Geum.ru

Владимир Васильев Дети дупликатора

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   7   8   9   10   11   12   13   14   15

Минут через пять из разных домиков вышли поговорить настоящие главари Синоптиков. Тараненко принялся снова демонстрировать удостоверение и бумаги. Синоптики некоторое время молча внимали, потом один, долговязый и совершенно лысый, осведомился: не Псих ли собирается на Болото? Тараненко подтвердил его догадки. Психу — можно, заявил лысый. Но остальные пусть ждут за гребнем и вездеход пусть туда же уберется. И хорошо бы Психу провернуть свои дела поскорее, шум тут не любят.

Тараненко переглянулся с Покатиловым, Покатилов с генералом. Решили уступить требованию и переместиться за гребень, к вертолету. Кто полез назад в вездеход, кто на броню, кто отправился пешком. Синоптики тем временем развернулись и снова попрятались по своим домикам.

За гребнем бойцы Тараненко выволокли из грузового отсека ящик со скафандром. А двое людей генерала к величайшему изумлению Тараненко принесли точно такой же из вертолета.

—Ничего себе! — Тараненко аж присвистнул. — От- куда у вас это?

Генерал только плечами пожал: мол, не все же вам, шпакам, пользоваться благами научно-технического прогресса? Армия тоже имеет кое-какие возможности, причем немаленькие.

—Я, блин, весь понедельник техническое обоснование подавал, а потом в первом отделе регистрировал, из начальника складов душу вынул, думал, кроме меня в такие сроки это никто достать не сумеет. И нате вам! — пожаловался Тараненко неизвестно кому.

—А я в полвторого ночи звякнул прапорщику Пташному, а потом подписал два приказа, — ехидно сообщил генерал. — Всего и делов! Тараненко только головой покачал.

—Ладно, к делу. Итак, у нас даже два спецкостюма. Тебе помощник нужен? - спросил он у Психа.

—Помощник? — Псих задумался. — В принципе, не помешал бы, но там, вообще-то, сидит химера с детенышем. Я - то мимо нее надеюсь пройти. А за второго, откровенно говоря, не ручаюсь.

—Не хочется мне тебя отпускать в одиночку, — пробурчал Покатилов. — Опять смоешься — ищи тебя потом…

—То есть, — с иронией произнес Псих, — я затеял всю эту явку с повинной исключительно с целью поднять бучу, собрать толпу народу и снова удрать, чем окончательно всех разозлить. Конгениально, как сказал бы один великий комбинатор!

—Откуда я знаю, может и так? — ничуть не смутился Покатилов. — Раньше-то у тебя костюмчика не было. А теперь есть. Надел и в кусты.

—Хм, — озадачился Псих. — А ведь верно, про костюмчик я как-то не подумал! Спасибо, что подсказали. Но вообще-то больше всего я хочу, чтобы меня оставили впокое. К тому же, вам лучше прочих известно, что самый дальний островок, на который можно пройти по этой тропе, второй год окружают сплошные непролазные топи. Поставьте здесь пост, и я оттуда никогда не выйду незамеченным. Что ж я, дурак какой — провести остаток жизни на этом островке?

Покатилов действительно внимательно проштудировал наисвежейшую карту Болота и переговорил с несколькими авторитетными сталкерами. Псих не врал, ни насчет топей вокруг островка, ни насчет аномалии на самом островке, ни даже насчет химеры с детенышем по пути к островку. А насчет бегства в костюме неожиданно успокоил Тараненко: оно невозможно, во-первых, ресурс по дыхательной смеси очень невелик, а во-вторых, герметизацию и разгерметизацию костюма в одиночку не сделаешь, нужна помощь снаружи, причем помощь специалиста. В общем, о бегстве забыли и стали прикидывать — кого послать вместе с Психом?

—Да что тут думать? — вмешался вдруг генерал. — Пошлите с ним вот этого, — он указал на Грека. — Два сталкера лучше, чем один сталкер. Почти всегда..

—Меня? — опешил Грек и жалобно уставился на Покатилова.

Тот, судя по всему, готов был отдать приказ, и Грек не смог бы отказаться без последствий для себя. Однако его спас Псих:

—Нет, Грек не подходит, — заявил Псих. - Сталкера химера точно не пропустит, будь он хоть в спецкостюме, хоть без.

—А кого пропустит? — спросил Покатилов подозрительно.

—Ученого, например, может. Не трогает же она Синоптиков, хотя они тут сиднем сидят, безвылазно?

Тараненко, Покатилов и генерал одновременно поглядели на Ваню Сиверцева. А у того внутри все разом оборвалось. «А я, дурак, решил, что все закончилось…»

—Ну, что Ваня? — с фальшивым оживлением заговорил Тараненко. — Послужи в очередной раз науке, а? Сиверцев набрался храбрости и во всеуслышание заявил:

—Да какой науке, о чем вы? Говорите уж прямо — послужи нашим карманам!

Тараненко от такой наглости, вероятно обалдел, но по сути-то Сиверцев был прав и это все вокруг, в общем-то, понимали.

—Ваня! — веско заявил Покатилов. — Ты меня знаешь. Не обижу. И другим не позволю скупердяйничать. Считай, что это твоя последняя работенка в Зоне. Уже завтра смело сможешь ехать куда захочешь и жить в свое удовольствие, а об институте своем забыть навеки.

—Все вы так говорите, — пробурчал Сиверцев, выступая из-за спин бойцов и приближаясь к ящикам со спецкостюмами.

«Что я, дурак, делаю?» — вертелось у него в голове, но он уже не мог остановиться.

—Показывайте ваш костюмчик, примерим!

Псих поглядел на него с непонятным выражением на лице. Ваня так и не понял—одобрительно, или же с осуждением.

—Значит, так! — начал Тараненко, вскрывая первый ящик. — Эта спецкостюм защитный, устойчив к агрессивным щелочным и кислотным средам, высоким температурам, а также…

Тараненко чесал как по писаному, видимо, заранее зазубрил текст, чтобы не брать с собой лишнего свидетеля в лице специалиста по скафандрам. Ваня слушал шефа вполуха, больше смотрел. Костюм имел два независимых слоя — первый в обтяжку, очень похожий на прикид конькобежцев, второй, наружный, более свободный, с хитроумной горловиной для герметичного крепления шлема. Плюс сам шлем и сапоги. Материальчик костюма был напичкан датчиками и электроникой, пронизан металлизированными каналами тепло и влагоотвода, которые заодно служили электродинамическим экраном. Вся передняя часть шлема на самом деле являлась интерактивным дисплеем и управлялась сенсорами на предплечьях. Аккумуляторы и модуль жизнеобеспечения были выполнены в виде тоненького, в два пальца всего, несъемного ранца. Вообще костюмчик имел достаточно футуристический дизайн и больше напоминал облачение космонавтов недалекого будущего, хотя Ваня до последнего момента был уверен, что придется напяливать нечто вроде водолазного комплекта для глубинных работ, каковые не особенно изменились с середины прошлого века. Псих уже сбросил одежду и ботинки и в данный момент просачивался во внутренний слой — сначала вделся в штанины, потом в рукава и плюс еще капюшон натянул на голову. Непокрытыми у него остались только лицо и кисти рук.

Ваня тоже принялся облачаться. Материал внутреннего слоя очень хорошо тянулся, поэтому надевать его было легко, и сидел он как влитой, причем совершенно не давил и не причинял никаких неудобств.

Потом Ваня влез в штанины внешнего слоя и дело малость застопорилось — Тараненко был занят тем, что подключал разъемы системы жизнеобеспечения Психу. Закончив, он метнулся к Сиверцеву и занялся тем же. Разъемов было около дюжины; большинство из них располагалось в районе плеч и шеи, плюс несколько в области поясницы.

Теперь можно было окончательно влезать во внешнюю оболочку и подгонять застежки; отдаленно похожие на обыкновенные змейки-молнии.

Насколько Сиверцев понял, вообще эти костюмчики обладали солидным запасом автономности, но сейчас их с Психом облачали по упрощенному варианту, без развертывания физиологического модуля, с которым можно и напиться, и подкрепиться, и малую нужду справить, и большую, и все это не снимая костюмчика.

Наконец дошло дело до шлемов и сапог. С сапогами понятно — надели их и залепили обрез каждого голенища специальной шлейкой на штанинах, чтоб ничего внутрь не попадало, да и все. Шлемы герметизировались посложнее, но и тут Тараненко возился не более минуты с каждым. Наконец он нацепил себе на ухо гарнитуру и оживил электронику обоих спецкостюмов.

Перед Сиверцевым раскрылся виртуальный экран — похоже, он проецировался с нескольких точек лицевого стекла прямо на сетчатку. Центр поля зрения оставался свободным, Ваня просто видел все, что находилось перед ним, а на периферии возникли вспомогательные поля информации — к примеру, Ваня мог глянуть который сейчас час, видел температуру снаружи и даже пеленг на второй спецкостюм — зеленую стрелочку, указывающую на Психа.

—Слышите меня? — спросил Тараненко.

Ваня утвердительно кивнул. Кроме Тараненко он никого пока не слышал, видимо, тот обращался через свою гарнитуру.

—А друг друга?

—Саня! — позвал Сиверцев.

—Я тут, Ваня! — отозвался Псих. - Слышу тебя нормально.

—Я тебя тоже.

—Отлично!—вмешался Тараненко. Включайте внешнюю акустику. Сенсор с динамиком на левом предплечье.

Сиверцев поглядел куда сказано, На пульте действительно имелся сенсор с динамиком, сейчас не подсвеченный. Ваня ткнул в него пальцем и вернулся в мир звуков.

—Готово! — доложил он.

—И у меня» — присоединился Псих.

—Собственно, все! — развел руками Тараненко. — Дыхательной смеси у вас часа на два. Хватит с запасом. Все, что вы видите и слышите, увидим и услышим и мы тоже.

—А это отключается? — поинтересовался Псих.

Тараненко замялся. Сразу стало понятно, что да, трансляция отключается, но Тараненко не очень хочет в этом признаваться. Наконец, он решился:

—Да, отключается. Левый пульт, пиктограмма в виде буквы «Т».

Сиверцев глянул — действительно, имелась такая пиктограмма, сейчас подсвеченная.

—Отключай, Ваня! — потребовал Псих, сам касаясь сенсора. Сиверцев повиновался.

—Голосовая связь все еще работает, это другой канал, — сообщил Тараненко, видимо, решив для разноо- бразия сыграть в открытую. — Но я слышу только ваши голоса, внешние звуки не слышу.

—Вот и чудненько, — сказал Псих. — Простите, Максим Николаич, но с химерой лучше не шутить.

—Я не в претензии, — сухо отозвался Тараненко, однако было понятно, что на самом деле он предпочел бы все видеть и слышать.

—Ну, что, Ваня? — обратился к Сиверцеву Псих. — Двинули?

—Автомат брать? — поинтересовался Сиверцев.

—Ни в коем случае!

«Ну, — подумал Ваня отчаянно и, что удивительно — в общем-то весело. — Надеюсь на грудь в крестах! С шумом и грохотом к чертям в зубы! Поехали!»

И направился следом за Психом через гребень, а потом между домиков, к первым лужам в обрамлении осоки и камышей.

Синоптики, не скрываясь, глядели на парочку в скафандрах изо всех окон. Псих на всякий случай приветственно помахал им рукой. Тот факт, что он отправился на Болото не в одиночестве, неприятных последствий пока не возымел — никто не стал выбегать и протестовать, хотя опасения такие были.

Там, где Псих с хлюпаньем вошел в воду, Сиверцев не усмотрел никакой тропы. Однако Псих заходил все дальше, а вода выше чем до середины голенищ так и не поднялась. Ваня глубоко вздохнул и храбро направился следом за Психом.

Шли они не особенно долго, минут десять. Домики Синоптиков давно скрылись в тумане. Сиверцеву вообще показалось, что их с Психом накрыли молочно-белым полусферическим колпаком. Они словно застыли в центре не слишком большой окружности, посреди мхов, корявых кустиков и камышей. Под ногами хлюпало, из-под воды то и дело всплывали пузыри болотного газа, но запахи, понятное дело, до Психа с Сиверцевым не доносились — спецкостюмы герметичны, дыхательный контур автономен. Зато видели и слышали они все. Вокруг не чувствовалось ничего живого, даже гигантские лягушки Зоны ни разу не попались им на глаза. И вскоре Сиверцев понял почему.

—Ваня! — шепотом произнес Псих. — Стой где стоишь! Она здесь.

Сиверцева не нужно было уговаривать — встал, как вкопанный, по колено в очередной луже. Лужа не доставляла никаких неудобств — внутри костюма было сухо и чисто, Ваня даже холода не чувствовал, хотя вода и грязь Болота по идее были по-апрельски холодными.

Псих очень медленно направился вперед и чуть вправо. Прошел метров пятнадцать, а потом зачем-то уселся на кочку и стал ждать.

А секунд через десять Сиверцев заметил чуть дальше Психа силуэт химеры. Он не понял откуда она взялась и как подобралась незамеченной. Только что ее не было, и вот стоит, чуть припав на все четыре лапы, перед Психом. Очень близко.

В облике химеры, безусловно, имелось что-то кошачье, но в то же время сразу было понятно — это не кошка. Химера могла напугать просто собственным видом, и успешно пугала, хотя ничего демонического или просто страшного в ней не было. Пугала она невыразимым, запредельным совершенством каждой линии, каждого изгиба тела, и во всем этом сквозила сила, смертельная, молниеносная и неодолимая. Так она, вероятно, и задумывалась неведомыми биоконструкторами — чтобы при виде их детища потенциальный противник обмирал от страха и даже не мыслил сопротивляться. По собственной реакции Сиверцев понял, что конструкторам это удалось в полной мере.

Вместе с тем он разглядывал химеру с жадным любопытством биолога. Какой же биолог не заинтересуется искусственным существом, да еще таким совершенным?

—Ваня! — шепнул вдруг Псих. — Прекрати пялиться, она злится! Сядь и гляди в сторону!

Сиверцев поспешно приземлился на задницу, одновременно совершив пол-оборота влево. Теперь он сидел к химере боком и мог на нее в лучшем случае коситься. Но не осмеливался сделать и этого.

Псих что-то тихо говорил, но Ваня никак не мог разобрать слов - заглушал стук собственного сердца да сопутствующий шум в ушах. Не вспотел он только потому, что внутренний слой спецкостюма мгновенно впитывал выступающую влагу.

Псих шептался с химерой не меньше пяти минут. Сиверцев все это время старательно таращился на клубы тумана, медленно проползающие над топями.

—Ваня, — наконец окликнул его Псих. — Все, можешь вставать. Она нас пропустила.

Сиверцев поднялся на малость подрагивающие ноги и очень пожалел, что не может хлебнуть какой-нибудь водички — в горле совершенно пересохло. Оставалось только всухую сглатывать. Кое-как Сиверцев доковылял до Психа, вернувшегося на тропу.

—Вправо даже не смотри, — предупредил тот. — Из-за детеныша она просто дурная стала, думалка практически отказала.

«Что-то намудрили все-таки биоконструкторы, — подумал Сиверцев мимоходом. — Инстинкты прототипа им так и не удалось задавить, раз химера так себя ведет».

Они двинулись дальше, в прежнем темпе. В какой-то момент Псих, не оборачиваясь, указал пальцем влево от тропы — там метрах в двадцати пяти чуть подрагивало над приветливой мшистой лужайкой темное полупрозрачное пятно. И вокруг него воздух словно бы уплотнился, стал вязким и почти осязаемым.

—Воронка? — шепотом справился Сиверцев.

—Она самая! Хорошо, что далеко от тропы.

«Расту! — подумал Сиверцев. — Аномалии если сам не замечаю, то хотя бы начал опознавать!»

Вскоре они пришли. Псих остановился перед крошечным, наверное метров сорока в поперечнике, не больше, островком. Он заметно возвышался над топями, не меньше чем на средний человеческий рост. Дерево на нем росло только одно, в самом центре, зато какое!!! Африканские баобабы позавидовали бы этому стволу! Корявые сучья возносились к небу на высоту доброй трехэтажки, причем, как показалось Сиверцеву, на одних росли листья, а на других почему-то хвоя. И листья, и иголки, понятное дело, были сильно изменены Зоной, но все равно подобное сочетание выглядело на редкость странно.

Псих тем временем выбрался на сухое и принялся обходить дерево по самому краешку островка. Сиверцев последовал за ним и быстро сообразил, что тут растет даже не одно дерево, а два, ели даже три, практически сросшихся стволами. У самой земли в стволе виднелось то ли низкое дупло, то ли эдакая своеобразная пещера - в нее, пожалуй, без проблем въехал бы трехтонный грузовик, и нигде ничего не задел бы.

—Извольте, пан биолог! — Псих неожиданно перешел на «вы». — Аномальное образование биологической природы под невероятно ор-ригинальным названием «соснодуб». Небось, какой-нибудь сталкер, выросший из оболтуса-двоечника придумал. Однако прижилось!

—Экая орясина, — зацепил Сиверцев, разглядывая крону упомянутого соснодуба. — Чем опасно?

—Если зайти под купол без скафандра, — объяснил Псих, — оросит кислотным дождичком. Химические ожоги, болевой шок, остановка дыхания, почти мгновенная смерть. Самое смешное, что это и все. Идеальная ухоронка, но без такого вот спецкостюмчика соваться туда бесполезно. И никакая сталкерская самодеятельность на коленке не спасет, ни химкомплекты, ни противогазы, ни дыхательные маски. Вон, видишь хрень какая-то зеленеет? Это как раз химкомплект сталкера Фагота, а от самого Фагота не осталось ни единой органической молекулы. Если тут застрянет кто-нибудь в таком как у нас спецкостюме, я не удивлюсь, что по истечении некоторого времени соснодуб проест и его. И полакомится мертвой тушкой, поскольку человек внутри задохнется раньше.

—Веселенькая перспектива! Ладно, Саня, вынимай давай свой клад, дыхалки осталось семьдесят семь процентов. Время идет, домой охота. Чем помочь?

—Пока ничем, — ответил Псих. — Если позову, тогда подойди, подсобишь.

Псих не спеша приблизился ко входу в «пещеру», заглянул, постоял рядом. Потом осторожно шагнул внутрь. Раз шагнул, другой.

И вдруг сверху на него упало белесое облако—то, что Псих назвал кислотным дождичком, скорее было крупнодисперсной коллоидной взвесью. Фигура Психа на несколько секунд стала невидимой, утонула в белесом тумане.

—Вроде ничего, держит костюмчик-то! — подал он голос. — Сейчас, развиднеется, продолжу.

Взвесь медленно оседала; примерно минуты через три стала видна голова Психа. То есть, шлем. Потом плечи и грудь. Обратив лицо кверху сталкер что-то рассматривал под сводом «пещеры». Потом двинулся к «стене» и неожиданно полез вверх, как скалолаз, цепляясь за неровности древесины и трещины.

—Ваня! — позвал он. — Иди сюда!

Голос Психа звучал так же звонко и отчетливо, как и раньше, хотя инстинктивно ожидалось, что изнутри дупла он должен доноситься приглушеннее и тише.

Сиверцев приблизился и ступил под свод соснодуба. Взвесь уже почти осела, только под ногами еще шевелились маленькие белесые облачка, словно Сиверцев ступал по мельчайшей невесомой пыли. Внутри он тоже задрал голову и поглядел наверх. Там, в переплетении то ли сучьев, то ли корней, то ли вообще лиан, метрах в пяти над почвой сидел Псих, придерживая что-то большое и массивное рядом с собой.

—Лови! — сказал он и вдруг обеими руками толкнул это вот, на вид большое и тяжелое, в сторону Сиверцева, словно мяч при игре в баскетбол отпасовал.

Сиверцев даже дернулся было в сторону, но это большое и тяжелое летело медленно и плавно, будто воздушный шарик. Да к нему снизу и веревка была привязана - сейчас она болталась, как хвост воздушного змея. За нее Сиверцев и ухватился, когда смог дотянуться.

—Держу! — объявил он.

Псих ловко соскользнул со своего насеста, повис на руках, покачался пару секунд и мягко спрыгнул вниз. Выпрямился, зачем-то отряхнул ладони, а потом взял веревочку из рук Сиверцева.

—Ну, что? Куда идем мы с Пятачком, вторая серия? — спросил он, улыбаясь от уха до уха. И жизнерадостно заржал.

У Вани в целом на душе тоже полегчало — если не считать некоторого мандража о время общения с химерой, все остальное теперь выглядело нетрудным делом. Даже соснодуб оказался довольно банальной аномалией, Сиверцев вообще-то ожидал чего-то гораздо более смертоносного. Впрочем, это из спецкостюма он кажется банальным, сталкер Фагот, когда умирал, наверняка придерживался совершенно противоположного мнения.

Сиверцев с Психом сошли с островка в жижу и, не сговариваясь, обернулись. Мощные стволы соснодуба отсюда казались монолитом.

—Вообще они обычно гораздо мельче, — сообщил Псих задумчиво. — И свод у них не сплошной, как здесь, а дырчатый, ажурный практически. А этот вымахал — все срослось и склеилось! Могучее растение! Тут, небось, на Болоте какой-нибудь благоприятный минеральный источник, не иначе. Сиверцев только вздохнул и поглядел на парящий в воздухе сейф.

Если это был сейф, то он был явно обтянут какими-то сероватыми лохмотьями — вон, что-то очень похожее на рукав свисает.

«А-а-а! — осенило наконец Сиверцева. — Да это про- сто плащ химзащиты! Вообще, правильно, кислота с металлами реагирует, черт его знает, что сделается с сейфом, если бросить его надолго? »

Парил сейф не слишком активно, во всяком случае ввысь не особо стремился и веревочку не натягивал. Он скорее плавал в толще воздуха в более-менее равновесном состоянии, как медуза в воде. Выпусти Псих веревочку из рук, вряд ли он вознесся бы в стратосферу, скорее просто носился бы над Зоной с ветрами. Но взлети он хотя бы на несколько метров — и как его с земли достанешь? Никак. Кстати, а веревочку-то Псих не просто в руке держит! Она длинная, Псих ее вокруг пояса захлестнул, а рукой просто придерживает. Правильно! Воздушный шарик лучше привязывать, а то непременно улетит…

—Надо, наверное, плащ с него содрать, он же в кислоте весь! — задумчиво произнес Псих и потянул за веревочку.

Освободить сейф от импровизированного чехла было делом пары минут. Вскоре плащ, булькнув, упокоился на дне ближайшей лужи, а парочка в спецкостюмах поспешила на восток, к близкому краю Болота.

—Теперь, Ваня, влево не смотрим! — напомнил Псих перед местом беседы с химерой.

Сиверцев демонстративно отвернулся вправо, а под ноги только косился, чтоб не ступить куда не следует.

Тихо чвякали шаги, да булькал, извергаясь, болотный газ. Ну, растительность иногда шелестела на легком ветерке — вот и все, что Псих с Сиверцевым слышали, не считая собственного дыхания. Вдобавок далекие звуки вязли в густом тумане. Тем не менее Сиверцеву показалось, что вдали что-то глухо бухнуло. Раз, другой. И затихло. Псих на это внимания не обратил. А раз так — чего Ване обращать?