Geum.ru

Автор: "Черные" Бета

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   17   18   19   20   21   22   23   24   25


– Спасибо, – кивнул Снейп.


– С ума сошли благодарить? – нахмурился Рон. – Это мой друг! Хотя я поверить не могу, что за всем этим стоит Деннис, – грустно признался он.


Когда они остались у крыльца одни, Малфой ухмыльнулся.


– Вот ведь как бывает… Я всегда считал, что долгие помолвки – это глупо. Чувства хороши, пока свежи и сильны, а так получается, что молодые люди несколько лет ждут чего-то, а потом, когда приходит день, когда они, наконец, могут быть вместе, выясняется, что чувства перегорели.


Снейпу не было никакого дела до его рассуждений. Он переживал за Поттера, но эта отмена свадьбы выбила его из колеи. Могло ли быть такое, что во вчерашнем «Понятно» Поттера скрывалось нечто невозможное? Звезды как-то не так сошлись на небе, вызвав массовые безумия среди кентавров, а Гарри под их влиянием решил, что Снейп – тот человек, который ему нужен? Что каким-то чудом Северус оказался для него лучше молодой привлекательной девушки, и то недолгое время, что они провели вместе, перевесило все накопившиеся старые обиды? Быть может, судьба действительно способна на такие необыкновенные фокусы, и все, что Северусу нужно сделать для того, чтобы получить толику своего очень странного, сложного и нежданного счастья, – это всего лишь изменить эту судьбу и спасти того, кто ему нужен, чтобы задать свой главный вопрос: «Поттер, это правда, что вы окончательно спятили?», и сойти с ума самому, если в ответ он услышит «да».


Уизли вернулся всего две минуты спустя, но он привел с собой не Поттера, а очень взволнованную Гермиону в длинном вечернем платье, но с воинственно сжатой в руке волшебной палочкой.


– Рон мне все рассказал, – заявила она вместо приветствий. – Я тоже не могу в это поверить, но мы должны проверить вашу теорию.


– Где Поттер? – встревоженно спросил Снейп.


– Я спросила Джинни, она сказала, что они вместе пытались все объяснить ее родителям и успокоить расстроенную Молли, когда к Гарри подошел Деннис и попросил уделить ему пару минут. Они пошли в дом.


– Разделимся, – уже излагал свой план ее жених. – Мы с Малфоем обыщем первый и второй этажи. Профессор, вы с Гермионой идите на третий и четвертый. И, если нужно, посмотрите на чердаке.


– Применяйте к стенам одностороннее заклинание прозрачности, прежде чем войти в комнату, – сказал Малфой. – Чары, привязывающие взрыв к определенному времени или действию, Криви накладывает мастерски, но бомба легко поддается заморозке. Два мага могут с ним справиться. Один делает дыру в стене и предотвращает взрыв, а другой нападает на Криви.


– Если это он, – напомнила Гермиона. – Доказательств мало, постарайтесь никого не убить.


Малфой поморщился, но кивнул. Они вошли в дом, и Северус вслед за Грейнджер сразу направился к лестнице.


– Лучше не шуметь, – сказал он.


– Да, комнат на наших этажах немного, вы проверите одни, я – другие. Тот, кто первым их обнаружит, делает знак рукой.


– Хорошо.


– На лестницах держитесь левее, справа ступеньки немного скрипят.


Снейп не знал, было ли тут дело в простом везении или с судьбой что-то происходило не так, но ему в тот день во многом сопутствовала удача. Оказавшись у первой же двери на третьем этаже, Грейнджер, применив заклинание, нахмурилась и замахала рукой. Снейп приблизился. Через прозрачное пятно в стене, дававшее немного мутное, но приемлемое изображение, была видна девичья спальня, все пространство которой было завалено коробками с подарками, которые еще не начали возвращать. Поттер сидел на краю постели, он был бледен, с темными тенями под глазами, но напуганным не выглядел, несмотря на то, что напротив него стоял человек с немного безумной улыбкой, направивший на него две волшебных палочки, одна из которых, судя по всему, принадлежала самому Гарри.


– Я не вижу бомбы, – растерянно шепнула Гермиона.


Снейп прижал палец к губам, а ухо – к стене. Ничего не было слышно, и он нахмурился.


– Минутку, – прошептала Грейнджер и на цыпочках ушла к лестнице. Она поднялась на верхний этаж и вскоре вернулась с двумя странными трубками телесного цвета. Одним концом засунув их в щель под дверью, она, дождавшись, когда трубка удлинится до нужного размера, приложила к уху другой конец и протянула Снейпу второй шнурок. Тот последовал ее примеру и услышал высокий, немного резкий голос Криви, наблюдавшего из окна за происходящим в саду. Северус подумал, что им опять повезло: из комнаты открывался вид не на крыльцо дома, а на лужайку, где веселились гости.


– Мы подождем немного, когда ваши гости наедятся и разойдутся. Ты же не хочешь, чтобы были лишние жертвы.


– Денни, – Снейп поразился спокойствию Поттера и даже восхитился его выдержкой. На постели сидел не испуганный парень, а аврор, который пытался взять ситуацию под контроль. – Ну зачем тебе все это? У тебя моя палочка, давай просто поговорим.


Криви усмехнулся.


– Ну, пока есть время, давай, Гарри. О чем бы таком нам поболтать… Может, о Колине? Помнишь моего брата?


Поттер кивнул.


– Конечно, помню. Хороший был парень.


– Хороший, – согласился Деннис. – Только очень увлеченный тобой. Он столько о тебе говорил, что все вокруг посмеивались, будто он в тебя влюбился. Я думал, это веселая шутка, и тоже смеялся. А он расстраивался, злился на всех, ведь такие намеки были недостойны предмета его поклонения. Для Колина ты был живым героем, его персональным божеством. Когда ты был рядом, он никого вокруг не замечал. Сражаться рядом с тобой… Помню, как он бросился в замок, едва получив вызов. Посылая его, вы думали о том, что зовете людей умирать?


Гарри кивнул.


– Думали, но иного выхода тогда не видели. Каждый мог решать сам за себя, и твой брат сделал свой выбор.


Криви рассмеялся.


– Ну конечно. Что могло быть для него лучше, чем сражаться рядом с великим Гарри Поттером? А ты хоть раз спросил его, как мы живем? Знал, что наша мама умерла, а отец был болен раком, но мы вынуждены были бросить свой дом и прятаться, потому что весь год до твоей так называемой победы нас преследовали Упивающиеся Смертью? Папа остался без лечения, потому что боялся, что если обратится в больницу – нас вычислят. Мы скитались по знакомым, но были живы. А потом ты позвал моего брата умирать! Единственного человека, который был в состоянии позаботиться о нас с отцом. Ты разом отнял у меня все!


– Прости, – искренне сказал Поттер. – Я должен был знать.


– Конечно, должен. Но разве великому Гарри Поттеру есть дело до нас, скромных людишек? У него ведь великая цель – спасти мир. Ну и что, если ценой чужих жизней. Знаешь, если бы ты умер тогда, я бы, наверное, понял, что в мире есть справедливость. Но ты остался в живых, окруженный славой и новыми поклонниками, о которых тоже ничего не знаешь, а мой брат сгнил в земле. Я старался не злиться, на самом деле старался, даже когда папа умер, не пережив известия о гибели Колина. Я знал, что его вера в тебя должна была быть оправданна. Что убийцам моего брата отомстит тот, кого он считал своим божеством. Я ждал, что ты не простишь ни одной пролитой слезы, станешь нашим карающим ангелом, но ты простил! Ты и тебе подобные решили, что кровь моего брата ничего не стоит. Вы оправдывали Упивающихся Смертью одного за другим, снова и снова! А ведь я даже не знаю, кто его убил. Это мог быть любой из них! Кто угодно, понимаешь? И беглецы, и те, кто с улыбкой победителя выходил из зала суда.


Гарри покачал головой.


– Нет, мы оправдывали только тех, на ком не было смертей.


– Вы просто не нашли доказательств и не желали их искать! Зачем ты сейчас лжешь? Разве Снейп – не убийца? Почему же ты сделал все, чтобы он остался на свободе?


– Это другое.


– Нет! Нет никакой разницы. Я знаю. Я теперь такой же, как они. Один раз забрав чью-то жизнь, ты меняешься. Больше уже ничего не имеет смысла, кроме новой крови. Такое нельзя прощать


– Деннис, ну при чем тут все эти люди? В чем виноват Малфой? У него в ночь битвы даже палочки при себе не было.


– Он – часть системы, многоголовой гадины, которую вы не додавили. Люди, которые считают, что они чем-то лучше, чем мой брат, что их кровь чище нашей, и поэтому таких, как он, можно резать, как скот, пытать, сживать со свету… Они все должны прочувствовать на своей шкуре. Они должны стать изгоями, прятаться по лесам в страхе за своих детей. Я делаю то, что должен был делать ты. Я их караю. Говоришь, Малфой? Посмотри на него. Не из-за этого ли человека чуть не погибла твоя невеста? Не он ли напал на тебя в министерстве магии и чуть было не убил твоих друзей? Но ты здороваешься с ним при встрече за руку, глядя, как он строит свою новую империю на костях твоих товарищей, притворяешься, что не замечаешь, как он обогатился на чужом горе. Его нужно свергнуть с этой вершины. Такие, как он, не вправе управлять нашим миром.


Поттер вздохнул.


– Война никогда не закончится, если мы не научимся прощать и забывать обиды.


– Нет, она заканчивается лишь тогда, когда противник уничтожен. Я заставлю тебя почтить память моего брата. Ты умрешь – и начнется новая война. У меня все готово, чтобы ее развязать. На этот раз мы будем охотниками, а они – жертвами, и победа будет безупречной, такой, какой она должна быть.


Криви подошел к коробкам и начал левитировать их, что-то разыскивая.


– Сначала я хотел пощадить тебя в память о Колине, просто наказать за то, что ты был плохим героем. Но потом ты начал совершать ошибки. Там, в зале суда, когда ты стоял и защищал жалкого Упивающегося Смертью, я понял, что это последняя капля. Ты не достоин прощения. Из тебя даже мученика не вышло. Ты ведь мог осознать свою ошибку после того, как я подложил бомбу на твою помолвку. Но ты продолжал миловать убийц моего брата. – Он пожал плечами, – Хотя, возможно, не будь Снейпа, я нашел бы иную причину тебя приговорить.


– Хорошо, ты ненавидишь Малфоя, презираешь меня, но все те люди, что пострадали при взрывах… Неужели тебе никого из них было не жаль?


Криви безумно рассмеялся.


– А меня хоть кто-нибудь из вас пожалел? Да вы все и не вспомнили обо мне. Вам было плевать на то, что происходит с близкими тех, кем вы пожертвовали! Как же, ведь министерство обо мне позаботилось. Нашло добропорядочную семью, а точнее, впихнуло, как остальных сирот, тем, кто, желая заслужить положительною характеристику в глазах нового правительства, начал напоказ участвовать во всех его мероприятиях. Никто даже не удосужился навести справки и разобраться, можно ли доверять этим продажным тварям, готовым служить кому угодно. Знаешь, какой у меня был чудесный новый папочка? Он меня изнасиловал на четвертый день моего пребывания в его доме. Просто немного выпил после работы и решил вспомнить старые привычки. Мне было четырнадцать лет, Поттер! Я только что потерял самых близких мне людей, но как будто мне было мало этих последствий вашей так называемой победы – она еще и сделала меня игрушкой извращенца. Тебе сейчас меня очень жалко, Поттер?


– Почему ты молчал?


– А кто бы мне поверил? Сумасшедшая, которую меня заставили называть матерью? Жаловаться в аврорат на начальника аврората? Даже звучит глупо. Впрочем, я благодарен Робардсу: он преподал мне хороший урок. Я научился лицемерить. Жертва может управлять палачом, если будет убедительно ему лгать, что встреча с ним – лучшее, что случилось в его жизни. Я ждал и копил доказательства для шантажа. Отчим начал мне доверять, показывать свои темномагические книги и маленькие сувениры, которые остались от его игр с первым пасынком. Я даже настоял, чтобы мы собрали собственную коллекцию. Интересно, авроры уже нашли его труп? В последнее время он начал подозревать, что мои советы основаны не просто на догадках и я слишком осведомлен о происходящем. Мне, конечно, придется уйти с работы. Ничего, я перейду корреспондентом в "Пророк" и буду дальше разжигать пожар, который сегодня вспыхнет. Ну кто посмеет меня осудить? Я же твой верный фанат, Гарри. Разве я смогу простить твою смерть?


– Откуда ты узнал, что меня вылечил Снейп?


– Твоя девушка слишком болтлива. – Криви переместил в центр комнаты большую алую коробку. Взмахом палочки уничтожил обертку и снял крышку. – Когда ты вернулся, она тут же побежала к своему поклоннику и сказала, что они больше не могут встречаться, а Томас решил утопить горе в вине. Я просто удачно зашел в паб и составил ему компанию.


Грейнджер встала в боевую стойку. Снейп шепнул:


– Нужно убедиться, что там бомба.


– Столько жертв, – сказал Гарри. – Почему ты не удовлетворился лишь мною?


Деннис пожал плечами.


– Общественность долго раскачивается. Никто не пострадал безвинно. Малфой, Забини, Гойлы, Снейп, который вылечил всех вас, испортив плоды моих усилий, ведь восполнимый урон не так пугает... Они все это заслужили.


– А жена Грегори? Посетители их клуба?


– Нечего было этой девице выходить за человека, который пытал ее одноклассников на так называемых уроках защиты. У нее брат в Азкабане год просидел, а она связалась с этим гадом. А все остальные… Нечего было носить деньги, есть и пить в доме Упивающегося Смертью. Попустительство тоже должно караться.


– Зачем ты покушался на Гермиону?


– Это не я. Паркинсон решила под шумок сделать гадость, за что и поплатилась. Я встретил ее в министерстве, где она очень настойчиво добивалась встречи с Кингсли. Потом проследил за ней до ближайшего бара. Она вела себя неадекватно, сильно нервничала. Я решил, что не могу рисковать, и, когда она вышла, просто столкнул ее с тротуара под колеса машины. В конце концов, это ведь она призывала студентов сдать тебя Темному Лорду. Ангелом эту особу не назовешь.


Снейп взглянул на Грейнджер, та не выглядела удивленной и оставалась по-прежнему собранной.


– Ладно, похоже, твои гости наелись и начали расходиться. – Деннис вынул из коробки огромную емкость с зеленым зельем и установил бомбу на пол. – Хорошо, что ты меня выслушал, Гарри, с тобой было приятно поболтать. Знаешь, я все запланировал так, чтобы ты умер счастливым, в лучший день своей жизни. А ты все испортил, так что вышло не очень хорошо. Но не время менять планы. Я долго готовил тебе этот подарок. Слишком долго. Сейчас я тебя обездвижу и активирую портключ, а бомба взорвется…


Слушать дальше Снейп не стал и кивнул Гермионе. Та пробила заклятьем стену и заморозила бомбу, а Северус ворвался в комнату, молча метнув в Криви Ступефай. Поттер зачем-то вскочил на ноги и закричал:


– Уши! Зажмите уши!


Все же Деннис был аврором. Он увернулся от проклятия и бросил в Снейпа Аваду. Северус шагнул в сторону, но споткнулся обо что-то невидимое и полетел на пол. Вспышка боли была ослепительной, он увидел красивую зеленую молнию, и кто-то, казалось, запел чарующим голосом, наполненным светом миллиардов звезд, среди которых затерялась и красная планета, в кои-то веки настроенная очень миролюбиво. От этих звуков все волнения и тревоги покинули Северуса. Почему-то они сделали это одновременно с сознанием.


***


Однажды магглорожденный алхимик, бывший студент, с которым Снейп переписывался, обмениваясь статьями, прислал ему открытку. На ней была изображена картина, называющаяся «Сон, навеянный полетом пчелы вокруг граната». Северус тогда подумал, насколько безумна и необъятна фантазия человека, какие удивительные химеры она способна порождать. Он сохранил тот кусок картона и иногда вглядывался в него снова и снова, почти сожалея, что мир не столь хаотичен, как представлялось художнику, воплотившему саму безудержность мысли, ведь тогда в этом мире могло бы произойти что угодно. Для магглов магия сродни откровению, но для колдунов она обыденна, а они тоже порой нуждаются в чудесах за пределами собственного понимания.


Стоило быть осторожнее в своих желаниях. Мир грез, принявший его в свои объятья, не очаровывал своей странностью, скорее обескураживал. Его невозможно было постичь. Северус не мог понять, почему дышит, постигая дао воды. Подхваченный бурным потоком, который несет его куда-то, сталкивая со знакомыми вещами, приобретающими самые необычные формы. Неукротимая вода несла его по шахматному полю, огибая гигантские фигуры. Он видел Смерть, похожую своей осанкой на королеву, она хохотала до слез, теряя всякое достоинство, как в свою бытность пешкой. Она разбрасывала вокруг себя страницы, безжалостно вырывая их из пожелтевшей от времени Книги судеб, и Северусу хотелось смеяться вместе с ней. Но поток уже нес его дальше, огибая статую Дамблдора, покрывшуюся трещинами. У Альбуса было такое изумленное лицо, что Снейп усмехнулся, ему хотелось сказать: «Не надо… Даже мудрецов никто не убережет от ошибок». Но водоворот, закруживший его на белой клетке, поднял вихри брызг, промочивших безупречную белую тогу Сириуса Блэка, который, ворча, выжимал свое нелепое одеяние, а потом, выругавшись, то ли погрозил, то ли помахал Северусу вслед оливковой ветвью. Вода, не прекращавшая свой путь, вдруг стала спокойной. Северус раскачивался на ее поверхности, подобно ладье, и ему было, в общем-то, все равно, куда его вынесет ласковое течение, чем закончится эта странная игра и кто в ней одержит победу. Снейп смотрел на темный небосвод над головой и думал, что он прекрасен: по черному бархату небес носились прекрасные древние драконы, которые, в отличие от тех, что дотянули до нынешних времен, говорят, обладали величайшей мудростью. Древние эльфы заплетали косы и пускали стрелы, превращавшиеся в полете в кометы. По залитым лунным светом полям бегали прекрасные серебристые волки, и их грустной песнью заслушивался даже Млечный путь. Было во всем этом что-то… Какая-то странная надежда на то, что у вселенной нет предела, и конец одной партии – это начало другой, еще более интересной. Северус понимал, что однажды и он сам, и все фигуры, что его окружали, вот так же засверкают в новых поединках, а кто-то, подхваченный стихией воды, следуя ее пути, будет смотреть на них снизу вверх и протягивать руку, пытаясь дотянуться до неведомого, пока не предназначенного его пониманию.


– Северус… Северус… – пела вода вокруг него.


Он с легким сожалением опустил руку, которая тянулась к неизвестности, и признал:


– Еще не время? Я знаю.


– Что ты знаешь? Что? – взволнованно вопрошала вода, вдруг ставшая зеленой, как бутылочное стекло. А еще она запахла чем-то неприятным, и он, бросив прощальный взгляд на чудесное небо, закрыл глаза, чтобы распахнуть их вновь на покрытом пестрым пледом диване. Морщась от боли в затылке, глядя на совсем иной, куда более насыщенный и по-весеннему сочный оттенок зеленого цвета, признать, что этот скучный обычный мир стоит того, чтобы в нем жить. Пока есть Поттер, который тревожится о тебе, прижимая к носу флакончик нюхательной соли, и улыбается, и, наклоняясь как-то небрежно, словно стесняясь более бурного проявления чувств, говорит:


– Ну как ты?


Черт с ним, с колючим пледом, болью и горьким запахом подгоревшего пудинга. У Северуса нашелся только один честный ответ:


– Замечательно.


***


– Мещане... – Люциус ругался, сидя за столом и прижимая к медленно наливающемуся краской синяку под глазом сырой стэйк. – Мне в этом доме точно не дадут лекарство?


Рон Уизли, склонившийся над сидевшей в кресле Грейнджер и почему-то зажимавший ей рот рукой, нахмурился.


– Все, что я могу вам дать, это еще раз в глаз.


Малфой хмыкнул.


– Такое я позволяю лишь один раз и только ну очень оскорбленным мною людям. Даже не пробуйте повторить.


– Да пошли вы, – сказал Рон. – Его рука соскользнула, и изо рта подруги вместо мычания донеслись вполне членораздельные слова:


– А когда мне было четырнадцать, – вдохновенно сказала Гермиона, – у нас три дня гостила моя кузина Фелиция, приехавшая на Лондонский рок-фестиваль. Она купила себе в Harrods черные кружевные стринги. Мама ни за что бы не позволила мне тогда носить такое белье, а кузина их так и не надела, ни разу. Я их украла, когда помогала ей собирать вещи. Потом привезла в школу и все время бросала в комнате на видном месте, чтобы Лаванда и Парвати наконец перестали дразнить меня всезнайкой. Но они прекратили, только когда я призналась им, что целовалась с Виктором.


– О боже, – Рон снова заткнул ей рот рукой. – Сколько, тот мальчишка сказал, это продлится?


– Не больше часа, – пояснил Гарри.


Снейп был, в общем-то, доволен своим положением. После того как он пожаловался на колючий плед, Поттер как-то незаметно переместил голову Северуса себе на колени, а сейчас очень осторожно обрабатывал рану на затылке заживляющим зельем. Но профессора мучило любопытство.


– Что произошло?


Поттер наклонился к его уху и прошептал:


– Утром ко мне пришел Тео и сказал, что согласно Книге судеб сегодня я должен умереть. Но он хочет это изменить – ради вас. Потому что вы помогли ему вырваться из оков его собственной судьбы, и даже если он не знает, к чему приведет мое спасение, он решил рискнуть. Ведь перемены не всегда происходят к худшему.


Северус дернулся, чтобы встать.


– Значит, вы отменили свадьбу, потому что не хотели подвергать людей опасности?


Портер силой вернул его в прежнее положение.


– Нет. Отменить свадьбу мы с Джинни решили еще до его визита. Всю ночь разговаривали. Я наконец смог объяснить ей все, что чувствую, и она ответила мне тем же. Мы поговорили откровенно и пришли к выводу, что хотим идти по жизни разными дорогами, оставаясь верными друзьями. Мы не замечали, что наша любовь изжила себя, потому что боялись – расставание выйдет очень болезненным, заденет другого. Что ж, ради того, чтобы разойтись мирно, наверное, стоило прожить все это время так, как мы его прожили.