Гачев Г. Национальные образы мира. Космо-Психо-Логос
| Вид материала | Документы |
- Психо-соматическое заболевание в позитивном и негативном аспектах*, 172kb.
- Тематическое планирование по литературе 6 класс, 159.24kb.
- Впроцессе развития человеческого общества на протяжении многих веков складывались гастрономические, 373.53kb.
- Из истории ориентирования, 12.13kb.
- Христианские мотивы и образы, 269.31kb.
- Михаила Булгакова "Мастер и Маргарита", 853.91kb.
- Роль заимствований в английском языке, 46.46kb.
- Данной курсовой, «Память», актуальна на сегодняшний день потому, что именно память, 56.16kb.
- Национальные парки и заповедники мира, 48.47kb.
- С. Н. 10 класс (12-летка) чог (Углубленный) Тема Познание и его формы, 100.98kb.
Гачев Г.
Национальные образы мира.
Космо-Психо-Логос.
ОТ АВТОРА
Все хорошее в жизни я испытал: любовь, приро
ду, культуру, свободу творчества... - только вот ми
ра не видел, а сильно манило. Но кто ездил-то у
нас? Товарищи ответственные, а я - человек само
чинный и вольнодумец (<неуправляемый>, как сказал
директор одного моего института). И во удовлетворе
ние этой потребности видеть свет и разные страны,
представить иные типы жизни и мысли - принялся
я исследовать и описывать НАЦИОНАЛЬНЫЕ ОБРА
ЗЫ МИРА. Это мой способ путешествовать: умом и
воображением. На год, другой я погружаюсь в ту
или иную страну: окружив себя книгами о ее приро
де, истории, религии, кухне; язык, литературу и нау
ку ее изучаю, музыку слушаю, живопись, кино, те
атр глазею - в итоге этого проникновения выраба
тывается некая картина сего мира, и я пишу очеред
ной национальный портрет.
Занимался я этим делом с увлечением уж почти 30
лет - на свой страх и риск, заранее отрекшись от
печати (тема-то запретна была: не подкармливаю ли на
ционализм?), в полной зато свободе мысли, воображе
ния и слова, и полное свое удовольствие в процессе
работы над сим трудом поимел. И вот целое собрание
сочинений на эту тему накопилось: томов шестнадцать.
Описаны следующие образы мира (перечисляю в хро
нологической последовательности написания): русский,
болгарский, киргизский, эллинским, индийский, герман
ский, итальянский, французский, английский, амери
канский, эстонский, еврейский, китайский, грузинский,
литовский, польский, казахский, азербайджанский,
Космос ислама...
В последние годы вдруг национальная проблема
вспыхнула - и мои интеллектуальные головоломки на
эти темы понадобились людям: даже во избежание фи
зических головоломок полезны быть могут. Вышла пер-
воя книга <Национальные образы мира> (Советский пи
сатель, 1988) - и мгновенно исчезла. И когда-то мне
удастся издать всю эту многотомную серию?.. Вот по
чему имеет смысл предложить книгу, где объяснить
свой метод, представить разные аспекты проблемы и
дать сжатое описание некоторых национальных моде
лей миропонимания, своего рода <дайджесты>. Таково
назначение настоящей книги. Она именно - калейдо
скоп, <Ноев ковчег>, где от каждого мира помалу и
от каждой темы и метилы дано вкусить.
Мое главное понятие: Космо-Психа-Логос, что зна
чит: тип местной природы, характер человека и нацио
нальный ум находятся во взаимном соответствии и до
полнительности. Труд и Культура в ходе истории воспол
няют то, что не дано стране от природы. КОСМОСО-
ФИЯ - так бы я обозначил свой подход. Ею исследует
ся мудрость Природы: те идеи и цели, на которые она
наводит свой народ. Ибо народ-горец имеет иные ориен
тиры, чем народ-мореход или степняк-кочевник. Горы,
море, степь, лес предрасполагают к особого род? по
строениям в мировоззрении и даже в логике.
Как посреднический между Материей и Духом <ме
таязык> я принимаю древний натурфилософский язык
ЧЕТЫРЕХ СТИХИЙ: <земля>, <вода>, <воз-дух>,
<огонь>. Он (этот язык), казалось бы, преодоленный
научным развитием, обретает ныне новое звучание в
связи с проблемой экологии, с необходимостью счи
таться с природой и понимать ее как смысл и язык,
читать ее текст и завет нам. Национальные картины
мира, что я пытаюсь реконструировать, не могут обой
тись без образного мышления, которым я широко поль
зуюсь наряду с рационалистическим.
Естественно, что такой преоборот Бытия и сдвиг
понятий не мог совершаться в нашем оказененном язы
ке, в том числе и научном, с его требованием <одно
значности> и проч. Привычно линейный ум тут будет
на каждом шагу спотыкаться, испытывать сопромат
странного сочетания слов, неологизма, инверсии; драз
нить будет смешение высокого с низким, стилистиче
ская <какофония>. <Ту же мысль да не так бы мол
вить!> - захочет таковой пай-мальчик, отличничек пра
вильного мышления, меня откорректировать. Да в том-
то и суть, что НЕ ТА же то будет мысль, если иначе
молвить! Как сказать = как увидеть. Освежать видение
мира и понятия нельзя, не свежуя язык.
И еще я - жанровый преступник и нарушаю гра
ницы разделения труда: в одном часто ходе мысли ас
социирую образ поэта и понятие физики и т.п. Как-то
в годы <застоя> на семинаре у Ел. Ник. Турбина на
филфаке МГУ докладывал я его студентам про <Космос
Достоевского> и посетовал:
- Раньше меня не печатали за идеи, что находили
крамольными, а теперь за форму, жанр и стиль: <не
научно!> - говорят.
- А это одно и то же и одни и те же люди! -
объяснил мне мудрый Турбин. - Только раньше они
за чистоту идеологии, а нынче за строгость научной
формы, стилистами-эстетами обернулись, адептами чи
стого вкуса... Но лишь бы - не пущать!..
Под какой же эгидой нынешние <перестроечники>
запреты расставлять станут? - вот в чем вопрос сего
дня и его злобы...
В последние годы я получил возможность съездить
в некоторые из стран, чьи национальные образы мира
описывал. Конечно, я получил массу впечатлений и уз
нал множество новых фактов, однако основные кон
цепции, что были выработаны дедукцией воображения
в Эросе угадывания, подтвердились.
Национальный калейдоскопа - это, конечно, забав
но, весело. Однако сверхзадачей в исследовании мно
жества образов мира, вариантов миропонимания явля
ется докопаться до Единого (в роскошестве и щедрости
его многообразий), почуять, взвидеть Абсолют.
22 ноября 1989
*Таковым предполагалось название этой книги, когда писа
лось предисловие. - 27.Х.94.
Чась пеал
Национальные образы мира
Для бодрствующих существует единый и
всеобщий Космос (из спящих же каждый
отвращается в свой собственный).
Гераклит (фр. 95)
Сначала - несколько тезисов (в жанре <ЦУ НА ВЫ>).
1, Проблема касается Целого. Оно постижимо лишь
совместными усилиями рассудочного и образного мыш-
ления, и потому работа здесь идет <мыслеобразами>.
2. Исследование одушевлено пафосом интернацио-
нализма и равноправия: в оркестре мировой культуры
каждая национальная целостность дорога всем другим
и своим уникальным тембром, и гармонией со всеми.
3. Каждый народ видит Единое устроение Бытия
(интернациональное) в особой проекции, которую я на-
зыванию <национальным образом мира>. Это - вариант
инварианта (единой мировой цивилизации, единого ис-
торического процесса).
4. Всякая национальная целостность есть Космо-
Психо-Логос, то есть единство национальной природы,
склада психики и мышления.
5. Природа каждой страны есть текст, исполнена
смыслов, сокрытых в Матери-и. Народ = супруг При-
родины (Природы + Родины). В ходе труда за время
Истории он разгадывает зов и завет Природы и создает
Культуру, которая есть чадородие их семейной жизни.
6. Природа и Культура находятся в диалоге: и в
тождестве, и в дополнительности: Общество и История
призваны восполнить то, чего не даровано стране от
природы. С этой точки зрения национальное - и по-
зади и впереди и Пушкин более разветвленно и со-
вершенно русский, чем князь Игорь.
Одни и те же слова (космос, природа, история, культура...)
выступают то как имена нарицательные, то как собственные (в
роли символа, олицетворения, как субъекты) и потому пишутся
то со строчной, то с прописной буквы. - 21.03.94.
7. Национальное (как и этнос, и язык) подвержено
социальным, классовым дифференциям, растяжениям и
расколам (<две культуры в каждой национальной куль-
туре>), но это - проблема второго этапа и высшего
пилотажа; сперва же нужно выяснить, чтб может стать
раскалываемо.
8. Национальный образ мира сказывается в панте-
онах, космогониях, просвечивает в наборе основных
архетипов-символов в искусстве. Ближайший к нам
путь - анализ национальной образности литературы и
рассмотрение чрез нее всей толщи культуры, включая
и естествознание - как тексты научной литературы.
О национальных <особенностях>, о национальном
<своеобразии> давно и много мыслилось во человечест-
ве. Для первобытных народов <люди> - это их племя,
остальные же племена - это <нелюди>, <природа>. Че-
ловек, с одной стороны, отличает себя от природы, жи-
вотных, а с другой - от себе подобных. У других -
<все не как у людей>. Для эллинов остальные народы -
<варвары>. <Немец> = <немой>, <не мы> тут слышится.
<Мы> - всегда ближайшая мерка и эталон <человека>
вообще.
С развитием народонаселения Земли и учащением
контактов начинается работа сравнивания. В ее ходе
вытесывается как образ других народов, так и свой
собственный. Национальное самосознание неотделимо
от работы познания других народов. Своя мерка ума-
ляется, видится уже не как всеобщая, а особенная,
подобно тому как герой Горького, попав на <дно>,
убеждается: <все - люди, все - человеки>. Познание
учит терпимости, расширяет кругозор.
Особенно остро задача национального понимания
встала в XX веке. Тут парадокс: с одной стороны, на-
роды мира максимально сближаются по образу жизни,
быту, производству, культуре, а с другой - обостря-
ется национальная чувствительность. Странно? Но уж
по истории развития национальных чувств видно, что
дело не в резкости различий, а в частоте контактов:
будь одни о трех ногах, а другие - как лунно-машин-
ные марсиане, если они ни разу не встречались, то и
не знают о других и о своих особенностях. Но даже
близнецы в семье - как резко различные индивиду-
альности чувствуются.
Так что единый диалектический процесс ассимиля-
ции-диссимиляции народов и национальных культур
идет и в наше время.
Задача познания национальных особенностей трояко
важна: и практически, для взаимопонимания народов
при контактах: для самопознания народа: что есть <я>
в отличие от <другого>; наконец, теоретически: что есть
<мы>, человек вообще, по истине и существу, и что
ему подлинно нужно, то есть через варианты - по-
знать Инвариант. Он не дан нам в прямом опыте, а
даны конкретные народы, так что добираться до него
приходится косвенным путем.
И человечество - целостность, и народ - целост-
ность. Каждый видит всю Вселенную, материальные и
духовные в ней явления, но в особом аспекте, пово-
роте. Возникает спектр национальных пониманий мира
и представлений о <человеке вообще>. Логика, фило-
софия исходят из точки О и дедуцируют части Единого
Целого, <атрибуты> <субстанции>. Но эта точка О нам
не дана. Она невольно сдвигается и сливается у каж-
дого народа со своим центром. Уразумение этого факта
и было для меня исходным - я наткнулся на проблему
национальных логик: что даже великая немецкая клас-
сическая философия, претендующая на универсаль-
ность мирообъяснения, локальна и носит отпечаток гер-
манского образа мира. И стал я искать определителей
его.
Итак, начал я с утонченнейших духовных явлений:
стал сравнивать философские и художественные сис-
темы, национальные стили в поэзии - и ничего досто-
верно уловить не мог: чувствуется некий <русский
дух>, <немецкий дух> - пахнет, а уловить ясные от-
личия, тем более выразить в словах и терминах - не
удается.
И тут стало ясно, что нельзя понять национальные
отличия в линейном ряду: сравнивая поэзию - с поэ-
зией, язык - с языком. Наблюдения отличий добыва-
ются, но каждый раз встает вопрос: <ну и что из то-
го?>, <а смысл-то каков тут?>. И вот когда о смысле
наблюденного встает вопрос, то уж никуда не деться,
один путь: на выход к целостности национальной Все-
ленной. Ибо от нее свечение в каждой детали: в позе,
в жесте при <да> или <нет>, в космогонической гипо-
тезе, в музыке, в изображении времен года в поэзии...
Как же схватить национальную целостность?
Когда в науке исследуются национальные особен-
ности чего-то одного - например, славянского роман-
тизма в литературе, - всегда совершается выход к
не-литературе: привлекаются обычаи старины, психики,
картины природы: горы, леса, степи... - отсюда чер-
пают материал для <особенностей>. Но такие частичные
соображения раздражают случайностью утверждений,
необязательностью. Ум ищет, домогается до перво-
источника. Ион-в национальной целостности, кото-
рую составляют: природа, этнос, язык, история, быт и
т.д. Ее надо понять как особую систему взаимоотно-
шений элементов. Элементы бывают разные, а если
сходные с другими народами, то все равно выступают
в особых сочетаниях.
Целое - это по крайней мере объем. А логика -
это линейность последовательного движения, блюдет
строгость уровней и плоскостей анализа, требует со-
поставлять однородное с однородным. И вот ее инст-
рументарий, оказывается, проскакивает через целост-
ность, не зачерпывая ее. И в ходе многих попыток
прорисовалось: нарушение рядности - как принцип по-
знания целостности, объема; что логика типа <в огороде
бузина, а в Киеве дядька> тут лучше работает. Надо
выскакивать из монотонии как можно к более отда-
ленным друг от друга проявлениям национальной жиз-
ни - тогда дыхание целостности сильнее проявляется
и улавливается.
Танец вальс и система Коперника однажды ослепи-
тельно просветили мне друг друга - как конгениаль-
ные образования в культуре Нового времени: двойное
вращение особи (Земли, <плоти единой>) - вокруг
своей оси (= <я>) и в поле-зале социума вокруг его
центра (Солнца) - наиболее адекватно соответствовало
мироощущению <доброго старого> Нового времени Ев-
ропы от Ренессанса до XIX века включительно. И не-
даром в XX веке с появлением теории относительности
и вальс отошел в старомодность, уступив место кван-
тово-волновым, фазовым биениям современных танцев.
Наш принцип: всё - во всём! Каждая деталь нацио-
нальной целостности соотнесена с другой, далекой, и
они объясняют друг друга. Потому здесь, в познании
целостности, не могут действовать запреты сравнивать
разноуровневые вещи, как это принято в строго тек-
тоническом структурализме. Именно перескок с этажа
на этаж (как электрона с орбиты на орбиту) и дает
силовое поле Целого испытать-измерить. Все же пе-
ребрать нельзя, потому и приходится прыгать с отсека
на кусок. Никогда строгой логике не удавалось зачер-
пнуть национальные отличия, дать их строгое описание
(именно потому, что она не в силах работать с разно-
родным и разнорядным материалом), а вот анекдот -
пожалуйста, берет курьез, а из него Целое просвечи-
вает.
Образ, способный связывать разнородное, оказыва-
ется адекватной гносеологической формой для позна-
ния национальной целостности. Но тогда исследователь
сам в первую голову должен снять с себя строго ло-
гические заклятия и запреты - и позволить себе са-
мому прибегать к образному мышлению.
Но тогда он теряет логическую обязательность,
формальную принудительность выводов своих и поло-
жений.
Да - но зато выигрывает в содержании. Он пока-
зывает, а не доказывает, и убеждает не <де-юре>, а
<де-факто>: тем, что как можно в более разнородных
элементах национальной целостности обнаруживает
связь и взаимное лицезрение. Тем больше полнота и
резче глубина изображения, чем смелее проложенные
там просеки и борозды.
И главный элемент, и фокус, и инструмент такой
работы - это мгновенный перенос (= мета-фора) от
субтильно-духовных явлений к грубо материальным ве-
щам, минуя опосредствующие звенья, в которых велит
увязнуть логика. Хлоп бабочку духа - сачком климата!
Приведение к Природе. Материализм.
Например, чтобы понять Эрос и Психею, любовные
сюжеты в русской литературе, к русскому Космосу
надобен привод: <Здесь, где так вяло свод небесный
// На землю тощую глядит...> - вертикальный Эрос
между Небом и Землей тут ослаблен, зато усилены
горизонтальные напряжения (простор, пути-дороги, раз-
луки). Целостность России слагается в ходе историче-
ского диалога (или полилога) действующих в ней сил:
Мать-сыра земля (таков тут тип матерински-женского
начала) имеет на арене своего тела, протяженного во
Времени и Пространстве, поединок двух главных сил,
ее любящих: Народ-СВЕТЕР (Свет + Ветер - мой не-
ологизм), шальной, удалой возлюбленный, привольный
дух Востока; и Кесарь - Государство, строй, порядок,
форма - принцип Запада. Меж ними и распялена душа
(Психея) русской женщины. Онегин и Гремин - при
Татьяне, Обломов и Штольц - при Ольге, Вронский
и Каренин - при Анне и т.д. Но более полный вариант
являет, так сказать, <комплекс Марии> из <Гавриилиа-
ды>: чтобы в трех ипостасях выступало мужское нача-
ло: <лукавый>, <архангел> и <Бог>, то есть демонское,
человеческое и ангельское. Таковы при Настасье Фи-
липповне: Рогожин, Ганя Иволгин и князь Мышкин. Да
еще кесарево начало - Тоцкий (высокий сановник).
При Грушеньке: демонски-хтонический, инфернальный
Федор Павлович, человечный Митя, ангельский Алеша -
главные. А на втором плане - как в музыке <втора>
и тень - несколько пародийно-комические: байрони-
ческий поляк первой любви (передразнивается демон-
ское начало им), порядочный купец Самсонов, содер-
жащий ее ныне (кесарево, <в законе>), и мелкая ум-
ненькая человечинка всякая, вроде рассудочного Раки-
тина (передразнивающего Разум Ивана). В русской ли-
тературе восхитительно расцвела поэзия НЕОСУЩЕ-
СТВЛЕННОЙ ЛЮБВИ: <в разлуке есть высокое зна-
ченье>, - разводя влюбленных в разные точки рос-
сийского пространства-времени, она препоясывает кос-
мос России путями-дорогами любовных тяготений и со-
здает животворящее силовое поле русской Психеи,
русской душевности. Отсюда и провоцирующее: при-
тягательно-отталкивающее держание русской женщины
в любви... Тут жертвоприношение не только русскому
Космосу, но Всецелости русского бытия, включая и
будущее, и Культуру.
Что самое стабильное в национальной целостности?
Этнос? Язык? Психика? Обычаи?.. Все подвержено из-
менениям. Главное же, что постоянно питает и расши-
ренно воспроизводит национальную целостность, - это
природа, где совершается история данного народа. Она -
Прародина ему. На-род ей и сын и супруг (как Уран-
Небо для Геи-Земли). Народ и страна при-сущи друг
другу, составляют <плоть едину>, меж ними взаимно
однозначное соответствие. Природа - это не <геогра-