Владимир Васильев Дети дупликатора

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15

Глава четырнадцатая

Очнувшись, Храп долгонемогсообразитьгдеонизачем он. В поле зрения наблюдалась в основном жесткая коричневая трава, в которой Храп лежал физиономией. В висках молотками стучал пульс; особенно сильно — в левом.

Храп приподнялся на руках и сел. Левой части лица сразу стало щекотно. Храп машинально провел в этом месте ладонью, а когда отнял — тупо уставился на нее. Ладонь была сплошь в кровище.

И тут в голове словно что-то щелкнуло: Храп все вспомнил. Не частями, не постепенно—все разом. И как Тучкин засек каких-то олухов у агропромовского забора, и как сам он дружеским пинком поднял со спальника Налима и велел подсобить, и как глядел на олухов сверху, с забора, и как они с Налимом олухов построили и прогнали, и как заметили за холмиком чьи-то любопытные рожи и пошли на них поглядеть, и изумление оттого, что это оказались сталкер Псих и ботаник с заимки, которых команде Храпа надлежало выглядывать у перекрестка, и как Псих одним движением срубил Налима, и как сам Храп дважды думал, что срубил Психа, и оба раза ошибся, и смутное движение позади, где валялся ботаник, а потом ослепительная вспышка перед глазами и за ней чернота.

Голову знакомо ломило — здравствуй, сотрясение! Мысли не то чтобы путались — были противно вялыми, да и тело слушалось словно бы с неохотой.

«Хреново,—озабоченно подумал Храп.—Вот как раз сотрясения мне сейчас и не хватает, когда нужна ясная голова и хорошая реакция…»

Он осторожно подобрал под себя ноги, принимая положение «на корточках», а потом медленно, с опаской выпрямился. Как и ожидал—в глазах слегка потемнело. Но поскольку на ноги встал медленно, а не рывком — лишь слегка. Кровь продолжала струить по левой щеке - на куртку уже капало.

«Какого рожна мы с Налимом не надели шлемы? — подумал Храп с досадой. — Вот, дьявол, в первый раз за хрен знает какое время оказался под открытым небом без шлема, и привет. Моментально огреб по полной».

Храпу стало нестерпимо стыдно. Вчера только плющил Налима, учил уму-разуму, а уже на следующий день сам лоханулся во сто крат позорнее. Что ж такое творится-то ? Кстати, а где Налим?

Храп выудил из кармана носовой платок (долго выцарапывал его, руки не слушались), провел по мокрой щеке снизу вверх, а потом прижал к ране. Сейчас он стоял у подножия холмика над схроном и холмик был слева от него. Значит, Налим должен быть позади. По крайней мере, в последний раз Храп его видел именно в той стороне.

Обернулся, старательно избегая резких движений — теперь какое-то время лучше все делать плавно и размеренно. Так и есть, вон он Налим, валяется шагах в восьмидесяти.

Храп приблизился. Первый же шаг болезненно отдался в голове, особенно в ударенном виске, но уже второй принес меньше боли, третий еще меньше, а примерно шага с пятого-шестого боль окончательно притупилась и стала в общем терпимой.

Первоначально Храп оценил расстояние до Налима в нормальных шагах здорового человека. В теперешнем состоянии ему пришлось сделать целых четырнадцать шагов.

Храп присел над Налимом и перевернул его на спину — до этого Налим лежал на боку. Легонько похлопал по щекам.

Налим тотчас захрапел, дернулся и с натугой открыл глаза. Взгляд его был мутноватый, но вроде бы постепенно прояснялся.

Примерно через минуту Налим очухался до такой степени, что рискнул встать. Встал, качнулся, но устоял.

—Эпическая сила! — хрипло произнес он. — Храп, у тебя вся рожа в кровище!

—Догадываюсь, — буркнул тот.

—Это что же, нас этот сталкер зачуханный так уделал? — недоуменно спросил Налим. — Я и не помню ни хрена, если честно! Вроде бы шел ко мне с поднятыми руками и вдруг шарах! Тушите свет.

—Тебя хоть сталкер,—зло признался Храп.—А меня, признаться стыдно, ботаник!

—Чё… Чего? — у Налима вытянулось лицо. — Как ботаник?

—А так… Я с Психом сцепился. Два раза уже был уверен, что все, положил. Хрена, оба раза он ушел. Сам потом еле увернулся от его захода, ну и того… Ботаник меня сзади «калашом» по башне поздравил. С размаху. Висок пробил, что ли — видишь как льет. Храп на пару секунд отнял окровавленный платок от головы. Тут в Налиме проснулся медик.

—Хренассе! — оценил он и профессиональным жестом чуть повернул голову Храпа так, чтобы удобнее было осмотреть рану. — Слышь, дядька, а он тебя точно автоматом? А то такое впечатление, что киркой.

—По-моему, скобой затвора как раз, — мрачно предположил Храп. — Больше нечем.

—Кстати, очень похоже. Садись-ка, обработаю!

Храп послушно присел на склон, а Налим, хоть и сам явно чувствовал себя не блестяще, полез в поясную сумочку, где всегда таскал с собой простейшую аптечку.

Он возился несколько минут, но за это время умудрился и промыть рану, и кровь остановить, и продезинфицировать, и пластырь наложить.

—Слышь, Храп, тебя не мутит, а? Сотрясение у тебя, однозначно сотрясение!

—Да не то чтобы мутит… В голове пусто. Легкое таки есть. Вот жеж ушлепки, зла не хватает!

—А был бы в шлеме… — вздохнул Налим.

-Не трави душу, — мрачно перебил его Храп. — Пойдем-ка в лежку, хрен ли тут торчать.

—И верно, — согласился Налим и пошел подбирать винтовку. Храп подобрал свою.

«Могли ведь и без оружия оставить», — подумал он и отчаяние снова нахлынуло, будто волна.

Около пролома в заборе наткнулись на озабоченного Грека.

—Фух! А я думаю — где застряли? — с облегчением выдохнул сталкер. — Вышли на пять минут, а меж тем полтора часа минуло!

—Грек! — с отвращением сказал Храп. — Не говори красиво, без тебя тошно!

—Шо это у тебя на голове? — осведомился Грек подозрительно.

—Пластырь! — процедил Храп. — Не видно, что ли? Грек несколько секунд молчал, внимательно разглядывая пострадавших.

—У вас такой вид, как будто вам слегонца наваляли, — сообщил он с некоторым сомнением. — А ушли, помнится, гопоту шугнуть.

—Гопоту-то шугнули, — мрачно произнес Храп. — Да только там кроме гопоты кое-кто нашелся. Ни в жизнь не поверишь кто. Грек опять сделался подозрительным.

—Так-так-так… Бандюки, что ли, из «Рентгенов» с ответкой пожаловали? Храп поморщился:

—Да если бы… Психа мы с ботаником зацепили. Представляешь?

—О как! — несказанно изумился Грек.

—Ага! В схроне они сидели, больше негде. Видно, тоже вылезли гопоту шугнуть. А тут мы, понимаешь. Ну, они за холмиком и залегли от греха подальше. Если бы не выглядывали, хрен бы их кто заметил. Думал, упакуем их с Налимом в лучшем виде. Однако облом вышел: Налима Псих положил, а меня ботаник автоматом долбанул, чуть башку на пробил, а Псих, не будь дурак, добавил.

—Шо-то я не понимаю, — засомневался Грек. — Вы с Налимом их два в два не упаковали? Вы ж, вроде, охрана, должны их поодиночке без проблем класть…

—Должны-то должны, — угрюмо отозвался Храп. — Да только Псих не больно то спешил ложиться. Я его так и не достал ни разу. По секрету скажу: Псих покруче любого из нас будет. Есть у меня такое подозрение.

—Даже круче тебя? — еще сильнее засомневался Грек.

—Похоже на то. — Храп печально вздохнул. — Холера, третий раз в жизни нарываюсь на мастера и понимаю это уже когда свет погас. Хотя, если б не ботаник, козлина, может еще и пободался бы с Психом, кто знает?

—Блин, — искренне огорчился Грек. — Шо-то мы косячим с каждым днем все сильнее.

Храп взглянул на него с благодарностью: в основном за это «мы». Косячили не все: впервые два дня в основном Налим, а сегодня в лидеры по косякам вырвался сам Храп. И ведь началось все с мелочи: вышли из лежки налегке, без шлемов, только стволы прихватили. Хорошо хоть броники никто и не снимал, а то в жизни все происходит назло: вышли бы без броников, точно кто-нибудь пулю схлопотал бы. По закону подлости. Ну а поскольку оба были в брониках, но без шлемов, получите по голове и распишитесь, когда сознание вернется. Все законно. Пока переговаривались, как раз дошли до крыльца, а там и до входа в лежку.

—Ты не видел этих орлов? — поинтересовался Храп, выуживая из рюкзака бутылку с водой.

—Которых? Тех, с оранжевым шмотником?

—Нет, — поморщился Храп. — Психа с ботаником. Он присосался к бутылке, но продолжал глядеть на Грека.

—Не, этих вообще не видел. Напившись, Храп протянул бутылку Налиму, утерся рукавом и задумчиво протянул:

—Интересно, куда они лыжи навострили? Не к перекрестку ли? Если туда—как бы они наших не повстречали.

—Ну, там Киргиз с Тучкиным, эти любому живо яйца отстрелят.

—Я уже отстрелил, — буркнул Храп неодобрительно. — Самого чуть не кастрировали. Надо будет Оцеолу на место сводить, может, следы какие остались.

—Вернутся — сводишь, — пожал плечами Грек. — Скоро уже должны, через два часа они снимутся и назад потопают.

—Будем надеяться, — вздохнул Храп. — А ты сам не глянешь?

—Да нет смысла, — виновато пожал плечами Грек. — Я ж не следопыт, просто сталкер. По Зоне ходить умею, а следы читать — увы. Сталкерам это ни к чему, вот и не учился.

—Жаль.—Храп поморщился и повернулся к Налиму:

—Слышь, доктор, может таблеток каких дашь? Таки начало мутить.

—Это от водички, — авторитетно пояснил Налим. — Так и должно быть. Ща баралгина какого-нибудь накопаю.

Налим и сам выглядел не блестяще, но у него по крайней мере не было сотрясения. Болела шея и кадык — куда-то в эту область Налима и стукнули.

Он пошарил в большой аптечке, нашел подходящий анальгетик и выдал Храпу сразу две таблетки.

—Ты бы полежал пару часиков, — сказал Налим ему. — Если легкое сотрясение, к вечеру должно полегчать. В крайнем случае — к утру. А вот если ушиб, к утру вряд ли пройдет. Но вроде не с чего ушибу-то случиться, подумаешь, «калашом» отоварили… Не под грузовик же попал!

—Умеешь ты утешить, — пробурчал Храп. — Если отрублюсь, вы хоть не суйтесь никуда больше. И наши как вернутся — всем отдыхать. Надо из черной полосы вырулить, и больше не косячить. И так уже перебор, не знаю как боссу докладываться буду. Как подумаю, что все придется рассказать как есть, аж селезенку в штопор скручивает. И ведь не соврешь, не промолчишь… Налим понимающе закивал:

—Это да… И моя яма с колом теперь уже выглядит цветочками. Извини, Храп, но так оно на сегодняшний день и есть.

—А я что, спорю? Все, отставить разговоры, я в горизонталь.

Храп ушел в угол и улегся на спальник. Голову он опускал нарочито медленно. Налим с одобрением на это поглядел и перевел взгляд на Грека.

—Давай-ка, пан сталкер, по стописят для успокоения нервов. Храпу лишнее, а нам с тобой самое то. Это я как доктор велю, если чё.

—Слушаюсь, доктор! — Грек пожал плечами и полез в рюкзак. — Доктора велено слушаться!

Киргизу, Тучкину и Оцеоле сегодня выпало куда меньше приключений, нежели оставшимся на Агропроме товарищам. Единственное, что хоть сколько-нибудь могло обеспокоить их в рейде, это недельный след химеры, на который неожиданно напоролся Оцеола рядом с одной из бесчисленных луж. След отдаленно напоминал отпе- чатки лап крупных кошек, однако форма и расположение пальцев, как уверял Оцеола, отличались, ну и с когтями там тоже какая-то своя хитрость имелась—Киргизу лень было вникать, он и не вникал, слушал что вещает Оцеола вполуха.

Как добрались до места, рассредоточились и принялись наблюдать. Киргиз на деле убедился, что выбранная им точка вполне подходит и для наблюдений, и для стрельбы, хотя второе пока не опробовал. Опыта вполне хватало, чтобы говорить наверняка.

Наблюдали в основном Киргиз и Тучкин, Оцеола периодически шастал от одного к другому. Нажелезке было практически безлюдно: всего один бродяга возник откуда-то из Болота, взошел на насыпь и ушел по шпалам на запад. А вот на дороге происходила довольно оживленная движуха.

Сначала от южной кромки Темной долины показалась группа хорошо экипированных ребят. Шли они уверенно и экономно — сразу видно, сталкеры из ушлых. Перед дорогой свернули и пошли параллельно ей в сторону Свалки. Киргиз ни секунды не сомневался: просто обходят Темную долину по безопасной трассе.

Потом в обратном направлении прошли двое, судя по оружию — военные. Может, военсталкеры, может просто бойцы, кто их разберет.

Когда Киргиз жевал бутерброды из сухпая, по дороге быстрым шагом не прошли даже, а прошествовали какие- то придурки, снаряженные кое-как — у одного был ярко-оранжевый рюкзак, у другого куртка такого кричащего салатового оттенка, что даже если отвести взгляд в сторону перед глазами продолжали стоять цветные пятна. Все у них было какое-то разномастное, от противогазов до обуви, Киргиз специально рассмотрел в оптику. Эти свернули на тропу в сторону Агропрома, так что и у оставшихся в лежке оставался шанс похихикать при их виде.

Потом случилась пауза; как раз пожаловал Оцеола. Возник, словно призрак, между двумя деревцами и прилег рядом с пенкой Киргиза, чтоб не маячить.

—Видал? — прошептал он. — Команда «Сделай мир ярче», блин! Странно, что у третьего не нашлось цветных штанов, как-то он на фоне остальных двоих бледновато смотрелся.

—Идиотов в мире много, — сдержанно отозвался Киргиз. — И, потом, что мы о них знаем? Может, они с кем-нибудь поспорили на миллион, что пройдут в этих попугайских нарядах через всю Зону и нигде не нарвутся.

—Так нарвутся же, к бабке не ходи! — напророчил Оцеола.

—Это их проблемы, — хмыкнул Киргиз. — Тебе-то что?

—Да так, — вздохнул Киргиз. — Просто удивляюсь, неужели совсем котелок у людей не варит? Зачем-то же изобрели камуфляж, разве нет?

—Что там брат Тучкин? — сменил тему Киргиз.

—Лежит,—сообщил Оцеола.—Тоскует. Часто глядит на часы.

—То есть, все нормально, — усмехнулся Киргиз. — Спасибо, успокоил!

—Всегда пожалуйста. А сколько времени, кстати?

—Ты часы по примеру Налима не носишь?

—Почему не ношу? — возразил Оцеола, демонстрируя запястье, на котором красовались незатейливые, зато надежные «Swiss Military». — Просто такое впечатление, что они или отстают, или вообще стоят.

—Нет хуже ждать да догонять, — понимающе кивнул Киргиз. — В порядке твои часы, на моих тоже без четверти два. Оцеола, органически не переносивший пауз и безделья, сокрушенно вздохнул.

—Посижу тут с тобой до двух, — сообщил он. — И к Тучкину пойду.

—Ты же лежишь. — Киргиз с хитрецой покосился на следопыта.

—Да какая разница… О, хочешь анекдот расскажу?

—Давай. Только не ори так, мы ж в засаде! — трагическим голосом напомнил Киргиз. Оцеола снизил громкость до еле слышного шепота и начал:

—Разговаривают два компа на тумбочке, один стоит в кредле, заряжается, второй просто лежит. Первый спрашивает, слушай, брат-компьютер, а что такое относительность? Второй ему отвечает: о, брат, это сложная штука! Вот гляди, я стою в кредле. Ты лежишь на тумбочке. Но ведь на самом деле мы оба висим! Киргиз усмехнулся:

—Забавно. Только это, по-моему, перефраз. В оригинале было про зеков. Мол, ты по камере ходишь, я на нарах лежу, но на самом-то деле мы оба сидим!

—А, — отмахнулся Оцеола. — Все придумано до нас. Ничего нового выдумать уже невозможно. Даже наши жизни, брат-Киргиз, перефраз многих жизней каких-нибудь древних египтян или, того хуже, питекантропов. Киргиз покосился на Оцеолу с уважением: надо же, каких слов знает!

—Ты, Оцеола, случайно с нашим ботаником за одной партой не сидел? — поинтересовался Киргиз с иронией.

—Нет, — ответил Оцеола с неожиданной грустью. — Я как в школу пошел все время с девчушкой одной сидел, Наташей звали. В четвертом классе она умерла, порок сердца. Я ее все эти годы защищал от уродов всяких. А потом всегда сам сидел, не мог больше ни с кем другим…

Киргиз решил не комментировать — у каждого человека, даже у самого заскорузлого боевика есть в душе уголок, где чисто и честно, и над этим нельзя ни шутить, ни подтрунивать. Потому что станет нечисто и нечестно, а это неправильно. Киргиз даже не слишком удивился, единственное что—он не ожидал, что Оцеола приоткроется здесь и сейчас. Как это было внезапно, без предупреждения и особого повода. Они долго молчали. Потом Оцеола поглядел на часы и сказал:

—Ну, я пошел к Тучкину. Через часик к тебе вернусь.

—Привет Тучкину, — миролюбиво проворчал Киргиз. Оцеола встал и вскоре пропал за деревьями.

За час по дороге протопал только бородатый дедок (Киргиз опять же в оптику рассмотрел), влача за собой довольно-таки несуразного виду арбу — эдакий дощатый поддон на велосипедных колесах, да с двумя оглоблями, за которые дед и тянул свою поклажу. В поддоне громоздились то ли мешки, то ли что-то подобное, даже в оптику было плохо видно.

«Вообще странно, — отметил Киргиз. — Вчера мы прошли в этом же месте, да и тут провели не меньше часа, и не видели ровным счетом никого. А сегодня прямо не почти заросшая травой колея, а чистый тебе проспект! Может быть, вчера было безлюдно по случаю воскресенья? Бред ведь, Зона не знает ни выходных, ни праздников, ни будней. Точнее, у нее любой день—будни. И тем не менее странно!»

До шестнадцати тридцати Оцеола еще раз появился и еще раз исчез. Ровно в полпятого Киргиз, как и уславливались, встал, скатал пенку в рулон и упрятал в рюкзак, отсоединил оптику и поместил в чехол, а потом спустился с холмика. Тучкин с Оцеолой уже ждали в густом кустарнике метрах в шестидесяти от дороги.

На обратном пути не случилось вообще ничего: просто шли, словно дачники в соседнюю деревню за водкой. И дорога, и тропа волшебным образом опустели.

«А, может, нас просто видят, боятся и прячутся ? — подумал Киргиз с некоторым сомнением. — Выглядим мы, в общем-то, чистой гвардией. Ничего лишнего, сплошная сталь и сплошные мускулы. Да и на рожах написано, что местные артефакты нам глубочайше побоку, у нас тут конкретное дело к конкретным людям. А что, будь я ботаником или сталкером, или тем же дедом с арбой, точно счел бы за благо отсидеться в кустах при виде подобного нам народу…»

Мысль, возможно, была сформулирована несколько расплывчато, но сама по себе наверняка была резонной.

В ворота Агропрома вошли в без пятнадцати шесть. Никто из коллег их не встретил, поэтому тихонько просочились в здание, к лежке. Оцеола сбросил датчик движения, чтоб не переполошить своих, и постучал условным-два. Открыл насупленный Грек. Вошли, заперлись.

—Не галдите, Храп отдыхает, —предупредил Грек. — Ему сегодня по голове прилетело, Налим сказал — сотрясение. Спит теперь.

Киргиз удивленно взглянул на Налима — тот выглядел тоже неважно, словно по нему сегодня отара овец потопталась. А у спящего Храпа—рукопашника, каких мало— пол-лица было заклеено пластырем, даже у лежащего видно.

—Чё тут у вас происходит, а? — спросил он, даже слегка теряясь.

И Налим рассказал. О том, как вышли шугнуть неких клоунов, в которых Киргиз без особого удивления опознал хозяев цветных рюкзака и куртки, как этих шугнули, а потом засекли на холмике любопытствующих, как этими любопытствующими оказались не кто-нибудь, а Псих с ботаником, и как потом Псих без видимого труда уронил Налима, а при посильной помощи ботаника — и Храпа тоже.

Налим, разумеется, повествовал об удивительных вещах, но Киргиз давно привык, что других в жизни и не происходит. Хрен придумаешь таких чудес, какие сплошь и рядом случаются в реальности. Поэтому он не стал цокать языком и заламывать руки, не в его это было привычках. Он просто поинтересовался когда и где это произошло. Налим ответил. На Оцеолу даже глядеть не пришлось — тот встал сам. Киргиз тоже.

—Я с вами! — заявил Тучкин; было видно — возражений он не примет. В общем, как втроем только что вошли, так вскоре и вышли.

До холмика над схроном рукой было подать. Оцеола пошел смотреть, а Киргиз с Тучкиным задержались поодаль, чтобы не топтать следы почем зря. Их там и так, небось, не вагон.

Оцеола приглядывался и обнюхивался минут семь, то и дело приседая на корточки и трогая землю рукой. Потом встал, повертел головой и призывно махнул ладонью. Он обогнул холмик справа и направился вдоль забора на север, в сторону Янтаря. На углу, где забор поворачивал, он некоторое время бродил туда-сюда, потом опять-таки двинулся вдоль забора, но уже на запад.

И снова угол; агропромовский забор теперь тянется на юг, однако тут Оцеола решил с ним расстаться, повел дальше на запад.

—К реке пошуровали, —уверенно сообщил он.—Бегом улепетывали, правда, не наобум — аномалии аккуратненько огибали.

—За четыре с лишним часа они уже, поди, и за реку убрались, — мрачно предположил Киргиз. — Без толку сейчас за ними гнаться.

—Согласен, — кивнул Оцеола. — Только время потеряем. Тем более, Храпу по-любому с утра докладываться боссу. Так что потопали назад, граждане. Тучкин тяжко вздохнул, глянул на запад и перевесил автомат за спину.

Когда они вернулись, Храп сидел, привалившись спиной к стене, и пил чай из кружки, которую держал обеими руками.

—И куда они? — спросил он почти без интереса.

—На запад, — доложил Оцеола. — Я так думаю, за реку, больше некуда. Южнее — Болото, севернее — озеро за Янтарем. Гиблые места. А за рекой нам их выследить практически нереально — и они это прекрасно понимают.

—Садитесь, — велел Храп. — Совет будем держать. Грек, поставь еще воды греться, хлопцы, поди, тоже от чайку не откажутся.

—Не откажемся, — вздохнул Тучкин и сбросил рюкзак с плеч на спальник. Храп тем временем вынул ком и полез проверить — ушла ли утренняя почта.

Не ушла. И, соответственно, новых входящих писем тоже не появилось. Связи не было со вчерашнего дня, а такое обычно происходило перед сильными выбросами.

Глава пятнадцатая

Покатилов хмуро глядел на экран, куда была заведена картинка с камеры наблюдения в баре. Нет, в баре ничего особенного не происходило — то же, что и всегда — кто-то пьет, кто-то закусывает, кто-то с кем-то беседует, бармен и официанты при деле, охрана разруливает скользкие моменты и если нужно выводит особо ретивых посетителей наружу. Рутина, в общем.

Хмурился Покатилов по другому поводу. Он ждал информацию, из нескольких мест, а ее все не было. И если задержка с институтским осведомителем в общем-то неудивительна, то откомандированная в Зону группа молчала уже почти два полных дня, и вот это было против всех правил. Храп — не разгильдяй, Покатилов это прекрасно знал. Если молчит, значит на то есть веские причины. Но какие? Не предвиделось никаких веских причин для молчания.

Покатилов вместе с креслом подался вперед и коснулся пальцами экрана планшета. Проверил почту. Почты не было. Немного поразмыслил и вынул карманный ком. Не спеша выбрал имя в записной книжке и коснулся зеленого сенсора. Пошел вызов.

—Слушаю! — отозвался Флэш —покатиловский спец по связи и компьютерностям.

—Погляди, моя утренняя почта для Храпа ушла с сервера или нет. От меня-то ушла, а вот дальше?

—Секунду, босс! — отозвался Флэш и ненадолго умолк. Секунд через двадцать он ответил:

—Нет, не ушла. Висит в аутбаунде. Похоже, что в Зоне просто присохла связь.

—Понятно, — буркнул Покатилов. — Спасибо, отбой. Он спрятал ком и в этот самый момент в кабинет наконец-то заглянул Хома-второй.

—Босс! — объявил он. — Пришел!

—Зови, — велел Покатилов и подумал:

«Всегда так: битый час таращишься на экран и все зря. А чуть отвлекся позвонить — осведомитель тут же и появился».

Вон он, как раз в фокусе камеры. Сидит перед стойкой на табурете, цедит пиво и одновременно о чем-то болтает с барменом. Вон и Хома влез в кадр; подошел, шепнул.

Осведомитель залпом допил пиво и съехал с табурета, как с горки. Минуты через две он возник в дверях.

—Проходи, садись, — пригласил Покатилов.

Стул с высокой спинкой давно уже был выставлен в центр кабинета, точно напротив хозяйского стола. Посетитель уселся и нервно кашлянул.

—Ну, что у нас? — поторопил его Покатилов.

—За сегодня Тараненко все формальности уладил, — сообщил осведомитель. — Выезжает завтра на рассвете, входят через первый южный кордон.

—Успел все-таки, — нахмурился Покатилов. — Может, когда хочет, иуда. Мне разрешение две недели выбивал, а тут за один понедельник справился. Он вздохнул и снова обратился к осведомителю:

—С ним обычная команда?

—Да, офицер и шестеро вояк. Плюс водитель, разумеется. Ученых на этот раз не берут, поскольку объезд заимок не запланирован. Рейдовый выезд, класс важности «А».

—Ну-ну, — буркнул Покатилов. — Что еще?

—По информации аналитического центра этой ночью ожидается сильный выброс, даже сильнее февральского. Предполагают, что вообще сильнейший за последние три года. Достоверность около семидесяти процентов.

«Ну, вот и объяснение почему нет связи с Зоной, — подумал Покатилов. — Перед выбросами электроника вечно сбоит и тухнет».

—Понятно, что еще?

—Собственно, все. Как вы и велели, я не стал передавать информацию по телефону, пришел лично.

—Это ты правильно, — похвалил Покатилов. — Это зачтется. Хома! Подручный тотчас заглянул в дверь.

—Проводи в кассу.

—Хорошо, босс!

Посетитель с готовностью вскочил — любой вскочит, услышав милое сердцу слово «касса».

Хома с осведомителем вышли, а Покатилов оцепенел в кресле, обдумывая ситуацию. Тараненко о близком выбросе, безусловно знал. И из кожи вон вылез, чтобы отправиться в Зону сразу после выброса. Это правильно, это логично. Но это сильно путает карты команде Покатилова. Во-первых, с ними нет связи и никак им не сбросишь свежие вводные. Во-вторых…

Покатилов не успел додумать — что во-вторых. На экране с камеры у запасного выхода он заметил высокого человека, закутанного в глухой длиннополый плащ. На голове человека красовалась шляпа, надетая так, что лица видно не было. «Ну, вот, просто косяком пошли! — подумал Покатилов и потянулся к селектору:

—Второй! Пропусти.

—Принято, пропускаю, — тотчас отозвался охранник второго поста.

Покатилов мысленно провожал нового посетителя. Вот он входит через заднюю дверь, минует рамку. Уже внутри его обыскивает охрана, на это уходит примерно полминуты. Потом один из охранников провожает посетителя по длинному и почти темному коридору. И — вот сейчас должна приоткрыться дверь. Дверь приоткрылась, заглянул охранник.

—Впускай, — велел ему Покатилов.

Поскольку этот посетитель входил не через бар, то и в кабинет Покатилова он пожаловал через другую дверь — не ту, что напротив стола, а ту, что справа от него. С точки зрения Покатилова справа.

Человек вошел. Шляпу он, конечно же, не снял — он вообще ее никогда не снимал на людях. Охрана иногда зубоскалила по этому поводу: мол, шляпа к голове этого типа прибита гвоздями. Знали бы ребята из охраны по поводу какого количества людей говорили точно так же!

—Здравствуй, — поздоровался Покатилов.

—Приветствую, — отозвался человек в плаще и шляпе.

—Присаживайся.

Посетитель обогнул стол и присел. Ему не требовалось приглашение, как предыдущему осведомителю: этот был вольный охотник и не заказы выполнял, а сам приносил информацию, которую считал уместной. Покатилов несколько раз пытался подцепить этого человека на какой-нибудь интерес, чтобы в итоге вынудить работать на себя, но ничего так и не получилось. Человек оставался свободным охотником и ни единого рычага, на который можно было бы давить, Покатилов так, к великому сожалению, и не нащупал.

—Сегодня Храп и Налим контактировали с Психом и Сиверцевым,—бесстрастно сообщил человек в шляпе. — Контакт был чисто случайный, половина группы находилась у перекрестка, половина отсиживалась на Агропроме. Результат: у Храпа проломлена голова, Налим просто слегка помят. Псих с Сиверцевым снялись с нагретого места — кстати, совсем рядом с Агропромом, почти у забора с восточной стороны — и ушли за реку. Предполагаю, что завтра с утра они объявятся у перекрестка и будут ждать Тараненко.

—У Храпа проломлена голова? — изумился Покати- лов. — Это вообще возможно?

—Как видите, — хмыкнул посетитель. — Впрочем, ничего серьезного, я полагаю, поскольку он самостоятельно вернулся в агропромовский корпус, тряпочку к голове приложил да и все. Максимум — сотрясение мозга. Завтра будет дееспособен.

Покатилов все еще не мог поверить. Храп, непобедимый Храп, которого он случайно обнаружил среди начинающих сталкеров и очень удачно, легко и быстро переманил в свою команду, чем, вероятно, спас от дурацкой смерти в Зоне, спасовал перед неуловимым Психом. Не Ваня Сиверцев же его отоварил, в самом-то деле! Начальник охраны, помнится, когда поглядел на Храпа в спортзале, проникновенно шепнул: «Босс! Этот парень стоит любых денег. Покупайте его». А через месяц тот же начальник охраны, когда познакомился с Храпом поближе и убедился, что под черепушкой у того вовсе не монолит, как у многих крепких ребят, а живой и острый ум, зашел к Покатилову и без обиняков заявил: «Босс! Держите этого парня крепко. Я думаю вырастить из него своего преемника».

Начальнику охраны Покатилов доверял — не на все сто, разумеется, на все сто Покатилов даже себе не доверял. Во всяком случае, слова начальника охраны были для Покатилова вовсе не пустым звуком. К тому времени Храп как-то очень просто и естественно стал исполнять сержантские обязанности и рядовые охранники его слушались беспрекословно — волки всегда слушаются вожака, на уровне инстинктов.

И вот такого ценного человека, не допустившего за почти полный год ни единого прокола на службе и не потерпевший ни одного поражения на ринге в спортзале, уделал все тот же Псих за компанию с биологом Сиверцевым.

«Этот Псих у меня уже как заноза в заднице, — по- думал Покатилов с неудовольствием. — Осенью обманул всех, главным образом, конечно, Тараненко и косвенно — генерала. Подсунул муляж дупликатора, а во время демонстрации каким-то образом убедил зрителей в его работоспособности. Гудини долбаный! И ведь поверили, никто не заподозрил, что им продемонстрировали просто фокус, ловкий эстрадный номер. Потом натурально исчез на четыре месяца — ни слуху, ни духу, даже этот вот, с прибитой шляпой найти его не мог. Да что его самого — даже следов Психа найти не сумел! И вот Псих выскакивает как чертик из табакерки, заявляет, что настоящий дупликатор где-то на Болоте, около лагеря Синоптиков и обещает отдать его Тараненко! И самое поразительное — он как-то сумел уделать Храпа, наградить его сотрясением, если конечно шляпа не врет, а сам ушел с Сиверцевым целехонький…» Из раздумий Покатилова вывел посетитель:

—После ночного выброса активизируется пси-монстр. Зараженные мутанты уже сегодня кишмя кишели у лагеря Синоптиков, те даже затеяли распылять какую-то дрянь с воздуха.

—С воздуха? — удивился Покатилов. — Это как?

—Метеозонды, баллоны с химией, распылители, таймер, — пожал плечами человек в шляпе.

—А, зонды, — дошло до Покатилова. — Не подумал сразу. Зациклился на вертолетах — откуда, думаю, у Синоптиков вертушка взялась? Они, кбнечно, люди не бедные, но кто ж им продаст? Посетитель промолчал — такие вещи он обычно не комментировал.

—Ну и что, помогла им химия?

—Не берусь судить. Но часть зараженного зверья они таки отогнали.

—И что, по-твоему, произойдет завтра?

—Мой прогноз таков: Псих встретится с Тараненко и дупликатор они вытащат. В этот момент пси-монстр попытается атаковать и если ему удастся взять под контроль хотя бы двоих-троих, шансы его возрастут.

—То есть, в мою команду ты не веришь?

—Нет, — холодно подтвердил посетитель. — Но не потому, что твоя команда плоха. Просто Псих лучше. Он их уже дважды обыграл, и на дистанции, и в контакте. По-моему, вывод очевиден: твои могут изменить течение событий, но на конечный результат это не повлияет. Ну, постреляют, ну побегают. После того, как Псих уйдет за спины бойцов Тараненко, он для Храпа станет недосягаем даже теоретически. А если дупликатор получится упрятать в вездеход, он станет недосягаем для пси-монстра тоже.

Покатилов ссутулился в кресле и долго размышлял, глядя в столешницу. Посетитель терпеливо ждал.

—Я должен быть завтра там, — жестко заявил Пока- тилов. — Ты ведь рассчитываешь там быть?

—Конечно! Пропустить такое?

—Значит, пойдем вместе.

Посетитель поднес руку к лицу — кажется он поглаживал подбородок. Ладони и пальцев Покатилов не видел, они тонули в тени, которую шляпа отбрасывала на лицо посетителя.

—Вместе — это как?

—Очень просто. Ты и я.

—И охрана? — уточнил посетитель. Покатилов подумал, и вдруг, неожиданно даже для себя, сказал:

—Никакой охраны. Пойдем вдвоем. Ты и я.

—Хм, — посетитель, кажется, удивился. — Забавно. Вообще я думал отказаться, поскольку Покатилов никогда не ходит в Зону без охраны. Но если вдвоем, пожалуй, соглашусь. Но это будет стоить.

—Я понимаю. И еще одно: в Зону пойдет не Покатилов. В Зону пойдет сталкер Лось. Слыхал о таком?

—Как же не слыхать? Слыхал.

—Значит, за час до рассвета у южного кордона.

—Нет, — неожиданно возразил человек в шляпе. — Через кордоны я не ходок. Встретимся уже в Зоне, у старого южного кордона. Тараненко пройдет там часов в семь утра. Значит, встречать надо будет не позже, чем в полшестого.

—Ладно. Старый южный кордон, полшестого. В кассу тебя провожать сегодня? Или уже потом, все вместе?

—Провожать. Не люблю работать в кредит.

—Хорошо. Хома!

Подручный увел и второго посетителя — Покатилов всегда хорошо платил за ценную информацию, а человек в шляпе, лица которого он и не помнил уже, был лучшим информатором. Именно информатором, а не осведомителем. Кто не понимает разницы — тому и не объяснишь…

Покатилов некоторое время задумчиво сидел, чуть слышно постукивая пальцами по столешнице.

«И чего я этим добьюсь? — думал он о своем импульсивном решении. — Я ведь никогда не любил ограничиваться ролью зрителя».

Он думал минут пятнадцать, строил цепочки, сам же их разрушал, прикидывал варианты и так, и эдак, и постепенно у него выкристаллизовался рабочий план. Возможно, не идеальный, поскольку не хватало времени, да и информации тоже. Но Покатилов надеялся, что шансы на успех имеются.

«Значит так,—размышлял Покатилов. — Кто мне понадобится? Пяток ребят со стволами. Флэш с аппаратурой на подхвате. И два пилота. Именно два, потому что одного могут того… если не убить, то взять под контроль.

В отличие от Синоптиков, вертолет в распоряжении Покатилова теперь имелся — правда, предварительно следовало позвонить генералу и обо всем договориться. Покатилов вынул ком и отыскал в записной книжке номер генерала.

Blog

Владимир Васильев Дети дупликатора