Гачев Г. Национальные образы мира. Космо-Психо-Логос

Вид материала

Содержание

Подобный материал:

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 49

Я. Ну да, а у земледельца так: стоит на одном месте

и туловище в одной позе, а шея - длинна, и на шар-

нире этом может голову туда-сюда вертеть и глазеть.

Значит: меньшая собственная подвижность головы взы-

скует за счет этого в кочевнике - большей подвиж-

ности туловища: гибкости членов, ловкости; в теле его -

функции умной головы: оно не подпорка лишь, но и

мыслитель.

Девушка-этнограф. А в Африке - уши оттягивают,

они висят, как у слона, а шею кольцами поднимают и

вытягивают вверх.

Я. Уши - как у разнопородных собак разное на-

значение: у торчащих, у вислоухих; видно, и разный

тип звука из космоса улавливают - как разные инс-

трументы: труба (торчком) или скрипка (вислоухая).

Но давайте еще в глаз вникнем. Глаз = солнце,

дыра в нас и из нас в мир.

Девушка-этнограф. И глаз тоже, как солнце, спит,

отдыхает, закрывается, затуманивается. А слеза из гла-

за - оттуда реки, светлая вода.

Белецкий (молдаванин). Предание у нас: как озера

из глаз-слез образуются.

Я. И обратно, глаза озерные.

Итак, поразмыслим.

Глаз - свет. Слеза - святая вода буквально (из

света сочится).

Девушка-этнограф. Как дождик с неба - из света,

с солнца.

Я. Слеза = семя света, слеза - горючая, как Эрос -

огневода. Форма глаз: круглые на севере - озерные; и

на юге, в Африке у негров - выпуклые, налитые, как

плод - наружу прыскают, словно солнцем притянутые

(и губы - выпуклые: вообще нутро у негров более от-

крыто - доверчиво в мир: потому нутряно-телесная

жизнь: половая, пиршественная - там более на виду и

священна, не стыдна).

А на севере глаза - круглые, озерные, но не

выпуклые, а скорее вогнутые, чтобы вбирать лучи

рассеянные (мало их) и в себя фокусировать - не

вовне влиять; отсюда и психика: восприимчивость ев-

ропейцев и фокусировка света внутрь, в душевную

глубину, Тютчев:

Пускай в душевной глубине

Встают и заходят оне

Безмолвно, как звезды в ночи, -

Любуйся ими - и молчи.

Боится северянин дневных лучей.

Отсюда идея внутреннего света - ума души. У не-

гров же, напротив, глаз не вбирающ, а производителен,

активен, фокусирует из себя в мир - лучеиспускание

волн происходит. Отсюда - развитие магии.

Девушка-этнограф. За дурной глаз большое вено

(выкуп) в Африке - 4 коровы, а за убийство - 10

коров. Дурной взгляд - очень большое преступление.

Я. И глубина (нутро тела) у африканца телесна: неда-

ром и в вывороченных губах и в выпуклых глазах - на-

ружу прет, сочится.

Итак, глаз - средство познания (вбирания) бытия

на севере. И средство воли, влияния на бытие - на

юге. Вспомним каменящий взгляд Медузы Горгоны эл-

линов, И это идет от змеи - южного существа: цепе-

нит. И развитие гипноза недаром на юге, в Индии -

факиры и т.д. И гипнотической силой обладает именно

черный, налитой глаз, а не синий, серый... Таковы глаза

и в <Портрете> Гоголя.

Белецкий (молдаванин). Вот телепатия, опыты по пе-

редаче мыслей на расстояние из Москвы в Новоси-

бирск: один описывал мысленно ручку - и тот брал,

описывал стакан - то же самое,

Я. Но это не тот путь: это - предметы, а глаз и

наше существо как воля - что-то жизненное может

передавать: боль, радость, страх, а не описательно-ин-

формационное лишь.

Белецкий. Но тем больше важность опыта - даже

информация телепатией передается.

Я. Да, это верно.

Болатхан. Косой глаз, прищур - хитрость. Она у

нас не грех, а доблесть.

Я. Космос кочевника, желтой расы вообще - это го-

ры и степи, от-кос получается, и глаз здесь рас-кос, ори-

ентироваться в оба бока должен. Затаен, коварство -

косой глаз. И когда мы, северяне, на юг попадаем - щу-

римся: не надо столько света.

М. Ауэзов. А вот цвет: у тюрков синий цвет глаз -

признак злых сил, отрицательный смысл. Верно, оттого,

что вся прежняя история тюрков в борьбе с северянами,

Русью - синеглазыми. Значит, не только самозарож-

дение из космоса идей, связанных с цветами, но и из

истории.

Я. Но это бы не укоренилось, если бы не имело

основы в гене, космосом созданном, то есть в незави-

симом представлении, имманентно возникающей цен-

ностной шкале.

Белецкий. Брань - та же, что и на Руси: в мать,

но еще и в бабушку - прамать.

М. Ауэзов. А у нас бранятся и в потомство - в

дочь.

Я. А ну-ка, в брань вдумаемся - это же священные

слова - <божба>.

М. Ауэзов. В верх, в рот - это у русских, верно,

заемное - от тюрков.

Я. Верно: не пристало русским вертеться волчком

на прямоугольной двуспальной кровати: уж как уста-

новил, где верх, где низ, - так и шпарь.

А кочевник - на ковре, в округлой юрте, катанье:

<сплетясь, как пара змей, обнявшись крепче двух дру-

зей>, - перекручивая и меняя верх-низ: свой верх -

на низ своей половины и т.д.

Но вот то, что кочевники бранятся и в прошлое (в

родителей) и в будущее (в потомство), что-то очень

важное означает. Давайте вдумаемся. Это ж с какой-то

особенностью в чувстве времени связано. Значит: у

проклятого отсекается причина (зад) и перед - буду-

щее, цель.

М. Ауэзов. И в войне: кочевники ее на истребление

населения ведут, поголовно вырезают. Говорят: убив

верблюда, но оставив верблюжонка, будешь скоро

вновь врага иметь в силе.

Я. Ну да: ведь, живя со стадом и его имея в каче-

стве модели, надо у врага остановить семя, род, раз-

множение - тела самих людей. Для земледельца же

и в его войнах - цель: земля, города, урожай, сады -

то, что создано. А тела людей, население - нечто

более проходное: сквозная труба для пропускания еже-

годных урожаев. В сознании же кочевника все до кон-

ца утопает в теле человека. А рабы: труд, руки - им

не нужны (кстати, о роли рук как части тела еще надо):

стадо само плодится. И по отношению к нему нужен

не труд, а власть.

Болатхан. Ну да: Чингисхан шел установить власть

<до крайних берегов> - чтоб другой силы не было.

Я. Ведь скот требует только приручения: не в смыс-

ле возделывания его - <руки приложить>, но именно

руки наложить - власть над ним приобрести.

М. Ауэзов. И когда в войне земледельческих наро-

дов водружен на городе флаг, то война окончена, и

победа, и население покорено.

Я. Но вернемся к брани в зад (прошлое) и в перед

(будущее). У земледельца - только в мать.

М. Ауэзов. А у нас - и в дочь твою.

Я. Если только в мать, то взор обращен в причины

вещей - их порождение, начало, сотворение (а не в

продолжение и будущее), к предкам, а не к потомству.

И в самом деле, труд земледельца - это причине-

ние, положение начала. Хотя у него полностью и конец:

сев - жатва. И мир ходит ходуном, круговыми цик-

лами. Время в ощущении земледельца крутится, повто-

ряется.

Необратимость и однонаправленность времени воз-

никает уже в ощущении горожанина. Цивилизация ведь

от слова cives - город. Ну да, у земледельца: что

вырастил, то поел - то же снова количество, те же

вещи и изба... Жизнь на круги своя ходит и возвра-

щается. Весной ту же землю, верную жену, вспарыва-

ют. Моногамия.

А у горожанина путь назад отсекается: все, им

созданное, не пожирается, а остается жить собствен-

ной жизнью, как предметная самость: вещи - как

<я> становятся. И за ним окаменевает, не растворяет-

ся культура (как агрикультура), но надвигается все

мощнее ему в спину - и оставляет выход только

вперед, вверх и выше: изловчиться среди окаменев-

ших громад - юлить, новые маршруты, комбинации

прокладывать, новые интересы и деятельности -

словно игра с собой же созданным: оно, как Молох,

тупо надвигается а человечество ускользает, рассы-

пается по порам: люди открывают новые виды дея-

тельности, формы приложения сил (разделение тру-

да) - и так человечество еще более совершенствует

и наращивает улей свой, окаменевающий позади и

внизу, который и сзаду и снизу все вперед и вверх

нас под-талкивает - в эфемерность, во все большую

невесомость и бестелесность.

Потому и цивилизация - автор духовных религий.

В самом деле: когда перекрывается земля камнем и

асфальтом и теряется ощущение ее живого лона и теп-

лой груди, тогда материя выглядит не как матерь, а

как нечто жесткое и внешнее, не как живое тело, а

как вещество и масса мертвая, от которой мы не ды-

хание нутром воспринимаем, но импульсы отражаем

(<теория отражения>).

Естественно, что при этом мертвящем перекрытии

между живым человеком и природой - единственно

живое человек видит не внизу (земля) и не по сто-

ронам (где не деревья, а стены и трубы), а вверху,

где небо и свет, солнце - единственно и стократ

теперь живые, ибо за всю жизнь и природу предста-

вительствующие - родные, божественные, живитель-

ные.

Вот почему в цивилизации развиваются спиритуали-

стические религии - с идеей не жизни текущей и ее

радости, но со стремлением все вперед и выше, в пре-

красное будущее (загробная жизнь), с идеей цели и

прогресса - жизнь ради чего-то; и возникает пред-

ставление о себе как лишь посреднике между прошлым

и будущим, а не как об увесистой жизни.

И главное - необратимое, однонаправленное, толь-

ко вперед уходящее (или остающееся позади) течение,

то есть одностороннее движение времени (история-те-

чение).

У земледельца же в его мироощущении время -

не течение, но как дождь пролился, солнышко испа-

Так, в сказке герой проходит в пещеру или замок сквозь

разные двери и залы - а за ним тотчас ворота и стены смы-

каются: путь назад отрезан, и возврата нет.

рило - облака образовались, в тучки слились, и опять

дождь пролился - то есть не течение, а круговорот

воды.

Теперь - что у кочевника? Есть ли его ругательство

в дочь и вырезание потомства, <верблюжонка> - ори-

ентированность на будущее или это скорее владение

временем и удержание вневременья? Ведь в самом де-

ле - самая стабильная и непременная была жизнь ко-

чевников.

Вот во что надо вникнуть: сопряжено ли размноже-

ние стада с сезонами или нет? То есть посев-урожай

земледельца - жестко связан с сезонами и годом-обо-

ротом земли, то есть с внешней жизнью космоса, и

его ощущение времени годом внешней природы опре-

деляется.

У кочевника же зачатие и рождение стада имеет

цикл и такт внутренне животный: течка и охота самки,

а это вот у собак два раза в год бывает - так что

животное несет в себе независимый от внешнего кос-

моса такт времени (потому, кстати, по животным знаки

Зодиака названы: дополняют что-то к году).

М. Ауэзов. Но и у нас рождения приурочены к вес-

не - к выгонам на свежие пастбища.

Я. Но это уже приуроченность - для удобств, более

внешняя, а можно бы и иначе - будь теплые помеще-

ния. Какой точно срок вынашивания коня, овцы?

- Не знаем.

Я. Тут вот что важно: как женщина является в че-

ловечестве, в отличие от мужчины, носителем собст-

венного такта времени: месячные циклы, 9 месяцев бе-

ременности - все это иной ритм и пульс времени,

независимый от времени оборота земли, внешнего от-

крытого космоса, - так и животные несут в себе эти

независимые временные измерения и оси, и кочевник

обитает уже среди разновариантных тактов времени.

Хотя в теплом климате и земледелец снимает несколь-

ко урожаев в год. С другой стороны, есть и многолет-

ние растения, и разные культуры в разное время по-

спевают. Значит, всем этим и у земледельца заход за

годовой сезонный цикл совершается.

Болатхан. Может быть, вот в чем дело: в стаде од-

новременно верблюжиха, годовалый, трехлетка - и

пока-то вырастет до целого верблюда! Тогда как у зем-

ледельца все в основном в год оборачивается.

Я. А сады?

Болатхан. Да, сады - сколько надо лет, чтоб ябло-

ню вырастить?!

Я. Значит, в садах тоже заход времени земле-

дельца за годовой цикл совершается. Но в стаде, как

вот Болатхан описал, словно сразу несколько пото-

ков времени идет: верблюд разложенный (на поколе-

ния) - как целая солнечная, планетная система бы-

тийствует.

М. Ауэзов. У кочевников цикл более широкий: 12

лет - примерно жизнь коня. И так это и вошло в

восточные календари, китайские, например: год обозна-

чается тем или иным знаком Зодиака.

Я. Во всяком случае, недаром на Востоке - и среди

бывших кочевников - так развита культура пророче-

ства, звездочетов, гороскопов, предсказаний будущего.

Болатхан. И библейские - пророки.

Я. А взор земледельца - среднеевропейского че-

ловека все вспять устремлен: в начала и причины всего

сущего. И в литературе все - жизнеописания, любовь

к воспоминаниям, память.

Так что же мы о Времени выведем?

Наверное, так: ось сезонов (год Земли) - для

всех существенная, но с разными акцентами и пово-

ротами. Земледелец имеет дело с растениями, де-

ревьями. А те-с тела Земли прямо открыты в кос-

мос, так что время земледельца, его такт - в от-

крытом мировом пространстве, более экстравертно.

Время же кочевника - как смерть Кащеева в яйце -

ввернуто в нутро животного: оттуда бьет пульс Вре-

мени, а не с неба, и гадание больше по внутренно-

стям животных (а не по полету птиц). И время ло-

ном животного само бродит и пасется. Кочевник,

следовательно, меж двух осей времени: внешнего

Космоса (года и сезонов Земли) и внутреннего Кос-

моса (цикла зачатий и рождений животного).

Болатхан. Можно еще и так сравнить: земледелец -

это как женщина: по циклам времени живет и опре-

деляется. Она - оседла, основа покоя, гнезда и дома.

А кочевой народ - мужчина, все время в движении

и более волен выбирать меж ритмами Времени, не так

обусловлен ими.

Я. Хорошо!

Ну, хватит сегодня.

На следующий раз рассмотрим тело как шкалу,

только уже без головы: то, что ниже - руки и т.д.

Вот рука - как важна у земледельца, все меры от

нее: <локоть>, <пядь> и т.д.

Болатхаи. Кстати, меры кочевников очень расплыв-

чаты. Если скажут: до того стойбища один... - то будет

и четыре, и пять, или коль скажут <день перехода> -

будет три. Вообще - более обобщенное у них мыш-

ление, абстрактное.

Девушка-этнограф. Ну как же: ведь абстрактное

позднее, отвлеченное уже от многих вещей?

Я. Видно, Болатхан имеет в виду то, что кочевник,

чей мир не засорен так предметностью, как у земле-

дельца и горожанина, проницательнее видит сразу глав-

ную силу и суть, энергию бытия.

М. Ауэзов. Рука. Недаром на Севере говорят: <Глазам

не верят, пока не пощупают> - осязание очень важно.

Я. Работяги ведь - рукой все: она микровещи дол-

жна воспринимать и делать: например, китайский ми-

ниатюризм в искусстве - резьба по зерну риса - без

тончайшего осязания не сделаешь. И это - от плот-

ности населения, от осязаемости тела к телу не на

глаз, а на ощупь.

Ну ладно, в следующий раз обдумаем тело в про-

странстве - телодвижения, позы: национальные игры,

борьба.

- И танец.

- И позы молитв, асаны.

- Надо индолога пригласить.

- И медика.

(Перед тем как разойтись.)

М. Ауэзов. А что больше поддается ассимиляции -

язык или быт?

Я. Вот у евреев - язык растерян, а быт остался,

и психика, и ген.

- Это благодаря религии.

- Не только.

Язык ведь - средство общения, и если люди рассея-

ны среди других - то с ними в общении и теряют язык.

А дом остается своим, большей крепостью. Но это -

если развита мощная своя культура быта, которая мо-

жет своим богатством противостоять соблазнам унифи-

цирующей цивилизации. Чтобы язык сохранился, надо,

чтоб хоть ядро земли было, где б внутрь язык был

обращен, то есть чтобы внутреннее общение не в доме,

но и вне дома было, а то растаскают вовне душу по

клочьям.

Беседа девятая

НАЦИОНАЛЬНЫЕ ТЕЛОДВИЖЕНИЯ. ТАНЕЦ

31.111.67 г.

Собеседники: М. Ауэзов, Альгис Бучис, латыш-эсте-

тик, Костя Цвинария, Ораз Дурдыев и женщина -

специалист по Бразилии.

Я. До сих пор национальный космос рассматривали

статически: через дом, через голову, как в прошлый

раз. Но тело (и его части) не было бы так создано,

если б его назначение было - пребывать на месте.

Тогда зачем ноги, да еще и две? Достаточно прилепить

человека к земле пирамидой. Собственно, в теле чело-

века эта пирамида есть - когда сидит на заду: зад -

широкое основание пирамиды нашего туловища, и не-

даром в индийской ступе (что есть форма храма) тоже

скошенная пирамидность воплощена: ведь это Будда,

созерцающий в позе лотоса. И такая поза есть отри-

цание движения, есть мысль, что человек - полип,

растение, лотос. Собственно, в вертикальности своей:

в позиции стоя или сидя - человек равен и осущест-

вляет принцип растения. В движении - животного.

Итак, каждая поза, положение рук есть определен-

ная мысль о мире, мировоззрение: мир по-одному по-

ворачивается, когда человек сидит, и по-другому - ког-

да стоит. Потому позы, асаны индийских йогов - это

целые философемы, каждая - система мировоззрения:

человек встраивается через позу в определенную фи-

гурацию мирового пространства, а оно ведь по-разному

представимо: растяжимо, сжимаемо, сплющиваемо -

в зависимости от летящего (и как) <тела отсчета> -

как показал Эйнштейн.

Но о чем мыслим мы позой, телодвижением - о

каких стихиях и как? Похоже, что в позе, телодвиже-

нии мы общаемся в основном с двумя стихиями: землей

и воздухом (пространством). Ведь в позе человек наи-

более виден как существо срединного царства - меж-

ду небом и землей: над землей мы возвышены и пре-

бываем не в ней - как корни дерева, - не связаны

с ней так, а можем пружинить, отталкиваться, отлетать

и тем заявлять о себе как о жителе воздуха, неба. Так

что в позе и телодвижении мы обращаемся с тем, что

над землей, то есть с мировым пространством - его

осваиваем, захватываем, обнимаем (все слова - от

действий наших рук = крыльев для захвата воздуха).

И смысл каждой позы и телодвижения можно опре-

делить, исходя из того, сколько в ней земности, какая

в ней с землей соединяемость и сколько воздушности:

какой отлет в пространстве (и какой фигурой и какую

конфигурацию Пространства описывая) в ней соверша-

Blog

Гачев Г. Национальные образы мира. Космо-Психо-Логос

Содержание