Geum.ru

Бурчак Ф. Г. Соучастие. Социальные, криминологические и правовые проблемы. Киев: Вища школа, 1986. 208 с

Вид материалаДокументы

Содержание


И квалификация их действий
Подобный материал:
1   ...   8   9   10   11   12   13   14   15   16
Глава 4. ОТВЕТСТВЕННОСТЬ СОУЧАСТНИКОВ

И КВАЛИФИКАЦИЯ ИХ ДЕЙСТВИЙ


1. Основание ответственности соучастников.

Их ответственность при оконченном и неоконченном

преступлении


1. Проблема ответственности соучастников, в тех случа-

ях когда речь идет о соучастии с распределением ролей,

достаточно сложна. Дело в том, что при соучастии как

с1еНсит 5Ш епепв этот вопрос не возникает, так как дей-

ствия каждого из лиц, совершивших одно преступление

группой, группой, действовавшей по предварительному сго-

вору, или организовавших преступное сообщество или

участвовавших в нем, сложностей не вызывает: каждое из

них отвечает по той статье Уголовного кодекса, которая

устанавливает запрет на соответствующие действия. Не вы-

зывает сложностей (только в силу устоявшейся практики!)

и вопрос об уголовной ответственности соисполнителей.

Каждый из них привлекается к ответственности по той ста-

тье Уголовного кодекса, которая предусматривает ответ-

ственность за соответствующее преступление индивидуаль-

но действующего лица. В тех случаях, когда речь идет об

ответственности соучастников, не выполнявших своими дей-

ствиями объективной стороны состава преступления, пре-

дусмотренного в Особенной части Уголовного кодекса, т. е.

о соучастии с распределением ролей, проблема оснований

ответственности выдвигается на первый план.


Это связано, прежде всего, с тем, что вопрос об основа-

ниях уголовной ответственности соучастников преступления

неразрывно связан с общей конструкцией института соуча-

стия. преступлении.


>> 2\В теории уголовного права сложились две устоявшие-

ся конструкции соучастия. Одна из них исходит от призна-

ния акцессорного (несамостоятельного, придаточного) ха-

рактера соучастия, другая рассматривает соучастие как

самостоятельную форму преступной деятельности. В преде-

лах каждой из этих конструкций существует целый ряд

оттенков и течений ,


Большинство советских} криминалистов придерживаются

принципа самостоятельной ответственности соучастников и

рассматривают акцессорную теорию соучастия )как буржу-

азную [239, 135; 240, 87; 83, 172-173]. Однако этот взгляд

оспаривается М. И. Ковалевым, полагающим, что и совет-

скому уголовному праву присущ принцип акцессорности.

<Советское уголовное право,- пишет он,- стоит на призна-


нии логической акцессорности, которая более всего соот-

ветствует подлинной природе соучастия впреступлении. То

обстоятельство, что принцип акцессорной природы соуча-

стия впервые выдвинут в буржуазной науке уголовного

права ровным счетом ничего не может доказать> [116,


10- '


(рассматривая вопрос об основаниях уголовной ответ-

ственности соучастников преступления, сторонники акцес-

сорной теория усматривают их исключительно в действиях

исполнителяМ. И. Ковалев, например, полагает, что сос-

тав преступления выполняется непосредственным исполни-

телем, остальными же соучастниками <сам состав преступ-

ления не выполняется> [116, III}. В другом месте, однако,

он пишет, что в действиях соучастников - подстрекателей

и пособников есть некий <общий состав преступления>

[116, 166-169], который конкретизируется действиями ис-

полнителя, причем именно этот общий состав определяет

их ответственность.


С таким выводом согласиться трудно, поскольку общего

состава преступления в природе не существует. Состав

всегда конкретен, привязан к определенному, зафиксиро-

ванному в законе, посягательству на определенный объект,

Общий состав, точнее учение о нем,- это теоретическая

конструкция, аккумулирующая признаки, свойственные

всем составам преступления, и призванная облегчить как

анализ конкретных составов преступления при квалифика-

ции действий лица, совершившего преступление, так и кон-

струирование их при кримщализации определенных обще-

ственно опасных деяний. Щоэтому основанием ответствен-

ности соучастника может быть лишь конкретный состав

преступления, содержащийся в его действиях.


3. Из этого, отнюдь, не следует, что деяния организатор

ра, подстрекателя и пособника могут быть оторваны от

деяния исполнителя и рассматриваться изолированно от

негоМежду организатором, подстрекателем и пособником,

с одной стороны, и исполнителем преступления, с другой,

существует органическая связь: все они зависят от степе-

ни осуществления исполнителем преступного намерения,

от достижения им преступного результата/ Ведь нельзя, в

самом деле, привлечь подстрекателя за подстрекательство

к оконченному убийству, если исполнитель не пошел далее

наказуемого приготовления к нему или покушения на него.

В этом плане и организатор, и подстрекатель, и пособник

зависят от действия исполнителя, от фактически выполнен-

ного им, зависят в части объема вменения. Но нельзя го-

ворить об ответственности соучастника за действия испол-


нителя без того, чтобы не вступать в противоречие с основ-

ными идеями социалистического уголовного права и

социалистического правосудия


4.10сновополагающим принципом советского уголовного

права является индивидуальная ответственность лица за

совершение деяния, содержащего состав преступления.

Применительно к институту соучастия это означает, что

Основания ответственности каждого из соучастников лежат

не в действиях исполнителя, а в действиях, совершенных

ими личной Устанавливая в Общей части уголовных кодек-

сов наказуемость действий организаторов, подстрекателей

и пособников, законодатель тем самым при наличии опре-

деленных объективных и субъективных условий приравни-

вает эти действия к действиям исполнителей, конструируя,

таким образом, особый состав организаторской деятельно-

сти, подстрекательства и пособничества к определенному

преступлению.


Признание самостоятельной ответственности соучастни-

ков преступления позволяет не только не отступать от об-

щих принципов советского уголовного права, но и последо-

вательно, логично решать множество вопросов, для кото-

рых акцессорная теория соучастия конструирует ряд исклю-

чений. Так, при наличии расхождений между содержанием

умысла соучастников, с одной стороны, и исполнителя, с

другой, возможна их ответственность за разные составы

одного и того же преступления. Различная квалификация

может иметь место и тогда, когда исполнитель преступле-

ния обладает определенными личными свойствами, влияю-

щими на его ответственность, а также в силу некоторых

дрих обстоятельств.


Принцип самостоятельной ответственности соучастников

дает надлежащее обоснование ответственности соучастни-

ков при добровольном отказе исполнителя от преступной

деятельности; при освобождении исполнителя от наказания,

например, в силу помилования, освобождения от уголовной

ответственности с передачей дела на рассмотрение това-

рищеского суда или в связи с передачей его на поруки

коллективу; при непривлечении исполнителя к ответствен-

ности в силу тех или иных обстоятельств (умер, пользо-

вался дипломатическим иммунитетом и т. д.). И, наконец,

этот принцип объясняет уголовную ответственность под-

стрекателя при безуспешности подстрекательства или по-

собника при безуспешности его деятельности. "


5. Каждый соучастник привлекается к уголовной от-

ветственности потому, что он совершил преступление. На-

значая ему наказание, суд должен руководствоваться общи-


ми принципами советского законодательства. Эти принци-

пы изложены в ст. 39 УК УССР. В частности, в этой ста-

тье устанавливается, что суд при назначении наказания

учитывает характер и степень общественной опасности со-

вершенного преступления, личность виновного и обстоя-

тельства дела, смягчающие или отягчающие ответствен-

ность.


Если характер и степень общественной опасности со-

вершенного преступления для всех соучастников одинаковы

(в случае квалификации их действий по одной и той же

статье Особенной части Уголовного кодекса), то степень

общественной опасности каждого соучастника может быть

различной. Она зависит от целого ряда объективных и

субъективных обстоятельств и проявляется в степени и ха-

рактере участия лица в совершении преступления. Харак-

тер участия определяет, как указывалось, функциональную

роль в совместно совершаемом преступлении. И это весьма

важно, поскольку сама эта роль - организатора, подстре-

кателя или пособника - определяет и степень обществен-

ной опасности их действий. Вместе с тем, при одной и той

же функциональной роли степень интенсивности действий

каждого из соучастников, напряженности их преступной

воли, направленной на организацию преступления, склоне-

ние исполнителя к совершению общественно опасных дей-

ствий или оказание ему в этом помощи, может быть раз-

личной. Поэтому для установления степени общественной

опасности действий каждого из соучастников в совместно

совершенном преступлении важно проанализировать каж-

дый из этих двух признаков, названных в ч. 7 ст 19 УК

УССР.


Степень общественной опасности каждого из соучастни-

ков определяется не только внешними признаками - харак-

тером и степенью их участия в преступлении, но и личными

свойствами соучастников, например их прошлой преступ-

ной деятельностью, наличием у них судимости и т. д.


6. Индивидуализация ответственности соучастников по

характеру и степени участия в преступлении не означает их

изолирования от деяний исполнителя. Поскольку деятель-

ность исполнителя является плодом усилий всех соучастни-

ков, результатом их действий, они с ней теснейшим образом

связаны. Эта связь дополняется тем, что объективная сто-

рона состава преступления, задуманного организатором или

подстрекателем, выполняется лицом, которому они привили

преступный умысел. Вместе с тем причинная связь инициа-

тора преступления (организатора, подстрекателя) с вызван-

ной им деятельностью исполнителя продолжается до ре-


результата этой деятельности, являющегося последствием

в уголовно-правовом смысле. Поэтому в действиях соучаст-

ника состав оконченного преступления будет иметь место

при выполнении исполнителем объективной стороны кон-

кретного состава преступления. В случаях, когда преступ-

ление является материальным, необходимо, чтобы в резуль-

тате деятельности исполнителя наступили предусмотренные

законом последствия; в случаях же, когда преступление

является формальным, необходимо, чтобы исполнитель со-

вершил действие, запрещенное законом.


В этом и только в этом смысле организатор, подстрека-

тель и пособник следуют судьбе исполнителя: наличие

оконченного состава преступления в действиях исполнителя

определяет состав оконченного преступления в их действи-

ях, что, в свою очередь, влечет ответственность исполните-

ля за оконченное преступление и его соучастников за орга-

низационную деятельность, за подстрекательство или за

пособничество оконченному преступлению. Когда же по

тем или иным причинам исполнитель не довел своего дея-

ния до конца и ответственность 'его наступает лишь за по-

кушение на преступление или за приготовление к нему, его

судьбе следуют и остальные соучастники: они несут ответ-

ственность за организацию покушения или приготовления

к преступлению, за подстрекательство к покушению или

приготовлению преступления, и, наконец, за пособничество

покушению или приготовлению к преступлению.


Таким образом, деятельность исполнителя, продолжаю-

щая причинный ряд, начатый соучастниками, определяет

объем вменения им того результата, который охватывался

их умыслом.В тех случаях, когда исполнитель остановил-

ся на определенной стадии развития преступления - на по-

кушении или на приготовлении, отсутствующий результат

вменить соучастникам нельзя. Они могут нести ответствен-

ность лишь в соответствии с тем, что сделал исполнитель.


7. Объем вменения определяет и юридическую квалифи-

кацию действий соучастников в каждом из названных вы-

ше случаев. Так, при преступлении, доведенном исполните-

лем до конца, состав преступления остальных соучастников

определяется ст. 19 УК УССР и соответствующей статьей

Особенной части, охватывающей преступление, которое (в

пределах умысла соучастников) совершил исполнитель. При

покушении исполнителя на преступление или при приготов-

лении к нему состав преступления остальных соучастников

будет определяться ст. ст. 19и 17 УК УССР и соответству-

ющей статьей Особенной части. Такая квалификация дей-

ствий соучастников преступления является логически бе-


оуппрчной и в советской уголовно-правовой литературе

ий не вызывает 95, 100; 228, 87-88], хотя от-

дельные авторы и не конкретизируют своего мнения по


этому вопросу.

р судебной же практике такая квалификация является


неустоявшейся. Так. в пункте 8 постановления Пленума

Верховного Суда СССР от 23 сентября 1977 г. <О судеб-

ной практике по делам о взяточничестве> указывается: <Ес-

ли лицо получает от взяткодателя деньги либо иные цен-

ности якобы 'для передачи должностному лицу в качестве

взятки и, не намереваясь это сделать, присваивает их, со-

деянное им в зависимости от обстоятельств дела следует

квалифицировать как подстрекательство к даче взятки ли-

бо пособничество, а в отношении взяткодателя - как поку-

шение на дачу взятки> [26, 240].


Подобная квалификация, по нашему мнению, едва ли

правильна.


Прежде всего вызывает сомнение сама возможность в

описываемой Пленумом ситуации ставить вопрос о соуча-

стии во взяточничестве тех лиц, которые в действительности

умысла на дачу взятки не имели. Во всех этих случаях

речь о том, что оно объективно, проявив инициативу, вы-

ссылка на необходимость дать взятку какому-то (даже,

по постановлению Пленума, индивидуально не определен-

ному должностному лицу) выступает как средство обмана.

Но если в отношении лица, склоняющего кого-либо к пере-

даче ему денег либо иных ценностей якобы для последую-

щего вручения должностному лицу, еще и можно вести

речь о том, что оно объективно, проявив инициативу, вы-

ступало в роли <подстрекателя к даче взятки> (хотя умыс-

ла на действительную дачу взятки не имело), то в отноше-

нии <пособника> и для такой постановки вопроса основа-

ний нет. Ведь пособник не может породить совершения

лицом действий, образующих покушение на дачу взятки, по-

этому его наказывать за действия, совершенные таким

<взяткодателем>, едва ли возможно. Его же собственные

действия далее мошенничества никак простираться не мо-

гут.


Однако и в отношении такого мошенника-подстрекателя

к даче взятки предлагаемая Верховным Судом СССР ква-

лификация представляется неточной.


Как известно, взятка может быть дана только должно-

стному лицу, и до момента получения им денег или иных

ценностей вопрос об оконченном преступлении стоять не

может. Это признано по существу и Пленумом Верховного

Суда СССР, предложившим квалифицировать действия


взяткодателя как покушение на дачу взятки. Но ведь под-

стрекатель склонил взяткодателя к совершению именно

этого преступления: он заранее знал, что взятка должно-

стному лицу передана не будет и что со стороны исполни-

теля далее покушения на дачу взятки дело не пойдет. По-

этому, даже и определяя квалификацию действий подстре-

кателя тем, что фактически было содеяно исполнителем, его

нельзя признать ответственным за подстрекательство к да-

че взятки еще и потому, что он с самого начала умыслил

склонить исполнителя только к покушению на дачу

взятки.


Следует отметить, что ссылка на ст. 17 УК УССР (ст.

15 У К РСФСР и аналогичные статьи уголовных кодексов

и других союзных республик) при квалификации действий

соучастников в тех случаях, когда преступная деятельность

исполнителя до конца доведена не была, имеет еще и то

значение, что сразу подчеркивается, что преступный ре-

зультат не наступил. А это означает, что и по отношению к

соучастникам суд, руководствуясь ст. 17 УК УССР, должен

будет при назначении наказания учитывать степень осуще-

ствления общего для всех соучастников преступного наме-

рения.


2. Ответственность при неудавшемся соучастии

\ в преступлении


1. Организационную деятельность, подстрекательство и по-

собничество называют неудавшимися в том случае, когда

они остались безрезультатными: предполагаемый исполни-

тель либо вовсе не совершал и не собирался совершать пре-

ступных действий, либо хотя и собирался их совершать, но

затем передумал и не совершил. В обоих случаях предпо-

лагаемый исполнитель никаких наказуемых действий не

выполнял и, следовательно, не может быть привлечен к

ответственностиУ Однако деятельность соучастников здесь

не ограничилась лишь обнаружением умысла, т. е. ненака-

зуемой стадией развития преступной деятельности. Они вы-

полнили ряд действий, направленных на склонение лица

к преступлению или оказание ему помощи. В частности,

подстрекатель и организатор, выступая инициаторами пре-

ступления, пытались создать в сознании исполнителя моти-

вы, которые могли бы его к этой деятельности склонить.

То, что их деятельность не достигла желанных результатов,

от подстрекателя и организатора не зависело. Они сделали

все, что считали нужным, и если, тем не менее, не скло-


нили избранное ими лицо к совершению преступления, то

по не зависящим от них причинам.


2 Советское уголовное законодательство не содержит

норм регулирующих ответственность лиц при неудавшихся

организационной деятельности, подстрекательстве или по-

собничестве '. Однако оставлять безнаказанными такие дей-

ц, безусловно, нельзя. Так, деятельность подстрекателя,

даже если она оказалась безуспешной, в ряде случаев пред-

ставляет собой серьезную общественную опасность. Ска-

жем если бы склоняемое им лицо оказалось менее устой-

чивым или не вступили бы в действие факторы, помешав-

шие подстрекаемому принять решение, к которому его

пытался склонить подстрекатель, или факторы, отвратив-

шие его от принятого под воздействием подстрекателя ре-

шения, то преступление, возможно, было бы совершено. Из

этого вытекает, что подобная деятельность подстрекателя

не может остаться безнаказанной. Но возникает вопрос: за

что должен нести ответственность подстрекатель, если дея-

тельность подстрекаемого не перешла границ между нена-

казуемым и назуемым?


Общетаым, к сожалению, является взгляд, что

случаи неудавшегося подстрекательства или пособничества

не могут рассматриваться по правилам соучастия, посколь-

ку в них отсутствует количественный признак, необходимый

для соучастия. <Если в действиях исполнителя,- пишет

А. А. Пионтковский,- не заключалось состава преступле-

ния или если он не совершил никаких действий, то вся дея-

тельность подстрекателя не может обсуждаться по прави-

лам о соучастии> [227, 417}. 'Далее А. А. Пионтковский от-

мечает, что неудавшееся подстрекательство всегда можно