Молодежь XXI века: шаг в будущее материалы

Вид материала

Документы

Содержание Особенности и значение национального вопроса для кнр Американо-российское взаимодействие по вопросу бактериологическоего оружия Проблемы безопасности в американо-китайских отношениях Концепция мультикультурализма в канаде в 90-е гг. xx – начале xxi вв.: теория и практика Судоходный надзор на реке амур

Подобный материал:

• Молодежь XXI века: шаг в будущее материалы, 4335.34kb.
• Молодежь XXI века: шаг в будущее материалы, 3616.34kb.
• Молодежь XXI века: шаг в будущее материалы, 5286.69kb.
• Приказ 28. 10. 2011 №164-7/о Об итогах XVIII научно-практической конференции «Шаг, 108.32kb.
• Положение о школьной конференции учебно-исследовательских работ обучающихся 1-11 классов, 140.62kb.
• Программы «Шаг в будущее Инникигэ хардыы» Начальникам муниципальных управлений образования, 359.34kb.
• Программа для молодёжи и школьников «шаг в будущее», 263.02kb.
• Основные тенденции развития мирового хозяйства в начале XXI века, 49.08kb.
• Методические материалы по проектной деятельности, 27.05kb.
• Секретариат программы «Шаг в будущее» Почтовый адрес, 1818.72kb.

ОСОБЕННОСТИ И ЗНАЧЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОГО ВОПРОСА ДЛЯ КНР

Супинсун Т.С., студентка 5 курса историко-филологического факультета.

Научный руководитель: Буяров Д.В., к. филос. н., доцент кафедры всемирной истории.

ФГБОУ ВПО «Благовещенский государственный педагогический университет»

Известно, что развитие Китая насчитывает более 3500 лет. Это государство имеет богатую историю, а китайская цивилизация является одной из древнейших культур мира. Кроме того, современный Китай ­­­­­­­­­­­– ­­ крупнейшее полиэтническое государство. Поэтому неудивительно, что китайское общество отличается высокой неоднородностью, национальным и культурным разнообразием. Включая этнических китайцев ­­– ханьцев – в Китае официально насчитывается 56 национальностей. Они говорят на различных языках и диалектах, исповедуют практически все мировые религии, имеют различные культуры и традиции. Исторически Китай стал центром притяжения для многих народов. С течением времени различные этносы Китая что-то заимствовали у ханьцев, подвергались большей или меньшей китаизации. Имел место и обратный процесс – неханьские национальности также воздействовали на культуру ханьцев, но это происходило лишь в отдельных регионах и в целом на национальную ситуацию не влияло. Национальная ситуация всегда отличалась сложностью. Национальности не были сплочены, часто враждовали друг с другом. Наряду с наличием центростремительных тенденций в межэтнических отношениях существовали и центробежные тенденции, стремление к сепаратизму, это стало особенно заметным в ХХ веке²⁰. Национальный вопрос в современном Китае ввиду различных причин играет очень важную роль. Во-первых, численность национальных меньшинств огромна, и потому игнорировать интересы такой группы людей невозможно. По переписи 2000г. население Китая составило 1,2 млрд. человек. К концу 2006 года население страны увеличилось на 114 млн. человек и составило 1,314 млрд. человек. Из этого числа представители титульной нации Китая – ханьцы – составляют 93 % всего населения страны. В результате, на первый взгляд, доля национальных меньшинств в национальной структуре населения сравнительно не большая, но в численном выражении это примерно 107,6 млн. человек. Во-вторых, национальные районы охватывают 64% площади страны, они чрезвычайно богаты природными ресурсами и являются важнейшей базой всей китайской экономики. Но при этом, большая часть национальных районов – западные районы с горным рельефом, полупустынным и степным ландшафтом. Условия для развития хозяйственной деятельности в них в основном неблагоприятны, к тому же отсутствует транспортная инфраструктура, природные ресурсы труднодоступны для освоения, что сказывается на общем уровне благосостояния регионов. На протяжении долгого времени наблюдалась очень слабая связь периферии с центром, национальные районы находились в экономически отсталом состоянии. Сегодня центральное правительство пытается стимулировать их развитие, но разрыв по-прежнему велик, и это сказывается на развитии экономики всего государства. В-третьих, большая часть сухопутных границ Китая приходится на национальные районы, что придаёт им особое стратегическое значение. Этот фактор приобретает чрезвычайную актуальность в связи с рядом территориальных споров КНР и проникновением исламских экстремистов из Центральной Азии. И, в-пятых, национальные проблемы, и этнические конфликты – это серьёзная угроза миру и стабильности в государстве, а также имиджу Китая на мировой арене. Национальное разнообразие приводит к множеству противоречий, создает трудности во взаимопонимании и проведении единой согласованной политики²¹. Национальные меньшинства проживают большей частью совместно с другими национальностями (примерно 70% городов и уездов многонациональные), в некоторых районах компактного проживания национальных меньшинств численность ханьцев и других национальностей даже больше, чем численность жителей, принадлежащих к национальным меньшинствам, осуществляющим автономию (исключение составляют Синьцзян-Уйгурский автономный район и Тибет). Это часто вызывает особое недовольство меньшинств. Межнациональные отношения всегда отличались сложностью, а в ХХ веке они стали особенно острыми, причем не только у ханьцев с другими народами, но и у малых народов между собой. Причиной конфликтов всегда служили территориальные споры, различный уровень культурного развития и социального устройства, общественного уклада, различное положение на социальной лестнице²². На современном этапе национальный вопрос имеет ряд специфических особенностей, главная, из которых заключается в том, что межнациональные противоречия сегодня проявляются главным образом не в политике, а в области экономических прав и интересов, в сфере экономики. Как уже отмечалось, между ханьцами и неханьцами существует значительный разрыв в уровнях и темпах развития. Их экономическое положение и в прошлом было далеко от сбалансированности, ещё в самом начале 50-х годов в КНР была поставлена задача преодоления фактического неравенства национальностей. Но и сегодня особенно остро стоит вопрос экономического развития национальных районов, задача ликвидации бедности. Экономика действительно стоит на одном из первых мест национального строительства. Национальных проблем много и они разнообразны, особенно они проявились в процессе общественных изменений и перехода к рынку. При этом существующие противоречия не только внутренние, но и внешние – их источником называют враждебные силы за рубежом и классовую борьбу внутри страны²³. Особенности территориального распределения национальностей, наличие обширных территорий со смешанным населением, придают национальному вопросу «местный» характер. Вместе с тем, развитие национальных меньшинств и национальных районов непосредственно влияет на развитие и всей страны. Поэтому необходимо решать национальные проблемы с учётом «глобальности» национального фактора.


АМЕРИКАНО-РОССИЙСКОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ПО ВОПРОСУ БАКТЕРИОЛОГИЧЕСКОЕГО ОРУЖИЯ

Тихомирова Д. А., студентка 4 курса факультета международных отношений.

Научный руководитель: Журавель Н.А., к.и.н., доцент.

ФГБОУ ВПО «Амурский государственный университет»


Актуальность данного исследования определяется двумя факторами. Во-первых, ее слабой изученностью ввиду традиционного фокусирования исследователей на принципах российско-американского взаимодействия в области ядерного и химического оружия. Во-вторых, крайней значимостью данного вопроса. Угроза применения бактериологического оружия является сегодня одной из острейших проблем всего мирового сообщества ввиду повышения риска попадания опасных технологий в руки террористических групп, с увеличением числа центров и институтов, непосредственно задействованных в работе с так называемыми технологиями «двойного назначения». В этой связи в центре внимания оказываются два крупнейших депозитария биологического оружия в мире – Россия и США, которыми наиболее активно велись исследования в области создания химического и биологического оружия в рамках противостояния в период биполярности. Соответственно, немаловажное место в обеспечении международной безопасности по вопросам ОМУ сегодня отводится как односторонней деятельности этих государств в сфере бактериологического оружия, так и перспективе российско-американского взаимодействия.

Целью данной статьи является характеристика американо-российского взаимодействия по вопросу биологического оружия. Источниковая база включает в себя международные договоры и соглашения, заявления, статистические данные и др.

На международном уровне контроль над процессами в данной сфере осуществляется в рамках Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов биологического (бактериологического) оружия (далее КБТО), которая является первым международным юридически обязывающим документом, в соответствии с которым государства-участники принимают обязательства полностью отказаться от целого вида ОМУ. КБТО была разработанная в Женеве в рамках Совещания Комитета по разоружению в 1971 году. Конвенция была одобрена 26 сессией Генеральной Ассамблеи ООН 16 декабря 1971 г., открыта для подписания 10 апреля 1972 г. и вступила в силу 26 марта 1975 г.

Целью КБТО является достижение эффективного прогресса на пути всеобщего и полного разоружения, включающего запрещение и ликвидацию всех видов ОМУ. Участники Конвенции обязались никогда не разрабатывать, не производить, не накапливать, не приобретать, не хранить и биологические агенты и токсины, не предназначенные для мирных целей, а также оружие, оборудование и средства доставки, которые служат для использования таких биологических агентов или токсинов во враждебных целях или в вооруженных конфликтах.

Однако во-первых, недоработкой Конвенции является тот факт, что она не подразумевает наличие механизма проверок, который бы намного эффективнее гарантировал соблюдение участниками данных ими обязательств. Во-вторых, к негативным моментам КБТО, как отмечают Н. Калинина и Э. Кириченко, относится отсутствие до настоящего времени четкого определения понятия «биологическое оружие». В связи с этим возникает угроза того, что под прикрытием реализации исследований в мирных целях могут вестись разработки абсолютно противоположного рода.

Соответственно, Россия и США, являясь членами Конвенции и осуществляя свою деятельность в этой сфере в рамках данного документа, вынуждены лавировать между четким соблюдением Конвенции, и обеспечением в то же время внутренней безопасности государства посредством проведения биологических исследований, направленных на защиту населения и противодействие биотерроризму, как, например, заявляют США.

Соединенные Штаты в своей деятельности в данном направлении придерживаются принципа недопущения международного вмешательства в свои исследования. Так, в 2001 г. на V Обзорной конференции в Женеве США выступили против многостороннего режима проверок. Позиция США объясняется тем, что под проверки, согласно предлагаемому Протоколу, должна была подпадать деятельность, связанная с любыми биологическими агентами, а не с их согласованным списком.

Позиция России, напротив, всегда заключалась в поддержке идеи выработки Протокола. В 2001 г. она выступила за согласованный проект документа, заблокированный Соединенными Штатами. Несмотря на отсутствие консенсуса по тексту протокола, Россия исходила «из необходимости создания юридически обязывающего механизма проверки КБТО» и выступала «за скорейшее возобновление многосторонних переговоров по этому вопросу».

США опасались, что под предлогом международных инспекций будут разглашены их коммерческие секреты. Кроме того, в США высказывались озабоченности по поводу того, что допуск международных инспекторов, имеющих гражданство проблемных стран, на передовые в техническом отношении предприятия и лаборатории государств с развитой биологической наукой и промышленностью, мог бы способствовать приобретению потенциальными нарушителями знаний и информации по созданию БО.

В отношении режима верификации Россия выражает абсолютное несогласие с точкой зрения США, заявляющих о неэффективности режима проверки КБТО, и делает акцент на том, что его эффективность будет зависеть исключительно от политической воли государств выполнять свои обязательства. А внушительные по масштабам разработки США в области биотехнологий «исключительно в мирных целях», также как и явная приверженность США принципам невмешательства в их внутренние дела, подвергаются сомнению российской стороной.

Таким образом, налицо несовпадение подходов США и России к оценке роли и места КБТО в контроле над связанной с БО деятельностью государств, сказывается на отношениях РФ и США. Однако оба государства признают необходимость принятия согласованных усилий в борьбе с общим врагом в лице международного биотерроризма. Об этом свидетельствуют заявления В. Путина и Дж. Буша о том, международный терроризм представляет «особую опасность международной стабильности», соответственно, «Россия и США будут наращивать усилия в борьбе с новыми глобальными вызовами XXI века<…>». В заявлении Государственного секретаря США Х. Клинтон также подчеркивается, что биологическое оружие является транснациональной угрозой, требующей транснациональных мер по противодействию.

Однако, стоит отметить, что двусторонние отношения США и России не имеют стабильного позитивного вектора. В частности, в ряд деструктивных элементов вписываются касающиеся России фрагменты опубликованного в США доклада «2010. Приверженность и соблюдение соглашений и обязательств в области контроля над вооружениями, нераспространения и разоружения». В докладе, где представлены оценки выполнения иностранными государствами соответствующих договорных обязательств в период с 1 января 2004 г. по 31 декабря 2008 г., содержатся заявления о нарушении Россией своих международных обязательств. После выхода документа в свет незамедлительно последовала реакция Российского МИД, в комментарии которого говорится, что Россия абсолютно необоснованно причисляется к числу «нарушителей» договоренностей по нераспространению. По заявлению МИД РФ в докладе по-прежнему фигурируют застарелые претензии по химической и биологической конвенциям, и «<…> любые транслируемые американской стороной сомнения относительно выполнения Россией обязательств по Конвенции также можно было давно развеять, если бы она сама не торпедировала десять лет назад переговорный процесс по выработке на многосторонней основе проверочного механизма Конвенции». Факты нарушения Конвенции о запрещении биологического и токсинного оружия (КБТО) американцы не приводят, но утверждают, что российские организации якобы продолжают биоисследования «двойного назначения». Как недвусмысленно отметил российский МИД, подобного рода заявления вряд ли «<…>служат достижению наших общих целей в области нераспространения».

Также в заявлении МИД РФ говорится, это именно американская администрация продолжает избегать установления в любых формах международного контроля за своей биологической деятельностью, хотя формально и не нарушая своих обязательств по КБТО. Россия также обращает внимание США на довольно-таки серьезные нарушения требований статьи IV КБТО и резолюции 1540 Совета Безопасности ООН, а также обязательств по мерам укрепления доверия КБТО.

Таким образом, налицо расхождение позиций по ключевому вопросу, а именно по проблеме необходимости разработки юридически обязывающего механизма проверки КБТО. И все же одна из важнейших областей, где сотрудничество между Россией и США может развиваться наиболее активно и продуктивно – это деятельность по предотвращению распространения ОМУ и его попадания в руки террористических и экстремистских группировок.

ПРОБЛЕМЫ БЕЗОПАСНОСТИ В АМЕРИКАНО-КИТАЙСКИХ ОТНОШЕНИЯХ

Фока Е.И., студентка 4 курса факультета международных отношений.

Научный руководитель: Тимофеев О.А., к.и.н., доцент.

ФГБОУ ВПО «Амурский государственный университет»


С окончанием «холодной войны» и прекращением существования системы биполярного мира США, будучи самой сильной мировой державой, стали претендовать на роль мирового гегемона. Преемница СССР Россия была и остается слишком слабой, чтобы противостоять их господству с прежней силой, таким образом, препятствий на пути США не возникало. Внимание США теперь было обращено на Азиатский регион, в котором, помимо эффективного размещения капитала, можно было установить военно-политический контроль.

Однако вначале 90-х на мировую арену вышел Китай. Огромный экономический рост позволил этой стране вырваться вперед, и США уже не могли не считаться с присутствием в Азии весомого противника.

Экономический подъем позволил Китаю начать активное наращивание военного потенциала, усовершенствование системы вооружения. Кроме того, Китай является членом ядерного клуба, что также не могло оставить США равнодушными к этой стране.

Дипломатические отношения между Соединёнными Штатами Америки и Китаем, одни из самых важных двусторонних отношений в мире. Это отношения сверхдержавы и потенциальной сверхдержавы. КНР и США являются друг для друга вторыми по объему торговыми партнерами.

Китай принял новую концепцию международного сообщества, исходя из интересов собственной безопасности. Постепенно сформировалась новая концепция безопасности с китайской спецификой. Концепция имеет комплексный характер и, в понимании китайского правительства, включает государственный суверенитет, территориальную целостность и военную безопасность; затрагивает проблемы политической и социальной стабильности, ресурсов и экологии.

Американо-китайские отношения переживают в наши дни крайне важный и сложный этап своего развития. Речь, прежде всего, идет о разработке в обеих странах новых концептуальных основ как внешнеполитического курса в целом, так и двусторонних отношений в частности, основ отвечающих реалиям и вызовам XXI века. В результате роста уровня динамизма, сложности и появления множества новых форм взаимозависимостей в мире, существенно повышаются требования к научной и экспертной обоснованности внешнеполитических концепций, что ставит перед аналитическим сообществом двух стран новые задачи и одновременно раскрывает перед ним новые возможности.

Не вызывает сомнений, что американо-китайские отношения сегодня оказывают существенное влияние на ситуацию не только в Азиатско-Тихоокеанском регионе, но и в мире в целом. По мере роста экономического потенциала КНР, модернизации её вооруженных сил, повышения уровня политического веса и степени морального влияния, США все больше задаются вопросом, как реагировать на эти процессы. В этой связи тем более важно иметь четкое представление о разнообразных аспектах внешнеполитического дискурса двух стран.

Развитие отношений с США в настоящее время переживает новый этап. Его содержанием должен стать сложный (комплексный) характер отношений, включающих в себя политические, экономические, военные и культурные связи. КНР выделяет следующие уровни американо-китайских отношений:

1) естественная основа, в пределах которой у обеих сторон в значительной степени совпадают стратегические интересы (торговля и инвестиции);

2) факторы, способные стать базовыми при приложении усилий, на которые оказывают влияние как корпоративные, так и региональные интересы (антитеррористическая кампания, безопасность в АТР,

военные связи);

3) единственный фактор, потенциально обладающий конфликтогенным потенциалом (проблема Тайваня).

Китайские политологи усматривает явную тенденцию в эволюции взаимодействия в области безопасности между США и Китаем: от двустороннего к многостороннему, от взаимодействия в области безопасности низкого уровня (экологические и эпидемиологические проблемы) к взаимодействию в области безопасности высокого уровня (борьба с терроризмом, нераспространение ОМУ), от решения отдельных проблем к институционализации сотрудничества. Среди основных раздражителей двусторонних отношений ученый называет недостаточный уровень взаимного доверия, связанную с геополитическими и глобальными проблемами, настороженность во взаимном восприятии, а также тайваньскую проблему, которая может привести стороны к прямому вооруженному столкновению.

США заинтересованы в том, чтобы поддерживать свои вооруженные силы в таком состоянии, когда они будут способны реагировать тогда, когда политика сдерживания терпит поражение, и восстановить либо переформировать ситуацию в том регионе, который подвергся воздействию дестабилизирующих факторов. Достижение этой цели требует сочетания односторонних действий самих США с координированными шагами совместно с их союзниками, а также прямого взаимодействия, в частности, с КНР, особенно по вопросу о распространении оружия массового поражения (ОМУ) и средств его доставки. Между тем сохраняются серьезные противоречия между КНР и США (права человека, Тайвань, Тибет). В Соединенных Штатах растет озабоченность постепенным наращиванием китайской военной мощи. Но экономическая взаимозависимость подталкивает Вашингтон и Пекин к компромиссу. Более того, нельзя исключать и возникновения своего рода американо-китайского кондоминиума на мировой арене, но такая перспектива означает отказ Соединенных Штатов от претензий на мировое лидерство и признание Китая равноправным партнером. Пока США к этому явно не готовы.

Некоторые американские эксперты называют стратегию США на китайском направлении «танцами на проволоке». Однако этот номер исполняется со всё большими затруднениями, видимо, потому, что шест в руках «канатоходца» теряет балансировку. Весомое присутствие hedging strategy в той или иной мере проявляется в последние годы практически по всему периметру Китая, начиная с Монголии, проходя через Корейский полуостров, Восточно-Китайское и Южно-Китайское моря, страны Юго-Восточной Азии, Индию и Индийский океан, Пакистан, завершая кольцо в Афганистане и странах Центральной Азии.

В Китае, естественно, крайне отрицательно относятся к hedging strategy, которая во всё большей степени напоминает «стратегию сдерживания» СССР периода «холодной войны». Негативная реакция КНР на проявления указанной стратегии носит не только вербальный, но и вполне материальный характер. Когда после таинственного потопления корвета «Чхонан» США начали практически непрерывную серию военных учений на Корейском полуострове и в окружающем его водном пространстве, Китай провёл собственные масштабные военные учения с участием всех видов вооружённых сил.

Китай наращивает вооружение, чтобы вытеснить США подальше от своих берегов; Штаты принимают ответные меры. Таким образом, прогнозы пессимистов относительно неизбежной конфронтации лишь усиливают недоверие и просчеты, повышая вероятность того, что эти самые прогнозы сбудутся. Это замкнутый круг из которого не так-то просто выбраться. Китай продолжит вооружаться и стремиться сохранить влияние в соседних регионах. Именно так делают все восходящие сверхдержавы. США тоже не собираются отказываться от своей роли контролера в Восточной Азии. Никто добровольно не сдаст свои полномочия. Как бы там ни было, большинство стран в округе хотят, чтобы Штаты остались. Вашингтон не пытается ущемить интересы Китая, он знает, что это бесполезно. Но у него есть стратегия, при помощи которой он планирует сбить спесь с Пекина в случае необходимости. Столкновения неизбежны, и кнопки перезагрузки нигде нет. Как и в случае с экономическими конфликтами, страны заинтересованы в установлении правил, механизмов и структур для решения возникающих противоречий. Нужно больше прозрачности со стороны Китая, и один или два несложных проекта, которые помогли бы сформировать привычку работать вместе.

Как взаимоотношения между крупнейшими державами современности видоизменяют современную систему международных отношений как зависимую переменную. Ответ на этот вопрос кроется в особенностях развития внешнеполитического дискурса в США и Китае. Ведь если однополярность себя изжила, а многополярность не прижилась, единственной моделью мировой политики может быть некое подобие биполярности второй половины XX века. Но эта явно формирующаяся в наши дни модель в свою очередь явно отличается и от своего классического прототипа. Среди ее основных признаков мы видим приоритетность экономической взаимозависимости вместо военного противостояния, конкурентность идеологий и образа жизни вместо их конфликтности.

КОНЦЕПЦИЯ МУЛЬТИКУЛЬТУРАЛИЗМА В КАНАДЕ В 90-Е ГГ. XX – НАЧАЛЕ XXI ВВ.: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА

Чикальдина В.С., студентка 2 курса факультета международных отношений.

Научный руководитель: Журавель Н.А., к.и.н., доцент.

ФГБОУ ВПО «Амурский государственный университет»


Концепция мультикультурализма реализуется в Канаде на протяжении последних 40 лет. Данная концепция является уникальным примером трансформации определенной этнологической теории в официальную социально-политическую доктрину. Таким образом, сегодня мультикультурализм (также известный как, «этнокультурная мозаика» или принцип «единства в многообразии») превратился в один из фундаментов канадского общества. Закономерно, что исследование данной концепции позволяет понять многие реалии современной Канады – страны с одним из самых высоких в мире уровнем жизни. Изучение опыта канадского мультикультурализма также актуально для любых социальных общностей, отличающихся этнокультурной неоднородностью, каких в мире в XXI веке становится всё больше и к каким относится Российская Федерация.

В работе был использован широкий круг источников: статистические данные переписи населения Канады 2006 г., данные социологических опросов и документация Министерства гражданства и иммиграции Канады, нормативно-правовой база по мультикультурализму.

Выделяя предпосылки формирования рассматриваемой концепции, следует обратить внимание на следующие факторы. Канада складывалась как государство переселенцев, различающихся этнической, культурной и конфессиональной принадлежностью. Можно сказать, что вектор мультикультурализма был во многом задан историческим этнокультурным разнообразием канадского общества. Ещё одной предпосылкой «мозаичности» Канады стало наличие не одной, а двух наций-основательниц – англоканадцев и франкоканадцев. Другим важнейшим фактором стали географические особенности Канады. Разнообразие природных условий и ресурсов обусловило компактное проживание иммигрантов в избранных, удаленных друг от друга районах, что привело к обретению каждой провинцией страны неповторимого культурного облика.

Таким образом, уже к первой половине XX века в Канаде складывается первая структура «этнокультурной мозаики». Данный термин был введён канадской исследовательницей Викторией Хейворд в 1922 г. Идею «этнической мозаики» активно популяризировали исследователи фольклора Дж. Гиббон и К.А. Форстер. Их работы также во многом послужили теоретической основой будущей концепции мультикультурализма.

Импульсом к доктринизации концепции «единство в многообразии» послужило обострение этнополитической обстановки в Канаде в 1960-70-х гг. После «Тихой революции» правительство взяло курс на политику двуязычия и двукультурности, вызвавшей массовую критику и протесты. Именно в этот период в полный фокус общественного внимания попадает концепция мультикультурализма, основными идеологами которой в 1960-х гг. стали канадские этносоциологи А. Римонд и Дж. Портер, а также историк У.Мортон.

Популярность концепции «этнокультурной мозаики» объясняется её противопоставлением американской концепции «плавильного котла», что соответствовало антиамериканскому движению канадского национализма. К тому же, мультикультурализм поддержала сложившаяся к 1960-м гг. «третья сила» - слой представителей разнообразных этнических групп, не принадлежащих к англо- или франкоканадцам.

Резко активизировавшиеся этнополитические противоречия побудили новое правительство во главе с премьер-министром Пьером Трюдо на беспрецедентный в мировой практике шаг: провозглашение 8 октября 1971 г. концепции «Мультикультурализм на основе двуязычия» официальной социально-политической доктриной Канады. Окончательное правовое оформление концепция «единство в многообразии» получила 21 июля 1988г. в не имеющем в мире аналогов «Законе о мультикультурализме». Согласно этому закону, правительство Канады обязуется содействовать представителям этнокультурных групп в сохранении и усилении их самобытности, помогать им в интеграции в канадское общество, способствовать творческому культурному обмену и освоению двух официальных языков, в то же время содействуя сохранению и других языков канадских этнокультурных групп как неотъемлемой части их культуры.

Таким образом, мультикультурализм признает этнический и культурный плюрализм в Канаде как одну из фундаментальных ценностей канадского общества. Принцип «единство в многообразии» объявляется системообразующим для канадской идентичности. Мультикультурализм также призван противостоять обезличенной массовой культуре потребления.

Для воплощения концепции мультикультурализма в жизнь в Канаде с 1970-х гг. развернута её активная государственная поддержка, не имеющая аналогов в мире. Под мультикультурализм подведена законодательная и институциональная база, включающая соответствующие федеральные и провинциальные нормативно-правовые акты, создание Канадского этнокультурного совета и комиссии по мультикультурализму в Палате общин, принятие программы мультикультурализма, с 2008 г. действующей под эгидой Министерства гражданства и иммиграции Канады.

В рамках концепции мультикультурализма Канада реализует широкий спектр практических инициатив. В 2010-2011-х гг. правительство страны проспонсировало более 44 проектов, связанных с помощью иммигрантам в поиске жилья и в трудоустройстве. Поддерживается сеть этнического телерадиовещания. За последние два года канадское правительство выделило около 14 млн. долларов на проведение около 140 культурно-просветительских мероприятий, посвященных утверждению ценностей мультикультурализма. Февраль каждого года объявляется «месяцем истории афроканадцев», май провозглашён «месяцем азиатского наследия», что отмечается памятными мероприятиями, праздничными фестивалями. Большое значение имеет создание и открытие культурных центров, представляющих всё этнокультурное многообразие Канады. Особое место занимает учреждение в 2006 г. в Оттаве Всемирного центра плюрализма.За достижения индивидами и группами в области реализации политики мультикультурализма, в Канаде с 2009 г. вручается специальная премия имени Пола Юзика. А с 2002 г. Календарный день – 27 июня – объявлен Днем мультикультурализма в Канаде.

Целенаправленная политика мультикультурализма приносит свои плоды. По данным опросов,. 85% канадцев считают мультикультурализм неотъемлемой частью своей национальной идентичности. Идея «единства в многообразии» прослеживается и по статистическим данным: одновременно усиляются как «этнокультурная мозаичность», так и «канадизация» населения, поскольку темпы иммиграции продолжают расти, но вместе с тем 32.2% опрошенных в рамках переписи 2006 г. указали на свое происхождение как на «канадское». Данные процессы обусловлены концептуальной мультикультурной политикой страны, в результате которой сквозь «этнокультурную мозаику» создается и распространяется канадская культура со своей системой ценностей и национальной идеей.

Таким образом, концепция мультикультурализма в Канаде является позитивным и продуктивным феноменом, не имеющим мировых аналогов. Положительное отношение к иммиграции, успешная интеграция различных этнокультурных групп в канадское общество благодаря доступности получения гражданства и значительным образовательно-профессиональным возможностям, отсутствие явления геттоизации и всплеска враждебности к мусульманским канадским сообществам после событий 11 сентября 2001г., отсутствие активных межэтнических конфликтов внутри страны – всё это свидетельствует о функциональности политики мультикультурализма в Канаде.

Провозгласив принцип «единство в многообразии», канадцы поставили этнокультурный плюрализм в один ряд с такими фундаментальными ценностями своего общества, как законопослушность, стремление к консенсусу, демократичность. Превратив «этнокультурную мозаику» в ключевой элемент национальной идентичности, Канада становится прототипом государства постмодернистского XXI века – государства суперэтничного.

СУДОХОДНЫЙ НАДЗОР НА РЕКЕ АМУР

Шатный И.В., курсант.

Научный руководитель: Петров В.С., преподаватель высшей категории.

Амурский филиал ФГОУ ВПО «Морской государственный университет им. Адмирала Г.И. Невельского»


Речное судоходство на Амуре открылось в 1854 году. В 1874 году действие «Положения о введении инспекторов судоходства на реках Волга и Кама» и «Инструкции для инспектора речного судоходства и его помощников» образца 1867 года было распространено на все бассейны России. Но на Амуре судоходного надзора не было. Командирами первых судов и их помощниками были либо кадровые, либо отставные морские офицеры, перешедшие на коммерческую службу. Уже в 1885 году на Амуре числилось 42 парохода (рис.1). Специалистов для управления судами стало не хватать. Приходилось иногда на должности командиров и механиков назначать неподготовленных людей. В 1886 году, по ходатайству судоходов на Хабаровском съезде «Сведущих людей», вступило в действие Обязательное постановление Приамурского Генерал - Губернатора о цензе для командиров и машинистов. Таким образом, говоря современным языком, была начата работа по дипломированию командного состава – что по настоящее время является одной из главнейших функций судоходного надзора. Как отмечалось позднее, в трудах 4 – го Хабаровского съезда: «В европейской России даже в самом Петербургском округе путей сообщения от капитанов образовательного ценза закон не требует, и как на Волге, так и на реке Неве в самой столице, речные пароходы управляются даже неграмотными командирами; наш же Амурский бассейн уже 18 лет огражден от столь ненадежного по большей части элемента беспатентных командиров».

В 1895 году «на необходимость учреждения судоходного инспекторско - полицейского надзора на реках Приамурского края» указывалось в Очерке главнейших водных путей Приамурского края профессора Института Инженеров Путей Сообщения - Тимонова Всеволода Евгеньевича. Это:

1) частые случаи неисполнения Правил по судоходству, имеющих целью обеспечить в пределах возможности безопасность движения;

2) остающиеся вне правительственного контроля случаи повреждений пароходов, которые засим продолжают плавать без надлежащего удостоверения в том, что сделанное исправление надёжно восстановило необходимые для безопасности плавания качества судна и машины;

3)разбираемые без участия администрации случаи столкновения и аварий судов;

4) частые жалобы пассажиров на неудобства, дурное обращение капитанов и прочее. Жалобы, не могущие ныне быть своевременно проверяемыми и остающиеся часто без последствий;

5) случаи засорения рек постановкой сплошных заездков для ловли рыбы, случаи неправильных сборов за пользование бечевниками и др. Инспекторские обязанности могли бы быть поручены лицам временного технического надзора за водными путями».

«01 января 1898 года создано постоянное учреждение (Округ), для заведывания р.р. Амурского бассейна в техническом отношении и судоходного на них надзора, под именем “Управление Водными Путями Амурского бассейна”. С учреждением Управления Водных Путей, оно приняло в своё ведение проведение экзаменов на право занятия командных должностей на судах». Спустя год, 15 декабря в Благовещенске открывается речное училище, а 24 февраля 1900 года, производство испытаний на звание командиров пароходов, помощников и машинистов передаётся в его ведение. Временные правила 1886 года отменены.

Штаты судоходного надзора увеличивались. В 1911 году. Отдел инспекции судоходства состоял из шести человек: инспектора судоходства, двух старших помощников, письмоводителя, инженера – механика и пароходного техника. На судоходный надзор тратилось около одной третьей части всех расходов Управления водных путей. Впервые годы деятельности судоходного надзора аварийность на Амурском флоте была высока. Особенно часто суда садились на мель – 178 случаев, пробивались о камни - 154, повреждались льдом -53, горели -29 и теряли якоря -120 случаев.

После Октябрьской революции 1917 года, 27 января 1918 г. Совет народных Комиссаров постановил национализировать флот. С 1918 по 1922 год функции судоходного надзора частично распределялись между различными организациями управления флота. 20 марта 1923 года утверждается новое Положение о местном судоходном надзоре на внутренних водных путях и его штат. Начался советский период деятельности судоходного надзора.

В 1937 году в период массовых репрессий судоходные инспекции на местах «для усиления бдительности руководства» переданы в состав бассейновых управлений пути, а в наркомате – в состав центрального управления водных путей. Это резко понизило роль надзора. В навигацию 1937 года в Амурском бассейне количество происшествий выросло до 406, примерно в 2,5 – 3 раза больше чем было до этого. В 1939 году органы судоходного надзора выведены из подчинения управлений водных путей.

1 октября 1949 года в Китае образовалось новое государство – Китайская Народная Республика. 30 мая 1951 года Постановлением Совета Министров СССР было утверждено «Соглашение о порядке плавания по пограничным рекам Амур, Уссури, Аргунь, Сунгача и оз. Ханка в пограничных их частях». Была создана Смешанная советско – китайская комиссия по вопросам судоходства. В комиссии - рабочая группа, рассматривающая нарушения правил плавания судоводителями и транспортные происшествия с участием судов обеих сторон. В работе комиссии принимают участие работники судоходной инспекции. Такой вид деятельности на внутренних водных путях России осуществляет только Амурский судоходный надзор.

В ходе проведения административной реформы в стране 03 мая 2005 года Распоряжением Правительства Российской Федерации № 532-р, «Ликвидировано федеральное государственное учреждение «Государственная речная судоходная инспекция Российской Федерации». Функции инспекции переданы Федеральной службе по надзору в сфере транспорта. На местах образованы Государственные управления морского и речного надзора. Начался новый этап жизни судоходного надзора.

Коллектив судоходной инспекции, осуществлявшей контроль и надзор на реках Амурского бассейна, всегда состоял из опытных специалистов, отдавших много лет работе на речном флоте и это, в том числе, позволило сократить аварийность на Амурском бассейне. В 2005 – м году 3 случая. А на реках Амурской и Читинской области в 2006 – м и 2007 – м году не было ни одного транспортного происшествия.