Кор Бруинс Он жил среди нас
| Вид материала | Документы |
- Удк 347. (77+78) ббк 67. 9 (4 Укр) 303, 252.7kb.
- Зимми – неверные подданные Халифата, 187.87kb.
- «Волшебный цветок», 22.82kb.
- Э. Ф. Дэникен Золото богов. Инопланетяне среди нас ббк 83. 34 ' Д94, 1667.61kb.
- Программа Международного Совещания по геологии россыпей и месторождений кор выветривания, 252.3kb.
- Материалы жил, изоляции жил и защитных покровов кабелей, 793.85kb.
- Мы и смерть, 156.46kb.
- Завет в Новом Завете, 127.85kb.
- Волшебная сказка, 18.08kb.
- Сегодня Билл Гейтс человек, который пост- роил Microsoft и превратил ее в одну из самых, 4914.12kb.
155. Иисус подвергается осмеянию и избиению (Марк.14:65; Матф.26:67-68; Лук.22:63-65)
Писание говорит здесь настолько отчетливо, что не требуется комментария. Кажется, не только солдаты и стража храма играют свою роль в этой ужасной игре, но такое впечатление, что даже почтенные члены совета поступают бесчинно по отношению к страдающему Сыну человека.
Когда большинство ушло домой поспать еще за несколько часов до начала заседания синедриона, Иисус должен был оставаться там, чтобы провести остаток ночи среди этих отбросов человечества.
156. Допрос перед синедрионом (Марк.15:1; Матф.27:1; Лук.22:66-71)
Слова "как настал день" у Луки, видимо, очень наглядно показывают, что нам следует отличать последующее от ночных событий. Как мы видим, Иисус стоял сначала перед Анной, затем перед Каиафой, а теперь стоит перед синедрионом, заседание которого началось вместе с началом дня.
Один лишь Лука описывает это краткое судебное разбирательство согласно закону. Господь уже засвидетельствовал в предыдущие ночные часы свое Божество и свою истинную человечность, так что не надо было дольше растягивать дело. В стихе 67 они без обиняков переходят к делу: "Ты ли Христос? скажи нам". Лука ничего не пишет о высказываниях лжесвидетелей, клятве и раздирании первосвященником одежд.
Здесь Господь просто подтверждает, что Он Сын Бога (ст.70). Стихи 67 и 68 заслуживают нашего внимания, потому что мы находим сказанное в них только у Луки. Господь не уклоняется от ответа на их вопрос, хотя Он знал, что этот вопрос задан со злым умыслом, чтобы обвинить его. Он верный свидетель (1Тим.6,13). Теперь члены синедриона, как и Каиафа ночью, восклицают: "Какое еще нужно нам свидетельство? ибо мы сами слышали из уст Его". Мы еще раз видим, что Иисус был осужден не на основании сказанного лжесвидетелями, а за собственное признание в стихе 70: "Вы говорите, что Я".
157. Иуда кончает жизнь самоубийством (Матф.27:3-10)
Что стало с Иудой? Только Матфей рассказывает нам о его печальном конце, хотя в Деян.1,18.19 добавлены еще некоторые ужасные кровавые подробности. Несомненно, Иуда никогда не ожидал, что Иисус будет осужден, во всяком случае, мы должны сделать такой вывод из стиха 3.
Теперь он полон угрызений совести или сострадания к себе, когда видит последствия своего поступка. Это не божественное раскаяние, как мы находим у Петра, где оно привело к спасению. В случае с Иудой мы видим, что это огорчение в конце концов привело его к вечному проклятию. "Сын погибели" в конце концов пошел "в свое место" (Иоан.17:12; Деян.1:25).
Действительно, он первый свидетель невиновности Иисуса в ходе допроса (ст.4). Однако, хотя он сознает свой грех, он больше не обретает прощения. Также будет и с теми, кто встанет однажды перед белым престолом, и для них будет тогда слишком поздно (Откр.20).
Но давайте взглянем на религиозность тех, кто, хотя и мог купить кровь Сына Бога за 30 сребренников, не мог положить эти сребреники в сокровищницу храма! У них не было сомнений, когда покупали его кровь, однако положить эти кровавые деньги в храм было нельзя они загрязнили бы его (ст.6). Они купили ценой Господа поле горшечника. Как хорошо это вписывается в евангелие по Матфею, обращенное к Израилю, и в особенности в этом месте! Земля Израиля стала действительно "землею крови" и до сегодняшнего дня является местом погребения чужестранцев. Это нечистая земля.
Поступок Иуды был поступком Израиля! Более того, в любой стране, куда Израиль был рассеян, он приобретал в собственность место захоронения для чужестранцев. Со времен того злого деяния они всегда были чужестранцами, и часто их могилы находятся на "земле крови". Мстящий за кровь будет преследовать их до тех пор, пока ими не станет править Мессия.
Некоторые спотыкаются на стихах 9 и 10. Каждый исследователь писаний, однако, знает, что выражения "Моисей", "пророки" и "псалмы" употребляется иногда для общего обозначения множества различных книг Писания. Сам Господь использует эти выражения таким образом в Лук.24:27. Видимо, для общего обозначения пророков употребляется и слово "Иеремия" имя пророка, стоящего во главе пророков. И в Талмуде Иеремия стоит первым в установленной там последовательности пророков.
Мы, конечно, знаем, что приведенное здесь пророчество употребляется в книге так называемых малых пророков (Зах.11:12-13), хотя и в Иеремии (18:1-4 и 19:1-3) находятся отрывки, повествующие о горшечнике. Для нас едва ли возникнут затруднения, если мы рассматриваем цитату из Захарии как относящуюся к общему обозначению "Иеремия".
158. Иисус - перед судом язычников
Все четыре евангелиста рассказывают о допросе перед Пилатом; о допросе у Ирода пишет только Лука.
А. Первый допрос у Пилата (Марк.15:1-5; Матф.27:2,11-14; Лук.23:1-5; Иоан.18:28-38)
I. Марк.15:1-5. Марк не упоминает в нашем отрывке о предшествующем диалоге между иудеями и Пилатом, который мы находим в гл.18,29-31 евангелия по Иоанну.
Иудеи предъявили Иисусу обвинение в неповиновении кесарю (Лук.23:2), поэтому Пилат начинает допрос в довольно насмешливом тоне: "Ты Царь Иудейский?" (ст.2).
Иисус отвечает ему, используя оборот, присущий еврейскому языку и выражающий настойчивое утверждение. Все четыре евангелиста точно передают один и тот же текст: "Ты говоришь" (см. Матф.27:11; Лук.23:3; Иоан.18:37).
Мы видим здесь Господа Иисуса стоящим перед Пилатом и его обвинителями; Он ничего не отвечает (ст.5). Это не противоречит Иоанну (18,37). Там, как и во всем отрывке, со стиха 34 до 38 мы имеем, видимо, диалог между Пилатом и Иисусом, но ведется он толпой народа.
Причиной удивления Пилата молчанию Иисуса было то, что, хотя Пилат и был полностью убежден в его невиновности и соглашался отпустить его, этот пленник не решался защищать себя самого. Этот пленник не хотел даже объявить себя невиновным. Иисус желал осуждения, а не освобождения. Таково было определенное условие Бога. Однако в этом месте нам следует включить рассказ Луки о допросе перед Иродом.
II. Матф.27:2,11-14. Факт молчания Иисуса подчеркивается здесь сильнее, чем в других евангелиях. Мы читаем: "Он ничего не отвечал" (ст.12) и "не отвечал ему ни на одно слово" (ст.14). Здесь нам вспоминается пророчество: "Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих... как агнец пред стригущим его безгласен" (Ис.53:7). Он безгласная жертва, полностью покорная воле Отца. Он здесь тот, кто сознательно предает себя враждебности злых людей, враждебности народа. Он не защищает себя от тех, к кому пришел.
Стих 12 наглядно демонстрирует вину религиозных вождей. Они были подстрекателями и исполнителями этого преступления и поэтому были более виновны, чем народ.
III. Лук.23:1-5. Стихи 2, 4 и 5 заслуживают нашего внимания. В стихе 2 перед нами официальное обвинение. Иисус был официально признан:
а) развращающим народ;
б) уклоняющимся от уплаты подати кесарю и
в) что Он называл себя Христом, царем.
Все это была сплошная ложь. Иисус, напротив, говорил: "Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу" (гл.20:25). Эти фальсификаторы истины хотели возбудить гнев Пилата.
Пилат же реагирует на это удивленным вопросом: "Ты Царь Иудейский?" Мы не найдем в этом евангелии беседу между Иисусом и Пилатом; Иисус просто отвечает: "Ты говоришь" (ст.3). Однако нам сообщается о выводе Пилата из этой беседы (ст.4). Он убежден в невиновности Иисуса и произносит свой приговор: "Я не нахожу никакой вины в Этом Человеке". Однако первосвященники и чернь выкрикивали ему на это те слова, стиха 5, которые зафиксировал только Лука. Практически они представляют собой дополнительное обвинение, а именно, что Иисус:
а) подстрекал народ;
б) делал это в Иудее;
в) начал делать в Галилее.
Хорошо ли Пилат это расслышал? Значит Иисус начал всю эту смуту в Галилее? О, здесь появилась возможность отделаться от этого неприятного случая, он пошлет Иисуса к Ироду, ответственному за Галилею четвертовластнику. Однако прежде, чем коснуться того, что произошло с Иисусом перед Иродом и о чем рассказывает только Лука, нам следует обратиться еще к судебному разбирательству перед Пилатом, описанному в евангелии по Иоанну.
IV. Иоан.18:28-38. Изображению допроса Марк посвящает 19 стихов, Матфей 21, Лука 17, а Иоанн целых 29. Если в стихе 28 мы читаем, что они повели его от Каиафы в преторию к Пилату, то нам, очевидно, бросится в глаза, что Каиафа непосредственно перед этим руководил утренним заседанием синедриона, иудейского суда! Было утро, когда толпа появилась перед временной резиденцией Пилата.
Пилат ненавидел иудеев. Так как он ожидал некоторые беспорядки в праздничные дни, то прибыл из Галилеи в Иерусалим, встал рано и все-таки был готов принять их. Несомненно, в нем поднялась волна антипатии из-за их грубого поведения и лживой ложной святости, когда они старались не оскверниться, входя в его языческий дом (ст.28). Сообщаемое в стихах 28 и 29 есть только в данном евангелии.
Пилат поневоле спускается, чтобы выйти к ним (ст.29). Одним взором он окидывает внушительное собрание сановных священников, сопровождаемых беспорядочной толпой, толкающей перед собой терпеливую жертву. Этого человека окутывает какое-то невыразимое величие и достоинство. Пилат не дает им времени раскрыть рот, но резко спрашивает: "В чем вы обвиняете Человека Сего?" (ст.29). Согласно римскому праву, против обвиняемого должно было выдвигаться четкое обвинение, прежде чем он мог быть осужден.
Однако они хотели не дальнейшего судебного разбирательства, а только разрешения убить Иисуса. Эти иудеи и Пилат соответствуют друг другу. Ему, ворчливому и почти оскорбленному, они дают ответ: "Если бы Он не был злодей, мы не предали бы Его тебе".
Но Пилат не дал себя убедить таким неопределенным обвинением "злодей". Если они не настаивают на том, чтобы он, как судья, предварительно исследовал дело, то и он не хочет быть палачом. Он возлагает всю ответственность на них: "Возьмите Его вы, и по закону вашему судите Его" (ст.31). Но они настаивают: "Нам не позволено предавать смерти никого" (ст.31). Римская оккупационная власть отменяла у них это право. Они ведь не хотели побить его камнями. Нет, они имели в виду римский метод казни это был ужасный способ казни, в результате которой приговоренный был еще и проклят (Втор.21:22-23). Но они выдумали это не сами сам Господь Иисус уже давно предсказал это (ст.32). В гл.20:18-19 евангелия по Матфею Он сказал: "И осудят Его на смерть; и предадут Его язычникам на поругание и биение и распятие".
Но Пилат хотел спасти Иисуса. Вот все его напрасные усилия:
а) сначала он говорит иудеям, как мы видели из стиха 31, что они должны сами судить Иисуса по своему закону;
б) затем от Луки мы слышим, как он находит отговорку и посылает Иисуса к Ироду;
в) он принуждает их выбрать между Вараввой и Иисусом, не предполагая, что они предпочтут убийцу;
г) позже он взывает к их человеческому сочувствию, выводит Иисуса и говорит: "Се, Человек!" (Иоан.19:5). Затем он добавил еще: "Се, Царь ваш!" (Иоан.19:14);
д) наконец, он умывает руки, чтобы выразить этим свою невиновность в распятии Иисуса (Матф.27:24).
Пилат покидает народ на некоторое время и снова входит в преторию. Затем мы читаем о его разговоре с Иисусом. В его вопросе (ст.33): "Ты Царь Иудейский?" прозвучало в первую очередь сострадание, когда он рассматривал внешний вид Иисуса. А может быть, в нем скрыт и презрительный оттенок: "Ты Царь Иудейский?"
Обратимся к последующим стихам (34-38), которые содержатся только в данном евангелии.
"Нет" означало бы отрицание истины, "да" ввело бы в заблуждение спрашивающего. Поэтому Иисус отвечает в стихе 34: "От себя ли ты говоришь это, или другие сказали тебе о Мне?" Этим встречным вопросом Иисус пытается добраться до сердца Пилата. Но насколько Пилат хотел узнать правду об Иисусе?
Пилат грубо набрасывается на Иисуса: "Разве я Иудей?" Он не был им и поэтому не знал писания. Это было простительно в известном смысле.
Реплика Иисуса должна была ответить на вопрос Пилата и возбудить его любопытство; Он говорит: "Царство Мое не от мира сего; если бы от мира сего было Царство Мое, то служители Мои подвизались бы за Меня, чтобы Я не был предан Иудеям; но ныне Царство Мое не отсюда" (ст.36).
Пилат на мгновение задумывается, и его любопытство действительно разбужено, когда он спрашивает: "Итак Ты Царь?" (ст.37). Здесь мы напомним 1Тим.6:13: "Христос Иисус, Который засвидетельствовал пред Понтием Пилатом доброе исповедание". Так, в стихе 37 Иисус говорит, что Он действительно царь и пребывает здесь для того, чтобы свидетельствовать об истине.
Истина? Пилат, практически атеист, светский человек, не страшится убийства, он не может терять время, пускаясь в рассуждения о подобном "мистицизме" и абстрактных идеях.
Нетерпеливо пожав плечами, он говорит: "Что есть истина?" Но он не дает Иисусу ответить, а выходит, чтобы сказать свое мнение этим религиозным фанатикам.
Как беспокоен этот Пилат и как его терзают внутренние противоречия! Он вышел (ст.29), он вошел (ст.33), снова вышел (ст.38); в гл.19,4 он опять выходит, затем входит (19:9) и, наконец, выводит Иисуса (19:13).
Его нельзя извинить. Иисус дал ему возможность возможность услышать из своих уст истину, но Пилат был слишком занят попыткой спасти Иисуса, отделаться от него. Затем Пилат оглашает свой приговор (ст.38): "Я никакой вины не нахожу в Нем".
Б. Допрос у Ирода (Лук.23:6-12)
Первым местом служения Иисуса была Галилея область язычников (см. Ис.9:-.2). Ее наместник, Ирод Антипа, был идумеянином-саддукеем. В этом же евангелии (Лук.13:32) Иисус уже выразил по другому поводу свое презрение к этому убийце и неправедному властителю: "Пойдите, скажите этой лисице". Теперь Ирод очень обрадовался, потому что Иисус представлялся ему своего рода волшебником, который мог бы поразвлечь его кое-какими интересными чудесами.
Однако Иисус выказал свое презрение к этому атеисту и полностью игнорировал его "но Он ничего не отвечал ему" (ст.9). Тут проявилась вся грубая подлость этого человека под тонкой оболочкой поверхностной культуры, как сказал один автор, и Иисус во второй раз был предан осмеянию и уничижению (ст.11).
До сих пор мы видели, что Пилат, как представитель язычников, не был виновен в предвзятости. Но неправедный властитель Ирод тоже не видел причины для смертного приговора Иисусу. Здесь у Луки на передний план выступает вина иудейского религиозного мира. Стоит только обратить внимание на шумное требование освободить разбойника Варавву в стихах 20-25. Национальная вина иудеев становится еще более очевидной в евангелии по Иоанну, где мы видим, как они кричат: "Нет у нас царя, кроме кесаря". Только Лука дает нам знать, что Пилат и Ирод до той поры находились во вражде, но благодаря умному политическому ходу Пилата стали друзьями.
В. Второй допрос у Пилата (Марк.15:6-19; Матф.27:15-30; Лук.23:13-25; Иоан.18:39-19:16)
I. Марк.15:6-19. Упомянутый здесь праздник, несомненно, пасха. Обычай отпускать заключенных, видимо, был примирительным жестом со стороны римлян. Во время этого праздника Варавва, политический подстрекатель и убийца, находился под арестом (ст.7). Его называют также узником (Матф.27:15) и разбойником (Иоан.18:40). Толпа начинает требовать от Пилата, чтобы он сделал, "что он всегда делал для них" (ст.8). Может быть, он был первым, кто ввел такой обычай? Несомненно, за толпой стояли религиозные вожди и возбуждали народ (ст.11).
Как Марк (ст.9), так и Иоанн (гл.18:39) называют в этой связи титул Иисуса: "Царь Иудейский". Пилат, убежденный в его невиновности, хотел отпустить его.
Иудеи ненавидели римлян и римского наместника Пилата. Каждого выступавшего против них они считали национальным героем, ревнителем Бога Израиля. В Иисусе же они были разочарованы: Он не был мятежным возмутителем и борцом за свободу, как они полагали и надеялись. Напротив, этот Варавва вот это был сорви-голова. Если уж им нужно было выбрать среди них, то они, конечно, предпочли бы Варавву. В этом пункте Пилат основательно просчитался!
Иисус был "игрушкой" в руках этих противоборствующих политических сил; с одной стороны, Пилат, с другой религиозные вожди иудеев, особенно первосвященники (ст.10). Пилат очень хорошо знал, что они стремились убить Иисуса из зависти (ст.10).
Все вместе первосвященники (ст.11), старейшины (Матф.27:20) и бушующая толпа народа громко требуют отпустить Варавву и жаждут, как стая волков, крови их собственного Мессии (ст.11-14). Пилат совершенно поражен взрывом слепой ярости. Своим вопросом: "что же хотите, чтобы я сделал с Тем, Которого вы называете Царем Иудейским?" (ст.12) - он не желает получить более подробную информацию, а просто выражает удивление по поводу их необычайного выбора: убийца и разбойник вместо Иисуса!
Однако Спаситель пришел спасать других, а не себя самого. Он здесь является средством для освобождения Вараввы, каким бы порочным ни был этот человек. Освободив его, толпа народа теперь требует смерти, которой заслуживал убийца Варавва, для невинного Иисуса.
Вообще удивительно слышать требование "распни Его!" (ст.13) из уст иудеев. Это был римский способ смертной казни. У иудеев богохульник побивался камнями, и его труп вывешивали на всеобщее обозрение. Однако в событиях, казавшихся только случайными, исполнилось великое решение божественного предвидения. Согласно этому решению, Христос должен был претерпеть позорную мучительную смерть. Его тело должно было остаться нетронутым и сохраниться от тления и разрушения. Одновременно должно было буквально исполниться то, что Христос будет распят и затем проклят (ср. Втор.21:23 и Гал.3:13). Сначала это проклятие имело отношение к публичному повешению тела после совершившегося побития камнями или отсечения головы. Такова была единственная форма повешения по закону Моисея. Однако касавшаяся проклятия формулировка выбрана так, что она соответствует распятию. Это является замечательным примером того, что предсказания Слова Бога часто исполняются неожиданным образом! Это также относилось к планам, которые следовало реализовать, переместить Спасителя из иудейской в римскую юрисдикцию.
Пилату больше импонировало одобрение мира, чем честное судебное решение и его исполнение. Он разрывался между двух вещей. "Пилат... желал отпустить Иисуса" (Лук.23:20) и "Пилат желал сделать угодное народу" (Марк.15:15). Он выбрал последнее и удовлетворил этих людей. Он распял не только Иисуса, а одновременно и свою совесть. Он продолжает весьма опасную игру с иудеями, отдает Иисуса на волю народа, а на самом деле солдатам, чтобы те могли привести приговор в исполнение. Злобная жестокость этого человека, вошедшего в историю как убийца Иисуса Христа, сказывается и в том, что он сначала велел бичевать его перед позорным распятием (ст.15; ср. Лук.13:1).
Но и это бичевание предсказал Иисус в евангелии по Луке в гл.18:33. После бичевания его ведут во внутренний двор претории (ст.16).
Хотя Он еще находится во дворце наместника, Иисус подвергается жестокому, грубому обращению и насмешкам. На этот раз больше от рук римских солдат, нежели от стражи храма и членов синедриона. Марк ничего не упоминает о том, что они раздели Иисуса, о чем мы читаем в гл.27,28 евангелия по Матфею; и они одели его в багряницу (ст.17). Один толкователь Писания пишет об этом: "Пурпурный солдатский плащ должен был символизировать пурпур властителя отсюда и название пурпурный плащ... и поскольку это символическое значение плаща, то здесь нет никакого несовпадения. Багряный плащ солдата походил на настоящий пурпур также мало, как терновый венец на настоящую корону или трость - на настоящий скипетр. Все это действие было фарсом, организованным так, что подлые насмешники должны были еще яснее выступить на фоне издевательского поклонения. Трость, символ слабости, была "жезлом властителя", "корона" ранила и разрывала лоб, а "пурпур" должен был выражать жалкое и смешное величие, что и достигалось с помощью старого солдатского плаща".
В рассказе Марка мы не видим трости в его руке, но говорится, что его били по голове (ст.19). Тернии, напоминающие о проклятии (Быт.3:18), должны были венчать голову безгрешного, понесшего наш грех, и проклятого (ст.17).
С насмешками они выкрикивали титул, который Он признал добровольно: "Царь Иудейский". Они насмехались также над его притязаниями на царское достоинство, как это ранее делал его народ, учитывая его пророческое послание (Марк.14:65). Вместо того, чтобы почтительно поцеловать, ему плевали в лицо! А ведь Он действительно был царем и пророком!
II. Матф.27:15-30. Здесь надо было выбрать "Варавву или Иисуса, называемого Христом" (помазанный, или Мессия) (ст.17). Наряду с тем, что мы узнали о характере и проступке этого человека, задумаемся и над тем, что имя "Варавва" означает "сын" (вар) "отца" (авва). Мы ясно видим, о чем здесь идет речь: с одной стороны. Сын Отца, Иисус Христос, Спаситель, незапятнанный и безгрешный Сын Бога, а с другой этот "сын" своего отца, дьявола (ср. Иоан.8:44). В конце концов ставится вопрос: Бог или сатана? И этот приговор выносится в самом человеке.
Зависть или ревность (ст.18) "люта, как преисподняя" (Песн.8:6). Зависть ослепила их.
Именно в данный момент (только Матфей сообщает об этом) наступил перерыв. Пилат получает предостережение от своей жены Клавдии Прокулы: "Не делай ничего Праведнику Тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него". Может быть, Пилату следовало бы подумать о Кальпурнии, которая, как рассказывает история, тоже видела сон в связи с убийством Цезаря? Не должно ли это было в достаточной мере предостеречь римского наместника отказаться от осуждения Иисуса?
И снова данное евангелие показывает нам, что за смерть Мессии несут ответственность в первую очередь религиозные вожди, первосвященники и старейшины.
Стих 22 отличается от стиха 12 в главе 15 у Марка. Здесь Пилат говорит: "Что же я сделаю Иисусу, называемому Христом?" Марк же пишет: "Что же хотите, чтобы я сделал с Тем, Которого вы называете Царем Иудейским?"
Стихи 24 и 25 содержатся только в данном евангелии. Желая отделаться от такого ужасного преступления, как распятие невиновного, Пилат следует иудейскому обычаю. Мы читаем об этом во Втор.21:6-8: "И все старейшины города того, ближайшие к убитому, пусть омоют руки свои над (головою) телицы, зарезанной в долине, и объявят и скажут: руки наши не пролили крови сей, и глаза наши не видели". Пилат полагает, что таким образом может свалить всю ответственность на предводителей иудейского народа. Однако, и этот факт потрясает, весь народ, народ как целое, отвечает за смерть своего Мессии. Да, более того, они вызывающе кричат: "Кровь Его на нас и на детях наших" (ст.25).
Обратим внимание на следующее слово "тогда". "Тогда", убедившись в невиновности Иисуса, эта карикатура на судью, этот убийца своего собственного сердца и правосудия римский наместник Пилат велит бичевать Иисуса и передает его на распятие (ст.26)! Пилат пытался сначала помешать иудеям, шумно требовавшим смерти Иисуса, наказав его (Лук.23:16,22), то есть отдав на бичевание. У Луки не говорится прямо, что Иисуса бичевали. Однако у Матфея, Марка и Иоанна мы читаем, что этот отвратительный метод пыток к Иисусу применяли. В рассказе Иоанна Пилат, видимо, надеялся, что кровожадная чернь удовлетворится бичеванием. Поэтому он выводит Иисуса перед толпой народа (Иоан.19:5) и говорит: "Се, Человек!"
Фаррар пишет: "Слово, использованное в значении "бичевать" показывает, что оно осуществлялось не розгами, ибо у Пилата не было ликторов (исполнителей приговора), которые носили фасции, а тем, что Гораций называет "ужасные бичи". Это бичевание было обычной прелюдией к распятию и другим формам смертной казни и было действительно ужасной казнью, превосходившей всякое воображение.
Несчастного приговоренного публично раздевали и в согбенном положении крепко привязывали за руки к столбу. Удары производились по вытянутой обнаженной спине кожаными плетками с острыми кусочками из кости или свинца на концах. Иногда удары нечаянно попадали (или из-за грубой жестокости направлялись специально) в лицо или глаза.
Это наказание было так ужасно, что человек из-за дикой боли терял сознание, а часто и умирал. Еще чаще от возникшей в ранах инфекции или нервного истощения. И за этой ужасающей жестокостью, на которой мы не осмеливаемся остановиться, которая заставляет сердце содрогаться и трепетать, непосредственно следует третья и самая горькая сцена осмеяния осмеяние Христа как царя".
Наш достохвальный Господь Иисус умер не при бичевании, как другие, ибо ему должно было умереть на проклятом дереве. Даже если его и бичевали бы два или три раза. Он не мог бы умереть от этого. Однако нигде нет указаний на более, чем одно бичевание. Автор искал у многих толкователей намек на второе бичевание, но тщетно. Однако и в этом мы не хотим быть догматичными.
Впрочем, достаточно сказано о человеческой жестокости. Нам бы не хотелось занимать этим слишком долго свои мысли.
В данном евангелии мы читаем, что Иисуса раздели. "И, раздев Его..." (ст.28). Потом они одели на него багряницу.
Обратите внимание на терновый венец на его голове и трость в правой руке (ст.29). Его распяли в немощи (2Кор.13:4), и некоторые видят в трости символ его немощи. Но в действительности это становится символом его власти, потому что Он на самом деле будет владычествовать. Он уже возвышен и увенчан и скоро вернется на землю. В его руке будет не трость, а железный скипетр, которым Он разобьет всех своих врагов как сосуды горшечника. Вместо плевков в дорогое лицо и ударов по щекам люди будут целовать Сына, чтобы Он не гневался (Пс.2,12 в рус. переводе: "почтите"). Однако в евангелии по Матфею Он лишь страдающий царь.
III. Лук.23:13-25. Стихи 13-16 особенно достойны внимания, так как они содержатся только здесь. В них дано открытое свидетельство мира, представленное Пилатом и Иродом, о том, что Иисус невиновен и не сделал ничего достойного смертной казни. Оба они пришли к одинаковому выводу независимо друг от друга после допроса Иисуса (ст.14-15). И снова в глаза нам бросается вина иудейской нации. Но теперь государственная власть сдается перед отпавшим народом Бога. Таковой всегда была и есть мировая история: из двух сил религиозный сатана всегда ближе.
Как народ, так и Пилат исполнили меру своей вины. Разве кто-нибудь слышал когда-нибудь, чтобы кто-то шесть раз представал перед различными светскими и религиозными судами, был объявлен невиновным и все-таки казнен? Какую волну возмущения вызвало бы такое сегодня! Даже незначительный случай подобного рода вызвал бы многочисленные запросы народов и правительств соответствующему правительству. Но в данном случае было обдуманно совершено самое отвратительное из всех преступлений. В результате всех мер, которыми этот неправедный человек, может быть, и хотел несколько смягчить неистовство кровожадных грешников, стоявших перед ним, невиновный был жестоко наказан (ст.16).
Как уже отмечено, Лука не упоминает о самом бичевании, а только о предложении осуществить его (ст.16:22) и потом отпустить. Так как Пилат просчитался в этом, ему пришлось подумать о другом средстве, чтобы можно было освободить заклю-ченного и еще сыграть злую шутку с отвратительными иудеями.
Описание Вараввы у Луки в стихе 19 почти идентично описанию у Марка (15:7). Мы уже касались этого.
Лука и Иоанн передают истерическое требование иудеев: "Распни, распни Его!" (ст.21). Затем снова только Лука говорит: "Он в третий раз сказал им: какое же зло сделал Он?" (ст.22). Это перекликается с повествованием Иоанна, где мы видим, что Пилат говорит: "Я никакой вины не нахожу в Нем" (Иоан.18:38; 19,4). Парадоксально, что Пилат возобновляет, однако, свое намерение наказать Иисуса.
Обоюдная вина других народов и иудеев вновь подчеркивается в стихе 25, где Пилат передает его "в их волю". Они в конце концов добились, чтобы с Иисусом поступить по своему усмотрению.
IV. Иоан.18:39-19:16. Ирод пришел в отношении Иисуса к такому же выводу, что и Пилат, хотя он и не выражает это отчетливо. Но он не осуждает Иисуса (ср. Лук.23:15). Теперь Иисус уже в шестой раз стоит перед судом.
Обратите внимание на "пропуски" у Иоанна: нет допроса у Ирода, нет трости в его правой руке, его избивают не тростью, а руками. С другой стороны, Иоанн снова приводит множество подробностей. Он отмечает, что был праздник пасхи (18:39) и что после того, как солдаты бичевали и насмехались над ним, Пилат вывел Иисуса к народу, чтобы возбудить в них сочувствие (19,5). Далее мы узнаем о страхе Пилата, когда он услышал обвинение, что Иисус сам себя назвал Сыном Бога (19:7). Вообще весь этот диалог в стихах 9-11 и 12-16 можно найти только в данном евангелии.
Иисуса называют здесь "Царем Иудейским" (18:39), а Варавву "разбойником" (18:40).
Иисус вышел и встал перед Пилатом со следами побоев и слюны на лице: утомление от ужасных мучений в усталых глазах, темные шрамы на разбитой спине. Вероятно, кроваво-красные капли падали на мозаичный пол. Однако теперь, когда Он с таким достоинством и святым спокойствием стоял над пронзительно кричащей толпой в час своего самого большого унижения, Он излучал такое божественное благородство и достоинство, что у Пилата вырвался возглас, который издавали с тех пор уже миллионы сердец: "Се, Человек!" (ст.5).
Однако их чувства и мысли были настолько низменными, омраченными и испорченными, что вид его крови сделал их еще более кровожадными. Их зачерствевшие сердца могли спокойно взирать на эти мучения. И они еще громче кричали: "Распни, распни Его!" (ст.6; ср. Ис.53:2-3).
Видимо, даже кровожадный Пилат, жестокость, непреклонность и кровавые бани которого были слишком хорошо известны, испытал отвращение к этому народу, который нельзя было переубедить. Он не хочет распинать Иисуса. "Ну хорошо, сделайте это сами", как бы говорит он в стихе 6. Но он уже слишком прочно завяз, чтобы теперь выпутаться, иудеи сумели этому помешать!
Наконец, они излагают настоящую причину обвинения никакого намека на политические события: "Потому что сделал Себя Сыном Божиим". Мы все ощущаем, насколько хорошо этот стих подходит к евангелию по Иоанну.
Не является ли Пилат в глубине сердца несколько суеверным? Не боится ли он, что сверхъестественный мир как-то может обратиться против него? Разве у его жены не было сновидения? Допустим, что этот Иисус какой-то Бог. В языческой мифологии все было населено богами, богинями и их детьми! О, да, он боялся (ст.8). Он должен был удостовериться, кто такой, собственно, этот Иисус.
Он снова забирает Иисуса с собой. Но он спрашивает не "кто", а "откуда Ты?" Однако Иисус не желает удовлетворить его праздное любопытство (ст.9). Совсем иначе относился Он в первой главе к тем, кто спрашивал его духом: "Где живешь?" (гл.1:38).
Спокойное достоинство и молчание Иисуса привели Пилата в ярость: теперь он проявляет свой настоящий характер тирана. Он кричит: "Мне ли не отвечаешь?" (ст.10). Затем он начинает хвастаться типичный признак беспомощности труса, который хочет выпутаться из щекотливого положения. "Я имею власть распять Тебя", утверждает он.
Но Иисус пожелал исправить его ошибочные взгляды. Теперь с ним говорит настоящий Сын Бога: "Ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше" (ст.11). Это мягкое замечание, вероятно, как-то тронуло Пилата. Вероятно, глубоко внутри он был убежден в истинности этих слов. "Кто же этот таинственный, от слабости которого исходит более глубокое и страшное воздействие, чем от высшей власти?" по праву мог спросить он. Теперь он еще более склонен отпустить Иисуса (ст.12).
Но иудеи наносят ему, наконец, смертельный удар. Достаточно мастерского шахматного хода, чтобы превратить Пилата в их услужливого раба. "Если отпустишь Его, ты не друг кесарю" (ст.12). Теперь Пилат капитулирует, он склоняется перед именем кесаря! Иисуса снова выводят. Пилат, сидя на судилище, представляет его народу со словами: "Се, Царь ваш!" (ст.14).
И последним ударом иудейские религиозные вожди уничтожают мессианскую надежду своего народа, заявляя: "Нет у нас царя, кроме кесаря".
Тому, кто так часто "умерщвлял сострадание, теперь отказано вкусить сладость этого сострадания, которое он охотно проявил бы на этот раз. Он, так часто злоупотреблявший властью, оказался теперь неспособен один единственный раз использовать ее в пользу права". "Тогда, наконец, он предал Его им на распятие" (ст.16).