Geum.ru

Учебное пособие Под редакцией Г. Б. Корнетова асоу 2010 удк 37(091) ббк 74. 01

Вид материалаУчебное пособие

Содержание


Провиденциалистская идея воспитания в педагогике П.Д. Юркевича.
Провиденциалистская идея воспитания в педагогике С.А. Рачинского.
Провиденциалистская идея воспитания в педагогике А.Л. Громачевского.
Провиденциалистская идея воспитания в педагогике В.Ф. Владиславлева.
Подобный материал:
1   ...   5   6   7   8   9   10   11   12   ...   20

Провиденциалистская идея воспитания в педагогике П.Д. Юркевича. В педагогическом творчестве философа и педагога Памфила Даниловича Юркевича (1826–1874) красной нитью проходит искание Бога, правды, разгадка тайн мироздания. Интерес к провиденциализму у П.Д. Юркевича преимущественно сосредотачивается на внутреннем смысле жизненных явлений и личностного бытия, поэтому его педагогика зиждется на идеях, продиктованных христианским вероучением. Юркевич был убежден, что именно провиденциалистская точка зрения настаивает на необходимости целостного видения человеческой природы в единстве ее телесной, душевной и духовной форм жизни, при этом духовное встраивается в царство предметного мира как нечто транссубъективное, придающее качественное своеобразие и определенность человеческой личности, расширяющее ее пределы практически до бесконечности.

В своих педагогических воззрениях Юркевич исходит, прежде всего, из продиктованной христианским вероучением идеи Бога как самостоятельного, самосознающего бытия, источника всего сущего на земле, Бога как основания всякой правды, истины и красоты в душе человека. Из христианского вероучения Юркевич перенес в педагогику представление о Боге, который никогда не оставлял человека, или какой-либо класс, или человеческое племя; никогда не прекращал взывать к людям; никогда не ослаблял свет власти над ними, не переставал любить их. Поэтому отношение к человеку в педагогике Юркевича согласовано с христианским вероучением: человек – возлюбленный сын и наследник Божий, Храм Духа Святого, словом, близкое и родное Богу существо. Этим учением сообщается провиденциалистский смысл человеческой жизни. Юркевич писал: "Нас воспитывает или нужда от низшего или любовь к высшему… Но воспитательная система, которая побуждает в сердце воспитанника любовь к высшему и идеальному, к священному и Божественному – это система ожидает воспитателя, способного находить в теле человека невидимую душу, а в невидимой душе неизгладимые зачатки Богоподобия"25.

Более рельефно провиденциальность души, считает Юркевич, проявляется в области нравственной жизни человека, потому что нравственный поступок не может быть чисто рациональным. В нравственной жизни человека Юркевич во многом усматривал промыслительное начало, которое дает ему (человеку) высшее благо и наполняет душу радостью в настоящем, надеждой в будущем и блаженством в вечности. Провиденциальный взгляд на нравственность человека позволил Юркевичу создать во многом оригинальное учение о том, что моральные чувства и переживания, такие как любовь, сострадание, стыд, радость и тому подобные рождаются не сами по себе, а заложены Богом в сердце человека и являются источником нравственного движения души. Безусловно, почва для такого провиденциального толкования Юркевичем "сердечной" нравственности уже была подготовлена Августином, который желания и волю как источники веры определял предопределенными Богом влечениями и потребностями сердца.

Христианский взгляд на личность воспитанника как богоподобное существо, как Храм Духа Святого, очерчивающий как воспитательный идеал, так и цели воспитания, придает педагогике Юркевича провиденциалистскую настроенность, устремленность к высочайшему благу, носителем которого выступает вера Христова, освещающая и пробуждающая духовные силы личности. Педагогика Юркевича – это своеобразный гимн человеческому духу, поскольку, по глубокому убеждению мыслителя, "… только дух делает возможным как существование человечества в целом, так возможность его усовершенствования"26. Для Юркевича "… дух есть существо воспитывающееся; дух есть нечто такое, что воспитывается, может быть воспитываемо и должно быть воспитываемо"27. Человеческий дух обнаруживает в природе не мертвые механические процессы и законы, а внутренний, промыслительный, потаенный смысл, всеобщую целесообразность, гармонию, красоту и истину, т.е. ее идеальное, духовное измерение. Поэтому, заключает Юркевич, "точку зрения на мир явлений можно коротко выразить так: дух со своими формами воззрения и познания есть начало, из которого должно изъясняться внешнее, а не наоборот; смысл внешних явлений может быть разгадан только из откровения самосознания, а не наоборот"28. Провиденциалистская содержательность духа побуждает Юркевича "… изучать то незримое, вечнозагадочное существо духа человеческого, познавать его разнообразные силы и его существеннейшие отношения к Богу, к человечеству и к материальной природе". "Только истинное познание настоящей сущности духа делает возможным правильное воспитание, и только правильное воспитание доставляет духу возможность обнаруживать в действительной жизни свою настоящую сущность"29.

Для Юркевича промыслительная божественная заданность и одновременно неисчерпаемая личность фиксируется в понятии индивидуальность. "Индивидуальность, – писал Юркевич, – по духу христианского учения есть талант, который дан Богом и правильное возделывание которого укажет человеку его законное место в Царстве Божием и в системе служении человеческому роду"30. Юркевич настаивал на том, чтобы "все воспитательные меры приводились в согласие с индивидуальной природой воспитанника для того, чтобы эта природа достигла согласия со своим нравственно-христианским идеалом"31.

Именно индивидуальность ребенка, обусловленная его божественной природой, выступает для Юркевича точкой отсчета в построении всей системы педагогического воздействия. Такая переориентация образования предполагает выдвижение в качестве одной из "ближайших и осязательнейших" задач воспитания "равномерное", точнее, "справедливое" развитие всех сил воспитанника, предполагающее, что "каждая из сил должна быть развиваема до такой степени целостной идее человеческого назначения…"32.

Мыслитель отмечал, что присущая ребенку способность к самодвижению и саморазвитию имплицирована промыслом, благодаря чему в реальном воспитательном процессе воспитанник предстает как некая целостность, как уникальный живой субъект во всем многообразии своих индивидуально-неповторимых проявлений и свойств. В провиденциалистских устремлениях усматривалось Юркевичем побуждение, мотив возможного движения воспитанника вперед. Педагог был убежден, что волей промысла личность сама задает и уровень, и характер своего развития, поскольку в ней наличествуют промыслительные константы – устойчивая духовная структура; воспитание же "… есть только повод к самовоспитанию, которое совершает сам воспитанник"33. Иными словами, воспитание и самовоспитание создается не Богом, а людьми, но действуют они по воле создателя, иначе говоря, Бог внушает людям реализацию своих воспитательных намерений.

Таким образом, в ведущем принципе педагогических построений Юркевича – принципе индивидуальности – прослеживается промыслительный замысел: это талант воспитанника, данный ему Богом, который предопределил как логику его духовного становления, так и его земную человеческую миссию. Единомышленником Юркевича в этом случае выступает П.А. Флоренский, который писал, что таланты даруются Богом как образ Божий34.

Педагогическая целесообразность обращения к промыслительному замыслу обнаруживается и в попытке Юркевича сопрягать в своих педагогических построениях нормативность социальной жизни, а следовательно, присутствие в воспитательном процессе правил и норм поведения, с одной стороны, и с другой – автономность неповторимой личности в ее индивидуальной форме. Юркевич был убежден, что разрешить этот замысел Бога под силу лишь педагогике, выстроенной в логике христианской гуманности. "Человек, – подчеркивал Юркевич, – есть предмет вечного избрания Божия – это основное убеждение…"35. Рассуждая о природной и социальной сферах жизни, педагог отмечал, что эти сферы находятся под властью божественного промысла.

Провиденциалистская идея воспитания в педагогике С.А. Рачинского. Ярким примером видения воспитательного процесса через призму божественного провидения является педагогическая деятельность С.А. Рачинского (1833–1902). Педагог, глубоко чувствуя провиденциальные смыслы жизненного целеполагания, основывался в своей педагогической деятельности на связи школы с церковью. Рачинский видел в православии системообразующую провиденциальную роль в народном образовании и воспитании. Поскольку Рачинский во многом черпал свои представления о функциях школы в самой крестьянской среде, он имел право утверждать, что воспитание православного христианина – промыслительное исполнение задачи, выполнение которой ожидают от школы родители-крестьяне. Таким образом, в назначении школы педагог видел высокую провиденциальную миссию, заключающуюся в реализации нравственных побуждений. Вместе с тем Рачинский не ставил перед собой задачи создать или изложить собственную педагогическую концепцию, однако провиденциальные смыслы воспитания позволили педагогу-практику выделить основные идеи и принципы собственной педагогической деятельности. К ним он относил, прежде всего, провиденциальную связь школы с церковью, а также народность и индивидуальность воспитания.

Идея народности воспитания в трудах Рачинского – это, прежде всего, провиденциальная идея духовного единства православной Руси, единства исторического, социального и промыслительного. В этих мыслях близок Рачинскому Ф.М. Достоевский, который верил в провиденциальную миссию России в установлении посредством нравственного совершенствования земного рая и братства всех людей.

В своей педагогике Рачинский, опираясь на идеи А.С. Хомякова, К.С. Аксакова, Ф.М. Достоевского, дал выразительную характеристику русской души, которая выводила на провиденциальную связь школы и церкви: "Та высота, та безусловность нравственного идеала, которая делает русский народ народом христианским по преимуществу… – вся эта нравственная суть русского человека уже заложена в русском ребенке. Велика и страшна задача русской школы…, которую она призвана поддержать и направить. Школе, отрешенной от церкви, эта задача не по силам"36.

Примером воплощения принципа народности в педагогических трудах Рачинского служат его мысли о влиянии божественного промысла на эстетическое воспитание. К примеру, признавая колоссальное значение театрального искусства в эстетическом воспитании, педагог подчеркивал, что первая потребность русского народа – общение с Божеством, и эта потребность волей промысла может быть удовлетворена не театром, а школой и церковью37. Волей промысла школа и церковь дают возможность не искусственного разового возбуждения, достигаемого общедоступным зрелищем, но постоянной благоговейной деятельностью, умственной и художественной. Провиденциальное значение исторически выстраданного народом пути к эстетической, равно как и другой культуре – путь через школу и церковь.

Особенности русской православной педагогики, как видим, Рачинский объясняет характером предустановленной школьной миссии. Христианская школа обращает каждого воспитанника к глубинам его души и призывает к личной ответственности перед Богом. Именно к пробуждению этой ответственности перед Богом вела, по Рачинскому, вся деятельность народной школы.

Реализация школой народных чаяний и надежд, выполнение школой той мисси, которая на нее возложена промыслом, ведет к принципу индивидуальности воспитательного пути как основы всего педагогического процесса в сельской школе. Поэтому Рачинский предложил воспитание паломничеством, поскольку оно предопределено каждому ребенку как путь к спасению и нравственному совершенству, как обретение внутренней свободы и воплощение собственной, глубоко личной мечты. Этот подход каждый раз оказывался всенародно поддерживаемым. Паломничество – это большой духовный труд, а также труд физический. Лишенное развлекательности паломничество давало возможность почувствовать промыслительную миссию и ответственность. Все это настраивало детей на особый лад, придавая высокий смысл повседневным явлениям. Кроме того, это позволяло решить и дидактические задачи (дети знакомились с растениями, с населенными пунктами и т.д.), но эти задачи отступали на второй план по сравнению с главной целью – общением с Богом. Рачинский с полным правом утверждал, что стремление к знанию и духовно-нравственному росту – это стремление, предустановленное каждому ребенку. Главная задача же народной школы заключена в ее социальном и промыслительном значении – поддерживать и направлять ребенка, обращая его к глубинам души и личной ответственности перед Богом.

Яркое своеобразие личности Сергея Александровича Рачинского, глубокая оригинальность и одновременно национальная традиционность его школы обусловили неизбежность современного нового обращения к его педагогическому наследию.

Провиденциалистская идея воспитания в педагогике А.Л. Громачевского. Провиденциалистская сущность воспитания у А.Л. Громачевского (1838–?) вытекает из идеи и смысла учения Христа, в котором педагог видел персоналистичность и универсализм. Провиденциалистский и одновременно педагогический смысл персоналистичности объясняется тем, что христианство – это своеобразные отношения вочеловечившегося Бога и обожествленного человека, предполагающие искупление и примирение человечества с Богом в духе вечной и абсолютной истины. Отношения между человеком и Богом составляют суть христианского учения, в котором человек является созданным и признанным Богом существом, самостоятельной и свободной личностью. Его достоинство заключается в нем самом, в его богочеловеческой сущности. Благодаря интеграции божественного и человеческого становится возможным исполнение евангельской заповеди: "Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный" (Мф. V. 48). Уподобление богочеловеку составляет главное назначение человеческой жизни. Поэтому цель христианской педагогики "… состоит в том, чтобы возвысить человека до возможно высшей ступени нравственного совершенства – до уподобления божеству, составляющего главное назначение человека, следовательно, состоит в стремлении к высшему идеалу, который олицетворил в себе Христос"38.

В Евангелии, по глубокому убеждению Громачевского, находятся вся полнота истин христианской педагогики, ее основные идеи и принципы, высказанные не отвлеченным языком богословских понятий, а утверждаемые делами самого Спасителя в его земной жизни. При истолковании евангельских историй в духе нравственного богословия Громачевскому становится ясно, что Христос установил нравственные законы жизни людей, освятил любовь, почтил науку, возвысил значение женщины и уз брака, открыл путь ко всякой живой истине, указал на ангельскую чистоту ребенка. Полагая, что "… в учении и делах Иисуса Христа заключаются все вечные основы педагогики, которым в будущем предстоит дальнейшее развитие и применение"39, Громачевский стремился построить педагогику на провиденциальной христоцентрической, евангелической основе. Поэтому воспитание имеет цель пробудить и развить у детей чувства, укрепить прирожденную человеку веру, сделать ее разумной и просветленной.

Действительное нравственное воспитание, согласно Громачевскому, может осуществляться только на почве веры, в которой промыслом Божьим сообщено переживание абсолютного и божественного. Для Громачевского очевидным было промыслительное единство христианской веры и нравственности. Поэтому в понимании Громачевским воспитания кроется провиденциальное свойство веры, которое поднимает человека до истинной нравственности и побуждает его к возвышенным действиям. В глубинах божественного промысла, в понимании Громачевского, содержится источник нравственности, придающий моральным правилам силу и жизненность.

Русские мыслители всегда понимали это. Они не верили в силу и успешность внешних реформ при отсутствии веры, душевного и духовного совершенствования человека. "Если внутри смутно, нечисто, злобно, жадно, скверно, то не поможет никакая внешняя форма, никакой запрет, никакая угроза, никакое "избирательное право", – писал И.А. Ильин.

В педагогике Громачевского центральное место отведено личности Христа. Это и величайший учитель и воспитатель, и нравственный центр, вокруг которого вращается вся педагогическая система. Провиденциальная жизнь и учение Богочеловека представляют собой раскрытие высочайшего идеала для воспитания, в соответствии с которым человек должен победить в себе эгоизм, воспитать свободную личность, а также разумные и сознательные отношения с Богом, людьми и природой. История детства Христа – нравственный ориентир того, какими должны быть любовь и почитание сыном родителей, а отношения с апостолами – образец отношений между учителем (воспитателем) и учениками (воспитанниками).

Уделяя большое значение вопросу о детской природе, Громачевский видел в ней провиденциальную основу христианской педагогики. Педагог отмечал, что детям даровано то высочайшее совершенство, на которое Христос указывал своим ученикам как на путь к спасению. Любовь Христа к детям – образец родительской любви, без которой немыслимо христианское воспитание, призванное в соответствии с высшим предначертанием Христа совершить духовное обновление человека. В основу воспитания, считает Громачевский, должна быть положена идея возвышения человека к божественному совершенству через гармоническое развитие в нем начал истины, свободы и любви. Предрасположенность детской природы к духовному восхождению усматривалась Громачевским в провиденциальных побуждениях и влечениях ребенка, которые истолковывались им как потребность в реализации предопределенных нравственных начал. "Нет сомнения, что в глубине детской природы положено Творцом стремление к бесконечному, всестороннему самоусовершенствованию, составляющему основную мысль христианства"40. Педагог считает, что ребенок смутно, но уже заранее знает свое истинное предназначение. В нем присутствует "разумный деятель", который в умственной сфере обнаруживается в желании познания, в нравственной – в готовности делать добро, в эстетической – в наслаждении и восхищении красотой. Поэтому "воспитание должно иметь в виду раскрытие всего человека, должно стремиться к раскрытию и всесторонней разработке в человеке всего его нравственного материала, должно стараться сделать из воспитываемого, независимо от того, каково будет его внешнее положение, гармонически развитого человека в пределах, поставленных индивидуальностью каждого"41.

Провиденциалистская идея воспитания в педагогике В.Ф. Владиславлева. Педагогические взгляды В.Ф. Владиславлева (?–1895) по части божественного промысла и воспитания еще более ортодоксальны. Ортодоксальность проявляется, прежде всего, в том, что педагог совершенно определенно обожествлял семью и школу, называя их преддверием Божьего Храма и считая, что только божественный промысел обладает силой, способной обновлять и преображать человека. Поэтому в педагогике Владиславлева промысел Божий выступает в роли главного и общего воспитания, который подготавливает ребенка к истинно христианской жизни.

Владиславлев в педагогике осознанно опирался на религиозно-антропологическое учение церкви, поскольку науки о человеке не знают его в качестве телесно-духовного существа, которому принадлежит особое место и предназначение в мире. Поэтому Владиславлев видел воспитательный идеал в первом человеке, созданном по образу и подобию Божьему, – Адаме, в отличие, например, от Громачевского, который воспитательный идеал определял богочеловеческой личностью Христа. И в том и в другом случае, и у Владиславлева и у Громачевского воспитательный идеал имеет провиденциальный смысл. Владиславлев объясняет, почему первый человек – Адам – становится в его педагогике воспитательным идеалом. Прежде всего, потому что после грехопадения человеку потребовались большие усилия, чтобы прийти к покаянию, после которого тело становится храмом Божьим и жилищем Святого Духа. От человека потребовались большие усилия для сохранения его в чистоте и непорочности. Принятие святых таинств помогает человеку примирить борющиеся начала души, но ему необходимы значительные усилия, чтобы уберечь это хрупкое состояние. Таким образом, по Владиславлеву, гармония души, обретенная после грехопадения, выступает воспитательным идеалом, приблизиться к которому может помочь только божественное провидение.

Провиденциальная тема грехопадения у Владиславлева приобрела педагогический смысл, выразившийся в обретении главных сил человеческого духа. До грехопадения главные силы человеческого духа – ум, воля и сердце – находились во взаимном согласии. Ум ясно познавал истину, просвещенная им воля знала, в чем состоит добро, и безошибочно направляла к нему желания, сердце под руководством ума и воли любило истинное блаженство, верно его оценивало и находило для человека покой и радость. Повреждение человеческой природы вызвало войну низшего начала против духа. Тело стало смертным, подверглось немощам и превратилось в источник страданий и греховных побуждений. Оно перестало подчиняться и служить духу, часто восстает против него и заставляет думать о своих правах. Обретение первоначального совершенного, божественного состояния, в котором тело и душа составляли стройное гармоничное целое, по мысли Владиславлева, и есть истинное воспитание. Однако восстановление изначального совершенства невозможно усилиями самого человека, так как он не обладает той преображающей благодатной силой, которую несет божественное провидение. Промысел открывает перед человеком путь к Богоподобному совершенству, воспитывая в нем такие человеческие ценности, как любовь, внутреннюю свободу, веру, совесть – все то, что представляет внутренний исток духовного богатства.

Христианская педагогика, по мысли Владиславлева, призвана помочь ребенку развить его умственные, нравственные и физические стороны до наиболее высокой степени, отвечающей божественному назначению человека. Однако от самого человека зависит, сможет ли он уберечь обретенную духовную и телесную чистоту от греха и соблазна. По замыслу Бога человек по разумно-свободной душе выше всех земных созданий, по телу родственен им. Утратив после грехопадения исключительное положение в мироздании, человек, промыслительно обновленный, может не только занять его вновь, но и достигнуть высшего совершенства на земле и блаженства в будущей жизни. Предназначение человека состоит в том, чтобы привести все силы бессмертного духа к взаимному согласию, достигнуть гармонии между телом и душой.

Размышляя о характере педагогических отношений в семье и школе, Владиславлев выдвигал в качестве их образца отношения христианской соборности. Воспитание в семье Владиславлев строит на принципе соборности, который соответствует провиденциальному замыслу христианской жизни. Педагогическая роль родителей в отношении детей подобна пастырской роли священника в отношении верующих мирян. Главенство и авторитет Христа в семье призван олицетворять отец, а в школе учитель. Как Христос неотделим от церкви, так отец – от семьи, христианское предназначение которого питать, защищать, охранять ее честь и единство и воспитывать детей. Мать – сердце или душа семьи. Идеалом детского послушания и любви к родителям служат, согласно Владиславлеву, "послушание и почтительная любовь истинных христиан… к Господу Иисусу Христу"42. Владиславлев отмечал, что родители должны воспитать в детской душе ту благодатную силу, которая поможет ребенку противостоять дурным желаниям и мыслям. Благодатная сила – это страх Божий, постигаемый ребенком через приобщение его к святым таинствам и поддерживаемый усилиями родителей. По убеждению Владиславлева, страх Божий способен побороть источник всякого зла, который лежит в глубине человеческого сердца, испорченного грехом. Формирование у ребенка чувства страха Божьего рассматривалось Владиславлевым в качестве провиденциальной задачи нравственного воспитания. Провиденциальная сущность христианского понятия страх Божий указывает на совесть как внутренний регулятор нравственной жизни человека. Это чувство укоренено в природе человека, поэтому, что грешно перед Богом, мучительно и ненавистно душе.

В завершение отметим, провиденциалистская идея воспитания в православной педагогике второй половины XIX–первой половины XX в. дополняет историю отечественной педагогики провиденциалистскими смыслами, что позволяет сформировать более разностороннее представление об истории отечественной педагогической мысли второй половины XIX–первой половины XX в.