Игорь владимирович вишев
| Вид материала | Библиографический указатель |
- Роман Петрович Костюченко, Николай Владимирович Максимович, Сергей Владимирович Мыльников,, 1886.15kb.
- Игорь владимирович арнольд, 72.92kb.
- Программа кооперационной биржи «Информационные технологии», 56.27kb.
- Шкурлов Игорь Владимирович, 101.58kb.
- Игорь Владимирович Ларсон, 2977.21kb.
- Программа дисциплины Коммуникационное сопровождение инвестиционных процессов для направления, 103.75kb.
- Коган Ефим Яковлевич Осовецкая Нина Яковлевна Прудникова Виктория Аркадьевна Шиян Игорь, 595.97kb.
- Мыслитель, творец, педагог, 203.36kb.
- Внастоящей работе проведен анализ зависимостей затухающих акустических колебаний отливок, 47.5kb.
- S. Brusnik Игорь Владимирович Волков. Мечта летать, 1676.75kb.
Это произошло не сразу. Начало новейшего периода я отношу к последней трети XX века. Это произошло двадцать лет спустя после окончания войны. И здесь, прежде всего, я назвал бы московского ученого, исследователя, геронтолога кандидата биологических наук Льва Владимировича Комарова, который последнее время работал в Институте общей генетики, где провел два симпозиума по искусственному увеличению видовой продолжительности жизни людей. Скончался он в 1985 году, и это стало для всех нас очень большой утратой.
Институт геронтологии был создан в Киеве в 1958
году по инициативе академика, президента Академии наук Украины Александра Богомольца, поддержанной Сталиным. Это был замечательный научно-исследовательский комплекс, отвечающий последнему слову науки и техники. Теперь же он, к сожалению, оказался за рубежом. Одна Украина поддерживать его в должном состоянии, естественно, не может, а потому, насколько мне известно, все
там приходит в упадок, исследовательская деятельность принимает
узконаправленные национальные рамки.
И тогда, полвека тому назад, поскольку киевские геронтологи ограничились традиционной проблематикой, Комаров «бросил им перчатку», ставя задачу именно радикального продления жизни людей, увеличения ее длительности на сотни лет, то есть выхода за природные видовые границы, сложившиеся в ходе стихийной биологической эволюции. Он считал, что традиционные подходы к продлению человеческой жизни себя исчерпали и необходимо направленноевмешательство в биологию старения. Заняться решением этой неотложной задачи, по его мнению, должно было новое радикальное направление в геронтологии.
Комаров очень многое сделал для развития геронтологической науки в нашей стране. Организовал несколько геронтологических конференций. Работал над построением общебиологической теории старения.
Высказал точку зрения, что не болезни являются причиной старения организма, а старение приводит к болезням. Исследовал на животных влияние фармакологических средств на процессы старения.
Что ему удалось предпринять для продвижения своей идеи радикального продления жизни?
Как мне представляется, к сожалению, немного. Уж очень неравными были силы. Я советовал Льву Владимировичу, так сказать, не связываться с киевскими геронтологами. Пусть они занимаются тем, чем привыкли заниматься. А его идеи, более подходящим образом, направить в русло ювенологии. Но ему, видимо, уже трудно было изменить давно сложившийся вектор своих убеждений и ориентаций, хотя он и стал сотрудничать с Общественным институтом ювенологии, которым тогда руководил доктор медицинских наук Лазарь Маркович Сухаребский. Я тоже принимал участие в его работе, являясь членом ученого совета.
Комаров активно выступал за создание специального научного Центра по радикальному продлению жизни, принимал участие в подготовке его научно-теоретической базы. Но создать такой Центр ему так и не удалось.
Но в 1973 году, когда была создана Международная Ассоциация, выдвинувшая своей целью радикальное увеличение жизни людей, Комаров был в числе ее учредителей и позже стал сопрезидентом.
А ее почетным Президентом был дважды лауреат Нобелевской премии, знаменитый химик Лайнус Полинг (Linus Carl Pauling) – авторитетнейшая личность в научном мире.
На протяжении нескольких лет Ассоциация вела активную работу и выпускала журнал Rejuvenation.
Но я тогда о направлении радикального продления жизни еще ничего не знал. С Комаровым я познакомился только в конце 70-х годов и вскоре в этом журнале опубликовал на английском языке свою статью «Homo Sapiens to Become Homo Immortalis» — «Человек разумный должен стать человеком бессмертным».
А как к деятельности Комарова относились на государственном уровне?
Он подготовил Координационный план по проблеме увеличения видовой продолжительности жизни, который был утвержден вице-президентом Академии наук СССР, биохимиком, академиком Юрием Анатольевичем Овчинниковым. В Академии Наук была создана Секция для координации работ в этом направлении. Но быстрых результатов здесь быть не могло в силу глобальности и неразработанности идеи. И должной государственной поддержки ученые так и не получили.
Неоценимый вклад в постановку и разработку проблемы сохранения молодости человека и достижения его практического бессмертия внес Василий Феофилович Купревич, который был президентом Белорусской Академии Наук. В середине 60-х годов прошлого века им было опубликовано немало замечательных статей на эту тему, укрепляющих наш оптимизм.
К этой блестящей плеяде ученых принадлежит доктор биологических и медицинских наук, профессор Киевского национального университета им. Тараса Шевченко Геннадий Дмитриевич Бердышев. Им, в частности, была разработана генетико-стохастическая теория старения. Он успешно продолжает трудиться на этом поприще и сегодня. Можно было бы назвать в этой связи и много других достойных и заслуженных имен.
Но к идее практического бессмертия Вы пришли в начале 60-х годов. Что было дальше? Что Вы решили делать тогда?
В 1963 году в одной из своих работ я попытался эту идею застолбить. Не вдаваясь в подробности, я написал, что «одна из целей научного прогресса — достижение практического бессмертия человека». Но редактор эту мою мысль, к сожалению, убрал.
А когда и где появилось понятие «практическое бессмертие»?
В этой связи мне вспоминается публикация в журнале «Огонек» журналиста Леонида Шароля. В ней он рассказал о профессоре Михаиле Меркулове из московского Онкологического центра. И в статье этим профессором было употреблено понятие — «практическое бессмертие». Честно говоря, поначалу было очень досадно, но потом подумал: ну что ж, это и хорошо, значит такие идеи пришли не только в мою голову. Я, естественно, тут же кинулся в этот Центр, разыскал Меркулова, познакомился с ним. Некоторое время мы сотрудничали, но не долго, так как это не было главным направлением его исследований. А я продолжил разрабатывать эту идею.
Это понятие было использовано также и в книге «Вызов смерти» Валентины Григорьевны Астаховой. С ней я, конечно, тоже встретился и затем поддерживал творческие контакты. Так что эти понятия: «радикальное продление жизни», «практическое бессмертие» — были и до меня. Но это были отдельные высказывания и небольшие статьи, за
исключение Астаховой. Однако, первая монография на эту тему, насколько я знаю, была подготовлена мною.
Как она называется?
Сначала я депонировал в 1985 году в ИНИОН АН СССР большую
монографическую рукопись «Проблема бессмертия» (468 страниц), а
некоторое время спустя уже стали издаваться книги, первая из которых
называлась «Радикальное продление жизни людей: философские, социальные, естественнонаучные и нравственные аспекты». Она была
опубликована в 1988 году в Свердловске, в Издательстве Уральского университета. А позже появились и другие книги.
Идея практического бессмертия вне всякого сомнения — самая
революционная из всех когда-либо генерируемых человечеством. И прежде всего потому, что касается каждого, вне зависимости от национальности, вероисповедания, политических или каких-либо других убеждений. Эта идея предлагает человечеству изменение мировоззренческих основ. В советское время о широком обсуждении этой проблемы, видимо, не могло быть и речи?
Менять парадигмы, сложившиеся убеждения, особенно мировоззренческие, очень трудно. А существующие тысячелетиями — тем более.
Я иногда студентам привожу пример. Где-то лет тридцать тому назад мне предложили написать на тему бессмертия большую статью для одного солидного издания. Я, естественно, с готовностью согласился и написал два печатных листа. Статья состояла из двух частей. В первой была изложена история вопроса: теологические, богословские версии о природе души, о посмертной участи людей, и т.д. В христианстве на этот счет, и не только в нем, до сих пор существуют разные точки зрения. А во второй части речь шла как раз о новых научных подходах в рассмотрении этих вопросов, именно в смысле достижения практического бессмертия человека. В редакции статью прочитали и предложили вторую часть опустить, (хотя на эту тему публикации у меня уже были), а первую оставить. Я был, естественно, огорчен, потому что для меня главный интерес и ценность представляла как раз она. И тогда, чтобы завершить материал и, хоть как-то, выразить свою позицию, я в заключение написал о необходимости реальной борьбы с реальной смертью. Не расшифровывая, не вдаваясь в подробности, я таким образом высказал мысль о необходимости борьбы не только с преждевременной смертью, но и со смертью естественной, которая с моей точки зрения – и беда, и зло.
Но они не опубликовали и этого. ...Я был просто взбешен, когда в
вышедшей в печать статье прочитал о необходимости реальной борьбы с преждевременной смертью. Публикация для меня потеряла всякий смысл. Ведь о борьбе с преждевременной смертью еще и Фейербах писал, и многие другие. Что же перепевать старое, всем хорошо известное. Конечно, в редакции понимали, что я имею в виду. Даже в самой общей абстрактной формулировке мое суждение все равно, конечно, ставило проблему. И они не сочли возможным это пропустить, поскольку оно противоречило и общепринятым, и их собственным взглядам.
И таких примеров на моей памяти множество.
Где же была опубликована Ваша самая первая работа на эту тему?
Впервые вопрос о бессмертии я поднял на 9 Международном конгрессе геронтологов в Киеве в 1972 году. Я послал туда заявку на участие и
тезисы своего доклада. И там, хоть это и не мое понятие, я упомянул о практическом бессмертии человека. Мной было предложено два подхода к решению этой проблемы: тактический, предусматривающий увеличение срока жизни как таковой (исходя из возможностей науки в каждый следующий период времени), и стратегический, заключающийся в достижении практического бессмертия. Фактически я предложил считать достижение практического бессмертия стратегией научного поиска.
Но поначалу все было тоже далеко не так просто. Летом 1971 года я вместе со своей семьей поехал в Харьков погостить у родителей. До Киева было недалеко, и я решил съездить туда, чтобы узнать о судьбе моих тезисов на геронтологический конгресс. Дочь была в Артеке, сын остался с моими родителями, а я с женой отправился в столицу Украины. Оказалось, что мои тезисы не вполне отвечают предъявляемым требованиям, в частности по объему, их надо было еще перевести на английский язык и т.п. Если бы я туда не приехал, они вряд ли были бы опубликованы. Мы принялись за дело. Меня увещевали: мол, стоит ли уж сейчас заниматься этим, тратить
время, средства и силы, гарантий публикации нет, поскольку Оргкомитет
конгресса находится в Париже и в его составе из двенадцати человек
только один наш представитель. А я тогда подумал: может быть, это как
раз и к лучшему. Конечно, было много сомнений и волнений — будут ли
тезисы приняты. Но они были-таки опубликованы в материалах Конгресса, в работе которого на следующий год я вместе с дочерью принял активное участие.
Вот это и была моя первая публикация по данной теме.
После конгресса я подготовил статью программного характера и предложил журналу «Наука и религия». К автору, участнику международного конгресса, редакция отнеслась благосклонно, и статья была напечатана. Хотя озаглавили ее все-таки по-своему: «Практическое бессмертие?», то есть, специально со знаком вопроса. Конечно, эта правка огорчила, но то были уже детали. Важно, что статья была напечатана. Хотя тоже не без редактуры. В этой статье я впервые употребил понятие «иммортология - наука о бессмертии». Но то ли они не поняли, то ли не захотели его публиковать, и заменили «иммортологию» на «геронтологию». Так что тогда «этот номер» не прошел.
А когда было введено понятие «иммортология»?
После публикации в трудах геронтологического конгресса я получил из США открытку с просьбой прислать текст моего доклада. Но он
еще не был подготовлен должным образом, а главное — я не хотел упоминать об иммортологии в рукописи, решив, сделать это сначала в нашей печати.
Я подготовил новую статью «Геронтология и философия» и обратился с ней в журнал «Философские науки». Она была опубликована в его 1-м номере за 1974 год, в котором я наконец-то применил понятие «иммортология». Так оно было введено в научный обиход, за что я остаюсь признательным редакции этого журнала.
Решив эту задачу, я послал текст своего доклада на геронтологическом конгрессе на имя доктора Кирша (Филадельфия, США), но ответа, к сожалению, не получил.
После публикации в «Науке и религии» и «Философских науках» дальше это делать стало легче. Я, в частности, опубликовал статью «Эстафета мечты» в журнале «Атеистические чтения». И в этом издании ее два раза
переиздавали в сборниках лучших статей.
Но почему, именно, — иммортология?
Это было, на мой взгляд, вообще-то говоря, довольно просто и очевидно. Раньше, да и теперь, употреблялось понятие «иммортализм» (лат. —im — без, mors. mortis — смерть) — буквально «бессмертие». Но им обычно обозначали религиозные верования о потустороннем существовании человека, его именно загробной жизни. Для таких верований, строго говоря, более точным обозначением является понятие «постмортализм», то есть вера в посмертное, послесмертное существование. Реальная смерть не только не отрицается, но, напротив, признается обязательной и даже освящается.Со временем появились и научные подходы к решению проблемы личного бессмертия, альтернативные религиозным. Возникла необходимость постоянно различать и каждый раз подчеркивать, когда речь идет о религиозном или научном иммортализме. Это вызвало неопределенность, явное неудобство. Вот я и предложил ввести это понятие. Тут уж точно речь идет о научных взглядах и нет места ни религии, ни мистике. Если религия говорит о бессмертии в абсолютном смысле этого понятия, как о бессмертии души, которую даже бог будто бы не может уничтожить, то с научной точки зрения такое абсолютное бессмертие невозможно, но возможно относительное бессмертие, именно в смысле практического бессмертия человека.
А потом у меня был такой замечательный период, когда и статьи пошли, и где-то с 1977 года, восемнадцать лет подряд, каждый сентябрь я ездил на Научные чтения памяти К.Э. Циолковского в Калугу.
Это предприятие творчески вдохновляло меня на весь год, и
даже больше. Я прочитал и опубликовал там очень много докладов. И вот в
одном из них мной было введено понятие «homo immortalis» – «человек бессмертный». Оно как раз более четко выражает смысл всех тех устремлений, связываемых сегодня с радикальным продлением жизни, потому что, как и понятие «практическое бессмертие» человека, оно более точно в мировоззренческом и методологическом плане.
Действительно, радикальное продление — сколько это — сто? двести? триста? А дальше — что, предел?
Скорее всего, пределы будут возникать последовательно, но,
судя по всему, непреодолимых пределов нет и не предвидится, так что
конечная цель остается прежней — сделать жизнь человеческую
беспредельной. Значит нужно это выразить как-то специфично, адекватно..
Долголетие в геронтологической классификации — это 90 лет. А сверх
того? Как сверхдолголетие? Но ведь задача заключается в том, чтобы
победить смерть, добиться именно реального личного бессмертия человека, то есть достичь такой длительности жизни, когда все видовые границы будут устранены, и можно будет констатировать — человек стал практически бессмертным. Вот почему и было отдано предпочтение понятию «практическое бессмертие», которое наиболее полно и точно выражает мировоззренческую суть проблемы.
Но практическое бессмертие не исключает возможность смерти.
Практическое бессмертие, как способность жить неограниченно долго, не исключает возможность смерти от каких-то внешних причин. И поэтому с необходимостью возникает вопрос: а как вернуть человека к жизни? Не должно быть так, что одним посчастливилось, и они будут бессмертными, а другие ушли из жизни на вечные времена.
До начала исследований в области клонирования каких-то реальных путей здесь не было. Говорили о "генах смерти", о "генах старения" и т.д. Но, как известно, ни те, ни другие найдены не были, хотя их существование в принципе не исключается, например в контексте учения об апоптозе, самоубийстве клеток и т.п.
Но благодаря фундаментальным биологическим открытиям, таким как открытие структуры клеточного ядра, ДНК, генов, — сначала стало возможным молекулярное клонирование, а теперь — клонирование многоклеточных организмов вплоть до человеческого, осуществимое благодаря успехам генной инженерии и биологии в целом.
Сейчас широко обсуждаются возможности терапевтического клонирования тканей, что может стать одним из перспективнейших направлений клеточной терапии и в медицине. Еще одна из обнадеживающих перспектив клонирования — воспроизведение умерших организмов, даже по минимальным их фрагментам.
Появление этих новых идей позволило мне существенно доработать концепцию практического бессмертия человека, сделав принципиально важное дополнение — «и его реального воскрешения».
Но репродуктивное клонирование встречается со множеством
этических, религиозных, юридических проблем, которые сегодня ещё не имеют удовлетворительного решения.
Это верно. Но сразу хочу заметить, что религиозные проблемы — не по моей части, пусть над ними ломают головы богословы. Что касается проблем этических, то они, по моему мнению, большей частью надуманные, опять-таки вследствие влияния религии. Но есть, конечно, и серьезные проблемы, которые надо обсуждать. Это, по моему убеждению, в первую очередь проблемы права и правовой культуры, ибо и то, и другое построено все на той же смертнической парадигме и соответствующих традициях. Сегодня это одно из главных препятствий для восприятия концепции практического бессмертия человека и его реального воскрешения. На такого рода проблемы надо обратить самое пристальное внимание.
Действительно, например, в 2005 году Генеральная Ассамблея ООН приняла Декларацию, запрещающую клонирование человека. Более чем вероятно, это результат религиозного и консервативного лобби. И в частности, в этой Декларации есть призыв к членам государств — принять национальные законы, запрещающие клонирование человека.
В нашей стране срок моратория на клонирование человека закончился 23 июня 2007 года. Он нанес огромный ущерб развитию отечественной науки, и я очень тревожился, что либо мораторий будет продлен, либо приняты запретительные законы. И тогда исследования по клонированию человека стали бы прямо противозаконными. Это еще дальше отбросило бы нашу науку и надежды людей. К счастью, ничего подобного пока не произошло. И это, естественно, вселяет оптимизм и уверенность.
Конечно, все здесь пока непросто. Очень жесткую воинственную позицию по этому вопросу продолжает занимать Русская Православная церковь. Алексий II, Патриарх Московский и всея Руси, объявил клонирование человека аморальным, безумным актом, который бросает вызов «Создателю». С этим, конечно, нельзя не считаться. Но приоритет, несомненно, должен принадлежать научным доводам и контрдоводам. В любом случае дискуссия должна отвечать требованиям толерантности и корректности, а диалог — быть цивилизованным.
Вместе с тем остается надеяться, что усилия по принятию универсального Международного соглашения о запрете клонирования человека никогда успехом не увенчаются. Но такая угроза существует, и она вызывает опасения, которые негативно сказываются на исследованиях в этой области.
Очень важно иметь в виду, что мы находимся лишь в самом начале пути решения данной проблемы. Этот путь сложен и с научной, и в некоторых отношениях, с этической точки зрения. Но я не думаю, что он может быть «непредсказуем» (в этом слове звучит что-то угрожающее). Конечно, вполне вероятно, что время от времени будут возникать какие-то неожиданные последствия и явления, однако, я уверен, что в каждом случае наука найдет положительное решение любой встающей перед ней проблемы. В этом суть ее назначения.
Вместе с тем бесспорно, что в таких исследованиях всегда нужна огромная ответственность и осторожность. Это очевидно.
Как бы там ни было, но оптимизма, несомненно, значительно прибавилось. Не может не радовать, что возможности достижения практического бессмертия человека и его воскрешения стали более ощутимы, более реальны. И это не только возможность его клонирования, но и регенерация стволовых клеток, теломерная терапия, успехи нанотехнологии, крионики.
А в последнее время появляется все больше публикаций о компьютерном бессмертии, причем это понятие входит уже в учебники.
Например?
Например, в новое учебное пособие для аспирантов «История и философия науки» В.А. Лося, изданное в Москве в 2004 году. В нем пара страниц посвящена именно компьютерному бессмертию: кодированию психической жизни человека, передаче ее на другие носители, скажем, на компьютер или систему компьютеров. Предполагается, что когда через клонирование или как-то иначе человек будет восстанавливаться для жизни — информация будет раскодироваться и возвращаться ему. Так психические переживания снова станут его личными.
То есть, предполагается возможность восстановления человека и телесно, и психически.
А как Вы относитесь к Программе Е- 50?
Я не очень в курсе дела, что там происходит в данный момент. Я знаю, что наш физик Александр Болонкин, работающий или работавший в НАСА
(NASA), неоднократно писал о двух формах существования человека — биологической и электронной (Е-существа). Он считает, что электронный вариант более доступен, более близок к осуществлению. И Программа Е-50 как раз направлена на развитие этой формы существования. Может быть вариант электронного человека, действительно, более близок к осуществлению. Наверное, это очень созвучно трансгуманистам. Но меня больше интересует биологическая форма жизни.
А какие еще существуют гепотезы достижения практического бессмертия в биологической форме?
Других гипотез достижения практического бессмертия человека в биологической форме я не знаю. Но есть гипотеза, не имеющая прямого отношения ни к практическому бессмертию, ни к биологической форме жини. Ее разработал Алексей Климентьевич Манеев, специализировавшийся в области логики и философии естествознания. Он развил гипотезу биополевой сущности человека и разработал учение о биопсиполе, которое, якобы способно дать человеку именно абсолютное бессмертие. Из его гипотезы следует, что в биопсиполе человека голографическим способом записано информационное содержание его сознания, а само сознание является некой материально-субстратной управляющей инстанцией и если на него воздействовать, то можно добиться определенных результатов.
Но, как мне представляется, эти проблемы должны решаться более реальными путями и средствами, хотя, безусловно, исследования необходимо вести во всех предлагаемых направлениях.
Но почему в обществе до сих пор нет ясно выраженного социального заказа на бессмертие? Почему люди идею бессмертия часто воспринимают более болезненно, чем идею смерти? И это при том, что умирать большинство не хочет.
Я считаю, что такой социальный заказ есть. Ведь решение задачи сохранения молодости и радикального продления человеческой жизни, не говоря уже о достижении практического бессмертия человека и реализации возможности его воскрешения, сняло бы такие сложнейшие во всех отношениях проблемы, как существенное постарение населения, сокращение трудового периода жизни человека, тенденцию недонаселения нашей планеты и многие другие.
Иное дело, что люди не осознали все это должным образом, у них выработались разные приемы утешения и самоутешения перед лицом фатальной смерти. Она им знакома, привычна, они с ней смирились, а реальное личное бессмертие неожиданно, незнакомо, а такое может даже пугать. Иначе говоря, основным препятствием на пути к практическому бессмертию, как уже отмечалось, можно считать именно смертническую парадигму в умах людей, убеждение, что смерть — это естественное биологическое состояние человека, а бессмертие — нет, это что-то искусственное, противоречащее всем законам природы, а значит — как бы там чего не вышло, пусть уж будет, как есть.
Вся человеческая история — это история смерти, история смертных. Все мы соответствующим образом воспитаны смертнической культурой, пропитаны ею с младенчества. Все в этом мире на ней построено. А люди в массе своей, пожалуй, скорее склонны к инертности, чем к творческому порыву, и недостаточно уверены в своих силах. И поменять такое мировоззрение всегда крайне затруднительно.
Что может изменить существующие стереотипы в сознании человека, в обществе?
Нужен какой-то конкретный впечатляющий результат научных исследований. Силы и средства должны быть направлены не только на пропаганду, что, конечно, доступно и важно, но кроме этого нужны исследования, которые, хотя бы косвенно, подтверждали бы обоснованность этих надежд.
Несомненно, это поможет изменить общественное мнение к этой проблеме и станет весомым аргументом в пользу необходимости таких изысканий, доверия к их результатам.
Но наиболее эффективно и надежно
эта глобальная проблема
может быть решена
только на уровне государства
или государств.
Только так.
Я знаю, что Вы в свое время обращались с письмом к Михаилу Горбачеву. О чем Вы ему написали?
Если мне не изменяет память, Горбачев выступал на Конгрессе миролюбивых сил, и в контексте своего выступления сказал о бессмертии человечества. И я послал ему письмо, в котором написал, что есть такая точка зрения, что бессмертным может быть не только человечество, но и человек. Но он не ответил, а мое письмо переслали в киевский Институт геронтологии. Там по нему провели Ученый Совет и мне «авторитетно» и «квалифицированно» ответили, что идея практического бессмертия не имеет под собой никакой научной основы.
Геронтологи относятся к идее практического бессмертия негативно. У них своя точка зрения на жизнь человека, свои убеждения, традиции. И они в лучшем случае согласны сделать старость неболезненной, чтобы люди угасали постепенно, без особых страданий. И хотя они и признают возможность ювенации, но ювенологию, изучающую резервы человеческого организма и пути сохранения молодости, и иммортологию они не признают.
Поэтому я был огорчен, что письмо передали туда. Я знал позицию киевских геронтологов и ничего нового от них не ждал. Так что мое обращение, к сожалению, осталось без серьезных последствий.
До этого я еще писал генсеку Юрию Андропову, но с тем же результатом.
Вы не первый раз выступаете с концепцией практического бессмертия на Всемирных философских конгрессах. Расскажите пожалуйста об этом.
В 2003 году XXI Всемирный философский конгресс проходил в Стамбуле. Поездка российской делегации была организована в форме культурно-исторической акции «Философский пароход». БОльшая часть делегации (150 человек) плыли на теплоходе «Мария Ермолова» в память о 1922 годе, когда группа известных российских философов была вынуждена выехать за рубеж без права возвращения. Эта акция, как и все предприятие с участием в работе конгресса, прошла замечательно. Прозвучало много интересных выступлений и мнений.
Но было чему и удивляться. До Стамбула прошло двадцать Всемирных философских конгрессов, и ни на одном из них проблема бессмертия человека не обсуждалась. Может быть, и были единичные публикации, например, я участвовал в работе еще XIX Всемирного философского конгресса в Москве, в 1993 году, в трудах которого мои тезисы на английском языке были опубликованы. Но это, что называется, погоды не делает.
И вот в Стамбуле, впервые в истории таких конгрессов, мной по предварительной заявке, принятой Оргкомитетом XXI конгресса, был организован и проведен Круглый стол на тему: «Жизнь, смерть, бессмертие». И в этом контексте тема бессмертия впервые там прозвучала.
В начале августа 2008 года Сеуле (Корея) проходил XXII
Международный философский Конгресс. Вы были его активным участником.
Что, на Ваш взгляд было важного на этом Конгрессе?
Тема Конгресса звучала многообещающе: «Переосмысливая философию сегодня». Мне представляется, что идея бессмертия сегодня очень созвучна этой теме переосмысления, потому что содержит устремление перевести философию из смертнического вектора в бессмертнический. Или, еще можно сказать, что она созвучна современной научной революции, которая выражается в переходе от смертнической парадигмы к парадигме бессмертнической; от смертнической модели прогресса к его бессмертнической модели, без смены поколений, без смерти как фактора, как предпосылки этого прогресса.
Для меня и рассматриваемой проблемы главным событием стал организованный и проведенный мною, опять-таки по предварительной моей заявке, принятой Оргкомитетом Конгресса, Круглый стол «Проблемы иммортологии — науки о бессмертии».
Я приготовил приглашение к участию в нем на корейском, английском и
русском языках. Его заседание проходило на английском и русском языках, в чем неоценимую помощь, как и в Стамбуле, мне оказал кандидат философских наук, доцент МГИМО Николай Иванович Бирюков, замечательный человек и переводчик. Так что в «круглом столе» смогли принять участие представители Кореи, Франции, Японии и ряда других стран. Был озвучен доклад профессора Киевского национального университета Геннадия Дмитриевича Бердышева, одного из заявителей этого «круглого стола», ряд материалов КриоРус. Однако развернуть широкую дискуссию не удалось вследствие изначального цейтнота, предопределенного регламентом. Для обсуждения такой темы
необходимо учреждение Секции.
Я, кроме того, подготовил доклад «Достижение реального личного бессмертия и воскрешения человека как базисная ценность современной цивилизации» и выступил с ним на Секции философской антропологии. Состоялось интересное и полезное его обсуждение. Однако даже резюме доклада не было опубликовано в трудах конгресса, поскольку, согласно принятым правилам, руководитель «круглого стола» лишается права на публикации. Очень странное и явно дискриминационное правило, которое, несомненно, должно быть отменено.
Кстати сказать, я, честно говоря, где-то в глубине души надеялся, что мой доклад поставят на одном из Пленарных заседаний за его созвучность теме Конгресса и значение для судеб современной цивилизации. Но нет. Пока не случилось. Что ж, будем ждать и работать.
А затем еще была осуществлена организованная Президиумом РФО замечательная культурно-просветительская акция «Философский поезд». Нашей делегации предоставили четыре железнодорожных вагона для поездки от Владивостока до Москвы. Их прицепляли к разным составам, когда мы останавливались во Владивостоке, Хабаровске, Чите, Улан-Удэ, Иркутске (с поездкой по Ангаре на Байкал), Красноярске, Новосибирске, Екатеринбурге (отсюда я с женой отправился
домой в Челябинск) и Казани для участия в конференциях, «круглых столах», экскурсиях и других мероприятиях. Разного рода мероприятия проводились и в самом «Философском поезде», в частности и мой «круглый стол» о бессмертии.
Вы проделали такой долгий, сложный, напряженный жизненный путь и продолжаете по нему идти. Где находится источник Вашего оптимизма? Что дает Вам силы быть последовательным в своих усилиях столько лет ?
И в данном случае, скорее всего, речь тоже должна идти о каком-то благоприятном сочетании некоторых факторов. Это, конечно же, прежде всего тот сильнейший эмоциональный импульс неприятия смерти, связанный с рождением дочери. Но он оказался подкрепленным рядом очень серьезных теоретических соображений, и некоторыми другими обстоятельствами, о чем я уже говорил. И с тех пор мне не приходилось встречать ни одного неотразимого довода «против». А вот доводов «за» становилось все больше.
Это также — существование единомышленников, их прямая или косвенная поддержка. Я никогда не был «гласом, вопиющим в пустыне». Повезло и в том, что близкие мне и ко мне люди, тоже разделяют мои убеждения. Конечно, в первую очередь — жена. Это особая ценность и счастье!
Роль определенного фактора, наверно, сыграл и мой характер. Мне приходилось сталкиваться со столькими преградами, что другой, вероятно, давно бы отступился, махнул на все рукой. Но у меня так поступить как-то не получается. В зависимости от обстоятельств может поменяться тактика, но стратегическая цель остается путеводной звездой. Я иду к ней, пока не дойду — и в малом, и в большом.
Да и вся история науки убедительно свидетельствует о неодолимости научного поиска истины и требует верного служения
ей. Примером может служить недавно прочитанная мною книга Дитера Херрмана ( Dieter Herrmann)«Открыватели неба» — об истории развития астрономии.
Или такая поучительная творческая судьба непонятого в свое время и забытого биолога Грегора Менделя (Gregor Johann Mendel) :открытые им во второй половине XIX века законы, объясняющие механизм наследования и известные нам как «Законы Менделя», пришлось переоткрывать более чем треть века спустя. Но какой урон научному познанию был нанесен! Сколько совершенно необязательных негативных последствий возникло!
А история с запрещением принимать к рассмотрению проекты «вечного двигателя», о чем я рассказал в своей книге «На пути к практическому бессмертию» в связи с моим письмом к Юрию Андропову и ответа на него? И снова, и снова поражаешься, с каким колоссальным трудом приходилось и приходится ученым отстаивать новые идеи. Не редко, в этой борьбе они теряли здоровье, а иногда и жизни. А потом их начинали вспоминать, изучать их работы, писать о них статьи и книги. Но когда они были живы, к ним не желали даже прислушаться. Удивительно! А ведь в нашем случае речь идет о гуманнейшей идее — освободить людей от фатальности смерти, трагического финала индивидуального бытия, сделать их поистине свободными. Такая идея не может не проложить себе дорогу!
И тем не менее, преодоление всякого рода препон мне очень понятно и знакомо. На протяжении всего своего научного пути я, как и мои предшественники, мои единомышленники много раз сталкивался с непониманием. Когда я ходил из одной редакции в другую в поисках возможности публикации, отказывая, мне часто говорили: "Что ж, пытайтесь… Если тут что-то есть, то в конце концов что-нибудь получится. В общем, бейтесь!".
И тут с необходимостью возникает вопрос: почему бы не сделать принципом публикацию идей ученых, делать их предметом обсуждения — замалчивание никогда делу не помогало. В конце концов, ведь редакция может оговорить свое собственное отношение к публикуемому материалу. Впрочем, вряд ли это стоит делать так, как по поводу одной моей статьи, опубликованной в очень уважаемом журнале. Относительно одной из главных моих идей там утверждается, что она «явно ошибочна». Я уж не говорю об отсутствии должной корректности, ведь я не меньше размышлял над этой идеей, главное в другом — неужели редакция обладает абсолютной истиной, знает наперед, что и как будет. Может быть, было бы лучше изложить причины своих сомнений, но воздержаться от столь безапелляционного приговора. Как жаль, что уроки истории остаются по-прежнему неусвоенными!
Между тем, и сегодня, в XXI веке, когда мы говорим о необходимости победы над смертью, о достижении реального личного бессмертия и возможности воскрешения человека — люди часто даже не утруждают себя задуматься на эту тему, а с каким-то, иногда даже мазохистским
удовольствием, начинают искать контрдоводы. Казалось бы, зачем их искать? Зачем создавать дополнительные препятствия? Шанс умереть есть у всех. Так что терять тут нечего. Не лучше ли попытаться объединить усилия и найти пути, как его избежать? Ну не получится, тогда да, возможно появится какой-то новый убедительный довод, что это не осуществимо, хотя сейчас никто и ничто всерьез не говорит об этом. Но, как ни странно и ни печально, ни современным человечеством, ни какой-либо отдельной страной (может быть, за исключением Японии, насколько мне известно) даже цель такая не ставится. Это все-таки очень удивительно! Ведь люди и сегодня продолжают умирать, но никаких антисмертных мер не принимают. Как же так?!
Да, пока мы не научились предотвращать смерть. Но та же КриоРус готова
предложить свои услуги, чтобы воспользоваться средствами крионики.
Конечно, 100-процентной гарантии пока что, естественно, нет, но ведь и
выбора пока что нет. А тут, какой ни есть, а шанс. И будет очень
обидно, если не сказать сильнее, когда он оправдается. Никто из нас
ничего не возьмет с собой, все останется наследникам. Но почему бы
какую-то часть своего наследства не выделить на этот шанс? Разве мы не
имеем на это право? В то же время сеть крионических фирм должна
распространяться быстро и широко. И, в конце концов, все смогут
воспользоваться их услугами.
Более того, по моему убеждению, уже
прямо сейчас каждого умершего человека можно похоронить так, чтобы его
тело сохранилось надолго и осталось пригодным для последующего
клонирования. Это — тоже шанс, это — тоже искорка надежды, и этим
нельзя пренебречь.
Однако реализовать такую ритуальную технологию,
как оказалось, не так-то просто. Прошло уже несколько лет с тех пор,
как я лично обратился в челябинскую ритуальную фирму со своим
заверенным
заявлением. Вот оно:
«Я, Вишев Игорь Владимирович, проживающий по
адресу: 454080, г. Челябинск, ул. Южная, д.2-а, кв. 66, руководствуясь
ст.1 Федерального закона «О погребении и похоронном деле», свободно и осознанно объявляю о своем волеизъявлении быть, в случае моей смерти, погребенным по новой технологии, обеспечивающей наиболее долгое сохранение тела (устранение наиболее быстро распадающихся тканей и органов, применение приемов бальзамирования, охлаждения и т.п.), с целью его последующего возможного восстановления посредством клонирования или применения иных методик, когда они достигнут должной разработки. Я желаю также, чтобы клетки, ткани и органы моего тела, необходимые для достижения указанной цели, кроме того, были бы сохранены методами крионинга или каким-либо иным способом. Такое дублирование сделает решение данной задачи более надежным. При условии честного и заинтересованного отношения именно к положительному использованию новых технологий погребения тех, кто будет их осуществлять для решения поставленной задачи, никакие гарантии не требуются и претензии не предъявляются.
05.05.05».
Но — «воз и ныне там». Заявили, будто требуется юридическая экспертиза, что-то еще... И все это тянется до сих пор. Ладно, что я еще жив и могу предпринимать необходимые шаги. Я имею основание надеяться, что в личном плане мне все-таки удастся решить эту задачу. Не знаю, как кому, но лично мне тогда было бы легче ожидать смерть и встретить ее. А ведь сколько людей за это время уже умерло! Без всякой надежды на восстановление жизни! Меня заботит не только моя участь, но и всех людей. К чему же такие бездумные, бюрократические препоны, которые непозволительно нарушают свободу воли человека? Они, несомненно, должны быть устранены и как можно скорее!
И все же…
Бесспорно, наука за последние полвека шагнула далеко вперед. Научно-технический прогресс уже радикально изменил многое в нашей жизни. И этот вдохновляющий процесс необратим.
...Вы спрашиваете, где источник моего оптимизма. Он и во мне и вне меня. Это мое внутреннее убеждение, подкрепленное всей прогрессивной традицией русской философской мысли и неостановимостью научной мысли.
Достижение практического бессмертия человека, и его реального воскрешения сегодня переходит из области теории к практике. Именно на этом пути следует ожидать в ближайшем будущем реальных и действенных результатов научно-оптимистического поиска.
Прямая речь
Из статьи И.В. Вишева:
"Введение в иммортологию"
"...понятие «практическое бессмертие» обозначает относительное, а не абсолютное бессмертие, к которому оно будет со временем приближаться.
Смысл его в том, что человек, как принципиально открытая система, способен неограниченно возобновлять вещество, энергию и информацию из окружающей среды, может быть биотически и социально детерминирован на беспредельное индивидуальное бытие, то есть длительность жизни, не ограниченную никакими видовыми границами".
"Никакие прекрасные слова не в силах заслонить того печального факта,
что человеческая жизнь служит разменной монетой в межгосударственных и межнациональных конфликтах, непримиримых столкновениях экономических и прочих интересов людей, в природных катаклизмах, перед реальностью трагических последствий которых общество остается незастрахованным соответствующими техническими и иными мерами (смерть людей продолжает считаться более дешевым исходом)."
"Смертническая модель прогресса, обусловленная необходимостью смены поколений, то есть обязательностью смерти каждого из них, должна быть в конечном счете заменена бессмертнической его моделью, которая, напротив, предполагает устранение механизма смены поколений, а значит, и фатальность смерти. Она при этом не только не исключает, но настоятельно требует прилива новых интеллектуальных сил и потенций.
Значительное внимание в концепции практического бессмертия
человека уделяется нравственно-гуманистическим и аксиологическим
(ценностным) аспектам рассматриваемой проблемы. Без реального
бессмертия личности все рассуждения о жизни как высшей ценности, о человеке как самоцели, а не средстве лишь дезориентируют и способствуют закреплению смертнической парадигмы".
Прочитать по теме
- Вишев И.В. Иммортогуманизм — веление времени
Выступление И.В. Вишева на 6-ых Фроловских чтениях. Москва, Ин-т Философии, 21 ноября 2006 г.
- Иммортология
Сайт И.В. Вишева
На сайте можно скачать книгу И.В. Вишева
"НА ПУТИ К ПРАКТИЧЕСКОМУ БЕССМЕРТИЮ" и ознакомиться с некоторыми другими работами.
l-vetrova
Все компасы автора
Общественная организация "За увеличение продолжительности жизни"