М. М. Садриев политическая система россии и ее особенности учебное пособие

Вид материала

Учебное пособие

Содержание ГЛАВА 1. ПолитиЧескаЯ система и ее особенности в России § 1. Понятие политической системы § 2. Структура политической системы § 3. Типы политических систем § 4. Особенность российской политической системы ГЛАВА ii. Многопартийность в России и ее особенности § 1. Политическая партия, ее природа и задачи § 2. Многопартийность в России и ее особенности

Подобный материал:

• А. И. Яковлев Политическая социология Учебное пособие, 4862.18kb.
• Учебное пособие Екатеринбург 2009 Федеральное агентство по науке и инновациям Государственное, 5715.09kb.
• Учебное пособие «Политическая система кнр» для студентов специальностей «Регионоведение»,, 2761.81kb.
• Учебное пособие часть 2 2006 васильев о. Л., Правовое регулирование хозяйственной деятельности, 5270.97kb.
• Е. Н. Базурина Особенности российского менталитета Учебное пособие, 1078.12kb.
• С. П. Особенности расследования взяточничества: Учебное пособие, 1301.9kb.
• А. А. Стукова. Особенности бухгалтерского и налогового учета в строительстве( часть, 836.73kb.
• Учебное пособие Издательство Казанского государственного технологического университета, 1767.01kb.
• Н. Д. Елецкий основы политической экономии учебное пособие, 10817.62kb.
• Учебное пособие для студентов среднего профессионального образования Санкт-Петербург, 1486.86kb.

М.М. Садриев


ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА РОССИИ И ЕЕ ОСОБЕННОСТИ

Учебное пособие


Электронный вариант издания Садриев М.М. Политическая система России и ее особенности: Учебное пособие. - Уфа: БГПУ, 2001.


© Садриев М.М., 2001

© Издательство БГПУ, 2001

Оглавление

Введение

В современных политических словарях мира вряд ли можно найти более распространенный и в то же время более противоречивый термин, чем «политическая система». О политической системе или о политической организации общества в разных странах и особенно в России сейчас говорят и пишут не столько специалисты в области гуманитарных и общественных наук, сколько так называемые «популисты». Со страниц академических журналов и других специальных изданий тема политической системы перешла на страницы популярных и непопулярных газет, различных пропагандистских брошюр и журналов, а также иных изданий, рассчитанных на широкого массового читателя.

В развитых капиталистических странах политические системы уже сформированы, но, тем не менее, тема политической системы не закрыта, да и вряд ли будет закрыта, так как невозможно создать идеальную политическую организацию общества, и расхождения по этому вопросу неизбежны.

Политическая система существует неразрывно с государством, так как государство является едва ли не самым главным элементом политической системы. Появление политической системы практически связано с возникновением государства. Государство, согласно Аристотелю, - продукт естественного развития и одновременно – высшая форма общения, включающая все другие формы общения (семья, селение). В политическом общении все формы общения достигают своей цели (благой жизни) и завершения. В своих основных трудах (см. «Политика», «Афинская политика», «Этика» и др.) Аристотель, всесторонне характеризуя государство, ставя в центр политической системы, и формирование других негосударственных образований, связывает с возникновением государства. Он многократно подчеркивает о тяготении их к государству¹. Аристотель упоминает о партиях горы и равнины в рабовладельческой Греции, которые входили в политическую систему общества. В жизни феодального общества важную роль играли такие объединения собственников, как общины, гильдии, цеха. «Государство и негосударственные организации господствующих и угнетенных классов в своей совокупности и составляли политическую систему конкретного классового общества». Однако политические организации того времени были далеко не совершенны, но и современные системы еще далеки от идеальных, то есть от таких, которые бы удовлетворяли интересы всех слоев населения. К политической системе общества вообще и к российской в частности проявляется весьма обостренное и противоречивое внимание. Это следует рассматривать положительно лишь в том случае, когда ставится цель понять и объяснить, а не сознательно «затемнить» и исказить настоящее и прошлое, рассуждать на основе глубокого и разностороннего анализа окружающей действительности, а не путем гадания на кофейной гуще.

ГЛАВА 1. ПолитиЧескаЯ система и ее особенности в России

§ 1. Понятие политической системы

Политическая система общества – это целостная, упорядоченная совокупность «государственных и негосударственных социальных институтов, осуществляющих определенные политические функции. Наряду с государством как основным звеном политической системы, в нее входят партии, профсоюзы и другие организации»¹. В образовании политической системы как совокупности социально-политических групп и институтов (Д. Истон, Р. Кхан и др.) присутствуют такие элементарные единицы, как индивиды, группы, организации – правительственные и неправительственные, группы давления, политические партии и др.

Известный российский политолог И.М. Чудинова считает, что определяющим в понятии политической системы выступает возможность граждан принимать участие в управлении обществом. Она же, исходя из особенностей политической системы, определяет ее как интегрированное выражение власти и политики в социально-политических институтах, политических отношениях, обеспечивающих управление и регулирование социально-политической жизнью общества. Д. Истон определяет политическую систему как взаимодействия, посредством которых в обществе авторитетно распределяются ценности, которые признаются всем обществом. Основным ее назначением является как осуществление функции распределения этих ценностей, так и призыв к принятию этого распределения большинством членов общества². Именно эти функции политической системы характеризуют ее специфику среди других окружающих ее подсистем общества.


Политическая система включает организацию политической власти,

отношения между обществом и государством, характеризует протекание политических процессов, включающих институционализацию власти, состояние политической деятельности, уровень политического творчества в обществе, характер политического участия, неинституциональных политических отношений.

Несмотря на существенные отличия в подходах к анализу политической системы марксистских и немарксистских авторов, по многим параметрам их взгляды совпадают. Например, и с той и с другой стороны в исследовании политической системы преобладает многовариантность ее понимания толкования. Притом «основной упор делается не на регулятивном, коммуникативном или ином аспекте, а на институциональном», а основу исследования политической системы составляют не ее функции, а структура и т.п. При анализе этих разных представлений о политической системе следует исходить не из их противопоставления, а из их сопоставления, из их относительной общности.

Как же трактуется политическая система общества с немарксистских позиций в западной политологии и социологии? Отвечая на этот вопрос, следует отметить, что в западной литературе нет единого представления о политической системе. Существует несколько вариантов теории политической системы. Каждый из них отражает различные направления политической науки, послужившие основой для разработки метода системного анализа и теории политической системы.

В зависимости от того, какие направления берутся за исходное, и от того, на каких аспектах политической жизни исследования концентрируют свое внимание, от этого зависит и методика исследования проблемы. Западные политологи иногда склонны говорить о двух вариантах теории политической системы. Причем имеет место такое мнение, что системный анализ берет свое начало преимущественно в биологии и привносится в политическую науку через социологию в основном благодаря работам
Д. Истона и Г. Алмонда. Особое внимание здесь обращается на два подхода к системному анализу. Один из них, рассматривая политическую систему под углом зрения составляющих ее подсистем, концентрирует внимание исследователей на изучении совокупности взаимосвязей и взаимодействий, возникающих внутри политической системы. Второй же подход в противоположность первому сосредоточивается на рассмотрении более общих характеристик, а именно на изучении обратных связей, устанавливающихся между политической системой и средой.

В других случаях западные политологи, использующие системный анализ, выделяют, помимо двух указанных выше, еще один довольно распространенный на Западе вариант теории политической системы
К. Дойча. Суть его «сводится к «заимствованию основных положений данной концепции у тех, кто разрабатывает компьютерные системы», и механическому перенесению терминологии, принципов деятельности и важнейших положений кибернетиков в сферу политики».

В третьих случаях кроме названных вариантов теории политической системы рассматриваются и некоторые другие ее разновидности. Выделяется, например, теория политической системы Д. Трумэна, исходящая из постулатов теории «групп давления», теория Г. Пауэлла и
М. Каплана, представляющая собой попытку перенесения основных положений концепции Д. Истона из сферы внутриполитической жизни конкретной страны в сферу внешних отношений. Теория функциональной политической системы, построенная на основных постулатах социальной системы Т. Парсона; теория политической системы как специфической, активной структуры и др.¹

Политическая система существует в политическом пространстве общества, которое имеет территориальное измерение (очерченное границами страны) и функциональное, определяемое сферой действия политической системы и ее составных частей на разных уровнях политической организации общества. В этом смысле будут различаться пространства слияния тех или иных ассоциаций, действия политических институтов, границ политического и экономического управления, сферы политической жизни общества и личной жизни человека и т.д. Определение границ различного рода функциональных пространств политической системы – ответственный и сложный политико-правовой и культурный процесс. Он формализуется, юридически фиксируется (в конституции, законе), эта фиксация составляет одну из задач демократического процесса, определяющего прерогативы власти, партий, органов управления и других элементов политической системы, а так же отношения между ними, включая такие существенные взаимодействия, как согласование управления и самоуправления, пространства централизованной концентрированной власти и децентрализованной и т.д.

При всем наличии вариантов теории политической системы все они в общем и целом осуществляют одну и ту же фундаментальную (методологическую) и прикладную роль.

В чем же конкретно проявляется и как реализуется данная роль? Обратимся вначале к методологическому аспекту теории политической системы, поскольку о нем много говорят и пишут западные авторы.

Выделяя теорию политической системы и подчеркивая ее значимость, западные политологи и социологи называют ее зачастую не иначе как серьезным инструментом социального и политического анализа, перспективной концепцией, определяющей общие рамки научных исследований в области политической науки. Важнейшей доктриной, обладающей центральным теоретическим статусом и выступающей в качестве исходной точки при проведении любых анализов структуры и процессов.

Теорию политической системы, а вместе с ней и системный анализ как таковой называют также особым социальным феноменом, который обладает большей социальной значимостью, чем простая совокупность технических приемов, средств и методов познания.

В чем же усматривается методологическая важность концепции политической системы и соответственно ее социальная значимость? Отвечая на этот и подобные вопросы, следует иметь ввиду, что западные политологи и социологи не выработали какого-либо однозначного их решения. В зависимости от развиваемых ими взглядов, а также в зависимости от их приверженности к тем или иным существующим в системе буржуазной политологии течениям, одни из них усматривают методологическую значимость теории политической системы в том, что она является идеальной моделью для широкого применения и раскрытия всех потенциальных возможностей функционирования. Другие видят ее методологическую ценность в том, что она выступает в качестве своеобразной опоры и средства дальнейшего укрепления концепции «групп давления» и доктрины политического плюрализма. Третьи, выделяя методологический аспект политической теории, указывают на то, что, будучи универсальной, глобальной концепцией, она в ряде случаев служит основой для выработки и развития других концепций и всякого рода теоретических моделей.

При рассмотрении методологического аспекта теории политической системы западные авторы обращают внимание и на иные пути и формы его проявления. Отмечается то, что методологический аспект теории политической системы проявляется, помимо всего прочего, в том, что данная теория помогает глубже изучить различные стороны политической жизни того или иного общества и предвидеть перспективы развития той или иной страны. Она привлекает внимание и позволяет исследовать такие ранее выпадавшие из поля зрения теоретиков аспекты политики, как макроскопические. Она способствует возрождению утраченного интереса к исследованию системы связей и отношений, возникающих между структурой и функциями.

Помимо методологического и прочих аспектов теории политической системы особое место в ее содержании и социальном назначении занимает сугубо практический аспект. Суть его, кратко говоря, сводится к тому, что при создании и развитии концепции политической системы западные теоретики не только наделяют ее методологическими и другими функциями, но и рассматривают среди главных теоретических средств решения назревших в области политики практических проблем.

Стремясь подчеркнуть не только академический, но и сугубо практический характер теории политической системы, западные политологи именуют ее иногда не иначе как проблеморазрешающей концепцией и рассматривают неизменно как составную часть процесса взаимодействия политической теории и практики.

Какие же практические задачи призвана решать теория политической системы в западной политологии и в чем усматривается ее практический аспект?

Во-первых, теория политической системы, по мнению ее создателей, призвана способствовать выработке рекомендаций по совершенствованию структуры политической системы, а также по выработке мер, направленных на повышение ее способности адаптироваться к окружающей среде и усиление социальной эффективности. Если профессиональные политологи, используя теорию политической системы и другие теоретические средства и конструкции, не смогут заранее предусмотреть всех тех изменений в структуре политической системы, которые могут произойти под влиянием политических и социально-политических факторов, и, исходя из этого, не смогут своевременно выработать соответствующие меры для ее защиты и сохранения в них господствующего положения прежних, но радикально измененных политических институтов, то такую политическую систему могут постигнуть серьезные социальные потрясения.

Во-вторых, теория политической системы призвана способствовать, по замыслу ее создателей, дальнейшему расширению и укреплению экономических, политических и социальных основ реально существующей, но постепенно теряющей свою опору в массах политической системы. Кроме того, с теорией политической системы связываются надежды многих политологов и социологов на сохранение в будущем социального равновесия между определенной политической системой и непосредственно окружающей социальной средой.

Политическая система общества всегда предстает как специфическая, но все же относительно замкнутая система, анализ которой показывает, что: 1) каждый из субъектов политической системы общества как ее системный элемент органически обусловлен всеми другими ее элементами и функционированием системы в целом. 2) Политическая система общества не просто сумма любых субъектов, а система внутренне организованных ее элементов. 3) Только системное изучение элементов политической системы общества может дать объективную информацию обо всей политической системе общества. 4) Существенные свойства государства, как и других элементов политической системы, определяются суммарным воздействием на него всех элементов политической системы в целом.

Политическая система общества призвана выполнять следующие функции: а) выработка политических целей, закрепление их в политических документах и придание им всеобщего характера; ранжирование целей на стратегические, тактические, приоритетные, текущие и т.п.; б) обеспечение интеграции общества на основе использования политики и власти для выражения воли народа через право, закон, субординацию, принуждение и др.; в) регулирование режима социально-политической деятельности в обществе, установление таких способов поведения и деятельности людей, организаций, которые обеспечивали бы соблюдение общих интересов и устойчивость общественных отношений; г) целостное управленческое воздействие на общественные процессы через обработку и использование информации, принятие и реализацию политических решений, достижение необходимого соответствия политических и правовых норм реальной жизни) политическая социализация (приобщение членов общества к политической деятельности). Эффективность функционирования политической системы зависит от полноты реализации ее функций, которые, в свою очередь, способны развиваться, воспроизводиться, расширяться или терять свое значение. Если такие изменения не происходят, то политическая деятельность формализуется, догматизируется, что в конечном итоге приводит к застойным явлениям в самой политической системе. В условиях кризиса или войны функции политической системы, как правило, реализуются не полностью. В современных демократических странах политические системы стремятся к сохранению равновесия в обществе. В этих целях осуществляют, по мере необходимости, перемещение элементов в системе по их приоритетности, приспосабливая друг к другу. Устанавливаются также прямые и обратные связи политической системы с ее социальным окружением, что позволяет ей самосовершенствоваться и не допускать социальных взрывов.

Однако совокупность структурных элементов и определение функций политической системы сами по себе не характеризуют ее качество. Последнее зависит от свойств самих элементов и характера их взаимосвязи и взаимодействия, от особенностей конкретной политической системы, ее природы, степени зрелости, стабильности, динамичности и т.д.

§ 2. Структура политической системы

Политическая система структурна, то есть включает части или подсистемы разной сложности, их элементы и отношения между ними. Политическая система складывается из подсистем трех уровней власти и политических отношений: двух институциональных – высшего или верхнего (мегуровень), среднего или промежуточного (мезоуровень) и неинституционального – нижнего, массового (микроуровень). В свою очередь, они делятся на параллельные, обычно конкурирующие структуры (на тех же уровнях): легальные и теневые. Внутри этих структур политическая система включает деление на субъекты политических отношений (руководителей, правящих) и носителей власти, исполнителей, рядовых членов массовых ассоциаций, их социальной базы.

Таким образом, на институциональном макросистемном уровне политическая система включает центральный аппарат государственной власти (разделенной в демократическом обществе и в правовом государстве на законодательную, исполнительную и судебную). Вид политической системы зависит от типа общества и правления: приоритетной власти главы правительства (то есть приоритета исполнительной власти), президента (вплоть до так называемой президентской формы правления, допускающей временное или длительное совмещение функций разделенных властей), монарха, парламента (если он наделен прерогативами контроля президентской и исполнительной власти), правящей партии, верховного или конституционного суда (при приоритете права и закона). Особую арбитражную роль играет общественный контроль государственной власти. Он организуется на разных уровнях (макро- и мезо-) и многими средствами: массовой информации, ассоциациями, массовыми движениями, народными обществами. Непосредственно в макросистему входят разные формы политической оппозиции.

На том же уровне располагаются теневые, скрытые политические структуры и функции макровласти; скрытые действия легальных учреждений высших рангов; секретные документы, распоряжения, приказы и тому подобные акты; скрытый смысл открытых политических действий, политических текстов; негласные функции и неявная роль различных официальных лидеров и центральных органов власти и управления, руководства учреждениями, партиями, армией, руководства промышленностью и другие; официальные и легально существующие учреждения с секретными функциями и полностью законспирированные учреждения.

Аналогична по своему строению и мезоструктура политической системы. Она образована аппаратами управления, органами выборной и назначаемой власти, которые непосредственно слиты со структурами макроуровня, но составляют его периферию. Они расположены в политическом пространстве между высшими эшелонами государственной власти и обществом, которое они связывают с государством. Это так называемые аппараты и органы, региональная и муниципальная администрация, советы разных рангов, иерархия партийных, профсоюзных и других ассоциативных структур, крупные предприятия, лидеры экономики, органы правосудия и охраны порядка, другие учреждения, через которые осуществляется политическая социализация.

Структуры среднего уровня служат связующим звеном между макроструктурами политической системы и обществом, организуют их отношения, передают импульсы государственных центров власти обществу и его ответные реакции – инициаторам политики. В организации и осуществлении политического процесса мезоуровень политической системы играет ключевую роль. На этом уровне формируются наиболее влиятельные бюрократические аппараты управления и самые массовые параллельные (теневые) структуры. К скрытым функциям легальных государственных, партийных, административных учреждений на этом уровне, при определенных негативных условиях, добавляются особенно распространенные конфликты аппаратов и их лидеров, групповщина, земляческие и кровнородственные связи, противоправная активность и коррупция официальных лиц и властей. На этом же уровне формируются нелегальные структуры неполитического характера (мафиозные структуры, черный рынок и т.д.), которые имеют тенденцию смыкаться с легальными структурами и могут оказывать на них серьезное влияние, вплоть до скрытого участия в политической жизни отдельных политических регионов.

Микроуровень политической системы образуется массовым участием общественных групп, граждан общества в политической жизни: членством в массовых политических или неполитических, но влиятельных организациях, участием в массовых политических акциях поддержки власти или протеста, в социальном контроле политики, в ответственных процессах ее демократической организации. На микроуровне формируются политические народные движения, зарождаются политические группировки и партии, формируется общественное мнение, складывается политическая культура общества – важная составная часть и характеристика политической системы. Пространство микроструктур отнюдь не ограничивается неким нижним массовым уровнем. В нем расположено все, в принципе, общество и все его граждане, с их политическими взглядами, формами участия в совместной политической жизни, хотя политические роли организационно и функционально разделяют их по разным уровням.

Политическая система сформирована по принципу пирамидальной иерархии: с массовой социальной базой в основе, вершиной государственной власти в высшем ее эшелоне. Таким же образом построены и ее подсистемы, имеющие вертикальные структуры (от массовой базы – к руководящим учреждениям): партии, крупные общественные организации, союзы и т.п. На каждом из уровней, на которые разделена политическая система, образуются специфические структуры и отношения между ними. Исследование столь сложно организованной системы составляет одну из центральных задач политической науки и определяется несколькими руководящими принципами.

§ 3. Типы политических систем

В политологической литературе существуют различные подходы к определению типов политических систем. Рассмотрим пять основных типов политических систем в обобщенном виде: 1. Рабовладельческая, феодальная, капиталистическая, социалистическая система. Основой типологизации являются общественно-экономические формации, авторами концепций являются Маркс, Энгельс, Ленин. 2. Демократическая, авторитарная, тоталитарная. Основой типологизации выступает степень демократичности власти и наличие механизмов разрешения противоречий, автором является Роберт Даль. 3. Англо-американская, Европейская континентальная, доиндустриальная, тоталитарная. Основой типологизации является политическая культура (однородная или разнородная), автор Габриэль Алмонд. 4. Административно-командная, соревновательная, социопримирительная. Основой типологизации выступают способы управления обществом, автор В.Е. Чиркин. 5. Этакратическая, демократическая, где основой типологизации является место и роль государства в политической системе. Авторы этой типологизации выступают: В.В. Радаев, О.Н. Шкаратан.

Из изложенного выше видно, что политические системы можно исследовать с разных позиций. Имеет ли это не только теоретическое, но и практическое значение?

Типологизация политических систем несет на себе методологическую и прикладную нагрузку. Так, первая теория утверждает, что политические системы существуют и функционируют лишь в рамках классового общества, а с отмиранием классов теряют политический характер. Если вторая часть этой теории сегодня полностью отвергается, то первая остается в силе. Однако предпочтение классовому подходу, при анализе современной политической системы, существенно ограничивает представления о ней в целом, так как в политической системе, наряду с классовыми признаками и чертами, отражаются также межклассовые, общесоциальные, национальные, групповые и общечеловеческие.

Наибольшей популярностью в современных условиях пользуется концепция Р. Даля: политические системы чаще всего характеризуются как демократические, авторитарные, тоталитарные.

Не менее важное значение имеет типологизация политических систем Г. Алмонда. Взаимодействие различных типов политических систем осуществляется более плодотворно, если при их характеристике учитываются особенности многообразных культур. Это открывает дополнительные каналы для эффективного сотрудничества и партнерства между различными политическими системами.

Вряд ли можно подвести черту под имеющимися теориями типологизации политических систем. Вполне могут появиться новые основания для выявления различий между ними, в соответствии с изменяющимися условиями их возникновения и функционирования.

Что лежит в основе замены одного типа политической системы на другой? На первое место следует поставить смену форм собственности (собственность на раба, на землю, на средства производства, на государство в целом, равное право на существование и развитие различных форм собственности); изменения государственной формы правления и смена идеологий.

Итак, тип политической системы характеризуется соотношением и взаимодействием ее структурных элементов. От их места, роли, содержания и направленности зависят характер политической системы, а также темпы развития общества в целом. Любая политическая система нуждается в признании ее со стороны общества. Это признание может быть активным или пассивным, открытым или скрытым, осознанным или бессознательным, добровольным или принудительным.

Возможность признания политической системы обществом более вероятна, если она выражает объективные потребности людей. Однако между легитимацией политической системы и тем, как она реагирует на общественные потребности, нет прямой и однозначной связи. В некоторых случаях она может пользоваться поддержкой, не выражая коренных интересов масс.

В чем проявляется признание и поддержка политической системы? Прежде всего, – в соблюдении законов, в выплате налогов, в выполнении воинского долга, участии в голосовании, лояльном отношении к власти, заинтересованности в политической информации и др.

Если политическая система не пользуется доверием, она теряет устойчивость. Попытки продлить ее существование с помощью насилия не дают конечного позитивного результата. Как выразился выдающийся французский дипломат Ш. Тайлеран: «Со штыками можно сделать все, но на них нельзя сидеть». К политической системе предъявляются и определенные требования, на которые она реагирует неоднозначно: либо реализует их, либо стремится подавить и тем самым усугубляет ситуацию, может довести ее до состояния кризиса. В то же время общество не должно предъявлять к системе слишком завышенные требования, которые она не может удовлетворить в силу объективных обстоятельств. Подобные требования «приводят к перегрузке» системы и завершаются, как правило, общей стагнацией».

В свою очередь, сама политическая система подвержена особому воздействию правящей элиты, принимающей политические решения, которые далеко не всегда обусловлены общественными потребностями и интересами (так вьетнамская и афганская войны велись не по воле американского и советского народов).

§ 4. Особенность российской политической системы

Политическая система, которая уже почти десятилетие управляет Россией, в сознании народа выглядит довольно странно. Вообще-то в стране до сих пор нет политической системы, хотя бы отдаленно напоминающей те, которые существуют на Западе или даже в развивающихся странах, поскольку в России нет партий, кроме КПРФ, под которыми подразумеваются организации, доводящие интересы различных социальных групп общества до высших эшелонов власти, где принимаются решения при учете этих интересов. Правовое общество в России не построено, хотя оно декларировано в Конституции. Одним словом, в России политическая система отражает не адекватную для парламентских демократий систему власти. Здесь после событий 1993 г. утвердилась такая система управления государством, которая мало чем отличается от монархической. Хотя в России по ее Основному закону установлена Республиканская форма правления. Самая главная особенность этой системы состоит в том, что она, к сожалению, вся скроена из противоречий и конфликтов. Конечно, любая политическая система является генератором конфликтов, ибо всегда предполагает конфликтную функцию, которая при определенных обстоятельствах начинает разрушать саму систему. В течение 10 лет это наблюдается в России, и связано с тем, что политическое устройство содержит в себе несовместимые элементы, которых нет в цивилизованных государствах. Это, с одной стороны, разделение властей, а с другой – возвышение института президентства над другими ветвями власти.

Идея такого политического устройства заложена в российской, по сути авторитарной конституции. Она, как известно, была навязана народу в 1993 году. Эта конституция и созданная на ее основе государственная система отдала в руки Б.Н. Ельцина исполнительно-декретную власть, тем самым лишила российское общество возможности корректировать или отвергать через парламент, в том числе и с помощью импичмента, разрушительный политический и экономический курс российского президента. Эта конституция открыла широкий простор для разнузданного произвола в стране, которая на протяжении советской истории уже испытала на себе и культ личности Сталина, и волюнтаризм Хрущева, это во-первых.

Во-вторых, в стране при режиме Ельцина фактически не работал принцип разделения властей и принцип управления ею со стороны парламентского большинства, избранного населением РФ.

В-третьих, цепная реакция распада Советского Союза перекинулась на многонациональную Россию. Начался парад суверенитетов первоначально в национальных республиках, а затем в краях и областях. Сегодня имеется опасность вслед за пирамидой ГКО может рухнуть и пирамида российской государственности, построенная на основе весьма своеобразно понятого федерализма, когда в ряде российских регионов государственный суверенитет РФ ограничен, а каждый третий закон, принимаемый субъектами РФ, противоречит Конституции и законам России. На ее политической карте появились несколько десятков авторитарных корпоративно-олигархических режимов, превративших в пустой звук конституционные права граждан, честные выбора, свободу прессы, независимость судов. Экономическое пространство России раздроблено на полусуверенные региональные анклавы, территориальные отделения федеральных структур находятся в полной зависимости от региональных властей. Страна стоит перед угрозой дальнейшего развала и потери единой государственности, а русский народ - перед перспективой разобщения и деградации.¹

В этой ситуации новый президент России В.В. Путин пытается решить задачу укрепления государственности, усиления связи центра с регионами. 13 мая 2000 года он подписал указ № 849 «О полномочном представителе Президента Российской Федерации в федеральном округе».
В настоящее время страна разделена на семь округов. При полномочном представителе будут два первых зама в ранге федеральных министров, аппарат 300-400 человек. В каждом округе будет заместитель Генерального прокурора и подразделение Счетной палаты. Этот указ президента
В.В. Путина утвердил положение о полномочном представителе, где поставлены задачи: а) организовать в округе реализацию основных направлений внутренней и внешней политики государства; б) организовать в округе контроль за исполнением решений федеральных органов власти;
в) обеспечить в округе реализацию кадровой политики президента;
г) регулярно представлять президенту доклады об обеспечении национальной безопасности в округе, а также «о политическом, социальном и экономическом положении» и вносить президенту соответствующие предложения².

Эта инициатива президента Путина в целом с одобрением принята в обществе, хотя эти изменения и не предусмотрены основным законом России. По всей вероятности, Государственная дума пойдет на определенные изменения и корректировки в ней. Ибо она не во всем адекватна ныне сложившейся ситуации в России. По мнению многих политологов, она имеет много недостатков и упущений.

Известный политолог - конфликтолог Э.Н. Ожеганов, оценивая российскую Конституцию 1993 г., приведшую страну на грань катастрофы, подчеркивал: «Ни одна страна мира не знает такой конституции, когда институт президентства выводится за рамки разделения властей и словно бы возвышается над ним. Формально разделение властей продекларировано, но по существу, власть оказывается сосредоточенной в одних руках. Юридически такая конституция корява и политически опасна...»¹

В определенной степени корявость Российской Конституции отражает своеобразие нашей политической системы. Оно состоит в том, что в течение 9 лет хронически больной, невменяемый президент, возвышаясь над тремя ветвями власти, опираясь под него написанную конституцию, тормозил, блокировал их нормальное функционирование. Если быть предельно объективным, бывший российский президент вплоть до 2000 г. просто являлся символом, а не правителем России. Россией правило его ближайшее окружение под руководством «семейного политбюро».

По мнению политического обозревателя К. Сорокина, в «России создана, не имеющая никакого отношения к Конституции и действующему законодательству, реальная система власти. Во главе ее - семья Ельцина в купе с политкомбинатором Березовским и теневым «кошельком» Абрамовичем. Семья правит администрацией президента, а та через первого вице-премьера В. Аксененко руководит важнейшим экономическим блоком правительства, курирующий реальный сектор экономики, т.е. «живые деньги».²

«Корявая» Конституция – основа для конфликтности системы, ибо она провоцирует противостояние и борьбу. Если проанализировать нашу Конституцию, которая сама призвана быть прочной правовой основой регулирования конфликтов, то можно насчитать более 15 формулировок, которые могут вызвать конфликты.

Если институт президентства находится над системой разделения власти, то возникает вопрос о характере существующего политического режима. Этот режим, по оценке того же Э.Н. Ожеганова, является «режимом плебисцитарной вождистской демократии», противостоящий системе разделения власти. При таком режиме принцип разделения власти, его функционирование носит формальный характер. Этот принцип в России декларирован, но не имеет силы, а существует как декорация для украшения, облагораживания фасада Российской политической модели. Это, естественно, ведет к тому, что жизнь в обществе состоит из конфликтных ситуаций самих конфликтов и борьбы.

Наиболее остро и напряженно конфликты развиваются в верхних эшелонах власти, которые адекватно влияют на социально-политическую атмосферу общества. Уже 10 лет россияне с беспокойством наблюдают за нескончаемым противостоянием и борьбой законодательной власти со структурой президента. Не может не вызвать тревогу и опасений у россиян пренебрежительное отношение администрации президента к судебной власти. Хотя при новом президенте эта борьба несколько «поутихла», но и при Б.Н. Ельцине и нынешнем президенте постоянно чувствуется, что президентское окружение не прочь задвинуть судебную ветвь власти подальше. Как известно, при цивилизованной демократии правительственный кабинет формирует та партия, которая одерживает победу на парламентских выборах. В России же власть бесцеремонно оседлала такая теневая политическая сила, которая по своему характеру бесформенная, но по сути – всевластная . Это есть олигархический режим. Именно этот режим кроется за «псевдонимом» так называемой «партии власти». Иначе говоря, эта лексическая упаковка запечатлевает исключительную сложность, скрытность и непростоту властных отношений в современной России.

Какие социально-политические институты и силы в сознании общественности ассоциируются с пресловутым понятием «партия власти»? Многочисленные социологические исследования, проведенные в России, дают интересную и емкую картину «партии власти». Она для большей части россиян не те «демократические» силы самого разного оттенка, которые прямо или опосредованно поставляли и ныне делегируют основные контингенты высших чиновников в аппарат управления современного политического режима. Из каких политических сил состоит «партия власти» в России? При олигархическом режиме Ельцина в аппарат управления своих представителей посылали прежде всего такие партии, как НДР, ДРВ. Сегодня при новом президенте правительство сформировано из «осколков» этих же партий, плюс из новой партии «Единство – Медведь». Именно «Единство» при президенте Путине выступает полновесной «партией власти».

Особая роль в политической системе принадлежит политическим партиям и общественно-политическим движениям, в том числе профессиональным союзам, всевозможным лоббистским организациям, создаваемым при институтах законодательной и исполнительной власти.

В российской политической системе в отличие от западных стран, где политические партии играют первую скрипку в политической системе, партии России отодвинуты на задний план. Сегодня от их действий мало что зависит.

В настоящее время в политической системе основную, определяющую роль играют кланово-корпоративные связи и отношения, находящиеся вне общественного контроля. Политические партии в условиях ельцинского авторитарного режима почти не имели никакой возможности определять состав правительства и контролировать его политический курс. Это положение не изменилось и при президенте В.В. Путине.

В определенной степени медленное укрепление партийной системы к середине 90-х годов давало некоторые основания для надежды на постепенное приближение нашей политической жизни к западным образцам. Однако, как показали избирательные кампании 1999 г. и 2000 г. эти ожидания не оправдались.

Это в определенной мере связано с тем, что в нынешнем составе Думы выросло число независимых депутатов. Но это не главное. Самое главное состоит в том, что партии и блоки, выступавшие под определенными идейно-политическими знаменами (КПРФ, «Яблоко», СПС, ЛДПР), в ходе избирательных кампаний оказались сильно потеснены сугубо непартийными, административно-номенклатурными образованиями. Самое удивительное заключается в том, они, несмотря на отсутствие у них материально общественной «ткани» и горизонтальных связей, сумели «втереться» в доверие российскому электорату. Это, прежде всего, относится к партии «Единство-Медведь». Эти образования перед собой ставили чисто прагматическую задачу – быть представленными в российском парламенте в структурах исполнительной власти. Их не смущало то, что они были новичками в публичной политике, профанами в правоведении и юриспруденции. Одно из них было образовано за год, а другое – за три месяца до думских выборов. Тем не менее они получили ненамного меньше голосов (около 37 %), чем партии инкумбенты¹, прорвавшиеся в третью Думу - 45 %.

В результате состав Думы обновился на две трети. В третью Думу было переизбрано лишь 166 депутатов-инкумбентов. Причем этих парламентариев отличают большие амбиции при отсутствии опыта парламентской работы.

Бюрократические образования и прежде присутствовали в Думе. Достаточно напомнить о «движении» «Наш дом - Россия». Но раньше они занимали ограниченное политическое пространство. В 1999 г. впервые административный ресурс оказался сильнее политического. Это подтверждается заметной разницей результатов голосования в Москве, Татарстане и Башкортостане от результатов в тех регионах, главы которых симпатизировали «Единству». Таким образом, восторжествовал своего рода «вестфальский принцип». (После окончания Тридцатилетней войны в 1648 г. был заключен Вестфальский мир, основанный на принципе - «чья власть, того и вера»). Другое дело, что в российском случае «вера» регионального начальства, как показали последующие события, была весьма изменчива. Однако остается фактом то, что в своем выборе значительная часть населения ориентировалась на симпатии этого начальства. Такого рода голосование может быть названо «Межрегиональным движением Единство», которая тем не менее смогла успешно выступить на выборах. В этом смысле она превзошла даже знаменитую партию Сильвио Берлускони «Вперед, Италия!», основой, или матрицей которой послужили клубы футбольных болельщиков. Впрочем, матрица и реальный инструмент строительства у «Единства» все-таки был. Вернее, речь может идти даже о двойной матрице. Одна из них – структуры МЧС, и, возможно, некоторых других силовых органов. Их преимущество по сравнению, например, с аппаратом представителей Президента в том, что это реально действующие структуры с наработанными связями. Другая –– структуры региональной власти (хотя и не везде), включающие в себя не только силу, влияние, связи региональных начальников, но и сложную систему взаимоотношений регионов с центральной властью¹ .

Принятый в политической науке и в практической политической жизни тезис о том, что СМИ выступают четвертой ветвью власти в глазах российского общества, не утвердился. Говорить о них как о «партии власти» сочли уместным всего 0,3 % населения России. Другой момент: в России проявляется интересный феномен, когда региональные лидеры хотят выразить, обозначить себя как политическая сила, способная возвыситься на уровень всероссийской «партии власти». Это хорошо видно из амбициозных политических шагов ряда губернаторов России, в частности М. Шаймиева, К Титова, А. Тулеева и др., по формированию различных политических организаций и движений с громкими претенциозными названиями. Это «Отечество» Лужкова, «Голос России» К. Титова, «Вся Россия»
М. Шаймиева, «Возрождение и единство» А. Тулеева и др. Однако между политическими амбициями политических лидеров и отношением к этим стремлениям со стороны россиян большая дистанция. Всего лишь один единственный процент граждан России считает такие претензии достаточными для объявления их всероссийской «партией власти».

В сегодняшней России и харизма лидеров и политических партий не может играть свою роль в утверждении авторитета власти, как это было в 20-50-е годы в СССР.

В первые годы своего президентства Б. Ельцин обладал довольно высокой харизмой, и массовое сознание определенно видело и признавало за ним эту самую «партию власти». Так его общественно-политическую роль расценивают около 2,5 - 3 % россиян. Вообще в нашем обществе постоянно слабеет влияние харизмы, очевидны настойчивые попытки ее поддержать и возродить. Эти попытки сегодня принимают все более карикатурный вид. Это хорошо прослеживается в совершенно непродуктивных деяниях соратников и сторонников Жириновского, Брынцалова, Явлинского и др.

До «августовского кризиса» 1998 г. гораздо весомее и «властней» представлялись в России такие фигуры, как Чубайс, Немцов, Березовский, Ястржембский и Юмашев. Их в качестве пресловутой «партии власти» оценивало 9,4 % жителей страны¹ .

Цивилизованность политической системы прежде всего определяется зрелостью, полновесностью демократии. Как известно из многовековой истории, демократия – явление исторически развивающееся, и для каждого народа подходит именно та ее форма, которая выстрадана его собственной историей. В этом отношении у Запада и России совершенно разный исторический опыт. На Западе получила развитие так называемая представительная демократия. При западной форме демократии интересы народа представляют люди, которые сделали для себя это своей профессией, – политики. А народ выражает готовность делегировать им свои властные полномочия. Совершенно иной исторический опыт у России. Демократия здесь появилась давно, но имела принципиально иную форму – это была «непосредственная демократия», когда вся Древняя Русь (не только Новгород и Псков) была системой общин, где верховная власть принадлежала сходу жителей, а князь являлся всего лишь чиновником, нанятый сходом для выполнения военных, исполнительных и судебных функций. Если князь по какой-либо причине не устраивал общину, то ему указывали на дверь. Таким способом был удален национальный герой Руси Александр Невский, не поладивший с Новгородским вече. В этом принципиальное отличие: если на Западе сенатор или президент нанимался на службу олигархами, то на Руси – народом. Отсюда, по всей вероятности, проистекает и большая доверчивость русского народа к власти.

В конце ХХ века Россия приобрела не демократию, а всевластие олигархов: не альтернативные выборы, а механизм плановой замены одного ставленника на другого. Если внимательно проанализировать прошедшие 15 лет нашей истории, то можно заметить, как без сбоя, четко работает механизм смены власти, который никак не связан с волеизъявлением народа. И всякий раз, когда нам подсовывали очередную политическую фигуру, сценаристы очень точно рассчитывали все фазы процесса: сначала в обществе доминируют восторженные эмоции вокруг новоявленного политического лидера. Вскоре эти эмоции сменяются сомнениями вперемежку с робкими надеждами, потом наступает длительный период разочарований и депрессий. В этой ситуации изуверившимся людям опять подбрасывают нового кандидата. Так было в годы «монаршествования» М.С. Горбачева, это же произошло и в годы «царствования» Б.Н. Ельцина.

На последних выборах победил не Путин и не его команда, и даже не проголосовавшие за него избиратели. Истинным победителем выступает нынешняя система власти, которая по мере необходимости осуществляет плановую выборочную ротацию кремлевских кадров. Нынешнему президенту крайне сложно проводить коренную ротацию кадров Кремля, ибо здесь сидят те, которые привели его на высший пост в российском государстве. Но В.В. Путин понимает необходимость осуществления обновления кадрового состава Кремля. А коренную расстановку кадров в высших структурах власти, в том числе и в Кремле, можно реализовать, лишь отказавшись навсегда от безотказно функционирующего пресловутого механизма смены власти. Президент и его ближайшее окружение должны понимать, что реформы очередной раз потерпят крах, если власти предержащие не будут допускать умных, инициативных людей в институты власти. Совершенно недопустима внутренняя политика, ориентированная на уничтожение умных, знающих приемы и методы власти людей. Такой стиль управления государством не новость для России, он имел место и до либеральных реформ, и процветает сегодня. Социалистическая революция 1917 года предполагала коренным образом изменить формы и методы управления государством, чтобы исключить возврат в его структуры старых бюрократов-чиновников. В.И. Ленин и его окружение, хорошо понимая пагубность практики опоры в управленческих структурах лишь на старые бюрократически кадры, стали решительно избавляться от них, хотя во многих государственных институтах рядом с новыми чиновниками трудилось немало честных, инициативных специалистов-профессионалов, раньше служивших монархическому режиму. Но, к сожалению, и ленинскому руководству страны не удалось коренным образом изменить стиль руководства государством. Применив к новым структурам старые (царские) методы управления (вертикаль власти, подбор и расстановка кадров), общество скатилось к сталинизму, подвергнув гонениям более совестливых, более, скажем так, христолюбивых. Вскоре в СССР моральные уроды одержали полную победу.

Нынешняя формальная смена социального строя лишь переход болезни из скрытой, латентной формы в стадию открытого разложения. Нынешнее чиновничество иначе как распадом назвать нельзя. Коррупция, например, всего лишь результат воплощения чиновничьего принципа: человек ничто против государства, а государство – это я. Любой шаг гражданина у нас контролируется не принятыми нормами морали, не законами, а чиновниками.