Кор Бруинс Он жил среди нас
| Вид материала | Документы |
- Удк 347. (77+78) ббк 67. 9 (4 Укр) 303, 252.7kb.
- Зимми – неверные подданные Халифата, 187.87kb.
- «Волшебный цветок», 22.82kb.
- Э. Ф. Дэникен Золото богов. Инопланетяне среди нас ббк 83. 34 ' Д94, 1667.61kb.
- Программа Международного Совещания по геологии россыпей и месторождений кор выветривания, 252.3kb.
- Материалы жил, изоляции жил и защитных покровов кабелей, 793.85kb.
- Мы и смерть, 156.46kb.
- Завет в Новом Завете, 127.85kb.
- Волшебная сказка, 18.08kb.
- Сегодня Билл Гейтс человек, который пост- роил Microsoft и превратил ее в одну из самых, 4914.12kb.
159. Распятие (Марк.15:20-41; Матф.27:31-56; Лук.23:26-49; Иоан.19:17-30)
I. Марк.15:20-41. "И повели Его, чтобы распять Его", гласит стих 20. Закон предписывал: "Выведи злословившего вон из стана... и все общество побьет его камнями" (Лев.24:14). Так был выведен на смерть невинный Навуфей, а также Стефан, первый мученик церкви (3Цар.21:13; Деян.7:58).
Сам Господь предсказывал это в притче о злых виноградарях в гл.21:39 евангелия по Матфею: "И, схватив его, вывели вон из виноградника и убили".
Несомненно, Господь Иисус сначала нес крест сам (Иоан.19:17). Был ли он для него слишком тяжел? Во всяком случае, Марк сообщает нам не только имя того, кто нес крест за него, Симон киринеянин, африканец из нынешней Ливии (ср. Деян.2:10), но и имена его сыновей: Александр и Руф (ст.21). Имя Руфа приведено в Рим.16:13; очевидно, оба были известны среди первых христиан.
Как получилось, что Симон понес крест? "Сего заставили" (Матф.27:32); а здесь "и заставили". У Луки же мы читаем, что они захватили некоего Симона (Лук.23:26). Иоанн совсем ничего не пишет об этом; там крест нес сам Иисус. Можно наверняка предположить, что сам Иисус нес крест, пока шествие не достигло городских ворот, и что оттуда за него его понес Симон. Как раз в этот момент он проходил мимо. Как удивительно руководство Бога в жизни каждого! Хотя использованные выражения позволяют сделать вывод, что Симон оказывал известное сопротивление, мы можем быть убеждены, что позднее он рассматривал это событие как самое важное в своей жизни.
Все евангелия единодушны в том, что место, где Иисус должен был быть распят, называлось Голгофой. Это еврейское слово (Лук.23:33 употребляет "Лобное", а не "Голгофа") является собственно арамейской формой еврейского слова. По-латыни оно называется "Calvarium". Это выражение не используется в немецкой, а также английской Библии [Прим. ред.: так, в английской Библии Дарби употреблено слово "череп"].
Только Марк и Матфей упоминают, что Иисусу предлагали наркотическое средство, но Он отверг его. Марк говорит, что это было "вино со смирною" (ст.23). Матфей (27:34) говорит, что это был "уксус, смешанный с желчью" (27:34). В этом нет противоречия. Римские солдаты получали для питья кислый сорт вина, которое совсем или почти совсем не отличалось от уксуса. Так, между "вином со смирною" у Марка и "уксусом смешанным с желчью" у Матфея нет принципиального различия (см. Втор.29:18; 32:32; Иер.8:14; Пл.Иер.3:19; Аm.6:12; Пс.45:8). Осужденным предлагали такой напиток для уменьшения болевых ощущений и приведения в состояние равнодушия. Конечно, Господь Иисус отверг подобное. Он должен был в ясном сознании претерпеть все, что включали в себя его страдания за наш грех!
Многих исследователей писаний стих 25 несколько смущает; он есть только у Марка. Может показаться, что он не подходит к гл.19:14 евангелия по Иоанну, где мы читаем о шестом часе.
Мы думаем, что в евангелиях существуют два различных вида отсчета часов иудейский и римский. Когда Иоанн приводит данные о времени, то они, как правило, отличаются от данных Марка. Нам надо иметь в виду, что, с исторической точки зрения, Марк писал свое евангелие до Иоанна. Иоанн же писал свое евангелие после разрушения Иерусалима в 70 г. после Р.X., то есть когда уже был принят не иудейский отсчет часов, а применялся исключительно римский.
Двенадцать дневных часов считаются в Писании обычно с 6 до 18. Таким образом, "третий час" соответствует нашему "девятому", "шестой час" нашему "двенадцатому" (полудню), "девятый час" нашему "пятнадцатому" и т.д. Иоанн, напротив ведет счет от полуночи до полуночи. Это устраняет затруднение, возникшее при чтении гл.19:14 евангелия по Иоанну, где говорится, что допрос уже шел в шестом часу, у Марка же (15:25) говорится: "Был час третий, и распяли Его". Сравнение этих мест показывает, что допрос начался рано утром (Иоан.18:28). Этому также соответствует, что распятие началось в 9 часов в "час третий" по иудейскому исчислению (Марк.15:25).
Здесь следует предоставить слово У.Келли: "Иудеи считали днем время от вечера до вечера; поэтому неверно предполагать, что Господь в один день ел со своими учениками пасху, а на следующий претерпел страдания. Для нашего обычного западного восприятия времени это бы подошло, но не для иудеев, выросших под законом. Они ели пасху по-нашему в четверг, а Он пострадал по-нашему в пятницу, но для иудеев это был один и тот же день. Поэтому оставалось еще время для вкушения пасхи для тех иудеев, которые были слишком заняты допросом и осуждением Иисуса, поскольку они не осквернились тогда согласно закону. В пятницу перед пасхой (Иоан.19:14) имеется в виду не 13-е, а 14-е число месяца нисан. Это был день накануне пасхальной субботы, то есть в том случае двойная суббота, и поэтому она была особенно святой.
По-видимому, Иоанн применяет другое ис-числение часов - от полуночи до полуночи, как и мы. Римляне сделали это гражданским днем. Это хорошо подходило к исчислению часов в евангелии по Иоанну и совпадало, кроме того, с третьим, по Марку, шестым и девятым часом солнечного дня. Это помогает и при объяснении другого странного сообщения жены Пилата (Матф.27:19), где она говорит: "Я ныне во сне много пострадала". Для Прокулы, как римлянки, день был от полуночи до полуночи, как видно и в относящихся по времени данных всего евангелия по Иоанну, а не только синоптических евангелий" (У.Келли. "Изложение евангелия по Иоанну", стр. 392-393).
Все евангелисты сообщают, что распяли еще двух разбойников, одного по правую, а другого по левую руку Иисуса. Иоанн, как свидетель, добавляет волнующую деталь: "А посреди Иисуса" (Иоан.19:18).
Надпись с указанием его вины в основном совпадает во всех евангелиях: "Царь Иудейский" (ст.26); Марк передает ее лишь в самой короткой форме. Он только упоминает о вине, а не обо всем, что было написано над головой Христа на деревянной дощечке на кресте. По всей вероятности, Матфей передает нам точный текст надписи на еврейском языке, Лука на греческом, а Иоанн на латыни [Прим. ред.: в русском переводе Библии в Иоан.19:20 сказано: "И написано было... по-римски"]. "Разночтения", вероятно, следует отнести за счет того, что надпись была сочинена на этих трех языках (Лук.23:38).
В некоторых рукописях отсутствует стих 28 главы 15 евангелия по Марку. В Эльберфельдском переводе и переводе Д.Н.Дарби этот стих стоит в скобках. У Луки (22:37) он звучит так: "И к злодеям причтен". Здесь действительно исполнилось писание (см. Ис.53:12).
Только Марк (ст.29) и Матфей запечатлели злословие и покачивание головами проходящих мимо, хотя и Лука отмечает язвительных насмешников (Лук.23:35) ср. с Пс.22:17. Все три синоптических евангелия отметили требование сойти и спасти самого себя. Марк - в стихе 30; Матфей и Лука упоминают еще дополнительную насмешку: "Если Ты Сын Божий" (Матф.27:40) и "Если Он Христос, избранный Божий" (Лук.23:35). В данном же евангелии это звучит в несколько измененной форме в стихе 32: "Христос, Царь Израилев, пусть сойдет теперь с креста". Марк также сообщает, что сначала оба разбойника участвовали в оскорблениях; Матфей пишет то же самое. Лука же исключает одного из них; мы еще увидим причину этого.
Затем в синоптических евангелиях идет описание сверхъестественной тьмы, нависшей над всей страной с шестого до девятого часа (с 12 до 15 часов) (ст.33). Мы думаем, что под словами "по всей земле" подразумевается Израиль. Подобное чудо произошло однажды в Египте (Исх.10:22-23), когда над Египтом была полная тьма, а израильтяне чудом имели свет.
Были самые жаркие часы дня, когда солнце обычно стояло в зените, как раскаленный огненный шар. Сколько страданий уже пришлось вынести дорогому Спасителю от руки человека! Однако все это было ничто по сравнению со страданием следующих трех часов. Меч справедливости Бога должен был поразить пастыря (ср. Зах.13:7). Вот и должен был добрый пастырь, являющийся одновременно бесконечным, преодолеть вечное отчуждение от Бога, которое заслуживаеммы мы. Весьма вероятно, что это и могло быть причиной ужасной тьмы. Ничей глаз не должен был видеть эти страдания. Марк и Матфей представляют нам Христа как жертву за грех и вину. Лука показывает нам Христа, кто, как совершенный человек, был отвергнут людьми и оставлен небом. В евангелии по Иоанну, где мы не прочтем, что Он был оставлен небом, Он есть тот, кто отдал себя, движимый вечным Духом Бога, в жертву всесожжения.
Если окружавшие не могли видеть его, то они могли слышать его ужасный крик: "Элои! Элои! ламма савахфани?" (ст.34). Это единственное из семи высказываний Господа на кресте, которое отметил Марк. Марк и Матфей передают реакцию окружающих: они думали, что Он зовет Илию (ст.35). Затем ему дают пить при помощи губки. Иоанн соединяет это действие, в котором исполнился Пс.69,21, со следующим восклицанием Господа: "Жажду" (Иоан.19:28). Впрочем, кажется, что окружающие насмехаются и теперь, когда говорят: "Вот, Илию зовет". "Элои" это арамейское слово, а у Матфея "Или" еврейская форма от "Боже мой". Действительно, нет причины для такого предположения; они ослышались. Иисус воскликнул эти слова громким голосом.
Как описывают четверо евангелистов смерть Господа?
а) Марк пишет: "Иисус... испустил дух" (ст.37);
б) Матфей "Иисус... испустил дух" (Матф.27:50);
в) Лука говорит, что Он "испустил дух" после слов "Отче! в руки Твои предаю дух Мой" (Лук.23:46);
г) Иоанн "Иисус... предал дух" (Иоан.19:30).
Ни в каком из этих четырех мест Писания не встречается слово "умер" для описания исхода распятия Иисуса. Только об Иисусе можно было сказать: "Предал дух". Это означает нечто совсем другое, чем употребляемое здесь Марком выражение "испускать дух", которое подошло бы любому человеку. Однако такое выражение очень подходит для данного евангелия, рассказывающего о слуге, т.к. Иисус здесь видится в его унижении, в его человеческом облике. В соответствии с другой направленностью евангелия по Иоанну аналогичное выражение звучит там совершенно иначе.
Все три синоптических евангелия рассказывают о разрывании завесы в храме (ст.38), о словах сотника (ст.39).
Завеса олицетворяет в иудейской системе разделение: Бог там, а человек стоит снаружи и не имеет доступа к нему. Сверхъестественная тьма картина всего иудейского домостроения под властью закона. Этот век окончился вместе с разрывом завесы. Путь в святое-святых открыт теперь всем через жертву тела Христа.
Возможно, кто-то спросит, как мы могли узнать об этом событии, если только священники могли видеть завесу. Ответ таков, что позднее многие из этих священников обратились (Деян.6:7) и могли подтвердить тот факт, что завеса разодралась "сверху донизу". Божественный факт, направленный сверху к людям на земле. Сам Бог освободил дорогу!
Послушайте свидетельство языческого солдата: "Истинно Человек Сей был Сын Божий" (ст.39). Мы не знаем, насколько глубоко было разумение этого человека и что он хотел выразить этими словами. Возможно, он просто вынужден был под влиянием случившегося признать, что Иисус не мог быть обычным человеком. Здесь отсутствует определенный артикль [Прим. ред.: этот грамматический элемент не характерен для русского языка], и это значит "Божий Сын", а не "Сын Божий". Поэтому некоторые предполагали, что этот человек, пользовавшийся языческими представлениями, лишь выразил то, что считает Иисуса сыном богов. Мы не можем присоединиться к этому предположению. Как римлянин, сотник наверняка сказал на латыни: "Filius Dei"; а латинский язык не знает определенного артикля.
Стихи 40 и 41 рассказывают нам, что среди созерцавших находились те, кто любил Иисуса. Хотя здесь названы только женщины, но около креста стоял и Иоанн (Иоан.19:26). Среди этих женщин мы видим Марию, мать Иисуса (Иоан.19:26). У Матфея в гл.28,1 названа "другая Мария", и она предположительно была женой Клеопы, или Алфея (Иоан.19:25; Лук.24:18) и матерью Иакова и Иосии (Матф.27:56; Марк.15:40,47). Там были Мария Магдалина (или из Магдалы) и другая женщина, Саломия, бывшая, вероятно, женой Зеведея (ср. Матф.27:56 и Марк.15:40). Но так как там было много женщин (Матф.27:55), то обоим евангелистам не обязательно было упоминать всех троих по именам.
В этом евангелии мы ничего не слышим о том, что земля задрожала, что открылись гробы и в Иерусалиме появились ожившие святые. Однако, и это так уместно для данного евангелия слуги! здесь упоминается, что женщины служили ему (ст.41). Они служили ему во время жизни и сделали бы это и при его смерти, если бы его воскресение не сделало это излишним. Удивительное божественное вдохновение!
II. Матф.27:31-56. Мы не будем касаться того общего с другими евангелиями, что есть в евангелии по Матфею, а рассмотрим отличия и дополнительные сведения.
Совершенная бесчувственность и равнодушие грешного человека очень метко выражены в поведении солдат в стихе 36: "И, сидя, стерегли Его там". Кроме солдат, там были и другие (Лук.23:35). Действительно, какое странное зрелище представилось их взорам великий Творец на позорном столбе!
Надпись на кресте была написана по-еврейски и гласила: "Сей есть Иисус, Царь Иудейский" (ст.37). Это полностью созвучно с характером евангелия по Матфею, где Иисус Мессия, царь иудеев. Вопрос Пилата тоже гласил: "Ты Царь Иудейский?" Иисус не отрицал этого. Иудеи должны были бы понять, что человек Иисус в действительности есть их обетованный Мессия и царь.
Насмешливыми были слова в стихе 40: "Если Ты Сын Божий..."; у Луки "если Он Христос, избранный Божий" (Лук.23:35). Они насмехались над ним, что Он, который мог разрушить храм и за три дня построить его, сам себя не может спасти. На самом деле это они были разрушителями храма его жизни и через три дня должны были засвидетельствовать, что все это истина, а именно: что Он вознесется.
Это было верно. Он не спасся сам. Но о самой жестокой насмешке пишет только Матфей (ст.43): "Уповал на Бога: пусть теперь избавит Его, если Он угоден Ему. Ибо Он сказал: Я Божий Сын". Но со стороны Бога нет ответа! С небес не раздается голос: "Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение". Небеса были немы. О, какая глубина позора и муки!
И тогда мы слышим душераздирающую жалобу страдающего Сына: "Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?" (ст.46). Этот вопль уже был предсказан в Пс.22:1; там приводится и причина его богооставленности. В стихе 3 этого псалма мы читаем: "Но Ты, Святый..." Поскольку Бог свят, Он не может видеть грех. И Иисус сделался жертвой за грех за нас.
Имя Бога звучит здесь по-еврейски "Или, Или", так как это был один из языков, на котором была сделана надпись на кресте. В стихе 50 после мучительных, изнурительных страданий Иисус испустил дух, после того как не шепотом, что было бы вполне естественно, а во всю силу своей божественной природы воскликнул громким голосом имя Бога. Он умер добровольно, не так, как умирает человек. После завершения своего дела Он предал свой дух Богу, как и поясняется в евангелии по Иоанну в гл.10:18, что Он хотел умереть. Да, Он умер, обладая всей своей силой. То была добровольная жертва, но Он тем не менее был во всем своем величие и силе.
Одновременно с этим разодралась завеса в храме, потряслась земля, рассеялись камни и отверзлись гробы (ст.51-52). Мы видим двойной результат смерти Христа: завеса разодрана и побеждена власть смерти. Об этом сообщает только Матфей.
Обратим внимание на то, что святые, конечно, усопшие святые, а не грешники, тоже почувствовали воздействие смерти Христа и его искупительной жертвы (ст.52). Они выходят из гробов после его воскрешения, а не в момент его смерти. Павел говорит, что Христос был "первенцем из мертвых", значит, они не могли появиться раньше его. Но раскрытие гробов произошло при его смерти.
Обратим далее свое внимание на то, что речь шла не только о явлении духов, но и "многие тела усопших святых воскресли". Это не значит, как мы думаем, что они вернулись для жизни со всеми (что они наверняка не сделали!), но они явились в своих телах, подходящих не для этой земли, а для духовного мира (ст.53). Несомненно, они затем последовали за Господом в рай.
Стихи 51-53 по праву даются только у Матфея. Иерусалим назван здесь "святым градом" (ст.53). По милостивому позволению Бога и на основе совершенного на кресте дела в этом названии содержится драгоценное обетование. Он однажды станет святым городом, где будет открыт источник очищения (Зах.13,1).
Эти воскресшие святые свидетельствуют жителям Иерусалима, что дело Христа совершено и подтверждено воскресением. Какое величие! Какая благодать!
Как и в другом месте, в следующем стихе 54 упоминается сотник. Однако Матфей добавляет: "И те, которые с ним стерегли Иисуса". Очевидно, в соответствии с характером данного евангелия, пророческое значение этого состоит в том, что спутники сотника едины в суждении, а у Марка и Луки это является выражением личной веры сотника. Вероятно, дело в том, что здесь передана общая вера толпы язычников.
III. Лук.23:26-49. Сотник говорит об Иисусе: "Истинно Человек Этот был праведник".
Лука не упоминает возглас о богооставленности, о землетрясении, о рассеянии камней и о подобных вещах, о чем мы читаем у Матфея, поскольку эти два евангелиста преследуют различные цели. Здесь перед нами евангелие совершенного человека, или, выражаясь словами сотника, праведника.
Только Лука сообщает о предостережении дочерям Иерусалима (ст.27-31), и о первом из семи высказываний на кресте: "Отче! прости им, ибо не знают, что делают" (ст.34). Лука, описывая благоволение Бога к человеку, единственный, кто рассказывает об эпизоде с кающимся разбойником на кресте (ст.40-43) и передает в стихе 46 последнее из семи высказываний Иисуса: "Отче! в руки Твои предаю дух Мой".
Мы хотели бы еще немного остановиться на подробностях и при этом рассмотреть явные "различия".
Было около девяти часов, когда "повели Его" (ст.26). Как Иисус не умер бы и при многократном бичевании, так его не заставили бы и нести крест, если бы Он не согласился. Но в соответствии с евангелием о зависимом человеке мы видим здесь, как Он был зависим от ближнего, который должен был нести за ним крест (ст.26).
Некоторые толкователи даже полагают, что формулировка, "чтобы нес за Иисусом", могла вполне означать, что Симон киринеянин облегчил тяжесть креста, идя за Иисусом и неся его. Этим было устранено "несоответствие" между евангелием по Иоанну и синоптическими евангелиями. Мы можем предположить, что Господь сам нес свой крест до тех пор, пока римские солдаты не испугались, что Он рухнет под тяжестью креста, поэтому они и вынудили Симона из Киринеи нести крест.
В стихах 27-31 мы подходим к сцене с плачущими женщинами Иерусалима. Видимо, у мужчин из этой огромной толпы не было и намека на сочувствие. В данном евангелии о подлинной человечности Христа только у женщин мы найдем признаки сочувствия. Но Господь Иисус оплакивает их самих и их детей. Он предостерегает их от того, что случится с ними за их виновность в крови, потому что мститель за кровь пойдет вслед за ними и прольет потоки их крови.
Он сам, Иисус, был "зеленеющим деревом" (ст.31). Будучи на пути к кресту, Он ничего не потерял в своей зелени и свежести. Он был в расцвете лет и внезапно "отторгнут от земли живых" (Ис.53:8). Если они это сделали с ним, зеленеющим деревом, то что же тогда случится с ними, если они стали сухим деревом неплодным, бесполезным, без Бога, без Мессии, без Святого Духа, будучи предоставленными самим себе? Они созреют для огня, для кровавой резни при разрушении Иерусалима Титом в 70 г. после Р.X. Это было, так сказать, последним для них предупреждением Господа с земли!
Голгофа называется здесь просто "Лобным местом". Автор этих строк сделал однажды цветную фотографию того места, которое называется Голгофой, и был удивлен тем, как отчетливо этот холм похож на лоб анфас.
Во всем евангелии мы видим милосердие Бога к людям, благоволение Бога к человеку, чудесные проявления благоволения Бога к Иисусу. Поэтому возникла бы дисгармония, если бы здесь прозвучал вопль о богооставленности: "Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?" от человека, который обладал милостью Бога.
Но мы находим здесь молитву человека, страдающего за своих ближних, о том, чтобы Отец был милостив к ним и простил их преступление (ст.34; ср. Деян.3:17). Обратите внимание, что надпись здесь гласит: "Сей есть Царь Иудейский". Она выражает не то же самое, что у Матфея: "Сей есть Иисус, Царь Иудейский", а гораздо больше: это царь иудеев! Какой сарказм, какое унижение!
Все евангелисты рассказывают, что солдаты бросали жребий о его одеждах. Но Лука все внимание уделяет холму, где "стоял народ и смотрел" (ст.35). Матфей рассказывает, что они (солдаты) "сидя стерегли Его там" (Матф.27:36), как мы уже видели. Тут можно наблюдать несколько групп: народ (ст.35 и 48), стоявший иногда с внешним спокойствием и в молчаливом удивлении наблюдавший за происходившим. Там были начальники (ст.35), первосвященники, книжники и старейшины (Матф.27:41), не стыдившиеся покрыть позором свои почтенные, седые головы, добавляя к насмешкам толпы свои собственные. Даже солдаты других национальностей последовали (ст.36) примеру народа Бога. Наконец, мы видим двух разбойников, присоединившихся к ругательствам окружавших крест. Как мы видим, то, что люди сделали со своим ближним, в этом евангелии о человечности Иисуса подчеркнуто гораздо больше, чем в других.
Послушайте свидетельства врагов Иисуса о том, что Он делал среди них, и они не сумели оценить этого: "Других спасал" (ст.35). Вполне очевидно, что это усугубляет их вину. Да, Он спасал других, потому что для того Он и пришел. И даже в эти последние мгновения Он хотел спасти еще одного грешника!
Благодать Бога подействовала на душу одного из разбойников. Хотя он и принимал сначала участие в осмеянии, но вдруг увидел все в другом свете (ст.40-43). Он понял свою вину и законченность своего наказания (ст.41). Он знал, что Иисус был невинным Спасителем: "Он ничего худого не сделал" (ст.41). Он просит помянуть его. И так он присоединяется к Иуде Искариоту, Пилату и Ироду, подтверждая невиновность Иисуса. Но какая разница: он отправился в рай, а другие в вечное проклятие! Он знает, что никогда больше его грехи не вспомнятся, потому что они уничтожены. Иисус увидел в сердце этого человека истинную веру и дал ему заверение в божественном милосердии. И как была услышана его молитва! Он просил Господа помянуть его, когда Он придет в свое царство. Но Иисус сказал, что ему не нужно долго ждать, пока откроется слава Иисуса в этом мире. Нет, уже сегодня он будет у Господа. Часто говорят: "Лишь один спасся таким образом, чтобы никто не сомневался, но только один, чтобы этим никто не злоупотреблял и не рассматривал как нечто само собой разумеющееся. Он признал Иисуса Господом и царем".
Правильное истолкование стиха 43 таково: "И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе: ныне же будешь со Мною в раю". Мы не хотим, как некоторые современные лжеучители, ставить двоеточие не в том месте (неверный перевод "истинно говорю тебе ныне же: будешь со Мною в раю"). Конечно, ты ныне же будешь в раю аллилуйя! Удивительная благодать!
Бедные заблудившиеся души ложных религиозных систем! В тот момент, когда верующий во Христа Иисуса, умирая, закрывает свои глаза, он находится не в чистилище, его душа не впадает в сон, но он у Христа в раю.
Когда вся земля лежит во тьме (ст.44), Бог открывается в свете и завеса разрывается. У Матфея и Марка все иначе; они рассказывают, что завеса "раздралась надвое, сверху до низу"; Лука говорит: "Завеса в храме раздралась по средине". Это звучит так, как будто она разодралась сама по себе. Так выражает Бог свою милосердную сущность через смерть Иисуса. Здесь нет ударов божественного суда, которые падают на покорного Мессию. Вся благодать, особенно здесь, у Луки, до той поры сдерживалась, но теперь она излилась: разрывающаяся завеса освобождала все, что находилось за ней.
Внимательный читатель наверняка спросит, почему Лука упоминает о разрыве завесы еще до смерти Иисуса. Мы знаем точно, что это не соответствует фактической последовательности событий. За ответом мы отсылаем читателя к разделу 142, где мы попытались дать объяснение этому очевидному "несоответствию".
И вот приходит конец. Внимательно прочтите стих 46: "Иисус, возгласив громким голосом, сказал: Отче! в руки Твои предаю дух Мой". У Матфея и Марка Он чувствует себя покинутым Богом; здесь, у Луки, Он знал, что Отец с ним. У Иоанна Он сам себя осознает божественным образом. Подумаем о молитве Иисуса к Отцу в стихе 34.
Все свершилось, и смерть побеждена. Иисус, совершенный человек, с сознанием своего сыновства обретает теперь дух уверенности, блаженства, доверия и непротивления смерти в присутствии и под покровительством Отца (см. Пс.16 и 31).
Наконец, мы видим двойную реакцию в умах тех, кто стоял у креста; сначала у сотника (ст.47). Когда он увидел, что случилось, то прославил Бога и сказал: "Истинно Человек Этот был праведник". Много до него было таких, кто видел все чудеса от личности Иисуса и "уверовал", убежденный фактами, которые нельзя было отрицать, выразив свою убежденность в том, что Иисус действительно должен был быть кем-то другим. Навуходоносор тоже прославил Бога. Во-вторых, мы видим народ (ст.48), который, "видя происходившее", бил себя в грудь и возвращался. После всех событий снова в свою греховную жизнь? переполненный отчаянием или с изменившимся пронзенным сердцем? В последнем случае для них еще оставалась надежда!
IV. Иоан.19:17-30. В этом евангелии страдания Христа носят признаки жертвы всесожжения, полное повиновение человека вплоть до смерти, до смерти крестной, как благоухающий аромат поднимался к Богу. Огонь преследования и страстей не может достичь ничего другого, чем еще больше подчеркнуть благоухание и совершенство этой жертвы.
В данном евангелии мы видим Господа Иисуса, несущего свой крест в одиночку (ст.17). То, что Господь должен был сам нести свой крест, для всякого опасного преступника было вполне обычным делом ни один честный человек не пожелал бы помочь такому. Однако в данном случае с нашим Господом здесь заключена мысль о добровольности. Характеристика добровольности особенно бросается в глаза при распятии Господа Иисуса. Он имеет власть отдать жизнь и взять ее. Он есть добрый пастырь, добровольно отдающий свою жизнь за овец.
Разве не бросается в глаза то, что, как говорится в стихе 16, они "повели" его, а в стихе 17 выразительно подчеркивается: "И, неся крест Свой, Он вышел"? В евангелии по Иоанну они не могли его повести, но Он вышел. То же мы встречаем в стихе 4, где Пилат говорит: "Я вывожу Его к вам", а в стихе 5 сказано: "Вышел Иисус". Ни Пилат, ни солдаты не смогли бы повести его, если бы Он, как Сын Бога, не вышел добровольно.
Очевидно, в этом евангелии центральное положение креста дано в стихе 18. Обратим внимание на выражение: "А посреди Иисуса". Если люди отвели ему это место, как большому преступнику, то это случилось по дозволению Бога, согласно чему Иисус должен всегда быть в центре.
С другой стороны, Иисус тот, кто навечно отделяет готовых покаяться, заново рожденных грешников от тех, кто навечно погиб.
В стихе 19 нам рассказывается, что надпись на кресте на трех языках культуры древнего мира сделал Пилат:
1. Еврейский язык богослужения.
2. Греческий язык культуры.
3. Латинский [Прим. ред.: в русском переводе Библии употреблено слово "римский"] язык политики (ст.20).
Иоанн наиболее полно передает надпись: "Иисус Назорей, Царь Иудейский". Писание говорит, что даже человеческий гнев должен обратиться во славу Бога (Пс.76,10). В этой надписи мы можем увидеть насмешку Пилата над иудеями. Они считали эту надпись направленным против Иисуса оскорблением. При спокойном обдумывании они должны были увидеть в ней направленную горькую насмешку против самих себя!
Да, этот смиренный, презираемый человек из Назарета действительно самый великий и благородный в человеческом роде, царь. Поэтому его собственный род и распял его в своей злобе. Они отказали этому царю в царском достоинстве, но в действительности это царство и его народ были недостойны его.
Стих 21 описывает их реакцию. Час победы был для них отравлен. Эту надпись нужно было изменить! Несомненно, Пилату доставило бы особое удовольствие дать отпор этим высокомерным иудеям, мятежные крики которых вынудили его утром действовать вопреки своей воле. Посему он отсылает назад депутацию, сопровождая это ледяными словами: "Что я написал, то написал".
Большинство подробностей, касающихся одежд Христа, находится в данном евангелии. Одежды наглядно говорят о достоинстве лица, о его внешнем поведении. Оправданные грешники облачены в мантию праведности.
Один толкователь видит в этом указание на жертву всесожжения: "С него была снята оболочка, чтобы обнажить находящееся под ней и чтобы было видно его совершенство. Итак, они раздели Господа и поставили его нагим. Только в этом евангелии идет речь о его бесшовном хитоне, образно мантии праведности, которая действительно была без швов и была теперь снята с него руками людей, доставивших его на место преступника. Солдаты исполнили предсказание Псалма 22,18".
Интересно, что Иоанн тоже говорит, что хитон "был не сшитый, а весь тканый сверху" (ст.23), но он единственный не упоминает, что завеса разодралась сверху до низу. Так как это бесшовное одеяние представляет собой символ совершенства Христа, то оно не разрывалось! Завеса, несовершенный образ сердца Бога, должна была разорваться. Да, его Сын, пришедший свыше, был именно тем, со смертью которого разорвалась завеса.
Стихи 25-27 есть только в данном евангелии. В них мы видим нежные человеческие чувства этого удивительного человека Иисуса. Разве не был Он поглощен своими собственными страданиями, чтобы находить еще время для других? О, нет! Эта сцена слишком возвышена, чтобы думать при этом о земных привязанностях. Господь Иисус знал, что с его смертью разорвутся и его естественные связи с матерью Марией. Он думал о ней в час своей нужды и в остальное время своих земных страданий. Он соединил ее со своим любимым учеником.
В начале этого евангелия Иисус сказал ей: "Что Мне и тебе, жено? еще не пришел час Мой" (гл.2:4). Но когда пришел его час и Он совершил свое дело, то вновь мог признать эти отношения, зная, что не долго будет на службе у своего Отца на этой земле. Так, мы видим его человеческие привязанности, соединенные с его божественной славой. О, достойный поклонения Господь!
Ни в Гефсимании, ни на кресте мы не слышим в этом евангелии слова о страданиях. "У Матфея подробно перечислены все страдания. У Луки больше внимание уделено страданиям в Гефсимании, нежели на кресте. Только подумаем о словах: "И, находясь в борении, прилежнее молился, и был пот Его, как капли крови, падающие на землю" и еще о том факте, что у Иоанна мы не читаем ничего о богооставленности на кресте. Он Сын человека, а не настолько божественная личность, как здесь у Иоанна".
Страдания, само собой разумеется, были, но они здесь не акцентируются. Распятие вызвало несказанную жажду. Но это также произошло, чтобы буквально исполнилось писание; Иисус сказал: "Жажду" (ст.28).
Как мы видели у Матфея (27:34) и Марка (15:23), Иисус отклонил предложенное наркотическое средство. Однако здесь Он принимает уксус, который дали ему через губку с иссопом (ст.29-30). Иссоп, о котором говорит только Иоанн, напоминает нам о той ночи, когда кровь пасхального агнца была нанесена пучком иссопа на косяках дверей и перекладине. Даже это незначительное обстоятельство напоминает нам о том, что "Пасха наша, Христос", был заклан за нас.
После того, как Иисус совершил дело искупления, Он восклицает: "Совершилось!" (ст.30). Господь, несомненно, имеет в виду свою жертву, ибо исполнились места писаний, которые говорят о нем!
Эти слова на кресте записал только Иоанн, и это тоже весьма уместно. Только Иисус, как Сын Бога, мог объяснить, что теперь все закончено; это закончено совершенным образом, тогда как последнее действие по его собственной воле Он "предал" свой дух. Он должен был сойти в преисподнюю, место пребывания мертвых, чтобы закончить искупление. Но верующий ныне претерпевает смерть, несомненно, в рамках божественного управления, а не как ответ святости Бога на грех.
Соломон однажды сказал: "Человек не властен над духом, чтобы удержать дух, и нет власти у него над днем смерти" (Еккл.8:8). Действительно, никто не в состоянии сделать это, ни один обычный человек. Но здесь перед нами доказательство того, что Иисус был подлинно человеком и Богом. Он был Богом, хотя и человеком, и совмещал то и другое в одном лице. Он отдал свою жизнь (гл.10:18), обладая полнотой Духа и вручил ее Отцу.
160. Погребение Иисуса (Марк.15:42-47; Матф.27:57-61; Лук.23:50-56; Иоан.19:31-42)
I. Марк.15:42-47. И Марк, и Иоанн сообщают нам, что пятница, когда умер Иисус, была днем подготовки "день перед субботою" (ст.42). Однако в данном случае это была суббота праздника пасхи (см. Иоан.19:31). Мы хотим подробнее рассмотреть этот подготовительный день, когда перейдем к рассказу Иоанна.
Все евангелия сообщают, что Иосиф из Аримафеи пришел, чтобы обеспечить погребение Иисуса. Ни один из синоптических авторов не упоминает о другом, тайном ученике, который тоже пришел туда, Никодиме (см. Иоан.19:39).
Если Марк информирует нас о социальном положении Иосифа, "знаменитый член совета", то Матфей свидетельствует, что он "также учился у Иисуса". Марк добавляет: "Который и сам ожидал Царствия Божия" (ст.43).
Посмотрите только, какая перемена произошла с Иосифом! Вид креста со Спасителем позволил ему сказать вместе с псалмопевцем, что теперь предана Ему вся жизнь и все, что имеется. Не обращая больше внимания на свою репутацию и пренебрегая всякой осторожностью, он "осмелился войти к Пилату и просил Тела Иисусова" (ст.43).
Перевод Д.Н.Дарби указывает, что Иосиф просил тела Иисуса (по-гречески "сома") и что Пилат отдал ему тело (по-гречески "птома" = труп). Обратите внимание на различное отношение к драгоценному телу Иисуса для этих двух людей: для Иосифа оно было действительно драгоценным, скинией Бога на земле; для Пилата это был только один из многих трупов.
После того, как он завернул его в тонкую плащаницу, Иосиф положил драгоценное тело Христа в свой собственный гроб (ст.46). Как характерно, что Иисус и при своем вступлении в этот мир был завернут в пелены (Лук.2:12), и теперь его завернули в тонкий холст. Какое унижение! Он действительно был смиренным слугой. Только Марк и Матфей рассказывают, что к двери гроба был привален камень, а позже он был скреплен печатью (Матф.27:66).
В саду находились люди, видевшие погребение; несомненно, это были те же самые женщины, что стояли у креста. Из различных рассказов становится очевидно, что это были Мария Магдалина, а также Мария, мать Иосии, которую Матфей называет "другая Мария". Но вполне возможно, что, кроме двух этих женщин, были еще и другие, потому что Лука говорит, не упоминая об их количестве и именах, что там были женщины, "пришедшие с Иисусом из Галилеи". Они намеревались, поскольку прошла суббота, снова прийти сюда и сделать приготовления для погребения и помазания его ароматами. Но это оказалось уже больше не нужным (Марк.16:1).
II. Матф.27:57-61. В этом евангелии, адресованном иудеям, мы снова, как всегда, можем видеть, как Матфей доказывает на основании исполнившихся писаний, что Иисус был их Мессией. Как бы желая еще раз разъяснить своим соотечественникам этот факт, он напоминает им о том, что Иосиф из Аримафеи (может быть, Рамы или Рамафаима в 1Цар.1,1) был богатым человеком и имел новый гроб (ст.60). Почему это так интересно, что Иосиф был богат и обладал новым гробом? Потому что он, будучи сам учеником Иисуса (ст.57), предал себя Богу и отдал ему свой гроб. Так снова исполнилось то место Писания, которое гласит: "Ему назначали гроб со злодеями, но Он погребен у богатого, потому что не сделал греха, и не было лжи в устах Его" (Ис.53,9).
Даже, когда все выглядит безнадежно, Бог всегда находит своего человека, исполняющего его волю.
III. Лук.23:50-56. Иосиф из Аримафеи был не только богатым человеком и учеником, членом совета и уважаемым всеми, но и, как член синедриона, прослыл своей добротой и праведностью. Было известно, что он не участвовал в делах своих коллег, приговоривших Иисуса к смерти.
Лука приводит больше подробностей об Иосифе, чем любой другой евангелист. В заключении он говорит о нем, что он "ожидал также Царствия Божия" (ср. Марк.15:43).
Обратите внимание, как в данном евангелии о совершенном человеке этот "человек правдивый" предоставляет в распоряжение свой гроб, "где еще никто не был положен".
Приводя множество особенностей и деталей, Лука достаточно общно говорит в стихе 55 о женщинах, "пришедших с Иисусом из Галилеи". Стих 56 рассказывает, что они вернулись, чтобы приготовить благовония и масти, а в субботу остались в покое. Их симпатия и уважение к Иисусу были искренними, но они вышли за пределы божественной последовательности событий пришли слишком поздно. Никогда, в отличие от Марии из Вифании, они не получат привилегии отдать знаки своего уважения телу Господа.
IV. Иоан.19:31-42. Здесь не языческий сотник свидетельствует о факте, что "Человек Этот был праведник", ведь это более подходит к рассказывающим о его человечности евангелиям, а сам Бог в данном евангелии воздает свидетельство праведности Иисуса.
Иисус исполнил все, что было написано о нем. Бог наблюдал за тем, чтобы даже при смерти Иисуса и после нее исполнялись писания, относящиеся к нему. Один Иоанн рассказывает об этом в стихах 31-37.
Иисус умер в пятницу около 3-х часов. Следующий день был не только субботний, но должен был быть "великим" (ст.31). Другими словами, в тот день должна была праздноваться пасха. Для участия в этом празднике иудей должен был быть чистым в смысле закона о церемониале, то есть ему следовало подготовиться к празднику. Поэтому вечер этой пятницы называется здесь дословно "приготовлением" [Прим. ред.: в русском переводе Библии отсутствует].
С заходом солнца (то есть через три часа) начиналась суббота, и оставалось немного времени для всех их приготовлений и для службы, которую хотели сослужить Иисусу ученики Иосиф и Никодим, ибо учитель был им дорог.
Закон гласил: "Если в ком найдется преступление, достойное смерти, и он будет умерщвлен, и ты повесишь его на дереве, то тело его не должно ночевать на дереве, но погреби его в тот же день, ибо проклят пред Богом (всякий) повешенный (на дереве), и не оскверняй земли твоей" (Втор.21:22-23).
Такова была причина, почему иудеи просили разрешения на погребение трех распятых (ст.31). За определенные злоупотребления можно было бы привлечь к ответу солдат, охранявших распятых; их привлекли бы к ответу.
Чтобы удостовериться, что Иисус действительно умер, "один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода" (ст.34). Копье должно было пронзить сердце. Это был жестокий акт, выражающий ненависть и презрение к человеку Христу. Конец двух разбойников был ускорен тем, что им перебили голени. Но тогда Бог сказал, что достаточно!
Решением о том, чтобы не ломать Иисусу голени, так как Он "уже умер" (ст.33), солдаты исполнили (конечно, не сознавая того) слова Писания: "Кость Его да не сокрушится" (ср. Исх.12:46 и Пс.34:20).
Хотя в действительности языческий воин пронзил ребра Господа, именно Израиль считается ответственным за это, поскольку в стихе 37 говорится: "Воззрят на Того, Которого пронзили", цитата пророчества из Зах.12,10.
Но это еще не все. То, что ему пронзили ребра, доказывает, что Иисус действительно умер (магометане утверждают, что Бог восхитил его перед смертью) и что действительно пролилась его кровь (ср. Евр.9:22). Далее истекла не только кровь, но и вода. Кровь должна была течь как основа законности искупления, вода же означает духовное очищение. Сегодня некоторые настаивают на том, что смерть Иисуса имеет духовное влияние; им не нравится мысль о том, что пролитая кровь является платой за грех и тем самым средством его искупления. Однако без пролитой крови нет прощения (Евр.9:22).
Бог отвечает на оскорбления и презрение людей к своему возлюбленному Сыну своим свидетельством, что говорит об избыточном милосердии и спасении. "Кровь сия душу очищает" (Лев.17:11), и жизнь даруется "банею возрождения" (Тит.3:5).
В первом послании Иоанна (гл.5:6-8) сначала упоминается вода; исторически это невозможно. Дело в том, что вечная жизнь находится не в первом, а в последнем Адаме; об этом свидетельствуют Дух, вода и кровь. Необходимо очищение, чтобы иметь жизнь вечную. Но ее не получить нигде, кроме как в смерти, смерти Христа по благодати.
Стих 35 является свидетельством очевидца; он взывает к каждому читателю, говоря: "Дабы вы поверили". Поэтому нам не нужно здесь естественно-научное объяснение, чтобы поверить; позднее обнаруживается, что по существу это сверхъестественно, когда кровь и вода истекают из раненого Христа. В 1-ом послании Иоанна нам следует искать духовное значение, которое так подчеркивает тот самый возлюбленный Иоанн.
Д.Н.Дарби добавляет: "Обратите внимание на то, как благоприятно здесь складываются обстоятельства. Если бы они пронзили Иисуса до его смерти, то Он не смог бы сам предать дух. Если бы они пронзили его, не умертвив, то пролитая им таким образом кровь не обладала бы ценностью его смерти. Но Он сам оставляет жизнь, Он мертв, и вся ценность его смерти выявляется вместе с очищением и искуплением, когда пронзили ему ребра и истекли кровь и вода".
Во всем этом одно за другим исполняются слова Писания. Бог уже приготовил человека для исполнения пророчеств из Ис.53,9, как мы уже видели. Это свидетельство праведности, безгрешности и безупречности его Сына Иисуса Христа. Убийцы Христа придумали для него безымянную могилу преступника. Но Бог вступился за честь своего Сына.
Люди Бога, их оказалось на месте двое, Иосиф и Никодим. Как выдающийся член синедриона, Иосиф, конечно, пользовался у Пилата некоторым влиянием. Сразу после смерти Иисуса он идет туда в пятницу под вечер и просит тело Иисуса (ст.38). Марк рассказывает нам об удивлении Пилата быстрой смерти Иисуса.
Иоанн об этом не упоминает, но то, что сообщает он в стихах 38 и 39, не дает никто. Мы узнаем, что Никодим не уступает Иосифу в почитании учителя. Он приносит "состав из смирны и алоя, литр около ста" (ст.39). Иоанн добавляет: "Как обыкновенно погребают Иудеи".
Иоанн также сообщает, что гроб находился практически на том же самом месте, что и Голгофа, где был распят Христос (ст.41): "На том месте, где Он распят, был сад, и в саду гроб новый, в котором еще никто не был положен".
Им, однако, надо было спешить, потому что с заходом солнца начиналась суббота. В тот момент они не могли делать ничего другого, как только обмыть тело, положить его на благовония, завернув голову в белую плащаницу, а пронзенные члены обвить тонким льняным покрывалом и так положить тело в гроб (ст.42).
161. Гроб опечатан и охраняется (Матф.27:62-66)
Ученики и последователи Иисуса вели себя тихо и "в субботу остались в покое по заповеди" (Лук.23:56). Но не такими были его враги!
Каждому читателю должно броситься в глаза то, что Матфей единственный, кто рассказывает о том факте, что народ Израиля преследовал своего Мессию не только до смерти, но и дальше. Это еще раз подчеркивает ужасную вину тех, к кому Он специально пришел.
Они, отвергшие Христа, пошли еще дальше и, в конце концов, отвергли Святого Духа так же, как позже их упрекает в этом Стефан (Деян.7). Для таких нет спасения.
Хотя ученики Христа не поверили совсем или медлили верить словам учителя о том, что Он воскреснет через три дня, с врагами дело обстояло иначе. Они поняли, что Он воскреснет из мертвых, и теперь намерены были помешать ему в этом. Глупцы! Как скудны были их представления о нем! Разве большой камень загородил ему вход в гроб? Великому Творцу и Спасителю не надо было ни самому прикладывать руки, ни его ангелам, чтобы отодвинуть камень. Для того, кому тьма была светом (Пс.139:12), камень подобен воздуху.
Суббота
162. Женщины, покупают благовония (Марк.16:1; Лук.23:56)
Женщины, любившие Иисуса, в молчании провели субботу дома и ожидали захода солнца, чтобы окончилась суббота и открылись лавки.
Вечером в эту субботу, по нашему расчету (для них уже начинался первый день недели), они, Мария Магдалина, Мария, мать Иакова, и Саломия, будто купили нужные благовония и масла. Они могли сразу утром пойти к могиле, чтобы завершить начатые в спешке и еще не законченные приготовления к погребению.
163. Женщины посещают гробницу (Матф.28:1)
По-видимому, только две Марии, купив благовоний, вышли поздно вечером [Прим. ред.: в английском переводе Дарби сказано: "Итак, поздно в субботу..."] в ту субботу и посетили гробницу. Они убедились, что все в порядке, поскольку нашли ее без изменений. О Саломии здесь ничего не рассказывается.