Geum.ru

Вертится колесо времени, раскручивается клубок событий, тысячелетия человеческой истории полны грандиозными деяниями, могучими движениями армий и народов

Вид материалаДокументы

Содержание


Проклятый за честность...
100 Великих узников
Ттроклятый за "честность...
100 Великих узников"*
Проклятый за честность...
Английский король карл i
100 Великих узников
Подобный материал:
1   ...   20   21   22   23   24   25   26   27   ...   68

затруднений... При этом Ветхому завету верили иудеи и христиане, Новому же -

ПРОКЛЯТЫЙ ЗА ЧЕСТНОСТЬ...

185

только христиане. Наконец, доверившись Моисею, я решил, что должен повиноваться

закону, так как Моисей утверждал, что все получил от Бога.

Однако власть католической церкви распространялась далеко и спрятаться от нее

марранам было негде. Только после завоевания Нидерландами независимости,

благодаря провозглашенной здесь свободе вероисповедания, в Европе появился

уголок, где евреи могли укрыться, не боясь гонений и преследований. Они

устремлялись сюда целыми группами и вскоре образовали в Амстердаме, который

называли "Новым большим Иерусалимом", свою общину и 7-летнюю еврейскую школу,

чтобы воспитывать в ней молодежь в духе своей религии. Уриель уговорил мать и

братьев последовать его примеру, перейти в иудаизм и бежать в Амстердам.

Подвергаясь опасности, Уриель Акоста отправился в Голландию. Так в 1614 году в

синагоге Бет-Иаков, располагавшейся в одном из кварталов Амстердама, появился

новый член еврейской общины, которому было тогда около 30 лет. Уриелю Акосте в

это время было около 30 лет. В Амстердаме он и четыре его брата, "чтобы

исполнить закон, сейчас же совершили обрезание", и этот знак союза Акосты с

богом Авраамовым на время успокоил его бунтарский дух. Ведь он был уже не тем

пылким юношей, который когда-то по настоянию отца пошел учиться в иезуитский

колледж.

В Амстердаме молодой Акоста занялся финансовыми сделками и торговыми операциями,

и хотя до сих пор ему не приходилось заниматься подобными делами, он весьма

преуспел в них. Вскоре его дом стал одним из самых богатых в еврейском квартале;

Уриель Акоста приобрел репутацию добропорядочного человека и, казалось, имел

все, о чем только можно мечтать. Однако его опять начали терзать сомнения, и, не

успев твердо укрепиться в иудаизме, Уриель поднял бунт против еврейских мудрецов

- толкователей Талмуда. Он попытался разобраться в его принципиальных

положениях, что привело к неожиданным открытиям. Сначала новообращенного иудея

смутило то обстоятельство, что укрепившиеся в амстердамской еврейской общине

правила и обычаи не соответствовали утверждениям Торы. Раввины учили, что Тора

содержит в себе заповеди, которые Бог дал еврейскому народу через Моисея. Обычаи

же еврейской общины основывались на указаниях Талмуда - другой священной книги,

которая истолковывала "законы Моисея". Причем божественные установления в ней

порой искажались, подчищались и подновлялись. Но если это так, то раввины сами

отступают от законов Божьих?

У. Акоста попробовал осторожно поделиться своими мыслями с некоторыми раввинами,

хотя и знал, что служители всех рели-

186

100 ВЕЛИКИХ УЗНИКОВ

гий нетерпимо относятся к людям, любознательным в вопросах веры. Но он

формулировал свои вопросы так, что раввины выслушали его спокойно и внимательно,

а потом терпеливо постарались объяснить, чтобы впредь он не стремился понять то,

что непонятно, а просто верил, как повелевает долг иудея. Уриель не был

вольнодумцем, даже не пытался порвать с религией; просто он хотел понять,

действительно ли в еврейских общинах соблюдаются законы Божьи или люди нарушают

их?

Свои сомнения У. Акоста изложил в "Тезисах против традиции" и познакомил с ними

еврейскую общину Венеции, куда ездил по поручению своего брата-банкира. Но там

его мысли были признаны вредными, что повергло Уриеля в уныние. Вернувшись в

начале зимы 1615 года в Амстердам, он снова садится за изучение богословских

трудов, вновь и вновь штудирует Тору и Талмуд Ему недостает знания еврейского

языка, и он нанимает учителя, который занимается с ним в день несколько часов

подряд.

Однако, желая развеять свои сомнения, У. Акоста столкнулся с такими вещами, от

которых впал уже не просто в уныние, а в полное отчаяние. Он начинает

сомневаться в бессмертии души и даже находит подтверждение своему сомнению в

Библии, в которой нигде об этом не говорится. А если сам Бог не упомянул о

бессмертии души, значит, это придумали позднейшие толкователи священной книги?

Уриель ббялся мысли, что душа смертна, как и тело. Но если даже в Библии ничего

не говорится о бессмертии души, тогда, значит, можно ссылаться на нее и не

чувствовать себя еретиком...

И Уриель Акоста приступил к работе над трактатом "О смертности души

человеческой", но неожиданные обстоятельства не дали ему закончить ее. Однажды

тетрадь, в которую он записывал свои мысли, похитили и передали в еврейскую

общину, и в мае 1622 года раввины вызвали У. Акосту на допрос в синагогу Бет-

Иаков. Ему предъявили его тетрадь и потребовали объяснений, на что он ответил,

что не верит в бессмертие души, так как учение об этом не имеет под собой

никакой почвы. Никто не возвращается из царства мертвых, следовательно, никто не

может с уверенностью сказать, что оно действительно существует. А если это все

же не так, то пусть ученые мужи опровергнут его утверждение.

Раввины потребовали, чтобы он отрекся от своих кощунственных мыслей и раскаялся.

На это державшийся с достоинством У. Акоста твердо заявил, что его мысли - плод

долгих раздумий, ведь разум для того и дан человеку, чтобы он мог мыслить.

Раввины попытались убедить Акосту, что он поступает опрометчиво и идет на прямой

конфликт с общиной, за что может быть отлучен от церкви, но тот остался

непоколебимым. Терпение раввинов ис-

ТТРОКЛЯТЫЙ ЗА "ЧЕСТНОСТЬ...

187

тошилось, и они единодушно решили предать дерзкого нечестивца анафеме. Уже через

несколько дней, при большом стечении народа, в синагоге Бет-Иаков был оглашен

приговор отступнику и еретику Уриелю Акосте:

Изгнать его как человека, который уже отлучен и проклят законом Божьим; чтобы

никто с ним не разговаривал, кто бы ни был - ни мужчина, ни женщина, ни

родственник, ни чужой; никто не высказывал бы ему расположения и не был бы с ним

в сношениях под страхом подвергнуться самому такому же отлучению и быть

изгнанным из нашей общины. Братьям У. Акосты отделиться от него в течение восьми

дней.

Стоял май месяц. В садах Амстердама расцветали тюльпаны, и все люди радовались

весне. Только для Уриеля Акосты не было весны: когда он появлялся на улицах

еврейского квартала, люди переходили на другую сторону; со всех сторон он слышал

зловещий шепот и оскорбления. В "Примере человеческой жизни" он писал, что даже

дети, наученные раввинами и своими родителями, собирались толпами на улице и

громко поносили меня, осыпали разными оскорблениями, кричали, что я еретик и

отступник; иногда даже толпились перед моими дверями, бросали камни и всячески

старались вывести меня из себя, дабы я не мог обрести покоя даже в собственном

доме.

Следуя приговору раввинов, братья отделились от У. Акосты, продав ему дом и

выделив часть капитала. Материальное положение Акосты резко ухудшилось, его все

игнорировали, кружок прежних единомышленников распался... Лишь мать не

подчинилась приказу старейшин общины, да служанка Дигне осталась в доме. Только

ночью Уриель обретал покой. Он выходил на улицу и долго гулял вдоль канала.

Это был тяжелый период в жизни философа, но он не впал в отчаяние. Живя

уединенно, У. Акоста в 1624 году заново написал трактат о смертности

человеческой души, только назвал его по-другому - "Исследование фарисейских

традиций в сравнении с писаным законом Уриеля, еврейского юриста, с возражением

некоему Семюэлю да Сильва, его лживому клеветнику". В трактате он вновь

подтвердил свои прежние мысли, что душа и тело появляются у человека

одновременно и одновременно гибнут. Бог не вмешивается в дела природы; Он

царствует, но уже не управляет. Философу удалось издать свое сочинение, но оно

вызвало новую бурю возмущения в среде раввинов. Нечестивец, значит, и не думает

смиряться! Более того, он заявляет, что Бог, сотворив мир, уже не вмешивается в

его дальнейшее развитие! Следовательно, мир развивается без Бога - по своим

собственным законам. Подобное учение граничило с безбожием, и такой дерзости

еврейская община Амстердама еще не знала. Ну что ж? Если от-

188

100 ВЕЛИКИХ УЗНИКОВ"*

лучение ничему не научило Акосту, он понесет самое суровое наказание. Раввины

обратились к городским властям, чтобы те привлекли нечестивца к ответственности

за богохульство, а его возмутительную книгу изъяли и уничтожили.

Власти Амстердама решили дело быстро и издали постановление о заключении Уриеля

Акосты в тюрьму. Враги мечтали даже о смертной казни для вольнодумца и очень

жалели, что в Голландии нет инквизиции. Но У. Акоста недолго пребывал в тюрьме,

так как власти согласились на выплату им денежного штрафа в 300 флоринов. А

трактат, возмутивший как еврейских раввинов, так и христианских священников,

конфисковали и уничтожили

После смерти матери в доме Акосты появилась особа, которая подружилась со

служанкой Дигне. Сдержанная, чуткая и добрая девушка приглянулась Уриелю, но о

браке с ней не могло быть и речи, пока с него не будет снята анафема. И он решил

помириться со старейшинами, "подчинившись их желанию". Акоста вновь вступил в

еврейскую общину, но относительное благополучие длилось всего несколько дней:

"сын моей сестры... донес на меня, потому что по способу приготовления пищи и

другим делам обнаружилось, что я - не иудей". Из-за этого доноса разгорелась

новая война, усилившаяся тем, что Уриель отсоветовал двум христианам вступать в

иудейскую общину. От него снова потребовали отречься от своих взглядов,

вернуться в общину и строго исполнять все ее требования и предписания.

И прочтено было определение: мне надлежало войти в синагогу в траурной одежде,

держа в руке свечу из черного воска, и перед лицом всего собрания прочитать

написанные ими гнусные слова, в которых они выставляли совершенные мною поступки

вопиющими к небу... Загорелось у меня сердце, и я запылал неугасимым гневом; но

сдерживая себя, я просто ответил, что не могу этого исполнить

Уриеля вновь предали анафеме. Его громили в синагоге, против него сочиняли

памфлеты, распространяли злобные брошюры и клеветнические воззвания. Опять

начались оскорбления и преследования, опять летели камни в окна его дома, на

улице вновь осыпали бранью, а случалось, что и плевали ему в лицо Акосту травили

повсюду, чтобы он почувствовал: богохульнику нет места в этом мире. Он сносил

все молча, ибо жалел этих людей. А одиночество его между тем все усугублялось.

Он впал в бедность, потому что с ним отказывались заключать сделки, и некогда

богатый дом Уриеля Акосты пришел в запустение. Много лет он прожил мрачным и

подавленным, неравная борьба с еврейской общиной подтачивала его силы и

здоровье, и в 1640 году, измученный одиночеством и раздавленный нуждой 57-летний

философ вновь пришел в синагогу Бет-Иаков.

ПРОКЛЯТЫЙ ЗА ЧЕСТНОСТЬ...

189

Опять стояла весна, расцветали в садах яркие тюльпаны, солнце озаряло городские

улицы, только в синагоге царил полумрак. В ней собралось много людей, лица

которых выражали ожидание и любопытство. Хамам читал проповедь о происках

сатаны, и все присутствующие соглашались с ним. Но вот ввели Акосту -

спокойного, с кротким и бледным лицом...

Я взошел на деревянный помост, устроенный посреди синагоги для проповедей и

других надобностей, и отчетливо прочел составленную ими записку, в которой

содержалось признание, будто я достоин тысячекратной смерти за мои проступки, а

именно: за нарушение субботы, за отпадение от веры, которую я настолько

оскорбил, что даже другим отсоветовал принимать иудейство. В искупление моих

проступков я соглашался подчиниться их распоряжению и исполнить все, что мне

будет предложено, с обещанием не впадать вновь в подобные заблуждения и грехи.

Затем Акосту направили в угол синагоги, где поставили на колени и велели

обнажиться.

Я обнажил тело до пояса, повязал голову платком, разулся и, вытянув руки, обнял

ими нечто вроде колонны. Подошел привратник и привязал мои руки к этой колонне

веревкой. Затем подошел ко мне кантор и, взяв бич, нанес мне 39 ударов по бокам,

- согласно обычаю, ибо закон велит не переступать число сорок... Во время

бичевания пели псалом. После этого я сел на пол. Ко мне подступил проповедник...

и разрешил меня от отлучения. Итак, "открывались теперь перед мной врата

небесные", которые прежде были заперты крепчайшими засовами и не давали мне

переступить порог. Затем я оделся, подошел к порогу синагоги и простерся на нем,

причем привратник придерживал мою голову. И вот все выходящие из синагоги стали

переступать через меня...

После этого Уриель один-одинешенек вернулся домой. В еврейской общине опять

наступили мир и порядок: блудный сын вернулся, раскаялся и обещал никогда больше

не смущать умы верующих. А Уриель в это время писал свои последние строки, в

которых изливал на своих мучителей весь гнев наболевшей души. В страстных

словах, полных горечи и негодования, он клеймил "преступ-нейших из смертных и

отцов всяческой лжи" за то, что они лишают людей возможности рассуждать и

мыслить и стремятся погасить в них свет разума. Торжествующим победу раввинам он

бросал слова о правоте своего дела, ибо верил в него. А когда была дописана

последняя страничка этого письма-исповеди, Уриель Акоста ушел из жизни, оставив

последнее слово за собой...

TOO ВЕЛИКИХ УЗЙИКбй

АНГЛИЙСКИЙ КОРОЛЬ КАРЛ I

Карл I вступил на престол в 1625 году, и поначалу молодой король многим

понравился: он обладал изящной внешностью, имел прекрасные манеры, был

образован, любил спорт и живопись. Но он хотел покончить с остатками былых

свобод и окончательно укрепить самодержавную монархию. Вопреки установленным

обычаям, Карл I стал взимать налоги без согласия парламента, гноил в тюрьмах

вождей оппозиции, тратил государственную казну на прихоти своего двора* и

военные авантюры, преследовал "еретиков". Когда же английский парламент выказал

недовольство такой политикой и потребовал от Карла I соблюдения своих прав,

король заявил: "Парламент всецело в моей власти, и оттого, найду я их полезными

или вредными, зависит, будут ли они продолжаться или нет". Чтобы ослабить

влияние парламента, он использовал право "королевской прерогативы", а для

подавления недовольства представителей буржуазии и джентри (нового дворянства)

ввел в действие чрезвычайные суды - "Звездную палату" и "Высокую комиссию".

Наконец он совсем перестал собирать парламент, и целых 11 лет правил

самодержавно, полагаясь только на своих советников и фаворитов. Но поражение

английских войск в Шотландии расчистило в стране дорогу революции. Протест

против королевской власти достиг своего апогея в 1640 году, когда Карл I для

вотирования новых налогов вынужден был вновь созвать парламент, который в

истории получил название Долгого. Этот парламент сразу же начал свою

деятельность с революционных действий и издал ряд постановлений, которые сильно

ограничивали королевскую власть. Уже через неделю после своего открытия

парламент арестовал графа Стаффорда- всемогущего королевского фаворита; затем

был заключен в Тауэр еще один советник короля - архиепископ Лод, ненавидевший

религиозное свободомыслие. В марте 1641 года начался открытый судебный процесс

над лордом Стаффордом: многотысячная толпа, несколько дней бушевавшая перед

дворцом Уайтхолл, заставила короля и лордов уступить, и 12 мая на площади перед

Тауэром палач отрубил графу Стаффорду голову. Но казнь эта не разрешила

назревших проблем, так как политические, экономические и религиозные

противоречия в стране все нарастали.

Осенью 1641 году вышла "Великая ремонстрация" - своеобразный манифест оппозиции,

в котором была изложена программа буржуазии и нового дворянства. В основе ее

лежало требование

* В жены Карл I взял 15-летнюю французскую принцессу Генриетту-Марию, обожал

свою молодую супругу и устраивал в ее честь балы, маскарады, театральные

представления, танцы и другие развлечения.

"английский король карл i

191

I1""

неприкосновенности собственности на земли, движимое имущество и коммерческие

доходы. Карл I попытался арестовать лидеров оппозиции, но затея эта провалилась:

сначала их спрятали, а когда опасность миновала, с триумфом возвратили в

парламент.

Король, убедившись, что мирно с парламентом не договориться, отправился на север

и собрал верные себе войска. В августе 1642 года он поднял в Ноттингеме свой

боевой штандарт с гербами по четырем углам и короной в центре, объявив войну

своим непокорным подданным. Но и парламент собирает вокруг себя вооруженные

силы: организуется и вооружается лондонская милиция, идет сбор средств,

вербуются наемники и добровольцы. Однако это была разношерстная толпа, ни в

какое сравнение не идущая с войском роялистов, тренированным и закаленным в

многочисленных битвах. Уже первое сражение показало, что для победы парламент

должен создать собственную, хорошо обученную армию. За организацию ее взялся

Оливер Кромвель - один из самых умных и энергичных людей революционного лагеря.

Однако в сложившейся тогда ситуации возмущение народа было обращено не на Карла

I. Недовольство высокими налогами, казнокрадство, стеснение свободы

предпринимательства, гнет государственной церкви - все приписывалось дурным

законам, дурным советникам и дурным исполнителям, которые якобы склоняли короля

к антинародной политике. Даже издав приказ о создании армии, парламент требовал

"защищать короля, обе палаты парламента и всех тех, кто подчиняется их

повелениям". Когда же короля захватили в плен и перевезли в ставку армии, сам О.

Кромвель и его советники начали с Карлом I переговоры и даже как будто готовы

были вернуть его на трон. "Ни одни человек, - говорил Кромвель, - не может

спокойно пользоваться своей жизнью, пока королю не будут возвращены его права".

Однако в 1647 году левеллеры ("уравните-

7

ли"; небольшая, но активная политическая партия) заявили, что "права короля -

ничто и недействительны перед законом". В их манифесте "Дело армии" говорилось:

"Следует помнить, что вся власть по происхождению и по существу исходит от

народа в целом, и его свободный выбор является основой всякого справедливого

государства".

Осенью 1647 года на конференции в Петни впервые было сказано о необходимости

привлечь ко-

Тройной портрет английского короля Карла I С картины А. Ван Дейка

192

100 ВЕЛИКИХ УЗНИКОВ

роля к ответу за тиранию и пролитую кровь. Но на повестку дня вопрос этот встал

только через год, в течение которого произошло много всяких событий, и в их

числе - бегство Карла I на остров Уайт, откуда он хотел перебраться на

континент. Роялисты воспрянули духом: то там, то здесь начали вспыхивать мятежи,

шотландцы заключили с Карлом I тайный союз, и в мае 1648 года в Англии началась

вторая гражданская война.

Арестованный и сосланный в Ньюпорт король жил в скромном жилище местного

джентльмена - таким образом, для узника оставалась хотя бы видимость свободы.

Его апартаменты состояли из нескольких комнат, "двор" составляли немногие личные

слуги, которые по приказу парламента продолжали оказывать Карлу I "традиционные

почести". А ведь еще совсем недавно король располагал шестью дворцами, которые

были украшены картинами Тициана, Корреджио, Ван Дейка и других художников,

увешаны редкими коврами и обставлены драгоценной мебелью Теперь он лишился

всего1 более четырех лет монарх не видел жены, которая бежала во Францию, более

года не видел детей Состарившийся и поседевший, Карл I в одиночестве слушал