Тур комплексный анализ художественного текста
| Вид материала | Документы |
- Класс 1 тур 1 вариант. Комплексный анализ художественного текста, 105.19kb.
- Методические указания по проведению вступительного экзамена в аспирантуру по специальности, 79.52kb.
- Системно-смысловой анализ текста, 11.16kb.
- Алгоритм филологического анализа художественного текста, 50.24kb.
- Л. Н. Кретова Анализ художественного текста учебно-методическое пособие, 252.08kb.
- Элективный курс 10 класс «Лингвистический анализ художественного текста», 319.69kb.
- Ясинская Светлана Георгиевна Композиционный анализ художественного текста на урок, 409.58kb.
- Л. Н. Кретова Лингвистический анализ художественного текста на урок, 301.24kb.
- Л. Н. Кретова Лингвистический анализ художественного текста на урок, 206.61kb.
- Л. Н. Кретова Лингвистический анализ художественного текста на урок, 207.83kb.
ТУР
Комплексный анализ художественного текста
B. Шукшин
Ораторский прием
Тринадцать человек совхозных, молодых мужиков и холостых парней, направили «на кубы» (на лесозаготовки). На три-четыре недели — как управятся с нормой. Старшим назначили Александра Щиблетова. Директор совхоза, напутствуя отъезжающих, пошутил:
— Значит, Щиблетов... ты, значит, теперь Христос, а это — твои апостолы.
«Апостолы» засмеялись. «Христос» сдержанно, с достоинством улыбнулся. И тут же, в конторе, показал, что его не зря назначили старшим.
— Сбор завтра в семь ноль-ноль возле школы, — сказал он серьезно. — Не опаздывать. Ждать никого не будем.
Директор посмотрел на него несколько удивленно, «апостолы» переглянулись между собой... Щиблетов сказал директору «до свидания» и вышел из конторы с видом человека, выполняющего неприятную обязанность, но которую, он понимает, выполнять надо.
— Вот, значит, э-э... чтобы все было в порядке, — сказал директор. — Через недельку приеду попроведую вас.
«Апостолы» вышли из конторы и, прежде чем разойтись по домам, остановились покурить в коридоре. Потолковали немного.
— Щиблетов-то!.. Понял? Уже — хвост трубой!
— Да-а... Любит это дело, оказывается.
— Разок по букварю угодить чем-нибудь — разлюбит, — высказался Славка Братусь, маленький мужичок, с маленьким курносым лицом, муж горбатой жены.
— Ты лучше иди делай восхождение на Эльбрус, — мрачновато посоветовал Славке Борис Куликов, грузный, медлительный, славный своим бесстрашием, которое дважды приводило его на скамью подсудимых.
— А ты иди похмелись, — огрызнулся Славка.
— Золотые слова, — прогудел Борис и отвалил в сторону сельмага.
Разошлись, и все — кто куда.
В семь ноль-ноль к школе пришел один Щиблетов. Он был в бурках, в галифе, в суконной «москвичке» (полупальто на теплой подкладке, с боковыми карманами), в кожаной шапке. Морозец стоял крепкий: Щиблетов ходил около машины с крытым верхом, старался не ежиться. Место он себе занял в кабине, положив узел на сиденье.
Щиблетов Александр Захарович — сорокалетний мужчина, из первых партий целинников, оставшийся здесь, кажется, навсегда. Он сразу взял ссуду и поставил домик на берегу реки. В летние месяцы к нему приезжала жена... или кто она ему — непонятно. По паспорту — жена, на деле — какая же это жена, если живет с мужем полтора месяца в году? Сельские люди не понимали этого, но с расспросами не лезли. Редко кто по пьяному делу интересовался:
— Как вы так живете?
— Так... — неохотно отвечал Щиблетов. — Она на приличном месте работает, не стоит уходить.
Темнил что-то мужичок, а какие мысли скрывал, бог его знает. За эту скрытность его недолюбливали. Он был толковый автослесарь, не пил, правильно выступал на собраниях, любил выступать, готовился к выступлениям, выступая, приводил цифры, факты. Фамилии, правда, называл осторожно, больше напирал на то, что «мы сами во многом виноваты...». С начальством был сдержанно-вежлив. Не подхалимничал, нет, а все как будто чего-то ждал большего, чем только красоваться на Доске почета.
Старшим его назначили впервые.
— Не спешат друзья, — сказал Щиблетов.
— Придут, — беспечно откликнулся шофер и сладко, с хрустом потянулся. И завел мотор. — Иди погрейся, что ты там топчешься.
— Придут-то, я знаю, что придут, — Щиблетов полез в кабину, — но было же сказано: в семь ноль-ноль.
— Счас придут. Ты за бригадира, что ли?
— Да.
— Счас придут. Вон они!..
Стали подходить «апостолы». Щиблетов вылез из кабины.
— Друзья!.. — он выразительно постучал ногтем указательного пальца по стеклышку часов и покачал головой.
— Успеем, — успокоили его.
Куликов пришел последним. Он, видно, хорошо опохмелился на дорожку, настроение приподнятое.
— Здорово, орлы! — приветствовал он всех. И отдельно Щиблетову: — Но не те, которые летают, а которые...
— Залезайте, — несколько брезгливо оборвал Щиблетов.
— Зале-езем, куда мы денемся, — гудел Куликов, не замечая брезгливости Щиблетова. — Залезем... за милую душу.
— Ко всем обращаюсь! — возвысил голос Щиблетов, глядя в кузов через задний борт. — Чтобы вот такого больше не повторялось!
У «апостолов» вытянулись лица — чего не повторялось?
— Я предупредил вчера: отъезд в семь ноль-ноль. Сейчас... без четверти восемь. Каждое опоздание буду фиксировать. Ясно?
«Апостолы» молчали... Смотрели на Щиблетова. Щиблетов не стал дожидаться, пока они своими чалдонскими мозгами сообразят, что ответить, скрипуче повернулся, кашлянул в кулак и пошел в кабину.
— Поехали.
Поехали.
— Куликов частенько закладывает? — поинтересовался Щиблетов, как интересуются властью наделенные люди: никак не угрожая пока, но и не убирая в голосе обещанную интонацию — заняться в дальнейшем этим Куликовым.
— А ты спроси у него, — невежливо ответил шофер. — Он ответит... Что за манера — справки наводить! Рядом же человек, живой — спрашивай.
Щиблетов промолчал. Смотрел вперед на дорогу серьезный и озабоченный.
На выезде из села, у чайной, в кабину застучали.
— Чего они? — встревожился Щиблетов.
— Погреться хотят, — шофер подрулил к чайной. — Это здесь тепло, а в кузове продерет — дорога длинная.
— Не останавливайся! — строго сказал Щиблетов.
Шофер посмотрел на него, засмеялся, ничего не сказал, вылез из кабины, крепко хлопнув дверцей. Из кузова выпрыгивали, весело галдели, направляясь к дверям чайной.
Щиблетов вдруг тоже выскочил из кабины и скорым шагом, обогнав «апостолов», зашел в чайную. Чайная только открылась, в ней еще прохладно, но в углу с гулом и треском топилась печь, пахло дымком и отогретыми сосновыми поленьями, которые большой кучей лежали перед печкой и парили, и парок тот, плавно загибаясь, уплывал в приоткрытую дверцу.
Буфетчица Галя, аппетитная женщина, улыбчивая, черноглазая, увидев в окно знакомых мужиков и парней, сказала весело:
— Орава идет.
Она удивилась, когда Щиблетов, стремительно подойдя к стойке, приказал:
— Водку не продавать. В крайнем случае — по стакану красного.
Ввалилась орава. Загалдели.
Кто-то вслух прочитал укоряющую надпись на большом щите: «Напился пьяный — сломал деревцо: стыдно людям смотреть в лицо!»
Над надписью — рисунок: безобразный алкаш сломал тоненькую березку и сидит, ни на кого не глядит.
— Горюет!.. Жалко.
— Тут голову сломаешь, и то никому не жалко, — сказал Борька Куликов, отсчитывая на огромной ладони рубль с мелочью — на стакан водки.
С Галей весело здоровались, рылись в карманах.
— Мужики, а водки не велено вам продавать, — хитрая Галя нарочно сказала это громко, чтоб сразу все слышали.
— Кто? — спросили в несколько голосов.
— А вот... товарищ... Я не знаю, кто он над вами, — не велел продавать.
— Друзья, — обратился ко всем Щиблетов, — разрешаю по стакану красного!.. Традиции перед дорогой не будем нарушать, но обойдемся красненьким.
Борька Куликов как считал на ладони мелочь, так, не поднимая головы, уставился на Щиблетова — никак не мог уразуметь, что он такое говорит.
— Чего, чего?
— Водку пить не разрешаю.
Борька сунул деньги в карман и двинулся на Щиблетова. Так примерно он зарабатывал себе срок. Причем его не интересовало, сколько перед ним человек: один или семеро. Щиблетова подхватил под руку Иван Чернов, из мужиков постарше, и повел из чайной. На крыльце Щиблетов вспомнил, что он тоже, черт возьми, мужчина: отнял руку...
— А в чем дело, вообще-то? Он что, чокнутый на одно ухо?
— Пошли, — сказал Иван, увлекая его к машине. — А то он так чокнет, что получится — на два уха. Садись в кабину и сиди. И не строй из себя. По сто пятьдесят все выпьют... Я тоже.
— Что, дома, что ли, не могли выпить?
— Дома не могли. Тебе хорошо — один живешь... Сиди, не рыпайся — лучше будет.
Почти всю дорогу потом Щиблетов молчал, смотрел вперед. В кузове Борька Куликов орал:
| К нам в гавань заходили корабли; Уютна и прекрасна наша гавань. В таверне веселились моряки И пили за здоровье атамана! |
— Валенок сибирский, — зло и насмешливо прошептал Щиблетов. — В таверне!.. Хоть бы знал, что это такое.
А в кузове угрожающе нарастало:
| И в воздухе блеснуло два ножа: — Эх, братцы, он не наш, не с океана! — Мы, Гари, посчитаемся с тобой! — Раздался пьяный голос атамана. |
— Посчитаешься, посчитаешься, — шептал Щиблетов.
Как приехали на место, поскидали барахло в избушку, затопили печь, Щиблетов объявил:
— Сейчас проведем коротенькое производственное собрание!
Щиблетова приготовились слушать, расселись на нарах — собрание есть собрание, дело такое. Щиблетов положил на стол тетрадь, авторучку (заранее приготовил), покашлял в кулак.
— Я попрошу шофера пока не уезжать — отвезешь протокол... Я думаю, что я его сам составлю. Возражений нет?
— Валяй.
Щиблетов еще покашлял в кулак.
— На повестке дня нашего собрания два вопроса. Буду по порядку. Первый вопрос: наша задача в связи с предстоящей работой по заготовке леса. Вы знаете, товарищи, что лес мы должны повалить, очистить от сучков... В общем, приготовить его к весеннему сплаву. Нам дается сроку — четыре недели, месяц. В связи с этим я предлагаю взять на себя соцобязательство и повалить необходимое количество леса за две с половиной недели...
— Вон как!
— Что эт тебе, бабу повалить?
— Как получится, так получится! Для чего раньше времени трепаться?
Щиблетов помахал рукой, успокаивая мужиков.
— Спокойно, спокойно. Поясню: хоть мы и небольшой коллектив и находимся на приличном расстоянии от основной базы, это все равно остается наш коллектив, со своей дисциплиной, со своей маленькой, но системой планирования. И нам никто не позволит ломать эту систему. Предлагаю голосовать.
Проголосовали. Приняли.
— Перехожу ко второму вопросу, — продолжал Щиблетов, воодушевленный правильным ходом собрания. — Вопрос о Куликове.
В избушке стало тихо.
Сам Куликов задремал было, пригревшись у печки, но тут встряхнулся, тоже уставился на Щиблетова.
— Формулирую: Куликов сразу же, с первых шагов неправильно повел себя в нашем коллективе. Я сам не святой, но существует предел всякому безобразию. Куликов об этом забыл. Мы ему напомним. Есть нормы поведения советских людей, и нам никто не позволит нарушать их, — Щиблетов набирал высоту: речь его текла свободно, он даже расстегнулся и снял «москвичку». — Представьте себе другое положение: мы дрейфуем на льдине. И среди нас завелся один... субъект, который мутит воду. Все горят желанием взять правильный курс, а этот субъект явно тормозит. И подбивает других. Ставлю вопрос честно и открыто: что делать с этим субъектом?
— В воду! — подсказал Славка Братусь.
— В воду! — подхватил Щиблетов. — Для того, чтобы всем спастись и взять правильный курс, необходимо вырвать из сердца всякую жалость и столкнуть ненужный элемент в воду.
Потом, вспоминая это собрание, мужики говорили, что они не успели «глазом моргнуть», «опомниться»... Врали, черти. То есть не то чтоб сознательно врали, вводили в заблуждение, а отдавали должное быстроте, с какой Борька Куликов оказался возле Щиблетова и с вопросом: «Это меня — в воду?» навесил ему пудовую оплеуху. Щиблетов успел крикнуть: «Дурак, это ораторский прием!» Но остановить Борькин кулак он не мог. Борьку остановили мужики, да и то когда навалились все.
Щиблетов уехал с шофером обратно в село и больше не приезжал. Приезжал директор совхоза, дал всем разгон, а Куликову сказал, чтобы он «сушил сухари» — дескать, будет суд. Но в субботу лесорубам привозили харчи и передали, что Щиблетов в суд не подал, а подал директору... протокол собрания, где в точности записана речь, за которую он пострадал.
II ТУР
Сопоставьте стихотворения М. Ю. Лермонтова и В. В. Маяковского.
| М. Ю. Лермонтов Воздушный корабль (Из Цедлица) По синим волнам океана, Лишь звезды сверкнут в небесах, Корабль одинокий несется, Несется на всех парусах. Не гнутся высокие мачты, На них флюгера не шумят, И молча в открытые люки Чугунные пушки глядят. Не слышно на нем капитана, Не видно матросов на нем; Но скалы, и тайные мели, И бури ему нипочем. Есть остров на том океане — Пустынный и мрачный гранит; На острове том есть могила, А в ней император зарыт. Зарыт он без почестей бранных Врагами в сыпучий песок, Лежит на нем камень тяжелый, Чтоб встать он из гроба не мог. И в час его грустной кончины, В полночь, как свершается год, К высокому берегу тихо Воздушный корабль пристает. Из гроба тогда император, Очнувшись, является вдруг; На нем треугольная шляпа И серый походный сюртук. Скрестивши могучие руки, Главу опустивши на грудь, Идет и к рулю он садится И быстро пускается в путь. Несется он к Франции милой, Где славу оставил и трон, Оставил наследника-сына И старую гвардию он. И только что землю родную Завидит во мраке ночном, Опять его сердце трепещет И очи пылают огнем. На берег большими шагами Он смело и прямо идет, Соратников громко он кличет И маршалов грозно зовет. Но спят усачи-гренадеры — В равнине, где Эльба шумит, Под снегом холодной России, Под знойным песком пирамид. И маршалы зова не слышат: Иные погибли в бою, Другие ему изменили И продали шпагу свою. И, топнув о землю ногою, Сердито он взад и вперед По тихому берегу ходит И снова он громко зовет: Зовет он любезного сына, Опору в превратной судьбе; Ему обещает полмира, А Францию только себе. Но в цвете надежды и силы Угас его царственный сын, И долго, его поджидая, Стоит император один — Стоит он и тяжко вздыхает, Пока озарится восток, И капают горькие слезы Из глаз на холодный песок, Потом на корабль свой волшебный, Главу опустивши на грудь, Идет и, махнувши рукою, В обратный пускается путь. 1840 |
| В. В. Маяковский Последняя петербургская сказка Стоит император Петр Великий, думает: «Запирую на просторе я!» — а рядом под пьяные клики строится гостиница «Астория». Сияет гостиница, за обедом обед она дает. Завистью с гранита снят, слез император. Трое медных слазят тихо, чтоб не спугнуть Сенат. Прохожие стремились войти и выйти. Швейцар в поклоне не уменьшил рост. Кто-то рассеянный бросил: «Извините», наступив нечаянно на змеин хвост. Император, лошадь и змей неловко по карточке спросили гренадин. Шума язык не смолк, немея. Из пивших и евших не обернулся ни один. И только когда над пачкой соломинок в коне заговорила привычка древняя, толпа сорвалась, криком сломана: — Жует! Не знает, зачем они. Деревня! Стыдом овихрены шаги коня. Выбелена грива от уличного газа. Обратно по Набережной гонит гиканье последнюю из петербургских сказок. И вновь император стоит без скипетра. Змей. Унынье у лошади на морде. И никто не поймет тоски Петра — узника, закованного в собственном городе. 1916 |
III ТУР
1. По данному отрывку назовите автора и его произведение.
а) «Шли они — и целая страна, радостная, прекрасная, солнечная, простиралась под ними: и каменистые горбы острова, который почти весь лежал у их ног, и та сказочная синева, в которой плавал он, и сияющие утренние пары над морем к востоку, под ослепительным солнцем, которое уже жарко грело, поднимаясь все выше и выше, и туманно-лазурные, еще по-утреннему зыбкие массивы Италии, ее близких и далеких гор, красоту которых бессильно выразить человеческое слово. На полпути они замедлили шаг...»
б) «...любил ходить на вокзал по вечерам, к курьерскому поезду, который останавливался здесь в последний раз перед прусской границей. Со странным очарованием, взволнованно следил он, как к станции, стремительно выскочив из-за поворота, подлетал на всех парах этот поезд, состоявший всего из пяти новеньких, блестящих вагонов, как быстро росли и разгорались его огненные глаза, бросавшие вперед себя на рельсы светлые пятна, и как он, уже готовый проскочить станцию, мгновенно, с шипением и грохотом останавливался...»
в) «Мы с товарищами выехали до восхода солнца. Пара сытых лошадей, в струну натягивая постромки, еле тащила тяжелую бричку. Колеса по самую ступицу проваливались в отсыревший, перемешанный со снегом и льдом песок, и через час на лошадиных боках и стегнах, под тонкими ремнями шлеек, уже показались пышные хлопья мыла, а в утреннем свежем воздухе остро и пьяняще запахло лошадиным потом и согретым деготьком смазанной конской сбруи.
Там, где было особенно трудно лошадям, мы слезали с брички, шли пешком. Под сапогами хлюпал размокший снег, идти было тяжело, но по обочинам дороги все еще держался хрустально поблескивавший на солнце ледок, и там пробираться было еще труднее...»
г) «Поздней ночью, когда зашел месяц, они покинули Сухой Лог. Через два часа езды спустились с бугра к Чиру. На лугу кричали коростели, в камышистых заводях речки надсаживались лягушки, и где-то далеко и глухо стонала выпь.
Сплошные сады тянулись над речкой, неприветливо чернея в тумане.
Неподалеку от мостка <...> остановился. Полночное безмолвие царило в хуторе. <...> Тронул коня каблуками, свернул в сторону. Ехать через мост он не захотел. Не верил он этой тишине и боялся ее...»
д) «Он шел медленно, точно отдыхая, миновал низкий саксаульник, перешел через мелкую протоку; поздняя худая луна освещала текущую воду, постоянно трудящуюся без всякого одобрения. Над древней караванной дорогой, уходящей мимо Хивы в Афганию или дальше, стояла мерцающая пыль от света луны».
2. Назовите авторов и адресатов следующих посланий.
| а) Она придет, даю тебе поруку. И без меня, в ее уставя взгляд, Ты за меня лизни ей нежно руку За все, в чем был и не был виноват. б) Ты мне пой, ну, а я с такою, Вот с такою же песней, как ты, Лишь немного глаза прикрою — Вижу вновь дорогие черты. в) ...Прости меня, разведчик мирозданья, Чьим подвигом в веках отличен век, — Там тоже, отправляясь на заданье, В свой космос хлопцы делали разбег. г) Нежный призрак, Рыцарь без укоризны, Кем ты призван В мою молодую жизнь? Во мгле — сизой Стоишь, ризой Снеговой одет. д) Ты вправе, вывернув карман, Сказать: ищите, ройтесь, шарьте. Мне все равно, чем сыр туман. Любая быль — как утро в марте. |
3. Дайте историко-литературный комментарий к стихотворению А. А. Ахматовой «Лотова жена».
| А. А. Ахматова Лотова жена
И праведник шел за посланником Бога, Огромный и светлый, по черной горе. Но громко жене говорила тревога: Не поздно, ты можешь еще посмотреть На красные башни родного Содома, На площадь, где пела, на двор, где пряла, На окна пустые высокого дома, Где милому мужу детей родила, Взглянула — и, скованы смертною болью, Глаза ее больше смотреть не могли; И сделалось тело прозрачною солью, И быстрые ноги к земле приросли. Кто женщину эту оплакивать будет? Не меньшей ли мнится она из утрат? Лишь сердце мое никогда не забудет Отдавшую жизнь за единственный взгляд. 1922—1924 |
4. Соотнесите имена художников с произведениями, которые они иллюстрировали.
| А. А. Блок. «Двенадцать» А. Т. Твардовский. «Василий Теркин» А. С. Пушкин. «Евгений Онегин» В. В. Маяковский. «Про это» | А. Родченко Н. Кузьмин Ю. Анненков О. Верейский |
5. Дайте характеристику художественного своеобразия отрывка из драматической поэмы С. А. Есенина «Пугачев».
| Яблоневым цветом брызжет душа моя белая, В синее пламя ветер глаза раздул. Ради бога, научите меня, Научите меня, и я что угодно сделаю, Сделаю что угодно, чтоб звенеть в человечьем саду! |
6. Напишите статью для словаря литературоведческих терминов: «Акт — Картина — Явление».
7. Напишите небольшую творческую работу на тему «Какие произведения современных писателей могут стать классикой русской литературы и почему?». Дайте обоснование вашему выбору.
КЛЮЧИ К ЗАДАНИЯМ ТРЕТЬЕГО ТУРА
11 класс
1. По данному отрывку назовите автора и его произведение. (5 баллов.)
а) И. А. Бунин. «Господин из Сан-Франциско».
б) А. И. Куприн. «Поединок».
в) М. А. Шолохов. «Судьба человека».
г) М. А. Шолохов. «Тихий Дон».
д) А. П. Платонов. «Джан».
2. Назовите авторов и адресатов следующих посланий. (10 баллов.)
а) С. А. Есенин. Собаке Качалова.
б) С. А. Есенин. Сестре Шуре.
в) А. Т. Твардовский. Космонавту.
г) М. И. Цветаева. Стихи к Блоку.
д) Б. Л. Пастернак. Марине Цветаевой.
3. Соотнесите имена художников с произведениями, которые они иллюстрировали. (4 балла.)
| А. А. Блок. «Двенадцать» А. Т. Твардовский. «Василий Теркин» А. С. Пушкин. «Евгений Онегин» В. В. Маяковский. «Про это» | Ю. Анненков О. Верейский Н. Кузьмин А. Родченко |
Система оценивания отдельных заданий и работы в целом
Критерии оценки работ участников пятого этапа 11-й Всероссийской олимпиады школьников по литературе 2006 г.
Все олимпиадные задания основаны на знании учащимися материала русской литературы и выполняются письменно. Работы предварительно шифруются. Оценка выставляется в баллах. Итоговые результаты объявляются после окончания олимпиады.
Работы пишутся в прозаической форме, грамотность не оценивается, но учитывается, объем работ не регламентируется. Если участник использовал черновик, то он сдает его вместе с работой. Черновик может быть учтен при оценке работы в пользу участника олимпиады. Объем работы не влияет на повышение и снижение оценки.
Первый тур (комплексный анализ художественного произведения) — на выполнение заданий отводится 5 астрономических часов.
При оценке заданий этого тура учитывается:
— глубина постижения текста (темы, жанра, сюжета, героя, композиции, стиля, направления, художественной идеи, образа повествователя);
— знание фактического материала из истории и теории литературы и умение использовать его;
— умение определять авторскую позицию, а также выражать свои мысли и чувства;
— язык и стиль работы участника олимпиады (композиционная стройность, логичность, ясность изложения, речевая грамотность).
Общая сумма баллов — 50.
Второй тур (сопоставление поэтических произведений) — на выполнение заданий отводится 4 часа.
При оценке заданий этого тура учитывается:
— владение основами анализа поэтического текста (образный ряд, ритмико-синтаксическое и фонетическое своеобразие);
— восприятие образа лирического героя и умение истолковать его, характеризовать поэтическую индивидуальность автора, а также выражать свои мысли и чувства;
— язык и стиль работы участника олимпиады (композиционная стройность, логичность, ясность изложения, речевая грамотность).
Общая сумма баллов — 50.
Третий тур — на выполнение заданий отводится 4 часа.
При оценке заданий этого тура учитывается:
— знание текстов художественных произведений;
— владение теоретико-литературными понятиями;
— историко-культурная эрудиция;
— правильность, полнота и точность ответа;
— язык и стиль изложения: композиционная стройность, логичность, ясность, речевая грамотность;
— глубина и самостоятельность в раскрытии темы, образность языка (для литературно-творческой работы).
Оценка ставится за каждое задание:
1. По данному отрывку назовите автора и его произведение — 5 баллов.
2. Назовите авторов и адресатов следующих посланий — 10 баллов.
3. Дайте историко-литературный комментарий к стихотворению — 7 баллов.
4. Соотнесите имена художников с произведениями, которые они иллюстрировали, — 4 балла.
5. Дайте характеристику художественного своеобразия отрывка — 7 баллов.
6. Напишите статью для словаря литературоведческих терминов — 7 баллов.
7. Напишите небольшую творческую работу на тему — 10 баллов.
Задания третьего тура могут выполняться в любой последовательности, при этом переписывать задания не нужно, достаточно указать их номер.
Общая сумма баллов — 50.