Введение

Вид материала

Диплом

Содержание Никита иванович панин 100 Великих дипломатс Этьенн-франсуа шуазель 100 Великих дипломатс 100 Великих дипломат( 100 Великих дипломат

Подобный материал:

• Джон Р. Хикс. "Стоимость и капитал", 4314.44kb.
• Введение глава психологизм как особенность характерологии в рассказах Всеволода Иванова, 12.47kb.
• Лабунец Ольга Юрьевна мытищи 2009 г. Оглавление Введение 3 Использование видеофильмов, 263.17kb.
• Анализ и планирование трудовых показателей Аудит и контроллинг персонала Введение, 12.45kb.
• Программа курса. План семинарских занятий Методические рекомендации Новосибирск 1999, 340.75kb.
• Учебной дисциплины (модуля) Наименование дисциплины (модуля) Введение в спецфилологию:, 83.08kb.
• 1. Целеполагание в процессе менеджмента Введение, 49.78kb.
• Пояснительная записка. Особенностью курса «Введение в языкознание» является высокая, 305.75kb.
• Курносов Владимир Анатольевич Волжск 2007 Оглавление Введение 3-5 Глава I. Юродство, 355.39kb.
• Целевые программы и непрограммная деятельность Распределение расходов по целям, задачам, 396.48kb.

НИКИТА ИВАНОВИЧ ПАНИН


251


на севере» и «играть первую роль в Европе... без больших затрат со стороны России».

Переговоры с Данией оказались для Панина сравнительно легкими. Никита Иванович настоял на том, чтобы в секретных статьях договора Дания взяла на себя обязательства помогать России против Турции и противодействовать французскому влиянию в Швеции. Взамен Дания получила голштинские владения великого князя Павла Петровича. В феврале 1765 года договор был подписан.

Затем Панин предпринял энергичные шаги, чтобы склонить и лондонский кабинет к подписанию союзного соглашения. Но ему удалось заключить лишь торговый договор (1766). Англию связывали теперь с Россией и более широкие политические соображения, поскольку у них оказался общий противник — Франция. •

Чтобы остановить успешную деятельность российской дипломатии, Австрия и Франция прибегли к содействию Турции. В результате хитроумных интриг австрийского и французского послов Турция в конце 1768 года объявила войну России.

Дружественные отношения с Пруссией, Данией и Англией, то есть той частью Северной системы, которую удалось создать к началу войны, позволяли Панину не беспокоиться за северные границы и полностью сосредоточиться на турецкой проблеме.

Уже в 1770 году под впечатлением понесенных поражений Турция обратилась к Пруссии и Австрии с просьбой о посредничестве в мирных переговорах с Россией.

В Петербурге хотели покончить с войной как можно скорее. Для удачного завершения войны требовались усилия не только военные, но в не меньшей степени и дипломатические. Поводом для начала войны послужили волнения в Польше. События складывались так, что польские дела оказались тесно переплетены с делами турецкими, и решать их следовало комплексно.

Еще в начале войны Фридрих II выступил с проектом раздела Польши. С величайшим мастерством Панин уходил от прямого ответа, несмотря на чрезвычайную настойчивость прусското короля. Но после того как летом 1771 года Австрия заключила оборонительный союз с Турцией, правительство Екатерины II было вынуждено пойти на раздел Польши.

Вопрос об участии в разделе был решен между Екатериной и Паниным еще до его обсуждения на Государственном совете. 16 мая 1771 года Никита Иванович «открыл» членам Совета предложение прусского короля Панин не только сообщил идею Фридриха II, но и обосновал необходимость ее принятия, иными словами, предложил готовое решение. Екатерина же демонстративно покинула заседание, тем самым дай понять, что других Мнений не потерпит. Члены Совета единодушно одобрили предложенный проект.

«Соглашаясь на раздел, Россия, получала тройной выигрыш, — считает биограф Панина А.В. Гаврюшкин. — Во-первых, безопасную границу с Польшей. Во-вторых, как сказал на Совете Панин, успокоение «польского замешательства» и соответственно возможность вывести, наконец, из этой страны свои войска. И, в-третьих, нейтрализацию Австрии в вопросе о русско-турецкой войне. Но, для того чтобы решить эту третью задачу, необходимо было провести очень тонкую дипломатическую работу. Фридрих II

252


100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС


ЭТЬЕНН-ФРАНСУА ШУАЗБЛЬ


253


предлагал попросту ухватить то, что плохо лежит. Панину же надо бы; сделать так, чтобы действия России, Пруссии и Австрии оказались взаимс связаны, причем согласие Петербурга на раздел было бы обусловлено изме нением австрийской политики в турецком вопросе».


Панин обратился с проектом раздела Польши к австрийскому канцл« ру Кауницу и получил его принципиальное согласие. Никита Ивано* применил маленькую хитрость. Конвенция по польскому вопросу меа Россией и Пруссией была подписана 6 февраля 1772 года и ратифицировав 4 марта. Панин предложил проставить другие даты: подписание — 4 январ, и ратификация — 4 февраля. Благодаря этому в начавшихся переговорах австрийцами на конвенцию можно было ссылаться как на свершившийс факт и, соответственно, лишить их возможности предлагать изменения в < содержание. Хитрость удалась, потому что, как только началось обсужден» деталей соглашения, Фридрих II и Кауниц сцепились из-за размеров захвг тываемых территорий, и Панину приходилось постоянно призывать своц партнеров к сдержанности.


В начале 1772 года уже было достигнуто предварительное соглашен! между заинтересованными державами. Окончательно оно было скреплен в августе тремя двусторонними актами между Россией, Австрией и Пруссу ей. Россия получила польскую часть Ливонии и часть Восточной Белорус сии, в свое время отторгнутой от русских земель великими князьями лито| скими.


В войне с Турцией русские войска и флот одержали ряд блестящих и бед, заставивших турок после упорного сопротивления и срыва ими перег воров на Фокшанском и Бухарестском конгрессах все же согласиться ., мир, который был оформлен в 1774 году в Кючук-Кайнарджи. Россия пол) чила выход к Черному морю...


20 сентября 1772 года великому князю Павлу Петровичу исполнило» 18 лет. Обязанности Панина как воспитателя на этом закончились. За тр) ды по воспитанию наследника и «отправлению дел обширного иностранно! департамента толико лет сряду» он был щедро награжден. Никите Ивано вичу были пожалованы: звание первого класса в ранге фельдмаршала: жалованьем и столовыми деньгами по чину канцлера, 9 412 душ крепостнь в том числе в землях, присоединенных от Польши, 100 тысяч рублей на и ведение дома и т. д. Панин принял эти дары, но распорядился ими довол! но необычно. Четыре тысячи крестьян, находившихся в новых приобрете|-ных Россией польских владениях, он подарил своим трем главным подч! ненным чиновникам — Бакунину, Убри и Фонвизину.


Даже недоброжелатели уважали Никиту Ивановича как личность . „,, дую, честную и вместе с тем тонкую. «Величавый по манерам, ласковы! честный противу иностранцев, которых очаровывал при первом знакомств, он не знал слова нет; но исполнение редко следовало за его обещаниям! и если, по-видимому, сопротивление с его стороны — редкость, то и надел, ды, на него возлагаемые, ничтожны. В характере его замечательна тол кость... соединенная с тысячью приятных особенностей, она заставлял говорящего с ним о делах забывать, что он находится перед первым мин» стром государыни; она может также заставить потерять из виду предм* посольства и осторожность, которую следует наблюдать в этом увлекател! ном и опасном разговоре» — так характеризовал Панина в 1778 году фра* цузский агент Кальберон.


Уволенный с должности обер-гофмейстера, Панин сохранил за собой право посещать великого князя в любое время и часто им пользовался. Своей семьи у Никиты Ивановича никогда не было. В 1768 году Панину приглянулась старшая дочь графа Петра Борисовича Шереметева Анна. Но буквально накануне венчания Анна вдруг почувствовала себя плохо. Через несколько дней появились признаки страшной болезни — оспы. 27 мая Шереметева умерла. Никита Иванович так и остался холостяком. Домом для него стал великокняжеский двор.


С 1780 года началось новое сближение России-с Австрией. И уже в мае 1781 года Панин, сторонник союза с Пруссией, был уволен в бессрочный отпуск. Лето Никита Иванович провел в своем смоленском имении Дугино, а в конце сентября получил отставку.


С этого времени здоровье его резко ухудшилось. Утром 31 марта 1783 года граф Никита Иванович Панин скончался. Когда цесаревич, неотлучно дежуривший возле постели Панина, увидел, что жизнь покидает старика, он упал на колени и, плача, прильнул губами к руке своего наставника.


Панина похоронили в Александро-Невской лавре, в церкви Благовещения. Траурная процессия оказалась многолюдной, были многие из тех, кто при жизни графа слыл в числе его недругов. Императрица на похороны не пришла.


П.А. Вяземский написал о нем: «...Граф Панин, хотя и был вполне дипломат и министр иностранных дел, был однако Русским не только по характеру и направлению своей политики, но и истинно Русским человеком с головы до ног. Ум его напитан был народными историческими и литературными преданиями. Ничто, касавшееся до России, не было ему чуждо или безразлично. Поэтому и любил он свою родину — не тепленькою любовью, не своекорыстным инстинктом человека на видном месте, любящего страну свою — в силу любви к власти. Нет, он любил Россию с пламенною и животворною преданностью, которая только тогда существует, когда человек принадлежит стране всеми связями, всеми свойствами своими, порождающими единство интересов и симпатий, в котором сказывается единая любовь к своему отечеству — его прошлому, настоящему и будущему. Только при такой любви и можно доблестно служить стране своей и родному своему народу, сознавая при этом все его недостатки, странности и пороки и борясь с ними насколько возможно и всеми средствами».


ЭТЬЕНН-ФРАНСУА ШУАЗЕЛЬ

(1719--1785)

Граф де Стенвиль, герцог де Амбуаз, французский государственный деятель

и дипломат. Министр иностранны дел (1758— 1770), одновременно морской

(1761—1766), военный министр (1766—1770). Закрепил франко-австрийский

союз, подписал Фамильный пакт 1761 года о союзе с Испанией против

Великобритании. Добился окончательного присоединения к Франции

Лотарингии (1766) и Корсики (1768).

Будущий дипломат родился в 1719 году в семье графа Франсуа-Жозефа Де Шуазеля, маркиза Стенвиля, посла великого герцога Тосканского. При-

254


100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС


•аТЬЕНН-ФРАНСУА ШУАЗЕЛЬ


255


няв титул графа Стенвиля, Этьен-Франсуа поступил на службу в армию, время войны за Австрийское наследство, в которой Франции противост,,


ли Англия и Австрия, Шуазед дослужился до генерал-лей! нанта инфантерии.


14 декабря 1750 года он нился на Луизе Онорин Кроз| внучке известного банкира, пившего титул маркизов Шателя и Карамана. Крс была, как при жизни мужа, та» после его смерти, ангелом до, родетели. После женитьбы Ш} азель оставил армию и суме войти в число приближенщ Людовика XV. Ему удалось' завоевать симпатии фаворит короля мадам де Помпадур, торая оберегала его от всея можных придворных интр1 Через год мадам Помпадур , правила Шуазеля резидентом Рим (1753—1757). Дипломат о! ратился к папе Бенедикту Х1У просьбой разрешить протш чие внутри-французской церкв между галликанцами и иезуит.., ми. Успешно справившись с за|


данием, Щуазель вернулся в Версаль, но вскоре вновь отправился в путь. I этот раз, чтобы представлять интересы Франции при Венском дворе (1757 1758).


Благодаря протекции фаворитки короля мадам де Помпадур, Шуазе, был вызван из Вены. 10 ноября он стал герцогом. А через месяц Людовик X,-назначил его министром иностранных дел Франции. Произошло это в са , мый разгар Семилетней войны.


Остроумный, ловкий и смелый царедворец, Шуазель занял видное ме сто при дворе, держал открытый стол на 80 человек и, получая 800 тыся ливров, был в долгах (до назначения министром он не имел и четырех тыся ливров годового дохода).


Получив в свое ведение также военные, морские и колониальны вопросы, он стал по существу первым министром. Шуазель считал, чт военно-дипломатические усилия Франции должны быть сосредоточен на борьбе не с Пруссией, а с Англией. Он выступил с предложением том, чтобы в связи с потерей Канады и Луизианы Франция поддержал североамериканские колонии против Англии. Ему принадлежит такж идея захвата Египта Францией. В Европе Шуазель стремился, опираяс. на союз с Австрией, создать такую «политическую систему», при коточ рой возглавляемый Францией шведско-турецко-польский блок противо стоял бы группировке Англия — Россия — Пруссия. Хотя он самоуверен но'утверждал, будто бы «правит Европой, как кучер лошадьми», его м


невры не изменили сложившегося отныне в пользу Англии перевеса сил в Европе.

30 декабря 1758 года Шуазель заключил новый договор с Австрией против Пруссии. По этому третьему (Версальскому) договору субсидия, уплачиваемая Марии Терезии, была удвоена. Франция была обязана держать в Германии 100 тысяч войска; непременным условием должно было быть возвращение Силезии. Таким образом, интересы Австрии были на первом плане.

Хотя центр тяжести французских интересов находился тогда в борьбе против Англии в заморских колониях, война сковывала в Германии большие контингента войск, которых не хватало в Канаде и Индии, что обусловило там перевес англичан. После прусского поражения при Кунерсдорфе (12 августа 1759 года) Шуазель мог перебросить войска в заморские колонии, но этому помешали две английские победы на море. Оставшемуся без поддержки французскому корпусу в Северной Америке пришлось в 1760 году капитулировать, в том же году французы потерпели поражения под Мадрасом в Индии. Людовик XV потерял большую часть своей колониальной империи, а Великобритания стала господствующей мировой державой.

В морской войне с Англией французский флот терпел поражения (1759—1761). Шуазель заключил с Англией мир (9 сентября 1761 года), согласившись на разрушение укреплений Дюнкирхена, но сохранив за Францией право собственности на Сен-Пьер и Микелон.

Но до этого, 15 августа 1761 года, Шуазель заключил союз с дворами французским и испанским (знаменитый рас1е йе ГатШе). По этому договору, в котором участвовали все члены династии Бурбонов, с присоединением Австрии, образовалась своего рода «латинская уния», направленная против Англии. Продолжая упорно войну с Пруссией, Шуазель снарядил 150-тысячную французскую армию, но война велась вяло.

В то время, когда Шуазель старался поддержать всеми своими силами военную политику императрицы Марии Терезии, неожиданное событие принудило последнюю заключить мир: российская императрица Елизавета умерла и оставила престол Петру III.

Петр III был личным другом Фридриха. Вступив на престол, Петр отделился от коалиции и приказал войскам своим присоединиться к войскам Фридриха; против такого оборота дел держаться не было средства.

3 ноября 1762 года по предложению Шуазеля был заключен прелиминарный договор в Фонтенбло, а 10 февраля 1763 года подписан Парижский мир, по которому Фридрих ничего не потерял из своих владений. Франция была утверждена как великая континентальная держава без слишком больших претензий на море. Но война, наряду с утратой территории и престижа, имела катастрофические последствия для финанСо-, вой ситуации во Франции.

> Во внутренней политике Шуазель способствовал изгнанию иезуитов " (1764). Много сделал он для развитая земледелия и промышленности, установил правила для повышения в чинах, привел в порядок хозяйственную часть войска, усилил морскую артиллерию, основал шесть кавалерийских Училищ.

С 1761 по 1766 год вместо Шуазеля министерство иностранных дел возглавлял его племянник герцог Шуазель-Пралэн, а сам он возглавил министерства военное и морское.

256


100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ(


Укрепить союз, который был очень выгодным для Австрии, Мар Терезия надеялась с помощью браков своих дочерей. Уже с 1764 года гери гом Шуазелем и князем Штарембергом, послом Австрии во Франции, лись переговоры о свадьбе, но лишь 25 мая 1766 года последний написал ев императрице о том, что она может рассчитывать на свадьбу одной из сво| дочерей с внуком Людовика XV.


Объявлять о победе, правда, было слишком рано. Наследница Мар Жозефина Саксонская, вдова Людовика Фердинанда, единственного сь Людовика XV, не одобряла этой идеи. Настроенная очень враждебно по ( ношению к австрийскому альянсу, так же, впрочем, как и ее покойный му она желала женить своего сына, наследника престола с 1765 года, на принце Саксонской. Она осмелилась сказать о своем проекте Людовику XV, котор ответил ей весьма уклончиво.


Узнав об этом шаге Марии Жозефины, австрийский двор и Шуаз предприняли все возможное, чтобы убедить Людовика XV в необходимо ти свадьбы дофина и эрцгерцогини. Однако Мария Жозефина, принимая 1 внимание молодой возраст будущих супругов, убеждала короля подождат ответом, что было очень выгодно для Франции. Таким образом, никакс официального ответа дано не было.


В конце концов Шуазелю удалось укрепить франко-австрийский I браком дофина и дочерью Марии Терезии. Сам брак был1 заключен 1 1770 году.


В 1768 году Шуазель добился еще одного крупного успеха — приобр Корсику, по договору с Генуей. Однако после смерти Помпадур влиян* Шуазеля заметно ослабло.


«Легкомысленный и фривольный в частной жизни до бесстыдства, ив кушенный в плетении интриг До цинизма, он соединял выдающиеся спосс ности государственного деятеля с блеском главы партии и благодаря таю| му сочетанию властвовал в политической жизни своего времени, — пис французский историк Эдгар Фор. — Его аморальность в любовных и пол тических делах, которые за время его карьеры сплелись в неразрывнь клубок, не помешала ему в отличие от многих его соперников иметь ее ственную серьезную точку зрения на политические задачи. Вольнодумец| либерал — поклонник английской системы, — он, кажется, никогда не бь приверженцем проекта государственных реформ, хотя и признавал их нес ходимость. Излюбленной его областью была внешняя политика, где проявлял требовательность, хотя отнюдь не безрассудную, но и не лише ную национальной гордости и притязаний на «лидерство» Франции, оспаривал у Кауница звание первого «кучера Европы». Аббат де Бери су во упрекал его за захват Авиньона и Корсики (мы склонны отнестись ( снисходительно к этим проступкам)».


Против Англии Шуазель поддерживал местных владетелей в Инди против России — Турцию и Польшу. Франция сумела вовлечь Турцию»! войну с Россией, обернувшуюся для турок утратой прежнего контроля не Северным Причерноморьем. О том, что Оттоманская Порта в 1768 го была использована как инструмент в игре французской дипломатии пр России, свидетельствует, в частности, переписка Щуазеля с Верженном,! одном из писем Верженну, относящихся к 1768 году, министр иностранна дел подчеркивал: «Я с печалью убедился, что север Европы подчиняется! более и более русской императрице... что на севере приготовляется лиг


•аТЬБНН-ФРАНСУА ШУАЗЕЛЬ


257


которая станет страшной для Франции. Самое верное средство разрушить этот проект и, может быть, низвергнуть императрицу с захваченного ею трона — это было бы возбудить против нее войну. Только турки в состоянии оказать нам эту услугу. Если Вы это признаете возможным и «ели Вы надеетесь добиться этого, то Вам будут доставлены все денежные средства, которые Вам будут необходимы».

На тесную связь между вовлечением Турции в войну против России и событиями в Польше указывал сам Людовик XV. Внутри официальной дипломатической службы существовала конспиративная дипломатическая организация, которая содержалась на средства из секретного фонда Людовика XV и руководилась из Парижа особой тайной канцелярией при короле, или «черным кабинетом», получавшим также название «секрета короля». Людовик XV писал руководителю своей тайной дипломатии графу Брольи: «Мы так далеки от Польши, что не можем помешать действиям Репнина, пока нам не будут помогать Вена и Порта».

31 декабря 1768 года был распространен указ Екатерины II о начале войны с Оттоманской Портой. Шуазель предлагал принять все возможные меры для недопущения русского флота в Средиземное море. Но король решил иначе, что было серьезным просчетом. Победа на море способствовала успехам русских на сухопутном театре военных действий. По мнению Брольи, у Шуазеля была возможность договориться с Англией и объявить Средиземное море нейтральным, а если бы она отказалась, то надо было без колебаний направить в Архипелаг французский флот и помочь туркам разгромить русских. Шуазель не сделал ни того, ни другого.

Упреки эти были явно несправедливы и должны были быть адресованы не Шуазелю, а Людовику XV, который, по всей видимости, с опозданием осознал допущенную им ошибку. Во всяком случае, после разгрома турок под Чесмой король предложил султану 12—15 кораблей дли пополнения его ослабленного флота.

Когда Напряженность между Англией и Испанией в 1770 году стала угрожать миру, а Шуазель поддерживал испанцев в их стремлении к войне, монарх разъяснил ему, что он совершенно не хочет войны. 23 декабря он отправил Шуазеля в отставку.

Враги Шуазеля употребляли всевозможные средства, чтобы унизить его в-глазах Людовика XV. После смерти Помпадур главной фавориткой короля стала Жанна дю Барри, покровительствовавшая так называемому «триумвирату», в который входили губернатор Бретани Э. Эгийон (правнук кардинала Ришелье), генеральный контролер финансов аббат Террэ, известный интриган и политик своего времени, и канцлер Мопу. Члены этой дворцовой клики сфабриковали доказательства о якобы происпанской позиции

Шуазеля.

Аббат Броглио, в обязанности которого входила дипломатическая переписка с иностранными державами и который имел, вне пределов Франции, повсюду тайных агентов, объявил Людовику XV, что Шуазель был более предан Австрии, нежели Франции.

Король получил также ноту, в которой утверждалось, что Шуазель получил заверение от королевы Марии Терезии сделать его неограниченным властелином (то есть королем) с полною гарантией на передачу этого звания своему потомству, если только он сумеет оставить Силезию за Австрийским императорским домом.

258


100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ*


Герцог Ришелье, герцог д'Эгильон и графиня дю Барри стали назы! Шуазеля не иначе, как королем Шуазелем, или маленьким королем


__ Все эти интриги привели к тому, что король взял перо и написал- «Бс мои, Шуазель! Неудовольствия, которые причиняет мне ваша служебь деятельность, заставляют меня сослать вас в Шантлу, куда вы должны < правиться в двадцать четыре часа; я бы вас сослал гораздо далее если не имел особенного уважения к вашей жене, здоровье которой мне дог го. Берегитесь, чтобы ваши поступки не заставили меня принять прбтив в более сильные меры. За сим, брат мой, я молю Бога за ваше здравие. Л* довик».


Находясь в изгнании, Шуазель поддерживал тесные связи с сочувств вавшими ему молодыми дипломатами - Реневалем (французский рез-дент в Данциге), Энненом (резидент в Женеве.) и Талейраном которы был тогда лишь заурядным придворным аббатом. Однажды Шуазель пре| сказал Талейрану: «Вы, мой дорогой аббат, вероятно, станете послом даже премьер-министром». «Подлинная дипломатическая тонкость за лючается в правде, высказываемой порой в решительной, но всегда л* безнои форме», - говорил Шуазель. Ему были свойственны внешш блеск, остроумие, умение «очаровывать» собеседников, заставлять раб* тать своих подчиненных. Все эти черты в известной степени были воспрй няты «французской школой» дипломатии, и ему во многом подраж* впоследствии Талейран. Аажц