Geum.ru

Автор: "Черные" Бета

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   17   18   19   20   21   22   23   24   25


– Гермиона Грейнджер? – спросил Снейп.


– Вот! – кивнула Пэнси. – Я рада, что и вы тоже ее не одобряете.


– Совсем не одобряем, – согласился эльф, с мученическим лицом позволяя все более решительно настроенной Паркинсон переместить руки с его груди куда-то в район ягодиц. – Задавайте вопросы быстрее, пока она пришла в себя. Я не хочу, чтобы эта женщина меня всего облапала.


– Это во имя благородной цели, – хмыкнул Снейп.


– Именно, – кивнула Пэнси. – У меня была цель! Я считала своим долгом поставить ее на место. Ту проклятую штуку мне давно прислал колдун, интрижку которого я разоблачила в прессе. Я решила, что раз мстители напали на Гарри Поттера, почему бы им не желать зла этой грязнокровке?


– Значит, это вы отправили ей маленький сувенир, – Северус нахмурился. – А как же письмо?


Пэнси пожала плечами.


– Ну, если ты хочешь новое платье к каждому празднику, иногда нужно уметь подделывать подпись своего отца на чеках. Тем более что мстители все равно защищали свои послания, всякий раз меняя почерк. Я просто сочинила письмо, воспользовавшись тем, что знала, как они обычно пишут и какими словами выражаются.


– И их это разозлило?


Пэнси снова заметно запаниковала.


– Я не знаю! Я больше ничего не знаю.


– Заткните уши, – посоветовал эльф профессору.


– Зачем?


– Лучше вам не спорить. Я задам ей вопрос на языке своего народа, она не сможет не ответить или солгать. Но у такого общения есть побочные эффекты: любой человек, который услышит этот вопрос, начнет безостановочно выбалтывать свои секреты. Вы этого хотите?


Снейп вместо ответа тщательно заткнул уши.


Эльф немного прикрыл веки. Его губы почти не шевелились, но Пэнси смотрела на него, как на свое персональное божество, и было видно, что она внемлет каждому его слову. Когда Тео закончил говорить, Паркинсон вернулась к дивану и села на него с выражением лица истинной христианки, которая только что прослушала замечательную проповедь. Эльф сделал знак рукой, позволяя Северусу принять участие в разговоре.


– Пэнси, вы знаете того человека, который на вас напал?


Если бы Снейпа спросили, то сейчас он был готов признать что это древнее существо со своими пшеничного цвета локонами и вкрадчивыми интонациями пугало его до жути. Это даже не походило на Империо – там хоть был шанс бороться, а Паркинсон казалась человеком, радующимся тому, что его заставляют ступить в бездну. Она была удивительно пустой и одновременно одухотворенной. На ее лице застыло выражение любви ко всему сущему. Ничего более отталкивающего Северус в своей жизни не видел.


– Гавейн Робардс. После нападения я была в ужасе, но спустя два дня решила, что лучше узнать правду и пойти в аврорат. Пригласила Миллисенту на ланч, она же работает в отделе каминной сети. Я не знаю заклинание, которое позволяет определить, откуда с тобой связываются. Наплела ей что-то про то, что тайный поклонник прислал мне цветы. Она показала мне заклятье, но оно не помогло. Тогда я попросила ее глянуть адрес, у них же там все фиксируется. Через пару дней она зашла ко мне и сказала, что чары не подействовали, потому что у моего воздыхателя очень защищенный дом. А еще она «обрадовала» меня новостью, что я поймала в свои сети очень крупную рыбку. Самого главу аврората. Тогда мне стало совсем страшно. Особенно когда через несколько дней ко мне нагрянули с вопросами. Я поняла, что должна молчать, если хочу жить.


– Почему поймала? – спросил Снейп. – Робардс разве не женат?


– Женат, – кивнула Пэнси. – Просто все знают, что его жена – сумасшедшая, и он вынужден держать ее взаперти. Раньше она была просто убита горем, но несколько лет назад окончательно сошла с ума.


– О чем вы? – спросил Снейп, которому не были известны такие подробности жизни начальника аврората.


– Это ее второй брак. От первого у Маргарет Робардс был сын-сквиб. Первый муж ее выгнал, с таким ребенком у нее не было никаких надежд на хороший брак в будущем, но она познакомилась с Гавейном Робардсом, и тот женился на ней, несмотря на такого ущербного пасынка. Даже официально усыновил мальчика. Тот не ходил в школу, учился дома. Я знаю, потому что папа дружил с Робардсами и когда-то давно меня водили поиграть с их сыном. Он был очень хорошенький, только всегда грустный, наверно, из-за того, что сквиб, и родители его стыдились. Он повесился, когда ему исполнилось семнадцать. Как раз началась война… Тогда никому не было дела до чужих личных драм. Потом убили Скримджера. Все так завертелось. Наверное, муж уделял миссис Маргарет недостаточно внимания. Потом он, кажется, хотел ее подбодрить, они даже ребенка то ли взяли, то ли собирались взять… Нет, не помню. В общем, она совсем спятила. Ее мужу все сочувствуют.


Снейп решил, что все это не имеет отношения к расследованию.


– Хорошо, Пэнси. Хватит. – Он посмотрел на эльфа. – Мы можем сейчас заставить ее забыть о том, что приходили?


– Конечно.


– А помочь ей? Внушить, что она должна делать?


Тео вздохнул.


– Думаете, это будет правильно? Заставлять ее поступать так, как вы считаете нужным? Может, предоставим решать ей самой?


– Что решит эта дурочка? Да, если это спасет ей жизнь. Я готов принять решение за нее. Кто бы ни стоял за всем этим, ее рано или поздно убьют, если она не осмелится попросить помощи.


– И что же ей делать?


– Пусть идет к министру и как угодно добивается встречи с ним. Если она расскажет все, что знает, он сможет ее защитить, пока не проверит все сказанное. Возможно, человек, о котором она говорит, и не стоит за всем этим, но он как-то связан…


– Уши, – сказал эльф.


– Что?


– Заткнуть. Я сделаю то, что вы просите. Она поступит так, как вы считаете правильным.


– Вы недовольны моим решением? – спросил Снейп.


– Дело не в довольстве или недовольстве.


– Я поступаю неверно?


– Нет, все правильно, – кивнул Тео. – Так и должно быть.


Северус решил, что больше говорить не о чем, и зажал руками уши. Ему лишь на миг показалось, что он смог различить первую из фраз, сказанных эльфом. Она была обращена к Паркинсон, но он почему-то воспринял на свой счет то, как двигались красивые губы, вполне по человечески прошептав:


– Мне так жаль…


***


– Ты знал, что так будет!


Эльф не сопротивлялся. Он только беспомощно вскинул вверх руки, когда Северус впечатал его тело в стену, прижимая к виску Тео волшебную палочку.


– Больно? – тихо спросил эльф.


– Ублюдок, – прошипел Снейп. – Хочешь почувствовать, насколько это плохо? Тогда давай… Слушай мои мысли. Ты же не можешь не слышать, ну так оглохни от них! Ты же знаешь… Должен быть готов к тому, что я сейчас убью тебя.


– Не убьете. Очень хотите, но нет, вы этого не сделаете. – Эльф опустил голову, но Снейп не позволил ему спрятать глаза, свободной рукой он безжалостно задрал его подбородок вверх. Зеленые глаза противоречили голосу, они смотрели яростно. – Нет.


– Ты же все понимал, – горько усмехнулся Снейп. – Понимал, что я совершаю ошибку, но позволил мне ее сделать. Почему? Неужели это так просто – смотреть, как люди умирают?


Бешенство… Чистой воды отчаянное бешенство. Малфой сказал это за ужином. Они говорили о чем-то постороннем, когда он вдруг словно вспомнил:


– Кстати, Пэнси Паркинсон умерла.


– Как? – хрипло спросил Северус.


– Нелепая смерть. Подозрительная, но, тем не менее, чистой воды несчастный случай. Говорят, она весь день проторчала в министерстве, настаивая на встрече с Кингсли, но у него сегодня была встреча в Мадриде, так что его не было на месте. Потом она где-то напилась до чертиков и неудачно перешла дорогу. Ее насмерть сбил грузовик. Водитель-маггл в ужасе, ни следа применения темной магии. Никакого Империо или Авады, только очень много виски. Интересно, что она хотела рассказать Кингсли? Снейп, ты куда?


О, он точно знал пункт назначения. В своем гневе даже забыл о том, что еще очень долгое время не собирался переступать порог этого дома.


– Не просто, – признался эльф. – Это сложнее, чем можно себе представить, но вы, люди, не понимаете одного… В судьбу нельзя играть. Ее не изменить безнаказанно. Да, я знал, о чем вы меня попросите. Я знал, что эта девушка умрет.


– Но ты не отказал мне в просьбе? Ты монстр. Отвратительное всемогущее чудовище! Что должно произойти, чтобы ты понял: не все в этом мире вершится на клочке бумаги!


Тео улыбнулся.


– Вы так уверены, что не все? Вы просили – она умерла. Все по написанному. Измени я этот факт… Кто знает, что произошло бы? Одна песчинка в состоянии остановить ход часов. Возможно, это отразилось бы на вашей судьбе или на судьбе Поттера. Вы бы спасли Паркинсон, зная, что завтра это убьет Гарри?


– Но ты не знаешь этого.


Эльф кивнул.


– Не знаю. Есть сценарий, его можно менять, но как быть уверенным, что это перемены к лучшему? Вы хотите рискнуть? Остановить время? Породить новое будущее или навсегда украсть его у себя? Чья жизнь этого стоит, а чья – нет? Вы бы спасли ее?


Снейп сделал шаг назад.


– Однажды ты сказал, что я, как и ты сам, понятия не имею, что значит быть человеком. Сейчас у меня готов ответ. Я знаю, что это значит делать выбор. Множество выборов, не зная наперед, верны они или нет. Я бы спас ее, если бы мне представился шанс, а завтра я бы спас Поттера, если бы смог. Я бы менял судьбу, пока она наконец не свихнулась бы от человеческой непредсказуемости. Пусть страницы этой чертовой Книги сгорят. Как бы неверно мы, люди, ни выбирали, мы должны делать это сами. Никто не вправе делать выбор за нас. Я смыл несколько шахматных фигур, но тебе было больно. Сегодня ты смыл человека, небезупречного, но живого, думающего и чувствующего. Шахматы заслуживают большего уважения? Потому что немы и их можно двигать?


– Мне жаль, – сказал Тео. – Впервые жаль, что я не человек.


– В твоих силах стать им.


Эльф покачал головой.


– Увы, нет. А вот у вас еще может получиться.


– Профессор? Что-то случилось?


Северус резко обернулся. Поттер стоял на лестнице, все, кроме половины щеки, выглядело в нем совершенно чудесно. Так хорошо, что хотелось подойти, обнять и признать, что без него рушится мир, тоска сводит с ума и не с кем помолчать с удивительным ощущением, что даже не сказанное тобой для кого-то значимо.


Он пожал плечами.


– Ничего. Просто проходил мимо, решил зайти…


– Ему очень не нравится, что вы явились не по его душу, – чуть слышно прошептал эльф. – Я даже задаюсь вопросом, не может ли его раздражение быть ревностью?


Снейп усмехнулся.


– …Решил зайти убить Тео. Но что-то подсказывает, что вселенная с этим и без меня справится. Однажды просто вымарает его – как нечто совершенно абсурдное и жестокое. На сегодня у меня тут дел больше нет. Приятных снов, Поттер. – Он почти ласково коснулся уха эльфа, чуть потянув за кончик. – А тебе лучше было не покидать мир мертвых. Мы здесь живем, а ты для жизни не приспособлен. Она – не ветка в руке, не строчки на пергаменте. Жизнь – это больно. Твои сородичи это поняли и ее для себя не захотели, а тебе она все еще интересна. Вот только ты ничему не учишься и поэтому ни черта не умеешь. Совсем как Смерть. Мне кажется, судьба выбирает вас по этому принципу. Это ваша кара – делать то, чего вы делать не в состоянии.


Он кивнул сам себе.


– Я прощаюсь с этим домом. Поттер, увидимся в суде, Тео… Ну, разве что на том свете.


***


– Из опытных авроров в группу входят Праудфут, Саваж и Уолкерс, из молодых – Рон, Гарри, Малькольм Бэддок и Деннис Криви, – рассуждала Грейнджер, заглянувшая в особняк Малфоя, как только ее обязанности сиделки при Поттере подошли к концу. Снейп, как и обещал, поделился с ней своими выводами, умолчав только о Пэнси и ее печальной судьбе. О мертвых плохо не говорят, ну что бы изменило то, что Грейнджер узнала бы, кто пытался причинить ей некоторые неудобства? – Даже не знаю, кого из этих людей подозревать. Праудфут и Саваж очень давно в аврорате, выжили при смене всех начальников, служили и при Фадже, и при Скримджере, что их, конечно, не слишком хорошо характеризует. Но я не думаю, что эти люди – заговорщики. Они просто лояльны любой власти и держатся за свои места. Уолкерс пришел в аврорат при Кингсли, но я отнесла его к опытным аврорам, потому что он служил еще при Хмури, потом, когда того сняли, подал в отставку. Министр лично просил его вернуться, потому что у нас было мало людей. Уолкерс – мудрый, уважаемый человек, не из тех, кто строит заговоры. Рон и Гарри хвалили его как наставника. Он на самом деле замечательный.


Снейп хмыкнул:


– Посмотрите в архиве записи о старых судебных процессах. Джозеф Уолкерс пришел в аврорат после того, как вся его семья была уничтожена Упивающимися. Его называли тенью Хмури, потому что Уолкерс никогда не привлекал к себе лишнего внимания. Однако в его послужном списке есть один любопытный факт: ни одного Упивающегося Смертью он не задержал живым. Все без исключения якобы оказывали ему сопротивление при аресте и были убиты. Ходили весьма достоверные слухи, что он их попросту казнил. Этот человек действительно ушел, когда сместили Хмури, но, думаю, не из-за того, что его не устраивала политика Фаджа, а потому что не мог безнаказанно уничтожать тех, кого считал врагами.


– Я всего этого не знала, – кивнула Гермиона. – Теперь, когда вы рассказали, то, что он вернулся в аврорат сейчас, выглядит подозрительно. К нему стоит присмотреться.


– Определенно, стоит.


– Хорошо, что есть хоть один подозреваемый. Потому что Малькольма и Денниса я исключаю с той же уверенностью, что и Рона с Гарри. Бэддок – бывший член Армии Дамблдора и замечательный парень, у него хорошая семья, которая во время войны почти не пострадала, ведь они – чистокровные волшебники. Криви – вообще особый случай, они с братом всегда просто боготворили Гарри. После того как Колин погиб, и Деннис, окончив школу, пришел в аврорат, мы всячески старались его поддерживать. Если есть человек, за которого он, не задумываясь, отдаст жизнь, – то это Гарри Поттер.


Снейп пожал плечами. Все эти гриффиндорские понятия о дружбе и жертвенности были ему немного чужды.


– Хорошо, тогда пока считаем Уолкерса основным подозреваемым.


– Не буду говорить об этом Рону, он расстроится. Им с Гарри действительно нравится этот старик. Пожалуй, я сама присмотрю за ним, да и Малфой глаз не спустит, если вы ознакомите его с нашими выводами. Кстати, через три дня будет суд. Волнуетесь?


Он задумался.


– Не слишком сильно. Меня есть за что осуждать. Не все действия можно искупить благими намереньями. Если бы я располагал массой свободного времени, то был бы не против отсидеть положенный срок, чтобы потом ни у кого не осталось ко мне вопросов. Но, увы, у нас с вами есть дела, поэтому придется что-то предпринимать и как-то выкручиваться.


Грейнджер нахмурилась.


– Могу я задать вопрос?


Он кивнул.


– Спрашивайте.


– Зачем вы все это делаете? Знаете, можно, конечно, многое объяснить с помощью логики. Вы могли помогать Гарри, потому что искали лекарство для своего приятеля Малфоя. Возможно, он вам за это хорошо заплатил. Допустим, расследование заинтересовало вас, потому что вы опасаетесь за свою жизнь, хотя в Азкабане, желай вы туда попасть, оказались бы в большей безопасности.


– Вы все отлично сами объяснили, – пожал плечами Снейп. – Алчность, безопасность, старые связи.


Гермиона улыбнулась.


– Ну, я умею находить объяснения, однако сейчас у меня с ними возникла проблема. Я сама не верю в то, что говорю.


– Почему?


– Из-за Гарри.


– А что с ним не так?


Грейнджер пожала плечами.


– С одной стороны, все в порядке. Вчера вернулся домой, все были несказанно рады.


– Тогда что вас смущает?


– После того, что он рассказал мне о лимбо, я могу понять, почему первое имя, которое он назвал, очнувшись, было вашим. Кажется, на Гарри очень сильно сказалось то время, что вы провели вместе. На вас, по-моему, оно тоже оставило свой отпечаток. Со стороны очень заметно, насколько добрее и терпимее вы стали к нему относиться.


Северус кивнул.


– Нам просто больше нечего делить.


– Вам и раньше было нечего. Для создания ненависти к нему вы пользовались весьма необъективными причинами. Могу только порадоваться, что их больше не существует. Но кое-чего постичь не в состоянии. Почему бы вам не принять дружбу Гарри? Он переживает, потому что видит вашу заботу, но каждый раз, когда пытается сделать что-то в ответ, вы отвергаете его.


– Мне не нужна так называемая забота.


– Жаль. На вашем месте я бы хоть раз позволила ему что-то для себя сделать. Вас это не убьет. Может, даже понравится.


– Мисс Грейнджер, хватит обсуждать глупости. Давайте вернемся к нашим баранам.


Она расхохоталась.


– Вы хотели сказать, аврорам?


Он улыбнулся. Она, конечно же, совершенно заблуждалась насчет того, что может его убить, а что – нет. Снейп не мог даже на минуту впустить Гарри Поттера в свою дверь, потому что знал, что не способен будет потом его выставить. А значит, подходящими для разговоров были любые темы, кроме этой, а уж о баранах пойдет речь или об аврорах – принципиального значения не имело.


***


Несмотря на некоторую браваду, Северус Снейп не испытывал ни малейшего желания идти в зал суда. Ни один человек в здравом уме не стремится туда, где его поступки рассмотрит, взвесит и вынесет свое решение кучка людей, к мнению которых он совершенно безразличен. С утра за завтраком его даже немного тошнило от волнения, и дело было не в еде. Малфой, как ни странно, готовил довольно хорошо, когда прикладывал к этому определенные усилия. Но сам факт, что он сделал омлет и подал чай вместо своего убийственно крепкого кофе, как ничто иное убеждал Северуса в ненормальности всего происходящего.


– Ты имеешь полное право на защитника. Я долго думал, кого нанять, но в итоге решил, что лучше сам буду представлять твои интересы.


– Мерлин упаси, – нахмурился Снейп.


– Не спорь со мной, – холодно отрезал Малфой. – Если все пойдет нормально – моя помощь тебе не понадобится, а если возникнут проблемы – ты без нее не обойдешься. Я изучил все подходящие к нашему случаю прецеденты магического законодательства. Если тебя обвинят просто в служении Темному Лорду, мы это в пять минут опровергнем с помощью Поттера. Вот убийство Дамблдора – это уже сложнее, но я думаю, что справлюсь и с этим.


Люциус еще много чего говорил, давал ему какие-то наставления, но Северус его не слушал, сосредоточившись на собственных дурных предчувствиях. Можно было сказать, что он им даже потворствовал, растравляя в себе отвращение к тому, что должно было произойти. Это оказало на него успокаивающее действие, и когда в нужный час они через камин отправились в министерство, на его лице было выражение полной отрешенности. Снейп игнорировал любопытные взгляды в холле, в лифте сдержанно поприветствовал нескольких людей, что сочли нужным поздороваться, и ни на секунду не замедлил шаг, решительно распахнув двери зала суда. Обвиняемый прибыл к назначенному времени минута в минуту.


В зале суда немногое изменилось с тех пор, как он был здесь в последний раз. Каменные своды все так же презрительно нависали над глупцом, осмелившимся преступить закон. Впрочем, были и некоторые изменения: в прошлый раз его дело слушалось без такого скопления оживленной публики. А на балконе среди судей он заметил несколько гражданских лиц, должно быть, секретарей или помощников. Все довольно громко разговаривали между собой, был слышен даже смех, но при его появлении голоса стихли. В повисшей тишине приятный баритон Кингсли прозвучал довольно официально:


– Доброе утро, мистер Снейп. Присаживайтесь.


То, что министр улыбнулся, Северус счел хорошим предзнаменованием. Его даже не смутило, что сесть предстояло в ужасное кресло, одни воспоминания о котором могли омрачить любое настроение. Однако когда он занял свое место, его поза была немного напряженной. Впрочем, атмосферу разрядил Малфой, наколдовавший себе обитый зеленым бархатом стул, больше напоминавший королевский трон, и довольно небрежно на нем устроившийся в позе, далекой от официальной. Если учесть, что при этом он одновременно просматривал свои записи и улыбался дамам, можно было понять, почему публика на скамьях снова оживилась. Происходящее стало напоминать забавный фарс, а не судилище, чего Люциус, судя по всему, и добивался.


Судьи в своих мантиях цвета переспевших слив о чем-то зашепталась. Северус скользнул взглядом по их лицам и сразу узнал сидящего справа от министра Гавейна Робардса. Это был видный мужчина с массивной челюстью и коротко подстриженными, чуть вьющимися у висков волосами. Такими авроров рисуют на агитационных плакатах: широкий разворот плеч, обаятельная улыбка и сосредоточенный взгляд. Под защитой такого рыцаря мечтает оказаться каждая дама, вот только Снейп был далек от восхищения. Он имел несчастье несколько раз встречаться с Робардсом и прекрасно знал, что скрыто за этой образцово-показательной картинкой. Сейчас глава аврората о чем-то говорил, обращаясь то к смуглому старику, застывшему рядом с ним с настороженным выражением на лице, то к юноше с волосами мышиного цвета, который вертелся на скамье, глядя по сторонам, и явно нервничал из-за присутствия на таком уважаемом собрании. Если Уолкерса Северус узнал сразу, то невзрачные черты мальчишки вызвали в нем лишь тень какого-то воспоминания. Все стало очевидным, только когда в ответ на какие-то слова аврора тот не удержался и прыснул от смеха, заработав гневный взгляд Гавейна. Снейп как будто увидел перед собой Большой зал и крошечного мальчика, закутанного в огромную шубу Хагрида. Соседом Робардса по скамье был не кто иной, как юный аврор Деннис Криви.