Автор: "Черные" Бета

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 25

– В конкурсе?

– Да, в замке в этом году будет проводиться Айстедводд, фестиваль валлийских певцов, музыкантов и поэтов. Мой хороший знакомый состоит в оргкомитете, и скажу вам, если ваш ребенок так превосходно поет, грех зарывать его талант в землю.

Снейп подумал, что с удовольствием зарыл бы эльфа вместе с его многочисленными талантами, но признание в этом не соответствовало бы роли родителя, которую он обязан был играть.

– Знаете, я позволяю сыну самому принимать решение, в чем ему участвовать, а в чем – нет.

– Ваше воспитание дает прекрасный результат, так что я не вправе с ним спорить. Вчера, когда Шарлотта сообщила мне радостную новость, что ее покупатель, наконец, прибыл, – доверительно сообщил фотограф, – я понял из ее слов, что, возможно, смогу быть вам полезен…

– С чего вы взяли? – удивился Снейп.

Фотограф улыбнулся.

– О, вы можете говорить со мной совершенно откровенно. Видите ли, у нас маленький, довольно консервативный городок, и специальных мест времяпрепровождения для таких, как мы, здесь не предусмотрено. Однако у нас существует нечто вроде маленькой и очень доброжелательной компании. Мы всегда рады новым лицам. Мой партнер, с которым, я надеюсь, вы не откажетесь познакомиться, – владелец небольшой галереи в центре. Помимо этого, он – член городского совета и ведет специальную рубрику в местной газете. Иногда мы устраиваем специальные выставки, но не навязывая себя обществу, а просто стараясь предложить ему понять нашу точку зрения. Организуем вечера знакомств, снимаем пабы и проводим вечеринки с коктейлями. А еще мы по очереди дежурим на специальном телефоне доверия. В общем, если вы пожелаете к нам присоединиться, я с радостью приглашаю вас и вашего друга на нашу следующую встречу.

Снейп не понимал, о чем этот человек говорит, и списывал это на проблемы с местным диалектом.

– Простите, но о каком обществе и каком друге идет речь?

– Мы называем себя «Ассоциацией геев и лесбиянок Карнарфона».

За следующие тридцать секунд Северус Снейп успел встать, выхватить конверт из рук вошедшего в комнату помощника фотографа, высыпать на небольшую стойку деньги, уронив какую-то мелочь, и выскочить на улицу, не подвергнув никого проклятью. Он даже как-то пережил тот факт, что его с сожалением напутствовали словами:

– Ну что вы… Не нужно стесняться, возьмите приглашение.

Учитывая все вышеперечисленные обстоятельства, не было ничего удивительного, что домой он вернулся в ужасном настроении, которое непременно нужно было на кого-то выплеснуть. Но он не подозревал, что ему уже уготовано новое испытание.

***

Зайдя в дом, он обнаружил, что дверь из прихожей в гостиную открыта нараспашку, и заглянул туда. Тео сидел на диване и выглядел очень расстроенным. Из одежды на нем было только намотанное вокруг бедер махровое полотенце, и он сокрушенно созерцал весьма странную картину: по потолку была распластана девушка, словно ее спина была щедро намазана клеем. Упрямо закусив губу, эта молодая особа дергалась и извивалась в попытке хоть немного отодрать от гладкой поверхности руку, в которой сжимала волшебную палочку. Как бы Снейп хотел сейчас сказать, что ему совершенно не знакома эта девица. Ее намеренья, судя по всему, были совершенно противоположны, потому что, скосив на него глаза, она не то чтобы обрадовалась знакомому лицу, но, похоже, почувствовала себя более уверенно.

– Вы!

Только теперь Снейп заметил еще одно действующее лицо этой драмы. Старый домовой эльф сидел на полу, обхватив свои костлявые колени. Поймав укоризненный взгляд профессора, он прошептал:

– Кричер не виноват. Мисс поймала его, когда он выходил с почты, и сказала, что если он не отведет ее к мастеру Гарри, она потащит его в аврорат и обвинит в похищении хозяина. Кричер не мог сесть в тюрьму, он нужен хозяину.

– В свое оправдание могу сказать, что эта девица первая на меня напала, – добавил Тео.

– Отпустите ее, – велел Снейп.

– Уверены? Она, вообще-то, опасная, – Тео продемонстрировал покрасневшую спину. – Это она меня сходу об стену приложила.

– Отпустите.

Эльф снял чары. Девушка падала неудачно, но успела сгруппироваться и аккуратно приземлилась на мягкий ковер. Поднявшись, она гневно взглянула на Северуса, словно сочтя единственным человеком достойным ее внимания.

– Какого черта здесь происходит? Гарри исчезает, Молли не может ничего объяснить, а после того как я нахожу его эльфа, меня атакует сова с совершенно дурацким письмом. И в итоге за всем этим стоите вы. Где Гарри? Я немедленно его забираю, и мы возвращаемся домой.

Странно, Северус не любил детей, но когда они вырастали и он мог воспринимать их уже не как оголтелых монстров, а как вполне зрелых личностей, некоторые из тех, кого он особенно не выносил, могли ему даже понравиться. Гермиона Грейнджер из нелепой пародии на слишком умного бобра превратилась в привлекательную и самоуверенную молодую женщину. И если в маленькой девочке некоторые черты ее характера Снейпу искренне претили, то сейчас, глядя на нее как на потенциального противника, он понимал, что она достойна уважения, а уж никак не насмешек. Был только один способ ее победить.

– Кричер, проводи мисс Грейнджер к Поттеру.

– Но…

– Проводи. Немедленно.

Гермиона взглянула на него немного удивленно. Похоже, всерьез настроившись на борьбу, она не ожидала такой быстрой капитуляции противника, но восприняла все с достоинством. Гордо вздернув подбородок, она пошла за едва передвигающим ноги домовым эльфом, готовым нанести себе серьезный урон, дабы искупить вину за доставленные неприятности.

– Я не понял, эта девушка – наш союзник или противник? – спросил Тео.

– А мы с кем-то воюем? – усмехнулся Снейп. – Нет, она ни то, ни другое, просто человек, который очень беспокоится о Гарри Поттере. Настолько, что ради него она готова пожертвовать своим личным счастьем и благополучием.

Тео сосредоточенно нахмурился.

– Мне казалось, его возлюбленную звали иначе, и, исходя из того, что вы в своих мыслях были о ней очень невысокого мнения… – Он обиженно наморщил нос. – Ох, ну подумайте об этой мисс Грейнджер, а то я не знаю, как к ней относиться.

Снейп пожал плечами.

– А чего о ней думать? Это не любовь, и я ничего важного не могу надумать о такого рода отношениях, потому что у меня никогда не было столь верных друзей. Вот только я на вашем месте оделся бы, порадовался тому, что ваши уши скрыты мокрыми волосами, и убедился, что вы сделали все возможное, чтобы ей их не демонстрировать. Эта особа ну очень любознательна. В поисках ответов на вопросы, которые могут у нее возникнуть, она вас, конечно, не препарирует, но и без того порядком замучает.

Сказав это, он покинул комнату и удалился в ту спальню, что самовольно занял. Трансфигурировал одну из тумб в полноценный письменный стол и подвинул к нему кресло. Северус не привык принимать посетителей в полном бардаке, а то, что Гермиона Грейнджер не заставит себя ждать, он не сомневался. По его расчетам, она не должна была провести у Поттера больше получаса. Так и произошло.

Войдя в его дверь без стука, она огляделась в поисках свободного стула и, не заметив такового, без лишнего смущения села на кровать, бросив короткий настороженный взгляд на его книги. Потом она проявила некоторую бестактность.

– Я вас слушаю, мистер Снейп.

Он медленно обернулся вместе с креслом. С гриффиндорцами никогда нельзя было проявлять слабость, иначе их странными достоинствами можно было начать восхищаться.

– Нет, это я вас слушаю, мисс Грейнджер.

Она нахмурилась.

– Гарри вам доверяет. Безоговорочно. Он объяснил мне, почему, и, наверное, я должна вас сейчас поблагодарить.

– Не стоит.

– Возможно, – согласилась она. – Просто в мир мертвых, лимбо и все прочее очень сложно поверить... Но, наверное, неважно, что я думаю. Сейчас самое главное – сможете ли вы вылечить Гарри. Я исчерпала все свои ресурсы. Если он надеется на вас, то кто я, чтобы спорить. Я поддержу его в этой вере и буду во всем помогать, если вы скажете, что существует хоть один шанс. Он, как никто, заслуживает того, чтобы жить. Я буду рада услышать, что вы это понимаете.

– Все не так просто. Что я думаю – не имеет значения. Есть средство, но я не вижу возможности заставить Поттера его принять.

Он взял со стола пергамент, на котором записал свой рецепт, и безжалостно протянул ей. Грейнджер что-то поняла по его взгляду и не зря отдернула уже протянутую руку.

– Что это?

– Лекарство. Небезупречное, но иного не найти.

– В каком смысле небезупречное? Есть побочные эффекты?

Он кивнул.

– Есть, но все из разряда тех, что порождает совесть.

Она взяла пергамент. Трижды перечитала рецепт, отложила его в сторону, задумчиво тряхнув непокорными волосами.

– Он откажется.

– Я знаю.

– А ничем нельзя заменить?..

– Можно попробовать использовать толченый рог единорога, но дело даже не в том, что это баснословно дорогой компонент… Такое зелье поможет, но эффект будет длиться не больше семи часов. А учитывая, что его разрешено применять только раз в сутки, то количество, безопасное для жизни, составит… В общем, для Поттера это будет все равно, что на некоторое время полностью привести в порядок лицо или, например, одну руку. Это для него не выход.

Грейнджер кивнула и еще раз перечитала рецепт.

– Прах заживо сожженной русалки... – произнесла она вслух последнюю строчку. – Даже звучит отвратительно. Кто выдумывает зелья и заклятья, которые для того, чтобы вернуть одну жизнь, отнимают другую?

Снейп пожал плечами.

– Те, для кого собственное благополучие превыше чужой боли. Но мы с вами здесь не ради того, чтобы обсуждать нюансы темной магии или характер ее адептов.

– Может, стоит поискать еще какое-то средство?

Северус собрал бумаги с собственными заметками и протянул ей.

– Прочитайте. Мне, кажется, удалось понять, какое зелье использовали ваши террористы. Если вы найдете иное сочетание компонентов, способное ликвидировать последствия его попадания на кожу, я буду только рад.

Надо отдать ей должное – она пыталась, что-то рассчитывала и даже попросила одну из его книг, только после этого признав:

– Я не слишком сведуща в магии подобного рода, но иного выхода не вижу. Все компоненты, кроме последнего, абсолютно законны. Что касается нужного праха… Министерство борется с черным рынком, сейчас на Дрянн-аллее мало что можно достать. Конечно, еще существуют контрабандисты, но при мысли о том, чтобы заказать им убийство ни в чем не повинного существа, я понимаю, что это неправильно.

Снейп кивнул.

– Значит, вы готовы признать, что у Гарри Поттера нет шансов на исцеление?

Она покачала головой.

– Я этого не говорила. – Грейнджер нахмурилась. – Я не могу не помочь Гарри, что до этических норм… То, о чем он не знает, вряд ли ему повредит. Я достану вам нужный ингредиент. Понимаю, что это прозвучит как двойная мораль, но для того чтобы добыть его, мне, по крайней мере, не придется никого убивать, и это уже хорошо.

Северус удивился.

– Вы хотите сказать, что предлагаете мне лгать Поттеру и намерены рискнуть своим добрым именем, доставая нечто настолько противозаконное?

Гермиона кивнула.

– Намерена. Что-то подсказывает, что вы бы стали ему лгать в любом случае, и даже зашли бы дальше меня в попытках найти то, что нужно. Обратились бы к Малфою? Он, разумеется, достал бы все, что угодно, ради своей собственной персоны, но его методы были бы жестче моих.

– Где вы собираетесь взять компонент?

Она улыбнулась.

– Украду в аврорате, разумеется. У них есть склад конфискованных темномагических предметов, Рон говорил, там можно найти что угодно, столько всего за несколько столетий накопилось… В общем, я почти не сомневаюсь, что там мы найдем все, что нужно. Если уж когда-то какую-то русалку все равно жестоко убили ради зелий, то пусть лучше ее прах послужит благому делу, чем будет еще сотни лет просто пылиться на полке.

Снейп невольно улыбнулся ей в ответ.

– Вы действительно мастерски пользуетесь двойными стандартами.

Грейнджер пожала плечами.

– Такова жизнь. Она неоднозначна.

Снейп снова отчего-то вспомнил свой давний спор с Дамблдором о людях, которым никогда не вернуться с войны. Убить, чтобы не быть убитым – плохой догмат, он что-то меняет в головах тех, кто хоть однажды позволил себе его принять. Гермионе Грейнджер было уже не вернуть ту девочку, что ратовала за права домовых эльфов и всегда готова была защищать слабых. У нее не осталось иллюзий насчет того, что можно весь мир сделать лучше, но она стала куда более жестокой, когда речь заходила о борьбе за жизнь тех, кто для нее по-настоящему много значил.

– Как скоро вы сможете попасть в хранилище?

– Я вообще не смогу, туда имеют доступ только сотрудники аврората. Рон все достанет, когда я расскажу ему, как у Гарри обстоят дела. Дайте нам пару дней – и мы добудем этот прах. А пока он займется этим, я постараюсь убедить Джинни и ее родных не искать Гарри. Скажу, что лично его навестила и убедилась, что с ним все в порядке, его выбор целителя безупречен, вот только лечение исключает любую суету и большое количество посетителей. Вы с ним останетесь здесь?

– Я считаю это неразумным, – признался Снейп. – Поттеру лучше находиться дома. Под вашим присмотром его может лечить кто-то другой, я дам вам все необходимые инструкции.

Гермиона нахмурилась.

– Для него это не лучше, мистер Снейп. – Она явно злилась. – Никогда не думала, что стану именно с вами обсуждать личную жизнь Гарри… Но, наверное, надо объяснить, из-за чего он решился на такой безумный поступок, как побег. Джинни лжет ему. У них что-то не заладилось практически сразу, как они стали жить вместе. Она – хорошая девушка, очень любит его, долго добивалась внимания Гарри и того, чтобы он был с ней, но желать чего-то и получить – это, наверное, не одно и то же. Я очень люблю своего друга, но по натуре он скорее робкий, чем пылкий возлюбленный. Смелость и решительность, присущие ему в обычной жизни, имеют свойство испаряться, едва речь заходит о чувствах, которые хоть немного крепче дружеских. С Джинни он всегда скован, не умеет говорить комплиментов, не способен притворяться заинтересованным в разговоре, когда предмет ему совершенно не интересен. Но, несмотря на все это, Гарри искренне любит ее, и ему больно, когда он замечает, что Джинни рядом с ним очень скучно. У него есть такая черта – во всем винить себя. Он очень ревнив, но ни разу не позволил себе упрекнуть ее за разговоры или флирт с другим мужчиной, потому что Гарри думает, что она не делала бы этого, если бы он во всем соответствовал ее желаниям. Я знаю, что это глупо. Иногда люди просто не слишком подходят друг другу, и с этим сложно что-то сделать, не прилагая никаких усилий. Гарри старался, а Джинни… Думаю, она очень боится признаться себе, что он – не тот, кто ей нужен, и поэтому все время притворяется, что все хорошо и ничего не происходит. Но сейчас ее ложь зашла слишком далеко. Если Гарри чего и не выносит – то это когда ему лгут. А Джинни постоянно врет, будто она по-прежнему думает только о нем и ничего так не желает, как его выздоровления, чтобы они, наконец, смогли пожениться и жить счастливо. Гарри это сводит с ума, он чувствует, что ее слова слишком расходятся с действиями. Но он не может уличить ее во лжи, потому что любит, и не может перестать надеяться на то, что все, в чем она его убеждает, – правда. Поэтому для него так важно выздороветь и, не будучи достойным жалости, все раз и навсегда для себя решить.

– Все это очень трогательно. Но почему он не может выздороветь, находясь в собственном доме?

– Потому что Джинни – не самая умелая в мире лгунья. Мы с Роном боимся, что однажды она окончательно утратит способность быть хоть немного убедительной, и это разобьет Гарри сердце. Тогда он перестанет бороться, а ему сейчас очень нужны силы для борьбы. Если есть такая возможность, пусть он останется в этом доме.

– Ладно, – неожиданно легко согласился Снейп. Он не знал, чем руководствовался, принимая данное решение, и было ли виной сочувствие, которое он испытывал к Поттеру, или то, что он вспомнил, как было там, в лимбо: какие бы проблемы ни мучили Поттера, он был отрезан от возможности их решить и из-за этого чувствовал себя немного спокойнее, достаточно беззаботным, чтобы предложить Северусу Снейпу свою дружбу. Если они снова окажутся вдвоем, пусть даже в компании двух странных существ, – это ведь будет не так плохо? – Я согласен позволить ему оставаться здесь. – То, что Снейп принял решение, не советуясь с хозяином дома его, совершенно не смутило. – Только я вас прошу: сделайте все возможное, чтобы сюда не ломились паломники, желающие убедиться, что с их драгоценным кумиром все в порядке.

– Хорошо, – кинула Гермиона. – Обещаю, что даже Рону не скажу адрес. Принесу ингредиент и исчезну, только держите меня в курсе дел. Гарри в своих письмах ужасно непоследователен.

Перед уходом мисс Грейнджер еще раз навестила своего друга, а Снейп, отправив Кричера покупать все необходимое для будущей лаборатории, отдал Тео фотографии и принялся расчищать подвал, освобождая место под котлы. Прервался он только в районе ужина, когда, получив фальшивые документы, отправился в нотариальную контору, для того чтобы стать домовладельцем. Позже он выпил немного вина, отметив покупку, съел куриную грудку с вареным картофелем, поставил Поттеру купленную в аптеке капельницу, чтобы не так скучно было есть в одиночестве, и, убедившись, что эльф не намерен немедленно выставить их из этого дома, принялся распаковывать аккуратно сложенные в прихожей свертки. Глубокой ночью, когда работа была полностью закончена, он поднялся наверх и, заметив свет в спальне Поттера, заглянул к нему.

Гарри по-прежнему неподвижно лежал на кровати, на краешке которой примостился Тео, рассказывающий какую-то кровавую историю про сражения гоблинов.

– Мерлин, какими глупостями вы тут занимаетесь.

– Да ладно вам, – улыбнулся Поттер. – Когда еще можно будет послушать о восстании Ульрика Ужасного из уст очевидца? Продолжай, – попросил он эльфа.

Тот вернулся к прерванному рассказу. Хорошо поставленный голос Тео и та живость, с которой он вел свое повествование, неожиданно захватили Северуса, и он сел в кресло. Но через некоторое время усталость начала сказываться. «Через минуту я встану и пойду спать», – сам себе пообещал Снейп, но это обещание так и осталось невыполненным. Он проснулся, когда уже почти светало. Спина затекла от неудобной позы, кто-то накрыл его пушистым пледом, ворсинки которого после пробуждения стали навязчиво лезть в нос. Чихнув, Северус выбрался из теплого кокона и поймал на себе какой-то очень задумчивый взгляд Поттера, который все так же лежал на спине, а рядом с ним, заняв вторую половину кровати, свернулся калачиком посапывающий эльф.

– Надо было разбудить меня, – буркнул он.

Гарри слабо улыбнулся. Его зубы смотрелись особенно белыми на покрытом ожогами и шрамами лице.

– Знаете, когда я учился в школе, многие ученики всерьез полагали, что ночью вы совсем не спите, а время от рассвета и до начала первых занятий проводите в гробу, чтобы набраться сил для предстоящего дня и снова пить кровь из своих жертв.

Почему-то его это рассмешило.

– Вы могли узнать правду. Попросили бы меня уйти, эльф выследил бы, и вы могли бы вместе точить осиновый кол.

– Паприка… – во сне пробормотал Тео, почесав себя за ухом. – Немного розмарина и никакого тимьяна...

– Видите, – сказал Поттер. – Не повезло мне с сообщником: осина его, похоже, совсем не интересует. А все, что мне нужно было узнать о вашем сне, я и так теперь знаю.

– В его руках розмарин в сто раз опаснее. Вы еще не пробовали, как он готовит. Что вы знаете?

– Однажды попробую, я надеюсь. Знаю, что вы не храпите и морщите нос, когда вам снится то, что даже во сне вас раздражает. Но я вам завидую. Так боюсь пошевелиться, что плохо сплю. Так что как только вы меня вылечите, сразу напьюсь зелья сна без сновидений и неделю буду отсыпаться.

– Врете, – сказал Снейп, вставая. – Станете прыгать, бегать и тратить накопившуюся энергию.

Ему очень хотелось потянуться, но не делать же это при Поттере. Поэтому он шагнул к двери.

– Вы кое-что забыли сказать! – крикнул Гарри.

– Что? – Северус замер на пороге. Наглец улыбался потрескавшимися губами.

– Вы не сказали: «Доброе утро!»

Снейп усмехнулся.

– Глупость какая.

Впрочем, в душе он готов был признать, что утро и вправду выдалось чудесным и, если брать в расчет всю его жизнь, действительно очень добрым.

***

К тому моменту как Гермиона Грейнджер достала последний ингредиент, у Северуса уже было все готово для приготовления зелья. Накануне он отдыхал и проводил последние исследования, перепроверяя собственные выводы. Поттер вел себя тихо и обходился помощью Кричера. Оба очень волновались, ожидая результатов его работы, но пребывали в неведении относительно ее характера, поскольку насчет рецептуры Снейп убедительно солгал. Но обмануть Тео не представлялось возможным, поскольку из записей Снейпа он прекрасно понимал природу его действий.

Blog

Автор: "Черные" Бета