Geum.ru

Начало формы Конец формы

Вид материалаДокументы

Содержание


Подаренная птичка
Подобный материал:
1   ...   14   15   16   17   18   19   20   21   ...   84

ПОДАРЕННАЯ ПТИЧКА


В Ленинской библиотеке с жадностью накидываюсь на краеведческую

литературу, на старые путеводители по Красной Поляне. Сколько, оказывается,

о ней написано! Проглатываю статьи по ботанике, по геологии, целую книжку о

кровельных сланцах. В конце каждой статьи новый список источников - новые

нити к еще неизвестным мне книгам и старинным газетам.

Розыски источников - это тоже творчество, своего рода исследование!

Уже с первых шагов узнаю важные сведения, которые, видимо, не были

известны руководителям экскурсий в Красной Поляне. Разве не интересно,

например, называть туристам забытое ныне черкесское имя Красной Поляны-

Кбаадэ? Или - как можно пройти мимо того, что окончание всей кавказской

войны было ознаменовано соединением нескольких русских отрядов именно здесь,

на Красной Поляне!

Находя факт за фактом, уличал я и себя и коллег в упущениях и в прямых

ошибках. Как лихо связывала Клеопатра Васильевна название села Медовеевка с

богатствами меда в долине реки Чвежипсе! А оказалось, что медовеями, или

медозюями, назывались абазинские (черкесско-абхазские) племена, заселявшие

прежде район нынешней Красной Поляны и соседние долины. Сомнительным

выглядел и перевод названия "Мзымта" как "бешеная". На старинных картах, в

статьях и реляциях писали: "Мдзимта", "Мидзимта", "Мезюмта" * и, наконец,

"Медзюмта". Последнее так близко подводило к имени тех же медозюев, что

возникало предположение, не от них ли и надо вести родословную имени

"Мзымта" **. Было ясно, что "бешеная" здесь совсем ни при чем.

Я почувствовал, как втягиваюсь в настоящую исследовательскую работу -

пусть пока только в розыски и изучение первоисточников. Даже находясь в

Москве, я вживался во все новые подробности истории края, мысленно


* Карта поручика Родионова, 1838 год.

** А в одном из античных источников не Мзымта ли упоминалась среди

черноморских рек под названием Мидзигон, сквозь которое тоже как бы

"просвечивают" медозюи? Византийский посол Земарх, возвращавшийся от турок,

называл в числе горцев Западного Кавказа неких мизимиан - это тоже созвучно

с медозюями.


путешествовал по еще непройденным маршрутам, обогащался научными

представлениями о растительности и животных, о заповеднике, об экономике.

Конечно, все должен знать краевед...

Какой радостью было найти данные о первом посещении русским человеком

Красной Поляны! Допотопный комплект "Русского вестника" за 1864 год содержал

захватывающе интересные "Записки кавказского офицера", скромно подписанные

буквой "Т". Под этой литерой скрывал свое имя русский разведчик барон

Торнау. Переодевшись горцем, он сумел проникнуть в самое сердце

причерноморской Черкесии и побывал на Красной Поляне еще в 1835 году.

Энгель знакомил нас только с отдельными страницами прошлого Красной

Поляны. Теперь же передо мной было столько первоисточников, последовательно

разворачивалась вся цепь событий, и становилось ясно, что эпизоды,

рассказанные Энгелем, были лишь малым всплеском в истории присоединения

Черноморского Кавказа к России, а сама эта история - лишь отдельным шквалом

среди целой эпохи гроз и трагедий, какою была вся кавказская война. Шел

великий исторический процесс - вековая борьба растущей России с султанской

Турцией. Крепла русская мощь в соперничестве с могучими державами Запада,

которые тоже были не прочь утвердиться на лазурных берегах Черноморья, но

пока что воевали "чужими руками", лишь подстрекая Турцию и горцев на борьбу

с Россией.

Еще при Иоанне Грозном присоединялась к России значительная часть

Адыгеи и родственная черкесам Кабарда. Защиты у русских от опустошительных

нашествий турок и персов просили грузины и армяне... В то же время Турция

цинично спекулировала на стремлении горцев к национальной независимости и

подстрекала их к сопротивлению, в сущности превращая целые народы в пешки на

шахматной доске своей борьбы с Россией.

"Может ли Европа видеть равнодушно, как Черное море географически

делается русским" - писали в западноевропейских газетах.

В годы, когда я читал обо всем этом, еще и сами историки лишь робко

начинали говорить, что присоединение Кавказа к России имело прогрессивное

значение. Но такие мысли рождались сами при. знакомстве с подлинными

материалами о ходе событий.

За шесть лет перед походом Торнау, в 1829 году, был заключен

Адрианопольский мир между Россией и Турцией. Проиграв очередную войну,

Турция вынуждена была среди прочих потерь отказаться от "прав и претензий"

на черноморские владения, хотя по-настоящему этими земля-ми она никогда и не

владела. Россия получила юридические основания укрепляться на побережье

севернее Сухум-Кале *, уже занятого русскими в начале XIX века.

Горцы северо-западного Кавказа этого права признать не хотели. Они и

береговые крепости турок терпели с трудом, дани султану почти не платили.

Известна многозначительная беседа, которую вел с шапсугским старшиной

русский генерал Раевский. Он объяснял шапсугу, что султан подарил горцев

русским. Шапсуг гордо ответил:

- А! Теперь понимаю.- И показал па севшую поблизости птичку.- Генерал,

дарю тебе эту птичку, возьми ее.

- Султан не владел нами и не мог нас уступить,- говорили

причерноморские черкесы.

Русская армия развернула операции, как в те времена выражались, "по

усмирению собственных подданных". Правда, главные события еще долго

происходили на востоке, где бушевала война с Шамилем. Но турецкие

контрабандисты старались подвозить горцам оружие через "неусмиренное"

Черноморское побережье. Русские приступили к действиям и на западе. Решено

было создать вдоль Черного моря Береговую линию крепостей. А места были

дики, глухи, не изучены. Дремучие леса, лианные дебри, непролазные заросли

кустарников, кручи, бездорожье. Выходить к морю со стороны суши еще нечего

было и думать. Решили действовать с моря.

В июле 1830 года русская эскадра высадила десант у Гагринского карниза,

а в ближайшие два года были основаны две крепости на севере. Уже эти первые

шаги русских по завоеванию побережья натолкнулись на сопротивление

причерноморских горцев. Особую воинственность проявляло племя убыхов, жившее

по рекам Хамыш (теперешняя Хоста), Сочипсы и Шахе. Эта воинственность была


*Для ряда абхазских названий лишь недавно установлено написание,

соответствующее их правильному местному произношению: Гагра, Сухуми. В

описываемые же времена общепринято было говорить и писать "Гагры", "Сухум";

Кале по-турецки означало крепость.


не случайна. Убыхи получали большие выгоды от своего приморского

положения и слыли у черкесов первыми торговцами с Турцией. Русские крепости

были прямой угрозой этой торговле.

Убыхи... Стараюсь представить себе этих людей, говоривших на совсем

особом языке, отличном от черкесских и ныне исчезнувшем с лица земли. Черные

бороды Остроконечные шапки... Статные фигуры, тонкие "осиные" талии. Идеалом

считалось, если под поясом убыха, легшего на бок, могла пробежать кошка.

Нужно ли все это знать краснополянскому краеведу? Да, ибо наиболее

частыми соратниками убыхов были краспополянские медозюи.

Трудна и страшна была жизнь в изолированных крепостях Береговой линии.

Назначение сюда расценивали как верную смерть. Солдат и офицеров отовсюду

сторожили черкесские пули. Людей мучила малярия *. Подвоз питания и

подкреплений был возможен только с моря и всегда сопровождался вооруженными

стычками. Не удивительно ли, что даже стены некоторых крепостей строились из

известняка, привозимого... морем из Керчи, а ведь кругом строительного камня

было хоть отбавляй! Часто приходилось отражать и крупные набеги черкесов.