Geum.ru

Есть в этом рассуждении какие-нибудь недостатки

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10
Глава 8.

Княжеская столица.

На небе замысловатыми узорами клубились облака. Огромные, лохматые, серо-

розоватого цвета, они напоминали густой дым. Солнце уже садилось. Впереди на

холме, на фоне бледно-желтого неба четко вырисовывались контуры наружной

стены с башнями, остальной части города не было видно, так как она находилась

ниже на склоне холма. Несмотря на то, что небо было еще светлым, все вокруг

было уже совсем черным.

Тиль слез с коня и отошел в кусты. Возвращаясь, глядя на своего жеребца, он

подумал, что кажется, будто белый конь висит в пустоте и только лишь небо над

его головой существует.

До городских ворот Тиль добрался совсем уже ночью, расстояние, зрительно

казавшееся столь малым, на самом деле было довольно приличным. У городских

ворот стоял часовой. Этот несчастный, которому видимо спать еще было рано, а

делать нечего, как минимум час пудрил Тилю мозги, начав с расспросов о том,

кто он, и закончив тем, что ему все равно, неважно кто Тиль, потому что он не

может его впустить в город ночью. В общем, после всех этих бесконечных

мучений страж пропустил парня всего за пару мелких монет.

Утро в гостинице было еще хуже вечера. В ярком солнечном свете сразу начали

мозолить глаза все недостатки этого заведения, напоминавшего теперь ночлежку

для бродяг. В тусклом свете свеч поздним вечером, конечно же, это строение,

как внешне, так и внутренне выглядело привлекательней. Вообще к слову сказать

чем темнее тем прекраснее становится, что угодно. В полной же черноте все

одинаково бесподобно. С каким-то мерзостным чувством глядя на обстановку

вокруг, Тиль выбрался на улицу. Посвежевший оседланный Туман ждал его у

порога. Небритый, желтозубый конюх держал его под уздцы. Бросив этому типу

монету, Тиль вскочил в седло и поехал прочь.

- Эй, малыш, как мне проехать к князьям? - спросил Тиль мальчика болтавшегося

у ворот.

- А очень просто, по этой улице до монастыря, а там в переулок направо и

прямо выедешь к мосту через реку, а там уже увидишь.

- На держи, - и мелкая монетка, вертясь, взвилась в воздух, мальчишка поймал

ее и просияв как начищенный медный таз, крикнул вслед Тилю:

- Только там, возле монастыря, господин, сейчас толпа большая! - и он тут же

умчался в подворотню соседнего дома.

Тиль глянул в след ребенку и рысью поехал в указанном направлении. Улица была

полна народу. Грязные, ободранные чернорабочие, служанки в строгих платьях с

накрахмаленными фартуками и воротничками, простые горожане среднего достатка,

торговцы, замызганные дети, как бродячие собаки высматривающие чего и где

плохо лежит, постоянно грохочущие по мостовой кареты, телеги и просто, как

Тиль всадники.

По сторонам всюду уже оживали дома, открывались лавки, забегаловки, булочные

разносили вокруг вкусный запах горячего хлеба. Во все стороны летели крики,

смех, стук, звон и еще целый хор разных звуков. Туман шел напряженно, прижав

уши и опасливо вращая глазами. Ему, собственно, как и его хозяину не

нравились города. Они были шумные, грязные, вонючие с толпами суетящихся

людей, одни из которых были нищие и голодные, а другие обнаглевшие и

разжиревшие. И те, и другие в большинстве своем Тилю были неприятны. Через

некоторое время Тиль действительно добрался до монастыря, точнее он почти до

него добрался, потому что, как и предупреждал мальчишка, там творилось нечто

жуткое: все свободное пространство между домами было заполнено бурлящим,

кипящим народом и снова несся кругом хоровод всевозможных криков и других

звуков.

Не доехав до монастыря метров 300 и упираясь в толпу скапливались впереди

всевозможные экипажи и повозки. Наблюдая все происходящее Тиль решил, что для

начала все же выяснит, ради какого веселья собралась здесь такая толпа.

Протолкавшись ближе к зданию монастыря, Тиль увидел несколько святых отцов

довольно крупного телосложения, ограничивающих вход в храм, один из них,

старший по сану, с бородой лопатой и огромным крестом на груди призывно

кричал:

- Дети мои! Покайтесь! Пока не поздно! Пожертвуйте нашему храму достаточную

сумму и вы сможете приложится к священной иконе излечивающей все болезни, тех

кто кается искренне и чист помыслами!... - и дальше в этом же духе.

Желающих от всего излечится было более чем достаточно (хотя похоже в

последствии среди них не нашлось искренни кающихся и чистых помыслами), но

был и еще один повод собраться здесь. Закончив рекламировать непосредственно

церковный бизнес, батюшка перешел к следующему пункту сегодняшнего шоу:

- Скоро уже вы увидите возмездие Господне, кое будет творить святая

инквизиция. По воле Божией! Сегодня священным огнем будет изгнан из тела

женщины Сатана! Овладевший ею! И прах ее окрещенный! Будет предан земле!...

Упоминаемое изгнание Сатаны предполагало сжигание какой-нибудь несчастной,

Тиль это прекрасно знал и его вовсе не прельщала возможность понаблюдать за

мучениями какой-то сумасшедшей, сгорающей живьем.

- Чертов мир, - прошептал Тиль и начал проталкиваться назад в обратном

направлении.

Узкая незаметная улочка, рождавшаяся около старых, снятых колоколов, уводила

Тиля неизвестно куда, позорно уступая место крупным домам и виляя. Почти час

петлял Тиль по каким-то закоулком, но в конце концов все же действительно

выехал к мосту через ров, наполненный мутной водой. На другой стороне рва был

сад и особняк князя Орошели.

Возле моста Тиль остановился в нерешительности. Мост был гол, тих и внушал

страх. Внезапно рождалась в голове мысль: "Какого черта, я сюда приперся? И

что я скажу?..." Тиль огляделся вокруг и решив, что бессмысленно сейчас, что-

то сочинять, отбросив сомнения хлопнул Тумана и первый робкий звук, гремя

покатился по доскам. Конь сделал еще один шаг и уверенно пошел вперед. В парк

Тиль въехал уже рысью. Под копытами Тумана шелестели листья. Аллеи здесь были

широкие, со скульптурами по краям через каждые метров 15. Некоторые из них

изображали языческих богов, иные животных или абстрактные фигуры. Тиль

придержал коня и поехал шагом, разглядывая фигуры, которые уносили его в

другой, неведомый мир прошлого и фантазии. Медленно, постепенно поворачиваясь

от одного бока до другого, проходили мимо белые, неподвижные скульптуры. И

вот рассматривая очередную фигуру изображавшую обнаженную девушку, вокруг

бедер которой были накинуты складки ткани, Тиль неожиданно заметил мохнатые

ноги с копытами, торчащие из-за скульптуры. Крайне удивившись и, забыв всякую

осторожность, Тиль направил Тумана прямо туда. Подъехав ближе, он услышал

странный страдальческий стон и, заглянув через руку белого изваяния, застыл в

изумлении от увиденного. За скульптурой в куче листьев лежало странное

мохнатое, рогатое существо с хвостом и копытами вместо ступней. Существо

стонало и ворочалось, закинув ноги на пьедестал скульптуры и руками потирая

голову.

- О-о, у-у.. Кошмар какой.. У-у.. башка трещит, - козлиным голосом бурчало

нечто, пока не очнулся Тиль и дрожащим голосом не спросил:

- Ты что такое?...

Тут нечто резко открыло один глаз и болезненно оглядев парня, возмутилось:

- Во-первых я не ЧТО, а КТО, а во-вторых, молодой человек, какого такого

черта вы позволяете себе нарушать чужой покой?

Уже немного придя в себя Тиль ответил в таком же духе:

- Неужели вы думаете, я позволил бы себе нарушить ваш покой? О, нет, ни в

коем случае, просто мне показалось, что вы не очень хорошо себя чувствуете,

если нечто плохо себя чувствует, то почему бы ему ни помочь...

- Ну вот, - огорченно страдальчески просипело существо, - опять назвал меня

нечтом.

- Извини, но ты не представился...

- Извинения не приняты, котись отсюда, - отозвалось волосатое создание и

перевернулось на бок.

- Неа, - просто ответил Тиль и существу пришлось опять открыть один глаз и

взглянуть на нахала.

- Ты что вообще уже обнаглел? - искренне удивилось оно.

- Нет не совсем. Скажи лучше, что у тебя болит? - невозмутимо настаивал Тиль.

- И где ты взялся на мою голову, бормотало оно, - Что болит? Голова от тебя

болит...

- Наверно не от меня все-таки, а скорее от выпивки, - заключил Тиль учуяв

жуткий перегарище, - Хочешь дам лучшего в мире лекарства от этой болезни? -

лукаво поинтересовался он.

Последний вопрос тут же вызвал некоторое оживление волосатого и он живо

спросил:

- А что у тебя?...

- Коньяк, но сначала кто ты?

- Я демон. Зовут меня Бес. Давай быстрее, - и он протянул руку с голой

коричневой ладонью и длинными узловатыми пальцами.

Тиль спрыгнул с лошади и, достав из сумки флягу, протянул Бесу. Демон жадно

схватил ее и открыв крышку одним махом выпил половину и удовлетворенно

улыбнулся, обнажив довольно большие желтые зубы. Темно-красные глаза его

сразу весело заблестели и он взглянул на Тиля почти по-отечески благодарно.

При виде всех этих перемен Тиль тоже не смог сдержать улыбку.

- А тебя как зовут? - спросил Бес.

- Меня Тиль...

- Ты из Обители, - внушительно закивал сам себе демон, Вы там о себе высокого

мнения...

- А разве на это нет основания? - влез Тиль.

Бес сделав вид что не заметил эту реплику продолжал:

- ...но все же есть там, нет, в основном, БЫЛИ там, мудрые люди... жаль давно

Бодду не видел... - задумчиво бурчал демон глядя на белые размазанные облака,

- что он там жив хоть еще?...

Ответа Бес так и не дождался. Время шло, а Тиль молчал. Демон пару раз

переводил взгляд на парня и снова продолжал зрительно сравнивать копыта

Тумана и свои.

- Хороший конь, - сказал Бес, - Замечательные копыта, даже у ночных коней я

не видал таких копыт. Лучше моих, - затем он допил все, что оставалось во

фляге и, внимательно посмотрев на Тиля, решительно потребовал:

- Ну теперь давай рассказывай.

Без всяких колебаний Тиль заговорил, словно ради этого и ехал сюда:

- 20 дней назад в Обитель явилась ведьма. Учитель назвал ее Кирримой и отдал

моего коня, а я попытался остановить ее...

Демон занялся обгрызанием ногтей и, кажется, слушал совершенно рассеяно, но,

когда Тиль упомянул Бодду, его ухо как у собаки повернулось.

- Это была моя последняя встреча с Боддой. Он выслушал меня и вздохнул, а

потом сказал, что так должно было быть и так и получилось, - Тиль замолчал.

Бес был серьезен, как никогда, он долго молча смотрел в землю, а потом

низким, мягким голосом заговорил:

- Да, безусловно, Бодда прав. Так должно было быть... Хоть ты здесь и ни при

чем. Ну что ж!... Да, она была здесь день назад... Нет даже меньше, чем

день... Она была долго в Орошели, около недели и уехала только вчера поздно

ночью. Она искала меня, но я опоздал... - демон замолчал и сконфуженно уткнул

взгляд в собственные ладони, - Точнее сказать испугался... Как всегда я бежал

на праздник, но... но мою дорогу пересек мрак и я испугался... и не захотел

перебегать ему дорогу..., - Бес вздохнул, - Я понял, что он ищет ее. Уже

который десяток лет мрак преследует Киррим... Она не дождалась меня, хоть ей

очень нужна была помощь. Темный всадник опередил меня. Что с ней теперь я не

знаю, - Бес посмотрел Тилю в глаза, в голубых глазах парня металось дикое

пламя, - Не знаю... Но, вот тебе мой совет, если хочешь ее найти и не

побоишься идти по следу темноты, я научу тебя, как не сбиться с дороги...

Жаль только если твой конь в этой бесконечной погоне собьет свои прекрасные

копыта...

Глава 9.

Жизнь без отдыха.

Ледяной ветер пронизывал ее до костей. Мелкий, острый как стеклянные осколки,

снег летел в лицо. Перчатки уже не грели.

- Зи! Спускайся! - уставшим голосом прокричала Карута, и демон в ту же

секунду помчался вниз.

Что-то внутри стонало и болело, умоляя обернуться, но Киррима сопротивлялась

этому изо всех сил, стараясь держать себя в руках и поминутно не вглядываться

в темноту.

Она слезла на землю и, дрожа, кутаясь в плащ, села на поваленное дерево. Зи

смотрел своими огненными глазами с заботливостью и вниманием, какие

проявляются только у постели умирающего любимого человека.

- Должен же быть выход? Я напугана и одинока...

- Все кирримы одиноки. Такова их жизнь.

- Да такова, но знаешь, Зи, если б не одиночество, я бы так не боялась.

Эта фраза почему-то оживила демона, и он посмотрел на Каруту так, словно что-

то понял.

- Что? - удивилась Киррима.

- Я знаю, как тебе помочь. Тебе всего-то надо найти какого-то спутника, если

ты будешь с кем-то, то будешь чувствовать себя более уверенно. Это поможет

тебе избавится от страха...

- Это глупо, Зи, ты же сам понимаешь...

- Нет, это не глупо, а просто, это знает любая человеческая женщина. Это же

неписаная истина. Ты же на половину человек!...

- На половину? Думаю, что уже больше, - невесело усмехнулась Карута.

- Не шути со смертью.

- А я и не шучу. Этот черный преследователь вывернул меня наизнанку и я уже

не знаю, что мне делать и как жить.

- О, всемогущий Тифэль! -отчаянно воскликнул Зи, - У тебя же есть мои крылья,

чего ты боишься? Будь у него хоть трижды самый быстрый конь, он не догонит

нас во веки веков.

- Откуда мы можем знать, что за нечто служит ему конем, и насколько оно

быстро передвигается?...

И неожиданно жуткий, шелестящий смех вырвался из груди демона и понесся на

десятки метров кругом.

Кто угодно ужаснулся бы услышав его, но на душе у Кирримы потеплело. Демон

редко смеялся, а если смеялся, то не просто так.

- Слушай, это же бред какой-то! - воскликнул он и Каруте голос его не

показался веселым, - Все боятся того, что не знают. И в этом главная ошибка,

я могу привести тебе сколько угодно примеров такого страха, который толкал

людей на безумства. Но если людей он толкает на безумства, то тебя страх

толкает к смерти. Ты бежишь неизвестно от чего по пути убивая себя. Ты спишь

не закрывая глаз, сидишь не расслабляя ног, ешь не жуя, живешь не отдыхая.

Так нельзя, если так будет продолжаться, то ты умрешь от ужаса, приняв

мелькнувшую тень за своего преследователя, даже раньше, чем доживешь

человеческую жизнь, убив в себе кирримскую кровь.

Киррима ничего не ответила, она лишь влезла в седло и, подняв глаза,

вгляделась в синеватую черноту ночного неба.

- Знаешь, Зи, давай немного прогуляемся по земле, а то я там так замерзла.

И демон без лишних слов побрел по тропинке вниз с горки. Ближе к полуночи они

снова полетели и лишь, когда встало солнце, киррима легла спать. Для привала

она выбрала лес, потому что там теплее и нет ветра.

Устроив себе лежанку из веток и листьев, Карута закуталась в плащ и,

накрывшись одеялом, тут же уснула. Но лишь закрыла она глаза, как снова

ударил в лицо ей ветер, и снова потянулись внизу скучные пейзажи. Тут же

только от одного вида этого возникло чувство усталости и обреченности. Она

хотела сказать Зи, что бы он спускался, но лишь опустила глаза, как

обнаружила, что демона нет и она стремительно падает на землю. Она упала на

кучу веток и листьев и сразу села. Прямо у ее ног, как большая змея, шипел и

клубился мрак, а чуть дальше за ним на белом светящемся коне сидел

голубоглазый парень и ясными, понимающими глазами, кажется, молил ее о чем-

то. Эти глаза успокаивали Кирриму, ей захотелось коснуться руки парня, но

только она начала тянуться к нему, как он начал уноситься и скоро уже

превратился в точку, а она сидела на голом сером камне, на холме, вдруг,

осознав, что между ними сотни километров и мерзкая, черная змея. Карута в

отчаянье вскочила и бросилась к парню, но черная, страшная змея стрелой

взвилась в воздух и вцепилась кирриме в руку, одним махом заглотив всю кисть.

В одно мгновение ужас и безумная боль пронзили ее, и она дико закричала.

Проснувшись от собственного крика, Карута села и потерла руку. Ничего,

никакого укуса, никакой змеи и парня. Все вмиг улетело, растаяло, как дым,

только красные встревоженные глаза демона неподалеку. От кошмара Кирриму

прошиб холодный пот. Ее трусило. Неожиданно ей захотелось оказаться в

маленьком, тихом, теплом домике и, уткнувшись лицом в подушку, лежать и

плакать. Карута передернула плечами и, проглотив ком в горле, встала.

- Все, - твердо сказала она, - Так нельзя. Сейчас же мы отправляемся искать

гётер фольк.

Красные глаза уставились на нее не мигая, то ли радостно, то ли удивленно.

Карута спокойно, хоть и с каким-то напряжением, начала собирать вещи. Она

молчала и демон спросил:

- Что заставило тебя так поступить?

- Что? - задумчиво повторила Киррима, словно спрашивая у самой себя.

Заталкивая одеяло в седельную сумку, она ответила:

- Мне приснился очень странный сон. В этом сне был парень... с голубыми

глазами... А ладно, это только сон. Можешь считать что ничего не случилось, -

Карута договорила и, затянув ремни на сумках, влезла в седло.

Зи неторопливо побрел по замерзшей тропе, вилявшей между деревьями.

- Так, теперь надо подумать, где собирать гётер фольк...

- А что тут думать? Надо нам двигаться на запад. Там леса, думаю мы найдем

там рурнов, а дальше болота. На болотах живут орки. Так как?

- Поехали, - пожала плечами Карута, как бы оставляя это на усмотрение Зи.

- Только заскочим все же в Орошель, повидать Беса, - добавила Киррима.

Они остановились на отдых, и Зи спросил Каруту, разводящую огонь:

- А как в этом году? Ты намерена выкупать право присутствия в княжестве?

Девушка враждебно нахмурилась и вздохнула:

- Придется. От этого никуда не деться. Сейчас не время устраивать ссоры с

людьми, а их маг не даст мне спокойной жизни...

- Значит ты будешь искать ему волка?

- Буду. И в этот раз волк мой победит. У меня есть камень, а сила его кровава

и пользы от нее больше в тех случаях, где спор идет со смертью.

- В этом-то ты права.

Киррима расседлала и вычистила демона. Костер уже во всю пылал. Она

огляделась и ушла. Несколько минут ее не было, а затем она возникла из

темноты, неслышно присев у огня. В руках ее была гроздь волчьих ягод. Отрывая

и кидая в пламя по одной ягоде, она начала произносить слова:

- Wolf...und... blut... pflicht... nacht... der tanz aus Tod getanzent...

dummhoit... (волк и кровь долг ночь танец смерти протанцуй глупости людской

на зло).

И постепенно из языков пламени выткалась морда волка. Время от времени от

поленьев отрывались его огненные передние лапы. Киррима закрыла глаза и

неразборчиво начала, что-то бормотать. Она видела его. Это был огромный

черный волк. Карута звала его, и он стоял словно в раздумье, повернув голову

в ее направлении подняв уши и нюхая воздух. Тогда Киррима позвала его более

властно и волк, опустив нос к земле, побежал на зов. Карута открыла глаза и

устало провела тыльной стороной ладони по лицу, словно пытаясь стереть

напряжение.

- Ну? Ты довольна зверем? - шелестящим шепотом полюбопытствовал Зи.

- Вполне, - удовлетворенно отозвалась девушка и улыбнулась, - Скоро сам на

него посмотришь крепкое зверище.

Они оба замолчали, испытывая, наконец, некоторую, пусть даже видимость,

спокойствия. Карута зевнула:

- Пожалуй, я немного вздремну, если ты не против. Разбудишь, когда волк

доберется.

Демон кивнул и она закопошилась, устраивая себе лежанку.

- Как его зовут? - темные щелки глаз мага подозрительно уставились из под

густых бровей на огромного черного волка, стоящего около Кирримы. На миг

Карута замешкалась с ответом, придумывая достойную кличку своему подопечному,

и ответила:

- Его зовут... э-э-э... Tote!

Старик удивленно взглянул на Кирриму.

- Тебе не кажется, что это несколько странное имя для пса?

- Это волк... - попыталась поправить его Карута.

- Какая разница! Имя-то все равно, мягко говоря, необычное, хоть для пса,

хоть для волка.

Карута смутившись, пожала плечами:

- А разве это имеет значение?

Маг слегка покачал головой.

- Да, в общем-то, нет... Ладно, пойдем, пора начинать.

Вслед за стариком Киррима и волк начали спускаться в подвал его дома.

Замшелые старые ступеньки скользили под ногами, и приходилось держаться за

стену, от чего на ее перчатках остались зеленые пятна от мха.

На пороге, прежде чем войти, Киррима надвинула капюшон на глаза. Она знала,

что внутри будет полумрак, но все же не хотела, что бы у кого-то был хотя бы

крохотный шанс рассмотреть ее. Переступив разбитый деревянный порог, Карута

вошла в подвал. Народу было достаточно и все, как один старались скрыть друг

от друга лицо. Мага же это забавляло. Он знал их всех и в лицо и по имени.

Киррима не держала волка, он слушался ее беспрекословно и все могли лишь

дивиться этому. Многие из присутствовавших знали, что она ведьма и не

стыдились своего страха перед странной особой, скрытой черным шелковым плащом

с меховым подбоем. Люди замолкали и, уступая ей дорогу, отводили глаза, боясь

ее взгляда, лишь исподтишка разглядывали ее любопытные посетители собачьих

боев.

Киррима встала немного в стороне. Вскоре двое неуклюжих карликов приволокли

для гостьи огромное кресло с высокой спинкой. Она мысленно скривилась, глядя

на уродливых недомерков. Ей никогда не нравилось стремление мага подбирать

себе в слуги разного рода калек и юродивых. Она села в кресло и волк лег у ее

ног, пустыми темными глазами наблюдая за огромным псом, с пеной у рта,

скалящегося, и задыхающегося от рычания и непонятной ярости. Он кидался на

прутья клетки, чем вызывал одобрительные крики и смех толпы.

На ринг вывели двух псов. Один из них был гладкошерстный с изорванным

загривком и налитыми кровью глазами. Плоская морда его была угрожающе

оскалена и сиплый рык доносился сквозь крепко сжатые белые клыки, не менее

четырех сантиметров в длину. Противником его стал пес из клетки. Киррима

никогда не была в восторге от посещения подобных мероприятий. Больше всего ее

раздражала злобная радость трусливых, недалеких людей. Она тихо вздохнула и

попыталась отыскать в толпе мага или князя. Князь Орошели надо сказать был

премерзкий тип. Он открыто поддерживал церковь и указами запрещал подобные

развлечения, но при этом тайно сам их посещал, устраивал и развивал. Вообще

он был удивительно двуличным человеком и не будь голубых кровей из него

получился бы отменный актер. Только лишь сегодня утром он с полными печали,

искренними глазами во время утренней службы стоял на коленях и чуть не рыдая,

крестился, а теперь был здесь и с азартом следил, как рвут друг друга два

зверя. Народ любил его за показную искренность и среднего, как достатка, так

и ума люди готовы были всерьез поверить любым его словам.

- Талант, - одними губами произнесла Карута и ухмыльнулась.

Ее совершенно не интересовали несчастья прогнившего человеческого общества, и

ей было наплевать на то, сколько бедняков умрет от голода или от холода этой

зимой. Она знала об этом высокомерном чудовище больше кого бы то ни было. Она

видела его глаза. Князь был не глуп настолько, насколько может быть не глуп

жестокий человек. С ленивым безразличием Карута подумала, что пожалуй для

благополучия людей было бы неплохо, если бы правящую верхушку составляли

гётер фольк. "Они живут практически бесконечно, у них нет бесполезного

стремления к собственному обогащению. Гётер фольк намного мудрее, их культура

и наука лучше развиты... Да-а уж... Поэтому гётер фольк и держатся подальше

от людей. Человечество - мерзкий вид животных" - Киррима с отвращением

оглядела закутанные в плащи фигуры. И тут почему-то в ее памяти всплыл парень

из сна. Больше всего Каруту задевали за живое его глаза : чистые, ярко-

голубые они убивали ее. Вспоминая этого парня Киррима чувствовала странное

незнакомое чувство тоски и радости одновременно, ничего подобного она раньше

никогда не испытывала. Киррима смутно догадывалась, что с ней происходит и ее

это беспокоило. Впрочем неожиданно размышления ее прервал князь Орошели.

- Рад, что, Вы, снова не обошли вниманием мое княжество, - почтенно, но не

теряя свойственной ему заносчивости, произнес он.

Карута только слегка повернула к нему голову и это было ее ответом. Больше

всего нравилось ей внушать страх и трепет этим голубокровым нахалам. Она

напускала на себя таинственность и, наблюдая за скребущимися в голове

несчастного ужасными мыслями, тихо посмеивалась, пряча улыбку в тени капюшона

и дивясь богатой фантазии людей. В этот раз она даже не усмехнулась. Слишком

многие иные вещи терзали ей душу.

Сегодня бои проходили, как и всегда. В начале дрались псы всех желающих. По

их завершении выяснялась сильнейшая собака, которой предоставлялось право

побороться с псом мага. Ну и уже после того, как кобель мага, Обен, разрывал

своего противника, предоставлялась возможность гостю или гостье, как в данном

случае, выставить против Обена свое животное. К слову сказать последние два

боя традиционно продолжались до смерти одной из двух собак, но любая из

сторон имела право прекратить бой.

- Ваш черед, - слащавый голос раздался у самого уха Каруты.

Она поежилась. Это был маг. Киррима нагнулась к волку и ласково погладив его,

что-то прошептала на древнем языке гётер фольк. Истинном языке континента,

как объяснила бы она. Волк встал и сам пошел к рингу. Гнусавый голос громко

прокричал:

- А теперь в финале встретятся сегодняшний победитель Обен и волк нашей

гостьи... Тотэ!

По зрителям прошел ропот, и Киррима улыбнулась, отметив про себя, что многие

все же знают это слово, хоть оно из чуждого им языка.

- Я же говорил тебе, что имя не подходящее, - пробормотал рядом маг.

- Почему? - удивилась Карута, на самом деле довольная своей выдумкой.

- Да потому что имя "Тотэ", для пса участвующего в боях звучит странно! -

настойчиво повторил старец то же самое хоть и другими словами.

- Надо же! А я думала ты оценишь мое чувство юмора, - с безразличием в голосе

прошептала Киррима.

Маг ничего не ответил лишь с подозрением и каким-то нехорошим предчувствием

покосившись на нее.

Тотэ с легкостью настоящего волка-вожака вышел на ринг. Бой был начат. Обен

стоял у противоположной стороны и, ощетинив загривок, кажется, оценивал

противника. Обен сделал шаг к волку. Из груди Тотэ вырвался рык, напоминающий

рокот далекого обвала. Пес насторожился, словно пытался, что-то понять в

звуках и неожиданно обернулся к хозяину, и завилял хвостом. Волк на мгновение

опешил от такой резкой перемены в поведении и тут Обен, едва успев повернуть

к Тотэ морду, молниеносно прыгнул на него. Волк попытался отскочить, но не

успел и пес сбил его на пол. Завязалась ожесточенная схватка.

Маг стоял за спинкой кресла у правого плеча Кирримы. Его ледяные глаза, такие

же внимательные как у ястреба, скользнули по руке Каруты и он заметил, как

она на мгновение занервничав сжала пальцами подлокотник кресла. "С чего бы

это?" - заинтересовался старик и снова перевел взгляд на бой. Через секунду

маг понял, что Обен явно уступает волку. В начале он испытал недоумение,

потом, беспокойство и, взглянув на руку Кирримы, злость. Он понял, что она

ведет игру нечестно. "Чертова ведьма!" - он всерьез начал беспокоиться за

своего любимца Обена. Больше всего в жизни маг обожал своих бойцовских собак

и Обена в особенности: он был лучшим. Крупный коричневый пес с мохнатой

шкурой и большой головой, с изорванными в схватках ушами, которому уже три

года не находилось равных. Старик понимал, что не мог сам остановить бой, это

было бы явным проявлением слабости, но с другой стороны ему и не хотелось

обращаться с просьбой к Кирриме, также жалко было терять пса. Он должен был

срочно на что-то решиться.

Каруте казалось, что она спиной чувствует противоречия царящие сейчас в

мыслях мага. Она подняла руку и тип с гнусавым голосом завопил:

- Гостья пожелала остановить бой!

Старик позади нее облегченно вздохнул.

"Отлично Tote, отлично мой малыш, ты победил!" - со злой радостью подумала

Киррима, не любившая старого мага.