Geum.ru

Приморская краевая федерация спелеотуризма владивостокский городской клуб спелеологов охрана природы и туризм

Вид материалаДокументы

Содержание


Дело за организацией
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6

ДЕЛО ЗА ОРГАНИЗАЦИЕЙ



Лучше думать перед тем, как действовать, чем после.

Демокрит


Туристские районы — «игровое поле», где организатор туризма и природоохранитель должны расставить по местам «шахматные фигуры» — путешественников. Вопросов для «шахматистов» много: как на одной территории разместить нередко мешающие друг другу группы, какие занятия и роли предложить туристам, как исключить вредный пресс, который испытывает природа под массированным натиском отдыхающего человека. Если территория мала, а групп много, то происходит разрушение какой-то части природы, независимо от желания отдыхающих. Тяжесть решения проблемы в таком случае ложится на проектировщиков, ландшафтных архитекторов, организаторов туризма.

Сейчас всем ясно: остановить туристское движение невозможно. Значит, надо правильно, со знанием дела, придать ему определенные формы, направить хотя бы часть его в определенные районы, чтобы свести к минимуму необратимые явления в природе, которые вызываются стихией неорганизованных путешествий.

Можно ли считать, что организационно-технические вопросы охраны природы в туристских районах уже решены?

К сожалению, охрана природы активно контролируется лишь непосредственно на туристских базах, в центрах отдыха, заповедниках, заказниках. Во многих областях и краях, территории, где концентрируются линии плановых и тропы диких туристских маршрутов, как и районы пригородного краткосрочного отдыха, не имеют хозяина, остаются без присмотра. Земля, по которой шагают и едут миллионы отдыхающих, где ставятся сотни и тысячи палаток, никем не обустраивается, не обслуживается, не охраняется.

Использование массовым неорганизованным туризмом природных ресурсов порой похоже на действия первобытных племён, которые огнем и топором добывали себе место под солнцем, участок земли под посев, луг под выгон. Конечно, таких примитивных желаний современный горожанин не испытывает. Но технология использования им даровых благ природы, увы, напоминает древний «подсечно-огневой» метод наших праотцов.

Чтобы избежать такого истощения, вероятно, можно запланировать в штаты комплексов ландшафтоведов, лесоустроителей, биологов и... специальных уборщиков туристских трасс. Последнее приходится делать потому, что, несмотря на все воспитательные меры, у какой-то части людей остается неистребимым желание «разрядиться» на природе. С этим частично можно бороться, выставляя специальные доски и книги для автографов или вручая, как это делали в некоторых американских национальных парках, автотуристам на въезде большой короб для мусора: если при выезде короб окапывается пустым, с туристов взимается штраф. Однако в любом случае избежать уборки маршрутов обычно не удается. В масштабе такой страны, как Англия, после «уикенда» — воскресного отдыха в туристских зонах собирается до 10000 тонн мусора, причем на уборке и восстановлении ландшафта бывает занято несколько десятков тысяч человек одновременно.

До пуска туристских центров надо тщательно оформлять в ландшафте прогулочные маршруты. Часть же рекреационной территории (до двух третей) считать резервной зоной и включать ее в эксплуатацию только по мере перевода вытоптанных земель на восстановительный режим. Одним словом, применить своеобразную туристскую «трехпольную» систему.

Не на пользу охране природы идет современная раздробленность природного комплекса между десятками ведомств — его туристскими землепользователями. Поэтому большинство туристско-оздоровительных лагерей и баз предприятий не имеют нормального водоснабжения и канализации, не имеют современных очистных сооружений, не озеленяют свои территории.

В целях охраны природы в зонах развития стационарного туризма, вероятно, необходима не только обычная служба лесной охраны, но и специальная лесная должность — администратор по туризму.

В таежных малоосвоенных лесах, где отдых часто принимает форму туризма охотничье-рыболовного, рационально иметь сеть егерских кордонов и отдельные «туристские фактории». Егеря, периодически объезжая туристские хижины и стоянки, смогут консультировать путешественников, оказывать помощь новичкам, эффективно контролировать их поведение, а в случае необходимости — использовать и меры наказания.

В слабонаселенных местах ученые предлагают сооружать для стационарных туристов традиционные лесные избушки. Такой «избушечный комплекс» может включать простое рубленое жилище на 4—6 человек, баню-каменку, лабаз, навес, необходимые хозяйственные принадлежности, простейшую «мебель», другие виды специального снаряжения в зависимости от местоположения приюта (например, лодку). Рассчитано, что на небольших реках в таежной зоне избушки можно располагать через каждые 3—5 км. Таким образом, на реке средней величины будет до сотни уединенных мест отдыха, где туристам удобно охотиться и рыбачить, не мешая друг другу.

Массовое туристское освоение северных, приполярных и высокогорных районов должно вестись с большой осторожностью. Нельзя, поддавшись конъюнктурным соображениям, широко распахнуть для неорганизованных масс те природные зоны и области, где почвы, растительность, животные близки к пределу своего естественного существования.

В целях охраны природы в подобных районах туризм должен быть не только рассредоточенным (спортивные группы), но и привязанным (познавательно-экскурсионные группы) к дорогам, тропам или водным путям сообщения. Иначе нам может грозить повторение печального опыта освоения американского Севера.

Дело не в том, что нельзя строить, развивать, осваивать какие-то районы для туризма, а в том, как правильно это делать. Делать же надо обязательно в целях сохранения самой природы. Иначе освоение пойдет стихийным порядком и может, как тайфун, смести с лица земли красоту на многие сотни километров. Больше того, планомерная организация мест туризма и охрана их природных ресурсов должны идти с опережением массовости туризма.

Если охотникам-промысловикам, органам лесной охраны и вообще профессионалам реально необходимы вездеходы, моторные лодки, вертолеты и подобные виды механизированного трапспорта, то современным туристам — тем, кто действительно стремиться быть ближе к природе, — нужно нечто противоположное. Для них куда интереснее будет передвижение на лошадях, верховых оленях, на собачьих и оленьих нартах, туркменских верблюдах, на архангельских осиновках, хантских долбленках, эвенкийских берестянках, удегейских оморочках и других экзотических видах транспорта.

Вред природе в диких и малоосвоенных районах можно принести не только вытаптыванием, выжиганием растительности, распугиванием зверей, но и нарушением эстетических достоинств местности, ломкой ее ландшафтной гармонии. Не будем судить, как будут выглядеть берега островов Новой Земли, когда на них поднимутся новые турбазы. Но уже и сейчас многие альпинисты-высотники, считают, что возведение в центре Гималаев высокогорного отеля «Эверест» (в каждом номере кислородный прибор...) лишь обесценило район и существенно обезобразило его природу.

«Охрана природы и памятников старины — составные части единой задачи сохранения разнообразия... На нашей планете скоро не останется мест, где в поле зрения путешественника не попало бы какое-нибудь искусственное сооружение, поэтому будущее туризма зависит прежде всего от строителей. Если культурные ландшафты будут повторяться, как узоры на обоях, путешествие потеряет всякий смысл».

Интересно, как в этом плане меняется отношение к болотам и пустыням. До недавних лет кроме людей, связанных сугубо производственной необходимостью, их посещали лишь охотники да редкие туристские группы, а мысли природоохранителей были направлены на мелиорацию и освоение «бросовых земель». Со временем специалисты начали предупреждать, что «целесообразность осушения болотных низменностей сомнительна даже с точки зрения дальновидного планирования сельского и лесного хозяйства: за высокие урожаи первых лет приходится расплачиваться пожарами переосушенных торфяников и развеванием песков; на соседних возвышенностях понижается уровень грунтовых вод, усиливается эрозия почв, ухудшается водоснабжение».

Правильная переоценка традиционных взглядов на болото как на «гиблое место» позволила создать в нашей стране ряд охраняемых болотных территорий. Так, в Белоруссии в целях сохранения естественного состояния природных комплексов болот на водоразделах и у истоков рек объявлены гидрологическими заказниками республиканского значения болотные массивы «Заозерье», «Выгонощенское», «Ельня», «Дикое».

Также изменились взгляды и на пустыню. Борьба с пустыней все чаще начинает заменяться ее рациональным использованием и охраной.

Далеко не всегда надо болота — осушать, пустыню — обводнять, реки — запруживать или поворачивать. Пора отказаться от представления, что та или иная географическая зона, ландшафт или просто вид животного или растения представляет собой «ошибку природы», которую мы призваны исправить, и преувеличивать наши возможности.

Это не значит, что человек, не может спорить с природой. Вооруженный современной техникой, опираясь на научные прогнозы, он «должен устраивать Землю так же заботливо, как он привык устраивать свое жилье, свой дом».

Градостроители и проектировщики все чаще приходят к выводу, что ландшафт не может быть сохранен только пассивными методами — различными ограничениями посещаемости, установлением запретных зон и т. п. Для сохранения ландшафта нужны активные действия: укрепление склонов, прокладка троп к интересным панорамным точкам, прорубка видовых просек, расселение животных, насаждение наиболее устойчивых комбинаций растительности для различных видов туризма с неполегающей травой, защитными куртинами, «топороустойчивым» древостоем. Такие действия могут, в свою очередь, «разбудить» и другие природные ресурсы.

Прелесть лесной тишины для путешественника в ее голосах: шелесте ветра в кронах деревьев, звоне ручья, перекличке птиц. Особенно приятны для уставшего от городской какофонии туриста звуки, издаваемые певчими птицами — соловьев, пеночкой, славкой. Кроме того, певчие птицы — изощренные насекомоловы, истребители лесных вредителей. Но скворечником или дуплянкой их не заманить в туристское угодье. Им нужен тот самый подлесок, который мы так старательно топчем и выламываем. Только в зарослях черемухи, калины, бузины, рябины, сирени, боярышника, облепихи, жимолости, акации и других кустарников можно сохранить этот звучный «туристский» ресурс.

Лесоводы уже выделили несколько разновидностей защитных лесных зарослей. Например, посадки хорошо кустящейся сахалинской гречи. Прошлогодние мертвые побеги у нее очень прочны, колки и, густо переплетаясь с зелеными ветвями, образуют отличную естественную преграду для людей и уютное гнездовье для певчих птиц.

Ценность туристских земель будет год от года повышаться. Чем сильнее «пресс» цивилизации, тем важнее сберечь в неизмененном виде места, где человек может общаться с животными, растениями, мертвой природой. Поэтому нужно добиться действенной защиты туристских угодий.

Многие специалисты — лесоводы и охотоведы справедливо считают, что наступило время, когда их ведомствам надо серьезно заняться организацией определенных форм туризма. И прежде всего это нужно для самой охраны лесной флоры и фауны.

Другая организационно-техническая проблема развития безопасного для природы отдыха — наличие необходимого туристского снаряжения, инвентаря, оборудования. Не секрет, что во многом именно из-за отсутствия хороших костровых принадлежностей, легких и дешевых газовых плит и примусов, палаток с удобными транспортабельными стойками и колышками, надувных матрацев вырубается лиственный молодняк на колья, колышки, перекладины и рогатины для очагов и палаток, ломается ельник на подстилку.

Важным рычагом регулирования «туристского пресса» на природу служит транспорт. Известны случаи, когда за 1—2 месяца отдельные участки зон отдыха доводились, по вежливой терминологии ученых, до последней стадии дигрессии только из-за того, что речное пароходство увеличивало вдвое-втрое число субботне-воскресных рейсов на том или ином направлении. Поэтому деятельность транспортных организаций — пригородной железной дороги, пароходства, автобусных агентств — должна предварительно согласовываться не только с клиентом — туристом, но и с природоохранительным органом. «Во многих случаях, доступность надо ограничивать, чтобы сдерживать проникновение излишних масс людей в зону рассредоточенного отдыха. И, напротив, всякое улучшение транспортной доступности должно повлечь за собой изменения санитарного и природоохранительного режима... В противном случае стихийное использование... неконтролируемыми массами отдыхающих наносит непоправимый ущерб».

Итак, приемов природоохранительного благоустройства мест отдыха много. С чего начинать сегодня? Для туристских организаций, турбаз, клубов, крупных секций — одной из наиболее реальных форм первичного благоустройства местности может быть прокладка троп и маркировка маршрутов.

Тропы... У скольких читателей-туристов тоскливо заныло сердце: «Дожили! Ходи теперь только по чужим следам, разве это туризм?» А вспомните, много ли было случаев, когда мы ходили по бестропью? Чем труднопроходимее леса Саян или Забайкалья, тем внимательнее присматривается путешественник к слабым затесам чьего-то старого маршрута, старается воспользоваться любой попутной звериной тропой, а потеряв ее, готов потратить полдня на поиск, но не ломиться «вслепую». Можно смело утверждать, что 99% пеших таежных маршрутов проходят по тропам. Единичные же случаи движения «только по компасу» можно скорее всего отнести к небезопасным экспериментам или к актам отчаяния и крайнего недомыслия путешественников.

То же в горах. Поднимаясь в альпийской зоне Кавказа, или Алтая, всегда верим в «умную» тропу, которая может сделать лишних десять петель в обход непроходимых ущелий, но куда быстрее и с меньшими усилиями, чем лобовой подъем, приведет туриста к перевалу. А если турист — охотник? В очень многих случаях охотники-профессионалы (например, таежные промысловики) передвигаются именно по тропам-путикам. В лесах из широколиственных пород, например в буково-грабовых угодьях Карпат, для успешной охоты приходится специально рыть тропы — «копанки» и регулярно очищать их от хрустящего слоя веток и листьев. Ну, тогда, наконец, зачем нам знаменитый азимут? Чаще всего для того, чтобы, пользуясь попутными тропками, лыжнями, просеками, проселочными дорогами и учитывая их отклонения (а также проходимость и эстетичность окружающей, местности), выдержать общее направление движения к назначенному пункту.

В конечном счете, даже альпинистские маршруты или трассы на соревнованиях по скалолазанию — тоже тропы, правда вертикальные или очень крутые, требующие особой техники передвижения, но все же тропы, маркированные турами, старыми крюками, а то и краской.

Тропа — важный туристский ресурс и средство сбережения природы. Но и им нужно пользоваться умеючи. Если в малиннике или на земляничной вырубке кто-нибудь попробует специально «заложить» туристский терренкур, то это будут зря потраченные средства: ягода (в сочетании с крапивой) сама рассредоточит отдыхающих. Как средство охраны ландшафта излишни тропы (кроме транзитных) в местах не массового туризма и там, где природа сильна и устойчива. Например, в разновозрастных хвойных массивах Южной Сибири. Но тот же бор, особенно лишайниковый, когда он входит в зону массового отдыха, необходимо тщательным образом обойти туристской тропой, а его самого объявить заказником или оградить сеткой, как это сделано у пицундского пляжа.

Характер и покрытие туристской тропы должны определяться конкретными требованиями ландшафтной и природоохранительной практики, степенью неустойчивости ландшафта к воздействию человека. В горной местности узкую тропу, поднимающуюся пологими серпантинами, несложно уложить плоскими камнями. Дюнные побережья, зандровые и развеваемые пески можно пересечь деревянными настилами. При пересечении заболоченных участков (Полесье Белоруссии), как и при обзорном траверсе альпийских гребней (Высокие Татры), туристская тропа должна иметь вид гати или легких мостиков-эстакад.

Тропа тропе — рознь. Кто мешает так проложить тропу, чтобы она напоминала своеобразную и желанную для спортивного туризма полосу препятствий: с преодолением крутых склонов, мощных стволов поваленных поперек деревьев, психологически «острых» гребней, шатких мостков или тросовой переправы в «люльке». Таких естественных преград на тропах самодеятельных туристов в отдаленных районах сколько угодно. Не сделать ли их (конечно, для подготовленных людей, что должно быть обозначено маркировкой) и в пригородных зонах? Повезло красноярцам — у них под боком Столбы, а москвичам, если они альпинисты, туристы-горняки или спелеотуристы, приходится тренироваться на исторических руинах в Царицыно, в Домодедовских каменоломнях или искать где-то еще чудом сохранившиеся дикие кусочки ландшафта, которые по всем правилам должны бы находиться в строгом заповедном режиме.

С этой точки зрения не мешает призадуматься, всегда ли правильно мы ведем санитарные рубки, очистку леса от бурелома, старательно засыпаем городским мусором и производственными отходами овраги, выравниваем и разглаживаем пригородную природу. Лозунг «Создадим идеальные условия для отдыхающего и природы» нужно выполнять в расчете на удовлетворение запросов не только немощного пенсионера или детей ясельного возраста. Собрав весь валежник, вырубив перестойные дуплистые деревья и сухостой, не уничтожим ли мы этим убежища животных, не отвадим ли птиц, не лишим ли лес того, чем он именно и дорог туристу?

Туристские тропы должны быть обозначены специальными маршрутными знаками — маркировкой. Эти знаки наносятся на местных предметах — камнях, столбах, деревьях, строениях и дают человеку наглядную путевую информацию о рекомендуемых маршрутах, достопримечательных объектах, бивуачных площадках, местах, где можно найти чистый источник воды, сухие дрова, развести костер и т. п.

Природоохранительная роль маркировки проявляется в том, что она концентрирует людей на дорожной и тропиночной сети, предлагает для ночлегов уже готовые лагерные площадки, т. е. переносит основную нагрузку на заранее запланированные участки местности.

Основным элементом маркировки служат «марки» — многоцветные знаки стандартных размеров. Реже используются указатели, пояснительные знаки, картосхемы.

Но маркировка имеет одну существенную особенность, которая при неумелой организации дела может превратить ее из блага в зло. Маркировка должна быть эстетичной, неназойливой, умело вписанной в ландшафт. Нанесена марка грубо, неряшливо или излишне витиевато — испорчены пейзаж, естественная гармония, природной очарование местности. Чуть нарушена тактичность даваемых маркировкой рекомендаций, вызывающе много расставлено запрещающих знаков — и они могут превратиться в мишень для экспансивных владельцев гладких стволов...

Но там, где соблюдены все необходимые нормы, маркировка вызывает лишь положительные эмоции. Не мешая путешественнику вступать в контакт с природой, не «ломая» ландшафта, она своеобразно очеловечивает его. Снимает ту психологическую напряженность, которую испытывают некоторые люди, попадая в новую для них обстановку, особенно если она отличается резкой контрастностью форм рельефа, суровостью климата, дикостью первозданной природы.

Тропа и маркировка могут регулировать направление движения, но не его плотность. Кстати, один из вариантов плотности посещения предполагает такие требования: при движении туристов по мощеной тропе допускаемая плотность 75—100 человек в час, по земляной тропе — 50—75 человек в час, по лесной необработанной тропе — 10—50 человек в час.


Путешествия, походы — великое благо. Именно в путешествии особенно остро начинаешь любить родную природу и чувствовать боль, причиняемую ей бездумной рукой. Говорят, что никто не ощущает такой привязанности к земле, как космонавты — участники самых дальних путешествий. Проносясь сквозь космический мрак и холод, они каждый раз поражаются удивительному величию земли, красоте парящего в пустоте островка, покрытого вуалью облаков, сверкающей глади океанов, зовущей к себе зеленью равнин.

С недавнего времени часто сравнивают планету с космическим кораблем, а ее жителей — с космонавтами. «Система жизнеобитания на нашем прекрасном корабле устроена столь остроумно и мудро, что она самообновляется и таким образом обеспечивает благополучное путешествие миллиардам пассажиров. Если на маленьком космическом корабле космонавт начнет развинчивать гайки и обрывать провода, это надо квалифицировать как самоубийство. Мы — человечество — делаем то же самое, только результаты по сравнению с маленьким кораблем сказываются не так скоро».

Будем же разумно использовать право путешествовать и соприкасаться с прекрасной и животворной природой. Наша общая задача — вырастить из сегодняшнего потребителя или несознательного губителя природных благ их защитника и мудрого хозяина; воспитать достойного гражданина и друга природы, который мог бы сказать словами чеховского героя:

«Когда я слышу, как шумит мой молодой лес, посаженный моими руками, я сознаю, что климат немножко и в моей власти и что если через тысячу лет человек будет счастлив, то в этом немножко буду виноват и я».