Беседа 42. Различные добродетели Авраама и призыв слушателей к подражанию ему

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 31

меня, поразят меня, и истреблен буду я и дом мой” (Быт.34:30), и во всем показывал

малодушие и великий страх, овладевший им, поэтому человеколюбивый Господь и

говорит ему теперь: ты сказал: “У меня людей мало”, – но знай, что семя твое умножится

и распространится и так славно будет, что собрание народов и цари произойдут из него,

не только не будешь ты истреблен, но ты и семя твое всю землю сию наследите. Дав ему

такие обещания, “восшел, – сказано, – от него Бог с места, на котором говорил ему”

(ст.13). Посмотри, как божественное Писание снисходит к нам (в образе выражений).

“Восшел, – говорит оно, – от него Бог”, не для того (так говорит), чтобы мы представляли

себе Божество ограниченным в каком-либо месте, но чтобы и в этом мы познали

неизреченное человеколюбие Божие. И в таком образе повествования благодать Духа

снисходит к человеческой немощи. Слова: “восшел и отошел” недостойны Бога, но как

употребление таких чувственных речений для нашего научения служит особенно

свидетельством неизреченного Его человеколюбия, то (божественное Писание) и

употребляет человеческие выражения. Иначе невозможно было бы человеческому слуху

вместить высоту слова, если бы нам говорено было соответственно величию Господа.

2. Имея это в мыслях, не будем останавливаться на простоте выражений; но подивимся

неизреченной благости Господа и в том, что Он не отрекается оказывать такое

снисхождение вследствие немощи естества нашего. Но посмотри, как праведник выражает

собственную признательность. “И поставил, – сказано, – Иаков памятник на месте, на

котором говорил ему [Бог], памятник каменный, и возлил на него возлияние, и

возлил на него елей; и нарек Иаков имя месту, на котором Бог говорил ему: Вефиль”

(ст.14,15). Смотри, как всегда этот праведник названиями мест увековечивает память

(событий), чтобы и последующим родам известно было бывшее здесь праведнику

видение. “И отправились из Вефиля” (ст.16). Праведник снова отходит далее, чтоб мало-

помалу дойти до места, где жил Исаак. Потом, “когда еще оставалось некоторое

расстояние земли до Ефрафы, Рахиль родила, и роды ее были трудны. Когда же она

страдала в родах, повивальная бабка сказала ей: не бойся, ибо и это тебе сын”

(ст.16,17). Не унывай, говорит, ты родишь сына; хотя и мучат тебя боли, но все-таки

будешь иметь сына. “И когда выходила из нее душа, ибо она умирала, то нарекла ему

имя: Бенони. Но отец его назвал его Вениамином” (ст.18). Мать дает младенцу имя по

случившемуся с нею событию; а отец назвал его Вениамином. Рахиль после того, как

родила сына, – “умерла, – сказано, – и погребена на дороге в Ефрафу, то есть Вифлеем.

Иаков поставил над гробом ее памятник” (ст.19,20). Скорбь о кончине Рахили,

облегчал новорожденный и располагал праведника благодушно переносить потерю

Рахили. Но затем открывается безрассудство Рувима. “Рувим пошел, – сказано, – и

переспал с Валлою, наложницею отца своего. И услышал Израиль” (ст. 22). Это было

весьма преступное дело. Потому и впоследствии законодатель Моисей воспретил сыну и

отцу иметь сожитие с одною и тою же женщиною. Чтобы впоследствии не ввели этого в

обычай, законодатель удерживает от него, объявляя такого повинным казни. Впрочем,

теперь и это кротко перенес Иаков, побеждаемый естественною любовью. Впоследствии

же, отходя от настоящей жизни, укорял сына, ясно изобразив преступление его и предав

его проклятию, дабы чрез постигшую Рувима судьбу и прочие уцеломудрились. Далее

блаженный Моисей исчисляет нам сынов Иакова, и своим повествованием снова поучает

нас добродетелям праведника. Чтобы ты не подумал, будто Иаков без особенной

причины, случайно был в супружестве с Рахилью, Лиею и двумя рабынями, Моисей

показывает, что, повинуясь некоторому промышлению, имел сожительство с ними, чтобы

именно произошли от него двенадцать колен. Поэтому Писание уже не упоминает о

каком-либо другом, еще родившемся от него сыне, дабы показать, что не просто и не без

цели так случилось. “Сынов же, – сказано, – у Иакова было двенадцать” (ст. 22).

Писание отделяет сынов Лии и сынов Рахили, а потом исчисляет и рожденных от рабынь,

и говорит: “Сии сыновья Иакова, родившиеся ему в Месопотамии” (ст. 26). Однако

Вениамин родился тогда, когда (Иаков) спешил в Вифлеем: почему же Писание говорит

так: “Родившиеся ему в Месопотамии”. Может быть, Рахиль зачала его еще прежде

удаления из Месопотамии. “И пришел Иаков к Исааку, отцу своему” (ст. 27). Посмотри

и здесь, как человеколюбивый Бог хотел во всем удовлетворить праведных. Когда Иаков,

после стольких лет разлуки, пришел к отцу, и когда было обоим великое утешение, и сыну

от свидания с отцом, и отцу – от того, что видел такое во всем изобилие у сына и много

детей; то тогда уже, говорит Писание, “И испустил Исаак дух и умер, и приложился к

народу своему, будучи стар и насыщен жизнью” (ст. 29). Если и в то время, когда Иаков

похитил благословение, притуплено было, говорит, зрение очей его, почему он вдался в

обман, то подумай, как он должен был состариться, спустя столько лет после того. “И

погребли его Исав и Иаков”. Но после погребения отца, Исав, поя жены своя “и

сыновей своих, … и всех людей дома своего, … и все имение свое, которое он

приобрел в земле Ханаанской, и пошел в [другую] землю от лица Иакова, брата

своего, ибо имение их было так велико, что они не могли, – сказано, – жить вместе, и

земля странствования их не вмещала их, по множеству стад их. И поселился Исав

(потом) на горе Сеир” (Быт.36:6-8). Рассказав нам о родившихся от Исава и о

происшедших от него народах, божественное Писание говорит: “Иаков жил в земле

странствования отца своего, в земле Ханаанской” (Быт.37:1). А отсюда начинается уже

другое повествование о чудном Иосифе.

3. Здесь, если хотите, и окончим слово; историю же о сыне Иакова отложим до другой

беседы. О том только попросим любовь вашу, чтобы вы тщательно внимали тому, о чем

говорится, чтобы из всего, изложенного в божественном Писании, извлекали наибольшую

пользу, и ничего не оставляли без внимания. Слово Божие есть духовное сокровище. И,

как получивший из вещественного сокровища и один камень, часто приобретает великое

богатство, – так и здесь добродетели праведных, если мы захотим быть внимательными,

могут принести столь великую нам пользу, что и в нас возбудится ревность к подражанию

им. А таким образом, и мы можем удостоиться такого же, как и праведники, благоволения

Божия. “Бог нелицеприятен, но во всяком народе боящийся Его и поступающий по

правде приятен Ему” (Деян.10:34), – так что, если захотим, ничто не воспрепятствует и

нам получить такую же, или еще и большую, помощь свыше. Если Он увидит, что мы с

своей стороны прилагаем все возможное старание и угодное Ему предпочитаем

человеческому, то покажет и Сам такое о нас попечение, что мы сделаемся во всем

непреоборимыми. Мы имеем врага постоянного, имеющего непримиримую к нам

ненависть; потому мы должны быть неусыпны, чтобы побеждать козни его и стать выше

стрел его. А победить мы не иначе можем, как если добродетельною жизнью приобретем

себе содействие свыше. Лучший же образ жизни есть жизнь чистая. Это есть основание и

корень добродетели. Кто твердо положит такое основание, тот уже легко препобедит все

прочее: не одолеет его ни страсть к богатству, ни любовь к славе, ни зависть, ни какая-

либо иная страсть. Как же это – скажу. У кого совесть чиста и свободна от всякого порока,

в том будет обитать сам Господь всяческих: “Блаженны, – сказано, – чистые сердцем,

ибо они Бога узрят” (Мф.5:8). Когда же кто удостоится иметь Его в себе, будет

находиться в таком состоянии, как только лишь облеченный телом, и ко всему

человеческому будет показывать совершенное презрение. Все видимое явится такому

человеку тенью и сном; как бы уже на небе имея пребывание, он не захочет ничего в

настоящей жизни. Таков был Павел, учитель вселенной, почему восклицал он, говоря; или

“ищете доказательства на то, Христос ли говорит во мне” (2Кор.13:3). И еще: “Уже не

я живу, но живет во мне Христос” (Гал.2:20). И еще: “А что ныне живу во плоти, то

живу верою”. Видишь ли здесь мужа, облеченного телом, но о всем говорящего так, как

будто имел жребий бесплотного существа?

4. Ему все поревнуем, будем умерщвлять члены плоти и сделаем их бездейственными для

греха. Таким образом мы можем представить их Богу как благоугодную жертву. Ты

видишь нечто новое и странное в такой жертве? Когда члены (плоти) становятся

мертвыми, тогда наиболее они делаются удобоприемлемы для жертвы. Почему же и для

чего? Потому что это жертва духовная и ничего чувственного не имеет. В жертве

чувственной не только все мертвое отвергается, но даже и живое, как скоро имеет какую-

нибудь порчу, никогда не может быть приятной жертвой. Так было узаконено изначала, и

не просто, а для того, чтобы мы через такое наблюдение над бессловесными мало-помалу

приводимы были к тому, чтобы приносить с таким же вниманием жертву духовную и

разумную. Там – в чувственных жертвах – порча состоит, например, в отсутствии уха или

хвоста (у животного); здесь (в жертве духовной) – в лукавстве, похоти, роскоши,

сребролюбии и всяком грехе. Там – (от жертвенного животного требовалось) здоровое и

чуждое всякой порчи состояние; здесь надобно сделаться мертвым для мира и таким

образом приготовлять самого себя в духовную жертву. Не оставим этого без внимания, но,

утвердив это в своей мысли, постараемся оказаться не хуже иудеев, показавших такую

наблюдательность, когда они служили сени. Они, еще сидя при светильнике, имели такую

осмотрительность в рассуждении своих жертв; мы, сподобившись озариться Солнцем

правды и от сени будучи уже приведены к истине, покажем подобную же тщательность в

отношении к жертве духовной. Не будем оставлять без внимания даже грехов,

почитаемых малыми; но каждый день будем требовать от самих себя отчета и в словах и

во взглядах, и подвергать себя наказанию, дабы избавиться наказания в будущем веке.

Поэтому и Павел говорит: “Ибо если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы”

(1Кор.11:31), – так что, если здесь будем судить самих себя в повседневных прегрешениях

наших, то избавимся от строгости будущего суда. Если же нерадим, то “судимы, –

говорит Павел, – наказываемся от Господа”. Итак, наперед будем судить сами себя с

полною искренностью, войдем в судилище совести, где нас никто не видит; так станем

испытывать свои помыслы и произносить над собою суд правый, чтобы наш ум, страшась

будущего суда, воздерживался от увлечений, обуздывал бы свои порывы и, представляя

себе то недремлющее Око, заграждал вход к себе диаволу. Что мы страдаем от

собственного нерадения, это очевидно показывает опыт. Если бы мы немного захотели

воспрянуть духом, мы отрясли бы, как прах, все его (диавола) козни; так, когда падаем (в

грех), не от насилия его (диавола) терпим это, а от собственной беспечности. Он

одолевает нас не силою и принуждением, а только обольщением. А в нашей власти – не

увлекаться обольщением, если хотим только немного бодрствовать и трезвиться, не

потому, однако, чтобы мы сами по себе имели такую силу, но потому, что в таком случае

мы удостаиваемся и помощи свыше. Когда мы с своей стороны покажем старание, тогда и

от Господа все последует. Будем же, прошу, трезвиться, и, зная ухищрения лукавого,

будем постоянно бодрствовать и молить Бога, чтобы Он подал нам Свою помощь в борьбе

с диаволом. Таким образом мы сделаемся неодолимы, и избежим его ухищрений, и будем

пользоваться помощью Божьею, и вечных благ достигнем, что и да будет дано всем нам,

благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со

Святым Духом, слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

БЕСЕДА 61

“Вот житие Иакова. Иосиф, семнадцати лет, пас скот (отца своего) вместе с братьями

своими” (Быт. 37:2).

1. Опять хочу вести вас к обычной трапезе и, по порядку продолжая прежде сказанное,

предложить вам духовную пищу из ныне читанного Писания. А прочитанного сегодня

достаточно для того, чтобы научить всех нас, как вредна зависть и как эта пагубная

страсть показала всю свою силу, простершись даже на родство. Но, чтобы наша беседа

шла по порядку, надобно коснуться самого начала чтениям. “Вот, - говорит Писание, -

житие Иакова”. Посмотри, как дивный пророк (Моисей), обещав рассказать нам

родословие Иакова, вдруг перешел к истории его сына. Сказав: “Вот житие Иакова” - и

оставив, как следовало бы по порядку, повествование о детях, рожденных от Иакова и

потом далее происшедших от детей его (как это сделал и относительно Исава), он тотчас

поспешил к Иосифу, юноше, почти последнему из всех братьев, и говорит: “Иосиф,

семнадцати лет, пас скот вместе с братьями своими”. Для чего он означает нам и число

лет? Дабы научить тебя, что юность нисколько не может быть препятствием к

добродетели, - чтобы вполне показать тебе и повиновение юноши отцу, и расположение к

братьям, и их жестокость в том, как, несмотря на все его расположение к ним и самый

возраст его, способный возбуждать сочувствие к себе, они не сохранили братской любви,

но с самого начала, замечая в нем наклонность к добродетели и любовь к нему отца,

начали ему завидовать. “И доводил, - сказано, - Иосиф худые о них слухи до отца их”.

Смотри, какая злоба! Они замышляют и любовь отца поколебать, и на брата выдумывают

то, чего не было, и этим сделали только то, что обнаружили свою зависть. Чтобы

убедиться в том, что достигли только обнаружения их скрытного намерения, посмотри:

отец и после их клеветы любит сына и даже предпочитает всем его братьям. “Израиль, -

говорит Писание, - любил Иосифа более всех сыновей своих, потому что он был сын

старости его, - и сделал ему разноцветную одежду” (ст.3). Что значит: “Любил Иосифа

более всех сыновей своих, потому что он был сын старости его”? Так как Иосиф

родился у него уже под конец и в самой старости, поэтому он и любил его более других. В

самом деле, как под старость дети бывают вожделеннее, то более и привлекают к себе

любовь родительскую. Но чтобы мы знали, что не это одно привлекало отца и побуждало

предпочитать его братьям, божественное Писание показывает нам, замечая, что после

Иосифа родился еще другой сын. Если бы любовь следовала только естественному

порядку (в каком родились сыновья), то последний сын был бы еще любезнее ему, потому

что он подлинно был уже сын старости и родился тогда, когда праведник достиг уже

последнего возраста жизни. Итак, что же сказать? То, что особенная благодать свыше

делала юного сына возлюбленным отцу, и за душевные добродетели его возвышала пред

всеми (братьями). А что он любил его потому, что был у него сын старости, эта причина

указана в Писании для того, чтобы не вызвать явной зависти братьев [смысл такой: Иаков

любил Иосифа преимущественно пред другими детьми за его добрые душевные свойства;

но не открывал этой причины, а давал вид, что любит Иосифа более других детей потому,

что Иосиф сын его старости. В самом же деле Иаков опасался, чтобы еще более не

возбудить зависти в братьях Иосифа, если бы явно показал, что Иосиф лучше их по душе,

и потому лично заслуживает большей, чем они, любви].

Это - опасная страсть; когда она овладевает душою, то не прежде оставляет ее, как

доведет уже до последней степени безрассудства; уязвляя душу, в которой родилась, она

представляет того, на кого обращена зависть, иначе, чем хочет; она еще более возвышает

его славу, знатность и известность; а это еще новый, тягчайший удар завистнику.

Посмотри здесь, как этот дивный юноша [Иосиф], ничего не зная о происходящем между

братьями, обращается с ними, как с братьями, и, притом, как с единоутробными; он

доверяет им во всем и говорит с большою простотою; а они, увлекаемые завистью,

доходят и до ненависти к нему. “И увидели, - сказано, - братья его, что отец их любит

его более всех братьев его; и возненавидели его и не могли говорить с ним

дружелюбно” (ст.4). Смотри, до какой степени они начинают ненавидеть его, ничем их не

оскорбившего. “И не могли говорить с ним дружелюбно”. Что значит: “Не могли

говорить с ним дружелюбно”? Так как страсть овладела ими, и ненависть с каждым днем

возрастала, то они, как плененные и порабощенные этою страстью, начали с ним

обращаться коварно, так что ничего не могли и говорить с ним спокойно. И заметь, что

(Писание) указало и самый источник ненависти в том, что она произошла от зависти. “И

увидели, - сказано, - братья его, что отец их любит его более всех братьев его”. Любовь

отца возбудила зависть к Иосифу; но эту любовь привлекала к юноше добродетель его.

Им надлежало бы соревновать брату, подражать его нраву, чтобы и самим снискать

любовь отца; но это им и на ум не приходило, - напротив, они все обнаруживали общую

ненависть к брату, любимому отцом. И как враги, питая скрытую внутри злобу, не могли

даже говорить с ним мирно, а обращались с ним коварно. Но этот чудный (юноша),

сохраняя братскую любовь к ним, и не подозревая ничего, доверялся им, как братьям, и

делал для них все, что мог.

2. Эта именно страсть (зависть) в самом начале довела Каина до братоубийства. Как

Иосифовы братья, за любовь, какую оказывал ему отец, стали его ненавидеть, умышлять

против него зло и каждый день готовы были его убить, так и Каин, за то, что дары брата

были более благоугодны Богу (чем дары его), решился убить брата, и говорит ему:

“пойдем на поле” (Быт.4:8). Видишь, что и этот (Авель) без всякого подозрения, во всем

доверяя брату, идет с ним, и сверх всякого ожидания делается жертвою преступной руки.

Также и дивный Иосиф, не зная о злоумышлении братьев, обходился с ними, как с

братьями, и рассказывал им свои сны, в которых открывал ему Бог будущее величие его и

подчинение ему братьев. “И видел Иосиф, - говорит Писание, - сон, и рассказал

братьям своим. Он сказал им: выслушайте сон, который я видел: вот, мы вяжем

снопы посреди поля; и вот, мой сноп встал и стал прямо; и вот, ваши снопы стали

кругом и поклонились моему снопу. И сказали ему братья его: неужели ты будешь

царствовать над нами? неужели будешь владеть нами? И возненавидели его еще

более за сны его и за слова его” (ст. 5-8). Что еще прежде явилась ненависть к нему,

Писание предварительно объяснило нам для того, чтобы мы не подумали, что только

отсюда началась их вражда к нему. “Возненавидели его еще более”, т. е., в них еще более

возросла ненависть и вражда к нему. И посмотри, какое крайнее ослепление! Они сами

истолковали сон его. Нельзя сказать, чтобы они в неведении о будущем стали ненавидеть

брата; напротив, потому самому и усилилась в них ненависть, что из сновидений они

узнавали будущее. Великое безумие! Узнавши это, они тем более должны были оказывать

ему расположение, исторгнуть в себе корень ненависти и совершенно истребить в себе

чувство зависти. Но смысл их помрачился - и они стали питать еще большую ненависть к

нему, не замечая, что все делают сами против себя. Для чего же вы, жалкие, несчастные,

обнаруживаете такую ненависть, когда знаете и характер его, и то, что откровение во сне

показывает очевидное благоволение Божие к нему? Не думайте, будто можно изменить

то, что предвозвещено ему самим Богом. Как вы сами истолковали сон, так и сбудется

через непродолжительное время, - хотя бы вы придумали тысячи (препятствий).

Благоискусный и премудрый Владыка всего, являя могущество силы Своей, часто

попускает многоразличные затруднения в делах для того, чтобы, приведши в исполнение

Свои намерения, открыть величие Своего всемогущества. Но такова зависть: она не может

нисколько размыслить об этом; будучи совершенно, так сказать, пленен ею, человек все

делает против своего спасения. И эти вследствие толкования сна еще более стали

Blog

Беседа 42. Различные добродетели Авраама и призыв слушателей к подражанию ему