Население северного кавказа в конце XIX первой четверти XX века: историко-демографическое исследование

  1   2   3   4   5

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Среди различных направлений исторических исследований важное место принадлежит изучению демографических процессов: описание истории страны или отдельного региона не может быть действительно полным без всестороннего анализа народонаселения.

Российская Федерация переживает период противоречивых трансформаций, причем особенно болезненными на фоне напряженности в социальной сфере и экономике выглядят изменения в демографической структуре общества. В создавшихся условиях системный анализ демографической ситуации, выработка и реализация научно обоснованных практических предложений, направленных на оптимизацию хода естественного движения населения и регулирования миграционных процессов, приобретают особое значение. Вместе с тем возрастает актуальность ретроспективных демографических исследований, поскольку, только интерпретировав историю, можно объективно оценивать происходящие сегодня демографические процессы.

До конца 1950-х гг. внутреннее административно-территориальное деление (АТД) Союза ССР не отличалось стабильностью. Череда непрерывных изменений АТД сделала анализ динамики демографических процессов в масштабах страны задачей, пожалуй, менее сложной, чем изучение облика отдельных территорий.

Региональные аспекты во многом все еще остаются белым пятном в комплексе исследовательских разработок по демографической истории России. Между тем, именно анализ историко-демографического развития регионов позволяет прочувствовать все многообразие исторического процесса. Таким образом, тем более актуально проведение системных историко-демографичес­ких исследований отдельных краев и областей, выяснение региональных особенностей развития ситуации. Предлагаемая диссертация – одна из первых в российской историографии попыток восполнить этот пробел.

Объект исследования – население Северного Кавказа в 1897–1926 гг., представленное как сложная социально-демографическая общность.

Предмет научного анализа – демографические про­цессы в регионе (динамика численности населения, изменения его структуры и состава), проходившие в конце XIX – первой четверти XX в.

Хронологически исследование охватывает тридцатилетний период (январь 1897 – декабрь 1926 гг.) Даты определены временем проведения переписей, наиболее полно зафиксировавших состав и структуру населения России. И, как подчеркивает В.Б. Жиромская, «для демографической истории переписи настолько важны, что даты их проведения сами по себе могут служить основанием для периодизации»¹. В России демографический переход проходил быстрее, чем в странах Западной Европы: три десятилетия представляют значительный отрезок в его развитии.

Географические границы исследования практически совпадают с пространством образованного в 1924 г. Северо-Кавказского края. В 1897 г. на территории, ставшей его основой (Ставропольская и Черноморская губернии, области Войска Донского, Кубанская и Терская), проживало 5 248 680 чел.; в 1926 г. население выросло до 8 364 086 чел.² (8,8 % жителей России). Северо-Кавказский край занимал пятое место по численности в РСФСР после Центрально-Промышленного, Центрально-Черноземного, Средне-Волжского районов и Сибирского края. Таким образом, масштабы демографического потенциала региона позволяют обеспечить репрезентативность исследования.

Перемены, интенсивно происходящие в административно-территориальном устройстве Северного Кавказа на протяжении первой четверти XX в., негативно отразились на точности статистического учета. Принимая во внимание, что при анализе демографической динамики необходимо сопоставление идентичных территориальных вариантов, рассмотрению основных изменений в АТД посвящен отдельный параграф (2.2).

Для выяснения региональных особенностей по ходу исследования приводятся данные социально-демографической динамики территорий соседних Нижнего Поволжья и Дагестана, вошедшего в состав Северо-Кавказского края в 1931 г., среднестатистические показатели по Российской империи, СССР, РСФСР и общемировые.

Степень изученности темы. Поскольку подробный историографический обзор представлен в первой главе диссертации, здесь мы отметим только, что в целом информативность и объем исследований, изданных к сегодняшнему дню, позволяет говорить об исторической демографии как динамично развивающемся направлении в отечественной исторической науке. Эволюция исторической демографии в России, СССР и снова в России представлена в диссертации в контексте общемирового становления дисциплины. По периоду 1970-е – 2000-е гг. в историографическом обзоре оценивается российская инфраструктура историко-демографических исследований. Для разработки темы наиболее полезными оказались работы А.И. Гозулова, В.М. Кабузана, Ю.А. Полякова, В.П. Данилова, В.Б. Жиромской, А.Г. Вишневс­кого.

Цель исследования – выявить закономерности и тенденции развития населения Северного Кавказа между переписями, проведенными в 1897 г. и 1926 г.

Достижение цели реализуется решением следующих основных задач:

1. раскрыть влияние природно-географического фактора на особенности пространственной организации населения;
   
2. выяснить направленность и общий событийный контур административно-территориальных преобразований;
   
3. проследить развитие урбанизационного перехода на Северном Кавказе;
   
4. исследовать строение и факторы миграционных процессов, их вклад (количественный и качественный) в движение общей массы населения;
   
5. определить показатели динамики населения; движение трендов региональных центров населенности (ЦН);
   
6. выявить региональные аспекты демографической ситуации накануне и в начале демографического перехода;
   
7. раскрыть черты традиционной модели брачно-семейного поведения славянского населения;
   
8. определить состав и структуру населения региона в преддверии свертывания нэпа;
   
9. провести системный анализ матримониальных и внутрисемейных отношений в послеоктябрьский период;
   
10. определить социально-демографические особенности трансформации облика казачества.
    

Методология исследования описана в первой главе, что обусловлено спецификой объекта исследования и важностью системного подхода для достижения поставленной цели. Центральное место в реализации системного подхода, позволяющего рассматривать демографические характеристики региона как звенья единой системы, занимает теория демографического перехода (формирование прогрессивного – экономного – типа воспроизводства) и конкретизирующие ее концепции (труды У. Томпсона, А. Ландри, К. Дэвиса, К. Блэккера, Д. Ван де Каа, Ф. Ноутстейна, А. Омрана, А.Г. Вишневского, В.А. Исупова), основанные на междисциплинарном синтезе отраслей научного знания (экономики народонаселения и демографии, социальной географии и исторической экологии и т. д.). Суть концепции – демографическое равновесие между рождаемостью и смертностью, определяющее тип воспроизводства, нарушается изменениями в социально-экономичес­кой сфере: индустриализацией, урбанизацией, совершенствованием медицинского обслуживания и системы образования. Это приводит к снижению смертности при пока еще высоком уровне рождаемости (темпы снижения которого определяют тип перехода: рождаемость падает значительно уже на первом этапе – французский тип; сохраняется высокой достаточно долго – английский). Спустя некоторое время вследствие изменения репродуктивных установок населения демографический баланс восстанавливается на новом уровне, формируя прогрессивный тип воспроизводства.

Источниковая база исследования – подвергнутые видовой систематизации опубликованные материалы и неопубликованные письменные документы, анализ которых приведен в отдельном параграфе (1.3.) Нами выделены шесть видовых групп источников: законодательные акты, курирующие процессы естественного и механического движения населения; делопроизводственная документация; статистические и описательно-статистические материалы; материалы этнологических экспедиций и периодической печати; тексты художественных произведений. Привлечены документы трех центральных и семи региональных архивов. Среди прочих по информационной насыщенности выделяются материалы фонда ЦСУ СССР (Ф. 1562. Российского государственного архива экономики), позволяющие исследовать особенности проведения переписи 1926 г. (основной источник диссертации) на многонациональном Северном Кавказе.

Научная новизна диссертации состоит, прежде всего, в самом исследовательском подходе: динамика населения Северо-Кавказского социума за тридцатилетний период представлена как этап демографического перехода.

• Работа выполнена на стыке отраслей научного знания. При этом присутствует выраженное доминирование исторического подхода. Введены в научный оборот архивные документы, характеризующие региональные особенности естественного воспроизводства населения в конце XIX – первой четверти XX в., социально-демо­графическую политику советского государства в первые годы его существования, вопросы, связанные с возникновением и началом функционирования в регионе системы органов учета населения, динамикой АТД, стратегией и тактикой экспериментального экономического районирования, особенностями проведения переписей населения в полиэтничном регионе.
  
• Обращение к уже известным документальным материалам со сформулированными на современном методико-методологическом уровне вопросами позволило выявить специфические локальные тенденции в истории развития демографического перехода на Северном Кавказе. С методологических позиций концепций урбанизационного и аграрного переходов уточняются многие из существующих и даются новые оценки демографичес­ким характеристикам пространственного свойства: особенностям складывания экистической (поселенческой) системы региона, влиянию природно-климатического фактора на логику формирования АТД, развитию урбанизации и зарождающегося в 1920-е гг. агломерирования.
  
• Выявлены изменения масштабов и строения миграционных потоков как составного компонента демографической динамики. Обосновано суждение о последовательном усилении их диверсификации. Диссертантом применяются современные методы количественного анализа, с помощью которых принципиально усилен познавательный потенциал гуманитарной парадигмы научного поиска: рассчитана динамика трендов ЦН территорий, послуживших основами Северо-Кавказского экономического района (СКЭР) и Южного федерального округа³ (ЮФО).
  
• Раскрыты универсальные закономерности и региональная специфика расширенного воспроизводства (конец XIX – начало XX вв.), проанализированы его факторы-детерминанты. Представление региональной модели воспроизводства населения на фоне мировой динамики процесса позволило установить: логика демографической транзиции на Северном Кавказе с самого начала трансформировалась под влиянием кризисных факторов.
  
• Систематизация информации об основных демографических характеристиках (смертность, рождаемость, плодовитость, уровень брачности) впервые в региональной историографии проведена через категорию «модель брачно-семейного поведения». Новизна авторского подхода проявилась в использовании в качестве источника по истории брачно-семейного поведения славянского населения текста Шолоховской эпопеи «Тихий Дон».
  
• В итоге анализа мероприятий советской власти в рамках утверждения «чеховской» линии жизнеохранительного поведения установлено: успешность политики проявилась в существенном увеличении за период нэпа средней продолжительности жизни. Проведенный сравнительный анализ источников свидетельствует о течении эпидемиологического перехода в русле общемировой логики процесса. Доказано, что в дооктябрьский период его развитие в регионе отставало от модернизированного Центра России. К середине 1920-х гг. темп ускорился, разрыв сократился.
  
• Сравнительный бинарный анализ демографического поведения (горожане–жители сельской местности, казаки–иногородние) позволил выявить дифференцированость внутрирегионального пространства Северного Кавказа внутри наиболее модернизированной (славянской) части населения.
  
• Обращение к материалам переписи 1926 г. позволило сделать вывод: негативной демографической политики по отношению к казачеству Северного Кавказа в годы нэпа не проводилось, поскольку зафиксированный переписью относительный вес социальной страты согласуется с дооктябрьским показателем, трансформированным тенденцией сокращения казачества в общей массе жителей региона. Поскольку первая Всесоюзная перепись с исключительной степенью точности зафиксировала демографический облик казачества, анализ этого сюжета выделен в отдельный параграф.
  

Положения, выносимые на защиту. Результаты проведенного исследования позволили вынести на защиту следующие основные положения:

1. Природно-климатическая ситуация (рельеф, климат, качество почвы, особенности водоснабжения и т. д.) выступает факторным признаком формирования экистической организации населения, делая размеры сельских поселений оптимальными для развития приоритетных отраслей народного хозяйства. Климат Северного Кавказа во многом обусловлен сложностью рельефа, что, в свою очередь, выступало в конце XIX – первой четверти XX в. причиной разнообразия условий сельскохозяйственного производства, приводя к выраженной (в 5–6 раз) дифференцированности размеров сельских населенных пунктов в достаточно скромном пространственном ареале.
   
2. Первые послеоктябрьские годы (1918–1923 гг.) – время практически полного игнорирования учета природно-климатического потенциала при формировании сети АТД региона. Проходит полоса «топонимических» репрессий. Специализация хозяйственной деятельности отдельных территорий Северного Кавказа была положена в основание экспериментального экономического районирования середины 1920-х гг. – тщательно продуманного (и как следствие – наиболее живучего) варианта советского АТД анализируемого периода.
   
3. В конце XIX в. грань между городом и не-городом (за редким исключением) на Северном Кавказе не была чётко выражена. Сочетание хозяйственно-бытовых (связи с земледелием) и религиозных факторов формировало сезонность брачности: в г. Ростове, г. Екатеринодаре, г. Владикавказе, г. Грозном, г. Ставрополе повышалось количество браков, заключаемых в феврале (перед Масленицей и Великим постом) и сентябре-октябре (после завершения цикла напряженных аграрных работ, между Успенским и Рождественским постами). «Пики» брачности во многом определяли сезонность рождаемости. Гораздо больше подлинно городского (модернизированность проявлялась в повышенном по сравнению с «сельским» возрастом вступления в брак, менее выраженном социетальном контроле за матримониальным поведением и т. д.) прослеживалось в повседневной жизни торгового приморского г. Таганрога.
   
4. Активная иммиграция населения в самом цветущем возрасте, проходившая на протяжении всего периода, формировала особенности процессов рождаемости и смертности. На рубеже веков наметилась эмиграция с наиболее плотно заселенных территорий, прежде всего, на Урал и в Сибирь. В первой половине 1920-х гг. иммиграционный поток, в котором преобладали мужчины, выступал фактором оптимизации демографической ситуации, «выравнивая» гендерную диспропорцию славянского населения, сложившуюся в результате полосы войн и лет социальной напряженности. На протяжении межпереписного периода (январь 1897 – декабрь 1926 гг.) диверсификация иммиграционных направлений стала более выраженной. В орбиту регионов-доноров вовлекались новые – все более отдаленные территории.
   
5. В трендах региональных центров населенности, охватывающих конец XIX – начало XXI в., как в зеркале, проявились перемены, происшедшие в демографическом облике Юга России, ретроспектива развития социума. Рассчитанные тренды ЦН СКЭР и территорий, послуживших основой образованного в 2000 г. ЮФО, выявление региональной специфики естественного воспроизводства позволяют прогнозировать перераспределение трудовых ресурсов Северного Кавказа в юго-восточном направлении, что особенно важно учитывать при моделировании стратегии управления народным хозяйством.
   
6. На рубеже XIX –XX вв. Северный Кавказ занимал по уровню рождаемости одно из первых (если не лидирующее) мест в Российской империи. Значительным в структуре смертности был удельный вес экзогенных факторов. В наибольшей степени их влияние проявлялось на юго-востоке региона и у калмыков. Следует констатировать отставание начала демографического перехода на Северном Кавказе от Центра и Северо-Запада. Вместе с тем процессу еще в большей степени, чем большинству российских регионов, свойствен ускоренно-прерывистый характер. В первой четверти XX в. в процесс демографической модернизации вступает лишь славянское население; титульные этносы сохраняют особенности расширенного типа воспроизводства.
   
7. Составляющие естественного воспроизводства населения (брачность, рождаемость, смертность) в начале анализируемого периода имели четкую сезонность. Региональная специфика проявлялась в более выраженном по сравнению с другими российскими территориями «июльском пике» младенческой смертности. Уровень брачности превышал среднероссийские показатели. Основная причина – в составе населения за счет иммигрантов повышался относительный вес репродуктивных возрастных групп – дополнялась хозяйственно-экономическим благополучием. С началом Первой мировой войны преимущественно в городах возросло количество внебрачных рождений. Все более распространенной в военные и первые послевоенные годы становится беспризорность.
   
8. Несмотря на активное миграционное пополнение, «демографическое эхо» потрясений 1914–1922 гг. четко проявилось в гендерной и возрастной картине, представленной в материалах 1926 г. Традиционная проблема Северного Кавказа (недостаток женщин) сменилась их перевесом. Развитие демографического перехода доказывают особенности динамики трех основных составляющих естественного движения – брачности, рождаемости, смертности. Начинается утверждение экономного типа воспроизводства у славянского населения.
   
9. На протяжении первой четверти XX в. изменялся мобилизационный потенциал демографической политики. Активно и небезуспешно (особенно – в 1923–1926 гг.) проводятся мероприятия медико-санитарной направленности. После октября 1917 г. на смену христианско-патриархальной традиции семейной жизни приходят новые принципы ее организации. Некоторые городские слои (в частности – комсомольская молодежь) с готовностью восприняли «прогрессивные» социальные ценности: в их среде красные крестины, октябрины и свадьбы «без попа» довольно быстро (скорость свидетельствует – некоторые социальные институты, стереотипы поведения и нормы, например, пожизненный брак, действительно отжили свой век) становятся распространенным явлением. Иным по отношению к большинству нововведений было отношение крестьянства.
   
10. В середине 1920-х гг. казачество сохраняет не только специфические черты, характеризующие социально-экономический облик, но и особенности протекания демографических процессов. Между тем, на протяжении первой четверти XX в. набирала обороты обозначившаяся в конце XIX в. тенденция демографического «растворения» казачества в общей массе населения Северного Кавказа: происходит нивелирование особенностей репродуктивного и матримониального поведения.
    

Соответствие диссертации паспорту научной специальности. Квалификационная работа выполнена в рамках специальности 07.00.02 – Отечественная история (п. 7. История развития различных социальных групп России, их политической жизни и хозяйственной деятельности; п. 19. История развития российского города и деревни; п. 20. История семьи; п. 21. История экономического развития России, ее регионов).

Теоретическая и практическая значимость. Предложенная в диссертации интерпретация концепции демографического перехода применена к анализу модернизации стратегически важного региона Российской Федерации. Авторское понимание особенностей демографической истории Северного Кавказа может послужить методологической установкой будущих исследований, выполненных в русле региональной проблематики.

Введенные в научный оборот группы источников могут быть использованы в научных и научно-практических исследованиях по исторической демографии и истории народного хозяйства Северо-Кавказского региона. Полезно использование материалов диссертации при создании обобщающих работ по истории народонаселения России, при подготовке учебных пособий по истории и социальной географии Юга страны.

Анализ трендов ЦН может найти прикладное применение при формировании стратегии управления народным хозяйством на Северном Кавказе и соседнем регионе – Нижнем Поволжье. Представленные цифровые расчеты – потенциальная основа исследований по истории экономического развития региона. Добавление прогноза по ЦН в систему социально-демографических показателей позволит точнее планировать размещение межрегиональных и межрайонных социальных объектов, таких, как образовательные учреждения, органы социальной защиты, интернаты, центры высокотехнологичной медицинской помощи (глазные клиники, тубдиспансеры, диагностические и перинатальные центры, кардиоцентры и т. д.), поможет аргументированно распределять финансирование.

Апробация исследования осуществлялась на всех этапах работы. Её основное содержание нашло отражение в двух монографиях, 10 статьях, опубликованных в периодических научных изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ. Общий объем публикаций 52,56 п. л., из них в рекомендованных ВАК − 4,47 п. л.

Материалы и выводы исследования апробированы в ходе работы 12 международных научных и научно-практических конференций, в числе которых: «Возрождение казачества (История, современность)» (г. Ростов-на-До­ну, 1995 г.); «Кубанское казачество: три века исторического пути» (ст-ца Пол­тавская, 1996 г.); «Великая Отечественная война в контексте истории XX века» (г. Адлер, 2005 г.); IV, VIII, IX, X конференциях «Федор Андреевич Щербина и народы Юга России: история и современность» (Краснодар, 2006 г., 2008 г., 2009 г., 2010 г.); «Проблемы национальной безопасности России в XX–XXI вв.: уроки истории и вызовы современности» (г. Краснодар, 2010 г.); «Великая Отечественная война в пространстве исторической памяти российского общества» (г. Ростов-на-Дону, 2010 г.). Положения диссертации изложены в докладах и выступлениях на всероссийских, межрегиональных и региональных конференциях, проведенных в 1995–2010 гг., в их числе: Всероссийская конференция «Северный Кавказ: геополитика, история, культура» (г. Ставрополь, 2001 г.); Всероссийская конференция с международным участием «Гулаг на Севере России» (г. Ухта, 2009 г.); три Всероссийские конференции по исторической демографии (г. Сыктывкар, 2005 г., 2007 г., 2009 г.); Всероссийская конференция «Казачество в социокультурном пространстве России: исторический опыт и перспективы развития» (г. Ростов-на-Дону, 2010 г.) и т. д.

Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры новейшей отечественной истории Кубанского госуниверситета. Рукопись работы одобрена на заседании научной группы «Население России в XX веке» Института российской истории РАН (протокол № 11 от 22 октября 2009 г.)

Магистральные сюжеты исследования апробированы в преподавании дисциплин «Историческая демография», «Математические и статистические методы в исторических исследованиях», «Демография» и т. д. на факультете управления и психологии и факультете истории, социологии и международных отношений Кубанского государственного университета.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, тринадцати параграфов, заключения, списка использованной литературы и источников, приложений.