Geum.ru

Сопровождение села

Вид материалаКнига

Содержание


Позиция органов региональной власти
Подобный материал:
1   ...   12   13   14   15   16   17   18   19   ...   29

Позиция органов региональной власти


Не упомянуть этот уровень никак нельзя. Работать, собственно, можно и без него, но если речь идет об устойчивом развитии, то без понимания важности сельского развития на региональном уровне (имеется в виду край и область, автономия…) сделать процесс постоянным и поступательным вряд ли удастся.

Если удается установить партнерство с ответственным подразделением регионального органа власти, то вопрос сельского развития получает крепкий тыл. Теперь есть на кого ссылаться при разговоре с районным главой, процесс целевой траты денег заявителями из района становится более контролируемым. Но главное не в этом, а в том, что региональные органы государственной власти, согласно 184 ФЗ, имеют полномочия по 1) организации и осуществлению межмуниципальных инвестиционных проектов; 2) по организации и осуществлению региональных научно-технических и инновационных программ. Следовательно, они могут направлять бюджетные средства на то, на что не имеют пока права направлять муниципалы. И масштаб деятельности, который можно развернуть с уровня региона, также несопоставим с муниципальным.

Ведь мы знаем, если организация работает на иностранные деньги (USAID, Европейская Комиссия и др.) и вслед за собой несет гранты иностранного происхождения, то большего желания, чем работать на российские деньги, у нее нет. Потому как российские деньги – это признание властей, полная легитимность, отсутствие барьера недоверия и т.д. и т.п. Конечно, то же самое можно сказать об иностранных благотворительных средствах, но трудно в реальности с этим согласиться. Ведь не успеет иной раз президент молвить слово, а уже летит новая кампания против ужасных НКО, работающих на иностранные деньги и мечтающих об оранжевых революциях.

Если у региона есть такие полномочия, то дело сопровождающей организации – доказать эффективность своей работы по сельскому развитию и перейти на российские средства. И для иностранных благотворителей такой финал является, смеем утверждать, желательным, так как он свидетельствует об успехе некоей модели, ее признании, о взятии ее на вооружение регионами, тиражировании успеха и т.д.

Конечно, бизнес также может поддержать вопросы сельского развития, но прецеденты столь малы… Все-таки достучаться до властей сейчас гораздо проще, нежели даже до среднего бизнеса. И у бизнеса нет все-таки полномочий, а следовательно, и обязанностей с ответственностью по сельскому развитию. Давать деньги или нет – это для бизнеса скорее из области конъюнктуры. Вот если регион примет программу по развитию села, подтянется и бизнес. Вряд ли наоборот (памятуя о магните политической власти).

Кстати, бизнес есть такое же управление людьми, финансами и ресурсами, как и любой социальный проект в наших селах. И бизнес также чувствует нужду в менеджерах нижнего и среднего звена. Чтобы вырастить их, крупные компании все чаще переходят на проектную форму, предлагая разрабатывать, защищать и реализовывать проекты своим менеджерам. Пособия по бизнес-проектированию ничем особенным не отличаются от наших проектных тренингов, кроме разве что серьезного блока управления рисками. Так что и наши сельские менеджеры могут рассматриваться и как резерв для бизнеса, и как будущие предприниматели.

Вернемся к региональной власти. Ранее у нее, согласно того же законодательства, не было особенных предпосылок работать на создание центров деловой активности на селе. Если есть несколько предпринимателей, работающих в агробизнесе, то дальше обычно дело не шло – пяток фермеров, два-три крупных производителя (чем дальше от городского центра, тем их меньше). Дело может измениться с введением в силу президентского указа № 825 за 2007 год, который обязывает исполнительные органы ежегодно отчитываться по ряду показателей, в том числе по расходам консолидированного бюджета региона на поддержку и развитие малого предпринимательства, в том числе на один рубль произведенной сельскохозяйственной продукции и на одного жителя в сельской местности. Пока же регион сидит и ждет, когда появится менеджер, чтобы как-то поддержать его планы. Если же менеджера нет, то и растить их – то времени нет, то просто некому. Вот и выходит – как в Карелии:


В правительстве Карелии был заслушан доклад министра сельского хозяйства республики Владимира Собинского, который отчитался о том, как на местных агропросторах воплощается президентская мысль, спрессованная в федеральный проект «Развитие сельского хозяйства». Министр, как обычно, был оптимистичен и зычен. Отчитывался напористо, правда, ко всем случаям успешной реализации приводил почему-то только один пример. Постоянно поминал он сельскохозяйственное предприятие в селе Мегрега Олонецкого района, где строится новый коровник. Заглянув в его будущее и красочно представив проект, министр закончил речь на патетической ноте о том, что доярка на такой чудо-ферме станет получать в месяц за труд 15 тысяч рублей.

К сожалению, внимающие Собинскому высокопоставленные слушатели стали задавать после его полета мысли вопросы. И первое, что выяснилось – это печальный факт того, что Карелии удалось доказать Москве и пробиться в федеральную программу только с одним проектом, как раз мегрегской фермой. Причем деньги на реализацию данного проекта выделяются из федерального бюджета только на погашение процентов по кредиту... Таким образом, выходит, что 120-миллионный рублевый кредит сроком на восемь лет АО «Мегрега» в идеале должна взять под два процента годовых, если, конечно, государство свои обязательства исполнит…

По ходу дела заговорили и о готовности карельского агропромышленного комплекса – а правильнее говорить об отдельно взятых предприятиях, поскольку сельскохозяйственной «индустрии» у нас попросту нет – без потерь войти в состав Всемирной торговой организации. Сдюжит ли наша дохлая агроэкономика против напора импортного продовольственного изобилия. Ведь ни для кого не секрет, что даже такие аграрно развитые страны, как Финляндия или Польша, несут колоссальные потери после их вхождения в открытое финансово-экономическое пространство ВТО. Министр В. Собинский, видимо, запамятовав о содержании своего недавнего выступления, вдруг честно доложил, что те предприятия аграрного сектора Карелии, которые попадут в состав национальных проектов (читай: будут подключены к целевому федеральному финансированию), – выживут. И не стал возвращаться к прежней мысли о том, что на всей территории Карелии такой пример – мегрегский – только один. Как это понимать? Может, тогда правильнее министра поставить на руководство сельхозпредприятием федерального значения?

Антон Светлов

«Министр без портфеля»,

Центр Политических и Социальных Исследований Республики Карелия,

ika-karelia.ru


И хорошо, что пока приостановилась приватизация ГСП. Чем кормить города, если пустить по ветру последние государственные сельхозпредприятия? Надеяться, что там быстренько найдутся предприимчивые люди, которые возьмутся за дело и сразу поставят дело на поток, попросту утопия. В самых благоприятных условиях предприятиям сельского хозяйства нужно 3 года, чтобы встать на ноги и выйти на устойчивую прибыль. Значит, на рынок будет запущен в недостающих объемах китайский и австралийский, бразильский и европейский производитель, и потом его выгнать при отсутствии обращенной лицом к российским производителям протекционистской политики вообще нереально. И куда потом будут продавать продукцию как бы вставшие на ноги наши местные производители?

Регионам не хватает самого малого – организаций, которые квалифицированно занимались бы сельским развитием. Как-то на одной из наших встреч с районной администрацией и сельскими главами присутствовал представитель краевого правительства. Он довольно быстро вник в суть того, что происходило, но когда внимание присутствовавших обратилось к правительству, которое могло бы поддержать процессы развития, то стал уверять собравшихся, что работа с людьми не является прерогативой правительства. И был совершенно прав. Правительство не могло и не должно работать с людьми в селах, как это делали мы, но оно вполне могло бы нанять общественную организацию с функциями сельского сопровождения для вполне объяснимых целей.

Данная организация сделала бы главное – подготовила людей и почву. А дальше? А дальше, как бы мы результативно ни работали, «зеленый свет» развитию села должен включиться и на федеральном уровне. К вышеуказанному списку из 10 пунктов, из которых главным является ограничение произвола федеральных «надзоров», можно добавить разрешение регионалам и муниципалам вкладывать бюджетные средства в инвестиционные проекты с негосударственной собственностью. Конечно, при контроле за целевым использованием той части имущества, купленного за государственные средства (контроле предприятия, собственно говоря), пока у собственников не хватит средств выкупить государственную долю.

Вспомним мы историю возрождения Японии, или Южной Кореи, или нашу собственную во времена Петра I, мы везде увидим альянс государства и активных людей. Если бы не Демидовы, отличные менеджеры, развернувшие при полной поддержке государства строительство уральских заводов, российскому императору вряд ли бы удалось быстро поднять производство железа в требуемых масштабах. Кроме ставки на отдельных менеджеров мы также предлагаем ставить на коллективы, альянсы активных людей, растить их, вкладываться в них – и это тоже производство, кстати говоря.

А иначе… придется хвалиться одной мегафермой.