еще пути, на котором легко впасть в ошибку, то я уповаю на снисходительное суждение благосклонного читателя, который примет все сказанное здесь в наиболее благоприятном смысле.

^ РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ

О ПРИНЦИПЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ

ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЕ ЗАМЕЧАНИЕ Так как в настоящем изложении я должен стараться быть возможно более кратким, то считаю целесообразным не повторять здесь всем известные и согласующиеся со здравым смыслом дефиниции и аксиомы и не буду следовать обычаю тех, кто рабски подчиняется правилам какого-то метода и полагает, что он не руководствовался строгим научным методом, если не изучил подробно от начала до конца всего, что только можно найти в архивах философов. Я счел правильным предупредить об этом читателя, дабы он не упрекнул меня за это умышленное уклонение от установившегося обычая.

Положение первое Не существует одного-единственного, безусловно первого и всеобъемлющего принципа для всех истин Необходимо, чтобы первый и подлинно единственный принцип был простым положением; положение, молчаливо содержащее в себе многие другие положения, имело бы только видимость одного-единственного принципа. Поэтому если положение действительно простое,

266

то оно должно быть либо утвердительным, либо отрицательным. Однако я утверждаю, что, будучи тем или другим, оно не может быть всеобщим, полностью содержащим в себе все истины, ведь если скажешь, что положение утвердительное, то оно не может быть безусловно первым принципом отрицательных истин, если же скажешь, что оно отрицательное положение, то оно не может быть первым среди утвердительных истин В самом деле, предположим, что это положение отрицательное. Так как все истины либо непосредственно, либо косвенно вытекают из своих принципов, то, во-первых, из данного принципа, поскольку он отрицательный, могут быть в качестве следствий получены путем непосредственного вывода, как это ясно для каждого, только отрицательные положения. Если же кто-либо потребует, чтобы косвенным путем из него были выведены и утвердительные положения, то это возможно, с чем каждый согласится, только при помощи положения: истинно все то, противоположное чему ложно. Но это положение само по себе есть утвердительное и не может быть непосредственно выведено из отрицательного принципа; тем более оно не может быть выведено из него косвенным путем, так как в этом случае оно нуждалось бы в своей собственной помощи, следовательно, оно никоим образом не может зависеть от принципа, выраженного в отрицательной форме. Так как, стало быть, утвердительные положения не могут быть получены из одного лишь отрицательного, и притом одного-единственного, принципа, то этот принцип и не может быть назван всеобъемлющим принципом Подобным же образом, если в качестве основного принципа установить утвердительное положение, из него, конечно, нельзя будет непосредственно вывести отрицательные положения, косвенным же путем это можно будет сделать лишь при помощи положения. если противоположное данному истинно, то само данное ложно, т.е. если противоположное ему утверждается, то само оно отрицается. Но так как это положение отрицательное, то оно никаким способом не может быть выведено из утвердительного принципа: ни непосредственно, что само собой понятно, ни267