Учебное пособие Под редакцией Г. Б. Корнетова асоу 2010 удк 37(091) ббк 74. 01

С выдвижением на повестку дня проблем полового воспитания как одних из наиболее важных для нравственного состояния общества и здоровья подрастающего поколения стал вопрос о том, кто должен заниматься воспитанием и в каких формах оно должно осуществляться. Как показывает анализ педагогических работ того времени, большинство педагогов считали, что начала полового воспитания лежат на плечах родителей. "Руководство детьми в половой сфере должны взять на себя родители и никому не уступать этого своего права и обязанности, когда это возможно, потому что область эта непосредственно касается их взаимоотношений, осмысливает и облагораживает их. В переходном возрасте юноши и девушки особенно нуждаются в сочувствии и поддержке родителей", – считал А. Венгров⁴³.

Отмечая, что первые вопросы ребенка из этой области проистекают из естественной любознательности, с какой ребенок относится ко всему для него непонятному в природе и человеческой жизни, педагоги требовали от родителей не уходить от этих вопросов, не замалчивать их, внушая ребенку, что в его любопытстве есть что-то таинственное и непристойное, но попытаться удовлетворить их по мере возможности, чтобы ребенок не обратился к другим, иногда совсем нежелательным источникам. "Дети требуют ответа на естественно зарождающиеся вопросы, к которым они готовы отнестись также искренне и просто, как к любому другому явлению окружающей их природы; а между тем со стороны родителей неожиданно встречают смущение и явные уловки, или грубую наглую ложь, или суровое запрещение касаться этих вопросов", – отмечал В.Н. Половцев⁴⁴. Стремление большинства родителей уйти от этого вопроса, предоставив ребенку самому добывать ответы, исходя из того, что и они сами были в свое время предоставлены самим себе, педагоги считали крайне неосмотрительным. По их мнению, смущение, лживые или грубые ответы родителей или запрещение детям касаться целого ряда интересующих их вопросов вызовут лишь негативные последствия. Доверие к родителям, дружба с ними могут быть прерваны, так как дети осознают, что на помощь родителей рассчитывать нечего, – от них надо скрывать свои проблемы. Но запрещение или нежелание родителей не снимет волнующих их вопросов, они будут требовать своего разрешения, и дети, стремясь уяснить их для себя, обратятся к другим, доступным им источникам, какими могут стать более "просвещенные" сверстники, прислуга, порнография и т.п., что вряд ли положительно скажется на их нравственности. Таким образом, просвещенные и умные родители, не сумевшие удовлетворить детской любознательности, сами воспитанные в ложно понимаемом чувстве "строгости" и "приличия", могут нанести непоправимый вред нравственному и физическому здоровью собственного ребенка. Чтобы этого не произошло, педагоги предлагали родителям не избегать полового просвещения детей. "Ранее половое просвещение, если оно сделано непринужденно с соблюдением должного такта, не только не вызывает похотливости, но действует на детей успокоительным образом: они перестают слишком много думать о тайне рождения, чем значительно предупреждается развитие эротического любопытства", – утверждал Б.Н. Либерман.⁴⁵

Но многие родители, сознательно относившиеся к своим воспитательным обязанностям, в то же время принципиально отрицали необходимость ознакомления детей с половой сферой человеческой жизни. Их доводы сводились к следующему. Во-первых, вполне достаточно для здорового полового развития ребенка создать вокруг него нравственную семейную обстановку, удалив от него все, что не только способно негативно повлиять на его воображение и чувство, но и вызвать в нем преждевременную любознательность и ненужные вопросы, вообще заложить в нем ещё до школы здоровый нравственный фундамент, который и предохранит его от всех возможных соблазнов и искушений. Во-вторых, введение детей в сферу половой осведомленности как бы оно ни было осторожно и умело, все же само по себе вызовет в них целый ряд нежелательных представлений, опасных для их целомудрия. Ввиду этого они считали необходимым не просвещать преждевременно ребенка, предоставив эту проблему жизненным обстоятельствам.

Педагоги были согласны, что в этих соображениях есть доля истины. Они считали несомненным, что в нравственном развитии ребенка ведущую роль играет направленность семейного воспитания, и по сравнению с этим вопрос о возникновении жизни отступает на второй план. Но в тоже время, не стремясь преувеличить значимость полового просвещения ребенка как панацеи от всех бед и рассматривая половое воспитание как целую систему мер, охватывающих все фазы детского развития как после, так и до рождения, они считали, что пренебрежение любознательностью детей к сексуальным вопросам недопустимо и своевременное просвещение ребенка занимает хотя не первое, но все же довольно видное место в моральном воспитании.

По мнению Е. Лозинского были правы "те родители и воспитатели, которые не хотят придавать известным разъяснениям перед детьми решающую роль в их нравственном развитии, но не правы они постольку, поскольку впадают в другую крайность, усматривая в подобных разъяснениях даже известную опасность для детей. Ибо если бы и существовала на самом деле подобная опасность, то тем более необходимо, чтобы свое познание явлений и законов половой жизни дети черпали из чистого, а не грязного источника"⁴⁶. На аналогичных позициях стояли В. Половцев, Н. Румянцев и др.⁴⁷.

Педагоги предостерегали родителей, утверждая, что, как показывает практика, в тех случаях, когда, несмотря на предохранительные меры, посторонние влияния просветят ребенка в данных вопросах, то родителям будет значительно труднее оказать на него нравственное влияние и сгладить те негативные последствия, которые несет подобное "просвещение". Тогда уже не от них будет зависеть начальный момент просвещения, не они будут определять порядок и объем знаний, необходимый ребенку в тот или иной момент жизни, и возможно та форма просвещения, которой подверглось их дитя, окажет неблагоприятное влияние на всю его последующую жизнь.

Родителям не следует отдавать в руки случайных людей первоначальное половое воспитание детей, хотя задача отнюдь не является легкой, и им придется серьезно поработать для того, чтобы дать правильные объяснения. В то же время эта работа внесет в их личную жизнь новое содержание, которое, без сомнения, обогатит их духовно. Помимо этого, стремление родителей помочь ребенку разобраться в столь значимых проблемах лишь будет способствовать привязанности к ним детей, искренности в их взаимных отношениях, росту полного к ним доверия. Но это возможно лишь в том случае, если на свои смутные догадки и первые вопросы они будут встречать у своих родителей вместо двусмысленного молчания и уклончивых ответов удовлетворительные объяснения. "От нас, – писал Е. Лозинский, – зависит завоевать полную доверчивость дитяти в этой специальной сфере и тем самым подчинить своему контролю и влиянию все его дальнейшее сексуальное развитие. И наоборот, можно с первых шагов оттолкнуть от себя ребенка, простою уклончивостью и молчанием в ответ на его недоумения и тем самым предоставив его сексуальное развитие на произвол случая и чужих влияний"⁴⁸.

Как показывают педагогические работы этого периода, долг родителей перед детьми нельзя было просто сводить к половому воспитанию как таковому. Отечественные педагоги рассматривали его значительно шире. Воспитание ребенка вообще и, в частности, его половое воспитание должно начинаться ещё до его рождения и, в первую очередь, с самовоспитания самих родителей, так как дети повторяют их, поскольку получают по наследству все их физические и духовные качества, что во многом определяет их судьбу. "Сплошь и рядом дети наследуют от своих родителей недостатки и пороки, от которых они страдают впоследствие всю жизнь, не будучи в состоянии победить их, а даже и бороться против них", – констатировал Е. Лозинский⁴⁹. В связи с этим основной ответственностью родителей перед детьми являлась ответственность в плане физического здоровья. "Ввиду будущего потомства каждый связан заповедью: оберегай свое здоровье, не растрачивай попусту сил, будь постоянно энергичен и вынослив", – отмечал П.Ф. Каптерев⁵⁰.

Физическое здоровье напрямую связывалось с нравственностью будущих родителей, так как их безнравственность и половая неразборчивость затрудняли успешное половое воспитание их детей, во-первых, тем, что передавали им по наследству преждевременную психофизическую предрасположенность к половым удовольствиям и эмоциям; во-вторых, тем, что давали вообще слабое в физическом и духовном отношении потомство, неспособное бороться с внутренними искушениями и противостоять внешним соблазнам, и, наконец, в третьих, тем, что наделяли его уже от рождения больными половыми органами, что вело к патологии и невозможности иметь здоровое потомство. При таких условиях даже самая рациональная постановка воспитания не в состоянии давать удовлетворительные результаты. Поэтому, по мнению педагогов, четкое осознание своей ответственности перед грядущими поколениями, своими детьми и внуками является самым сильным нравственно сдерживающим моментом в личном поведении молодых людей, которым только предстоит стать родителями.

Говоря о необходимости начала полового воспитания в семье, практически все педагоги без исключения ведущую роль в этом вопросе отводили матери исходя из того, что в большинстве случаев мать является более близким другом ребенку, в первую очередь от неё он привык получать помощь в каждую трудную минуту; отсюда естественно вытекает большая откровенность его с матерью, чем с отцом, и именно ей следует дать своему ребенку первые правдивые представления о том, как все рождается на свете, какое назначение дала матери природа и как родился он сам. И чем раньше она станет пользоваться любой возможностью, предоставляющейся ей в общении с ребенком, для того чтобы указать ему на законы природы к продолжению и сохранению жизни в растительном и животном царстве, тем легче и естественнее примет ребенок такие уроки. Так, например, если подрастающий ребенок был свидетелем интимного общения животных, то мать должна просто и спокойно рассказать ему столько, сколько ей покажется необходимым для его успокоения и выяснения полученного им впечатления. При объяснении она должна указать на подобные явления в растительном мире. В то же время, "непосредственно за этим она должна пробудить в ребенке чувство благоговения пред божественной творческой силой, которая проявляется в этом таинственном акте: поэтому не годится назойливо вторгаться в эту тайну и ради любопытства глазеть на животных в это время"⁵¹.

Если ребенку с ранних лет привит матерью правильный взгляд на половые вопросы, то, когда последние и представятся ему извне в непристойной и глупой форме, он, доверяя матери, обратиться к ней за разъяснением. Если мать сумеет разумной откровенностью оправдать доверие ребенка, то и при дальнейшем разъяснении этих вопросов первенствующая роль будет принадлежать ей; благодаря этому они будут лишены привлекательности таинственной и запрещенной темы, которая делает их столь опасными для многих детей.

По мнению педагогов, если мать в это труднейшее для воспитания время сумеет овладеть доверием своего ребенка, то крепкие узы духовного родства соединят её с ребенком и дадут ей возможность следить за его дальнейшей половой жизнью; она поможет ему сохранить целомудрие; в худшем случае – она поймет, простит, облегчит ему тяжелые минуты.

Но, требуя от матери не отказываться от таких бесед как от чего-то страшного, трудного, даже неприличного и предоставлять данный процесс на произвол случая, они считали, что одновременно с правильным откровенным объяснением естественных процессов следует особенно тщательно оберегать чувство стыдливости, столь свойственное и необходимое ребенку. Поэтому при всей откровенности в объяснении столь важного и необходимого процесса следует положить предел несколько назойливой любознательности детей в области половых вопросов⁵². Следует отметить, что, подчеркивая значимость откровенных разъяснений половых вопросов молодежи, педагоги отмечали, что это лишь тогда принесет желанные плоды, когда матери одновременно с этим займутся и воспитанием нравственности своих детей, так как достаточно часто нравственное нецеломудрие ведет и к физическому. "Если нечистые представления и ощущения заполняют душу человека, то этот мир образов производит все более и более продолжительное раздражение на мозг", – отмечал С. Штиль⁵³. По мнению педагогов, многие из нравственно или физически испорченных детей – испорченных не вследствие тяжелой наследственности или развращения, а являющихся лишь жертвой разнузданной фантазии вследствие неразумного нравственного полового воспитания, могли бы остаться неразвращенными, если бы родители сочли своей обязанностью взять в свои руки воспитание детей в этой опасной и щекотливой области и помимо полового просвещения выработать у детей твердые нравственные принципы, без которых половое просвещение может принести больше вреда, чем пользы.

Если ведущая роль в начале полового воспитания отводилась матери, то не следует предполагать, что отец отторгался педагогикой от этих проблем. Наоборот, Е.Н. Либерман, В. Половцев обращали внимание на значимость участия отца в половом воспитании ребенка. Они предлагали отцу подключаться к беседам в начале периода полового созревания сына, когда естественное чувство стыдливости не позволит ему обращаться к матери.

Настаивая на том, что первоначальные знания о половой жизни дети должны получать от родителей, педагоги считали, что и после поступления ребенка в школу родители не должны отходить от этих проблем, перекладывая целиком на педагогов половое воспитание. Более того, перед отправкой в школу, особенно, если речь идет о закрытом учебном заведении, родители обязательно должны переговорить с сыном или дочерью, предупредить их о страшном вреде недозволенных шалостей и раздражения половых органов и объяснить, что каждый школьник в этом отношении ответственен не только за тебя, но и за порядочность своих товарищей. Для достижения наиболее благоприятных результатов следует советоваться, если это необходимо, со школьными воспитателями, чтобы предотвратить нежелательные явления.

Особое внимание требуется детям в период полового созревания, и кто, как ни родители, деликатно и тактично должны рассказать об изменениях в организме и раскрыть их смысл. "Наступление половой зрелости налагает и здесь на родителей обязанность сообщить детям всю правду об этих отношениях и научить детей быть целомудренными и воздержанными как на словах, так и на деле", – писал Р. Пенциг⁵⁴. Следовало внушать детям это правило и как требование гигиены, и как требование человеческого достоинства, чувства чести, и как предписание нравственности. Здесь, по мнению педагогов, не должно быть место скрытности, как в первый период детства, когда ребенку сообщали только ту часть информации, которую он в состоянии был понять.

Обобщая все высказанные по этому поводу мнения, Н. Румянцев отмечал: "Все авторы, писавшие по этому вопросу, сходятся на мысли о том, что начинать эти беседы нужно как можно ранее, раньше, во всяком случае, чем дети что-либо узнают от товарищей. Большинство авторов рекомендуют вести эти беседы родителям интимно, с глазу на глаз, выбирая наиболее удобные моменты, именно такие, когда дети настроены доверчиво и расположены к откровенности"⁵⁵.

Таким образом, можно констатировать, что в плане полового воспитания перед родителями были выдвинуты следующие задачи. Во-первых, это твердое осознание своей ответственности перед грядущими поколениями, в плане передачи им своих физических и духовных качеств; во-вторых, создание такой атмосферы в семье, которая способствовала бы формированию твердых нравственных качеств молодежи, доверия детей к родителям;
в-третьих, обязанность оградить детей от развращающих источников информации и, наконец, дать ребенку в деликатной и доступной форме первоначальные знания о происхождении жизни, предостеречь от необдуманных поступков.

Но, ставя перед родителями эти задачи в области полового воспитания ребенка, педагоги считали, что государство и общество не только не должны отстраняться от этой проблемы, а, наоборот, наравне с родителями принять в ней деятельное участие в лице школы. "Вопрос о том, кто именно должен на себя взять задачу полового воспитания, тоже подлежит обсуждению. Он тесно связан с тем, по какому поводу и в каком возрасте это воспитание начинается. Но половому просвещению должно быть место и в школе и дома. Некоторые хотят по возможности все, другие по крайней мере кое-что оставлять школе. Последнее мне кажется правильным. Биологические сведения могут преподаваться в школе, но и отец и мать могут во время прогулки поговорить о тех же процессах, – отмечал А. Молль⁵⁶. Большинство педагогов считали, что шаблонный подход тут неприемлем. Желательно, чтобы что просвещение начиналось в семье и велось родителями в зависимости от их способности к такой задаче, от близости к своим дочерям и сыновьям, исходя из индивидуальности ребенка, и давало детям правдивое представление о происхождении детей, прививало им гигиенические правила и по возможности ограждало их от влияния непрошенных просветителей. Когда воспитанный таким образом ребенок попадал бы в школу, то и учитель должен продолжать дело родителей. Поводом к этому послужили бы, прежде всего, уроки естествознания, а затем и беседы, вызываемые каким-нибудь подходящим случаем. То, что в этом воспитательном вопросе, как и во всех остальных, семья должна идти рука об руку со школой, подчеркивали Е. Лозинский, Л. Седов и др. О том, что в обществе раздается все больше голосов в пользу разъяснения полового вопроса в школе, писали Кемиесес и В. Половцев. При этом они опирались на опыт работы школ в Америке и Англии, где проводилась такая работа с целью создания нравственного иммунитета.

Как показывает анализ источников, по мнению педагогов и общественности, обязанность школы в этом отношении заключается в том, чтобы дать развивающемуся организму силы управлять собою, охранять юный ум от ложного отношения к закону природы и приучить его к серьезным взглядам на его значение в жизни. Школа должна внушать своим воспитанникам не чувство страха или стыда, но признание существующих законов и чувство самоуважения, не допускающее ничего недостойного и легкомысленного в этом направлении.

В практическом плане школа должна была в тесном союзе с родителями, принимать активное участие в противодействии вредным привычкам учащихся, таким как игра в карты, алкоголь, посещение кабаков и т.д., способствующим половой распущенности. Достигать этого предполагалось не столько словами и нравоучениями, школьным и внешкольным надзором за учащимися, который во многом только подзадоривал учеников и внушал им презрение к наставникам и надзирателям, а созданием такой творческой и доброжелательной атмосферы, где дети почувствовали бы удовольствие от занятий наукой, искусством, трудом, радость от общественной деятельности. Главной задачей учителя было увлечь ученика, раскрыть перед ним потенциальные возможности таких занятий и тем самым отвлечь от увлечения грубыми чувственными наслаждениями, опираясь на стремление юноши найти применение своей энергии. Существенную помощь в этом вопросе должны были оказать открывавшиеся при школах кружки и общества, деятельность которых, помимо прочего, приучала бы детей к самоуправлению и отвлекала от праздности.

Говоря о школе, в первую очередь имелись в виду открытые учебные заведения. Во-первых, они позволяли вести половое воспитание совместно с родителями; во-вторых, именно учебные заведения интернатного типа оказывались пагубными для нормального нравственного развития обоих полов. При искусственных барьерах, создаваемых в таких школах против общения с детьми другого пола, половое влечение как мальчиков, так и девочек могло направляться в русло неестественных склонностей к своему же полу. "И пансионы и монастыри имеют одно весьма важное неудобство: воспитание в них отнимает у молодых девушек их природную деликатность и чистоту", – отмечал Э. Легуве⁵⁷. На развитие уродливых форм сентиментальности и болезненной возбудимости среди воспитанниц закрытых учебных заведений, где тепличная обстановка и исключительно женское общество действуют возбуждающим и притупляющим образом на подрастающее поколение, указывала М. Андреевская⁵⁸. Закрытые женские заведения обвиняли в том, что они воспитывают "невинные" создания, не приспособленные к выполнению предстоящих им в жизни обязанностей. Аналогичные претензии предъявлялись и к закрытым мужским школам, где наблюдался большой процент детей, страдающих онанизмом или повышенной половой возбудимостью и извращенным интересом к вопросам половой жизни.

Большое значение в этом плане имел подход к образованию полов, что во многом определяло их отношение друг к другу, способствовало формированию уважения, воспитанию чувства ответственности за будущих детей, пониманию значимости роли мужчины и женщины как в жизни общества, так и семьи, борьбе с бытовавшим обществе мнениями о превосходстве мужчины над женщиной и в силу этого отношения к ней "как существу, неизмеримо низшему и созданному лишь для удобства мужчин и их удовольствия"⁵⁹. В этом отношении Россия находилась в значительно более выгодном положении, чем западноевропейские страны, так как её женские средние учебные заведения, в отличие от западноевропейских, стояли практически на одном уровне с мужскими гимназиями. И, кроме того, они были более доступны, чем в Западной Европе. Благодаря дешевой и хорошей средней школе большинство представительниц среднего класса России отличались гораздо более серьезными взглядами на жизнь, стремлениями в социальной и научной области и большей инициативой, чем их западноевропейские сверстницы, а иногда даже, чем свои соотечественники-муж­чи­ны. В силу этого молодым людям во многом было чуждо обычное в западноевропейских странах пренебрежение к женщине. Как отмечали немецкие исследователи, "гимназисты видят в гимназистках вполне равных (часто превосходящих их) товарищей, тогда как в Западной Европе какой-нибудь 10-летний мальчик чувствует свое превосходство над девочкой, потому что знает, что ей предстоит учиться гораздо меньшему. И это пренебрежение так укореняется в душе западноевропейского мальчика, что потом он часто всю жизнь уже не может отделаться от него"⁶⁰.

В то же время эта проблема не снималась с повестки дня и в России. "Лица, желающие беседовать с юношеством о половых вопросах, должны включить в тему бесед внушение уважения к женщине, к её правам, на свойственный её природе взгляд на вещи и понимание самой серьезной ответственности мужчины перед детьми, рожденными от него женщиной", – писал А.Н. Остогорский⁶¹. "С педагогической точки зрения важно, чтобы рыцарское отношение к женщине выражалось не в галантном ухаживании, а в предупредительности, вежливости, в привычке оказывать помощь, относится всегда с уважением", – считал Н. Румянцев⁶².

Помимо равного образования, для правильного нравственного развития детей требовалось их общение с малых лет с представителями противоположного пола, тогда бы они не видели в этом ничего таинственного и возбуждающего. Но даже открытые учебные заведения того времени делились по половому признаку, а это резко ограничивало общение детей друг с другом. Если в семье не было братьев и сестер и для знакомства выбирались семьи, где были также однополые дети, то, естественно, это не могло не сказываться отрицательно ни на навыках общения, ни на развитии нормальных представлений о противоположном поле. И наоборот, если удавалось установить с детства непринужденные отношения между мальчиками и девочками знакомых семей, то тем самым устранялась искусственная натянутость между полами, которая часто способствовала нежелательным отношениям у мальчиков и девочек, выросших во взаимном отчуждении и встретившихся в период полового созревания. Помимо этого, невежество и отсутствие социальных навыков общения очень часто служили для детей предметом тревоги и неуверенности в себе, а, кроме того, возбуждали нездоровое любопытство и зарождающийся эротизм. "Дети, воспитанные в большой щепетильности и полном неведении в половой области, очень часто волнуются и стыдятся", – отмечал А. Форель⁶³.

И в обществе, и среди педагогов все более часто стал подниматься вопрос о совместном обучении мальчиков и девочек, что принесло бы одинаковую пользу и тем, и другим как в плане полового воспитания, так и этического. Ребенок должен был видеть в совместном посещении школы нечто естественное и обыденное. При этом совместное обучение следовало бы начинать с раннего детства, тогда бы ребенок с самого начала приучался видеть в общении мальчиков и девочек между собой нечто само собой разумеющееся, и половая нравственность детей пошла бы по правильному пути развития. Как отмечал А. Вирениус, "необходимо, чтоб молодой человек был предоставлен влиянию всех природных агентов, участвующих в его образовании; самым же могущественным в ряду них оказывается именно совместное пребывание субъектов и того, и другого пола. Путем систематического избегания опасностей вряд ли можно успешно бороться с ними"⁶⁴. Совместные занятия со сверстниками, разнообразные эмоции, испытываемые одинаково и одновременно с ними, объединение сил для каких-то совместных мероприятий – все это должно было развивать чувства солидарности и взаимного уважения. Постоянно общаясь друг с другом, молодые люди могли научиться лучше знать, понимать, оценивать друг друга. Кроме того, когда устанавливается большее сближение, то возникает особого рода отвращение к безнравственным проявлениям, тогда как искусственное разъединение ведет только к возникновению истеричных субъектов и психопатов.

На девочек благотворно бы действовали более уравновешенная, трезвая натура мальчиков и более подвижная, деятельная разносторонняя жизнь в их обществе. Мальчики бы с ранних лет научились видеть в девочке подругу, к которой следует относиться как к товарищу, не забывая в то же время о её слабости. "Совместная работа в школе приучает детей разного пола смотреть друг на друга как на товарищей, видеть, прежде всего, сотрудников, понижает половую возбудимость, делает мальчиков более сдержанными и приличными, девочек – более смелыми и уверенными в себе", – отмечал Н. Румянцев⁶⁵.

Выступая за совместное обучение, педагоги ссылались на американский опыт, где смешанные школы для совместного обучения мальчиков и девочек были весьма распространены, на гимназии в Голландии и Швейцарии, на экспериментальные совместные школы в Англии и Франции. В этом случае, по их мнению, не следовало бояться полового возбуждения, так как от привычки к ежедневному соприкосновению, сидению рядом оно притупляется. Запретный плод теряет свою привлекательность, когда уже не кажется запретным и часто рассматривается вблизи. Привыкая жить вместе, мальчики и девочки не рисковали бы большей опасностью, чем братья и сестры, живущие в одной семье.

В России тоже предпринимались попытки совместного обучения, но они носили единичный характер. В качестве примера можно привести совместную школу Е.С. Левицкой в Царском Селе (1908–1915). В школе было хорошо поставлено физическое воспитание (походы, игры на свежем воздухе, занятия спортом), были опробованы во многом новые методы нравственного воспитания (самостоятельные поездки, суд товарищей, откровенные беседы с детьми, карманные деньги, школьные клубы, разумное использование свободного от занятий времени и т.д.). По её образцу были открыты совместные школы в Новочеркасске, Тбилиси и ряде других городов, но в целом они не встретили понимания ни среди родителей, ни среди чиновников Министерства просвещения.

Ставя перед школой наравне с родителями задачу полового воспитания их воспитанников, нельзя было оставить без внимания и личность педагога, который сможет взять на себя эти функции. Как отмечал Л. Седов, "чтобы советы его были более действенны, беседующий должен уметь говорить как врач, как учитель нравственности особенно как человек ума и сердца. Главным незаменимым элементом является в этом случае личное влияние, природный дар, заключающийся в умении взять надлежащий тон, найти идущие к сердцу слова"⁶⁶. Особое место в этих требованиях занимали любовь, уважение и доверие к педагогу со стороны учеников, его безупречная нравственная репутация в глазах как воспитанников, так и их родителей, без чего нельзя было бы рассчитывать на положительные результаты. И хотя большинство преподавателей отвечали этим требованиям, школа оказалась не в состоянии решать данную задачу.

Большинство педагогов оказались не готовы к этой миссии. Не обладая достаточными навыками, чтобы обсуждать эти вопросы со своими воспитанниками, многие испытывали смущение от обсуждения подобных тем. Часть педагогов считали, что половое воспитание целиком и полностью должно быть доверено врачам и родителям, а школа не имеет к этому никакого отношения. Некоторые из них исходили из того, что вопрос разрешится сам собой, как когда-то разрешался в их детстве, и не стоит делать проблему из того, что дети всяческими путями стремятся выяснить щекотливые вопросы. В педагогической литературе неоднократно отмечалось, что педагогические советы учебных заведений и "опытные" учителя обходят гробовым молчанием эту проблему исходя из того, что школа может развивать только ум, предоставив воспитание чувств и воли родителям.

Школьные педагоги, ссылаясь на немецкий опыт, где в части женских гимназий в качестве эксперимента в выпускном классе был поставлен курс лекций по вопросам половых отношений, который читала женщина-врач, предлагали и в России предоставить эту задачу медикам. Они исходили из того, что всякое внушение врача будет иметь бóльшую силу, чем педагога или священника, так как ему не придется преодолевать "априорное недоверие" ребенка, с самого начала рассматривающего его как специалиста. Помимо этого, у врача всегда найдется достаточно поводов, чтобы связать внутреннюю зависимость между нравственной самодисциплиной и психофизическим здоровьем при каждом посещении ребенка. Поэтому было бы очень желательно более близкое ознакомление школьных врачей с этой стороной жизни воспитанников: часто для устранения преждевременного полового развития ребенка требуется врачебная помощь, так как причиной его являются такие болезни как глисты, геморрой, запоры и т.д. Полезным признавалось также устройство бесед школьных врачей как с родителями, так и учениками старших классов для ознакомления с этими вопросами.

На Первом всероссийском съезде по борьбе с проституцией была принята резолюция, предложенная приват-доцентом М.А. Членовым: "Съезд считает своим долгом обратить внимание МНП и других министерств на имеющих в своем ведении средние учебные заведения, что разумное и осторожное ознакомление старших воспитанников средних учебных заведений с основами половой жизни и с венерическими заболеваниями настоятельно вызывается жизнью и причем ознакомление это можно производить или вводя вопросы эти в курс школьной гигиены или путем прочтения специалистами нескольких лекций, и также при помощи специально составленного для этой цели краткого популярного руководства"⁶⁷. Желательным признавался, помимо курса гигиены, и курс анатомии человека.

Таким образом, можно отметить, что, признавая значимость проблемы для общества, ни школа, ни родители не были склонны к её решению, стремясь переложить его на плечи друг друга. "В последнее время было большой модой обвинять школу как единственную виновницу физического и морального вырождения молодежи. В этих нападках было, без сомнения, много правды, но также и много желания отцов и матерей свалить всю вину на другого, чтобы освободиться таким путем от пробуждающегося теперь повсюду сознания великой ответственности и совиновности родителей в духовной и телесной порче своих детей", – отмечал Е. Лозинский⁶⁸. Во многом солидарны с ним были и другие педагоги.

В то же время, не снимая вины с родителей за неумение общаться с детьми по этому вопросу, они отмечали, что в пользу родителей говорит их незнание, тогда как школа на то и существует, чтобы идти впереди общества и учить его во всем, что касается воспитания, а не топтаться на месте. Таким образом, и само педагогическое невежество родителей, по их мнению, можно отнести к вине той же школы, одной из важнейших задач которой и должна быть подготовка, в том числе и в педагогическом плане, образованных отцов и матерей.

Но основная задача, по мнению педагогов, заключалась не в дискуссии на тему, кто виноват в невежестве и разврате молодежи и кто должен исправлять это положение, а в том, чтобы, не пытаясь более отстраниться от этого вопроса, школа совместно с родителями нашла необходимые подходы к решению данной проблемы. "Весь успех воспитания зависит от разумной и здоровой обстановки детства, от наших разумных забот: мы должны давать детям свободу, без которой не может быть естественного, здорового роста, и готовую во всякое время нравственную помощь, без которой свобода может пойти во вред. Вот наша задача, общая задача родителей и школы", – отмечал Дж. Бэдслей⁶⁹.

В обобщенном виде требования к половому воспитанию детей, а также предложения по совместной работе семьи и школы в этом вопросе, выработанные российской педагогикой в конце XIX–начале XX в., были сформулированы в работах Б.Н. Либермана, В.В. Половцева, а также докладах Н. Румянцева, С.А. Острогорского, В.В. Гориневского, Н. Пескова и других на съезде по семейному воспитанию в 1912 г., где одним из наиболее важных обсуждаемых вопросов стал вопрос о половом воспитании детей⁷⁰. Они сводились к следующему:

1) родителям необходимо обратить внимание на половую жизнь детей;

2) школа должна активно помогать родителям в половом воспитании детей;

3) основной задачей взрослых является противодействие преждевременной половой жизни ребенка;

4) беседы на тему половой жизни должны начинаться лучше раньше, чем позднее;

5) беседы эти лучше всего начинать матери, её может заменить учитель, но лишь в том случае, если он пользуется у детей такой же любовью, как и родители;

6) содержание бесед должно соответствовать уровню развития ребенка и не способствовать пробуждению нездорового интереса к проблеме;

7) беседы должны носить интимный характер и щадить стыдливость ребенка;

8) важнейшим элементом полового воспитания должно стать половое просвещение;

9) гимнастика и занятия спортом являются неотъемлемой частью полового воспитания.

Следует отметить, что в вопросе полового воспитания педагогами была выделена медицинская составляющая, которая предполагала беседы с молодыми людьми об опасности проституции, онанизма и венерических заболеваний, при этом предлагалось проводить пропедевтический врачебный осмотр детей. По мнению педагогов, в случае резкой перемены к худшему в занятиях воспитанника следует подвергнуть тщательному медицинскому осмотру, причем должен исследоваться вопрос, все ли благополучно в области полового развития.

Для более действенной работы родителей, педагогов и медиков в области полового воспитания предлагалось организовать особые советы при родительских комитетах, задачи которых заключались бы в содействии формированию телесного здоровья учащихся и их охране от вредных влияний, их физическому и нравственному совершенствованию. В эти советы должны входить врач и классные наставники, работа которых должна быть направлена на выработку как общих мер физического и умственного оздоровления учащихся, так и способов воздействия "в частных случаях замечаемых погрешностей".

С этой целью было бы целесообразно предоставление родителями в совет возможно более подробных характеристик детей, причем следовало бы указать, как протекало развитие детей в раннем возрасте, какие перенесены болезни, как обращались с ребенком – сурово или нежно. Подробный же медицинский осмотр помогал бы изучению физической организации детей, так как очень часто кажущийся ленивым, упрямым, невнимательным и естественно вызывающий негативное отношение ученик при более близком знакомстве оказывался переутомленным, малокровным, нервным и запуганным ребенком.

Результаты анализа физического и психического состояния детей должны были бы советом периодически сообщаться родителям с указанием, в случае надобности, мер к исправлению дефектов. Такая параллельная оценка успехов и здоровья ребенка, по мнению педагогов, дала бы родителям и воспитателям ясную картину их взаимоотношения.

Таким образом, можно констатировать, что на рубеже XIX–XX вв. педагогами была разработана подробная программа взаимодействия семьи и школы в плане полового воспитания молодежи. В то же время следует отметить, что в практическом плане делалось очень мало, так как общество, несмотря на злободневность проблемы и необходимость её решения, во многом не могло преодолеть веками складывающиеся стереотипы.