Подборка статей Сазанова В. М

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 42

Возникновение когнитивной антропологии

Источник - ссылка скрыта

Когнитивная антропология по многим свои подходам близка к психологической антропологии и культурной психологии. Исследовательские области этих трех дисциплин разделены еще настолько слабо, что мы не можем сказать, сформируется ли каждая из них во вполне самостоятельную дисциплину (пусть и плотно связанную с двумя остальными) со своими собственными целями, задачами и методами или же в конечном итоге они сольются в одну дисциплину. Сегодня границы между ними провести непросто. Каждая из этих трех дисциплин содержит примерно половину исследований, которые могут быть отнесены с полным основанием к другой или даже к трем сразу. Вторая половина при этом содержит, в свою очередь, половину исследований, которые могут быть отнесены к прочим сферам познания - таким как кросс-культурные исследования, когнитивная психология, психология развития, психолингвистика. А остаток у каждой из этих дисциплин уже будет оригинальным. Мы видели, что Ричарда Шведера можно рассматривать и как психологического антрополога, и как культурного психолога, но кроме этого он писал работы и по когнитивной антропологии. Многие работы Роя Д’Адрада можно анализировать как относящиеся к психологической антропологии (и по всей очевидности, он, публикуя их в сборниках, в том числе носящих обзорный характер, по психологической антропологии, ряд его идей активно используется в культурной психологии, но чаще он выступает как когнитивный антрополог. Более того, с его точки зрения, “культура стала областью когнитивной психологии: она стала содержанием когнитивной психологии. До 1957 г. определения культуры были прежде всего бихевиористскими - культура была моделью поведения, действий или обычаев. Бихевиористские акценты ставились и в лингвистике, и психологии. Идея, что там присутствует когниция, затронула одновременно все три сферы (исследования культуры, или антропологию, лингвистику и психологию) - в траекториях сходных во всех этих дисциплинах. Я думаю, что это было прекрасной заменой. Но и в психологии, и в лингвистике, и в антропологии появился надлом.”^¹^[1] О культуре как о когнитивной системе говорит даже также такой “чистый”, казалось бы психологический антрополог, как М. Спиро.^²^[2]

Итак, когнитивная антропология возникла в середине 1950-х г. как результат изменения определения культуры, наиболее важной концепции культурной антропологии. В то время как раньше на культуру смотрели как на включающую поведение и события в психический мир, то к этому времени она стала определяться более узко как система знания — как внутренняя концептуальная система, обосновывающая и управляющая реальным поведением и наблюдаемыми событиями, или как публичная система значений, эксплицитно выражаемая (вторая концепция вылилась в символическую антропологию, о которой речь шла в разделе “История антропологии”). В 1957 г. Уард Гуднаф опубликовал статью, оказавшее большое влиятельное определение культуры как системы познания: “Культура общества состоит из всего того, что должно знать и во что должно верить для того, чтобы поступать приемлемым для ее членов образом”.^³^[3] В рамках, установленных Гуднафом, познание обычно состоит из правил, посредством которых каждый решает, где жить, как классифицировать своих родственников, какие различая стоит выражать и т.п. Таким образом, прямо как компьютер оперирует значениями программы, состаящей из системы правил, которые предписывают какие действия при каких обстоятельствах должны совершаться, так и индивидов можно рассматривать как действующих посредством культурных программ. Хотя сам Гуднаф не принимает информационно-прцессуальную терминологию, последняя оказалась более или менее широко распространенной. Позднее появилась и идея, что сложность и гетерогенность наблюдаемого поведения может быть объяснена малым числом правил, ведущих к развитию формальных и квазиформальных моделей принятия решения, способных к генерации сложной продукции из взаимодействия малого числа внешних источников энергии и внутренних правил.^⁴^[4] На эту “компьюторность” когнитивной антропологии обращает внимание Р. Д’Андрад.^⁵^[5] Ведь по мнению многих исследователей “принципиальной целью когнитивной антропологии является понять и описать мир людей других обществ в их собственных терминах, как они его представляют себе и опытно переживают.”^⁶^[6] Здесь следует обратить внимание, что несмотря на возникающие ассоциации, когнитивная антропология не дублирует этнонауку: она говорит о том, как люди в своем опыте переживают мир. Аналогично, по определению М. Спиро, «культура» означает когнитивную систему, то есть ряд «утверждений» описательных и нормативных, о природе, о человеке и обществе, которые в большей или меньшей степени включены во взаимоувязанные сети более высокого порядка или конфигурации. Она является хотя и самым важным, но не единственным источником когниций и схем, которыми обладает социальный деятель. Другим источником является их собственный опыт.”^⁷^[7] Поясним, что под когнициями, содержащимися в культуре, понимаются те когниции, которые передаются человеку в процессе культурной трансмиссии. Определение культуры, которое до сих пор является путеводной нитью для большинства исследований в области когнитивной антропологии заключает в себе то, что культура есть идеализированная когнитивная система — система знаний, верований, ценностей — которая существует в умах индивидуальных членов общества.^⁸^[8] Культура есть ментальное оснащение, которое члены общества используют в ориентировании, совершении, обсуждении, определении, категоризации и интерпретировании актуального социального поведения в их обществе. Это средство, при помощи которого члены общества вырабатывают соответствующее социальное поведение и интерпретируют соответствующим образом поведение других. Социальное поведение имеет место в реальном физическом мире. Это вещи, которые люди в данный момент говорят и делают. Культура существует в умах человеческих индивидов, но индивиды пользуются сообща не одной и той же когнитивной моделью своей культуры, также как они используют именно не одну и ту же когнитивную модель языка (они различаются, к примеру, по диалектам и идиолектам).^⁹^[9] По причине разного биологического наследства, уникальности исторического пути личностей, различия ролей, выполняемых индивидами в обществе, отдельные члены общества членов имеют различные когнитивные модели общественной культуры. В течении возрастания каждый индивид конструирует модель или теорию общественной культуры. Поскольку это есть персональная модель, она только отчасти разделяется другими членами общества. Индивидуальная модель культуры не вмещает в себя целиком весь когнитивный мир индивидуума. Когнитивные миры индивидов также включают в себя идиосинкратическое знание, верования и ценности, которые есть результат уникального человеческого опыта. Как следствие, они могут рассматривать эту внутреннюю конструкцию как имеющую внешнего двойника. Так, хотя индивиды могут воспринимать культуру как автономную систему символов, которую они могут использовать, манипулировать или изменять, она, в конце концов, есть только ментальная конструкция, локализованная только в умах индивидов.^¹⁰^[10]

Познание мира зависит “от поступления “сигналов из окружающего мира”, которые остаются для воспринимающего субъекта незначимыми, пока не подвергнутся в его мозгу процессу когниции (cognition). Суть его заключается в группировке воспринимаемых разнородных сигналов в классы на основе культурно-обусловленных признаков-сигнификаторов. Такие классы в культурной антропологии называются “когнитивными категориями”. Отсюда вытекает еще одно понимание культуры — как депозитория человеческих когнитивных категорий, через которые только и реализуется процесс познания, состоящий в осмыслении и ментальной организации реальности. Конкретные когнитивные категории не являются имманентно присущими человеческому мышлению, они воспринимаются человеком в процессе инкультурации, то есть усвоения культуры, особенно языка. В языке, по мнению многих сторонников когнитивной антропологии, заключены все когнитивные категории, лежащие в основе человеческого мышления и составляющие суть культуры. Взгляды на сущность самой познаваемой реальности расходятся среди последователей когнитивной антропологии. Согласно одной из точек зрения, говорить о реальности можно только как о социокультурной категории, возникающей в данной культуре в результате когниции, — за этими пределами реальность непознаваема. Другая точка зрения признает существование объективной реальности вне человеческого восприятия, но полагает, что в познании отражен только ее прагматический для данного общества аспект, который опять-таки воспринимается человеком только в результате и посредством когниции. Из этих общих теоретических положений вытекает и понимание целей и объекта исследования когнитивной антропологии. Основная цель заключается в изучении и сравнении когнитивных категорий в культурном и этническом аспектах. Язык изучаемой группы или индивидуума рассматривается не только как средство, но и как объект анализа, однако из него извлекается не чисто лингвистическая, а культурологическая, этнологическая и бехивеорная (относящаяся к поведению) информация. Но основным объектом исследования является даже не язык как таковой, а “тексты” в широком понимании этого термина, то есть любые информационные цепочки, как вербальные, так и невербальные, порожденные в процессе деятельности или речи... Практически главным объектом, на который направлена исследовательская деятельность когнитивной антропологии, являются различные классификационные и таксономические системы, функционирующие в той или иной этнической культуре. Среди них чаще всего изучаются системы терминов родства, цветовые таксономии, классификации животных, растений, продуктов питания, болезней и т. п... Специфична методика полевых исследований, которым сторонники когнитивной антропологии придают большое значение. Источником познания культуры в поле служат высказывания носителей о своей культуре, полученные обычно как ответы на стандартизованные тесты.”^¹¹^[11]

Как полагает историк когнитивной антропологии Р. Кассон, “когнитивная антропология появилась внезапно и развилась полностью на антропологической арене в 1957 г.”^¹²^[12] Однако это утверждение представляется спорным. Во-первых, на протяжении всей истории психологической антропологии поялялись суждения и идеи, которые должны были привести к формированию антропологии когнитивной. Во-вторых, мы не случайно указали на спецефическую “компьютерность” когнитивной антропологии: она возникла как одно из направлений “когнитивных наук”, которые возникли в связи с изобретением компьютера, увлечения програмированием, идеями искусственного интеллекта. Отсюда и определенный “родовой” отпечаток. Параллельно с когнитивной антропологией возникла когнитивная психология, начавшая развиваться бурными темпами, и обе эти науки существовали и существуют в тесном взаимодействии. А в-третьих, в пятидесятые годы стало складываться направление исследований “образа мира”, которое отпочковалось от психологической антропологии и которое, по нашему мнению, и вылилось в конце концов в когнитивную антропологию, с одной стороны, и в этнонауку - с другой.

Психологической антропологии посвящены два отдельных раздела (“История психологической антропологии” и “Современные проблемы психологической антропологии”). Напомним только следующий момент, который часто упоминают те, кто пишет об истории когнитивной антропологии.

С самого начала 1930-х гг. принципиальный исследовательский интерес этой поддисциплины психологической антропологии лежал в сфере индивидуальной психологии и ее связи с культурой. Хотя доминирующими в направлении Культура и Личность являлись аффективные аспекты индивидуальных личностей, а фрейдовская психология была главным источником теоретического вдохновения, когнитивные аспекты начали привлекать серьезное внимание в 1950-60-хх гг. Вместе с интересом к связи между культурой и эмоциональными структурами и процессами отдельных членов общества, Культура и Личность начинает интересоваться связью между культурой и ментальными структурами и процессами индивидов. Самая влиятельная работа в когниктивистском направлении — это “Культура и личность” Энтони Уоллоса,^¹³^[13] где ставилась проблема общности и изменчивости. Основной вопрос вытекал из очевидного противоречия: культура является когнитивной и поэтому локализована в индивидуальных человеческих умах, однако нет двух индивидов, разделяющих одну и ту же систему культурного знания. В каком смысле тогда культура является когнитивным свойством индивидов, и в каком смысле она является общим свойством членов общества? “Уоллос утверждал, что культуры скорее аккомодируют и организуют психологическое разнообразие, чем копируют психологическое единообразие. Это предполагает, что разные психологические ресурсы, которые могут быть критичными для адаптивного ответа на изменение, существуют даже в мелкомасштабных обществах. Аккультуративные исследования Уоллоса помещали культуру и личность в историю и пускаются в совместные определение общих границ антропологии, психиатрии, биологии человека и нейронауки. Результатом была не единая теория, а скорее многодисциплинарная исследовательская программа.”^¹⁴^[14]

В настоящей разделе мы рассмотрим в качестве предшественников когнитивной антропологии такие дисциплины как “Культура и Личность” (один из вариантов психологической антропологии), исследования “образа мира” и лингвистическую антропологию.

ссылка скрыта ссылка скрыта

Blog

Подборка статей Сазанова В. М

Возникновение когнитивной антропологии