Ских ловцов губок возвращалась из своих традиционных мест промысла в Северной Африке домой на остров Сими, находящийся неподалеку от Родоса, когда налетел шторм
| Вид материала | Документы |
- Аналитика событий в Северной Африке и на Ближнем Востоке Под редакцией Сергея Кургиняна, 4763.04kb.
- Реферат Культура Египта, Индии и Китая, 433.93kb.
- Итоги Второй мировой войны 14 Список литературы, 662.17kb.
- Положение России в современном мире Россия и страны СНГ, 303.09kb.
- Столица Куала-Лампур Крупные города, 265.11kb.
- Окладникова Е. А. Символы ценностных доминант «локальных цивилизаций» Северной Америки, 117.99kb.
- Африка глазами европейцев, 35.85kb.
- Урока в 7-м классе Тема урока: «Африка. Географическое положение. Исследования материка», 52kb.
- Н. В. Гоголь (размышления читателя), 178.03kb.
- Николай Иванов «Шторм», 4702.1kb.
Маттиоли.
Наконец, госпожа Кампан, горничная Марии Антуанетты, сообщила, что
Людовик XIV поведал королеве в присутствии госпожи Кампан, что Человек в
Маске был «просто заключенным с характером, внушающим опасения своей
склонностью к интригам; подданным герцога Мантуи». Из перехваченной переписки также известно, что то же сказал Людовик XIV мадам Помпадур; король под натиском нескончаемых вопросов ответил, что «это был один из министров итальянского принца».
Таковы аргументы «маттиолистов». На первый взгляд, они кажутся вполне
обоснованными. Но если изучить их объективно, — удивишься, как могли
столько людей принять на веру такие малоубедительные доказательства.
Для того чтобы отбросить кандидатуру Маттиоли, хватило бы уже только
того, что история Маттиоли в свое время вовсе не была ни для кого тайной.
Предательство, арест, заключение — голландские газеты разнесли эту историю
по всей Европе. Более того, враги Франции — испанцы и савойцы — опубликовали рассказ о его деятельности и аресте для того, чтобы поколебать общественное мнение в пользу Маттиоли.
Однако господин де Поппон, министр иностранных дел, после ареста итальянца написал аббату д'Эстраду: «Необходимо, чтобы никто не узнал, что сталось с этим человеком». Из этой фразы «маттиолисты» сделали далеко идущие
выводы. Но отметим, что эта формулировка не заключает в себе ничего исключительного. Юнг, просматривая корреспонденцию Лувуа, обнаружил, что подобные выражения применялись и относительно других государственных узников довольно часто: «...сделать так, чтобы никто не знал, что с ним стало...», «об
этом человеке никто не должен знать» и тому подобное.
Когда в 1691 г. Барбезье занял место отца, он первым делом осведомился о
заключенном, который содержался под охраной Сен-Мара «более двадцати лет».
Это не мог быть Маттиоли, ибо он был заключен в тюрьму в 1679 г., т.е. за
двенадцать лет до этого. Различие слишком большое, чтобы можно было считать
его оплошностью Барбезье.
После 1693 г. имя Маттиоли исчезло из переписки. Через десять лет он вновь
был упомянут в переписке под своим именем, и это является доказательством
того, что имя его больше не держали в секрете. Непонятно, зачем было называть
его в каких-то случаях «давним узником». Представляется вероятным, что Маттиоли скончался в апреле 1694 г. Тот факт, что у него имелся слуга, подтверждает данное предположение.
Имя Маршиали, обозначенное в акте о смерти, вряд ли может служить аргументом в пользу Маттиоли, скорее наоборот, этот факт подтверждает противоположное предположение. Чего ради так долго и так тщательно хранить в тайне
личность заключенного, для того чтобы открыть его имя кюре для занесения в
журнал регистрации смертей? Существовало правило хоронить важных государ- ,
ственных узников под чужими именами. Сен-Мар назвал заключенного Маршиали именно потому, что он не был Маттиоли. Вполне вероятно, что ему пришло в
голову имя его бывшего узника, скончавшегося на острове Святой Маргариты.
Вернемся к нашим «арифметическим рассуждениям». Мы исключили из числа
пяти: Ла Ривьера, умершего в 1687 г. в Экзиле; якобинского монаха, умершего в
336 100 ВЕЛИКИХ ЗАГАДОК ИСТОРИИ
Пинероле в 1694 г.; Маттиоли, по всей вероятности, скончавшегося на острове
Святой Маргариты в том же 1694 г.; Дюбрея, шпиона, фигуру незначительную,
которого Сен-Мар без сомнения оставил в Пьер-ан-Сизе, в Лионе, в 1697 г.
Вывод напрашивается сам собой: Железной Маской был Эсташ Доже.
Все сходится. Необыкновенные предосторожности, исключительные меры,
принятые по приказу Лувуа при аресте заключенного. Усиление этих мер, совпадающее по времени с известием о том, что Доже узнал некоторые тайны
Фуке, а также тот факт, что Доже никогда не покидал Сен-Мара. Лувуа так
много занимался Доже, что ему представлялось необходимым, чтобы узник такого значения и Ла Ривьер, который волей-неволей следовал своей судьбе,
были переведены в место нового назначения Сен-Мара — в Экзиль.
Маттиоли мог остаться и в Пинероле.
Перед отъездом в Экзиль Лувуа попросил Сен-Мара дать подробный отчет о
его заключенном с указанием «того, что Вы знаете относительно причин их
задержания». Но это распоряжение не касалось двух узников из «нижней башни» — Доже и Ла Ривьера. Их случай был настолько хорошо известен Лувуа, что
он не нуждался ни в каких сведениях: «Что касается двоих из нижней башни,
Вы напишите только их имена, не добавляя больше ничего».
Напомним также, что Лувуа выразился достаточно ясно: только Лозун и Ла
Ривьер, как писал он Сен-Мару, были «достаточно значительными фигурами,
чтобы не передавать их в другие руки».
Меры, принятые при перевозке в Экзиль и на пути из Экзиля на остров
Святой Маргариты для Доже, являются логическим продолжением тех мер,
которые принимались в Пинероле. Так, было запрещено всем, кроме Сен-Мара,
разговаривать с узниками, и посему Доже принимали за маршала или «того
выше», а губернатор был вынужден придумывать «небылицы» относительно
Доже. В Экзиле Сен-Мар поостерегся изменить что-либо. Даже его лейтенант
не имел права говорить с заключенным, «что исполнялось неукоснительно».
Стул, покрытый темной материей, на пути из Экзиля на остров Святой Маргариты был предназначен для того, чтобы помешать «кому-либо видеть или
говорить с ним в дороге».
Когда Барбезье написал в первый раз Сен-Мару, его письмо касалось «заключенного, находящегося под Вашим надзором уже более двадцати лет». Бесспорно, речь шла о Доже. Именно о Доже была первая мысль нового министра.
Этим легко объясняется формулировка «ваш старый узник». Старый узник —
именно тот человек, которого Сен-Мар охранял более двадцати лет.
Легенда о Человеке в Маске могла обрасти новыми подробностями только в
связи с Доже. Не забудем также замечательной фразы Сен-Мара, датированной началом 1688 г., когда Доже был единственным из «пяти», кто находился на
острове Святой Маргариты, когда до переезда Маттиоли на остров оставалось
еще шесть лет: «Во всей провинции говорят, что мой узник — это г-н де Бофор,
остальные считают его сыном покойного Кромвеля».
Поскольку мы знаем, что Доже не мог быть тем узником, который умер в
1694 г. — он не имел слуги, — можно не сомневаться, что именно он сопровождал Сен-Мара к месту нового назначения — в Бастилию.
И еще раз Сен-Мару были выданы те же предписания, что и всегда делалось
применительно к Доже — только Доже: «...чтобы перевезти в Бастилию нашего
старого узника, Вы примите все меры к тому, чтобы его никто не увидел и не узнал».
ГУАДАВИТА: В ПОИСКАХ «ПОЗОЛОЧЕННОГО ЧЕЛОВЕКА» 337
Когда Доже в 1703 г. скончался в Бастилии, он находился в заключении уже
тридцать четыре года.
Какое преступление совершил Доже — не известно. Безусловно, оно должно было быть серьезным для того, чтобы повлечь за собой суровое обращение и
тягостную изоляцию в течение стольких лет... Это неизвестное преступление
сделало Доже значительным лицом. Оно сделало из него Человека в Маске.
Надо также подчеркнуть, что вина Доже увеличилась во время его заключения, когда он случайно оказался посвященным в тайны Фуке. Вспомним также
признание Шамияра, о котором говорил Вольтер: «Это был человек, владеющий
всеми тайнами Фуке».
Господин Монгредьен установил, что во время перевоза заключенного в Бастилию Лозун, госпожа Фуке и ее дети были еще живы. Этим вполне можно
объяснить не оставлявшую министра в покое «необходимость, несмотря на то
что прошло много времени, скрывать личность Доже, которого Лозун считал
давно исчезнувшим».
Морис Дювивье идентифицирует в своей книге Эсташа Доже с неким Эсташем д'Оже де Кавоем, сомнительной личностью. После участия в знаменитом
руассийском дебоше он был замешан в деле с ядами. Поскольку он ребенком
играл вместе с Людовиком XIV, король не отдал его в руки правосудия и самолично приговорил к пожизненному заключению. «Снадобья», которые так изумили Сен-Мара, по мнению Дювивье, доказывают, что он мог отравить Фуке,
возможно, по подстрекательству Кольбера. Необходимо было, чтобы он унес с
собой в могилу тайну своего нового преступления. Отсюда необходимость не
выпускать его из-под бдительного надзора до самой смерти, отсюда — маска.
Версия Дювивье достаточно прочна, но, с точки зрения историка, это всего
лишь версия.
Причина заточения Человека в Железной Маске — даже если это был Эсташ Доже — все равно остается загадкой. Скрывался ли под этим именем другой человек? Этого мы не знаем. Во всяком случае, он не был братом Людовика XIV. Никогда бы Король-Солнце не позволил сделать человека одной с ним
крови лакеем Фуке!
ГУАТАВИТА: В ПОИСКАХ «ПОЗОЛОЧЕННОГО ЧЕЛОВЕКА»
Более 300 лет Эльдорадо как магнитом притягивает к себе искателей золота,
их даже не останавливает то, что в лучшем случае они теряют свои деньги, а в
худшем — жизни.
Золотая лихорадка началась в XVI в. с того, что испанский путешественник
Гонсало Фернандес Де Овьедо поведал о церемонии посвящения в вожди племени индейцев муисков на озере Гуатавита. Он слышал этот рассказ от аборигенов во время своего пребывания в Южной Америке с 1535 по 1548 г.
Церемония назначения нового правителя индейцев муисков проходила у озера Гуатавита. Прежде чем кандидата провозглашали вождем, он несколько месяцев проводил в одиночестве в пещере вдали от озера. Все это время он не должен
был употреблять в пищу соль, перец, не имел права выходить из пещеры при
Дневном свете и обходился без общества женщин. Затем претендент совершал
Изображение церемонии «позолоченного человека»
пеший поход к озеру, предлагал озерному духу дары и вел с ним разговоры. Далее
у лагуны озера Гуатавита, где совершался священный обряд, собиралось взрослое,
население индейцев муисков. Мужчины сооружали из тростника огромный плот.
Его украшали, по краям плота устанавливались четыре медные чаши, наполнен- 1
ные сухим мхом, изюмом и различными душистыми растениями. Мужчины и
женщины украшали себя длинными разноцветными перьями, золотыми цепями, головными уборами, садились в лодки и ждали начала обряда.
На плоту в медных чашах раскуривали благовония, что и служило знаком
начала обряда посвящения в вожди. В этот момент и на берегу, и на лодках
начинали жечь костры до тех пор, пока дым не скрывал собой дневной свет.
Несколько мужчин раздевали будущего вождя догола и растирали его золотой
пылью до тех пор, пока все его тело не становилось похожим на статуэтку из
драгоценного металла. Затем его усаживали на плот, нагруженный золотыми
изделиями, который вместе с избранником и четырьмя его помощниками отчаливал от берега. Процессия останавливалась в центре озера, затем «золотой
человек» и его помощники сбрасывали сокровища с плота в озеро. Этот процесс
занимал не менее часа, потому что золота было очень много. Когда драгоценный
груз поглощался водой, нового вождя приветствовали радостными возгласами,
музыкой барабанов и труб.
Так в XVI в. описывали старые индейцы обряд посвящения в вожди племени муисков. С тех пор Эльдорадо не дает людям покоя. Золотой город ищут по
всей Южной Америке: на земле, под землей и под водой. Причем одни кладоискатели уверены, что Эльдорадо находится на дне озера Титикака, другие уверяют, что в горах Чили, третьих тянет в леса Бразилии. У каждого свое представление об Эльдорадо.
ГУАЭАВИТА: В ПОИСКАХ «ПОЗОЛОЧЕННОГО ЧЕЛОВЕКА» 339
Чтобы быть поближе к золоту индейцев, испанцы построили на земле муисков город Санта-Фе-де-Богота и оттуда в глубь непроходимых джунглей, высоко в горы стали отправляться одна за другой экспедиции. Бывало, что из многочисленного отряда возвращались живыми два-три человека. Страшные рассказы вернувшихся отрезвляли алчных золотоискателей лишь ненадолго.
В 1545 г. один из подчиненных лейтенанта Эрнана Пересаде Кесады — прославленного испанского военачальника — уговорил его совершить авантюру
Молодой Лазаро Фонте, услышав легенду о «золотом человеке» с озера Гуатавита, пришел к выводу, что золото со дна озера можно достать, ведрами вычерпав
воду Эта мысль пришлась по душе де Кесаде.
Фонте с несколькими сотнями солдат и крестьян принялся за работу Люди
выстроились цепочками от озера к испепеленным солнцем полянам и по 16—
20 часов в сутки занимались их «орошением». Работали до изнеможения, так
как лентяев секли плетьми, а то и казнили. Через три месяца выяснилось, что
уровень воды в озере опустился всего на 3 м. Этого было достаточно, чтобы
обследовать обнажившиеся берега, но не дно, где, согласно легенде, покоились
тонны золота. На обмелевших берегах Гуатавиты было найдено золотых изделий
на 4000 песо. Крупная по тем временам сумма. Но она не стоила того, чтобы
загнать в гроб более 250 человек...
В 1580 г. испанский негоциант Сепульведа, обосновавшийся в Санта-Феде-Боготе, предпринял еще одну попытку достать золото индейцев со дна озера
Гуатавита. Он даже построил на берегу дом, в котором поселился вместе с семьей, чтобы находиться в непосредственной близости от работ по добыче золота.
Прежде всего он приказал прозондировать дно озера с лодок. Затем 8000 рабочих-индейцев вырыли у берега озера глубокий и широкий котлован, куда в
дальнейшем по специальным каналам сливалась озерная вода. Уровень удалось снизить почти на 20 м, но земляная переборка, отделявшая котлован от
озера, не выдержала давления и обрушилась. В результате потоки воды и грунтовые обвалы похоронили в котловане почти всех рабочих. Катастрофа вынудила Сепульведу временно прекратить работы.
Однако в архивах имеются документы, датированные 1586 г., согласно которым Сепульведа отправил в Мадрид испанскому королю Филиппу II корабль с
золотом, а также огромный изумруд. Оказалось, что между ними был заключен
договор, по которому купец обязался ъ случае успеха предприятия перечислить
определенную часть золота королю.
Среди находок Сепульведы на Гуатавите были золотые латы, нагрудные
диски весом до 9 кг, статуэтки, украшения, драгоценные камни размером с
куриное яйцо.
Получив свою долю золота, купец решил пустить все состояние на новую
попытку обогащения. Эту алчность понять сложно, ибо, по словам его близкого
друга, Сепульведа был богаче самого короля. Его отговаривали от этой затеи и
жена, и дети, и друзья, но он был упрям как осел.
Сепульведа сооружал котлован за котлованом, но их один за другим разрушало водой. Уровень воды не понижался. Гибли люди, а новые рабочие, зная,
что их ожидает верная смерть под очередным завалом, отказывались трудиться
на обезумевшего золотоискателя. В конце концов Сепульведа подхватил лихорадку и умер, не осуществив своей мечты. Его семья осталась нищей.
340
100 ВЕЛИКИХ ЗАГАДОК ИСТОРИИ
Немецкий ученый Александр фон Гумбольдт прибыл на Гуатавиту в 1801 г.
Он измерил вырытые котлованы, каналы, уровень воды в озере и взял образцы
горных пород. Вернувшись в Париж, ученый стал высчитывать количество золота, находящегося, по его мнению, на дне Гуатавиты. По расчетам выходило,
что за сто лет к озеру совершили паломничество тысяча человек. Каждый из них
опускал в пучину минимум пять золотых предметов. Получалось, что на дне
находится 500 тысяч золотых предметов на сумму 300 миллионов долларов. На
такие деньги тогда можно было купить 300 Алясок.
В 1825 г. ученый Парижского Королевского института господин де ля Кьер
исследовал почти все доступные тогда документы, касающиеся озера Гуатавита, и объявил на весь мир, что на дне лежит золото и бриллианты на сумму
1 миллиард 120 миллионов фунтов стерлингов. На такие деньги тогда можно
было купить 1120 Алясок!
В 1898 г. была организована кампания по эксплуатации лагуны озера Гуатавита, вскоре она передала свои права на поисковые работы одной лондонской
фирме. Ответственным за выполнение контракта был британский представитель компании в Колумбии Хартли Ноулз, который намеревался прорыть тоннель к центру озера и через него откачать воду, построить шлюз, регулирующий
отток воды из водоема, и при помощи ртутного экрана определить участки дна с
наибольшей концентрацией золота и драгоценных камней.
План удалось осуществить. Тоннель прорыли, шлюз установили, воду откачали. И тут выяснилось, что дно покрыто трехметровым слоем жидкой глины и
извести. В такую пучину никто не решился погрузиться. Стояла жаркая погода,
а когда через несколько солнечных дней инженеры вновь спустились к озеру,
то обнаружили там... прочнейшее покрытие. Смесь глины и извести блокировала шлюз и уничтожила тоннель. Вода вновь стала наполнять лагуну.
Золото нашли, но немного — на сумму 500 фунтов стерлингов — и продали
на аукционе «Сотби». Фирма не хотела сдаваться и продолжала работы, но в
1929 г. окончательно обанкротилась.
Попытки пробить панцирь из глины и извести над золотым хранилищем
предпринимались множество раз. Использовали механические драги, всевозможные буровые установки, пневматические подъемники и многое другое. Но
к 1965 г. терпение колумбийского правительства было исчерпано. Оно объявило
озеро Гуатавита национальным, историческим и культурным заповедником и
взяло его под государственную опеку.
ЗАВЕЩАНИЕ ПЕТРА I
(По материалам Н. Синдаловского)
Параллельно с официальной в народе слагалась потаенная история Петра I,
основанная на преданиях, легендах и мифах.
Следуя неумолимой логике античной драмы, действие начинается с пролога, в котором боги предсказывают рождение Петра Великого. В петербургском
городском фольклоре сохранилась легенда, восходящая к временам царя Алексея Михайловича. В то время в Москве жил Симеон Полоцкий — прославившийся предсказаниями по звездам. 28 августа 1671 г. Симеон заметил, что неда
ЗАВЕЩАНИЕ ПЕТРА I 541
леко от Марса появилась необыкновенно яркая звезда. На следующее утро звездочет отправился к
царю и поздравил его с сыном, якобы зачатым в прошедшую ночь «во
чреве его супруги царицы Натальи
Кирилловны».
В те времена предсказания,
основанные на наблюдениях звезд,
считались весьма серьезными, и
Алексей Михайлович не усомнился в пророчестве. Спустя девять
месяцев, 28 мая 1672 г., когда Симеон пришел во дворец, царица
уже мучилась в родах. Но Симеон
сказал, что царица будет страдать
еще двое суток. Между тем роженица так ослабела, что ее, в преддверии возможной смерти, причастили святых тайн. Но и тогда Симеон Полоцкий утешал царя, утверждая, что Наталья Кирилловна
будет жива и через пять часов родит малыша.
Петр Первый на смертном одре
(Картина И.Н. Никитина)
Через четыре часа Симеон бросился на колени и начал молить
Бога, чтобы царица терпела еще не
менее часа и не разрешалась от бремени. «О чем ты молишь? — вскричал «тишайший» царь. — Царица почти мертва!» «Государь, — проговорил Симеон, —
если царица родит сейчас, то царевич проживет не более пятидесяти лет, а если
через час — доживет до семидесяти».
Увы, именно в этот момент родился царевич. Окрестили его Петром — именем, определенным, как гласит то же предание, Симеоном Полоцким. Как
известно, Петр умер в январе 1725 г. в страшных муках, не дожив несколько
месяцев до 53 лет.
Впрочем, известно еще более раннее пророчество. В 1595 г. физик и математик Иоанн Латоциний в книге «О переменах государства предсказал: «Известно
есть, что зело храбрый принц придет от Норда во Европе и в 1700 году начнет
войну и по воле Божией глубоким своим умом получит места, лежащие за зюйд
и вест, под власть свою и напоследок наречется императором».
Если верить легендам, то пророчество ученого мужа Иоанна оказалось исключительно точным. Именно в 1700 г. «храбрый принц глубоким умом своим»
вздыбил Россию перед прыжком в будущее, и Россия замерла перед ужасом
выбора, продиктованного несокрушимой волей одного-единственного человека. Энергичный, деятельный Петр выглядел чужаком. Такими чужаками у степенных москвичей слыли немцы в Лефортовой слободе.
Поговаривали, что Петр вовсе не сын тишайшего царя Алексея Михайловича, а отпрыск самого Лефорта. Будто бы государь Алексей Михайлович говари