8-го (21-го) ноября 1910 г
| Вид материала | Документы |
- Русские Ведомости. Понедельник, 8-го ноября 1910, 967.86kb.
- Александр Трифонович Твардовский (1910 1971гг), 130.21kb.
- Собрание сочинений 20 печатается по постановлению центрального комитета, 7764.62kb.
- Геологические исследования в области массивов Фишта и Оштена на Зап. Кавказе. Студ., 750.41kb.
- Твен, марк (Twain, Mark; псевд.; наст имя – Сэмюэл Лэнгхорн Клеменс, Samuel Langho, 48.48kb.
- твардовский, александр трифонович (1910-1971), русский поэт. Родился 8 (21) июня, 167.59kb.
- Идея организовать перелёт Петербург-Москва с участием русских и иностранных авиаторов, 35.78kb.
- Русская символистская критика (1890 1910-е гг.): Генезис, типология, жанровая поэтика, 744.2kb.
- Биография Л. Н. Толстого, 239.87kb.
- Поэма А. С. Пушкина «Кавказский пленник». 8 октября 120 лет со дня рождения М. И. Цветаевой, 66.07kb.
Вечером у ложа смерти.
АСТАПОВО, 7, XI, 6 час. 20 мин. дня. Плат, повязанный вокруг головы Льва Николаевича, теперь уже снят. Изжелта серебряная борода легла на груди Льва Николаевича. Когда плат был снят, и оправили покрывало, все присутствующие, словно по уговору, дважды пропели «вечную память».
АСТАПОВО, 7, XI, 7 час. 5 мин. веч. Горит лампа; ее красноватый свет оживляет бездыханное тело Льва Николаевича. Кажется, что заснул, и вот-вот сейчас проснется.
В двери протискивается несколько человек крестьян в армяках, боязливо жмутся друг к другу.
– Не бойтесь, – одобряет их кто-то, – он ведь так любил народ.
Крестьяне подходят, целуют Льва Николаевича, смахивая набежавшую слезу.
Печальная весть уже облетела округу. Много крестьян понаехало издалека.
АСТАПОВО, 7, XI. С вечера у праха Льва Николаевича установлено дежурство друзей и сыновей. Барышня-художница рисует усопшего на смертном одре. Народу очень много. Возложен венок из незабудок с подписью: «Великому дедушке».
София Андреевна.
АСТАПОВО, 7, XI. Рассказывают, что перед тем, как уйти от тела Льва Николаевича, София Андреевна припала к нему с рыданиями, восклицая: «Если только страдания искупают грехи, то не может быть больше этих страданий».
Александра Львовна.
АСТАПОВО, 7, XI, 8 час. 40 м. утра. Одиноко по платформе бродит Александра Львовна. Осунулась, настоящий живой мертвец.
Приготовлениями по перевозке тела руководит лично управляющий дорогой.
АСТАПОВО, 7, XI. На платформе перед отъездом Александра Львовна навзрыд заливалась слезами. До сих пор, когда случалось мельком ее видеть, она всегда сохраняла серьезное, даже суровое самообладание.
Д.П. Маковицкий.
АСТАПОВО, 7, XI, 9 час. 30 мин. утра. Доктор Маковицкий в квартире начальника станции И.И. Озолина. Он как бы окаменел: не плачет, не может говорить. В пять часов утра ему, как и остальным врачам, стало ясно, что конец близок. Он заплакал, едва не упал.
После кончины Л.Н. Толстого
(По телеграфу от наших специальных корреспондентов).
Вопрос о погребении.
АСТАПОВО, 7, XI, 7 час. 35 мин. утра. Илья Львович совещался с начальником дороги, жандармским ротмистром и старцем Варсонофием, затем быстро ушел к матери.
АСТАПОВО, 7, XI, 7 ч. 40 мин. утра. От ротмистра узнали, что хоронить Льва Николаевича будут в Ясной Поляне. Здесь дождутся только гроба. Тело повезут, вероятно, с экстренным поездом.
АСТАПОВО, 7, XI. Близкие умершего заявляют, что, поскольку от них зависит, они относительно погребения в точности выполнят волю покойного, т.е. похоронят его без церковного обряда в лесу, около полуверсты от Ясной Поляны. Александре Львовне поручено приказать выкопать там могилу.
АСТАПОВО, 7, XI, 11 час. утра. Будто бы со слов доктора Д. П. Маковицкого сообщают, что Лев Николаевич выразил желание, чтобы его погребли в деревянном гробу.
АСТАПОВО, 7, XI. По сведениям от близких Льва Николаевича, почти все семейные стоят за то, чтобы в отношении погребения была в точности соблюдена воля покойного. Во всяком случае, окончательно все выяснится только в Ясной Поляне.
Перевезение праха.
АСТАПОВО, 7, XI, 8 час, 10 мин. утра. Завтра, около полудня, гроб с прахом почившего, семья Толстых, корреспонденты газет с дополнительным пассажирским поездом отправляются в «Горбачев». Ночь гроб пробудет в «Горбачеве» с таким расчетом, чтобы его могли доставить в Ясную Поляну утром во вторник.
АСТАПОВО, 7, XI. Выяснилось, что со станции «Засека» тело Л.Н. не повезут прямо к месту упокоения, но раньше внесут в яснополянский дом, где будет последнее прощание.
Вопреки прежним сведениям, выяснилось, что тело Л.Н. может прибыть на «Засеку» из «Горбачева» с более ранним поездом – около 4-х час. утра. Однако, до рассвета процессия от «Засеки» не тронется.
АСТАПОВО, 7, XI, 5 час. 15 мин. дня. Во вторник, в 6 часов 46 мин. утра, тело Льва Николаевича, с поездом № 8, прибудет на станцию «Засека» и в тот же день будет предано земле в Ясной Поляне.
Отъезд В.Г. Черткова и А.Л. Толстой.
АСТАПОВО, 7, XI, 7 час. 34 мин. утра. Сейчас с пассажирским поездом уезжают в Ясную Поляну В.Г. Чертков и Александра Львовна. Завтра туда же будет отправлено тело покойного с экстренным поездом. Перед отъездом В.Г. Чертков горячо благодарил начальника станции «Астапово» И.И. Озолина.
АСТАПОВО, 7, XI. Вместе с В.Г. Чертковым и Александрой Львовной уехали доктора. Многие родственники и близкие покойного.
Извещение близких о кончине Л.Н. Толстого
ЯСЕНКИ, 7, XI, 9 час. утра. В Телятинках от В.Г. Черткова получена телеграмма с извещением о тихой и безболезненной кончине Льва Николаевича. Вечером В.Г. Чертков приезжает сюда.
ЗАСЕКА, 7, XI, 7 час. 20 мин. утра. Получена телеграмма из Астапова: «Граф Лев Николаевич Толстой в шесть час. утра тихо скончался».
КАЛУГА, 7, XI. В телеграмме, полученной в доме графа Ильи Львовича, значится только: «Отец тихо скончался».
Вторая телеграмма, посланная со станции «Астапово» спустя два часа после первой, извещает, что 9-го, рано утром, тело покойного Льва Николаевича будет отправлено до станции «Засека».
ЩЕКИНО, 7, XI. Чертков-сын отправил из Ясенок депешу в Лондон с извещением, что Лев Николаевич тихо скончался сегодня, в 6 часов утра.
Вопрос о панихидах.
АСТАПОВО, 7, XI. Старец Варсонофий, узнав о кончине Льва Николаевича, сказал нашему корреспонденту:
– Моя миссия окончена.
На вопрос о том, будет ли допущена панихида по покойном, старец ответил:
– Знаю об этом столько же, сколько о жителях луны.
На вопрос, куда теперь намерен ехать, старец сказал:
– В Оптину пустынь, а может быть, в Петербург.
АСТАПОВО, 7, XI. Старец Варсонофий особливо допрашивал ротмистра, удалось ли Софье Андреевне увидать Льва Николаевича до потери сознания.
АСТАПОВО, 7, XI. Старец Варсонофий посетил в вагоне Софью Андреевну и долго с нею беседовал.
АСТАПОВО, 7, XI. Старец Варсонофий спрашивал Софью Андреевну, был ли Лев Николаевич в полном сознании, когда она его видела. Отрицательный ответ Софьи Андреевны, очевидно, парализовал для старца целесообразность дальнейшей беседы.
Миссия епископа Парфения.
АСТАПОВО, 7, XI. В 9 часов утра через «Астапово» проехал епископ тульский Парфений. Во время остановки в «Астапове» преосвященный пригласил к себе в купе Андрея Львовича. В купе заходила также Татьяна Львовна, отъезжающая с этим же поездом. Шли какие-то переговоры. Андрей Львович вышел из вагона очень озабоченный. В переговорах принимал участие также жандармский ротмистр. Содержаниe и результаты переговоров пока неизвестны.
АСТАПОВО, 7, XI. Из хорошего источника сообщают слухи, что епископ тульский Парфений приехал в «Астапово» по поручению Синода, с целью узнать, выражал ли Л.Н. Толстой желание принять церковное погребение. Приехав в «Астапово», преосвященный Парфений убедился, что о таком желании здесь никто ему не может сообщить. Тогда епископ Парфений, будто бы, сказал:
– Мне остается только уехать.
Литургия.
АСТАПОВО, 7, XI. За литургией присутствовали: гр. Софья Андреевна, многие члены семьи Льва Николаевича, рязанский губернатор кн. Оболенский, старец Варсонофий.
Во время литургии с Софьей Андреевной был обморок.
После литургии старец Варсонофий долго беседовал с губернатором.
Беседа с губернатором.
АСТАПОВО, 7, XI. Губернатор, кн. Оболенский, в беседе с нашим корреспондентом заявил, что единственная цель его пребывания в «Астапове» – облегчить семье умершего возможные трения с местными условиями. Князь считает свою роль исчерпанной с отбытием тела из «Астапова». Сопровождать поезд князь не будет. Он не видит препятствий к тому, чтобы на промежуточных станциях, при соблюдении должного порядка, собирались почитатели покойного поклониться телу, «хотя, – оговорился князь, – здесь, кажется, не поклоняются, а просто приходят с любопытством».
Отношение духовных властей губернатора не касается, никаких переговоров по этому поводу князь, по его словам, не имел, равно как не имел никаких сношений с Петербургом и не получал оттуда каких-либо особых инструкций.
Соболезнующие телеграммы.
АСТАПОВО, 7, XI. Семьей Толстых получена масса сочувствующих телеграмм. Одной из первых пришла телеграмма «Русского слова».
Между прочим. Получены соболезнующие телеграммы от тамбовского губернатора Н.П. Муратова, Исторического музея, проф. Янжула, киевского украинского клуба и пр.
Венки на гроб.
АСТАПОВО, 7, XI. Отовсюду поступают запросы, можно ли возлагать на гроб покойного цветы и венки. Семья Льва Николаевича на все эти вопросы отвечает, что, по ее мнению, к этому нет никаких препятствий.
АСТАПОВО, 7, XI. На гроб возложен скромный венок из еловых веток и бумажных цветов: «Великому дедушке от маленьких почитателей».
Приезд г. Пастернака и фотографов.
АСТАПОВО, 7, XI. Завтра утром приезжает художник Пастернак писать этюд с Льва Николаевича на смертном одре.
АСТАПОВО, 7, XI. Фотографы получили разрешение сделать снимки. Покойный уже снят корреспондентом журнала «Искры».
Охранение домика, где скончался Л.Н. Толстой.
АСТАПОВО, 7, XI. Начальник станции И.И. Озолин заявил, что впредь, до особых распоряжений, он оставит комнату, где жил Л.Н. Толстой, в том виде, как она была в момент смерти.
К сожалению, дом далеко не новый, много трудов понадобится, чтобы содержать его в должном порядке.
АСТАПОВО, 7, XI. Друзья покойного возбудили вопрос, чтобы дом, где умер Л.Н. Толстой, не обращать более в жилой дом и сохранить в настоящем его виде. Мысль нашла энергичную поддержку у начальника дороги.
Дом, где скончался Л.Н. Толстой.
Железнодорожными служащими станции «Астапово» возбужден вопрос о перенесении дома начальника станции Озолина, в котором скончался Л.Н. Толстой, в Ясную Поляну.
Почин служащих, как нам передают, встречает сочувственное отношение, тем более что этот, отныне исторический, дом, в котором угас великий светоч мира, как стоящий в полосе отчуждения железной дороги, неудобно приспособить для музея, куда, несомненно, со всех концов мира потянутся паломники.
Школа имени Л.Н. Толстого.
АСТАПОВО, 7, XI. Среди служащих станции «Астапово» возникла мысль устроить здесь школу имени Л.Н. Толстого.
На родине Л.Н. Толстого
В Ясной Поляне.
ТУЛА, 7, XI. Потрясающая весть о кончине Л.Н. Толстого моментально разнеслась по городу и окрестностям. Группа почитателей выехала в «Астапово».
Сейчас ваш корреспондент вернулся из «Ясной Поляны». Служащие у Толстых и крестьяне со слезами говорят:
– Царство ему небесное!
ЩЕКИНО, 7, XI. В округе быстро разнеслась печальная весть о кончине Льва Николаевича. Крестьяне молятся за упокой его души. Кончина «старого графа» вызывает всеобщую скорбь.
ЩЕКИНО, 7, XI. В «Засеке» сегодня, утром, разыгралась тяжелая сцена. Сестра Софьи Андреевны Т.А. Кузьминская и М.А. Шмит, утром приехавшая на вокзал для отбытия на ст. «Астапово», получили скорбную весть о кончине Льва Николаевича. Быстро пробежав депешу, обе женщины обнялись и молча повернулись к выходу. Глубокое горе подавило слезы. Невольные свидетели этой сцены – служащие плакали.
ЩЕКИНО, 7, XI. С московскими поездами появляются приезжие. Телеграфы в « Засеке» и «Щекине» завалены сочувственными телеграммами. Последних сотни.
В «Телятниках».
ЩЕКИНО, 7, XI. В имении В.Г. Черткова – «Телятниках» известие о смерти Льва Николаевича произвело потрясающее впечатление на А.К. Черткову. Услышав от сына, что Лев Николаевич умер, она впала в обморок. В 6 час. вечера, со скорым поездом, Чертков-сын выехал в «Горбачево» навстречу отцу.
Приезд близких Л.Н. Толстого.
ЩЕКИНО, 7, XI. Вечером, около 9 час. веч., разносится весть о приезде семьи Льва Николаевича в Ясную Поляну. Идет вагон с товарным поездом. Станция приходит в ажитацию. Ко времени предполагаемого прихода поезда собирается толпа. На лошадях из Тулы приезжает полицеймейстер Верпер. Тарахтя, подкатывает поезд. Единственный пассажирский вагон занят близкими Л.Н. Толстого. На платформу сходят Александра Львовна, В.Г. Чертков, М.А. Сухотина, П. Кузьминский, А.Б. Гольденвейзер и еще несколько лиц. Отчаянием веет от этой группы. При гробовом молчании публики они проходят вокзал и размещаются по экипажам.
ЩЕКИНО, 7, XI, 5 час. дня. По распоряжению администрации в «Засеке» и «Щекине» будут увеличены штаты телеграфистов. Ждут приезжих. Гадают о месте похорон. Подробностей о последних минутах покойного здесь пока нет.
В ожидании прибытия тела.
ТУЛА, 7, XI. На станции «Засека» и «Щекино» двинута сотня стражников, которой командует офицер.
Писатели и ученые о Л.Н. Толстом.
(По телеграфу от наших корреспондентов).
И.И. Мечников.
ПАРИЖ, 7 (20), XI. Знаменитый ученый глубоко потрясен вестью о кончине Л.Н.
– Хотя и можно было ожидать этой скорбной вести, – сказал нам И.И., – все же она очень тяжела.
Теперь я могу сказать вам об одном секрете, который мне открыл Л.Н., когда я был у него в Ясной Поляне. В беседе за столом я сказал, что высоко ценю деятельность Л.Н., как художника, но не разделяю всех его философских концепций.
Л.Н. под величайшим секретом сообщил мне, что он пишет беллетристическое произведение из эпохи революции.
Я указал ему на печатавшуюся в «Русской Мысли» повесть В. Ропшина (Савинкова) – «Конь бледный». Л.Н. влекло желание дать нечто вроде второй части гетевского Фауста».
Свидание с Л.Н. оставило во мне впечатление, что его ясный ум по-прежнему оставался могучим, нетронутым.
Я высказал Л.Н., что его произведения в серьезные минуты моей жизни были мне поддержкой.
– Да будет легка земля великому гению! – заключил свою беседу И.И. Мечников.
Паоло Трубецкой.
ПАРИЖ, 7 (20), XI. Я застал кн. Паоло Трубецкого глубоко удрученным.
– Умер великий гений человечества. Словами скорби не выразить.
Еще так недавно, нынешней весной, я беседовал в Ясной Поляне с Толстым. Он смело скакал на копе через опасные рытвины. Я вылепил его верхом на коне.
Трубецкой показал мне свою уже оконченную работу, изумительно передающую черты Л.Н. Работа эта будет выставлена в Америке на выставке произведений Трубецкого.
Трубецкой сохранил письмо Л.Н., в котором последний возражает на мысль Трубецкого, утверждавшего, что животные живут высшей жизнью, чем современные люди. Л.Н. выступил горячим защитником людей.
Анатоль Франс.
ПАРИЖ, 7 (20), XI. Больной Анатоль Франс принял вашего корреспондента:
– Ваша утрата, – сказал Анатоль Франс, – утрата для всего человечества. Я глубоко потрясен смертью Л.Н. Толстого. (Беседа наша состоялась после распространившегося слуха о смерти Л.Н. Толстого). Мы, писатели нынешней эпохи, можем быть сравнены с ним – как микроскоп с телескопом. Л.Н. Толстой видел своими духовными очами невидимые еще нам горизонты. Я могу сравнить Толстого с Гомером. Его будут изучать через тысячелетия. Его, якобы, утопии уже частью находят себе подтверждение. Старый мир трещит, устои его колеблются. Толстой – пророк нового человечества.
У меня не было непосредственных сношений с великим писателем, но через общих друзей я знать его симпатии к моим произведениям. Память об этом я сохраню до конца моей жизни.
Л.Н. Толстой предвидел великую гармонию человечества: он желал приблизить жизнь к великим законам природы. Чем в свое время был Вольтер для Франции, тем был и Толстой для России.
Гергардт Гауптман.
БЕРЛИН, 7 (20), XI. Ваш корреспондент беседовал с возвратившимся из Италии Гергардтом Гауптманом. Сообщение о смерти Льва Николаевича произвело на писателя удручающее впечатление.
– Россия потеряла своего Лютера, – сказал Гауптман, – а человечество – великого художника и редкую личность. Бегство Толстого из мира меня не поразило, ибо вся его философия основана на отрицании житейской суеты и повседневности. Его уход – прекраснейшее побуждение, дополнившее духовную красоту души его. По моему убеждению, Толстой пред чувствовал смерть. Одержимый мистическим страхом, он решил последние минуты провести наедине с душою. Этот заключительный факт ставит его наряду с Буддой и Лютером и другими великими реформаторами. Я во многом расхожусь с Толстым, однако, преклоняюсь перед титаническим обаянием его гения. Для России его смерть, несомненно, незаменимая утрата, ибо Толстые не рождаются каждое столетие. Я негодую по поводу кощунственных сплетен о рекламности ухода. Нужно низко пасть, чтобы сметь гиганту духа приписать подобное.
Жан Ришпен.
ПАРИЖ, 7 (20), XI. «Старый лев сделал последний скачок навстречу неизвестному, освободившись от всех семейных уз перед смертью. Пройдут века, и человечество оценит сокровища, вложенные Толстым в мировую мысль и мировую литературу. Такие гении рождаются редко».
Мирбо, Батайль, Аронсон.
ПАРИЖ, 7 (20), XI. Весть о смерти Льва Николаевича пришла сюда утром, уже после выхода газет, и была сообщена особыми экстренными выпусками. Хотя к печальной вести все были подготовлены, она произвела потрясающее впечатление.
Больной Октав Мирбо сказал нам:
– Гигант мировой литературы, свое преклонение перед которым я высказывал еще при его жизни, оставит глубокий след во всем мыслящем человечестве. Красной нитью через все его произведения проходят любовь и сострадание к людям. Художник-психолог, чего бы он ни касался – любви, вечности, смерти, войны – находил он яркие образы. Он был для нас «северным сиянием».
Известный драматург, Анри Батайль, который переделал «Воскресение» Толстого в пьесу, высказал:
– Известие о смерти Льва Николаевича Толстого вызывает во мне чувство, которое испытываешь, слушая могучие удары вагнеровской «Смерти героя». Толстой был великий знаток человеческого сердца. Подобно Моисею, который добыл из скалы воду ударом жезла, он, зная сущность коллективного человеческого сердца, окаменевшего в эгоизме, силился добыть из него струю живой воды милосердия к ближним.
Известный скульптор Аронсон, вспоминая свое пребывание в Ясной Поляне в течение нескольких недель, когда он лепил бюст великого писателя, услышав весть о смерти Льва Николаевича, разрыдался.
– Когда я впервые, – рассказывает Аронсон, – приблизился к Толстому, меня поразили, прежде всего, его глаза. Проникавший в душу и сердце его взгляд точно звал вас к исповеди. В нем была глубина, в которую обыкновенный смертный страшился заглянуть. Толстой не хотел позировать, и я урывками схватывал его черты, ибо во мне было глубоко сознание, что я делаю великое дело, и что в течение тысячелетий человечество сохранит образ полубога, сошедшего на землю.
Кларети.
ПАРИЖ, 7 (20), XI. Академик Жюль Кларети в помещенной в «Temps» статье пишет:
«Толстой, как авиатор мысли, не видит внизу пограничных столбов. Он парит, как орел над вселенной. Когда я читал, что великий старец с посохом в руке отправился бродить, мне вспомнился Вечный Жид, с той только разницей, что Толстой-апостол прощения и милосердия, бродяга великого сострадания.
Фредерик Пасси.
ПАРИЖ, 7 (20), XI. Лауреат нобелевской премии, Фредерик Пасси высказал вашему корреспонденту следующее:
– «Война и мир» Толстого была толчком для развит идеи мира, апостолом которого он являлся. Его проповедь любви сделала много для распространения идеи мира.
Поль Буайе.
ПАРИЖ, 7 (20), XI. Директор школы восточных языков, Поль Бойе, не однократно гостивший в Ясной Поляне, высказал нам следующее:
– Как филолог, я преклоняюсь перед богатым вкладом Толстого в русский язык.
Перед опубликованием «Власти тьмы» Толстой рассказывал мне, как он странствовал среди простого народа, записывал меткие, крылатые слова народного языка. Смерть Толстого – утрата для всего цивилизованного мира.
ПАРИЖ, 7 (20), XI. Поль Бойе пишет в «Temps»:
«Толстой совершил циклопический, гигантский труд. Он откликался на мировые вопросы без устали. Это был крик общественной совести. Мир не знает всего Толстого. В своих произведениях он не исчерпал всего своего душевного богатства. Только те, кто приближался к нему, могли вполне оценить великую нравственную силу этого гения».
Д'Эстурнель-Констан.
ПАРИЖ, 7 (20), XI. Сенатор Д'Эстурнель-Констан заявляет:
– Друзья мира понесли великую утрату. Толстой будет увековечен как апостол мира.
Штанг и Нансен.
ХРИСТИАНИЯ, 7 (20), XI. Ваш корреспондент говорил по телефону с профессором Штангом, лидером консерваторов. Мнение его таково:
– Кончина Л.Н. Толстого вызывает в Норвегии великую скорбь во всех слоях населения. Творчество Тургенева дошло здесь только до образованного класса, творчество же Толстого проникло всюду и захватило всех.
Фритиоф Нансен сказал:
– Норвегия скорбит по поводу кончины великого сына русского народа. Велико здесь его влияние как писателя и апостола любви и мира и глубоко захватывающе.
Мурри и Ванутелли.
РИМ, 7 (20), XI. Демократический священник Ромоло Мурри поражается величием смерти Толстого. Великий старец в конце дней своих решил разорвать последние узы этой жизни, которые были противны его идеалу. Последним актом своей жизни он окончательно отверг все, чем маленькие люди удовлетворяются. Он осуществил полностью свой идеал. Как далеко это от жалкого мистицизма многих, как высоко это в сравнении с тем, что делают обыкновенные люди!
Вашего корреспондента вторично принял кардинал Ванутели. На этот раз я хотел узнать его мнение о Толстом как о человеке, мыслителе и писателе. Слуга Ватикана хладнокровно ответил:
– Не знаю Толстого, никогда не читал ни одной его книги.