1. Политика и религия Бхагван, премьер-министр Раджив Ганди собирается вынес­ти на народное обсуждение вопрос о необходимости отделе­ния политики от религии

Вид материала

Документы

Содержание Бхагаван, чем заняты политики со времен официального вос­становления мира во всём мире в конце Второй мировой вой­ны? 5. Никаких новостей

Подобный материал:

• Программа курса лекций тема Введение в историю религии, 103.35kb.
• Реферат По истории На тему: Ученика, 505.37kb.
• Лекции по философии религии часть вторая. Определенная религия Раздел первый. Естественная, 23.99kb.
• №28 (26145) 12. 02. 2008, вторник, 25.37kb.
• Эксперты о российской атомной отрасли, 147.87kb.
• Государственная политика регионального развития в Российской Федерации: проблемы, 900.97kb.
• Анализ и религия План: Введение. З. Фрейд. Краткая биография. Психоанализ что это?, 333.16kb.
• Программа вступительного экзамена в аспирантуру по специальности 09. 00. 13 «Философия, 284.76kb.
• Вопрос Предмет философии религии. Философия религии, 13193.82kb.
• Реферат религия и политика, 390.46kb.

Бхагаван, чем заняты политики со времен официального вос­становления мира во всём мире в конце Второй мировой вой­ны?

Никакого мира никогда не было. В истории бывало только два периода: период, известный нам как война, и период, который мы называем миром, что есть лишь прикрытие, в действительности его надо бы называть подготовкой к другой войне. Вся история состоит только из этих двух: войны и подготовки к войне. Вы меня спрашиваете: «Чем заняты политики во всём мире со вре­мени официального восстановления мира после окончания Второй мировой войны?»

Политики заняты тем, чем они заняты всегда — созданием конфликта, большего беспокойства, большей дискриминации, созда­нием разрушительного орудия и, как следствие, подготовкой к тре­тьей мировой войне.

Однажды Альберта Эйнштейна спросили: «Что вы, как ученый, открывший атомную энергию, можете сказать о том, что произой­дет во время третьей мировой войны?»

У Эйнштейна выступили слезы на глазах, и он сказал: «Не спра­шивайте меня о третьей мировой войне, об этом я ничего не знаю. Но если хотите узнать о четвертой войне, что-то я могу сказать».

Журналист, задавший вопрос, был очень удивлен и озадачен.

Этот человек ничего не говорит о третьей мировой войне, но го­тов сказать что-то о четвертой. Он возбужденно сказал: «Да, по­жалуйста, расскажите о четвертой мировой войне».

Эйнштейн сказал: «Об этом можно сказать только одно — она никогда не произойдет. Третья мировая война будет последней мировой войной».

Поэтому эту последнюю мировую войну политики готовят со времени официального восстановления мира после Второй миро­вой войны.

Политик со своей игрой — это ужаснейшее из дел, какое мож­но себе представить.

Мы стоим лицом к лицу с темной ночью, и мне вспомнилась старая поговорка: «Когда ночь темнее всего, значит, рассвет уже близко». Но я не решаюсь произнести, что эта темная ночь, окружа­ющая нас, может не увидеть рассвета.

Я вам отвечу, что происходит, начиная с 1945 года. Люди оста­ются в полном неведении, они не осознают, что сидят на вулкане, который может взорваться в любой момент. Их занимают, обы­денные проблемы, а истинные — скрываются, как будто их не су­ществует.

С 1945 года случилось сто пять войн в шестидесяти странах и все — в третьем мире. Неизбежно возникает вопрос, почему в третьем мире? Америка и Советский Союз ушли так далеко в создании разрушительного оружия, что оружие, использованное во время Второй мировой войны, устарело. Оно им не нужно. Его нужно кому-то продать, нужен какой-то рынок, а рынок возможен, если есть войны.

Америка поставляет оружие Пакистану; тогда, естественно, Индия закупает оружие у Советского Союза. Так происходит в третьем мире. Одна страна закупает устаревший материал у Советского Союза, тогда как ее враг закупает у Америки. Это хороший бизнес.

И они не хотят, чтобы эти народы перестали воевать: «Кому же мы тогда будем продавать оружие, на которое потрачены мил­лионы долларов? Эти бедные страны и их политики го­товы закупать его несмотря на то, что их народы умирают от голо­да. Семьдесят пять процентов их бюджета идет на военные расходы.

Каждая война в среднем длилась три с половиной года. Так что, стоит ли говорить о восстановлении мира? Сто пять войн в шестидесяти шести странах. И вы говорите о мире?

Военные конфликты вызвали множество смертей. Во Второй мировой войне тоже погибли миллионы. Но со времени ее оконча­ния шестнадцать миллионов людей убито — и разве можно на­звать это миром?

Но политики так коварны, а люди так слепы, что они не смотрят на то, что делается вокруг. Они продолжают бороться за мелочи. Например, какая область должна относиться к какому государству? Тут есть область Бельгаум, должна ли она остаться за Махарашт­рой, поскольку это пограничная область между Карнатакой и Ма­хараштрой.

Люди, говорящие на разных языках, уже три десятилетия посто­янно убивают друг друга, а нельзя решить такую простую вещь. Нужен лишь маленький плебисцит: провести голосование за ней­тральную территорию, и люди могут сами решить, где они хотят быть. Нет никакой необходимости убивать друг друга. Но похоже, политики глубоко заинтересованы в том, чтобы где-то были бес­порядки, так как появляется необходимость в них, политиках.

Убито уже множество людей, и всё же в каждой школе, в каж­дом колледже, в каждом университете они повторяют: «Мы жи­вем в мирное время». В действительности эта мировая война была даже более мирной: подумаешь, только шесть миллионов евреев! А «мир» убил людей почти втрое больше.

Большинство войн происходит в Азии. Это одна из стратегий могущественных наций и политиков: они должны всегда сражать­ся в какой-нибудь другой стране. Советский Союз и Америка бу­дут сражаться в Афганистане так, чтобы убивали афганский на­род. Афганистан становится кладбищем, а Америка и Советский Союз получают прибыль от продажи оружия. Они посылают свое оружие и своих экспертов, они обучают афганцев, и афганцы уби­вают других афганцев. Одна сторона пользуется оружием из Аме­рики, у другой стороны — советское оружие.

В конвенционных войнах со времени Хиросимы было убито девять миллионов мирных жителей. В древности никогда не уби­вали мирных жителей. Это полный абсурд. Если воюют ваши ар­мии, можно убивать военных людей, но похоже, что сейчас не суще­ствует ни чувства, ни разума. Среди убитых могут быть малые дети, женщины, старики, которые не имеют никакого отношения к войне. Они могли быть в школах, могли работать на фабриках или просто готовить обед на кухнях.

Как раз несколько дней назад Рональд Рейган безо всякой при­чины атаковал Ливию, он бомбардировал гражданскую часть стра­ны. Его мишенью был Каддафи, который имел в городе три дома. Эти дома нужно было уничтожить. При бомбардировке его домов были обстреляны и загорелись соседние.

Дальнейшее расследование показало, что во время бомбарди­ровки профессиональные убийцы рыскали по Ливии в поисках Каддафи. Нужна была уверенность, что он мертв.

Так они бомбардировали мирное население, а профессиональ­ные убийцы разыскивали по всей Ливии Каддафи. Они могли убить только дочь Каддафи.

Но ни Каддафи, ни его дочь ничего плохого им не сделали.

Было еще одно совпадение. В тот день, когда Англия разрешила Рональду Рейгану воспользоваться своей территорией в качестве базы для бомбардировки Ливии, английский парламент не позво­лил мне остановиться в зале ожидания аэропорта на шесть часов, потому что я опасный человек! А президенту позволено пользо­ваться Англией для бомбардировки страны, которая ничем ему не повредила.

Это самая темная ночь из всех когда-либо виденных человече­ством.

Текущий военный бюджет составляет около семисот миллиар­дов долларов в год. Каждый год пятнадцать миллионов человек умирает от недоедания и болезней, и ежегодно семьсот миллиар­дов долларов идет на военные расходы.

Каждую минуту умирает тридцать детей от голода и недостат­ка вакцин, и каждую минуту три миллиона долларов из нацио­нального бюджета идут на военные расходы.

Похоже, что мы больше не заинтересованы жить, мы решили совершить самоубийство. Человек никогда не бывал в таком са­моубийственном расположении духа, никогда за всю историю.

Двести пятьдесят миллионов детей не получили даже началь­ного образования, одна единственная подводная лодка равняется по стоимости ежегодному бюджету на образование ста шестиде­сяти миллионов детей школьного возраста в развитых странах. Одна единственная подводная лодка! А по океану во всём мире движутся тысячи подводных лодок, как американских, так и рус­ских, и каждая подлодка несет груз ядерного оружия, в шесть раз превышающий по мощности всё оружие, которое было использова­но во второй мировой войне. На эти деньги мы могли бы обеспе­чить наших детей образованием и пищей. Но наши интересы не здесь.

Таковы политики, которые требуют невмешательства, которые жаждут абсолютного контроля над человечеством.

Мировой лес исчезает. Примерно двадцать миллионов гекта­ров в год. Это площадь размером в половину Калифорнии, а Ка­лифорния — один из самых больших штатов в Америке. В тече­ние следующих двадцати-тридцати лет все тропические леса исчезнут, смысл этого ужасен, потому что эти леса снабжают вас кислородом и жизнью.

С другой стороны, весь углекислый газ, который вы выдыхаете, вдыхают эти леса. Если бы этих лесов не было, углекислый газ накапливался бы в воздухе, образуясь на границе, где кончается атмосфера. И вследствие этого температура атмосферы повыша­ется. Она уже стала на четыре градуса выше, чем была всегда.

Если исчезнут все леса, температура станет такой высокой, что могут произойти две вещи: во-первых, она может оказаться невы­носимой для выживания; во-вторых, весь лед на Северном и Юж­ном полюсе, в Гималаях и Альпах, в других горах начнет таять от жары. Это поднимет уровень воды во всех океанах на сорок фу­тов. Она затопит все наши города, все наши страны, она затопит почти всю землю. Но, к сожалению, это не наводнение, которое может пойти на убыль.

Но политики продолжают это делать. Несколько месяцев на­зад я был в Непале. Непал — беднейшая в мире страна, но вместо того, чтобы оставить свои приготовления к войне, он продал свои леса — девственные Гималайские леса — Советскому Союзу. Со­ветский Союз вырубил все склоны и оставил их голыми. Зачем? Чтобы издавать больше газет.

Что за необходимость в таком большом количестве газет? Каж­дый день новости почти одни и те же, и сейчас, когда мы обладаем значительно лучшими системами и средствами информации, газе­ты устарели. Есть радио, есть телевидение. Почему вы цепляе­тесь за газеты и губите все леса? Лишь потому, что все политики, президенты и премьер-министры хотят видеть на первой полосе свои фотографии, свою речь, которая просто служит им рекламой. Но никто не принимает во внимание вред, который они причиняют.

В это же время, по расчетам, население мира возрастет на тридцать-сорок процентов, от пяти до семи миллиардов. Один только такой прирост населения вызовет потребность в воде вдвое боль­ше, почти в половине мира.

Пища — уже вопрос второй, но с водой станет туго, потому что потребность удвоится, а у нас нет такого количества питьевой воды.

Вдобавок, отчеты Объединенных Наций говорят, что на Земле двадцать миллионов гектаров пашен и пастбищ в год приходят к нулевой продуктивности. Более тысячи растительных и живот­ных видов вымирает ежегодно, и это число будет предположи­тельно расти. Три миллиона человек в развивающихся странах ежегодно переносят острые отравления пестицидами, и смертель­ные случаи при отравлении составляют десять тысяч в год.

Служащие плановой комиссии недавно сообщили: «Мы в Ин­дии находимся на грани огромного экологического бедствия, наши водные ресурсы иссякают. То, что происходит в Африке, через несколько десятилетий случится в Индии».

Прирост вашего населения продолжает увеличиваться, ваша земля всё оскудевает, запасов воды всё меньше и меньше из-за того, что вырублены леса; реки, протекающие через Непал, каждый год создают невиданные доселе наводнения. Погибают тысячи людей, тысячи селений просто исчезают, ведь лесные чащи способ­ствовали тому, чтобы реки текли медленно. Теперь, когда деревьев нет, они текут с такой силой и мощью, что океан не готов погло­тить так быстро много воды. Вода возвращается вспять, и эта вер­нувшаяся вода создает наводнения, которые причиняют огромный ущерб Бангладеш.

Ни индийские, ни непальские политики не готовы прекратить вырубку лесов. Никто не заинтересован в человеческой жизни. Никто не заинтересован в том, чтобы выяснить: в чем наш при­оритет?

Такая бедная страна, как Индия, издает так много газет, так мно­го журналов, которые совершенно не нужны. И эта печатная бума­га не растет на полях, не падает с неба; для нее нужно срубить деревья, которым понадобилось двести лет, чтобы вырасти.

И что вы имеете от ваших газет?

Политики — это настоящие преступники, но не те преступники, которые сидят в ваших тюрьмах. Мир был бы значительно лучше, если бы всё поменялись местами: все политики в тюрьмах, и все преступники на постах этих политиков; последние оказались бы человечнее.

Политики продолжают скрывать факты так долго, как только возможно, как если бы этим сокрытием фактов вы могли бы что-то изменить.

Сейчас многие страны не объявляют, сколько у них гомосексу­алистов. Семьи, в которых умерли от СПИДа, не сообщают об этом. Они подкупают врачей, чтобы они указали в свидетельстве о смерти, что умер от сердечного приступа или от рака, потому что семья больше беспокоится о своей порядочности, о том, что поду­мают.

У больного человека была жена или муж, он мог передать это заболевание супругу, и если у них были дети они могли родиться с этим заболеванием, и никто не будет об этом знать. Болезнь бу­дет распространяться.

Это заболевание передается не только половым путем. Всё, что выделяется из вашего организма, даже слезы, могут носить вирус. Если ребенок плачет и вы просто по доброте своей и из чувства сострадания утрете эти детские слезы, то есть опасность, что вы можете подхватить СПИД. Слюна содержит вирус, а всё человече­ство остается в неведении. Поцелуй теперь должен быть запре­щен совершенно!

Есть лишь одна малая народность, живущая в Сибири, эскимо­сы — это единственные люди во всей истории, которые никогда не целовались. И когда они впервые увидели, как христианские мис­сионеры целуются, они не могли в это поверить: «Какие нечис­топлотные люди, они смешивают свою слюну. Это люди или ка­кие-то чудовища?»

Их способ намного научнее и намного гигиеничнее. При прояв­лении своей любви они не целуются, потому что это может ока­заться не любовь, а смерть. Они трутся друг об друга носами — это выглядит очень опрятно до тех пор, пока у вас нет насморка.

День назад было признано, что прямо сейчас СПИДом страдает десять миллионов людей — это неточные данные, поскольку стра­ны, подобные Индии, не обладают методами диагностики этой бо­лезни и не стремятся ими овладеть. Возможно, что по меньшей мере сто миллионов человек заражено в этих отсталых странах.

К примеру, в Африке СПИД распространен больше, чем где бы то ни было. Никогда не было установлено, что в Африке нет гомо­сексуалистов. Но у них известно одно извращение: они занимают­ся любовью с женщиной, но сзади.

В мире есть народности, живущие маленькими поселениями. Они занимаются любовью даже с животными! И теперь животные разносят этот СПИД через молоко, через мясо. Этот процесс вы­шел из под контроля человека.

Ни один врач не хочет, чтобы его пациент знал о том, что болен СПИДом, он не хочет пациенту об этом говорить, потому что тогда пациент начинает настаивать: «Лечите меня!» Средств лечения нет. Врач пытается посылать его к какому-нибудь другому специ­алисту, так как, будучи в контакте со СПИД-пациентом, доктор подвергается опасности, в опасности оказываются и медсестры.

Весь медперсонал в опасности.

В одном из отчетов я увидел сообщение о тюрьмах, где трид­цать процентов людей, отбывающих наказание, — гомосексуалис­ты. И это, похоже, неточные данные: это, должно быть, минимум, который приняли тюремные власти, потому что люди, живущие в тюрьмах по двадцать-тридцать лет, не имеющие контакта с женщи­нами, вынуждены принуждать друг друга к гомосексуализму.

Тюрьмы для женщин находятся отдельно. Но почему они долж­ны быть отдельно? Заключенным надо бы жить вперемешку, и тогда можно предотвратить гомосексуализм и СПИД. Но полити­ки об этом ничего не говорят просто от страха. Все их намерения таковы, чтобы говорить людям вещи приятные, только то, что не идет вразрез с их предубеждениями, их традиционным мышлени­ем, потому что они зависят от народного голосования.

Потому я сказал, что политики должны всегда считаться, сове­товаться с религиозными людьми, к их советам следует относить­ся с возможно большим вниманием. Но Раджив Ганди говорит, что религиозным людям не следует вмешиваться в дело полити­ков. Политикам следует вмешиваться в дела религиозных людей, об этом и разговора нет. К большому сожалению, это продолжает­ся и продолжается, а времени очень мало.

Я всегда был оптимистом. До сих пор, вопреки всем надеждам, я верю, что, возможно, в очень опасной ситуации, человек может пробудиться. Но в моем сердце есть печаль, что если ничего не будет сделано, тогда этот век окажется нашим концом.

И не только нашим концом, но концом мечты всего Бытия о созидании Сознания. Есть миллионы звезд, и у каждой звезды есть дюжины планет, но лишь на этой маленькой планете сверши­лось чудо — существует сознание. И сознание не только суще­ствует, но есть люди, достигшие высшего пика сознания: Гаутама Будда, Сократ, Пифагор, Чжуан Цзы.

Исчезновение жизни на этой маленькой планете сделает всю вселенную такой бедной, что понадобятся снова миллионы лет для того, чтобы вновь вернуться к этому состоянию, когда сознание может стать просветлением.

Моя печаль не обо мне. Я абсолютно удовлетворен. Смерть не может у меня ничего взять.

Моя печаль касается всего человечества, потому что эта смерть отберет всякую возможность становления просветленными, ста­новления блаженными, познания значения и смысла. Они жили впотьмах. И они также собираются умереть во мраке?

Я бы хотел, чтобы, по крайней мере, мои люди не теряли време­ни на отсрочку своего собственного роста, потому что политики абсолютно готовы истребить друг друга, уничтожить всё и вся. Их жажда — это жажда глобального самоубийства.

Вы могли бы познать Бога, пребывающего в вас. Вам следует распространять свою радость, и свое безмолвие, и свой смех на каждого, соприкасающегося с вами. Это будет лучший дар своим друзьям, своим знакомым, своим детям.

Времени осталось очень мало, и работа огромна, но если у вас хватает смелости и отваги, вызов может быть принят. Не завись­те от политиков, они ничего не могут сделать, они даже не осозна­ют, к чему ведут человечество, в какой мрак.

5. Никаких новостей