Geum.ru

Беседа 42. Различные добродетели Авраама и призыв слушателей к подражанию ему

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   11   12   13   14   15   16   17   18   ...   31

словами; “И возвысил Исав голос свой и заплакал”. Он увидел, что отец его в

недоумении, и не может и не хочет переменить того, что уже сделано; и вот он к крику

присоединяет плач, желая привести отца в большее сострадание. Тогда Исаак,

сжалившись над ним, “сказал ему: вот, от тука земли будет обитание твое и от росы

небесной свыше; и ты будешь жить мечом твоим и будешь служить брату твоему;

будет же [время], когда воспротивишься и свергнешь иго его с выи твоей” (ст. 39, 40).

Так как ты сам, говорит, желаешь получить от меня благословение, то знай, что для меня

невозможно сделать противное воле Божией; впрочем, и тебе я испрашиваю (от Бога)

наслаждение “от росы небесной”; знай, что ты будешь вести военную жизнь. “Ты

будешь жить мечом твоим и будешь служить брату твоему”.


5. Но, слыша это, никто не должен удивляться, что Иаков после этого, страшась брата,

делается странником, и удаляется в чужую (землю); никто, судя по такому началу, не

должен думать, что пророчество не сбылось. Если Господь обещает что-нибудь, то, хотя

бы мы и видели вначале какие-либо случаи, противные обетованиям, - не будем

смущаться: ведь невозможно, чтобы (обетования Божии) совершенно не исполнились. А

так бывает для того, чтобы праведники, во всех случаях более и более прославляясь, ясно

всем нам показывали обилие силы Божией (в них действующей). И это ты можешь видеть

в жизни каждого праведника, если со тщанием будешь рассматривать все повествования о

них; так и теперь случилось. Не на то смотри, что (Иаков) тотчас обратился в бегство, но

подумай о последующей его славе, - о том, что, по прошествии некоторого времени, этот

самый, сделавшийся для него страшным, брат оказывает ему такое почтение; и после

бедствий в чужой стране, он пришел в столь великую славу, что потомство его

распространилось до бесчисленного множества, и целый народ стал называться его

именем. Теперь же божественное Писание, показывая нам такой гнев брата его, что он

замышлял и убийство, говорит: “И возненавидел Исав Иакова за благословение,

которым благословил его отец его” (ст. 41). А что это был не просто временный гнев,

(Писание) указывает нам особо великую силу его злобы: враждоваше, говорит, т.е.

постоянно был во вражде, упорствовал в злобе, так что из самых слов его становилось

очевидно его намерение, скрываемое в глубине души. “Сказал, - говорится, - Исав в

сердце своем: приближаются дни плача по отце моем, и я убью Иакова, брата моего”

(ст. 41). Подлинно, гневный безумствует не меньше самих беснующихся. Посмотри, как

этот демон, вошедши, делает безумными, подобно беснующимся, и побуждает их делать

все вопреки очевидности; они и не видят ничего здраво и не делают ничего, как следует,

но все делают, как люди с поврежденными чувствами, потерявшие и самую способность

рассуждать. Так и гневом воспламененные не узнают присутствующих, не помнят ни

родства, ни дружбы, ни приличия, ни достоинства, и вообще ничего не принимают в

соображение, но совершенно увлекаемые гневом, несутся в бездну. Что может быть


жальче их, когда побежденные и порабощенные страстью, они доходят даже до убийства?

Поэтому блаженный Павел, желая исторгнуть самый корень зла, пишет такое увещание:

“Всякое раздражение и ярость, и гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою да будут

удалены от вас” (Еф.4:31). Не только, говорит, не хочу я, чтоб вы гневались и приходили

в ярость, но не хочу и того, чтобы вы говорили что-либо ближнему, с криком, - разумея

здесь тот крик, который происходит от гнева. Когда внутри возбуждается страсть и

надмевается сердце, то уже и язык не может произносить слова тихо, а, обнаруживая

расположение духа, побуждается говорить ближнему с криком. Итак, этот блаженный,

желая, чтобы слушающие его, жили в постоянном мире, говорит: “и гнев”, то есть всякое

огорчение, от какой бы причины оно ни происходило, “и ярость”, и всякий “крик да

будут удалены от вас”. Потом, желая иссушить самый корень зла, и сделать его

бесплодным, говорит: “со всякою злобою”. Кто живет в таком расположении духа, тот

всегда находится в пристани, свободный от земных волнений, не боится ни бури, ни

кораблекрушения, но, как бы плавая во время тишины или оставаясь в безопасной

пристани, проводит настоящую жизнь вне всякого волнения, и, мало того, он еще

приготовляет себе наслаждение бесконечными и неизреченными благами, которых да

возможем достигнуть и все мы, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса

Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава, держава, честь, ныне и присно, и во

веки веков. Аминь.


БЕСЕДА 54


“Призвала (Ревекка) младшего сына своего Иакова, и сказала ему” (Быт. 27:42).


1. Видели вы вчера и великое благомыслие мытаря, и неизреченное человеколюбие

Господа, и крайнюю бесчувственность иудеев? Видели, как блаженный Матфей своим

скорым послушанием (Господу) и столь важною переменою (жизни) научает всех нас, что

после вышней благодати наша воля служит причиной добродетели и порока, и что при

собственном усердии мы можем сделаться добродетельными, а при нерадении опять

низвергаемся в бездну греха [беседы о мытаре, беспрекословно последовавшем Господу

(Матфее), о которой упоминает здесь св. Златоуст, не видно в числе бесед на книгу Бытия.

Если нельзя здесь разуметь одну из бесед его на Ев. Матфея (гл. 9), то надобно полагать,

что особая беседа о мытаре Матфее не сохранилась до нашего времени]? Тем-то и

отличаемся мы от бессловесных, что человеколюбивый Бог почтил нас разумом, и в

природу нашу вложил познание добра и зла. Итак, никто не должен оправдывать себя тем,

что небрежет о добродетели по неведению, или потому, что не имеет руководителя на

пути ее. У нас есть достаточное руководство - совесть, и невозможно, чтобы кто-нибудь

лишен был ее помощи. При самом сотворении человека вложено в него и познание того,

что он должен делать, дабы, показав свое благомыслие упражнением в подвигах

добродетели в настоящей жизни, как бы в некоторой школе борьбы, получил за добрые

подвиги награды, потрудившись краткое время, удостоился бы венцев в веке

нескончаемом, стяжав добродетель в этой скоропреходящей жизни, наслаждался бы

нетленными благами в веках беспредельных и бесконечных. Зная это, возлюбленные, не

унизим своего достоинства, не будем неблагодарны за такое благодеяние, и, гоняясь за

временными мнимыми удовольствиями, не будем готовить себе вечного мучения. Будем

устроять свою жизнь, как постоянно имеющие пред собою недремлющее Око, видящее

сокровенные наши помышления; огражденные оружием Духа и, показав собственное

доброе расположение сердца, мы привлечем помощь свыше, чтобы при ее содействии

победив врага и супротивника и сделав безвредными его козни, могли мы насладиться

теми благами, которые Господь обещал любящим Его. Поэтому никто не должен смотреть

на трудность добродетели, но, имея в виду происходящую от нее пользу, всякий с

готовностью да подъемлет ради нее все труды. Если те, которые занимаются житейскими


делами и безумно стремятся собрать богатство, на все с готовностью решаются; и, хотя

предвидят и опасности на море, и кораблекрушения, и нападения морских разбойников, не

становятся оттого недеятельнее, не будучи даже уверены в успешном окончании своих

дел, - какое же оправдание будем иметь мы, когда не с полным усердием и ревностью

отдаемся подвигам добродетели ради вечных благ? Почему мы так неблагодарны к своему

благодетелю? Почему не думаем ни о том, что уже нам дано, ни о том, что обещано, но

забыв, так сказать, все, проводим всю жизнь без цели и безрассудно, подобно животным,

не прилагая никакого попечения о душе, только чрево наше как бы разрывая (от

пресыщения), чрез то и бедному нашему телу нанося большой вред, между тем, как

вследствие неумеренности и многоядения мы стараемся приготовить себе множество

предметов, душу оставляем томиться в голоде? А ведь душа важнее тела, и когда она

исходит из тела, тело остается мертвым. Итак, должны мы и душе доставлять

свойственную ей и сообразную (с ее природою) пищу; а не соблюдая меры ни в том, ни в

другом отношении, т. е. одно (тело) насыщая сверх нужды, а другую (душу) - принуждая

гибнуть от голода, мы вредим обоим. То, чем Владыка всяческих, как величайшим

гневом, угрожал некогда народу иудейскому, говоря: “Я пошлю на землю голод, - не

голод хлеба, не жажду воды, но жажду слышания слов Господних” (Ам.8:11), научая

нас, что тот голод может ослабить тело, а этот поражает самую душу; то самое, что тогда

Господь угрожал навести на них вместо наказания, мы теперь добровольно привлекаем на

себя, и притом тогда, когда Бог показал столь великое попечение о нас, и по Его

устроению мы, при чтении Писаний, получаем еще и вразумления от наставников.

Поэтому умоляю вашу любовь отложить всякую леность, хотя немного воспрянуть и все

старание обратить к спасению души. Таким образом и вы заслужите великое благоволение

от Бога, и мы еще ревностнее сделаемся к назиданию вашему, когда увидим, что наши

увещания исполняются на деле. И земледелец, когда видит, что земля способна к

возделыванию и приносит ему много плодов, то и сам с большим усердием выходит на

труды земледелия; так точно и мы, когда увидим преуспеяние ваше в благочестии, ваше

старание исполнять на деле наши поучения, и сами будем прилагать еще более труда к

наставлению вашему, зная, что сеем не на камнях, но в тучную и глубокую почву бросаем

семена.


2. Для того мы и предлагаем вам каждый день поучения, чтобы и вы выходили отсюда,

получив какую-либо пользу, и умножали ваши добрые дела, и мы радовались, видя ваше

преуспеяние. Разве мы без нужды и без цели хотим беседовать с вами, для того только,

чтобы получить от вас похвалу, чтобы вы с рукоплесканием расходились отсюда? Не для

этого, - да не будет; а для вашей пользы. Для меня самая великая и достаточная похвала

та, если кто от порока обратится к добродетели, если кто, прежде бывший беспечным,

сделается старательным от нашего увещания; это принесет и мне величайшую похвалу и

утешение, и вам великую пользу и духовное богатство. Но я и не сомневаюсь, что вы

окажете великую рачительность, так как знаю, что вы научены Богом, да и других можете

назидать. Поэтому, остановив здесь мое увещание об этом, продолжу обычное поучение

из слов блаженного Моисея или - лучше - из слов Святого Духа, чрез Моисея изреченных

нам, и, предложив вашему вниманию хотя немногое, устрою для вас сегодня угощение.

Вы слышали недавно, как Иаков, поступив во всем по совету Ревекки, получил

благословение от отца, совершив эту похвальную татьбу, чрез что приобрел от Бога

содействие, и его старание достигло успеха. Но после того в Исаве родилась сильная

зависть к нему, так что Исав помышлял об убийстве; такова эта пагубная страсть: она не

остановится, пока увлеченного ею человека не низвергнет в бездну, пока не доведет его до

греха - убийства, потому что корень убийства - зависть. Так и вначале было между

Каином и Авелем. И тот, не имея ничего - ни малого, ни великого, в чем бы мог обвинить

своего брата - лишь увидел, что Господь благоволит (к Авелю) за принесение даров, а его

отверг за собственное его нерадение, тотчас воспылал завистью; и, породив в уме корень


убийства, вскоре обнаружил и гибельный плод его, - и убийство совершил на деле. Так и

теперь Исав, увидев, что брат получил благословение от отца, увлекаясь гневом и

завистью к убийству, помышлял погубить брата.


Но дивная мать, чувствуя это, опять проявляет свою материнскую любовь к сыну и

предлагает совет, могущий исторгнуть его из рук брата. Призвав, говорится, “младшего

сына своего Иакова, и сказала ему: вот, Исав, брат твой, грозит убить тебя; и теперь,

сын мой, послушайся слов моих” (ст. 42, 43). Опыт покажет тебе, говорит она, что я тебе

советую полезное; и как ты, послушавши слов моих, получил великие благословения от

отца, так и теперь послушай меня, чтобы избежать тебе рук брата. Так и себя ты избавишь

от опасностей, и меня от печали. В порядке вещей, что он, если отважится на это,

подвергнется наказанию; и тогда со всех сторон умножатся у меня тяжкие скорби. Итак,

“послушайся слов моих, встань, беги к Лавану, брату моему, в Харран, и поживи у

него несколько времени, пока утолится ярость брата твоего, пока утолится гнев

брата твоего на тебя, и он позабудет, что ты сделал ему: тогда я пошлю и возьму тебя

оттуда; для чего мне в один день лишиться обоих вас?” (ст. 43-45). Пойди, говорит, к

брату моему Лавану, и поживи там с ним. Естественно, что и удаление, и продолжение

времени произведут лучшее действие: страсть укротится, зависть угаснет, и он забудет о

твоем поступке относительно похищения благословения: “И он позабудет, что ты сделал

ему”. Естественно, что он гневается, говорит она; поэтому лучше уклониться от его

ярости; а когда со временем он это забудет, ты можешь уже безопасно поселиться здесь. И

чтобы сын не печалился, будучи вынужден удалиться на чужбину, смотри, как она

успокаивает дух юноши: во-первых, говорит, иди “к Лавану, брату моему”. Разве я,

говорит, к кому-нибудь чужому заставляю тебя идти? “К … брату моему, … и поживи у

него несколько времени”; - короткое время, говорит, немного дней поживи, пока

утишится гнев. Теперь гнев его в полной силе: как управляемый страстью, он не имеет

никакого уважения к отцу, а братской любви и в мыслях не держит, но одним только занят

- чтоб удовлетворить своей ярости. “Я пошлю, - говорит она еще, - и возьму тебя

оттуда”; - я возвращу тебя. Поэтому иди смело, так как “пошлю и возьму тебя оттуда”.

Я всего опасаюсь и боюсь за обоих вас, чтобы не лишиться мне и того, и другого. Заметь

благоразумие матери, - как она, движимая собственным чувством, а лучше сказать, служа

и в настоящем случае (исполнению) Божия предречения, советует сыну то же, что

Христос внушал Своим ученикам, когда советовал им не подвергать себя напрасно

опасностям, но удалением укрощать неистовство страсти. То же предлагает и она сыну,

прежде всего советуя ему и ободряя его дух, чтобы он не скорбел о своем удалении, а

потом представляет и благовидный повод для путешествия, чтобы не было ясным, что он

удаляется по ненависти к нему брата, чтобы и отец не знал ни истинной причины его

удаления, ни негодования на него Исава. И пришедши Ревекка к Исааку, “сказала …: я

жизни не рада от дочерей Хеттейских; если Иаков возьмет жену из дочерей

Хеттейских, каковы эти, из дочерей этой земли, то к чему мне и жизнь?” (ст. 46).


3. Посмотри, какой нашла она благовидный предлог! Когда вам содействует вышняя

десница, и трудное делается удобным, и тяжкое легким. Так как намерения ее согласны

были с волею Божьею, то поэтому Бог и вложил в ее ум все, что могло содействовать

будущему домостроительству и спасению ее сына. “Жизни не рада, - говорит она, - от

дочерей Хеттейских; если Иаков возьмет жену из дочерей Хеттейских, каковы эти, из

дочерей этой земли, то к чему мне и жизнь”? Здесь, мне кажется, она разумеет дурные

нравы жен Исавовых, - именно то, что они были для них причиною многих огорчений.

Выше божественное Писание сказывало нам, что Исав взял жен от Хеттеев и Евеев, и

“были в тягость Исааку и Ревекке”. Желая это самое напомнить Исааку, Ревекка как бы

так говорит ему: ты знаешь, сколь горькою сделали мне жизнь жены Исавовы, и как за их

злой нрав я теперь неприязненно смотрю на всех дочерей сынов Хеттеевых, и


возненавидела ради них весь этот народ. А если случится, что и Иаков возьмет из них себе

жену, то какая мне останется надежда на спасение? “К чему мне и жизнь”? Если и тех мы

не можем выносить, да еще и Иаков поспешит взять себе жену из дочерей этой земли, то

жизнь наша кончена. Исаак, услышав это, и вспомнив оскорбления от жен Исавовых,

“призвал …Иакова и благословил его, и заповедал ему и сказал: не бери себе жены

из дочерей Ханаанских; встань, пойди в Месопотамию, в дом Вафуила, отца матери

твоей, и возьми себе жену оттуда, из дочерей Лавана, брата матери твоей” (Быт.28:1-

2). И на этом не остановился, но, желая еще более расположить его к путешествию, снова

изрекает ему благословение и говорит: “Бог же Всемогущий да благословит тебя, да

расплодит тебя и да размножит тебя, и да будет от тебя множество народов, и да даст

тебе благословение Авраама, тебе и потомству твоему с тобою, чтобы тебе

наследовать землю странствования твоего, которую Бог дал Аврааму!” (ст. 3-4).

Посмотри, как праведник все наперед ему провозвещает и дает ему достаточные средства

к утешению, предрекая ему и возвращение и наследование земли, и то, что он не только

возрастет во множество (потомства), но и сонмы народов произойдут от семени его.

Услышав это, сын исполнил повеление отца и пошел в Месопотамию к Лавану, брату

матери своей. Но Исав, когда узнал об этом, равно и о том, что Иаков вместе с

благословением отца получил от него наказ - не брать жены из дочерей ханаанских, и

отправился в Месопотамию, - как бы желая исправить свою погрешность и умилостивить

отца, приложив, сказано: “Взял себе жену Махалафу, дочь Измаила, сына Авраамова”

(ст. 9). Видишь, возлюбленный, с каким благоразумием эта любвеобильная мать исторгла

Иакова из опасности, представив благовидный предлог к его удалению; причем, и не

обнаружила злобы Исава, и не открыла отцу (действительной) причины, а сыну подала

совет, сообразный с обстоятельствами, чтобы страхом склонить его к принятию ее слов; и

внушила отцу соответственные тому мысли? А потому и праведник согласился с ее

речами, и отпустил Иакова, напутствовав его своими благословениями.


Но если вам угодно и вы еще не утомились, посмотрим, как Иаков совершает свое

путешествие. Если будем внимательны, то и отсюда можем извлечь немалую для себя

пользу, потому что образ действий праведных мужей заключает в себе самое

поучительное любомудрие. Посмотри же теперь на этого юношу, воспитанного дома,

никогда не испытавшего ни трудностей путешествия, ни житья на чужой стороне, ни

других каких-либо беспокойств, - посмотри, как он предпринимает свое путешествие, и

поучись высокому любомудрию. “Иаков же вышел, - сказано, - из Вирсавии и пошел в

Харран, и пришел на [одно] место, и [остался] там ночевать, потому что зашло

солнце. И взял [один] из камней того места, и положил себе изголовьем, и лег на том

месте” (ст. 10-11). Видишь несказанное любомудрие? Видишь, как древние совершали

путешествие? Человек, воспитанный дома (опять скажу то же), пользовавшийся такими

услугами, был “человеком кротким, живущим в шатрах”, - сказано (Быт.25:27), -

отправляясь в путь, не потребовал ни вьючных животных, ни свиты, ни дорожных

запасов; но вступает в путь, как бы уже по апостольскому примеру. Когда зашло солнце,

он уснул там, где его застигла ночь. “Взял, - сказано, - [один] из камней того места, и

положил себе изголовьем”. Заметь мужество юноши: употребил камень вместо

возглавия, и уснул на голой земле. За то, как он имел любомудрую душу, ум твердый и

чужд был всякой житейской суетности, то и удостоился дивного видения. Таков наш

Господь: когда видит благомыслящую душу, немного заботящуюся о настоящем, тогда

являет о ней великое промышление.


4. Посмотри же на этого праведника, который лежит на голой земле и созерцает видение,

а лучше - удостаивается явления самого Бога. “И увидел, - сказано, - во сне: вот,

лестница стоит на земле, а верх ее касается неба; и вот, Ангелы Божии восходят и

нисходят по ней. И вот, Господь стоит на ней и говорит: Я Господь, Бог Авраама,


отца твоего, и Бог Исаака” (ст. 12,13). Усматривай здесь дивное попечение

человеколюбца Бога. Он видел, что Иаков, по совету матери, страшась брата, предпринял

это странствование; и совершает путь, как какой-нибудь скиталец, не имея ниоткуда