«Кодекс профессиональной этики российского библиотекаря»: пять лет формирования нового профессионального

Вид материала

Кодекс

Содержание Этический кодекс библиотекаря Категория совести Категория справедливости Свободный доступ к информации Приоритетное обслуживание.

Подобный материал:

• О. В. Козлова // Библиотека в школе. 2011. № С. 21-28. (Методический день. Нелишние, 68.52kb.
• Кодекс профессиональной этики, 407.52kb.
• Приказ мвд РФ от 24 декабря 2008 г. N 1138 "Об утверждении Кодекса профессиональной, 389.46kb.
• Приказ от 24 декабря 2008 г. N 1138 об утверждении кодекса профессиональной этики сотрудника, 446.36kb.
• Кодекс корпоративной этики ао «нак «Казатомпром» Назначение Настоящий Кодекс корпоративной, 261.33kb.
• Кодекс профессиональной этики сотрудника органов внутренних дел Российской Федерации, 399.27kb.
• Содержание Программы квалификационного экзамена на получение квалификационного аттестата, 424.81kb.
• Приказ от 24 декабря 2008 г. N 1138 об утверждении кодекса профессиональной этики сотрудника, 463.06kb.
• Приказ от 24 декабря 2008 г. N 1138 об утверждении кодекса профессиональной этики сотрудника, 403.55kb.
• План изучения темы 1 Объективная необходимость этического регулирования практики. Этика, 47.14kb.

Источники

1. Кабачек О.Л. Библиотека и библиотекарь в контексте истории (эссе) // Библиотека в контексте истории: Материалы науч. конф. Москва, 8—10 ию­ня 1995 г. / Науч. б-ка РГГУ, Мос. гос. ун-т культуры, Клуб «Реалисты». М., 1997. С. 5—25.

2. Кабачек О.Л. Идеология и развитие профессионального сознания библиотекарей // Библиотековедение. 1997. № 5/6. С. 71—78.

3. Кабачек О.Л. Новый уровень библиотечного сознания? // Библиотеко­ведение. 1995. № 2. С. 34—43.

4. Кабачек О.Л. Особенности восприятия профессиональных ценностей библиотека­рями // Мир библиотек сегодня. 1997. Вып. 3 (15). С. 21—35.

5. Кабачек О.Л. Специфика восприятия библиотечных ценностей разными субъектами библиотечной деятельности // Что мы читаем, какие мы. Сб. науч. тр. Вып.3. Библиотеки и чтение. СПб.: Рос. нац. б-ка, 1999. С. 136—145.

6. Коробкина Т.Е. Библиотечная ассоциация как форма профессионального самосознания библиотекарей // Профессиональное сознание библиотекарей: необходимость перемен в профессиональный период. Материалы семинара (3—4 июня 1993 г., Москва). М., 1994. С. 92—96.

7. Померанц Г. Научная теория и идеология. Несколько пояснительных слов // Знание — сила. 1992. № 5—7. С. 39—40.

8. Рычков А.В. Русское библиотечное общество (1916—1921) // Научные и техн. б-ки. 1994. № 7. С.58—68.

9. Фокеев В.А. О профессиональном мировоззрении библиотекаря-библиог­рафа (в связи с позициями Л.Б.Хавкиной и Н.К.Крупской) // Библиотековеде­ние: вчера, сегодня, завтра. Тез. докл. и сообщ. науч. конф. Москва, 23—25 апреля 1996 г. / МГУК. Ч. 1. М., 1996. С. 94—96.

10. Фонотов Г.П. Идеологические ли учреждения библиотеки? // Библиоте­коведение. 1997. № 1. С. 12—20.

11. Чудинова В.П. Наследие тоталитарного общества: деформация профес­сиональных ценностей библиотекарей России // Библиотека в контексте исто­рии. Материалы науч. конф. Москва, 8—10 июня 1995 г. / Науч. б-ка РГГУ, Моск. гос. ун-т культуры, Клуб «Реалисты». М., 1997. С. 25—39.

12. Чудинова В.П. Профессиональная идеология библиотекарей советского общества: деформация ценностей // Профессиональное сознание библиотекарей: необходимость перемен в переходный период. Материалы семинара. Москва, 3—4 июня 1993 г. М., 1994. С. 18—27.

13. Якимович А. Культура утраченных различий, или Об итогах XX столе­тия // Знание — сила. 1992. № 5—7. С. 120—129.

ЭТИЧЕСКИЙ КОДЕКС БИБЛИОТЕКАРЯ

В ВОСПРИЯТИИ РОССИЙСКИХ СПЕЦИАЛИСТОВ

Г. А. Алтухова

Составление кодексов этики, регулирующих отношения между профессиональными группами и внутри них, становится важной социальной приметой нашего общества. Можно с уверенностью сказать, что роль кодексов важна и будет постоянно возрастать в процессе развития профессиональной структуры общества и совершенствования библиотечного дела.

Принятие «Кодекса профессиональной этики российского библиотекаря» в апреле 1999 г. стало заметным событием в жизни библиотек страны. За прошедшие пять лет проведена большая работа по популяризации «Кодекса», внедрения его положений в практику работы. Велась разъяснительная работа, проводились дискуссии. На страницах профессиональной печати периодически публиковались статьи специалистов-практиков, преподавателей вузов, руководителей библиотек, высказывающих свое отношение к его положениям. Большую работу по популяризации «Кодекса» в России и за рубежом провела Ю. П. Мелентьева, инициатор и руководитель рабочей группы по его составлению.

За прошедшие пять лет по сути дела решались основные вопросы, от которых зависит сам факт принятия или непринятия кодекса библиотечной общественностью: окажет ли предложенный свод нравственных принципов поведения в библиотечной среде влияние на профессиональное сознание библиотечных специалистов, объединит ли профессиональное сообщество, окажет ли поддержку библиотечному специалисту в его повседневной деятельности?

Российский кодекс этики создавался не на пустом месте. В мировой практике наработан богатый опыт кодификации нравственных норм библиотечного труда.

С начала прошлого века разрабатываются кодексы этики американских библиотекарей, в 1970—1980 гг. приняты кодексы этики почти во всех европейских странах. Активная работа по составлению свода нравственных правил поведения библиотекаря велась в странах Азии и Латинской Америки. В кодексе этики каждой страны прежде всего учитывались специфика национального развития, материально-техническая оснащенность библиотечных процессов, степень их компьютеризации, уровень оплаты библиотечного труда и др.

Кодексы этики различных стран мира отличаются между собой по степени обобщенности требований, предъявляемых библиотечному специалисту. Одни из них строятся лишь на общих (общечеловеческих) принципах, другие учитывают специфику морали, и некоторые из них содержат конкретные рекомендации поведения в той или иной ситуации. Иногда отмечаются прецеденты нарушения моральных норм и соответственно вводятся новые дополнительные пункты.

Перед составителями кодекса этики российского библиотекаря стояла непростая задача: не копировать содержание готовых, апробированных на практике чужой страны положений, а создать кодекс, отражающий специфику именно российской действительности, нужд и забот нашего библиотечного дела.

Престиж той или иной профессии во многом зависит от профессионального и личностного уровня развития работников, от того, в какой мере в их поведении реализуются социальные нормы, эталоны и ценности. Поэтому важными составляющими кодекса являются нравственные ценности, присущие библиотечному делу конкретной страны, правила, принципы и нормы библиотечного труда, которые формируются на основе противоречий, возникающих в повседневной практике:

- с одной стороны, библиотечным специалистам необходимы нравственные ориентиры, четко составленные правила, положения, воспитывающие нравственное сознание специалиста. С другой стороны, записанные в кодексе положения, носят не законодательный, а лишь рекомендательный характер, и каждый специалист по своему усмотрению может применять их в своем повседневном труде;

- библиотечный труд — это труд энтузиаста, объективный трудовой вклад библиотеки и библиотечного работника в развитие, прогресс общества, сегодня он неадекватен оценке со стороны общества, различных его институтов (поддержание престижа профессии, социальной, моральной и материальной сторон ее деятельности). Неслучайно министр культур РФ А. С. Соколов обращает внимание на опасность исчезновения библиотечной профессии при таком отношении к ней общества;

- противоречие между такими основными функциями библиотеки, как ответственность за сохранение фонда, и, с другой стороны, право читателя беспрепятственно пользоваться всеми видами изданий, хранящихся в библиотеке;

- противоречия в отношениях библиотекаря и читателя, возникающие в процессе библиотечного обслуживания. Читатель, часто не зная, а то и не желая знать условий работы библиотеки, заинтересован в оперативном выполнении заказа. Библиотекарь берет на себя ответственность за преодоление всех трудностей на пути выполнения заказа, по сути, несет в каждой конкретной ситуации ответственность как за уровень обслуживания в библиотеки, так и за сохранность библиотечного фонда;

- противоречие между использованием традиционных форм библиотечного обслуживания и возможностями внедрения в практику работы библиотеки электронных средств. Это противоречие характеризует уровень прогресса работы библиотек, и следует отметить, что энтузиазм наших библиотек, профессионализм специалистов направлен в основном на традиционные формы работы. В силу бедности библиотечного дела, электронные средства доступны далеко не всем библиотекам как в плане возможностей их использования, так и в плане умения персонала работать с ними;

- наличие законодательной базы библиотечного дела (при том, что она отстает от жизни, от научно-технического прогресса, стремительно входящего в библиотечное дело) и практическое отсутствие механизма использования как закона «О библиотечном деле» (1994 г.), так и положений «Кодекса» профессиональной этики российского библиотекаря.

В каждой стране разрешение противоречий (в том числе нравственных) осуществляется в соответствии с уровнем развития библиотечного дела, технической оснащенностью библиотек, разработанностью законодательной базы, национальной спецификой. В то же время существуют общие закономерности разрешения нравственных противоречий, которые основываются на осмыслении нравственных принципов библиотечного труда. Эти принципы формулировались учеными на протяжении длительного исторического времени. Важнейшие из них выделены выдающимися учеными философами и библиотечными работниками. Так, И. Кант (1724—1804), работавший несколько лет библиотекарем Кенигсбергского замка, сформулировал такие принципы библиотечного обслуживания, как:

- принцип приверженности закону, созданию законодательной базы профессии, неукоснительному соблюдению установленных в библиотеке порядков. Без соблюдения законов, в том числе библиотечных, невозможна эффективная трудовая деятельность;

- принцип «благожелания» — стремление вести себя корректно, мягко, этично. Это традиционный постулат библиотечной профессии, его защищали все выдающиеся библиотековеды на протяжении веков;

- принцип этики поступка («не навреди» своими действиями). Библиотечный специалист должен поступать так, чтобы его действия не имели вредных последствий, не влияли негативно на результаты работы библиотеки.

Другой выдающийся мыслитель, прекрасно знавший библиотечное дело, Г. В. Лейбниц (1646—1716) сформулировал принципы полноты библиотечной информации, ее сохранности и доступности. Он ратовал за возможность получения информации из любых источников. Разработанная ученым идея монады (одушевленной единицы мироздания, отображающей весь универсум и способной к саморазвитию) лежит в основе принципа универсального перехода к использованию общего блага информации для «всех возможных миров» [2]. В трудах Лейбница заложен прообраз элементов современной компьютеризации, посредством которой может быть осуществлен доступ к самым отдаленным источникам информации.

Профессиональная этика библиотекаря, опираясь на общую теорию морали как свою философскую основу, активно использует ее категориальный аппарат. Общие категории нравственности конкретизируются и уточняются применительно к библиотечной профессии. В своей деятельности библиотечный работник исходит из важнейших категорий этики, которые разделяются на несколько групп: основополагающие философские категории (добро и зло, долг, благорасположение и др.); категории, раскрывающие социальную активность специалиста, его нравственную сущность.

В категории добра, применительно к сфере библиотечной деятельности, выражена центральная нравственная норма отношения библиотекаря к читателю, обществу, к своим коллегам по профессии. Конкретно она проявляется в заботе о благе общества, содействии в повышении культурного и образовательного уровня читателей, организации и досуговой деятельности, на нравственном воспитании и т.д.

Эта работа изначально строится на благорасположении к читателю и коллегам по работе. Отношения «библиотекарь — читатель», «библиотекарь—библиотекарь», «читатель—читатель» приобретают качество высокого уровня, устойчивость, позитивную динамику и перспективу только в том случае, если в них превалирует, задает тон эта основа добра. Если же, напротив, этой основы недостает, тогда в библиотечной среде начинает задавать тон противоположное добру — начало зла. Нравственный климат, в который внедряются эти начала, резко ухудшается, обостряются всевозможные противоречия, все большее внимание и силы тратятся на решение конфликтов. Вследствие этого страдают интересы дела, ухудшается качество работы библиотеки и прежде всего обслуживание читателей. Как правило, первыми начинают уходить из коллектива его лучшие, востребованные кадры, и это в еще большей степени подрывает его нравственные и профессиональные ресурсы.

Неслучайно во многих кодексах этики зарубежных стран категория добра, благожелания стоит на первом месте. Например, в кодексе профессиональной этики США первым пунктом прописано: «Мы должны обеспечить высочайший уровень обслуживания всем пользователям через надлежащим образом организованные коллекции, равноправную политику обслуживания, равноправный доступ и точные, основательные и любезные ответы на все вопросы» [5, с. 70].

В библиотечной деятельности добро является одной из главных нравственных ценностей, которая скрепляет, объединяет коллектив, повышает его нравственный иммунитет и работоспособность.

Ведущая категория библиотечной этики — профессиональный долг.

Смысл профессионального долга библиотекаря помогать пользователям ориентироваться в информационном потоке, создавать комфортные условия работы с источниками информации, обеспечить свободный доступ к ней. Ослабленное чувство долга у библиотечного специалиста ведет к утрате профессионализма, равнодушию к исполнению профессиональных обязанностей, что нередко приводит к нравственной деградации специалиста. Не обладая чувством долга, библиотекарь не может состояться как личность, как профессионал.

Особую роль в составлении кодексов играет категория ответственности, Она отражает особое социальное и морально-правовое отношение библиотечного специалиста к выполнению своих профессиональных обязанностей, возникающее при сочетании выполнения профессионального долга и правовых норм.

Ответственность обусловлена не только моральной, но и общей ценностной ориентацией: заботой о благе библиотеки, коллектива, о результатах воздействия чтения на пользователей. При этом следует иметь в виду особенности направленности этой ориентации, включающей самостоятельность специалиста в принятии решений, его способность к активной избирательной деятельности.

Ответственность библиотечного специалиста тесно сопряжена с общеэтической категорией достоинства, которая конкретизируется и уточняется в теории библиотечной нравственности. Для характеристики профессионального достоинства библиотекаря как этической категории В. А. Азарова ввела в научный оборот термин «вес с достоинством», характеризуя его как индикатор эмоционального состояния библиотекаря и читателя в их взаимодействии.

Категория совести применительно к библиотечной профессии – это характеристика нравственной позиции библиотечного специалиста, его «нравственный взгляд» на окружающую действительность, на свое место в библиотечном мире, стержень его интеллектуальной и эмоциональной духовной деятельности. Совесть, по определению Г. Гегеля, — это процесс «внутреннего определения добра».

Категория справедливости означает справедливую оценку деятельности специалиста, справедливое распределение социальных благ и оплату труда и др. Оценка этой деятельности дается обществом, руководителями библиотеки, коллективом (официально и неофициально, гласно и негласно).

На основе профессиональных ценностей, принципов и категорий формируются нормы библиотечной этики, составляющие содержание кодексов. Важнейшие из них следующие.

Свободный доступ к информации. Техническое преобразование процессов библиотечного обслуживания, внедрение и развитие новых информационных технологий, формирование и использование электронных баз данных способствует созданию сетевых технологий взаимодействия библиотек.

Электронные средства значительно сокращают время поиска, обработки информации, ос­вобождают библиотекаря от однообразного тяжелого труда (в том числе ведения многообразной библиотечной документации). Эти преимущества позволяют библиотечному специалисту уделить большее внимание творческой работе, индивидуальному общению с читателем. В то же время компьютеризация библиотечного дела предъявляет библиотекарю и определенные требования, налагает на него ответственность по овладению новыми, специфическими знаниями, теоретическими основами различ­ных технологий.

В век научно-технической информации претерпевает существенные изменения система комплектования библиотек – изменяется видовая структура фонда, и все большее количество документов предоставляется пользователю на электронных носителях. Библиотека не может сегодня восприниматься в традиционном смысле как хранилище печатных и рукописных документов. Изменяется система публикаций, все большее количество изданий выходит только в электронном виде, большое количество первоисточников публикуется только через Интернет, и с его помощью значительно возросла оперативность получения информации пользователем.

Вступление в информационное общество ставит перед библиотекарями задачи совершенствования технологий, всесторонней гуманизации процессов обслуживания, предполагающих в том числе и их этическое обогащение, которое неизменно фиксируется в кодексах.

Конфиденциальность чтения. В библиотеке должна существовать конфиденциальность (тайна) чтения и без ее соблюдения не может функционировать процесс обслуживания. Библиотека не разглашает государст­венную или иную, специально охраняемую законом тай­ну. Имеются специализированные отделы, в которые предоставлен доступ ограниченным категориям читателей. Каждый посетитель библиотеки имеет право на личную тай­ну – тайну чтения. Ее должны охранять закон и общественная нравственность.

Гласность необходима в библиотеке, но она не может быть безгранич­ной. Право личности на информацию может существовать лишь в тех случаях, когда не затрагиваются интересы других. Коммерциализация библиотечных услуг, расширение объема предоставляемой информации, ее доступность поставили перед библиотекарями новую, имеющую выраженный этический аспект проблему, – сохранение государственной, коммерческой и личной тайны чтения (конфиденциальности). Соблюдая конфиденциальность, библиотечные работники имеют в виду, что содержание прочитанного может интересовать коллег по работе или учебе, конкурентов в бизнесе. Администрация может интересоваться чтением своих сотрудников, возможно проявление интереса к содержанию чтения и правоохранительных органов. Читатели интересуются тем, что читают другие и часто вслед просматривают те же материалы.

Этические проблемы конфиденциальности ставят нас перед дилеммой: с одной стороны, следует придерживаться комплекса социальных, профессиональных обязанностей библиотечного работника, а с другой – защищать интеллектуальную свободу читателей.

В библиотеке есть читатели, которым необходимо внимание и контроль со стороны взрослых. Это дети. Родители могут, а может быть, и должны интересоваться, что читают их несовершеннолетние дети. Здесь библиотекарям, пожалуй, следует сделать исключение: вместе с родителями они могут принять решение в определенных конкретных случаях исключить из круга чтения ребенка литературу, которая может оказать вредное влияние на всю последующую жизнь человека, оградить его психику от книг, которые, по мнению воспитателей, нежелательны в чтении ребенка.

Приоритетное обслуживание. К вопросам этики относятся также бытующие в библиотечном обслуживании факты приоритетного (в зарубежных библиотеках его называют привилегированным) обслуживания. Этические аспекты проблем приоритетного обслуживания в библиотеках всегда привлекали внимание как сотрудников, так и пользователей. Возникали вопросы: насколько справедливы льготы людям, занимающим высокое служебное положение, читателям, пользующимся симпатией и доверием библиотекаря и др.

Согласно предписаниям, сформулированным в кодексах этики, отношение к читателю не должно зависеть от его финансового положения, возраста, занимаемой должности. Однако во многих библиотеках уже сама организация обслуживания строится на оказании приоритетных услуг: специализированные читальные залы для докторов наук и профессоров, право пользоваться абонементом различными категориями специалистов и ограничение таких возможностей у читателей «ниже рангом». Директор РГБ подчеркивает: «У нас до сих пор действует иерархичная система залов: у академиков и профессоров, а также у дипломированных специалистов более выгодные условия прихода в библиотеку, чем у читателей общего зала, — свои гардеробы, пункты выдачи книг, залы. И это нам кажется справедливым» [3, с.7].

В то же время в практике библиотечного обслуживания всегда существовали приоритетные группы населения. Критерии их выделения на разных этапах развития страны были различны, они менялись с течением времени, корректировались социокультурной обстановкой в стране, но всегда учитывались библиотекой: Герои войны и труда, инвалиды и т.д.

Потребность в правилах, дополняющих, конкретизирующих нормы и принципы общечеловеческой морали с учетом специфики профессии, возникает тогда, когда профессия имеет свою историю, традиции, устоявшийся круг специфических проблем, когда четко выявились спорные ситуации, нуждающиеся в разрешении. Социальные ориентиры, преломляемые в кодексе, отражают диалектику развития общества. Одни из них изменяются, другие исчезают, частично возникая вновь. На существующей шкале ценностей они время от времени меняются местами, а основные передаются из прошлого в настоящее и будущее, обнаруживая непреходящую значимость в жизни человека. На определенном этапе развития общества может сложиться устойчивая система моральных ценностей, характеризующая потребности профессионального коллектива.

По прошествии пяти лет со дня принятия «Кодекса» можно сделать определенные выводы и обобщения. Ответить на вопросы: работает ли сегодня «Кодекс», как он принят библиотечной общественностью, нуждается ли в дальнейшем совершенствовании?

Анализируя результаты обсуждения «Кодекса» на профессиональных объединениях, различных библиотечных коллективов, где в форме семинаров, профессиональной учебы, курсов повышения квалификации библиотечные работники изучали, обсуждали и принимали решения о внедрении положений «Кодекса» в свою профессиональную деятельность, можно с уверенностью сказать: интерес к нему библиотечных специалистов велик, у профессионалов наблюдается искреннее желание работать с «Кодексом» и внедрять его положения в повседневную практику.

Автору удалось убедиться в этом на встречах со специалистами ведущих библиотек Москвы (Б-ки им. Л.Н.Толстого, РГЮБ, Республиканской Юношеской библиотеки и др.), отзывах библиотекарей Уренской библиотеки (Новгородская область). Действенность «Кодекса» была подтверждена в процессе чтения курсов студентам вечерних и заочных отделений МГУКИ «Библиотечная этика», «Речевая культура библиотекаря», «Библиотечное обслуживание», а также в АПРИКТе, который приглашает на повышение квалификации библиотечных работников со всех районов нашей страны: от Камчатки до южных территорий.

Специалисты с большим интересом относятся к «Кодексу», видят в нем пользу для своего труда. Около 70% опрошенных знакомы с «Кодексом», 30% из них уверены, что его положения призваны помогать ему в принятии профессиональных решений, 22% — считают, что «Кодекс» призван оказывать моральную и материальную поддержку.

Но вот на вопрос, будет ли «Кодекс» в предложенном варианте исполняться библиотечными специалистами, «да» — ответили 29%, «нет» — 28,8%, не знаю 50%. Из чего следует, что его содержание еще не в полной мере донесено до профессиональной общественности, его форма, содержание требуют серьезной редакции и обновления. На данный момент скорее принимается идея, необходимость существования кодекса как такового, нежели та форма и то содержание, которое на сегодня предложено его составителями.

Поэтому, подводя итоги пятилетней работы, важно оценить действенность положений «Кодекса», обобщить мнения о нем, увидеть изменения, происходящие в библиотечной сфере, определить тенденции, перспективы утверждения нравственных, моральных, правовых норм в библиотечном труде. И самое главное оценить, в какой мере «Кодекс» отражает специфику нашего отечественного библиотековедения, принят ли он профессиональным сообществом, стали ли его положения ориентиром на постоянную, ежедневную трудовую деятельность.

В мировой и отечественной практике (кодексах врача, журналиста, социолога и кодексах этики многих стран мира) отработана определенная структура, которая логично раскрывает содержание кодекса морали: вступление, основная часть и заключительная (резюме). В рассматриваемом «Кодексе» эта структура игнорируется, представлены лишь 11 постулатов основной части. Так как это первый опыт создания отечественного кодекса библиотечной этики, и еще не все библиотечные работники уяснили для себя суть документа, на наш взгляд, он должен содержать развернутую вступительную, поясняющую часть (преамбулу). В ней необходимо сформировать суть профессии и саму идею библиотечного дела, предназначение библиотеки как социального института.

Основная часть рассматриваемого «Кодекса», требует, на наш взгляд, развернутого комментария каждого из его положений, пояснения выдвинутых постулатов.

В каждой стране существуют свои, особые критерии нравственности, а наша страна, как никакая другая, богата своими нравственными традициями: гуманистической направленностью труда, энтузиазмом, четким осознанием и исполнением своего профессионального долга. Поэтому библиотечные работники, специалисты высказывают пожелание акцентировать в новой редакции специфичные проблемы российского библиотечного дела.

Важно, по мнению отечественных библиотековедов, поддерживать и обогащать знания библиотекарей путем продолжения образования. Библиотекарь как бы живет по программе пожизненного обучения (или, по меньшей мере, на период профессиональной деятельности) — это его профессиональная обязанность, ведь новая информация в библиотеку поступает постоянно и требует от специалиста активного восприятия и применения на практике. Всегда считалось очевидным, что библиотекарь — образованный человек, поскольку он активно работает с содержанием книг, различными видами изданий. Однако сегодня, в связи со значительным расширением объема информации, ясно, что не все библиотекари способны работать с образованными читателями. Поэтому ставка на образование имеет свои серьезные основания. Образование прямо связано с библиотечными функциями, и если библиотекарь не пребывает в состоянии постоянного «ученичества», он, может быть, незаметно для самого себя начинает неэтично относится к своим профессиональным обязанностям и рискует оказаться в роли стороннего наблюдателя того, что происходит вокруг него.

Содержание «Кодекса» нуждается в детализации, поскольку краткость, конспективность положений не позволяют специалисту глубоко вникнуть в суть его положений, осознать принадлежность к идеям профессионального сообщества, увидеть свой конкретный вклад в создание нравственной атмосферы труда российского библиотекаря в современных, быстро меняющихся условиях.

Анализируя положения «Кодекса» известные специалисты И. В. Бахмутская, Л. М. Инькова, Т. Д. Полозова, З. Янкова обоснованно отмечают, что наша страна еще не может считать себя информационным обществом, а библиотеки еще далеко не все могут выполнять функцию информационного центра. В крупных городах уровень технической оснащенности некоторых библиотек, безусловно, не уступает уровню стран, живущих в информационном обществе. В большинстве же своем наши библиотеки еще недостаточно компьютеризированы, а оснащенность жителей страны персональными компьютерами весьма низкая. Поэтому немало наших библиотек пока не могут выполнять функции информационных центров. Их приоритеты — просвещение, воспитание, образование, культурно-просветительная и досуговая работа. Эти положения, скорее, найдут ответную реакцию сельских библиотекарей, библиотекарей небольших городов, да и библиотекарей небольших библиотек крупных городов [4, с. 20].

Одно из основных требований кодексов этики библиотек всех стран мира – свобода предоставления информации. С этой нормой специалисты связывают социальную ответственность библиотеки, она связана с правом всех людей на доступ к информации. Но в разных странах эта норма приобретает свое содержание. В «Кодексе профессиональной этики российского библиотекаря» недостаточно четко расставлены приоритеты свободного доступа к информации именно в условиях российской действительности. Решать выдавать или не выдавать книгу о фашизме, ваххабизме, а также эротической направленности — это лишь часть вопроса о праве пользователя на свободный доступ к информации. Чаще возникает проблема в ограниченных возможностях конкретной библиотеки, чтобы обеспечить право читателя на информацию, для каких бы целей она не использовалась. Во многих библиотеках читатель не только не может свободно и бесплатно пользоваться Интернетом, но в ней подчас нет нужных читателю книг, отсутствуют комфортные условия работы в читальных залах, закрываются так много лет служившие на благо просвещения абонементы. А если и работают, то фонды их чрезвычайно скудны и репертуар выдаваемых книг весьма ограничен. Поэтому в отличие от кодексов библиотечной этики стран, живущих в индустриальном обществе, мы должны учитывать специфику нашей страны, без этого практикующий российских библиотекарь не воспримет «Кодекс» как руководство к действию, его положения будут скорее восприниматься как чуждый элемент.

Л. М. Инькова и З. Янкова отмечают: «В основном тексте наблюдается смешение разных жанров собственно кодекса, уставных и нормативных положений и др. Сам порядок пунктов вызывает сомнение и порой возражение, так как главная цель — способствовать развитию человека — отодвинута на третье место, а второстепенные — вышли на первое место. Почти все восемь пунктов основного текста звучат абстрактно, не обращены к человеку (и библиотекарю, и читателю). Таким образом, характеристика библиотеки как особого социального института оказалась сужена, многие функции ее остались нераскрытыми» [4, с. 20].

На наш взгляд, основная причина критики составленного документа заключается в том, что составителям «Кодекса» не удалось четко определить специфику библиотечной этики в конкретных условиях российской действительности. При его разработке авторы в основном обращались к тем нормам, которые характеризуют работу хорошо оснащенных и работающих по передовым электронным технологиям библиотек Запада, США, что, безусловно, является положительным моментом и обогащает практику работы отечественных библиотек. Но, стремясь к прогрессу, нельзя забывать о реальном положении вещей. При определении приоритетных этических установок необходимо учитывать общее состояние библиотек и библиотечного обслуживания в стране, веками складывавшиеся традиции, тенденции.

Однако следует отметить, что опыт создания этических кодексов библиотечного труда в России пока невелик, и претендовать на то, что первый его вариант будет идеальным по своему содержанию и сразу активно войдет в практику библиотечной работы, было бы нереальным. Как всякое новое явление, «Кодекс» должен войти в сознание специалистов, быть апробирован на практике, внедрен в сознание специалистов, может быть даже системой проб и ошибок. Для этого нужно время, активная работа по популяризации «Кодекса», разъяснения его положений в трудовых коллективах.

И это закономерно, сами составители «Кодекса» в процессе работы понимали невозможность создать всеобъемлющий кодекс, выработать правила профессионального поведения, применимые ко всем обстоятельствам и историческим условиям, которые переживает страна, отразить в них разнообразие профессиональной деятельности, связать нравственные нормы прошлого и настоящего. К тому же практика показывает, что в любой стране мира, включая законодательницу составления этических кодексов библиотекаря – США, где к составлению кодексов обратились уже в 1909 г., кодексы постоянно требуют существенных исправлений или коренной переделки.