Книга самурая

Вид материала

Книга

Содержание 5). Исихазм – мистическая традиция в Православии. 6). Значение средневекового мистицизма. Царь эдип и его историчекая альтернатива. Все начальники – сволочи. Безумие мегаполиса и идиотизм деревенской жизни. Артур шопенгауэр и гибель "титаника". Наивный человек и утраченные иллюзии. Освобождение раскольникова.

Подобный материал:

• Ямамото Цунэтомо Хагакурэ, 2777.75kb.
• Бусидо. Путь самурая, 2474.03kb.
• Д. Г. Наан кинопьеса Комедия в четырёх действиях. [перевод автора] в прокат* япония, 1166.03kb.
• Реферат на тему, 149.58kb.
• Самураи Слово «самурай», 72.59kb.
• Исследовательская деятельность, 243.02kb.
• Книга Иова, Книга Экклесиаста, Книга Ионы, 38.38kb.
• Армянская Патриархия Иерусалима, Монастырь Святых Иаковых редактор: Виталий Кабаков, 2449.03kb.
• Тема Дата, 281.03kb.
• Красная книга, 61.68kb.

5). Исихазм – мистическая традиция в Православии. В широком значе­нии исихазм - это этико-аскетическое учение о пути человека к единению с Богом через очищение сердца слезами и посредством сосредоточения со­знания в себе самом. В узком смысле под исихазмом понимается религи­озно-философское учение, созданное византийским средневековым бого­словом Григорием Паламой в спорах с представителями теологического рационализма и включающее тезис о различии сущности и энергий Бога (доктрина о несотворённости «Фаворского света»). Философские взгляды Паламы формировались в контексте его общественно-политической пози­ции – поддержки им императора Иоанна Кантакузина, и в 1351 году приоб­рели в Византийской империи статус официального учения.

Традиции непосредственного единения с Богом в Православии были вы­ражены сильнее, чем у «латинян». Православные мистики широко исполь­зовали труды греческих ближневосточных отцов-пустынников, которые позднее составили «Добротолюбие» - фундаментальный сборник, включаю­щий в себя не только поучения и толкования Св. Писания, но так­же обширные сведения теологического, философского и психологического характера. В целом можно отметить, что мистические традиции в большей степени развиваются на Востоке, по сравнению с рационалистическим За­падом. В то же время, официальные православные церкви часто с подозре­нием воспринимали мистические опыты подвижников Православия, рас­сматривая их как проявление «прелести», т.е. дьявольского искушения. Вот почему православная мистика значительно менее известна в мире по срав­нению с католической, иудейской или мусульманской. Но определённые сведения о ней сохранились, например, в творениях таких мыслителей и тонких знатоков человеческой психологии, как Св.Исихий Иерусалимский (4 век), Св. Исаак Сирин (7 век), Св. Нил Сорский (15 век).

Согласно учению исихастов, жизнь человека, спасающего душу, пред­ставляет собой непрерывную внутреннюю брань, т.е. борьбу с семью смерт­ными грехами. Выстоять в этой борьбе помогают умное делание (не­прерывная молитва и душеспасительное чтение) и духовное трезвение (безмолвие, бодрствование, строгий пост и постоянное памятование о смерти). Размышление о смерти входит в шесть святых помыслов: о Боге, распятии Христа, смерти, Страшном суде, аде и вечной жизни. Согласно авве Орсисию, именно эти помыслы помогают православному успешно подвизаться во взятом на себя подвиге внутренней брани. Более подробно это изложено в творениях преп. Филофея Синайского и Исихия Иеруса­лимского (во 2 и 3 томах «Добротолюбия»).

Конечной целью внутренней брани является единение с Богом. Углубля­ясь в молитву, затворник стремится войти во сверхчувственный контакт с миром своих верований. Это достигается непрерывным повторением без­молвной «умной молитвы». Пребывая в молитвенном уединении, право­славный аскет отключает свой разум, но, кроме того, в отличие от индийс­ких йогов, стремится также погасить и воображение, полностью сосредото­чиваясь на стремлении вызвать экстатические переживания непосредствен­ного общения со Всевышним. Это «Исихия» - техника вхождения в транс, привезённая на Русь из Афона. Обычно схимник принимает позу, извест­ную в йоге как «поза кучера», при этом глаза могут быть закрыты. Задер­живая дыхание и тысячи раз повторяя Иисусову молитву («Господи Иисусе Христе, помилуй мя!») монах может (если Господу будет угодно), достичь желаемого единения с Богом.

Православный схимник должен постоянно находиться в состоянии ду­ховного бодрствования и не верить чувствам. Симптомы духовной расслаб­ленности могут быть наказаны «откровением снизу», которое представляет собой принципиальную схему грехопадения: 1).ослабление духовного бодрствования; 2).бесчувствие; 3). Падение; 4). Отчаяние; 5).безволие и рабство греху. От всего этого спасает умная молитва , которая совершается умом в сердце.

Мистическое слияние с Богом предполагает полную отключённость от всего земного. Внешняя жизнь – помеха освобождению от суетного и гре­ховного. Мистик стремится преобразовать себя, а не окружающую дейс­твительность. Разумеется, реализация подобного идеала является уделом немногих.

Один из наиболее известных византийских мистиков Симеон Новый Богослов (11 век) в своей религиозной лирике описал процесс соединения с «Безначальным, Бесконечным и Нетварным и Незримым», т.е. с Богом. В итоге человек в самом себе обретает Божественное начало, символом кото­рого в византийской традиции считался свет:

«Углубясь в себя, в себе же

Обретаю свет искомый.

В самом средоточье сердца

Вижу светоч, как бы солнца

Круговидное подобье».

(Симеон Новый Богослов).


6). Значение средневекового мистицизма. Таким образом, все мистичес­кие доктрины имеют общие черты. Они тяготеют к иррационализму, интуи­тивизму, намеренной парадоксальности, выражают себя не столько через понятия, сколько через символы, центральным из которых является СМЕРТЬ (как знак для опыта, разрушающего прежние структуры созна­ния). Представители мистицизма всех вероисповеданий, времён и народов в одинаковых выражениях заявляют о полной невозможности передать мистический смысл иначе, чем в неадекватном намёке или через молчание.

Согласно противоположной мистицизму концепции, которую в филосо­фии называют рационализмом, все наши верования должны быть основаны на следующих ясно сформулированных положениях:

1).Теоретические обоснования,

2). Чувственные данные,

3). Гипотезы, построенные на базе этих данных,

4). Логические выводы, вытекающие из означенных гипотез.

Очевидно, что мистические состояния совершенно не вписываются в эту схему. Если принять во внимание ту сторону духовной деятельности чело­века, которая независима от знания и мышления и которой люди внутренне тайно подчиняются, мы вынуждены признать. Что рационализм знает лишь об относительно поверхностной стороне духовной жизни человека. Без сомнения, эта сторона пользуется общим признанием, потому что ей слу­жат все средства языка, она может засыпать вас доказательствами, разору­жить логикой, разбить словами. Но всё это не в силах поколебать вашу уве­ренность в тех случаях, когда ваша интуиция идёт вразрез с умозаключения­ми разума. Источник этой интуиции лежит в нашей природе гораздо глубже той шумно проявляющейся в словах поверхностности, на которой строится рационализм. Подсознательная жизнь медленно подго­тавливает в человеке интуицию, которая достигает уровня его сознания – и что-то в нём знает с полной достоверностью, что интуиция ближе к истине, чем самые убедительные логические рассуждения, направленные против неё.

Каждый, кто непредвзято прикоснулся к тайнам средневековых мисти­ческих учений, вправе себя спросить: не есть ли мир, в конце концов, сложный синтез разнородных сфер реальности, проникающих взаимно одна в другую?


ЦАРЬ ЭДИП И ЕГО ИСТОРИЧЕКАЯ АЛЬТЕРНАТИВА.


Существуют ли альтернативные пути исторического развития и насколько продуктивны участившиеся попытки рассмотреть историю с позиций "а что было бы, если бы?" Скажем, что изменилось бы, если бы печально из­вестный "пломбированный вагон" полетел в 1917 году под откос вместе со всеми своими человекообразными пассажирами? Как правило, серьёзные историки и социальные философы считают подобные "гадания на истори­ческой гуще" контрпродуктивными. С другой стороны, конструирование альтернативных моделей позволяет сравнить их предполагаемые результа­ты с реально состоявшимися, и предположить, на каком кривом повороте общество или, чаще, его правители выбрали фатальный путь. Например, согласно подсчётам Менделеева, в случае сохранения темпов экономичес­кого и демографического роста России конца 19 века, наша страна была бы сейчас самым экономически развитым государством мира, с населением не менее 500 млн. человек.

Как утверждал итальянский философ Д.Вико, филогенез и онтогенез вза­имно повторяют друг друга. В переводе на человеческий язык это означает, что жизнь народа повторяет жизнь отдельного человека, которого роковое стечение обстоятельств способно привести к тому, что он всю оставшуюся жизнь будет вынужден проводить в инвалидной коляске. А народ остаток отпущенного ему исторического срока станет выполнять жалкую роль ис­торического придатка своих более нахальных конкурентов. В то же время, абсолютизация случайности и субъективного фактора приводит к уменьше­нию значимости закономерностей, что способно лишить историю статуса науки - ведь любая наука основана на поиске закономерностей, которые за­тем пытаются экстраполировать в будущее. Однако "любая случайность - это непознанная закономерность", а что касается предсказаний будущего, то древние владели здесь менее наукообразными, но более действенными средствами.

Например, герой драмы Софокла и одноимённого фильма П.П.Пазолини царь Эдип был подкидышем, но считал своих приёмных родителей родны­ми. Оракул предсказал ему, что он убьёт своего отца и станет мужем собс­твенной матери. Стремясь найти альтернативу, Эдип покинул отечество и, попав в чужие края, убил в случайной ссоре правителя соседнего города, после чего сам стал царём и взял в жёны вдову убитого им человека. Это и были его настоящие отец и мать.

История жизни каждого человека и всего человечества подобна судьбе Эдипа. Она представляет собой трагическую борьбу людей и народов с ис­торической предопределённостью. Исход этой борьбы очевиден.


ВСЕ НАЧАЛЬНИКИ – СВОЛОЧИ.


Великий русский философ Г.П. Климов определил стремление к власти как "комплекс латентной гомосексуальности". Конечно, человек - это существо общественное, поэтому социум совершенно немыслим без иерархических отношений по линии "начальник - подчинённые". В условиях современной представительной демократии корпорация крупных начальников - "профес­сиональных политиков"- является замкнутой и самодостаточной. Она со­вершенствует механизм самовоспроизводства в следующих поколениях. Желающие стать "успешными" людишки лихорадочно перетекают в ряды правящей партии, чтобы приблизиться к власти и к её кормушке. Возника­ет закономерный вопрос: какие качества ныне необходимы для продвиже­ния во власть? На наш взгляд это, прежде всего, безусловная личная пре­данность и готовность лизать начальственную задницу в любое время дня и ночи, по поводу и без повода. Своё отношение к таким социальным пове­денческим императивам высказал в своё время герой Грибоедова: "Слу­жить бы рад - прислуживаться тошно".

   Античеловеческую природу начальника хорошо понимал протопоп Авва­кум, создавший в своих произведениях его архетипический образ, как воп­лощения земного зла: «Так ин начальник, во ино время, на меня рассвире­пел, прибежал ко мне в дом, бив меня, и руки отгрыз персты, яко пес, зуба­ми. И егда наполнилась гортань ево крови, тогда руку мою испустил из зу­бов своих и, покинув меня, пошел в дом свой». Ничего хорошего сверху исходить не может, потому что начальник – это земное воплощение Анти­христа.

Посмотрим, что же это за чудовище - начальник? Для этого, как учил В.Ерофеев, "душу этого мудака рассмотрим со вниманием, пристально и в упор". Для начала сразу же отбросим тех несчастных людей, которые попа­ли в категорию начальников в силу стечения обстоятельств, случайно, по принуждению или от безысходности, т.е. сами к этому не стремились и оказались на чужом месте. Оставшихся козлов можно условно разделить на 2 категории:

1. Начальники плохие - те, кто проник во власть с целью поиметь с этого кое-какой гешефт. Это, конечно, плохо, но, в целом, понятно.
   
2. Начальники мерзкие - их интересует власть как таковая. Они сублими­руют оргазм, тираня людей. Особенно ужасна в этой роли баба-царёк (как правило, постклимактерического возраста), у которой дома, как говорится, "дерьмом намазано" и поэтому она до 9 часов вечера находится на работе, изощрённо истязая своих сотрудников - чаще всего, таких же несчастных женщин. Не правда ли, достаточно распространённый тип
   

Поэтому, вслед за В.Ерофеевым, мне тоже хочется торжественно заявить:
«Я остаюсь внизу и снизу плюю на всю вашу общественную лестницу. Да. На каждую ступеньку лестницы - по плевку. Чтобы по ней подыматься, надо быть жидовскою мордою без страха и упрёка, надо быть пидарасом, выкованным из чистой стали с головы до пят. А я - не такой». ("Москва - Петушки", с.36).


БЕЗУМИЕ МЕГАПОЛИСА И ИДИОТИЗМ ДЕРЕВЕНСКОЙ ЖИЗНИ.


Со времени появления человека на земле сосуществуют две враждебных среды: естественная - природа и противоестественная - культура. Вторая постоянно поглощает первую. Природы становится всё меньше, а культуры всё больше. Человечество собирается в многомиллионные города, где ес­тественная жизнь заменяется её искусственным суррогатом, а естественное общение опосредствовано искусственно придуманными цивилизационны­ми рамками, которые порождают феномен отчуждения и атомизацию лич­ностей. В противоестественной среде обитания организм жителя мегаполи­са постоянно подвергается огромному количеству ультразвуковых, электро­магнитных и иных воздействий. Это движения поездов в метро, исключи­тельная плотность наземных электрокоммуникаций и множество других факторов. В результате природа жителей мегаполиса извращается , причём формирующиеся отклонения приобретают характер наследственных при­знаков. Фактически люди, незаметно для себя, превращаются в мутантов. Например, более 80% жителей столицы страдают психическими отклоне­ниями и различными фобиями (страх метро, ментов, нападения, терактов и т.п.). Одновременно здесь проживает подавляющее большинство всевозможных извращенцев, поскольку извращённая среда мегаполиса даёт им возможность радостно общаться с себе подобными. В то время как в небольших городках и в сельской местности отдельные встречающиеся нетрадиционные особи являются, как правило, объектом всеобщего презрения. Потому и бегут в столицу.

Разумеется, сельская местность также имеет свои серьёзные недостатки - так называемый "идиотизм деревенской жизни", о котором писал в своих статьях и рассказах В.Шукшин, доказывая, что его нет. Человеческая циви­лизация объективно стремится к переселению в огромные города. Поэтому в сельской местности, в основном, остаются жить достаточно социально - пассивные и не страдающие чрезмерными амбициями люди. Часто они не­образованны и даже откровенно тупы, неторопливы в своих реакциях на внешние события, слишком откровенно и любопытно всматриваются в каждого нового человека и почему-то искренне убеждены, что любой встречный готов бросить свои дела, чтобы радостно с ними общаться. В то же время, при столкновении с настоящей городской агрессивностью сель­ские жители, как правило, беспомощны, хотя на "своей территории" готовы до смерти заклевать подвернувшегося под руку городского одиночку. Всё это говорит о том, что в селе остаются явно не самые лучшие и конкурент­носпособные представители человечества. Но, при всём своём "идиотизме деревенской жизни", любой сельский житель имеет фундаментальное пре­имущество перед любым городским умником - потому что он, во-многом, остаётся естественным человеком, живущим в приближенной к природным условиям естественной среде. Может быть, поэтому известный музыкант Юрий Шевчук недавно заявил в своём интервью: "Я хотел бы, в конечном счёте, помереть не сраной рок-звездой, а деревенским мыслителем".


АРТУР ШОПЕНГАУЭР И ГИБЕЛЬ "ТИТАНИКА".


Знакомая жены в своё время тонула на теплоходе "Адмирал Нахимов". Она рассказывала, что зрелищные съёмки в фильме Камерона "Титаник" - это детская сказка по сравнению с тем, что на самом деле происходит в подоб­ных обстоятельствах: большинство вполне приличных людей практически сразу теряют человеческий облик. Взрослые мужчины, чтобы захватить место в лодке, дико орут, избивают и бросают в море детей и женщин. Ока­завшиеся в воде стремятся освободиться от тонущих, которые хватают их за ноги и тянут с собой на дно. Можно предположить, что любой нормаль­ный человек в похожей ситуации мог бы, совершенно неожиданно для себя, повести себя так же.

Видимо поэтому знаток человеческой природы немецкий философ Артур Шопенгауэр (1788-1860) разделил всех людей на три категории. Первая включает в себя абсолютное большинство человечества, которое не мыслит себя без общения с окружающими. Таких Шопенгауэр именовал очень ха­рактерным термином - "людская сволочь". Одну из представительниц этого надоедливого племени, квартирную соседку, мрачный философ однажды лихо скинул с лестницы - за то, что она останавливалась возле его дверей и подолгу болтала со своими подругами. Шопенгауэр был убеждён, что, чем на более низкой ступени развития находится народ - тем его представители общительнее - и приводил в качестве примера негров. Ко второй категории он относил умных людей, которые, при случае, не откажутся от предметного общения, но при этом обладают достаточно богатым внутренним миром, позволяющим прекрасно обходиться без излишних контактов с окружающими. И, наконец, 3 категория - это гении, принципиально отвергающие всякое общение, на том основании, что смысл жизни должен помещаться внутри самого человека, а ни в коем случае не вовне. (Разумеется, что себя он отнёс именно к гениям). Так, ещё греческие стоики заметили, что внешнее не зависит от воли и желаний человека. Поэтому глупо делать смыслом своей жизни имущество - его могут украсть, оно может сгореть или утонуть. Человек не может положиться на других людей - они способны уехать, умереть или предать. В какой то степени человек может быть уверен только в самом себе. Да и то - в очень незначительной степени. Никто не знает, как он поведёт себя в случае, если ситуация внезапно изменится в худшую сторону. Например - если "Титаник" начнёт тонуть.

НАИВНЫЙ ЧЕЛОВЕК И УТРАЧЕННЫЕ ИЛЛЮЗИИ.


В своём интервью в Бенаресе японский писатель - философ Юкио Мисима рассказал случай из истории Китая, где в эпоху Тан жил прислужник по имени Юань Сяо. Однажды он отправился на гору Каою изучать буддизм и решил заночевать там на кладбище. Ночью он проснулся от жажды и уви­дев неподалёку от себя воду в какой-то ямке, отведал её, причём вкус воды показался ему восхитительным. Утром он обнаружил, что пил воду из че­ловеческого черепа и его стошнило. Тогда Юань Сяо понял, что различия порождает сознательная воля. Когда она подавляется, различия исчезают и можно пить из черепа или, допустим, радостно заниматься уринотерапией. Но смог бы достигший просветления Юань Сяо снова выпить из черепа и показалась бы ему вода столь же вкусной, как в первый раз? Здесь возника­ет принципиальный философский вопрос: способен ли человек, лишив­шийся иллюзий, вернуть себе восприятие наивного человека?

По мере своего интеллектуального взросления любой человек рано или поздно осознаёт, в каком мире, по независящим от него обстоятельствам, он оказался. Большинство людей стремятся не задумываться над этими вопросами, в частности о том, что рано или поздно любое драгоценное тело перестанет функционировать, причём иногда даже насильственным и очень болезненным путём. Показательна сцена повешения в одной из арабс­ких стран, когда связанному осуждённому несколько человек пытают­ся набросить петлю на шею, а он из последних сил вращает головой, инс­тинктивно пытаясь отдалить неизбежное. Таково и большинство людей, только их вращение головой - это уход в быт, воспитание детей, карьеру, собирание денег или алкоголь. Здесь пригодится всё, что поможет хотя бы ненадолго убрать вечное человеческое проклятие - его интеллект, который мешает быть безмятежным животным. Однако из истории философии и религии известны мыслящие люди, прошедшие через отчаяние и достигшие полюса невозмутимости. При этом их невозмутимость уже не есть наивность глупости, а есть наивность, выстраданная усилиями интеллекта и утраченными иллюзиями. Жестокий характер мира можно победить не только на основе культивируемого идиотизма, но и путём честного признания жестокости и её преодоления. Это и есть та самая ретроспективность воли, которая возвращает рефлексирующую мысль к состоянию, близкому к изначальной наивности. В конечном итоге противоположности соединяются, хотя эти противоположности имеют различную природу и качества. Не случайно, Джентиле определял философию как "усилие рефлексивной мысли обрести критическую достоверность истин, являющихся достоянием здравого смысла и наивного сознания".


ОСВОБОЖДЕНИЕ РАСКОЛЬНИКОВА.


"Свобода-это рабство".

Д.Оруэлл."1984".

Герой романа Достоевского Раскольников убил топором старуху с целью ограбления. Помимо этого, он ещё хотел доказать себе, что не является "тварью дрожащей", т.е. обывателем, как все остальные прочие, а "право имеет". Однако сверхценная, по форме, идея Раскольникова - доказать себе, что он не обыватель, по содержанию обернулась идеей обывательской, т.е. банальным ограблением.

Русский этнолог Л.Н.Гумилёв считал, что историю развивают историчес­ки-активные личности - пассионарии, у которых имеется сверхценная идея. Пассионарий способен наступить на горло своим животным инстинктам для достижения определённых результатов, стоящих выше его биологичес­кой природы. Противоположный и господствующий социальный тип - это субпассионарий, или попросту обыватель. Этот живёт исключительно для удовлетворения своих животных и производных от них социальных прихо­тей. Общественным идеалом обывателя является, естественно, демократия, поскольку она открывает самое широкое поле деятельности для удовлетво­рения обывательского гедонизма. Агрессивное обывательское большинство выдвигает из своей среды лидеров, которые исповедуют ту же самую сис­тему ценностей, т.е. являются обывателями в квадрате. Пресыщенное со­знание обывателя направлено на изобретение удовольствий, которые от­сутствуют в природе, т.е., извращений. Как говорил Августин Аврелий, рабство Богу - это свобода от греха, а свобода от Божественных ограниче­ний влечёт за собой рабство пороку. Отражением этого рабства является современная массовая культура - достаточно сравнить состояние неподцензурной литературы, вершиной которой является творчество говноеда Сорокина и русскую литературу советского периода, включая эмигрантов и самиздат. Видимо, внешняя несвобода вызывает внутренний протест и поднимает человека на борьбу, которая и составляет позитивное понимание жизни в целом. Внутренней свободы намного легче достичь, осуществляясь в несвободе. В конце концов это понял и Раскольников - он, как известно, сдался властям и пошёл на каторгу, где и произошло его духовное освобождение.