Geum.ru

Э. И. Соркин Опубликовано в Сборнике доклад

Вид материалаДоклад

Содержание


Настоящего времени не существует
Материя исчезла
Нетварные энергии
От дуализма - к монизму
Бог есть событие
Осторожность” Маха и Библия
Подобный материал:

ТРОИЧНОСТЬ БОЖЕСТВА: НАУЧНОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ

Э. И. Соркин


(Опубликовано в Сборнике докладов «Христианство и наука» ХV Международных Рождественских образовательных чтений – М., 2008)


Ньютон о “чувствилище” Бога

Для Православной Церкви Пресвятая Троица - непоколебимое основание всякой религиозной мысли, всякого благочестия, всякой духовной жизни, всякого духовного опыта, пишет В. Н. Лосский в “Очерке мистического богословия Восточной Церкви” (1, с. 52). Именно Ее ищем мы, когда ищем Бога, когда ищем полноту бытия, смысл и цель своего существования. Никакая спекулятивная философия никогда не могла подняться до тайны Пресвятой Троицы, подчеркивает дальше Лосский. Но значит ли это, что философу, любому человеку рационального, научного мышления и не стоит размышлять о троичности Божества? Ведь и сам Лосский в другом месте ссылается на Григория Богослова, который “говорит с философами как философ, дабы “приобресть” философов к созерцанию Святой Троицы: Единица приходит в движение от Своего богатства, двоица преодолена, ибо Божество выше материи и формы, Троица замыкается в совершенстве, ибо она первая преодолевает состав двоицы” (1, с. 38).

Попытаемся и мы приблизиться “к созерцанию Святой Троицы”, не рассчитывая, конечно, на постижение ее тайны, - философское приближение возможно только на пути построения некой умозрительной модели, позволяющей нам подняться хотя бы на одну ступеньку выше в этом приближении.

Но начать следует с упоминания об уже проделанной работе по построению такой модели. Графическую (математическую) модель троичности Божества в свое время предложил академик Б. Раушенбах (2, с. 127). Его модель, отражающая триединость, единосущность, нераздельность, соприсносущность, специфичность и взаимодействие Св. Троицы, представляет собой вектор с его тремя ортогональными составляющими. Недостаток этой модели, на наш взгляд, заключается в том, что орты не дифференцированы в соответствии со значением каждого Божественного Лица. Между тем, к каждому из Них обращена своя утренняя молитва... О. Сергий Булгаков в своей монографии “Православие” пишет: “Бог есть Дух, имеющий триединое сознание при единстве жизни и существа, и в этом триединстве соединяется самобытность и раздельность трех божественных ипостасей с единством божественного самосознания” (3, с. 227). В нашей модели мы попытаемся дать раздельную символику проявления божественных ипостасей в соответствии с тремя физическими (метафизическими) категориями, которые автор монографии “Метафизика” Ю. С. Владимиров обозначил тремя координатными осями: вертикальной осью - пространство-время, горизонтальной в плоскости чертежа - поля переносчиков взаимодействий (бозонов: фотонов, Z-бозонов, глюонов и т. д.), горизонтальной, перпендикулярной плоскости, - частицы (на квантовом уровне - фермионы) (4, с. 24).

Ю. С. Владимиров пишет, что в фундаментальной теоретической физике ХХ века центральное место занимало рассмотрение природы и свойств этих физических категорий, лежащих в основании всех развивавшихся теорий и программ. Триалистическую парадигму, в которой “задействованы” все три категории, мы и возьмем как основу наших дальнейших размышлений (хотя, как будет сказано дальше, на смену ей пришли дуалистические парадигмы, ведущие к созданию парадигмы монистической). Важным шагом к появлению физической картины мира, основанной на триалистической (метафизической) картине мира, можно считать то, что пространство, “очищенное” от эфира, было объединено со временем и составило единую категорию пространства-времени. И хотя в конце ХХ века был произведен критический анализ ньютоновской физики, расчистивший путь для создания квантовой теории, именно с цитирования Ньютона мы и начнем построение нашей модели.

Приведем цитату из труда Ньютона “Оптика, или трактат об отражениях, преломлениях, изгибаниях и цветах света”: “Почему природа не делает ничего понапрасну, и откуда проистекают весь порядок и красота, которые мы видим в мире?... Был ли устроен глаз без понимания оптики, а ухо без знания акустики? Каким образом движения тел следуют воле, и откуда инстинкт у животных? Не там ли чувствилище животных, где находится чувствительная субстанция, к которой через нервы и мозг подводятся ощутимые образы предметов так, что они могут быть замечены вследствие непосредственной близости к этой субстанции? И если эти вещи столь правильно устроены, не становится ли ясным из явлений, что есть бестелесное существо, живое, разумное, всемогущее, которое в бесконечном пространстве, как бы в своем чувствилище, видит все вещи вблизи, прозревает их насквозь и понимает их вполне благодаря их непосредственной близости к нему? Только образы этих вещей приносятся через органы чувств в наши малые чувствилища и замечаются и удерживаются в них тем, что в нас видит и мыслит. И хотя всякий верный шаг на пути этой философии не приводит нас непосредственно к познаванию первой причины, однако он приближает нас к ней и поэтому должен высоко цениться” (5, с. 108).

Дальше мы попытаемся показать, что австрийский физик и философ Эрнст Мах (1836-1916) в своем труде “Анализ ощущений и отношение физического к психическому” как раз и сделал такой шаг, хотя, будь он жив, то, прочтя эти строки, наверняка бы вознегодовал...

И было бы ему от чего возмущаться: ибо автор этих строк предлагает в соответствии с высказыванием Ньютона свою интерпретацию концепции Маха, имеющей следующую формулировку: “Восприятия, как и представления, воля, чувствования, одним словом - весь внутренний и внешний мир, составляются из небольшого числа однородных элементов, образующих то более слабую, то более крепкую связь. Эти элементы обыкновенно называют ощущениями” (6, с. 39).

В более позднем труде “Познание и заблуждение” (2, с. 420) Мах указывает: “...Со времени Ньютона время и пространство стали теми самостоятельными и однако бестелесными сущностями, которыми они считаются по настоящее время” (2-е издание книги “Познание и заблуждение” вышло в 1906 году - Э. С.). И затем Мах поясняет, что воззрение времени и пространства образует важнейшую основу нашего чувственного миропонимания. Нельзя ли свести физическое пространство к понятиям качества и величины? - задается он вопросом. Время и пространство физиологически представляют, по его мнению, только мнимую непрерывность и, весьма вероятно, состоят из прерывных, но не резко различимых элементов. В какой мере допущение непрерывности времени и пространства может быть сохранено в физике, есть вопрос только целесообразности и согласия с данными опыта. “Этими начатками мыслей, зародышами их, пишет Мах, я должен здесь закончить. Насколько они способны к развитию, я решать не берусь” (7, с. 424).

Возьмем на себя смелость продолжить размышления Маха о пространстве и времени в аспекте “чувственного миропонимания”, ведь эти категории познания, с позиций Маха, представляют собой “в физиологическом отношении особые роды ощущений”... Но чьих ощущений?

Прежде, чем продолжить разговор о пространстве и времени, следует снова вернуться к маховским элементам-ощущениям. В последней главе книги “Познание и заблуждение”, имеющей заголовок “Смысл и ценность законов природы”, Мах пишет: “Порой... с иронией спрашивают, не может ли какое-нибудь ощущение или представление, не принадлежащее никакому Я, само по себе разгуливать в мире?... На приведенный выше вопрос я ответил бы следующее: ощущение может встречаться, конечно, только в некоторых комплексах; но чтобы эти комплексы были всегда полным, бодрствующим человеческим Я, весьма сомнительно, ибо существует же сознание во время сна, гипноза, экстаза, как и животное сознание различных степеней. Даже всякое тело, кусок свинца, самое грубое, что угодно, принадлежит всегда к какому-нибудь комплексу и в конце концов к миру; ничто не существует изолированно” (7, с. 435).

Эти “нейтральные”, никому не принадлежащие, “разгуливающие в мире” ощущения - английский философ и епископ англиканской церкви Джордж Беркли (1685 - 1753) назвал бы их идеями - мы предлагаем считать принадлежащими Тому, Чье “чувствилище” - абсолютное пространство, существование которого современная наука отрицает.

Да, мы знаем: из теории относительности следует, что пространство и время не существуют в отрыве от материи. Знаем, что имеются разные формулировки понятия “ пространство”: пространство метрическое, топологическое, фазовое... Но если весь внутренний и внешний мир - по Маху - это связанные теми или иными отношениями элементы-ощущения, то где они находятся? Разве нельзя их “местонахождение” назвать абсолютным бесконечным пространством в понимании Ньютона?

Мах на это бы ответил, что для Ньютона время и пространство представляют нечто сверфизическое, что попытка Ньютона отнести всю динамику к абсолютному пространству и соответственно и к абсолютному времени - бессмысленное предположение... (7, с. 420). Хорошо, скажем мы, это - относительно динамики, а как насчет ощущений? Не в куске же свинца они “сидят”? Мах предполагал, что будущая физика будет измерять пространства длиною волны в пустоте, а времена - продолжительностью ее колебаний, в результаате чего время и пространство еще более будут терять “свой сверхфизический характер”. А сохраняться ли они вообще как физические категории?

Обратимся к монографии Ю. С. Владимирова “Метафизика”. Автор пишет: “Можно высказать уверенность, что подобно тому, как в прошлом теплород был заменен представлениями о молекулярно-кинетической природе тепла, так и в физике ХХ1 века понятие пространства (-времени) будет заменено представлениями об элементарных бинарных отношениях между частицами, которые в своей совокупности составляют идею расстояний (интервалов) в пространстве-времени. Глубоко были правы Г. Лейбниц и Э. Мах, утверждавшие, что без материи (частиц) нет и пространства и времени, что последние являются лишь особыми отношениями между материальными событиями (объектами)” (4, с. 462-463).

В принципе, Ньютон в своей концепции “чувствилища” Бога не расходится с Лейбницем и Махом в том, что пространство не существует без “вещей”, только Мах связывает воспринимающее их Я с некими безликими ощущениями, а Ньютон связывает ощутимые образы предметов в “бесконечном пространстве”, попадающие через органы чувств в наши “малые чувствилища”, с восприятием их “бестелесным, разумным существом” - Богом. А вот Беркли расходится и с Ньютоном и Махом, когда пишет: “...Было бы совершенно неверно полагать, что Бог обладает каким-либо чувственным началом - протяженностью (space) или чем-либо еще, и это привело бы нас к ложным понятиям о его природе. К этой современной ошибке, вероятно, привело предположение о том, что существует реальное, абсолютное, несотворенное пространство”(8, с. 488).

Учение о реальном, абсолютном, существующем вне нас пространстве, поясняет Беркли, заставило некоторых современных философов (имеется в виду Ньютон - Э. С.) сделать вывод, что пространство является частью или атрибутом Бога или что Сам Бог есть пространство, поскольку такие не поддающиеся восприятию атрибуты Божества, как бесконечность, неизменность, неделимость, невещественность, несотворенность, неподверженность людским страстям, вечность, представлялись сходными с ним, - при этом не принималось во внимание, что все эти отрицательные свойства могут принадлежать пустоте (nothing). Ибо пустота не имеет границ, не может быть приведена в движение, или изменена, или разделена, не создается и не уничтожается (8, с. 482).

Конечно, с позиций хрстианской догматики Беркли прав: бесконечен только Бог, и если Его “чувствилище” находится в неком бесконечном пространстве, то получается,что имеются две со-бытийствующие бесконечные сущности, а это для христианского сознания неприемлемо. Если же считать, что пространство в какой-то момент сотворено Богом, то оно не может быть бесконечным: одна бесконечная Сущность не могла сотворить другую, так же вездесущую... Кроме того, есть еще одно важное расхождение между Ньютоном и Беркли. У первого Бог (будем так понимать “бестелесное существо”) видит и “прозревает” вещи “насквозь”, т. е. будучи по отношению к ним и трансцендентным, и имманентным. А у Беркли идеи ощущений вызываются в нас волей Духа, т. е. позицию Ньютона можно воспринимать скорее как пантеистическую (Бог во всем), а Беркли - скорее как панентеистическую (все в Боге).

Естественные явления представляют собой лишь естественные видимости, пишет дальше Беркли. Поэтому они являются такими, какими мы видим и воспринимаем их. Их подлинная и видимая природа, следовательно, одна и та же - пассивная, без чего-либо активного, текучая и изменчивая, не имеющая в себе ничего постоянного. Многие полагают, что эти видимости и те призраки, которые появляются из них, т. е. дети воображения, привитые на чувстве, такие, например, как чистое пространство, суть самые первые из всего существующего. Хотя такие призраки, как телесные силы, абсолютные движения и реальные пространства, действительно принимаются в физике за причины и начала, однако на самом деле они представляют собой лишь гипотезы; не могут они также быть и объектами истинной науки. Тем не менее они сходят за таковые в физике, которая имеет дело с объектами чувства (теперь мы понимаем, что это не так - Э. С.) и ограничивается опытами и механикой. Но когда мы проникаем в сферу действия philosophia prima, продолжает Беркли, то обнаруживаем существа иного порядка - дух и его действия, постоянное Существо, не зависящее от телесных вещей, ни из чего не происходящее, ни с чем не связанное и ни в чем не содержащееся, но само содержащее, связывающее, оживляющее всю Вселенную и сообщающее упомянутые движения, формы, качества, а также существующий порядок и симметрию всем тем преходящим явлениям, которые мы называем [естественным] ходом вещей (8, с. 489).

Интересно, что позиции обоих мыслителей - Беркли и Ньютона - могли бы сблизить слова апостола Павла, произнесенные им в афинском ареопаге: “Бог, сотворивший мир и все, что в нем,...От одной крови Он произвел весь род человеческий для обитания по всему лику земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитанию, Дабы они искали Бога, не ощутят ли Его, и не найдут ли, хотя Он и не далеко от каждого из нас: Ибо мы Им (в других переводах “в Нем” - Э. С.) живем и движемся и существуем...” (Деян. 17, 24-28). Во всяком случае, если считать абсолютное пространство, как и абсолютное время имманентными Творцу, так же как и все Им сотворенное, то почему нельзя посчитать их категориями бытия Божия, откликающимися, чувствующими все, что происходит в тварном мире? А если говорить об абсолютном времени, то оно – ничто иное, как сопряжение Божественной вечности и тварного времени. И тогда абсолютное пространство, как Божественное Ничто переходит в Божественное Нечто, а это Нечто допустимо рассматривать как “чувствилище” Творца.

Но корректно ли вообще сближать два понятия - “ничто” и “пространство”? Такое сопоставление, на наш взгляд, не противоречит современным научным концепциям. Пустое пространство-время без материи соответствует понятию вакуума. С пустым физическим пространством, не имеющим кривизны, можно соотнести математическое понятие пространства, которое определяется как логически мыслимая форма (или структура), служащая средой, в которой осуществляются другие формы и те или иные конструкции. Согласно инфляционной модели возникновения Вселенной, до Большого взрыва существовал только квантово-механический вакуум, т. е. пространство без материи (9, с. 46). Но тогда нельзя говорить о “возникновении Вселенной” - она уже существовала до Большого взрыва в виде квантово-механического вакуума, как пространство-время без материи. Так нельзя ли предположить, что то “доматериальное” пространство-время (вспомним библейское: “Земля же была безвидна и пуста...” - Быт. 1, 2) в какой-то момент Творения и было порождено пространством и временем абсолютными, пространством - “чувствилищем” Бога?

Во всяком случае, исходя из вышесказанного, мы имеем право попытаться теперь построить модель, объединяющую воззрения Маха, Беркли и Ньютона. Для этого воспользуемся графической моделью триалистической парадигмы мироздания, приведенной в книге Ю. Владимирова “Метафизика”.

Настоящего времени не существует

В соответствии с предлагаемой нами моделью примем вертикальную ось как символ не имеющего измерений абсолютного пространства и абсолютного времени в ньютоновском понимании, т. е. как “чувствилище” Бога. Это - не те пространства и времена, которые Мах, основываясь на физиологии чувств, называет ощущениями, подобно ощущениям цветов и тонов. Отождествим также вертикальную ось с элементами-ощущениями, которые Мах обозначил , ,..., назвав их комплексом различных видов воли, образов воспоминания и т. д.

Та же вертикальная ось у нас символизирует и “чувствительную субстанцию” бестелесного существа (по Ньютону). Его ощущения как бы налагаются на наши “малые чувствилища”, на наши внутренние, психические ощущения, создающие образы внешних вещей. Если это “наложение” интерпретировать в соответствии с предложенной нами раньше трехуровневой самозамкнутой моделью мироздания, имеющей панентеистическую основу, голографичной по существу и монистичной в своей полиипостасности (10, с. 103), то малые” чувствилища, наши духовные Я, наши субличности оказываются на нижнем,третьем уровне мироздания, содержащемся в Боге. А то “чувствилище”, которое можно считать имманентным Божественному Я, займет второй иерархический уровень. Мировое Сверх-Я, Божественная Личность, Бог Отец - это высший, третий, всеобъемлющий уровень мироздания, символизирующий Божественное Ничто, постоянно творящее и рождающее Нечто.

Все эти категории, символично представляющие абсолютное пространство, нематериальны и вроде бы находятся вне научного дискурса. Для того, чтобы ввести их в этот дискурс, рассмотрим связанное с пространством время. Мы уже говорили о том, что пространство и время можно интерпретировать как особые отношения между материальными событиями (объектами). В известном смысле каждое элементарное ощущение - это событие, возникающий в нашем Я образ вещи (объекта) - тоже событие. Чередование, последовательность событий создают однонаправленную стрелу времени - свидетельство существования принципа необратимости.

Мах считал, что ощущение времени заменяется ощущением пространства. Мы бы сказали, что ощущение времени заменяется феноменами памяти и предвидения, ожидания, поскольку настоящего времени попросту не существует, об этом еще писал блаженный Августин. Мы никогда не можем уловить во времени настоящее, т. к. будущее непрестанно становится прошлым. Вечность указывает времени быть прошедшим и будущим (11, с.165). Мгновение настоящего неделимо, его даже нельзя назвать бесконечно кратким, оно - вне временного измерения, это - момент-грань, стоящий вне длительности. Платон, рассматривая момент, в который происходит изменение единого, называет его “вдруг” и указывает, что это “вдруг” находится совершенно вне времени (12, с. 395). Комментируя эти высказывания Августина и Платона, В. Н. Лосский пишет в “Догматическом богословии”, что настоящее без измерения, без длительности являет собой присутствие вечности (13, с. 232). Если движение, перемена, переход от одного состояния в другое суть категории времени ( у Ю. Владимирова - отношения между материальными событиями - Э. С.), то им нельзя противопоставлять понятия - неподвижность, неизменность, непреходящесть некой статичной вечности, продолжает Лосский, это была бы вечность умозрительного мира Платона, но не вечность Бога Живого. Если Бог живет в вечности, эта живая вечность должна превосходить противопоставление движущегося времени и неподвижной вечности. Святой Максим Исповедник подчеркивает, что вечность мира умопостигаемого - вечность тварная: пропорции, истины, неизменяемые структуры космоса, геометрии идей, управляющих тварным миром, сеть математических понятий это эон, эоническая вечность, имевшая, подобно времени, начало, переходящая из небытия в бытие. Но эта вечность, указывает Лосский, не изменяющаяся, она подчинена вне-временному бытию. Поскольку эоническая вечность стабильна и неизменна, она сообщает миру взаимосвязанность и умопостигаемость его частей. Чувствование (вот они - маховские “ощущения”! - Э. С.) и умопостижение, время и эон тесно связаны друг с другом, так как оба они имеют начало, они взаимно соизмеримы. Эон - это непожвижное время, время - движущийся эон. И только их сосуществование. их взаимопроникновение позволяет нам мыслить время.

Так ведь эоническая, тварная вечность - это и есть ньютоновское абсолютное время, имманентное чувствилищу Бога! И оно, это время, совместно с абсолютным пространством “проникает” в наше “эйнштейновское” пространство-время, где существуют комплексы , , ... и т. д. наших Я. А вне-временное бытие - это живое Божественное Ничто, постоянно актуализирующаяся потенция.

Исходя из приведенной выше символики вертикальной оси триалистической графической модели, мы можем теперь рассмотреть и символику остальных двух осей. Поскольку одна из координатных осей символизирует в нашей модели проявление бытия Бога Отца, то логично остальные две оси атрибутировать как проявление бытия Бога Сына и Бога Духа Святого.

Материя исчезла

Вертикальная ось - пространство-время - символизирует в модели, как сказано, проявление бытия Бога Отца. Тогда ось, направленную вперед и обозначающую физическую категорию частиц, примем как символ Слова, как проявление существования Бога Сына, а горизонтальную ось (вправо) - символом действия Святого Духа. Основанием для принятия такой символики могут служить следующие соображения.

Если посчитать категорию частиц олицетворением материальности тварного мира, то мы можем здесь привести соответствующую цитату из Евангелия от Иоанна: “В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог... Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть...” (Ин. 1, 1-3). “Символ веры” говорит нам о Боге Отце - Творце неба и земли, видимого всего и невидимого. И о Господе Иисусе Христе, через Которого все было сотворено. Таким образом Сына Божия можно вопринимать в определенном смысле как мсполнителя Божественного замысла - проектировщика, зодчего, разработчика законов природы? - в этом, наверно, и кроется смысл обозначения второго Лица св. Троицы как “Слова” (“Логос” по гречески значит и “закон”). Мы знаем, что Слово - Иисус Христос - одновременно и “Божия премудрость” (1 Кор. 1, 24). В Ветхом Завете мы уже находим понятие Слова Божия и Премудрости, существовавшей в Боге до сотворения мира: “Не премудрость ли взывает? и не разум ли возвышает голос свой?... Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих, искони; от века я помазана, от начала, прежде бытия земли. Я родилась,...когда полагал основания земли: тогда я была при Нем художницею...” (Притч. 8, 1, 22-24, 29-30).

В книге Премудрости Соломона дается описание Премудрости, которой Бог даровал “неложное познание существующего, чтобы познать устройство мира и действие стихий, начало, конец и средину времен, смены поворотов и перемены времен, круги годов и положение звезд, природу животных и свойства зверей, стремления ветров и мысли людей, различия растений и силы корней. Познал я все, и сокровенное и явное; ибо научила меня Премудрость, художница всего” (Прем. 7, 17-21). Итак, Премудрость, которою Господь устроил мир, еще и художница, стало быть мир устроен и по законам прекрасного... Но сейчас нам важно понять: если мир - по Маху - не материален, а представляет собой всего лишь отношения, связи элементов-ощущений, не противоречит ли это библейской космогонии?

На наш взгляд - не противоречит, ибо Священное Писание не говорит нам о том, что сотворенный мир состоит из атомов, элементарных частиц, кварков, полей... Бог сотворил землю и все, что на ней, сотворил мужчину и женщину, чтобы они владычествовали над всем этим, и когда последний этап творения - шестой день - закончился, Бог убедился, что все созданное Им “хорошо весьма”. Оказался не хорош человек, отпавший от Бога, и вся история человечества связана не с дальнейшей эволюцией Земли, не с эволюцией биосферы (она совершенна и прекрасна, ибо создана по удивительно пригнанным друг к другу физическим законам и к тому же - по законам красоты), а с эволюцией человеческих душ, в которых непрестанно идет борьба добра и зла. Такому воззрению на мир удивительно соответствует следующее высказывание Маха: “...Мы не должны считать основами действительного мира те интеллектуальные вспомогательные средства, которыми мы пользуемся для постановки мира на сцене нашего мышления” ( цит. по 4, с. 368). Если это высказывание интерпретировать в том смысле, что речь идет о сцене нашей души, а вспомогательные средства - это ощущения-элементы, с помощью которых мы воспринимаем декорации внешнего природного мира, созданного для нас Творцом “из ничего” и который мы только ухудшаем, то “нематериализм” Маха (а он протестовал против причисления себя к материалистам) начинает восприниматься непротиворечащим библейской космогонии. Напомним о нем вкратце еще раз.

Комплексы элементов (цветов, тонов и т. д.), обозначаемых буквами A B C... и называемых телами, Мах не считает материальными объектами (ведь они и созданы “из ничего! - Э. С.), а относит к ощущениям, связанным не только между собой, но и с элементами K L M... , составляющими комплекс, называемый нашим телом. Можем ли мы комплексы A B C... соотнести с осью частиц - физической категорией вполне материальной? Да, можем, если мы, воспользовавшись сведениями из книги Ю. Владимирова “Метафизика”, рассмотрим вопрос о существовании наиболее элементарных “кирпичиков мироздания”.

Одна из точек зрения по этому вопросу основана на убежденности в существовании предела делимости материи. В. Гейзенберг указывал, что при столкновении двух элементарных частиц, обладающих чрезвычайно большой энергией движения, они распадаются на составные части, которые сами являются снова элементарными частицами, а не какими-нибудь маленькими их частями. То есть их массы образуются из энергии движения столкнувшихся частиц, энергия превращается в материю (14, с. 38). В другой работе Гейзенберг писал: “...Современное развитие физики повернулось от философии Демокрита к философии Платона... Если мы будем разделять материю все дальше и дальше, мы в конечном счете придем не к мельчайшим частицам, а к математическим объектам, определяемым с помощью их симметрии, платоновским телам и лежащим в их основе треугольникам. Частицы же в современной физике представляют собой математические абстракции фундаментальных симметрий” (15, с. 88).

Таким образом элементарность “кирпичиков мироздания” проявляется не только в том, что они как бы исчезают перед тем, как снова превратиться в элементарные частицы, но и в их конечной “математизации”. Не противоречит такому подходу и концепция академика М. А Маркова, считавшего, что на некотором этапе элементарности малое (частица) должно отождествляться с максимально большим, т. е. с полузамкнутым миром. Он предположил, что подобные частицы, названные им фридмонами, имеют размер планковской длины 10-33 см. Наблюдатель, проникающий в глубь материи, дойдя до частиц такого размера, должен “провалиться” в просторы космоса с его наблюдаемыми галактическими размерами... Иными словами, и в соответствии с этой концепцией “кирпичики мироздания” при ближайшем рассмотрении исчезают, теряют свою материальность. вещественность. Что же тогда символизирует собой ось “частицы”, если они превращаются в ничто?

Нет, все-таки ось, направленная вперед, обозначает не “ничто”, а “нечто”, и это “нечто” - отношения. Но между чем и чем? В осмыслении этой мировоззренческой парадигмы можно опереться на теорию физических структур - универсальную теорию отношений, разработанную Ю. И. Кулаковым.Вот как охарактеризовал ее академик И. Е. Тамм: “В рамках теории физических структур по-новому осмысливается проблема единства мира, - у современных ученых еще силен искус решения этой проблемы в субстанциалистическом духе. Однако не исчерпал ли себя этот подход? С точки зрения теории физических структур, более перспективно искать не исходную “первоматерию”, а исходные “первоструктуры”, - такая переформулировка проблемы единства мира представляется нам несравненно более преимущественной и в логическом, и в естественно-научном отношении” (цит. по 4, с. 379).

“Первоструктуры” - это, по сути дела, математические структуры, т. е. отношения между физическими реалиями (реляционное миропонимание по Ю. Владимирову), или, как сказал бы Мах - между ощущениями (ведь все “тела” - по Маху - суть лишь абстрактные символы комплексов ощущений).

Но если речь идет о неком “первозаконе” - разве нельзя его отождествить с Логосом, со Словом, через которое “все начало быть”? Фундаментальные уравнения физики, пишет Ю. Владимиров (4, с. 104), такие как уравнения Максвелла, не выводятся, а открываются и становятся постулатами теории. “Мы открыли текст, написанный рукой Бога!” - так выразил свое отношение к этим уравнениям Герц. Таким образом мы приходим к осмыслению обоснованности представления оси “частицы” как символа, означающего проявление бытия Сына Божия.

Нетварные энергии

У нас осталась третья, идущая вправо ось - поля переносчиков взаимодействий. Ю. Владимиров пишет, что сложившаяся к концу ХХ века система представлений о полях переносчиков взаимодействий - электромагнитном, гравитационном, слабых, глюонных и других - содержит в себе сведения из теорий разных парадигм: от триалистической до монистической (4, с. 99). В нашу задачу не входит рассмотрение всех этих парадигм, коснемся для примера только электромагнитных взаимодействий. Электромагнитное взаимодействие лежит в основе большинства процессов окружающего нас мира - от масштабов нашей планеты до атомов и молекул. Именно благодаря ему материя связана в вещество и тела. Видимо, не будет преувеличением утверждать, указывает Ю. Владимиров, что классические пространственно-временные представления самым непосредственным образом обусловлены электромагнитным взаимодействием (4, с. 103).

Поскольку, как мы видим, речь в данном случае идет о веществе и телах, а, значит, и о нашем восприятии, наших ощущениях, мы можем соотнести ось полей переносчиков взаимодействий с элементами-ощущениями Маха, отождествив их с комплексом элементов K L M... - нашим телом, его органами чувств. Мах поясняет, что нет пропасти между телами и ощущениями, между внешним и внутренним, между материальным и духовным миром. Явления могут быть разложены на элементы, которые Мах называет ощущениями, поскольку их можно рассматривать как элементы, связанные с определенными процессами тела (нашего тела) и этими процессами обусловленные. Все элементы A B C... K L M... образуют только одну связанную воедино массу, которая приходит в движение вся, если прикоснуться к одному из этих элементов. Разница только та, что нарушение в K L M... распространяется шире и глубже, чем нарушение в A B C... И дальше Мах приводит такое сравнение: магнит в окружающей нас среде нарушает покой находящихся поблизости железных масс, но перерезка нерва приводит в движение всю систему элементов. (6, с. 35).

Мах сравнивает определенные процессы в нашем теле, связанные с ощущениями, с явлениями магнетизма. Но христианский взгляд на мир основан на убеждении, что помимо известных науке взаимодействий существует еще взаимодействие с Богом с участием нетварных энергий... Это дает нам некоторое основание считать ось полей переносчиков взаимодействий и символом действия Святого Духа.

Для того, чтобы уяснить, насколько обосновано такое отождествление, обратимся к работе В. Н. Лосского “Очерк мистического богословия Восточной Церкви”. В главе “Домостроительство Святого Духа” автор пишет: “Христос становится единым образом присвоения для общей природы человечества; Дух Святой сообщает каждой личности, созданной по образу Божию, возможность в общей природе осуществлять уподобление. Один взаимодарствует Свою Ипостась природе, Другой сообщает Свое Божество личностям. Таким образом дело Христа единит людей, дело Духа их различает” (1, с. 125). Лосский поясняет: Святой Дух воссоздает нашу природу, очищая ее и соединяя с Телом Христа. Он также сообщает человеческой личности Божественность - общую энергию Пресвятой Троицы, то есть благодать (1, с. 128). Сошествием Святого Духа Пресвятая Троица живет в нас и дает нам обожение, сообщает нам Свои нетварные энергии, Свою славу, Свое Божество, тот превечный Свет, к которому мы должны приобщаться (1, с. 129). Церковь отличает Лицо Святого Духа - Подателя благодати - от самой подаваемой Им нетварной благодати. Благодать нетварна и божественна по своей природе. Она - энергия или преизбыточествующее исхождение единой природы, Божество в аспекте сообщения тварному, их обожению (1, с. 130). Можно привести еще одну цитату на ту же тему: “Святая Троица пребывает в нас реально в том, что есть в Ней сообщаемого - в Своих энергиях, общих для трех Ипостасей, то есть по благодати; ведь именно так и именуются обожающие энергии, Святым Духом нам сообщаемые” (1, с. 67).

Все эти определения действия Святого Духа можно истолковать в русле научного дискурса, основываясь на некоторых формулировках полевого описания природы, формулировках концепций близкодействия. Немаловажным моментом такой трактовки является и то, что к переносчикам взаимодействий относятся и фотоны - кванты электромагнитного излучения ( в узком смысле - света). Конечно, “превечный Свет”, “нетварные энергии” Пресвятой Троицы - это отнюдь не электромагнитные излучения, но если следовать Маху, сравнивавшему процессы, связанные с ощущениями, с явлениями магнетизма, то наши аналогии могут показаться вполне уместными.

В определенном смысле к “превечному Свету”, “нетварным энергиям” можно отнести и “огненные языки”, явившиеся и почившие на апостолах в день Пятидесятницы (Деян. 2, 1-4). И хотя апостолы, исполнившись Духа Святого, начали говорить на иных языках, на наш взгляд, нельзя считать, что их психика оказалась “закодированной” свыше, и они превратились в подобие запрограммированных автоматов. “Нетварные энергии”, возможно, придали им душевную и телесную бодрость, утерянную после Голгофы, сыграли роль организующего, в том числе и телесного, начала... Именно поэтому категорию полей мы связываем с комплексом K L M...

Итак, мы показали возможность символического истолкования координатных осей в графической модели триалистической физической парадигмы. А возможно ли такое истолкование при построении физической картины мира на основе не трех физических категорий, олицетворяющих собой редукционистский подход к реальности, а двух: обобщенной, объединяющей в себе две категории, и оставшейся ? В таком случае получаются три дуалистические парадигмы или три миропонимания одной и той же физической реальности под разными углами зрения (4, с. 23). Рассмотрим эти парадигмы, не претендуя, конечно, на полный охват этой темы.

От дуализма - к монизму

В дуалистической парадигме, к которой принадлежит общая теория относительности, вводится обобщенная категория, объединяющая пространство-время с категорией полей переносчиков взаимодействий (4, с. 88). Можно ли найти соответствующие аналогии у Маха и в христианской догматике?

Комплексы , , ... и K L M... (в нашей модели - вертикальная и горизонтальная - вправо - оси) Мах рассматривает совместно в качестве Я. Мы можем соотнести с этой дуалистической парадигмой определение из Символа веры “Духа Святого, Господа, Животворящего, от Отца исходящего”. Таким образом мы нашли определение данного дуализма как бы в трех уровнях: физическом, “по Маху” и духовном. Тогда плоскость между этими двумя осями можно отождествить с миром наших Я.

Вторая дуалистическая парадигма основана на квантовой теории. Эта парадигма опирается на категорию пространства-времени и на обобщенную категорию поля, вобравшую в себя прежние категории частиц и полей переносчиков взаимодействий (4, с. 133). Здесь нет частиц в классическом их понимании, нет также полей переносчиков взаимодействий как непрерывно распределенной в пространстве-времени субстанции. Вместо них используется новая обобщенная категория поля амплитуды вероятности, определяющая возможность обнаружения квантов поля в соответствующих местах пространства-времени.

В парадигме Маха элементы A B C... (ось, направленная вперед) связаны не только между собой, но и с элементами K L M..., поскольку A B C... называются ощущениями и тоже относятся к нашему Я (о связи этих комплексов элементов сказано выше).

Если попытаться придать этой дуалистической парадигме духовную символику, то уместно опять обратиться к “Очерку мистического богословия” В. Н. Лосского. Автор пишет (1, с. 126): “...Дело Христа и дело Святого Духа друг от друга неотделимы, Христос создает единство Своего мистического Тела Святым Духом, Дух Святой сообщается человеческим личностям Христом. Действительно, можно различать два сообщения Святого Духа Церкви: одно произошло дуновением Христа, Который явился апостолам в вечер Своего Воскресения (Ин. 20, 19-23); другое было личным сошествием Святого Духа в виде “огненных языков” в день Пятидесятницы (Деян. 2, 1-4)”. Исходя из сказанного, плоскость между осью “поля переносчиков взаимодействий” (действие Св. Духа) и осью “частицы” (Слово) может символизировать Церковь, Тело Христово.

Третья дуалистическая парадигма связывается с теорией прямого межчастичного взаимодействия, которая ставит задачу объединения категорий пространства-времени и частиц в одну, более общую категорию(4, с. 375). Эта задача была фактически решена Ю. И. Кулаковым, открывшим так называемые унарные физические структуры (они уже упоминались выше).

Если сопоставить эту парадигму с тем, что Мах писал о комплексах A B C... и , , ..., то можно заметить следующее. Первый комплекс (цвета, тоны, пространства, времена, двигательные ощущения...) - то, что мы воспринимаем нашими ощущениями извне, второй - это наши воспоминания или воображение о том же, т. е. тоже ощущения, но более бледные, воспринимаемый в другом поле. Мах объясняет: основные составные части в этих комплексах ощущений одни и те же, только род их связи различен (6, с. 38).

Духовный фактор, объединяющий оси пространство-время и частицы, символизирующие Бога Отца и Бога Сына, известен, о нем можно прочесть в Евангелии от Иоанна: “Верьте Мне, что Я в Отце, и Отец во Мне...” (Ин. 14, 11). Тогда плоскость между этими двумя осями может означать мир духовных сущностей, ангельскую вселенную, единство которой совершенно отлично от нашего единства (13, с. 251).

Итак, от триалистической мировоззренческой парадигмы мы перешли к трем дуалистическим тремя путями: с помощью научного дискурса, на основе психофизики Маха и духовным путем. Но что является единой основой мира?

Ю. Владимиров в своей книге “Метафизика” пишет: “Главной целью физиков-теоретиков является построение физической картины мира на основе единой обобщенной категории...” (4, с. 26). Эту категорию можно трактовать как единый вакуум в физическом подходе, единая геометрия в геометрическом миропонимании или физические структуры (системы отношений) в реляционном миропонимании. Автор предлагает новую (монистическую) физическую парадигму - бинарную геометрофизику, основанную на одной обобщенной метафизической категории.

Ю. Владимиров исходит из того, что в элементарном звене любого процесса должны быть заложены представления о двух крайних положениях системы - о начальном и конечном состояниях, между которыми осуществляется переход. Эти две стороны предлагается описывать с помощью бинарных систем отношений со следующей интерпретацией: первое множество элементов описывает начальные состояния системы, а второе множество элементов - конечные состояния системы. Обосновывая свою концепцию, автор ссылается на Аристотеля, который считал, что двух сторон единого в возможности недостаточно, - должна быть задана третья сторона, их связывающая и в конце концов позволяющая перейти от возможности к действительности. В бинарной геометрофизике в качестве третьей стороны единого выступают отношения, комплексные числа, задаваемые для каждой пары элементов из двух противоположных множеств (4, с.408).

Ю. Владимиров подчеркивает, что в бинарной геометрофизике вместо условий причинности выступают принцип фундаментальной симметрии и условия перехода к макропонятиям, где проявляется всеобщая связь между всеми возможными явлениями. Автор приводит высказывание Э. Маха: “Закон причинности выражает взаимную зависимость между явлениями. Особое упоминание о пространстве и времени в выражении закона причинности не нужно, ибо все отношения пространства и времени снова сводятся ко взаимной зависимости между явлениями” (16, с. 428).

Приведем еще одно высказывание Маха. Говоря об изучении однородных элементов (ощущений) всех областей как задаче науки, он подчеркивает, что это позволит построить единое монистическое здание и отделаться от вносящего путаницу дуализма. Правда, под дуализмом Мах, скорее всего, имел в виду не физический термин, не дуалистические парадигмы, а философский термин, обозначающий равноправие материальной и духовной субстанций в мире. Но что это за “монистическое здание” - построенное из однородных (ничьих?) ощущений? Звучит неубедительно... А вот слова о взаимной зависимости между явлениями вне времени и пространства - они наводят на некоторые размышления...

Бог есть событие

В метафизике всегда присутствовали два подхода к реальности: холизм и редукционизм, пишет Ю. Владимиров в своей монографии (4, с. 23). Холизм основан на таком понимании мира, когда целое доминирует, предшествует своим частям. Холизму противостоит редукционизм, в котором единое распадается на части, понимаемые более первичными, предшествующими целому (такова триалистическая парадигма, сформулированная еще Ньютоном).

Если вернуться к графической модели, где ортогональные оси означают и триалистическую парадигму, и три дуалистических, то можно предложить такое ее развитие: дополнить схему вектором , начинающимся в точке схождения осей, как условным обозначением идеи холизма. Вектор символизирует обобщенную метафизическую категорию, бинарную систему отношений - два множества, следующие друг за другом: начальное и конечное. Ортогональные составляющие этого холистского вектора и есть триалистические и дуалистические категории, о которых говорилось выше. А что же является элементами этих множеств? Любые материальные объекты, которые можно отождествить с событиями. Это очень важный момент в ходе нашего исследования: мы освободились от материальных объектов, заменив их некими начальными и конечными событиями. Но что нам мешает придать им духовное значение - в математическом смысле от этого ничего не измениться!

А теперь в дополнение к высказыванию Маха, отъединившего закон причинности от времени и пространства, процитируем Ю. Владимирова: “Следует обратить внимание на неклассический характер первичных отношений бинарной геометрофизики... В процессе уточнения механизма возникновения свойств макроскопического мира есть основания ожидать обнаружения эффектов отклонений от классической причинности, более общих, нежели те, которые описываются современной квантовой механикой” (4, с. 461-462). Но если законом причинности в ряде случаев можно пренебречь, то обязательно ли нам вектор, символизирующий холизм, представлять как два множества событий, связанных отношениями, определяющими, какое из них начальное, какое - конечное? Если одно множество не обязательно должно служить причиной появления второго, т. е. некие события не обязательно должны быть следствием других событий, то нельзя ли условно ограничиться в парадигме холизма одним всеохватным событием? И тогда становится понятным приведенное Ю. Владимировым утверждение Мольтмана и Йенсена: “Бог есть событие!” (цит. по 4, с. 494).

Выше уже говорилось о том, что настоящее без измерения, без длительности являет собой присутствие вечности. Для Бога событие - это и есть такое настоящее, в котором присутствуют одновременно и прошлое и будущее. Божественное Событие охватывает собой одновременно все события, начальные и конечные, все причинно-следственные связи между ними. А поскольку для Бога чередование причин и следствий не имеет значения (вот она, квантовая механика!), то можно сказать, что представление о Боге как о едином множестве вневременных событий не противоречит постулатам бинарной геометрофизики Ю. Владимирова: как было сказано выше, эон - это неподвижное время, а значит ему соответствует единое событийное Множество - два “выпавших” из времени и слившихся множества событий. Тут нет сближения с унарными физическими структурами Ю. И. Кулакова, которые логичнее было бы связать с осью “частицы” (4, с. 379). Скорее здесь можно вспомнить о пространстве-времени Минковского, о событиях или смещениях, характеризуемых нулевыми значениями интервала при выделении точки-события в начале координат (4, с. 78). Для нас важно, что все-таки время - еще и движущийся эон, чередование (через переход) начального и конечного состояний, существование отношений двух противоположных множеств событий. Только эти отношения, этот переход от возможности к действительности - не временной зазор, это - “вдруг”, когда еще нет будущего и уже нет прошедшего. При этом тройное значение символики каждой ортогональной оси подтверждает мысль С. С. Аверинцева о содержательности многозначных символов, дающих целостный образ мира. Таким образом, мы приходим к завершающей символике нашей графической модели: вектор символизирует Триединого Бога, при этом наглядно показан холизм предложенного нами символа. Можно ли эту символику холизма, монистичности как-то связать со словами Маха о “едином монистическом здании”? Да, если представить, что каждое ощущение - это событие, происходящее в абсолютном пространстве, которого в научном смысле нет, и имеющее начало и конец в абсолютном времени, которого тоже с позиций физики - нет. Если мы свяжем такое отождествление с понятием Ньютона о “чувствилище” Бога, то все встает на свои места: вертикальная составляющая вектора символизирует “ощущения” Божества, “канализируемые”, как представляется, Его нетварными энергиями.

Введение в цепь этих рассуждений нетварных энергий вполне логично: можно представить, что ньютоновские абсолютные пространство и время соотносятся с эйнштейновским пространством-временем так же, как нетварные энергии с энергиями, изучаемыми физикой.

Мах объясняет: наука не теряет ничего, когда мы застывшее, бесплодное, постоянное, неизвестное нечто (материю) заменяем постоянным законом... Это надо понимать - законом, выведенным из анализа ощущений и исследований отношения физического к психическому. Да, наука ничего не теряет, а что приобретает? Наоборот, если судить о вкладе Маха в развитие науки, то его конкретные разработки были вполне, так сказать, материалистичны. Об этом вкладе Маха рассказывает Ю. Владимиров в предисловии к вышедшему в 2003 году новом издании книги “Познание и заблуждение” (7).

Ю. Владимиров пишет, что работа Маха способствовала решительным изменениям в естествознании, и без преувеличения можно сказать, что он оказался у колыбели всех дуалистических парадигм ХХ века. Так, Эйнштейн, создавая общую теорию относительности, полагал, что следует идеям Маха. Работы Маха оказали большое, хотя и косвенное, влияние на становление квантовой механики, чему способствовала прежде всего отстаиваемая ученым методология научного поиска. Идеи Маха наиболее тесно связаны с третьей из названных выше дуалистических парадигм - реляционной, представленной в физике в виде теории прямого межчастичного взаимодействия. Ю. Владимиров отмечает большой вклад идей Маха в развитие монистической парадигмы, опирающейся на единое нераздельное начало, - это показал анализ научного наследия ученого. В частности, имеет существенное значение трактовка Махом понятий пространства и времени.

Но можем ли мы утверждать, что наука ничего не приобретет, если примет в свой научный арсенал идеи Маха о роли в познании понятия “элемент-ощущение”? Дальше мы попытаемся показать, что предпринятый Махом анализ ощущений может оказаться весьма полезным в организации научного поиска, но... Но, если только отказаться от декларировавшегося Махом (6, с. 59) неприятия идеализма, берклианства, метафизики (впрочем, как и материализма!).

“ Осторожность” Маха и Библия

Мах пишет в своем труде “Познание и заблуждение”: “По происхождению своему “законы природы” суть ограничения, которые мы предписываем нашим ожиданиям по указаниям опыта” (7, с. 425). И дальше Мах поясняет, что закон состоит всегда в ограничении возможностей, все равно, имеет ли он значение ограничения поступков или неизменного пути, по которому совершаются процессы в природе, или указателя для нашего представления и мышления, предвосхищающих и дополняющих эти процессы (7, с. 426). И еще одно высказывание Маха на эту тему: все области физического и психического взаимно объяснят друг друга. Дело только в том, пишет он, “чтобы результаты физического и психологического наблюдения привести в отдельных случаях к более точному соглашению, чем было до сих пор; в связи обеих областей в общем не сомневается уже более никто. О двух независимых или находящихся только в слабой связи мирах теперь думать уже невозможно. Связь же обоих через неизвестное третье (!), как объяснение, не имеет никакого смысла, такие объяснения, можно надеяться, навсегда потеряли всякий кредит” (7, с. 434).

Мы же все-таки возьмем на себя смелость не согласиться с Махом: принятие неизвестного третьего - Бога (или точнее его “чувствилища”) в роли связующего звена между нашей психикой, нашим Я и физическим миром, “данным нам в ощущениях”, имеет смысл. Чтобы показать это, воспользуемся замечательной мыслью Маха о том, что законы природы, которые мы познаем - это указатели-ограничители для наших ожиданий. Но только ли по указаниям опыта? Ведь Мах еще говорит и о представлениях, предвосхищающих наше будущее знание еще не открытых законов природы (во всяком случае так его можно понять).

Мы попытаемся совместить “нематериалистические” и “неидеалистические” взгляды Маха (так он их характеризовал) именно с идеализмом, больше того - с библейской космогонией. Такой подход позволит нам придти к определенным выводам.

Главная мысль Маха здесь - ученый, выбирая тот или иной путь исследований, должен прежде всего рассмотреть не возможные пути, а те, что могут оказаться тупиковыми из-за ограничений, накладываемых фундаментальными законами природы. Но эти законы ведь любому профессиональному исследователю известны, в чем же проблема? Покажем это на нескольких примерах.

Возьмем проблему создания энергетики на основе практически неисчерпаемых источников энергии - на основе управляемого термоядерного синтеза. Ученые обещают, что через 10-20 лет уже заработает опытно-промышленная установка для выработки электроэнергии на этом принципе. Нам обещан энергетический рай - без энергетических кризисов, без проблем с отходами от уранового топлива, без деления стран на богатые и бедные энергоресурсами... Но Священное Писание нам говорит, что беззаботная райская жизнь на земле, где человеку заповедано Богом есть хлеб свой “в поте лица” (Быт. 3, 19), невозможна. Да, опытная электростанция, наверно, заработает - законам физики это не противоречит, но противоречит мироустройству: генератор энергии, работающий на термоядерном синтезе, окажется вписанным, врезанным в энтропийный поток энергии, который в природе направлен среднестатистически только в одну сторону - от горячих тел к холодным, от тел с высокопотенциальной энергией - к телам с энергией низкопотенциальной... Вот это и будет предвосхищенным ограничением возможностей по Маху: энергетика, основанная на УТС, никогда не станет рентабельной, прибыльной - иначе это выглядело бы, как возможность создания вечного двигателя (генератора энергии), ведь энергетический вектор термоядерной реакции направлен в сторону концентрации, усложнения вещества, а мы до сих пор умели получать запасенную для нас Творцом энергию лишь за счет ее освобождения при обратных процессах ( подробнее об этом см. в 17, с. 61-65).

Таким же образом можно показать плодотворность гносеологического подхода Маха к “ограничению возможностей” на примерах неосуществимости полностью безотходных технологий, поисков внеземных цивилизаций, утопичности идеи превращения естественной биосферы в искусственную ноосферу, превращения человека в бессмертное существо, создания искусственного разума, не отличаюшегося от разума его создателя (подробнее об этом см. 18, с.182-183).

Как известно, Ленин клеймил Маха за его якобы приверженность к фидеизму - учению, стремящемуся использовать научное знание для защиты религиозных догм (19, с 285). Мы хотели показать, что ничем подобным Мах не занимался, своим анализом ощущений он развивал скорее позитивистское направление, заменив понятие материи элементами-ощущениями. Но при этом как физик он оставался на материалистической основе научного объективизма, позволившей ему оставить значительный след в истории развития естествознания.

Эйнштейн писал о Махе: “Он считал, что все науки объединены стремлением к упорядочению элементарных единичных данных нашего опыта, названных им “ощущениями”. Этот термин, введенный трезвым и осторожным мыслителем, часто из-за недостаточного знакомства с его работами путают с терминологией философского идеализма и солипсизма” (20, с. 32). Но не слишком ли Мах был “осторожен” в отношении философского идеализма? По нашему мнению, его концепция стала бы более убедительной, если бы была дополнена идеалистическими воззрениями Ньютона и Беркли, благодаря чему ее можно было бы назвать “фидеизмом наоборот”: т. е. не наука подтверждает религиозные, библейские догмы, а библейская космогония, религиозное миросозерцание подсказывают перспективные направления научных поисков путем “ограничения возможностей”.

Мах писал: “Практически, совершая какие-нибудь д е й с т в и я, мы столь же мало можем обойтись без представления Я, как мы не можем обойтись без представления тела, п р о т я г и в а я руку за какой-нибудь вещью. Физиологически мы остаемся эгоистами и материалистами с таким же постоянством, с каким мы постоянно видим восход солнца. Но теоретически мы вовсе не должны придерживаться этого взгляда. Попробуем же его изменить! Если новый взгляд внесет какой-нибудь свет в наше познание мира, он в конце-концов неизбежно принесет свои плоды и в области практической жизни” (6, с. 289-290).

Задачей нашего исследования и была попытка показать, каким образом можно увидеть эти “материальные” плоды, исходя из понимания того, что мы живем в мире, где далеко не все исчерпывается существованием материи.

Литература

1. Лосский В. Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. М., Центр “СЭИ”, 1991.

2. Раушенбах Б. В. Пристрастие. М., Аграф, 1997.

3. Булгаков С. Н. Православие. М., Терра, 1991.

4. Владимиров Ю. С. Метафизика. М., БИНОМ. Лаборатория знаний, 2002.

5. Ньютон И. Оптика, или трактат об отражениях, преломлениях, изгибаниях и цветах света. М., Гос. изд-во технико-теоретической литературы, 1954.

6. Мах Э. Анализ ощущений и отношение физического к психическому. М.,издание С. Скирмунта, 1908.

7. Мах. Э. Познание и заблуждение. М., БИНОМ. Лаборатория знаний, 2003.

8. Беркли Джордж. Философские заметки. // Сочинения. М., Мысль, 1978.

9. Поройков С. Ю. Физическая и религиозная реальность. М., ЛЕНАНД, 2006.

10. Соркин Э. И. Роль религиозной философии в современном мире: взгляд с позиций панентеизма. // Сб. “Христианство и наука” (Рождественские чтения - 2004). Изд-во Московской патриархии, 2004.

11. Августин Аврелий. Исповедь. М., Республика, 1992.

12. Платон. Парменид. С. с. в 4-х т. Т. 2 . М., Мысль, 1993.

13. Лосский В. Н. Догматическое богословие. М., Центр “СЭИ”, 1991.

14. Гейзенберг В. Физика и философия. Часть и целое. М., Наука, 1989.

15. Гейзенберг В. Развитие понятий в физике ХХ столетия. // Вопросы философии, № 1, 1975.

16. Мах Э. Механика. Историко-критический очерк ее развития. Ижевск, 2000.

17. Соркин Э.И. Цивилизация вместо климата? М., Знание, 1993.

18. Соркин Э. И. Наука и религия в ХХ1 в.: единение или антагонизм? // ХХ! век: будущее России в философском измерении: материалы Второго Российского философского конгресса. Т. 4, ч. 2. Екатеринбург, Изд-во Уральского университета, 1999.

19. Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм. М., Политиздат, 1969.

20. Эйнштейн А. Эрнст Мах. // Собр. науч. трудов. Т. 4. М., Наука,1967.